Текст книги "Инопланетянка варвара (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Ложись, – велит она мне и толкает меня в грудь.

– Они тебя услышат.

– Ну и что? – ее рука снова тянется к моему члену, и она проводит пальцами по длине, а потом ласкают мою шпору. – Пусть услышат, что теряют.

Я сдерживаю судорожный стон, который готов сорваться с моих губ. Кхай в моей груди бешено напевает, а Лиз, по-видимому, полна решимости позабавиться. А я? Я – слабый мужчина, потому что я позволю ей. Я тянусь к Лиз, но она скользит вниз и исчезает под шкурами.

– Позволь мне доставить тебе удовольствие, – шепчет она, и я чувствую, что она дергает за шнуровку моей набедренной повязки. А потом набедренная повязка отпадает, и я ощущаю ее горячую маленькую руку вокруг своего члена.

Я прикусываю себе руку, чтобы не застонать вслух. Не хочу, чтобы другие поняли, какое удовольствие я получаю от своей пары, опасаясь, что она остановится. Потому что я жуткий эгоист, к тому же жадный, но мне хочется большего.

Она крепче сжимает ладонь вокруг основания моего члена, и я чувствую ее хихиканье, а потом она проводит головкой по своим губам.

– Боже, ты уже такой твердый. Это так сексуально, Рáхош, – губы Лиз накрывают головку моего члена, и я ощущаю, как ее язык вихрем кружит вокруг нее.

Я едва ли не извергаюсь своим семенем прямо на месте. Вместо этого я прикусываю свою руку еще сильнее, преисполненный решимости сохранить молчание, желая продлить это подольше. Мое тело изгибается дугой, и мне хочется погрузиться еще глубже в ее рот, в эту теплую влажность, которая напоминает мне ее влагалище.

Ее язык с жадностью кружит вокруг моего члена.

– Столько много предсемени для меня, – шепчет она.

Ее ладонь сжимается и ритмично двигается у основания, ну а потом ее рот ощущается повсюду: лижет вдоль моего ствола, покусывает головку, затем дразнит и лижет мою шпору, которую я даже никогда не считал чувствительной, пока она не стала играть с ней. Я уже на вершине наслаждения, а когда Лиз издает всякие тихие восторженные звуки, и ее кхай вибрирует, это доставляет мне еще большее удовольствие.

Затем ее рот в плотных тисках сжимает головку моего члена, и она опять начинает сосать. Лиз берет меня еще глубже, проводя вниз по моей длине языком, пока я не ощущаю, что мой член упирается головкой в заднюю стенку ее горла.

И ее кхай начинает вибрировать еще сильнее. Кажется, будто она призывает именно к этому, потому что он настолько громкий, что я чувствую, как трепещет ее кожа, и я ощущаю его вибрации на ее языке даже сейчас, когда она зажимает меня в своем горле.

Это… не похоже ни на что, что я когда-либо раньше испытывал.

Даже кусая себе руку, я не в силах подавить стон, и тогда я кончаю, и мое семя струей выстреливает прямо в ее горячий, влажный рот. Она издает какие-то тихие звуки удовольствия, и я чувствую, как она глотает, хотя и выпускает мой член.

Лиз просто пьет из меня семя, как я пью из ее сладкого влагалища. Я снова стону, а мои руки дергают за ее штаны. Мне хочется отплатить ей взаимностью.

Но она останавливает меня, слегка похлопывая по груди и облизывая губы.

– Все в порядке, детка. Я делала это, не потому что хочу, чтобы ты лизал меня, – она нежно проводит рукой вниз по моей груди. – Я просто хотела, чтобы ты почувствовал себя хорошо. Чтобы ты знал, что я с тобой, – она начинает так мило хихикать, услаждая мой слух своей мелодичностью. – И чтобы они тоже знали, что я с тобой.

А Лиз хитрая. Она доставила мне удовольствие своим ртом, чтобы остальные знали, что она со мной по собственной воле? Моя пара коварна… и замечательна. Я прижимаю ее к себе, чувствуя, что мой кхай резонирует в унисон с ее.

– Ты – все для меня, Лиз, – тихо говорю я. – Мой мир. Моя душа.

– Это признание в любви? – сонно спрашивает она, и ее голос приглушен моей грудью.

Я киваю головой. Мои люди, как правило, вслух не признаются в своей любви, но я люблю Лиз. Она принадлежит мне, а я – ей.

– Я люблю тебя, Лиз.

Она издает какой-то тихий звук, выражая свою признательность, – и это все, что я получаю в ответ. Хотел бы я знать – любит ли она меня? А разве это имеет значение, раз уж она моя пара? Но почему-то кажется, что… важно. Может, я делаю недостаточно, чтобы нравиться ей.

Моя рука опускается к поясу ее штанов, и я проникаю внутрь пальцами, стремясь к ее влагалищу. Лиз издает сонный звук в знак отказа, а затем ее руки обнимают меня за шею и сжимаются, когда я нахожу ее третий сосок – клитор, как она его называет. И тогда воздух с шипением вырывается у нее из горла.

– Похоже, я все же в настроении для кое-какой ответной взаимности, – говорит она, а потом нежно кусает у основания моей шеи.

Ее влагалище намокло медом, и я скольжу пальцами сквозь ее обильно влажные складочки, как раз тогда я запутываю свою вторую руку в ее волосах и поворачиваю ее лицо, чтобы поцеловать ее в губы и спариваться с ней языками. Она снова всхлипывает, и звуки становятся все громче и громче, а я приглушаю их своими губами. Несомненно, остальные догадываются, чем мы тут занимаемся, но крики удовольствия Лиз – принадлежат только мне, мне одному.

Я погружаю палец глубоко внутри нее и начинаю делать им выпады, имитируя движения моего члена. Она приподнимает бедра и бормочет мне в шею.

– Мой клитор, – повторяет она снова и снова, и я понимаю, что она хочет, чтобы я касался его, в то время как двигаю в ней пальцем. Я наклоняю большой палец под таким углом, чтобы тереться им о ее бутон в то время, как толкаю его внутрь нее, а она издает крик во весь голос. На сей раз его не приглушить. Со стороны костра я слышу тихий комментарий, а затем звук чьих-то удаляющиеся шагов – подальше от лагеря.

«Отлично», – мелькает у меня в голове неистовая мысль, пока я доставляю удовольствие своей паре. Когда она кончает, достигнув кульминации, то слегка вздрагивает и тихо вскрикивает, ее тело против моего напрягается, и у нее между ног разливается мед. Я окунаю пальцы во всю эту сладость, прежде чем вытаскиваю их из ее штанов, после чего облизываю свою руку, смакуя ее вкус.

– Бесстыдный варвар, – она, хихикая, шепчет, а потом удовлетворенно вздыхает. И в мгновение ока она уже засыпает рядом со мной. Полная доверия. Счастливая.

Я держу ее в объятиях, наслаждаясь этими моментами на случай, если они недолго продлятся.

ЛИЗ

«Домашняя» пещера племени снаружи выглядит не такой уж и впечатляющей. На самом деле, единственное, чем она отличается от любой другой скалы, которую мы миновали, думаю, состоит в том, что из входа в пещеру вылетает Джорджи собственной персоной, раскинув руки и счастливо визжа при виде меня.

Я не ожидала увидеть от нее столь эмоционально радушный прием, но я протягиваю руки и даю ей накинуться на меня с бурными приветствиями. Мгновение спустя рядом уже Джоси, которая обхватывает меня руками, пока я не оказываюсь в центре моих подружек по плену. Странно видеть всех их с сияющими синими глазами, хоть и знаю, что у меня тоже, должно быть, такие же. Свечение в наших глазах гласит, что мы имеем вошь, к тому же все выглядят здоровыми и счастливыми. Как ни странно, я чувствую, как слезы обжигают мне глаза. Такое ощущение, будто я вернулась домой, особенно когда появляется Кайра и обнимает меня в долгом, безмолвном объятии. Мы с ней знаем друг друга дольше всех, и встретить ее – все равно, что встретить сестру. От счастья видеть их всех на какое-то мгновение я заливаюсь слезами и рыдаю, хлюпая носом. Я касаюсь уха Кайры, где все еще прикреплен переводчик.

– Все цепляешься за свои аксессуары, – от счастья видеть ее, меня так и подмывает ее поддразнить.

– Не так-то просто его удалить, – говорит она с мягкой улыбкой на серьезном лице, а затем отступает, чтобы дать Тиффани меня обнять.

Вижу, что, когда Кайра отходит, Аехако подходит к ней, широко раскрывая свои руки для объятия.

– Что, не поприветствуешь меня, Печальные глаза?

Кайра заливается румянцем и отмахивается от него.

– Как ты? – спрашивает Джорджи, потянув меня за руку и таща внутрь пещеры. – Ты цела? У вас обоих все в порядке? Рáхош не обидел тебя?

Когда меня уносят волной счастливых человеческих женщин, я оглядываюсь назад на Рáхоша. Он стоит сзади Аехако и Хэйдена, и взгляд прищуренных глаз вернулся на его лицо, но на мгновение, кажется, он выглядит… потерянным. Несчастным.

– Рáхош всегда был со мной выше всяких похвал, – говорю я во всеуслышание. Я издали посылаю ему воздушный поцелуй, а потом позволяю Джорджи с Тиффани затащить меня в пещеры.

«Домашние» пещеры – это совершенно не то, что я ожидала увидеть. Наверное, я вообразила, что это будет нечто крайне примитивное, очень похожее на пещеру, которую я делила с Рáхошем, но сама пещера выглядит как выдолбленный пончик с дыркой внутри. Если она не создана человеком, то я съем свою кожаную рубашку. Двери в каждую отдельную пещеру идеально закруглены, и кожаный занавес натянут над входом. В пещере тепло и практически влажно, а в центре ярко-голубой бассейн воды, который слегка пахнет серой. Маленький мальчик-инопланетянин с крошечными рожками и ярко-синей кожей на ступеньках цепляется за женщину-инопланетянку. Она высокая и мускулистая, и так же покрыта бугристыми защитными наростами, как Рáхош и другие мужчины ее племени, и это на ее женском лице выглядит почти ошеломляюще.

Это немного странно, потому что повсюду люди, и я быстро оказываюсь перегружена ощущением неимоверной давки вокруг меня. Здесь много людей играют возле воды, а кто-то вдалеке плетет корзины. Я слышу болтовню голосов многих людей, и, куда бы я ни глянула, везде люди. Я вижу веснушчатую девушку из капсул, склоняющуюся над кастрюлькой, когда кто-то пытается поучать ее, как готовить еду. Сверху в стороне, одну из слезливых девушек – Ариану – обнимает у себя на коленях другой инопланетянин. Мне она совсем не кажется такой уж и плаксивой.

– Боже мой, это так… – я делаю паузу, не в силах на этот раз мгновенно вспомнить остроумную реплику.

– Это невероятно, правда? – Джорджи обнимает меня за талию. – Они даже устроили для нас здесь комнату. Охотники уходят и проводят большую часть времени, охотясь, потому что увеличилось количество «ртов», которые необходимо прокормить. А Кэшрем занимается дублением всех шкур, которые попадают ему в руки, потому что нужно обеспечить нас кожей, к тому же они выделили нам пещеры, и все это так потрясающе, – Джорджи говорит с чрезмерным энтузиазмом, когда ведет меня внутрь.

Это очень мило с их стороны, но все что я вижу – людей повсюду. Множество людей. Это – милое местечко для жизненного пространства, но в то же время и слишком шумное от смеха. И все-таки я скучаю по тихой пещере, которую делила с Рáхошем. Она примитивная, но уютная. Во всяком случае, там совсем не то, что здесь, где в точности, как в торговом центре. Суть в том, что моя жизнь целиком и полностью изменилась в тот день, когда маленькие зеленые человечки похитили меня из моей квартиры и уволокли меня в космос.

Джорджи направляет меня через пещеры и улыбается людям, когда они, придумав предлог, выходят посмотреть. Думаю, что то, что Рáхош похитил меня, весьма миленько-скандальное событие, хотя меня и раздражают все эти перешептывания и взгляды. Он поступил так, как должен был поступить, и я нисколько не сожалею об этом. Однако, я уверена, еще долгое время мы будем лакомым кусочком для сплетников. Эта настолько маленькая община, что я уверена, каждый будет норовить вмешаться в наши дела.

Я выискиваю взглядом Рáхоша, но его здесь нет. Впереди Вэктал разговаривает с парой пожилых инопланетян с длинными, седыми волосами и нахмуренными лицами. Вэктал оглядывается на нас с Джорджи и кивает головой.

– Пойдем, – говорит Джорджи, направляя меня в соседнюю пещеру. – Давай-ка проверим тебя у целителя.

– Со мной все в порядке, – я возражаю, однако Джорджи упряма. Она не принимает «нет» за ответ, поэтому я сдаюсь и позволяю ей провести меня внутрь одной из прикрытых занавесом пещер.

Внутри находится женщина, одна из высоких, крепко выглядящих инопланетянок. У нее вьющиеся рога и длинные, ниспадающие темные волосы. Ее живот округлый, она однозначно беременна, и у нее ярко светятся глаза. Она нежным голосом говорит что-то на инопланетном языке.

Я мотаю головой.

– Я не говорю на языке На'ви[14]14
  На’ви (англ. «Na'vi») – вымышленный язык, разработанный профессиональным лингвистом Полом Фроммером по заказу James Cameron’s production, подразделения Lightstorm Entertainment, для фильма Джеймса Кэмерона «Аватар».


[Закрыть].

Джорджи хихикает и хлопает меня по руке.

– Будь паинькой, Лиз. Это – Мэйлак. Она – целительница племени.

– Привет, – говорю я.

Мэйлак протягивает руки и улыбается мне.

– Лииз?

– Достаточно близко, – я кладу свои руки в ее. – Но скажи ей, Джорджи, что я чувствую себя прекрасно. Рáхош очень хорошо заботился обо мне. Он замечательный.

Джорджи сводит брови, будто она не очень-то мне верит.

– Он похитил тебя, Лиз. Ты не должна его защищать.

– Подруга, маленькие зеленые человечки тоже похитили меня, но ты еще не видела, чтобы я воспевала им похвальные дифирамбы, – я еще раз пожимаю руки Мэйлак. – Уверяю тебя, Рáхош отличный. Мы спарились и все такое. Поэтому, давай скажи целителю, что я в порядке, – я люблю Джорджи за то, что она спасла нас, но меня начинает раздражать, что никто, кажется, мне не верит, когда я говорю, что у нас с Рáхошем все в порядке. Когда она снова колеблется, я спрашиваю: – Я выгляжу так, будто меня запугивали подчиняться?

Она хихикает.

– Думаю, ты бы любого, кто попытался, заговорила бы до смерти.

– Именно!

Джорджи оглядывается и смотрит на Мэйлак, и разговаривает на чистейшем инопланетном языке. Когда они разговаривают, я наблюдаю за их лицами, но мне не нравится, что я ни слова не понимаю. А Джорджи понимает, потому что получила «загрузку» языка на космическом корабле, разбившегося где-то недалеко отсюда и на котором приехали люди Рáхоша. Рáхош способен говорить на английском по той же причине, но я не получала «загрузку», поэтому чувствую себя «не в теме». А я не люблю чувствовать себя «не в теме».

Мэйлак что-то говорит, а Джорджи потом это объясняет.

– Она будет говорить с твоим кхай и выяснит, в каком ты состоянии.

– Супер. Передай ему пламенный «привет» и что он маленький сукин сын.

Джорджи усмехается и жестом указывает Мэйлак, чтобы она начала.

Инопланетянка закрывает глаза и начинает напевать, и какое-то ужасное, банальное мгновение мне уже начинает казаться, что она вот-вот кинется скандировать «омммм». Затем ее глаза начинают светиться еще ярче, став настолько яркими, что я могу видеть свечение под ее закрытыми веками, а моя вошь начинает откликаться. Моя вошь не напевает или мурлычет, как это бывает, когда Рáхош приближается, но такое ощущение, будто она… с ней разговаривает. Я чувствую, как она внутри меня крутится волчком, а потом чуть ли не танцует.

Это пугает меня до чертиков.

Она продолжает держать меня за руки, и я чувствую, что моя вошь, реагируя на это, двигается и вибрирует. Это совсем иного рода вибрации, более высокого уровня и более быстрые, чем во время эротических моментов с Рáхошем. Я пытаюсь вырвать у нее свои руки.

– Не волнуйся, Лиз. Она просто пытается разобраться, что у тебя внутри. Даю слово, что все хорошо, – Джорджи кладет свою ладонь мне на руку.

Мэйлак открывает глаза, и моя вошь перестает вибрировать. Она замедляется до слабого гудения, а затем прекращает полностью, после чего целитель делает медленный выдох. Затем ее губы растягиваются в улыбку, и она отпускает мои руки.

Как ни странно, я чувствую себя гораздо лучше. До этого момента плохо я себя не чувствовала, но я чувствую себя… обновленной. Как будто меня только что целый час хорошенько промассировали изнутри.

Мэйлак начинает говорить, а Джорджи переводит.

– Она говорит, что у тебя небольшое истощение. Для людей это нормально, потому что мы все до сих пор все еще приспосабливаемся к этому климату и наличии у нас кхай, но тебе нужно быть поаккуратней.

– Я совсем не удивлена. Я заботилась о Рáхоше после того, как он упал и сломал ногу, – мои глаза широко раскрываются, и я хватаю Джорджи за руки. – Господи, скажи ей, что она должна проверить Рáхоша. Некоторое время назад он поранился, и потребовалось время, чтобы он восстановился после этого. Она должна проверить его, чтобы убедиться, что он в порядке.

Джорджи смотрит на Мэйлак и говорит, а Мэйлак слегка хмурит брови, выглядя несчастной. Она что-то говорит, а Джорджи огрызается ей в ответ.

– Ну, и о чем вы тут, девочки, болтаете? – спрашиваю я, когда они все продолжают не обращать на меня внимания.

– Все не так просто, – говорит Джорджи. – Я тебе потом объясню.

Мэйлак продолжает говорить и жестом указывает на мой живот. На лице Джорджи вспыхивает улыбка, и она на меня смотрит.

– Дай-ка угадаю, – говорю я, прежде чем она успевает перевести. – В моей духовке появилась булочка.

Она широко распахивает глаза.

– Ты знала?

– Эээ, всякий раз, когда Рáхош приближается, я трясусь, будто у меня внутри засунут вибратор, – говорю я словно шершавым голосом. – Мы не предохранялись и поразвлекались пару раз.

– Пару раз? – она посмеивается.

– Ну, ладно, пару раз в день. А если серьезно, все дело в воши, верно? Поэтому, я ничуть не удивлена. Пока еще не знаю, как сама к этому отношусь, но я не в шоке.

Она сочувственно смотрит на меня.

– Ты не уверена в своих чувствах, потому что он от Рáхоша?

– Да нет же, – вот черт, почему все вокруг думают, что я ненавижу этого парня? – Я пока еще не знаю, как сама к этому отношусь лишь потому, что не уверена, что хочу стать мамой, я слишком молода для этого. Мне только двадцать два года. Тебе только двадцать два года. Нам всем лишь по двадцать два, а теперь у нас будут дети, если воши добьются своих целей.

Рука Джорджи тянется к ее животу.

– Я тоже беременена.

Я сразу же бросаю взгляд на молчаливую, выжидающую целительницу.

– Она уверена? Откуда нам знать, что это не от того, что просто пучит живот или что-то в этом роде? Может, наши толстые кишки готовы взорваться от их инопланетной еды.

– Во-первых, это просто отвратительно? Во-вторых, она знает. Она – целительница, – Джорджи смотрит на Мэйлак и что-то говорит, а Мэйлак жестами указывает на ее груди, произнося больше динамичных слогов. Мне очень нужно попасть на тот инопланетный корабль и получить «загрузку», потому что я уже устала от того, что люди что-то обсуждают в обход меня. Джорджи кивает головой, а затем, глядя на меня, переводит. – Она говорит, что чувствует изменения в твоей матке. Твой кхай знает, что он там.

– Тогда, почему эта чертова штука продолжает вибрировать каждый раз, когда я рядом с Рáхошем?

Губы Джорджи изгибаются в легкую ухмылку.

– Ты ведь возбуждена? Полагаю, он обожает сексуальные эндорфины также же сильно, как и все мы.

А девушка ведь дело говорит. Я выдыхаю, глядя на стены пещеры.

– Значит, я беременна.

– Я тоже. Ты не одинока в этом, – она улыбается. – Вэктал так взволнован.

Я представляю себе волнение на лице Рáхоша, когда скажу ему, что в моем животе маленький синенький инопланетянчик. Я касаюсь своего живота. Он будет… счастлив, а еще – в ужасе. Я не забыла историю его родителей. С нами этого не случиться. Я обещаю синенькому малышу, что такое не повторится. Я бросаю взгляд на Джорджи.

– Рáхош тоже очень взволнован из-за всего этого резонирования. Он на самом деле хочет иметь настоящую семью.

Ее улыбка чуть-чуть стирается.

– Он тебя не обижал?

Я мотаю головой.

– Пару раз он становился слишком резок, но я держала события под контролем. Когда мы наконец-то сошлись, это было моим решением, а не его.

Ну, это вообще-то было требованием воши, но я не указываю на это. Чувствую, что Джорджи может и не поверить. Она совсем с ума сходит по своему Вэкталу так же, как я по Рáхошу, и я буду защищать его, даже если это поставит нас по разные стороны.

Потому что по некоторым причинам, я чувствую могучую-премогучую защитную силу. Просто такое ощущение, что что-то во всем этом здесь не так, и просто не возьму в толк, что именно.

Все же, то, что Джорджи говорит дальше, валит меня с ног.

– Кстати, устройся поудобнее, ожидание может оказаться долгим. Оказывается, их леди вынашивают малышей три года или около того.

У меня аж воздух вышибает из легких.

– Какого хрена?

Я просто в ужасе. Девять месяцев раздутого живота и опухших лодыжек уже кажется скверным. Три года беременности выглядят прямо как садистские пытки.

Ее лицо искажает гримаса.

– Понимаю. Судя по всему, они вынашивают беременность куда дольше. Мэйлак утверждает, что это тридцать пять лун или около того, но трудно сказать, насколько длинные их лунные фазы по сравнению с их вычислениями, потому что никто уж точно не имеет ни часов, ни календаря, и они совершенно не совпадают с Землей.

Я начинаю стонать от ужаса.

– Значит, мы будем беременными где-то между девятью месяцами и тремя годами? Сейчас же пристрелите меня.

– Если тебе от этого станет легче, ты восприняла новости намного лучше, нежели Ариана.

– Дай догадаюсь – она зарыдала.

– Бинго.

Мэйлак переводит между нами любопытные взгляды, и поэтому Джорджи переводит ей. Пока она переводит, еще один вопрос приходит мне на ум.

– Итак, кто уже забеременел?

– Давай посмотрим – Ариана, конечно. Я. Ты. Марлен. Нора. Стейси. Это пока что все.

– Для Кайры нет резонанса, да? – я вспоминаю, как Аехако флиртовал с ней снаружи пещеры. – Или Джоси? Тифф?

– Неа. Мэйлак говорит, что иногда резонанс происходит позже, но столь многие из нас стали резонировать с первого взгляда, что даже и не знаю, – она понижает голос. – Некоторые разочарованы.

Как ни странно, я это понимаю. Как будто их воши решили, что они недостаточно хороши для инопланетных малышей. А поскольку племя, кажется, так отчаянно нуждается в детях, это, должно быть, причиняет боль.

– Это случится. Ну, или, знаешь, этого не будет. Может, их воши не хотят быть мамочками.

Джорджи смеется.

– Может, они пока еще не готовы.

– Есть какие-либо следы маленьких зеленых человечков? – я потираю местечко у себя на руке, где несколько недель назад был внедрен датчик слежения, а затем, вскоре после этого, вырезан.

Она мотает головой.

– Вокруг все было спокойно…

И кое-что осталось недосказанным. «За исключением тебя».

По правде говоря, она пытается защитить меня от моего похитителя. Это невозможно ненавидеть.

– У меня все хорошо, Джорджи. Я серьезно.

Она прикусывает губу и затем вздыхает.

– Вэктал не на шутку разозлен на Рáхоша, – взгляд, которым она меня окидывает, полон тревоги. – Он рассказал тебе историю своих родителей?

– Я узнала от Аехако. Ну, это не совсем то же самое.

– Может, не в глазах Рáхоша, а для Вэктала это так. В их племени очень строгие законы насчет подобных дел, Лиз, – она качает головой. – Просто будь готова к дерьмошторму. Это все, что могу тебе сказать.

– Пусть тогда начнется этот шторм, – говорю я ей. – Я готова.

***

Мэйлак наконец-то находит, что у меня все хорошо и просто отлично, и мы с Джорджи уходим из ее пещеры. Я не упускаю из виду, что, когда мы уходим, они между собой обмениваются несколькими возбужденными комментариями на инопланетном языке, а также тревожный взгляд на лице Мэйлак. Я ведь не слепая. У меня зловещее ощущение относительно нашего возвращения, и я понимаю, что это ничего хорошего не предвещает.

В центре пещеры на паре вырубленных ступенях сидит Вэктал. Он небрежно восседает, но в его манере вести себя нет ничего случайного. Он выглядит напряженным. Рассерженным. Аехако и Хэйден разговаривают с ним, а Рáхоша нигде не видно. Другие мужчины слоняются рядом, а когда мы с Джорджи возвращаемся, все внимание обращается на нас.

Вэктал встает на ноги. Он смотрит мимо меня, и я, повернувшись, вижу, что Мэйлак вышла из своей пещеры и стоит в нескольких шагах позади меня. Он говорит что-то на инопланетном, и я разбираю свое имя. Не трудно расслышать «Лииз» среди скороговорки на их языке.

Это уже начинает раздражать. Все только и делают, что говорят в обход меня. Я щелкаю пальцами перед лицом Вэктала.

– Эй, я стою прямо здесь. Не говорите так, будто меня здесь нет.

Я слышу, как Аехако приглушенно смеется, а Вэктал поворачивает свой ошеломленный взгляд на меня.

– Что ты делаешь?

– А что, похоже, что я щелкаю пальцами под ритм танца? Я привлекаю твое внимание, – я уже начинаю уставать от того, что все говорят, игнорируя меня. Я хочу высказаться о своем будущем, черт возьми. Мной слишком долго помыкали, и я не собираюсь позволять командовать собой еще одному крупному синему рогатому инопланетянину только потому, что он говорит, что он – вождь. – Я стою прямо здесь. И ты можешь поговорить со мной о моей любимой теме – обо мне.

Он сводит брови и окидывает меня суровым хмурым взглядом.

– Я устанавливаю положение дел у целителя.

– То, что я беремена? Мог бы спросить и у меня. Да, мои яичники встретили свою пару, и это – инопланетная сперма, – я скрещиваю руки у себя на груди. – Где Рáхош? Я хочу свою пару.

– Лиз, – бормочет Джорджи, пытаясь успокоить меня.

– Если ты не хочешь увидеть представление разбушевавшихся гормонов беременности в полную силу, я хочу Рáхоша и хочу его сейчас же, – говорю я смертоносным голосом и указываю на землю. – Понимаю, что тебе кажется, что я возмутительна, но возмутительность ты еще даже не видел. Я буду самой большой болью в заднице на этой заснеженной планете, если не отдашь мне моего мужчину, немедленно.

Я не понимаю. Зачем они нас разделили? То странное чувство «что-то не в порядке», которое я ощущала, лишь усиливается.

– Это их дом, Лиз, – говорит Джорджи.

– А мне казалось, что мы все уже должны были стать одной большой командой, помнишь? Это делает этот дом и моим тоже, и я хочу своего чертового мужчину.

Джорджи поднимает глаза на Вэктала. Он вскидывает руки, словно говоря: «разбирайся с ней сама», и уносится прочь. Джорджи в негодовании смотрит на меня, но мне плевать. Я должна увидеть Рáхоша и узнать, что с ним все в порядке. К тому же хочу сказать ему, что у нас будет ребенок. Тем не менее, она отводит меня в сторону, и, подавшись вперед, шепчет мне на ухо.

– Рáхош нарушил правила и сейчас он попал в беду, Лиз.

– Знаю, – говорю я и затем прижимаю руки себе под подбородком. – Но я хочу его увидеть, хочу сказать ему, что у нас будет ребенок, понимаешь?

– Понятно, – говорит она тихо. – Я могу немного притормозить на некоторое время развитие событий и поговорить с Вэкталом, но когда они примут решение о его наказании, я ничем не смогу помочь, понимаешь?

Я пожимаю плечами. И что они с ним сделают? Он – член племени и скоро станет отцом. Если возложат на него обязанность побольше охотиться, я просто уйду вместе с ним. Если они наложат на него что-то вроде взыскания, не думаю, что это его будет волновать. И насколько я могу судить, удары хлыстом и телесные наказание были бы, наверное, перегибанием палки. Что бы это ни было, это не может быть настолько плохим.

И что бы это ни было, мы разберемся с этим вместе.

Кроме того, я и так чувствую, что к настоящему моменту уже пережила парочку «наихудших сценариев развития событий». Похищение инопланетянами, чтобы быть проданной как корова? Пережить кораблекрушение, совершив аварийную посадку на ледяной планете? Умирать с голоду, несколько недель вдыхая вонь собственных нечистот?

Я возьму это дерьмо «наихудший сценарий развития событий» под свой контроль. Все, произошедшее после этого, – непринужденная прогулка.

Джорджи говорит несколько слов, и два воина выходят из пещеры. Мы ждем в полной тишине, а несколько минут спустя входит Рáхош, сопровожденный воинами. Он выглядит чертовски взбешенным, его руки крепко сжаты в кулаки, а тело аж дрожит от силы его гнева. Оружие у него пропало, а на челюсти небольшой синяк.

Наверное, все это меня уже достало, потому что, увидев его, я заливаюсь девчачьими слезами.

Выражение его лица сразу меняется на свойственные собственнику, и он проталкивается сквозь толпу в пещере, чтобы добраться до меня. Я слышу отголоски перешептывания, но мне плевать. Моя вошь начинает вибрировать, напевая песню его воши. Он подхватывает меня на руки и прижимает к своей груди, его большие руки обнимают меня в крепких объятиях. Я слышу, что его вошь вибрирует в унисон с моей, и я издаю тихий полу-вздох счастья.

Я в его объятиях. Все хорошо.

– Лиз? – он кладет руку мне на щеку. – Что случилось?

Я протираю рукой глаза, словно малое дитя.

– Я просто устала. Я хочу лечь где-нибудь в тишине и поговорить.

Он гладит меня по волосам.

– Конечно.

К нам подходит Кайра, и я с удивлением вижу, что Аехако снова рядом с ней. Пока Рáхош держит меня в своих крепких объятиях, она поглядывает на меня, и ее печальные глаза полны решимости. Не могу понять, это зависть отражается у нее на лице или же беспокойство. Или и то, и другое?

– Им пришлось здесь переделать много спальных помещений, – говорит она. – Не знаю, есть ли здесь тихое место, где можно побыть.

Аехако кивает головой и скрещивает на груди свои мощные руки.

– Вещи Рáхоша были перемещены к другим охотникам. Ту пещеру делят впятером. А твою старую пещеру занимают Золай и его пара.

Рáхош рычит.

– Тогда куда…

– Давай просто выйдем отсюда, – говорю я ему, хватая его за руки. Я уже устала от этой пещеры, битком набитой людьми, ее влажностью и от того, что все на меня смотрят. – Я бы предпочла уйти с тобой.

– Ты не можешь, – говорит Аехако. – Прости. Вэктал требует, чтобы сейчас с тебя глаз не спускали.

Меня, потому что они знают, Рáхош без меня никуда не уйдет. Я в разочаровании выдыхаю.

– Тогда, куда мы можем пойти?

– Вы можете пойти в девичью пещеру, – предлагает Кайра. – Именно в ней живут человеческие девушки, которые не резонируют.

Я киваю головой и хватаюсь за Рáхоша еще крепче.

– Девчонки не будут возражать, если заявится мой большой синий друг?

– Нисколько, – заявляет она, и на ее серьезном лице появляется улыбка.

Аехако добавляет:

– Как будто они сами не развлекаются с другими большими синими друзьями…

И снова я вижу, как у нее на щеках появляется румянец, когда она шлепает его по руке, и они оба едва скрывают свои улыбки. Полагаю, за этим кроется какая-то история, и, должно быть, очень пикантная, но я слишком устала, к тому же истощена морально, чтобы сейчас об этом расспрашивать. Я просто хочу немного полежать, обнявшись с Рáхошем.

– Можете занять мою постель, – говорит Кайра. – Там относительно уединенно, как и здесь повсюду, – она кивает головой и показывает нам жестом следовать за ней. И мы следуем, и Кайра приводит нас к одной из дальних пещер. Два знакомых человека поднимают глаза, но Кайра отсылает их, когда мы приближаемся. – Лиз должна отдохнуть. Позже поболтаете.

«Девичья» пещера довольно просторная, потолок гладкий и высокий. Ну, если подумать, комната где-то около двадцати футов в длину и, возможно, вдвое меньше. Вдоль пола расположены несколько постелей, в центре – очаг костра, в которое Тиффани подбрасывает топливо, и занавешенная зона у дальней стены. Кайра приводит нас туда и осторожно отводит в сторону кожаный занавес, раскрывая нишу в стене, где устроена ее покрытая шкурами постель.