Текст книги "Инопланетянка варвара (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Руби Диксон
Инопланетянка варвара

Над переводом работали:

Перевод: Сандра

Редактор: Eva_Ber

Вычитка: Наташа Бегишева

Обложка: Мария Суркаева

Оформление: Eva_Ber

Переведено группой https://vk.com/lovebookstranslate

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Часть 1

ЛИЗ

Мы с Кайрой смотрим, как Меган и Джорджи водят пальцами вдоль панели корпуса инопланетного корабля, пытаясь выяснить, как ее открыть и вытащить девочек, заключенных внутри. Имеются шесть капсул, и в каждой из них есть еще по одной пленной девушке. Никто из девушек, запертых внутри, понятия не имеет о том, где находятся или как здесь оказались.

– Никак не могу понять, везунчики они или нет, – говорю я Кайре.

– Они везунчики, – говорит она тихим бесцветным голосом. Ее пристальный взгляд неподвижно устремлен на мигающие огоньки и темную стену трюма. – Они понятия не имеют, что мы пережили за последние несколько недель.

Я издаю тяжелый стон, вроде как, соглашаясь. Неважно, согласна ли я с Кайрой, но время от времени она может быть настоящей занудой. Последние несколько недель для всех нас точно не были вечеринкой, но, может быть, лучше знать всю правду вместо того, чтобы не иметь понимания о происходящем.

По-моему, лучше все же знать.

Кайра и я наблюдаем за работой других, так как слабость не позволяет нам помочь им. Из нас шестерых Джорджи осталась самой сильной. Она была с инопланетным парнем, поэтому ее кормили три раза в день и она получила теплую одежду. Все остальные из нас застряли в трюме, и из нашей небольшой группы только Меган делает максимально возможное. Я ослабла и нахожусь в сонливом состоянии, а мои пальцы ног чертовски болят. У Джоси нога выглядит так, словно сломана в двух местах, и никто понятия не имеет, как это исправить. Лодыжка Кайры раздута, и сама девушка крайне слаба. Тиффани, возможно, умирает, так как мы не можем вывести ее из состояния глубокого сна, в котором она находится. Она ненадолго пришла в себя, чтобы съесть немного бульона, а затем снова потеряла сознание.

Мы не нуждаемся в предостережении инопланетян, чтобы понять, что эта планета убивает нас. Пожалуй, это и так очевидно.

– Она открывается, – говорит Меган, и вместе с Джорджи отступает на шаг. Панель с шипением приподнимается со стены точно так же, как в научно-фантастических фильмах. Внутри – девушка в футболке и трусиках, странные спирали обвиты вокруг ее тела и просунуты прямо ей в горло.

Неожиданно для себя самой меня бросает в дрожь.

Джорджи и Меган изучают спящую девочку, пытаясь понять, как лучше освободить ее. В конечном счете, они начинают просто срывать с нее трубки и шнуры, и девушка просыпается, начиная захлебываться жидкостью. Мгновение спустя, освобожденная девушка резко падает на пол и срывает с себя остатки трубок, тогда как Меган гладит ее по спине.

Ну, это сработало. К лучшему или к худшему, у нас есть еще один человек.

Широко раскрыв глаза, девушка начинает рыдать. Она явно в замешательстве и напугана, и Кайра встает, раскрыв руки, чтобы втянуть девушку в свои объятия. Она издает печальные, успокаивающие звуки и заключает девушку в объятия, помогая ей отойти подальше от стены. И вдруг, все капсулы сами по себе начинают открываться.

– Вот дерьмо, думаю, что мы что-то активировали, – говорит Джорджи, и они приступают к освобождению следующей девушки. Совсем скоро еще несколько девушек падают на пол. Я встаю на ноги насколько это возможно, будучи готовой оказывать помощь.

Медленно хромаю вперед и при этом слышу звуки разговаривающих инопланетян. Я оглядываюсь по сторонам как раз тогда, когда девочка, которая находится ближе всего ко мне, начинает истерично вопить.

– Что случилось? Где я? Кто вы такие?

Я предлагаю ей свою руку.

– Я – Лиз, и я объясню все позже, когда мы вытащим остальных, хорошо?

Она продолжает стенать, и мне приходится стиснуть зубы, чтобы сдержаться и не накричать на нее. «Слушай, я и так дерьмово себя чувствую и, скорее всего, лишь на несколько шагов отстаю от Тиффани по лестнице смерти, но разве я визжу и стону? Нет, я этого не делаю. Я, черт побери, держу свой рот на замке».

Я поднимаю еще одну освобожденную девушку, с веснушками и ярко-рыжими волосами, и при этом она тоже начинает испуганно, захлебываясь, вопить.

– О Господи, это еще что такое? – она дрожащей рукой указывает вдаль, а я одергиваю ее вниз.

– Тыкать пальцем невежливо, – говорю я, но другие девушки в ужасе втягивают воздух при виде инопланетян, скрывающихся за пределами трюма. Еще одна начинает кричать, а третья цепляется за мою шею, будто в целях безопасности собирается взобраться на меня. Мои разбитые пальцы ног болят еще сильнее, и я оглядываюсь на Джорджи. – У нас проблема, – говорю я ей. – Сделай что-нибудь, наш бесстрашный вождь.

– Верно, – говорит она и спешит к инопланетянам. Мгновение спустя все они поднимаются обратно сквозь разрыв в корпусе, и остаемся только мы, человеческие девушки.

– Давайте все присядем сюда, – говорит Кайра успокаивающим голосом. – У нас есть огонь и вода, а также одеяла из шкур.

– Здесь холодно, – жалуется одна. – Я так замерзла, у меня нет даже штанов! Где мои штаны?

– Все дело в том, что инопланетяне захватили тебя в то время, когда ты спала, – говорю я отчетливо. – Ни у кого из нас нет чертовых штанов.

Кайра шлепает меня по руке, намекая, что мне следует заткнуться. Ладно, я и в самом деле не самая терпеливая женщина на свете. Подайте на меня в суд.

– Одеяла вот тут, – я призываю всех, будто собирая разбегающихся бродячих кошек – пронзительно вопящих, визжащих кошек – нежели утят, но нам удается разместить их вокруг огня и запихнуть под одеяла, которыми нас обеспечили инопланетные парни.

– Мне все еще холодно, – говорит одна, стуча зубами, несмотря на то, что она кутается в одеяло.

Я просто смотрю на нее и пытаюсь не осуждать. Неделю назад у нас не было даже этого. Одеяла, огонь, да еще и еда? Это ж гребаная роскошь! Но опять же, эти девушки находились в капсулах и ничего не знают.

– Что дальше? – задает вопрос Кайра. Почему же она смотрит прямо на меня? Не я лидер, а Джорджи. Однако сейчас Джорджи пытается убедить инопланетян скрыть свои страшные физиономии подальше от нас, так что видимо я… Робин для Бэтмена? Похоже на то.

Так что я беру на себя ответственность.

– Ладно, детишки, садимся в круг. Мы сыграем в игру знакомства, как это делается на корпоративных тренингах. Кто-нибудь из вас работает в офисе? – когда две из всхлипывающих девушек поднимают руки, я киваю. Неплохо для начала. – Тогда вы знаете, как это работает. Мы идем по кругу, сообщаем свое имя, возраст и чем зарабатываем на жизнь. Затем вы рассказываете три интересных факта о себе. Это поможет нам получше узнать друг друга.

– Где мы? – кто-то начинает рыдать.

– Мы еще вернемся к этому, – говорю я. – И скоро. А теперь, вперед. Давайте начнем с тебя, – я поворачиваюсь к веснушчатой рыжеволосой девушке рядом с собой. Она держит себя в руках в этой крайне странной ситуации лучше большинства, и это очень хорошо. Однако, уставилась на меня как на сумасшедшую, но это не страшно.

И я почти уверена, что в настоящий момент я явно спятила. Черт возьми, ведь я пытаюсь устроить встречу знакомства и приветствий на разбитом космическом корабле.

Но девушка рядом со мной шмыгает носом и протирает лицо, вознамериваясь сохранить полное спокойствие.

– M-мое имя Харлоу, мне двадцать два года, и я собираюсь в колледж, чтобы стать ветеринаром, – она мгновение моргает, выглядя при этом потерянной и несчастной.

– Добавь что-нибудь о себе.

– Я… не люблю моллюсков?

Достаточно близко.

Я указываю на следующую девушку. Она – плакса. Она все время плачет и рыдает, и у нее течет из носа. Через поток слез мы выведываем, что ее зовут Ариана, она родилась в Джерси, и ей страшно. Рядом с ней находится Клэр, у которой большие карие глаза, и выглядит она напуганной. Ее голос – почти шепот, но я не заставляю ее говорить громче. Далее следует Нора, которая выглядит вовсю разбушевавшейся и очень разъяренной. Марлин, у которой отсутствующее выражение на лице и сильный французский акцент, а также Стейси, которая плачет, но очень сильно старается не плакать. Я для этого выказываю ей свою поддержку. Как только каждая из них представляется, становится очевидным, что все они одного возраста.

Тогда они добираются до меня. Я прикладываю руку к груди.

– Я – Лиз Крамер. Так же, как и вам, девочки, мне двадцать два года. Я работала клерком по вводу данных в небольшом офисе по маркировке механизмов. Я выросла в Оклахоме, и мне нравится охотиться и стрелять по разным штучкам из лука. И три недели назад меня похитили инопланетяне.

Девочки отчаянно ахают. Ариана рыдает еще сильнее.

– Преподнеси им все помягче, – тихо бормочет Кайра.

Я игнорирую ее. Это будет похоже на срывание лейкопластыря. Лучше всего просто поговорить обо всем открыто и дать им все это осмыслить.

– Устройтесь поудобнее, детишки, потому что вы услышите самую дерьмовую историю, какую вообще когда-нибудь слышали у костра.

И я начинаю рассказ.

Я рассказываю им о том, как ночью три недели назад я была похищена маленькими зелеными человечками. А когда пришла в себя, то находилась в темном, грязном трюме, полном других женщин, одетых только в их пижамы. Так же то, что нас собирались распродать на какой-то межпланетной торговой станции как коров. То, что инопланетяне содержали шесть женщин в трюме, в своего рода капсулах стазиса[1]1
  Стазис – это состояние полной остановки любых физиологических процессов в организмах живых существ.


[Закрыть], а я и мои новые лучшие подружки в тюрьме были «дополнительным грузом».

Судя по их вздохам сразу видно, что они начали уже складывать вместе все кусочки. Все верно, они были настоящим грузом. Я, Кайра и бодрствующие девушки? Ну…

– Вы же знаете, когда идешь в супермаркет, где на распродаже пиво и чипсы, следующее, что ты осознаешь, это то, что у тебя тележка, полная чипсов? Зовите меня просто Принглз.

Никто не смеется над моей шуткой. И это нормально. Но я все равно считаю ее забавной. Нужно хоть в чем-то находить юмор.

– Как бы там ни было, кажется, что наши инопланетные знакомые стали жадными и захватили столько человеческих женщин, сколько смогли втиснуть в их космический корабль. Вначале нас было девять.

Глаза девушек расширяются. Ариана снова начинает рыдать. Жаль, у меня нет носков, потому что я бы запихнула их ей в рот.

– Откуда тебе это известно? – обвиняет Нора.

– Известно что?

– Что они собирались тебя продать? Может быть, они похитили тебя для чего-нибудь хорошего?

Ну да, а я – Каспер, дружелюбный чертов призрак. Я указываю на Кайру, которая, нахмурившись, смотрит на меня.

– Дело в Кайре. Кайра единственная из нас, у которой есть переводчик. Ей «повезло» быть похищенной первой, поэтому они вживили какое-то устройство в ее ухо и теперь она может понять то, что говорят инопланетяне. Вот как мы выяснили, что происходит, – что нас вот-вот могли продать. С переводчиком она смогла понять то, о чем говорили инопланетяне. Вот как мы узнали, что они не везли нас на Планету Малибу, где мы могли бы все потягивать Маргариту и заботиться о нашем загаре.

– Лиз, – мягко говорит Кайра.

Нора вздрагивает.

Я знаю, что далеко не все понимающая душка. Знаю это и сомневаюсь, что меня это заботит.

– Вот как обстоят дела. Те инопланетяне похитили нас из наших домов. Они поместили нас сюда как коров, – я указываю на шишку на моей руке, где размещен маленький металлический предмет, который, как я подозреваю, работает так же, как GPS. – И они собираются отвезти нас на мясной рынок и продать как призовых свиней по самой высокой цене. И хотя некоторые мужики трахают своих свиней…

– Это отвратительно, – бормочет кто-то.

– …Множество других их просто съедают, – заканчиваю я. – Так что, вы уж меня извините, если я не готова дать нашим похитителям каких-либо послаблений. Маленькие зеленые человечки были кошмаром. У них были охранники, и эти охранники изнасиловали несколько из девочек, в то время как мы были в плену. Они держали нас в клетке. Заставили нас гадить в ведро. Они обращались с нами бесчеловечно. Так что вам следует это знать, чтобы вы могли понять, как обстоят дела и куда мы движемся, принимая во внимание, что мы вонючие, усталые, голодные и больные. Понятно?

Девочки вокруг меня кивают головами. Ариана снова начинает плакать.

– Кто-то собирается съесть нас?

– Не теперь, – успокаивает Кайра. Говорить следует ей. Она – добрая душа. Но она смотрит на меня, чтобы я продолжила объяснения, и поэтому я продолжаю.

– Те инопланетяне улетели. Пока что, – я кратко разъясняю наш стремительный бунт и как Джорджи убила одного из охранников, а так же, как наш грузовой трюм был сброшен на эту планету. Теперь мы – жители Не-Хота, так мы назвали это место, когда попали сюда. Оно чертовски холодное, заснеженное и абсолютно неприветливое.

Наше приземление было изрядно, черт побери, тяжелым. Никто не остался невредимым – две девочки умерли, три пальца на моей ноге сломаны, из-за чего я неспособна сделать и нескольких шагов. Однако я до сих пор жива.

– После того, как мы оценили наши травмы, Джорджи – наша самая храбрая и наименее травмированная девушка – в единственной теплой одежде, которую мы имели, отправилась искать помощь. Остальным из нас пришлось остаться и мерзнуть. Я уже упоминала, что мы все были в пижамах? Не очень-то тепло.

Девушка рядом со мной – Харлоу – выглядит пристыженной и предлагает мне свое одеяло. Я мотаю головой. Я слишком устала, чтобы беспокоиться об этом. Да и к тому же, как ни странно, но я уже привыкла отмораживать свою задницу. Для Харлоу же это в новинку, поэтому она может оставить его себе.

Последняя неделя была неделей, проведенной в поисках тепла, забившись в кучу вместе с грязными, несчастными, травмированными женщинами. Это была неделя, проведенная в игнорировании вони друг друга, в крайнем ужасе всякий раз, когда снаружи разбитого корпуса корабля раздавались звуки, и задаваясь вопросом, что еще с нами должно случиться. Наши волосы были грязными, мы насквозь провоняли, и наше ведро с дерьмом было переполнено. Но у нас не было обуви и практически никакой одежды, то есть, она не подходила для того, чтобы мы могли просто выйти наружу и помыться. Поскольку снаружи шла непрерывная снежная буря. Мы оказались в ловушке. Мы были в западне, а наши запасы продовольствия и воды истощались. Я сдерживала слезы, предаваясь этим воспоминаниям.

Каждую ночь я проваливалась в сон, гадая, выживу ли, чтобы встретить еще один день.

– Джорджи отправилась за помощью, – быстро подсказывает Кайра, когда я слишком надолго замолкаю.

Я киваю головой, снова подхватывая историю.

– Джорджи вернулась спустя несколько дней вместе с огромным синим неповоротливым варваром, у которого рога, хвост и светящиеся синие глаза. Его зовут Вэктал, и он – один из местных жителей.

Я пропускаю ту часть, в которой Джорджи вне сомнения переспала с Вэкталом. Хочу сказать, что с моей точки зрения парень пришел с едой и одеялами, так что до тех пор, пока он заботится о нас, меня не волнует, дрочила ли она Невероятному Халку.

– Они оставили нам кое-какие припасы и ушли, чтобы привести подкрепление для нашего спасения, – рассказываю я. – Тех злобных парней снаружи.

У некоторых девушек засветились лица.

– Значит, они хорошие?

– Они хорошие при определенных условиях.

Интересно, как много мне следует им рассказывать?

Ведь наша история, определенно, чертовски мрачная, и не такой уж большой выбор, что следует ожидать.

Так вышло, что Не-Хот – не радушная планета. Помимо того, что чертовски холодная и полна монстров, которые так и хотят нами отужинать, наша новая планета также имеет какой-то ядовитый газ, который нас медленно убивает. Он уже активно обрабатывает нас. В углу в коматозном состоянии лежит Тиффани, а я настолько истощена, что едва могу поднять голову. И прямо сейчас? Я хочу лишь прилечь и уснуть. А ведь дальше будет только хуже. Тот элемент в воздухе убьет нас, потому что нам в этом мире не место.

Но у этой проблемы есть решение. Ну, что-то вроде того.

«Лекарство» этой планеты от смертного приговора? Это – симбионт, который местные жители называют кхай, а мы, люди, обозвали «вошью».

Чтобы выжить, мы, как предполагается, должны… заразиться. Сейчас я признаю, что была чрезмерно безрассудна насчет спасения здесь. Я – тот еще бодрый «весельчак» по отношению к полупустому стакану Кайры. Тем не менее, я основательно слетаю с катушек при мысли о том, чтобы заполучить что-то вроде насекомого, которое жило бы внутри меня.

Вошь, судя по всему, может быть решением наших проблем, за исключением того, о чем сообщила нам Джорджи.

Ибо вошь заинтересована в размножении расы. Настолько, что, когда она видит двух особей, то считает, что они должны стать славной парой и вместе создать идеального ребенка. Происходит нечто, что называется «резонанс». Вошь в твоей груди начинает вибрировать всякий раз, когда ты рядом со своей новой «парой», и это не прекратится, пока не произойдет зачатие ребенка. А племя Вэктала? Это синие, рогатые инопланетяне, рост которых составляет семь футов[2]2
  Около 213 см.


[Закрыть]. У них всего лишь четыре женщины.

Если мы остаемся, то получаем нечто большее, чем просто спасение. Мы получаем мужей. На Джорджи уже заявил права Вэктал, и насколько я могу судить, она этим очень довольна. Они глаз друг от друга оторвать не могут.

Но мы не только получаем вошь, мы получаем еще и мужчину. А ведь нам даже нельзя будет самим выбрать этого мужчину. Я не совсем уверена, как к этому отношусь. Поэтому, когда говорю, что парни «хорошие при определенных условиях», это правда. Они хорошие потому, что нуждаются в ком-то, внутрь кого могут всадить своего малыша.

– Они хорошие, – натянуто улыбаясь, повторяю еще раз. – А сейчас я правда очень устала.

Я игнорирую обеспокоенный взгляд Кайры и на этот раз, когда кто-то предлагает мне одеяло, я беру его и сворачиваюсь калачиком.

– Что с ней случилось? – спрашивает кто-то. – Она паршиво выглядит.

«Я больная, а не глухая», – думаю я раздраженно. Весь этот разговор меня очень утомил, и я решаю дать возможность Кайре отвечать на все вопросы.

– Она заболела, – объясняет Кайра своим мягким голосом. – Мы все заболеем, если не получим симбионт.

– Может, поэтому она такая суровая? – одна из них – Клэр, наверное, – шепчет.

Я суровая? Раздражительная, возможно. Усталая, определенно. И больная. Я лишь заворачиваюсь в одеяло еще сильнее. Я уже даже не чувствую вони трюма и холода. Я просто… устала. Очень устала.

– У нее были тяжелые дни, – я слышу слова Кайры. – Дайте ей время.

Все верно. У меня были тяжелые дни. Подумать только, быть похищенной инопланетянами и жить в вонючем, жутко холодном, разбитом грузовом трюме всю последнюю неделю, одетой только в короткую ночную рубашку… Может ли быть у меня дни еще хуже, чем это? Пожалуй, что да, может.

Причина моего плохого дня появляется через минуту. Он медленно подходит ко мне, от чего я под шкурами пытаюсь собраться, уменьшив себя в размере, и сделаться незаметной. Он игнорирует испуганные крики других женщин и в той или иной степени свирепствует возле меня. Затем он резко откидывает шкуры и толкает чашку с чем-то, от чего поднимается пар, мне под нос.

Он ничего не говорит, просто ждет.

– Исчезни, – говорю я ему раздраженно и пытаюсь натянуть свое одеяло обратно.

Инопланетянин не дает мне заполучить его. Более того, он утаскивает его подальше, вне моей досягаемости. Затем он снова толкает чашку мне под нос. Совершенно очевидно, что, если я хочу свое одеяло обратно, то вынуждена буду выпить эту чашу дымящегося ада, который он по-прежнему толкает мне прямо под нос.

Какой же он засранец.

Я беру чашку из его рук и сверлю его взглядом, а затем пытаюсь предложить ее одной из девочек рядом со мной.

– Кому-нибудь хочется пить?

Он хватает меня за руку и направляет ее обратно ко мне, тихим рыком указывая на то, что этот напиток для меня и только для меня.

– Кто это? – шепчет одна из новых девочек тоненьким, испуганным голоском.

– Часть спасательной команды, – говорю я суховато. – Упрямая, ослиная часть, – я поднимаю чашку к носу и нюхаю. Пахнет мясом и какими-то растениями. Также чувствую запах как от грязных носков. А еще там есть нечто острое, от чего у меня слезятся глаза. – Не хочу это.

Я пытаюсь оттолкнуть чашку. За последние недели из-за голода мой желудок сжался, и от одной только мысли о поглощении чего-то меня просто тошнит.

Большая рука инопланетянина пододвигает ее обратно ко мне. Его страшная физиономия имеет хмурое выражение, и, ожидая, он переминается с ноги на ногу. Вывод ясен: он никуда не уйдет, пока я не выпью.

Проклятье.

Я делаю глоток бульона и немедленно начинаю кашлять. У инопланетян какие-то особенные вкусовые рецепторы. Джорджи делилась с нами каким-то дорожным провиантом Вэктала, и он был все равно что прокусить концентрированный перцовый баллончик. Напиток попахивает горячей версией чая, приправленного носками, а на вкус – еще хуже. Я корчу лицо и отодвигаю чашку только для того, чтобы инопланетянин с силой снова толкнул ее в мою сторону.

– Если я пролью его, мне вот любопытно, заставишь ли ты меня слизывать его с пола, – бормочу я себе под нос, но делаю еще один глоток. При втором глотке он уже не столь отвратителен… Господи, да кого я разыгрываю? Он же тошнотворен. Но я пью его, потому что Высокий, Мрачный и Бесцеремонный не уйдет, пока я не допью. Мне потребовалась вечность, чтобы с трудом проглатывать глотки, а когда добираюсь до дна чашки, там образовался осадок, от которого мне хочется блевать, но, проявив волю, я и его вливаю себе в рот. Тогда я отдаю чашку обратно.

Инопланетян накидывает шкуру мне на плечи и заправляет ее вплотную к моему телу. Он наклоняется поближе, и я задерживаю дыхание. Остальные на корабле абсолютно безмолвны, и я ощущаю, как они все смотрят на нас. Он расправляет одеяло, и когда я свирепо впиваюсь в него взглядом, то произносит лишь одно слово.

– Рáхош.

Тогда он встает, хмурым взглядом окидывает остальных, кто пялятся на нас, и грозно уходит.

– Что он только что сказал? – спрашивает одна из девушек.

– Это не слишком точно переводится, – отвечает Кайра, касаясь своего уха в том месте, где расположен переводчик. – Что-то вроде «Злобный, который рычит».

– Это его имя, – заявляю я, хотя могу лишь предполагать. «Рычащий засранец» подходит ему больше. Уже не в первый раз Рáхош всплывает перед моими глазами. Я очнулась от коматозного сна, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, когда он заливал воду в мое пересохшее горло. Он поставил себя моим личным спасителем, появлялся здесь, чтобы вручать мне мясо, напитки, а также обеспечивал, чтобы мне было тепло.

Короче говоря, он печется обо мне с тех пор, как прибыли охотники, и это выводит меня из себя.

Вообще-то я не против, когда появлялся парень и начинал делать мне подарки, особенно учитывая, что я умираю с голоду. Однако эти дары были преподнесены не просто так. Капитан Очевидность захотел себе пару, и он сделал ставку на меня.

Перестал бы он еще делать ту чудаковатую вибрирующую штуку со своей грудью. Джорджи рассказывала мне, что у Вэктала есть кхай – вошь, как нам понравилось называть это – и после того как кхай признает свою пару, то заставляет его мурлыкать и хотеть заняться со мной сексом. Вэктал вибрировал для Джорджи. Хотя, Рáхош ничего не сказал.

За это я благодарна… и сбита с толку. Если он вибрирует не для меня, зачем он продолжает меня доставать? В этом ведь нет никакого смысла. Бестолковый инопланетянин. Я облизываю губы, а затем корчу лицо, потому что они до сих пор имеют вкус того чая.

– Он безобразен, – говорит Клэр. – Они все так выглядят?

– Нет, Рáхош намного страшнее, чем большинство, – говорю я очень спокойно. Хорошо, что он не понимает по-английски, потому что не знаю, что бы он сделал, если бы услышал, что я говорю о нем всякое дерьмо.

Вэктал довольно милый в смысле наружности. Он синий, и Джорджи говорит, что его кожа на ощупь как замша. У него большие, изогнутые рога, которые вырастают от линии его волос и загибаются вокруг головы, делая его похожим на высокого семифутового барана. Он мускулист, у него есть хвост и эти странные бугристые образования на руках и по линиям бровей. Большинство других парней имеют схожее строение, отклонения лишь в вариациях роста, расцветке и рогах. Просто обыкновенные синие инопланетные люди.

Рáхош выделяется от всех остальных несколькими принципиальными различиями. Во-первых, он самый высокий. Что совсем не такая уж несущественная деталь, учитывая, что все они ростом выше семи футов, а это выставляет его самой большой башней из всех остальных. Его плечи не такие широкие, как у Вэктала, что указывает на то, что он лишь огромен, а не гигант. И если Вэктал кажется более чистого синего оттенка, у Рáхоша оттенок более темный, серовато-синий, который лишь делает его похожим на ослика Иа больше остальных.

Кроме того, шрамы не помогают рассеять это впечатление. Одна сторона его широкого, инопланетного лица в шрамах, у него на лбу и над глазом испещрено глубокими прорезями, рассказывающими о схватке в его прошлом, в которой он проиграл. Шрамы тянутся дальше вниз по его шее и исчезают под одеждой. Вместо рога на той же стороне головы – зазубренный обрубок, а его второй рог изогнут вверх как лаконичное напоминание о том, что он потерял. А еще добавьте сюда твердые губы, сжатые в неприязни, и суженные светящиеся странно-синие глаза, видимо полученные от симбионта?

Мда, наверное, утверждать, что Рáхош намного страшнее, чем большинство, – объективное суждение.

Тот факт, что он сделал ставку на меня, как на свою собственность,… начинает мне надоедать. Я сказала Джорджи и остальным, что за чизбургер бы сделала все, что угодно. Но иметь инопланетянина, который предъявляет на меня права, кажется таким… странным. Есть ли у меня вообще выбор? Словно я говорю: «Хочу чизбургер», а кто-то шлепает мне в руку соленый огурец и объявляет: «Черта с два, тебе полагается соленый огурчик».

А потом, когда я задумываюсь о фаллических объектах, я снова пристально слежу за Рáхошем. Не очевидным образом, естественно. Я лежу, ну, а мои глаза почти закрыты, но я могу видеть, как он и другой инопланетный парень двигаются по кораблю, вдвоем упаковывая сумки и проверяя вещи. Джорджи и Вэктала нигде не видно. Я наблюдаю за Рáхошем, как он наклоняется, а затем встает.

У него очень длинный хвост. Интересно – это показатель состояния чего-то в ином… гм, месте.

Не то, чтобы меня это сильно интересует. Быть может, если мы должны получить эту паразитную штуку, то она выберет кого-то другого, а не его. Может, тогда мистер Настойчивый разозлившись, просто отвяжется?

Я заваливаюсь снова поспать, представляя его выражение лица, когда моя вошь отвергнет его.

РÁХОШ

Мой кхай – идиот.

Да, должно быть, это так. А отчего же еще он игнорирует женщин моего племени, и в тот момент, когда мы входим в пещеру грязных, оборванных людей, он начинает блеять в моей груди, подобно пернатому зверю? Иначе выбрал бы он мне в пару самого хилого из больных людей?

Пару, которая впивается взглядом в меня с осознанием этого; у которой столько раздражения в глазах и которая отказывается есть лечебный бульон, принесенный мной? Отталкивает мои руки, когда я пытаюсь помочь ей встать на ноги? Которая хмурится, когда я приношу ей воду?

Совершенно ясно, что мой кхай полон дури.

– Ты резонировал кому-то? – спрашивает Аехако, стоя рядом со мной. Он набивает дорожный мешок шкурами. Мы готовим пещеру людей для перехода, так как они слишком ослабли, чтобы сделать это. Вэктал сказал, что мы должны забрать все с собой. Не имеет значения, что все запятнано, грязное или бесполезное. Люди владеют столь немногим, что он уверен, они дорожат тем, что имеют, поэтому мы обязаны забрать все. Двое из охотников, которые резонировали для женщин, были отосланы, чтобы забрать шкуры из ближайших охотничьих пещер, потому что люди плохо оснащены для того, чтобы противостоять суровым снегам, и у них нет кхай, чтобы сохранять их тепло.

Впрочем, вскоре это будет исправлено.

Са-кoхчк находится поблизости. Крупные существа носят в себе множество кхай, и мы будем охотиться за одним из них ради его мяса и кхай, чтобы люди не умерли от кхай-болезни.

Я думаю о впалых глазах своей пары и насколько несчастной она выглядит. У большинства людей кожа бледная, но у моего человека она еще бледнее. Это должно означать, что она заболела гораздо серьезнее. Я буду настаивать, чтобы она получила кхай одной из первых.

Аехако повторяет свой вопрос.

– Рáхош? Ты резонировал?

Я не люблю лгать, но также не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, не сейчас, когда моя пара свирепо зыркает на меня, будто она в бешенстве.

«Рáхош намного страшнее, чем большинство».

Ее слова причиняют мне острую боль. Она гладкая, бледная и слабая, и все же именно я – тот, кто неполноценный? Я пожимаю плечами и взваливаю на себя мешок.

– Это не важно. Увидим, что произойдет, когда кхай будет внутри человеческого тела.

– Я не резонировал, – Аехако выглядит мрачным, его широкие плечи удрученно опущены. – По твоему, другие будут резонировать, когда для них наступит подходящий момент? Возможно, еще не их время.

Он смотрит на меня взглядом полным надежды.

– Я что, похож на того, кто знает о человеческих моментах? – огрызаюсь я. – Заканчивай со своим мешком. Мы должны поспешить, если хотим доставить людей достаточно близко к са-кoхчк, чтобы начать на него охоту.

Аехако вздыхает и возвращается к работе. Я твержу себе, что он еще молод. На самом деле, он, наверное, самый молодой охотник в нашем племени. Он справится со своим разочарованием, или позже другой человек будет резонировать ему. Или даже женщина ша-кхай, возможно, одна из тех, кто еще не родилась.

Я знаю только то, что резонирую одному из умирающих людей, а если она умрет, то заберет все мои надежды и мечты с собой.

У меня никогда не было пары. Никогда не было любовницы. Женщин в нашем племени мало, а женщин, которые хотят спариваться с травмированным, угрюмым охотником еще меньше. Я никогда и не мечтал, что однажды у меня будет моя собственная пара.

Теперь, когда она здесь…, я не совсем понимаю, как себя вести. Так что я по-прежнему храню молчание, и это отнимает все мои силы, чтобы мой кхай молчал, когда люди поднимаются и начинают готовиться к длинному походу обратно к племенным пещерам. Охотники вернулись со шкурами, а одна из них была разрезана на куски, чтобы сделать покрытия для ног. Остальные покрывают свою хрупкую одежду, а пара Вэктала, Шорши, – язык-завязывается-узлом, произнося ее имя – помогает другой обернуть вокруг нее толстый плащ из шкуры.