Текст книги "Прыжок во тьму"

Автор книги: Рудольф Ветишка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

КТО ПРЕДАЕТ?

Возвратившись в Прагу, я получил декабрьский номер «Руде право», в котором была напечатана моя передовая: «Навстречу Новому году». В этой статье я старался подвести итог международной обстановки и антифашистского освободительного движения за минувший год и наметить перспективы.

Новый номер открывался призывом: «Кто борется, боритесь еще активнее!» Этот призыв имел силу и для нас. И хотя мы понимали, что за спиной у нас враг и неведомый предатель, мы были исполнены решимости бороться до последнего вздоха, жизнь свою дешево не отдавать.

Больше всего я боялся одного: не связался ли уже Эда по приказу гестапо с Москвой и не передал ли товарищам ложную информацию. Не удалось ли таким образом гестаповцам выяснить наши планы.

В эти тяжелые минуты я считал, что необходимо принять такие меры, чтобы движение не пострадало и могло развиваться дальше. Конкретно это означало следующее: всем товарищам, сотрудничавшим с Эдой или находившимся с ним в контакте, следует немедленно уйти в подполье.

Лично я попал в очень тяжелое положение. Мне пришлось объяснять, почему на родину послали таких людей, как Тонда и Эда, которые, попав в руки гестапо, пошли по пути предательства. Впрочем, объяснять тут было нечего, приходилось констатировать факт. Но будут ли товарищи верить мне самому?

Измена Эды и Тонды еще более затруднила нам возможность докопаться до истинных причин арестов. Были ли аресты по их вине? Конечно, Эда и Тонда знали о многом. Особенно Эда, который приехал со мной и которому я так доверял. Но был ли кто-то еще до них? Как это выяснить? Что, если в наших рядах находится еще кто-то, кто регулярно сообщает гестапо о нашей деятельности? Эта мысль засела у меня в голове. Борьба шла суровая, беспощадная, и фашисты делали все для того, чтобы разгромить нас.

Своими соображениями я поделился с товарищем Куркой. Он считал, что необходимо повысить бдительность в собственных рядах, контролировать каждого товарища, ежедневно проверяя, кто что делает. Ведь об Эде мы какое-то время ничего не знали, а именно в это время он был арестован и выпущен на свободу. Только стечение обстоятельств натолкнуло нас на мысль, что с ним не все в порядке. Если бы ему удалось скрыть предательство, как он и пытался это сделать, нас ждали бы новые непредвиденные беды, под угрозой оказалось бы все движение.

С товарищем Куркой, лучше всех знавшим людей из Бероуна, мы стали проверять каждого. Заехали мы и в Лоуны, чтобы с товарищем Аксамитом обсудить вопросы внутренней безопасности. Здесь нас разыскал Фиала – он был инструктором этого района – и сообщил, что некий Дворжак – тайный агент гестапо. Я снова просил всех товарищей сменить место жительства, на этот раз самостоятельно подыскивать себе квартиру и никого о ней не ставить в известность.

– Не подыскивайте квартиру даже с помощью кого-нибудь из членов ЦК. Очевидно, за нами следят, поэтому нам на какое-то время нужно обосноваться на новом месте, наладить новые связи и только тогда продолжать работу.

Новое удручающее известие. 15 января газеты напечатали сообщение о ликвидации убежища в брдских лесах и о казни граждан, помогавших партизанам. Вот имена тех, кого убили:

Ярослав Менцл-старший из Осека.

Ярослав Менцл-младший из Осека.

Витольд Менцл из Осека.

Иржи Малина из Уезда.

Эдуард Крал из Комарова II.

Вацлав Шмид из Осека.

Вацлав Кунц из Осека.

Ярослав Буреш из Точника.

Ярослав Шпот из Точника.

Вацлав Ржах из Осека.

Йозеф Лукеш из Каржеза.

Что же там произошло? До нас доходили только отрывочные сведения. Товарищи в убежище чувствовали себя сравнительно в безопасности. Казалось, что гестапо ничего не знает о их местопребывании, продолжали действия и ждали весны, чтобы перебраться в другое место. Однако ранним утром 11 января 1944 года гестаповцы совместно с вооруженными подразделениями СС заняли Уезд. Они арестовали группу людей и погнали их к лесу, который оцепили вооруженные до зубов эсэсовцы. Лесника послали с ультиматумом. Они предлагали сдаться или в противном случае весь Уезд сравняют с землей, а жителей расстреляют. Оказать сопротивление было невозможно. Партизаны, желая сохранить жизнь жителям Уезда, сдались. Товарищ Коштялек застрелился. Партизан связали и отправили в Горжовицы.

Мы с товарищем Куркой возвратились в Прагу. Снова отдали приказ: всем, кто находился с нами в контакте, уйти в глубокое подполье.

Этот приказ выполнил только товарищ Рудиш. Он уехал из Праги и поселился в Находе, где создал партизанскую группу, которая действовала вплоть до 1945 года.

О принятии строжайших мер конспирации и о тяжелой ситуации, в которой оказалось руководство партии, я говорил и с товарищем Карелом Гиршлом.

– У нас нет никакой уверенности в том, что за нами не следят на каждом шагу. Главное, что сейчас необходимо, – это всем работать самостоятельно, только так мы сможем продолжать нашу деятельность. Считайте себя составной частью партии. Если вам понадобится что-то обсудить с нами, держите связь через товарища Вейднера. Мы сможем с вами связаться через заводскую организацию. Приступайте как можно скорее к изданию газеты, привлекайте людей на свою сторону, расширяйте свою организационную сеть и готовьтесь к боевой деятельности. Помните, что немцы во время своего отступления будут все сжигать и уничтожать, поэтому в каждом населенном пункте, на каждом заводе нужно формировать боевые отряды, которые могли бы воспрепятствовать этому.

Во второй половине января прокатилась новая волна арестов, главным образом в Кладно. Были арестованы Шнейдеры, Бенишки, Плишек, Кулда и другие. В Челаковицах гестапо арестовало Ирушека и Достала.

Я перебрался в свою новую подпольную квартиру – к товарищу Брзобогатому в Здибы.

Товарищ Брзобогатый по профессии шорник, жил один. Он был настоящим патриотом, смертельно ненавидевшим фашистов. У Брзобогатого был радиоприемник. Теперь я и сам мог слушать передачи, а не ждать сообщений от других. Его дом находился возле дороги напротив большого имения.

– Будь очень осторожен, не открывай окон. В погребе оборудуем потайное место. В случае опасности скроешься там, и тебя не найдут.

О моем местожительстве знали только Курка и Вейднер. Последний в один из январских дней оказался в Здибах. До этого времени он жил легально, но товарищи, работавшие с ним на заводе, сообщили, что им интересовалось гестапо. Вейднер решил уйти в подполье.

Мы прожили вместе около недели, пока он не нашел жилья.

В конце года и Стейних рассказал друзьям, что, как ему показалось, за ним следили, когда он возвращался после встречи с товарищем Формановой. В связи с этим типографию перебросили на квартиру Яна Свободы, который обеспечил издание «Руде право» и листовок. По конспиративным соображениям типографию несколько раз перебрасывали с места на место.

Мы снова и снова обсуждали последние события, и опять вставал тот же вопрос: кто предает наших товарищей?

Опять вспоминали отдельные эпизоды арестов. Когда говорили об облаве гестапо в Раковнике, товарищ Курка сообщил мне, что об этой встрече знал Фиала. Его сообщение меня удивило. До сих пор я думал, что Фиала о ней не знал.

– Нет, – возразил Курка, – Фиала знал. Молак рассказал ему о намечаемой встрече.

Это послужило новым поводом для раздумий. Я поручил товарищу Курке проверить отдельных людей, включая Фиалу. В свете последних событий все поведение Фиалы стало подозрительным.

Несмотря на опасность, нависшую над нами, мы не могли оставаться бездеятельными. По просьбе товарищей я написал в январский номер «Руде право» статью, в которой вновь отмечалось, что долг каждого, кто сочувствует патриотам и считает себя антифашистом, – активно участвовать в борьбе. Основа успешной борьбы – создание боевого единства, которое нашло свое воплощение в национальных комитетах.

Статья «Грядет час наступления» заканчивалась призывом: «Всеми видами оружия будем бороться против оккупантов! Будем в нашей борьбе бдительны и хитры! Давайте бороться так, чтобы гестапо было против нас бессильно!

Чехословаки, помните, что только борьба и боевая находчивость поможет подготовить все силы к решительному удару в нужный момент! Мобилизуем для этого все силы!»

Призыв наш поддержали действия народного сопротивления. Опять давала себя знать инициатива наших партийных организаций, и мы считали своим долгом поддерживать, возобновлять и налаживать связь с отдельными товарищами. В январе я встретился с товарищами Куркой Вейднером и Штястным. Мы обсуждали дальнейшие действия. Предстояло решить вопросы, связанные с осуществлением плана по формированию боевых групп там, где были уже созданы для этого предпосылки. Хотели мы также учредить революционные национальные комитеты, все усилия которых в эти дни были бы направлены на саботирование приказов гаховского правительства. Этот вопрос я досконально обсудил еще в Лоунах с товарищем Аксамитом. Говорили мы с ним и о работе в различных массовых организациях. Мы поручили товарищу Аксамиту заняться вопросами, связанными с формированием Национального фронта и Центрального национального комитета. Еще в Лоунах товарищ Аксамит сообщал, что он сблизился с некоторыми людьми и что в ближайшее время может быть учрежден Центральный национальный комитет.

Другой вопрос, который мы также обсудили с Аксамитом, а теперь и с Куркой и Вейднером, – это вопрос о тесной связи комитетов с революционным движением. Эта сфера нашей деятельности очень пострадала в связи с арестом Видима.

В начале февраля я со Штястным разработал программу работы среди крестьян.

– Нам нужно убеждать крестьян бойкотировать и саботировать поставки зерна и других сельскохозяйственных продуктов. Вместе с тем – не ослаблять борьбы со спекуляцией.

Я попросил Бедржиха Штястного заехать в Челаковицы (он хорошо знал этот город), предупредить товарищей, что после ареста Ирушека и Достала им как можно скорее следует уйти в подполье. Товарищам Долейшиму, Добиашу (Бородачу), железнодорожнику Клингеру и его зятю передать, чтобы были очень осторожными и работали самостоятельно. Лучше, если они уедут в район Чешско-Моравской возвышенности и свяжутся с товарищем Рудишом.

Позднее мне стало известно, что товарищи не последовали нашим указаниям. В их организацию проник кто-то[37]37
  Кто был этим «инструктором», точно выяснить не удалось, хотя некоторые данные позволяют думать, что это был Фиала. – Прим. авт.


[Закрыть], убеждавший их, что уход в подполье – неверный путь. Спустя некоторое время этих товарищей арестовали.

В ту пору я не выходил из квартиры. Все необходимые инструкции передавал через товарища Вейднера, чтобы гестапо не нащупало наши следы.

На каждом шагу Центральному Комитету грозила опасность. В начале февраля арестовали Фрайбиша и Пиларжа. Первым гестаповцы схватили Пиларжа. Они набросились на него на улице и ударили палкой по голове. Пиларж потерял сознание. Фрайбиш побежал. Но и ему не удалось скрыться. Мы потеряли двоих выдающихся борцов. Как не хватало нам Фрайбиша, который помогал бежавшим военнопленным! Ведь он вместе с железнодорожниками переправлял их в Остраву, где была оборудована база. Оттуда пленных перебрасывали в Бескиды.

Но движение продолжало жить. Организации обрастали новыми людьми. Отрадное сообщение я получил в то время о подпольной организации коммунистической молодежи в Гостивицах, которую инструктировали Курка и Вейднер. Инициатором ее создания еще в 1940 году был товарищ Жижка. С годами политический кружок вырос в прочную ячейку (в нее входило около 40 человек), активно выступавшую против оккупантов.

На стеклографе члены этой организации размножали марксистскую литературу и другие материалы. Распространяли нелегальные издания, прежде всего «Руде право», «Бой младых», «Пржедвой», «Пламен свободы», «Штурм» и «Месечны пршегляды». Они собирали деньги, продовольственные карточки, продукты питания для арестованных – бывших военнопленных. Позднее, обстоятельно подготовившись, члены организации проводили акты саботажа. Им удалось раздобыть несколько револьверов, патроны, мотоцикл с воинским номером и немецкую военную форму. Во взаимодействии с пражской группой товарища Йозефа Рыхлого и Пренингера гостивицкая организация коммунистической молодежи стала делать зажигательные термитные бомбы с часовым механизмом, которые успешно использовали. Их крепили к вагонам эшелонов с военными грузами, подбрасывали в военные машины и склады. Через Фигара-старшего – начальника станции в Гостивицах – группа получала подробную информацию о следовании воинских эшелонов не только на кладненской железнодорожной магистрали, но и на плзеньской. Эта информация помогала организации наносить немалый ущерб гитлеровцам. Так, например, на магистрали Гостивицы – Смихов были открыты краны вагонов-цистерн с нефтью, повреждены вагоны и нарушено движение. Действуя в форме железнодорожников, члены группы развинчивали соединительные звенья рельсов и прокладывали между ними стальные клинья, в результате чего поезд сходил с рельс. На магистрали Нучице – Кладно, по которой подвозили руду для кладненских чугунолитейных заводов, на повороте сняли целую секцию рельсов.

Хорошо знали товарищи и расположение всех ближайших военных объектов и численность их гарнизонов. Они наблюдали за Рузыньским аэродромом, за районами в Епчи и Рузыне, где были размещены летные воинские экипажи, и за прочими объектами и сообщали о любых изменениях, которые там происходили. У группы был также подробный план рузыньских казарм. Его раздобыл товарищ Л. Грзал у строителя Вацлава Штемберы. Организованно и регулярно товарищи выводили из строя электролинию. От рабочих, с которыми члены группы были связаны, они получали информацию о подземных телефонных кабелях Прага – Кладно и несколько раз повреждали их в разных местах.

Со временем группа наладила связь с подпольными организациями ближайших районов. Ее члены подыскивали квартиры для партийных деятелей, ушедших в подполье.

Молодежь, работая в подпольной группе, проникалась любовью к родине и к делу рабочего класса.

МИНОВАЛА ЛИ ОПАСНОСТЬ?

Со дня последних массовых арестов прошло два месяца. Было сравнительно спокойно. Полагая, что опасность миновала, мы с товарищем Вейднером стали обдумывать, как сплотить всю организационную сеть, и прежде всего – как обеспечить безопасность связи между товарищами, ответственными за отдельные районы и участки. Разработали план, который намеревались осуществлять по обстановке.

Основные задачи, по нашему мнению, следовало решать коллективно – на пленуме Центрального Комитета. Но созвать в данной обстановке пленум было невозможно. Что делать? Мы нашли другой путь.

Разработали с Арноштом проект резолюции, что заняло у нас много времени. Нужно было дать здравую оценку создавшейся обстановке, правильно охарактеризовать основные проблемы и вместе с тем мобилизовать людей на дальнейшую беспощадную борьбу против фашистов. Когда проект был готов, мы передали его на обсуждение членам ЦК; они должны были изложить письменно свои замечания и вернуть его нам к определенному сроку. Просили мы также, чтобы поправки не выражали сугубо индивидуальную точку зрения члена ЦК, – пусть товарищи обсудят проект с коммунистами. Нам хотелось собрать мнение многих товарищей.

Первым делом я встретился с Вашеком Куркой. Встреча наша состоялась в кафе около одиннадцати часов утра. Время было удобное.

Усевшись в углу, мы заказали неизменный картофель с овощами и приступили к работе. Обсудили проект очень подробно; товарища Курку я попросил обсудить проект с товарищем Аксамитом.

Сам поехал к товарищу Штястному в Ветрушице, под Мельником. Мы давно не виделись с ним, поэтому тем для разговора было более чем достаточно. Самым подробным образом обсудили проблемы, которые предстояло решить руководству, однако у нас осталось немного времени и мы поговорили о временах первой республики, о нашей молодости. Вспомнили, как еще в 1921 году товарищ Штястный возглавил забастовку рабочих Остравщины, как успешно шла работа среди крестьян. Вспомнили забастовку крестьян в 1937 году в Сланском районе. Товарищ Штястный, ветеран партии, настоящий революционер, умел всколыхнуть массы. Недаром в Чехии ему запретили проживать в двенадцати из шестнадцати районов. Я любил этого человека за неукротимый темперамент, прямоту и ясность, с которой он выражал свои мысли и которые всегда привлекали к нему слушателей. Мы обсудили создавшуюся обстановку и пришли к выводу, что, во-первых, нам следует проверить всю подпольную сеть, иначе мы не будем чувствовать себя в безопасности, во-вторых, искать новые связи, присоединять к центральной организации новые и новые районы при сохранении за ними относительной самостоятельности. Согласовали мы также проект резолюции.

С товарищем Аксамитом мне не удалось встретиться, но замечания от него я получил.

Сводя воедино все мнения, мы окончательно отработали проект резолюции, снова разослали его и ждали утверждения. Ответы пришли очень скоро. Таким образом, в апрельском номере «Руде право» была напечатана резолюция, из которой привожу основные мысли.

«В приказе Верховного Главнокомандующего Советской Армии маршала Сталина от 8 апреля 1944 года указывается, что в этот же день войска I Украинского фронта вышли к восточной границе Чехословакии.

Вместе с Красной Армией вступила на территорию нашей республики первая часть Чехословацкого корпуса, которая водрузила боевое знамя Чехословакии на вершине Карпат.

Начинается битва за Чехословакию. Наш народ и его авангард – рабочий класс стоят перед великим историческим моментом.

Сигнал дан! Пришло время объединиться!

…Скорое и полное поражение немецко-фашистского империализма требует не только полной мобилизации и сплочения союзников, но и полной мобилизации и сплочения всех антифашистских сил оккупированной Европы в тылу врага и их активного участия в борьбе. Развязать национально-революционную борьбу на оккупированных территориях в странах-сателлитах и на территории фашистской Германии – значит ускорить поражение немецко-империалистических вооруженных сил на фронте, значит способствовать развалу фашистских армий, значит создать предпосылки для спасения оккупированных народов, не дать возможности гитлеровцам уничтожить угнетенные народы, обречь их на катастрофу.

Интересы оккупированных народов требуют открытого революционного выступления.

Мобилизации реакционных сил, объединяющихся вокруг фашистской Германии, необходимо противопоставить мобилизацию всех прогрессивных демократических сил, объединяющихся вокруг блока антигитлеровской коалиции.

Разрухи, пули, виселицы, концлагеря, гестаповские камеры пыток, Лидице, Лежаки и Горжовицы – вот культура, которую принесли нам оккупанты под лозунгом так называемой „новой Европы и нового порядка“.

Если несколько недальновидных трусливых оппортунистов во главе с Гахой вместе с чешскими предателями стали на сторону фашистской Германии, то это совсем не значит, что они выражают волю народа, отстаивают его интересы. Они не имеют права выступать от имени чешского народа.

Чешский народ, как и большинство других европейских народов, понял, что немецкий фашизм печется не о судьбе Европы и ее народов, а о том, как бы удержать свою добычу, как бы сохранить временно достигнутое господство над Европой…

Но пока будут находиться в чешских землях немецкие оккупанты, до тех пор существование чешского народа будет под угрозой. Чешский народ отдан на милость гестаповских разбойников.

Основная задача чешского народа – в интересах своего спасения и возрождения страны – изгнать фашистских оккупантов с чешской земли.

Народ в большинстве своем понял необходимость борьбы. Его сопротивление с первого дня оккупации, несмотря на временные неудачи, не прекращается.

Народ не сломлен…

Его сознание собственного достоинства, которое фашисты пытались растоптать, выросло как никогда.

Недостаток и слабость борьбы народа кроется в том, что в эти исторические минуты на чешской земле нет единого политического руководства, которое сплотило бы все силы и повело его в бой против гитлеровских оккупантов…

В такие роковые минуты, в такой обстановке нет иного пути, кроме пути борьбы.

Поэтому теперь, в дни борьбы за освобождение народа, дальнейшее выжидание „подходящего времени“ – не что иное, как поддержка политики немецких оккупантов и чешских изменников. Эта политика неумолимо толкает народ под мельничные жернова фашизма, которыми он будет немилосердно раздавлен.

Наше Сопротивление, ведя один на один борьбу с фашизмом, не сможет уберечь народ от последствий выжидания и катастрофической гаховской политики, если не будет поддержано сплоченным революционным выступлением всего чешского народа.

Поэтому усилия всех чехов, всех патриотов, всех подпольных революционных организаций должны быть направлены на развязывание открытой борьбы чешского народа против немецких захватчиков, если они не хотят, чтобы после освобождения земля их оказалась пустыней.

В эту историческую эпоху нашей истории, когда речь идет о существовании и будущем нашего народа, перед каждым чехом, перед каждым подлинным патриотом, невзирая на различия их социального положения, политического мировоззрения и вероисповедания, перед всеми, кто полон решимости и воли бороться за свободное и счастливое будущее чешского народа, стоит единственная задача:

Изгнать немецко-фашистских оккупантов с чешской земли!

Для достижения этой цели нужно неотлагательно:

1. Сплотить силы народа в один боевой кулак, создать общенациональный народный фронт с единым боевым и политическим руководством – Центральным национальным комитетом и всеми силами направить боевой энтузиазм на решительную борьбу, на наращивание темпа в борьбе с немецкими захватчиками.

2. Создавать в деревнях, в городах, в районах и краях национальные комитеты, на фабриках, на заводах, в мастерских и на транспорте – заводские комитеты и заводские советы.

3. Приступить к организации партизанского движения и вооруженных групп.

4. Организовывать саботажи, диверсии и забастовки, чтобы борьба народа вылилась в вооруженное восстание, в открытый бой против гитлеровских оккупантов.

Перед Коммунистической партией Чехословакии, как составной части народа, как организатора и авангарда рабочего класса, историческая миссия которого возглавить эту национально-революционную борьбу, стоят серьезные и неотложные задачи исторического значения, и прежде всего – организовать и повести чешский народ в бой…

Насущная задача каждого члена КПЧ, во-первых: наладить связь с организациями, работающими самостоятельно, во-вторых: возобновить сотрудничество с ними и создать руководящие органы снизу доверху.

Естественно, что в этой деятельности, как и во всякой другой деятельности партии, нужно руководствоваться инструкциями ЦК КПЧ, строго придерживаться правил конспирации при сохранении железной партийной дисциплины.

Все виды политической деятельности КПЧ должны служить делу конкретной подготовки к началу восстания чешского народа против немецких оккупантов.

Этой народной войне коммунисты должны отдать все свои силы и весь свой опыт. Они должны отдать ей весь свой энтузиазм. Они должны вести борьбу со всей своей революционной энергией. Они должны раздувать пламя ненависти к врагу. Смело, отважно и твердо бить его до полного разгрома.

Чешские рабочие! Чешские крестьяне! Чешская интеллигенция и молодежь!

Чешские коммунисты! Все чешские патриоты!

Начинается битва за Чехословакию! Все в бой!

В бой за счастливое и справедливое завтра народа!

За свободу и независимость чешского народа и его земли!

Жизнь и свободу чешскому народу! Смерть немецким оккупантам!»

Приближалось Первое мая. В пражских организациях подготовку к встрече праздника проводили в основном товарищи Вейднер и Курка. Был выдвинут лозунг: «Стоять у станков и не работать!» Товарищи подготавливали и расклеивали тысячи призывов, разбрасывали тысячи листовок: «Долой фашизм!», «В бой против гитлеровцев!», «Смерть немецким оккупантам!» Только в Праге распространили свыше десяти тысяч листовок. Призывы были подхвачены. И хотя мы не получили точных сведений, но нам стало известно, что на ряде заводов Первого мая рабочие под разными предлогами действительно не работали.

К Первому мая вышел специальный номер «Руде право», передовую для него написал я.

«Пришел Первомай! Для нас этот май – май решающей весны. Май больших действий и борьбы. Весна порабощенных и борющихся народов.

Рабочий класс чешского народа! Трудящиеся чешской земли! Все свободолюбивые граждане республики!

В день Первого мая окиньте взором свои ряды. Осознайте, как безгранично вы сильны, вы – создатели всех человеческих ценностей – по сравнению с паразитами человечества, губителями людских чаяний и надежд, по сравнению с взбесившимися фашистскими оккупантами и их подлыми чешскими прихвостнями! Осознайте, что в ваших творческих руках – сила, решающая все: ваше существование, ваше будущее и завтрашний день всего народа! Сила, которая может навсегда похоронить подлые происки гаховских изменников!

Не используйте эту силу на службе у немецких оккупантов! Поставьте ее на службу себе, на службу чешскому народу, бросьте ее в бой за свободу чехов! Сделайте это теперь, ибо пробил час решительных действий!

Пришло время объединиться. Пришло время, когда мы всю свою ненависть к палачам нашего народа, все свои мечты о свободе, о лучшей жизни должны воплотить в бой! Пришло время, когда мы должны влиться в ряды боевого фронта сражающихся народов всего мира. Пришло время освобождения, время перехода в наступление!

Рабочие заводов, транспорта, шахт и мастерских!

Работники умственного труда! Трудящиеся городов и деревень!

Все чешские граждане!

В бой!

Да здравствует наша священная война за свободу!

Да здравствует победа созидательных сил, прогресса и свободы!

Вперед к весне нашего народа!

За чешский май! За май всего человечества!»

Мы чувствовали, что наше движение жило и боролось. Его удары были все чувствительнее. Меры предосторожности, принятые нами против затаившегося врага, очевидно оказались действенными. Руководство партии наладило новые связи с движением, но что было особенно важно – движение уже настолько окрепло, что могло работать самостоятельно. Росло число актов саботажа. Движение обрело прочные политические позиции. Создавались новые национальные комитеты. Они работали при участии коммунистов. В этой обстановке мы сочли необходимым вновь подчеркнуть важность единства совместной борьбы, указать перспективу этой борьбы для будущего. В статье, опубликованной в майском номере «Руде право», я указывал, что все направления в движении Сопротивления нужно объединить в национальные комитеты, которые будут выражать волю большинства народа, и со временем, когда совершится революционный переворот, перерастут в орган власти. Созданные таким путем национальные комитеты станут гарантией тому, что в будущей, свободной республике у нас будет самый демократический режим.