Текст книги "Темные огни"
Автор книги: Розмари Роджерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 39 страниц)
Великолепный дворик с фонтанами был залит светом факелов. Высокие стены была увиты плющом, и хотя дом построили недавно, он походил на старинный.
– Какая удивительно тихая ночь, – заметила Соня, когда все наконец уселись. – Можно подумать, что хозяин и ее заказал для нас, как и все прочее.
В дальнем конце двора музыканты уже наигрывали испанскую музыку, в которой преобладали звуки гитар. Женский голос с затаенной страстью и надрывом исполнял испанское фламенко – песнь любящих и страдающих сердец.
Стоило Джинни закрыть глаза, как перед ней всплыли картины ее мексиканской жизни. У нее перехватило дыхание. Когда же она впервые услышала эту мелодию, дышащую истомой? Это случилось тогда, когда дон Хуан Сандовал устроил празднество по случаю свадьбы Джинни и Стива и молодой внезапно исчез вместе с Консепсьон. Как же это случилось, что все, буквально все сегодня вечером заставляло Джинни вспоминать о прошлом? Неужели ей так никогда и не удастся отделаться от этих гнетущих воспоминании?
Джинни сидела тихо, сложив руки на коленях. Ночь была теплой, но не жаркой, однако Джинни взмокла от пота.
Испанские мелодии сменились мексиканскими. Когда джентльмены вышли во двор, чтобы присоединиться к дамам, там уже разгоралось веселье и танцоры в национальных мексиканских костюмах исполняли зажигательные танцы. Нет, думала Джинни, на этот раз она не позволит музыке околдовать себя! Может, Консепсьон только и ждет, чтобы она вспомнила ту злополучную ночь и многие другие, последовавшие за ней. Консепсьон, откинувшись на спинку стула, от души наслаждалась происходящим. Она казалась еще более оживленной и очаровательной, чем прежде. Английский виконт стоял за спинкой ее стула и что-то шептал ей на ухо, склонив свою светловолосую голову. Если Консепсьон и в самом деле воспитанница Мердока, то кому же принадлежат грандиозная кровать в спальне и гардеробная, отделанная с таким безупречным вкусом? Чьи же все эти дорогие безделушки и украшения? Кто смотрится в зеркала на потолке и стенах? Нет, эта роскошь не вяжется с обликом Сэма. Хотя что она знает о нем?
Джинни заметила, что отец прогуливается с хозяином дома. В свете факелов его лицо казалось постаревшим и взволнованным. Джинни продолжала незаметно наблюдать за ними, желая отвлечься от танцоров. Сэм Мердок улыбался, но лицо его было непроницаемым. Сенатор рассеянно потирал подбородок – верный признак того, что он чем-то огорчен. Они беседовали, пока их не прервал сеньор Розарио, один из богатейших испанских владельцев ранчо.
– Согласится ли сеньорита Санчес потанцевать для нас? Сэм Мердок вопросительно посмотрел на Консепсьон, но та лишь покачала головой.
– Боюсь, что сегодня едва ли, может быть, завтра. Но почему бы и вам, дамы и господа, немного не потанцевать?
Несколько пар, испанских и мексиканских, последовали его совету. Музыка все больше увлекала как исполнителей, так и зрителей. Те, кто не танцевал, хлопали в такт мелодии.
«Нет, это невыносимо», – подумала Джинни. Она так крепко стиснула руки, что суставы пальцев побелели, а ладони увлажнились.
Ей казалось, что Консепсьон хочет ее унизить, и, хотя теперь Джинни была под покровительством Сэма Мердока, ей совсем не хотелось подвергать их дружбу испытанию, вступив в конфликт с его воспитанницей.
Джинни незаметно встала, чтобы уйти, сославшись на головную боль. Ей хотелось поскорее заснуть.
– О, Джинни, как это грустно. Может, проводить тебя? – спросила Соня.
– Нет, Соня, не беспокойся. Не то мистер Мердок решит, что нам не нравится представление…
Направляясь к дому, Джинни искала глазами Мердока, но он вдруг исчез неведомо куда. Она заметила отца; тот, куря сигару, беседовал с главными держателями акций недавно открывшейся шахты. Увлеченные разговором, эти люди не замечали ни музыки, ни танцев.
Джинни уже подошла к дверям, когда приторно-нежный голос Консепсьон остановил ее:
– А, принцесса, надеюсь, ты не покинешь нас? Один господин весь вечер ждет возможности потанцевать с тобой.
Оглянувшись, Джинни увидела очень смуглого джентльмена с великолепной белозубой улыбкой. Она давно заприметила его, ибо он не сводил с нее глаз весь вечер.
Джентльмен быстро сказал:
– Простите за беспокойство, мадам, но я близкий друг бедняги Фрэнка Джулиуса. Меня зовут Арманд Петруччио, быть может, он упоминал мое имя. Фрэнк говорил мне, что вы великолепно танцуете и даже танцевали в присутствии покойного эрцгерцога Максимилиана!
Все это время Консепсьон стояла рядом, торжествующе улыбаясь. Джинни заметила, что некоторые из гостей смотрят на них и прислушиваются.
– Видно, у меня неладно с манерами, да? – спросила Консепсьон с наигранным простодушием. – Эта дама нынче – княгиня Сарканова. Надеюсь, я правильно произнесла твое новое имя? Помнится, у нас в Мексике были общие знакомые, или я ошибаюсь?
Овладев собой, Джинни ответила, что направлялась к себе в комнату.
– У меня немного болит голова… утомительное путешествие сюда…
– И еще более утомительное путешествие утром – из Сан-Матео в Белмонт – совсем тебя доконали, бедняжка! – Консепсьон снова просияла. – А я-то так надеялась, что ты станцуешь с нами… Тогда другие дамы почувствовали бы себя увереннее и тоже к нам присоединились. Уж если ты научилась мексиканским народным танцам, для остальных это не составит труда!
– Княгиня, мы все надеемся, что вы нас не разочаруете? – неожиданно поддержал Консепсьон еще один джентльмен. – Сеньорита Санчес согласилась танцевать перед нами при условии, что и вы покажете свое мастерство.
– Вы и в самом деле умеете танцевать народные мексиканские танцы?
«О Господи, – подумала Джинни, – я ведь не смогу! Как танцевать, когда ничего не чувствуешь, когда болит голова и дрожат руки? Консепсьон решила посмеяться надо мной!» Но вдруг эта мысль, так испугавшая Джинни, придала ей силы. Да! Она выдержит! Сколько раз прежде она самозабвенно отдавалась мексиканским танцам? Было время, когда только они спасали ее от отчаяния!
Консепсьон щелкнула пальцами музыкантам и запрокинула голову.
– Играйте, мучачос! – крикнула она и спросила партнера Джинни: – Вы готовы, сеньор? Тогда начнем!
Грянула музыка; гитары почти смолкли, их сменили другие инструменты, такие же традиционные, как и сам танец – один из самых популярных и любимых в Мексике.
Джинни взглянула на своего партнера:
– Я прожила в Мексике несколько лет и знаю этот танец.
Джинни вдруг почувствовала, что, помимо своей воли, отдалась завораживающему ритму танца. Ее руки, вначале скованные, обрели прежнюю свободу, а пальцы сами собой начали прищелкивать.
Музыканты и другие танцоры издавали возбужденные возгласы и хлопать в ладоши. Это всеобщее оживление всегда сопутствовало мексиканским танцам, во время которых люди забывали о тяготах жизни. И Джинни, танцуя, забыла обо всем на свете: о Консепсьон, о своем партнере.
Несмотря на поздний час, нашлось немало желающих потанцевать с Джинни и ее партнером. Двор мгновенно заполнился танцующими парами. Все кружились то очень быстро, то замедляли темп; оставляя партнеров, дамы вихрем неслись по площадке, прихлопывая в ладоши и притопывая каблучками. Когда Консепсьон сбросила туфли, Джинни сделала то же самое. Теперь ей было совершенно безразлично, кто за ней наблюдает и что думают о ней гости Сэма Мердока.
– Я и не подозревала, что Джинни умеет так танцевать! Ах, Уильям, да она просто растворяется в музыке! – воскликнула Соня.
– Кажется, наша юная хозяйка ничуть не меньше увлечена танцем, так что не беспокойся, дорогая. После сегодняшнего празднества мексиканские танцы наверняка войдут в моду.
Джинни кружилась, забыв про усталость и головную боль. Она раскраснелась, ее волосы разметались по плечам, а на губах заиграла улыбка.
«Но где же, – подумала Соня, – мистер Мердок?» Гостеприимный хозяин неожиданно исчез после того, как к нему подошел слуга и что-то прошептал на ухо.
Танцы становились все более темпераментными. Всеобщее внимание сосредоточилось теперь на Джинни и Консепсьон, которые словно состязались. Сэм Мердок наблюдал за ними с галереи и мрачнел все больше и больше:
– Черт возьми! Мне следовало помнить, что Консепсьон может выкинуть все что угодно, как только я отвернусь.
– Похоже, княгиня не намерена уступать ей, – заметил его собеседник.
– Честно говоря, меня беспокоит девушка, – сказал Мердок. – Время от времени я поражаюсь ее необъяснимым равнодушием ко всему. Я выяснил, что она слишком часто принимает лекарства от головной боли, в сущности, не может без них обходиться. А еще какую-то микстуру. Удивительно, что ее отец смотрит на это сквозь пальцы.
– Может, вы пригласите ее на танец? Кажется, здесь есть дверь, ведущая в малый патио?
– Похоже, вы забыли о моем возрасте.
– Но ведь вы хозяин!
Сэм Мердок спустился вниз и подошел к сенатору и его супруге:
– Простите меня за исчезновение. Мне пришлось потолковать с одним из моих партнеров. Не позволите ли мне пригласить княгиню на танец?
– Мы хотели пойти отдохнуть, – заметила миссис Брендон.
– Тогда я попрошу мою воспитанницу проводить вашу дочь в спальню. Ну а сейчас, если позволите…
Лицо Сэма Мердока было по-прежнему непроницаемым. Он двинулся сквозь толпу танцующих. Музыканты, заметив хозяина, несколько замедлили темп. Джинни подняла глаза и увидела перед собой Мердока.
– Давненько уже я не танцевал под такую музыку. Теперь уж я не слишком в себе уверен – отвык от танцев, да и быстро задыхаюсь.
– Однако вы здесь, наш загадочный хозяин.
Мердок усмехнулся:
– Вы ошибаетесь. Во мне нет ничего загадочного. Я всего-навсего стареющий мужчина. Ну а еще – удачливый игрок. А вот вы великолепно танцуете. Я не видел вас прежде такой оживленной. Кстати, мне бы хотелось попросить вас об одном одолжении.
Разговаривая, они дошли до самого дальнего конца патио, удалившись от гостей. Просьба Мердока так удивила Джинни, что она даже взглянула туда, где стояли ее отец и Соня. Они уже собирались уходить и прощались с гостями.
– Я попросил у вашего отца разрешения потанцевать с вами и обещал ему, что после этого моя воспитанница проводит вас в спальню.
– Зачем, я и сама найду дорогу.
– Так что же? Вы доставите удовольствие старику?
– Конечно, да, – ответила Джинни, сама не зная, почему согласилась танцевать с Сэмом Мердоком. Может, чтобы позлить Консепсьон?
Сэм Мердок с удивительной для своего возраста легкостью закружился с ней по площадке, а затем они скрылись в темноте и оказались возле небольшой двери в стене. Мердок толкнул ее, и та бесшумно открылась.
«Как пещера Аладдина», – подумала Джинни.
Замок за ее спиной щелкнул, дверь закрылась, и они остались вдвоем в маленьком дворике в полной темноте. Здесь, за толстыми высокими стенами, окружавшими патио, музыки почти не было слышно.
В углу чуть журчал маленький фонтан. У стены росли высокие деревья, обвитые виноградными лозами.
Теперь темп музыки замедлился, и мелодия чем-то напоминала вальс.
– Так мы потанцуем?
– Но ведь вы пригласили меня на танец! – беззаботно ответила Джинни, внезапно почувствовав тяжесть на сердце. Может, Мердок ничем не отличается от других мужчин – просто ведет себя более умело и не спешит. И зачем только она пришла с ним в этот уединенный дворик?
Тут Джинни заметила двух телохранителей, одетых в черное. Они стояли возле стены. Неужели же он никому не верит?
Мердок налил ей бокал вина из хрустального графина, стоявшего на каменном столике, и печально сказал:
– Мне всегда хотелось научиться хорошо танцевать. Раньше у меня получалось лучше, должно быть, оттого что я был моложе.
Джинни подняла бокал.
– Но вы говорили…
– Я сказал, что почту за честь, если вы согласитесь потанцевать со мной здесь, в тишине и вдали от гостей. Вы будете пить?
Огорчившись, что плохо подумала о Мердоке, Джинни подняла бокал и сделала глоток.
– Значит, вы хотите, чтобы я танцевала одна?
– Что вы, вовсе нет. Но я предпочел бы, чтобы вы потанцевали не со мной, а с другим партнером.
Ей показалось, что, уходя, он пробормотал: «Простите меня». Один из мужчин, которых она приняла за телохранителей, отделился от стены и шагнул вперед. Джинни так и не поняла, что именно сказал Мердок, ибо тут же увидела перед собой Стива Моргана, заросшего бородой до самых глаз.
Глава 18Звезды, ярко сверкавшие на иссиня-черном небе, закружились у Джинни перед глазами, но Стив подхватил ее на руки.
«Кажется, я сплю, – подумала Джинни. – Наверное, опять что-нибудь подмешали в вино». Она прикрыла глаза, а в голове у нее теснились самые невероятные мысли. Как все это необъяснимо! Стив сжимал ее не страстно, но крепко – так, словно их только что познакомили. Тоже поразительно.
Джинни опасливо приоткрыла глаза и посмотрела на Стива, даже боясь дышать.
– Вам уже лучше, княгиня? – бесстрастно спросил он, сделав, однако, ударение на слове «княгиня». – Может, вы присядете?
«Стив!» – хотелось ей крикнуть во весь голос, но язык не повиновался Джинни, и она промолчала.
У нее сверкали глаза, но лицо было мертвенно-бледным, и она все еще не решалась дышать, изумленно и сосредоточенно вглядываясь в Стива.
Он смотрел все так же безжалостно. Только вопросительно приподнятые брови напоминали прежнего Стива.
– Может, все-таки присядете? Простите, что появился здесь так внезапно и, очевидно, напугал вас, но не мог же я подвергаться риску. Если бы ваш отец узнал меня, ему уже не пришлось бы выкладывать деньги за мою голову.
Джинни смотрела на него во все глаза, не вдумываясь в смысл слов. Она только заметила, что они теперь совсем одни, а в голосе Стива появились знакомые иронические нотки, которые она так ненавидела прежде. Но почему она не может ни говорить, ни двигаться?
Джинни опьяняла только одна мысль, вытеснившая все остальные: «Он здесь, он здесь!» Попытавшись сделать шаг, она снова бессильно повисла на руках у Стива. Как странно, почему он не обнимает ее, как прежде, не целует?
Усадив Джинни на каменную скамью, он поднес к ее губам стакан с каким-то напитком.
– Вот, выпейте, к сожалению, ничего другого не могу предложить вам. Господи, неужели то, что я все еще жив, повергло вашу милость в такой шок?
Джинни едва не задохнулась, попытавшись сделать первый глоток, однако справилась, зная, что иначе Стив вольет ей в горло вино насильно. Мало-помалу она начала понимать, что происходит, и устыдилась своей реакции на его появление.
Джинни мучила мысль, что она уже не замужем за Стивом, поскольку отдала руку князю. Но как же относится теперь к ней Стив, если вообще как-нибудь относится? Зачем он сюда приехал?
Стив почувствовал, как Джинни отстраняется от него, хотя всего секунду назад прижималась к нему нежно и доверчиво. Он собрал в кулак всю свою волю, чтобы не воспользоваться ее беспомощностью и не подмять под себя. Он так хотел ощутить тепло ее кожи, почувствовать, как открываются навстречу ему ее губы! Однако он усадил ее на скамью, дал выпить вина и выпил сам. Теперь, глядя в это отстраненное лицо, Стив нахмурился, охваченный гневом и горечью.
– Вам лучше? – сухо спросил он. – Не возражаете, если я посижу с вами? – Он опустился рядом, а Джинни думала лишь о том, чтобы не прикоснуться к нему.
– Что вы здесь делаете? Почему вы приехали сюда? И мистер Мердок…
– Чертовски приветливо вы встречаете старого знакомого, не так ли, княгиня? – холодно бросил он.
– О! – гневно воскликнула Джинни. Поняв, что она злится, он стал, как прежде, спокойным и ироничным.
– Послушайте, я приехал сюда вовсе не для того, чтобы ссориться с вами. Зачем? Хотите верьте, хотите нет, но я вовсе не собираюсь разрушать вашу счастливую жизнь. – Он посмотрел ей в глаза, но Джинни не могла разобрать, лжет он или нет, а между тем от его спокойного, ровного тона в душу ее заползал холод.
– Честно говоря, сначала я злился и кипел от ревности. Но, обдумав все, пришел к выводу, что наша совместная жизнь не могла продолжаться долго. Войны и сражения обладают странной закономерностью – они лишают человека перспективы: на войне живешь только одним днем. Да и что я мог предложить вам? Подстилку под фургоном? Вечные скитания? Нет, я не осуждаю вас за то, что вы выбрали лучшую долю. Вероятно, и я на вашем месте поступил бы точно так же. Теперь, видя, как вы одеты, зная, какое блестящее положение вы заняли в обществе, я думаю, каким был глупцом, пытаясь лишить вас того, к чему вы привыкли с самого рождения.
Она молчала, хотя ей хотелось рыдать от бессилия, крикнуть, что он ошибается, но Стив все так же спокойно продолжал говорить, и она не прерывала его.
– Я виню себя лишь за то, что вырвал вас из привычной жизни и доставил вам много неприятностей. Теперь мне хочется только убедиться, что вы довольны жизнью.
Нет, больше она не могла этого слышать. Да разве можно поверить, что этот спокойный человек, который говорит о том, что виноват перед ней, и есть непредсказуемый и невоздержанный Стив! Нет, это совсем не тот Стив – самоуверенный, эгоистичный, временами жестокий, не тот, кого она называла своим и который любил ее. Ведь тот Стив при всех его недостатках не был к ней равнодушен!
Ему, оказывается, не следовало любить ее – вот как он решил! И все эти слова о чувстве ответственности за ее судьбу наводили Джинни на мысль, что Стив хочет лишь одного – успокоить свою проснувшуюся совесть. Но когда, скажите на милость, Стив был совестлив?
Охваченная гневом, Джинни воскликнула:
– Перестаньте! Прошу вас, ни слова больше. Как вы уже заметили, в этой встрече нет никакого смысла. Что же касается меня… если вы не ослепли, то должны прекрасно видеть, каково мне приходится. Ваше появление потрясло меня до глубины души… – Не зная, что еще сказать, Джинни спросила: – Как случилось, что вы стали телохранителем мистера Мердока? Когда это произошло?
Стив коротко рассмеялся:
– Очень рад, что вы так быстро справились от шока, вызванного моим появлением. То, что я здесь, отчасти следствие любопытства, но, как вы знаете, война закончилась, и мне пришлось искать занятие по душе. Я давно знаком с Сэмом Мердоком, притом он хорошо платит. Согласитесь, что такого рода занятие подходит мне как нельзя лучше.
– Значит, вы продаете свою шпагу, вернее, пистолет, тому, кто больше платит. Похоже, вам просто нравится рисковать жизнью, Стив Морган. Разве вам не известно, что в этой стране охотятся за вашей головой в надежде на щедрый приз? – Ее глаза снова заблистали от гнева, а щеки слегка порозовели. – Интересно, о чем вы думаете? Ведь вы человек умный и не станете совать голову в петлю!
Вдруг Джинни вообразила, что появление Стива Моргана связано с Консепсьон, и она прерывисто вздохнула:
– Консепсьон! Как же я раньше не догадалась? Ведь она ваша любовница, не так ли? Значит, вы здесь для того, чтобы быть рядом с ней, чтобы… чтобы…
– Дражайшая княгиня! Надеюсь, вы не собираетесь прибегнуть к тем выражениям, которыми некогда владели с большим мастерством? – Он снова насмешливо взглянул на нее и вытянул ноги.
Похоже, прошлое так завладело Джинни, что ей как никогда захотелось вцепиться ногтями в его улыбающуюся, самодовольную физиономию. Она даже подняла руки, но Стив остановил ее.
– Будьте благоразумны, княгиня, – произнес он, сжимая ее запястья, – разве вы забыли, что у вас теперь другой муж?
Его иронический тон подействовал на нее как холодный душ. Приступ гнева прошел, желание бороться с ним исчезло, и она растерянно уставилась на Стива. Как же она могла забыть? А ведь уже прошло несколько месяцев! Они перестали понимать друг друга, и сейчас Стив Морган вел себя так, словно хотел от нее избавиться, чтобы испытать облегчение. Джинни сникла и безвольно уронила руки.
– При чем тут Консепсьон? Мы с ней и впрямь долгое время были друзьями, однако возобновление старых знакомств требует времени. Я совсем недавно приехал сюда из Вирджиния-сити. Признаться, чертовски устал, но, услышав, что вы – по странному капризу судьбы – тоже здесь, я…
Став сознательно остановился, внимательно наблюдая за Джинни из-под своих длинных ресниц.
Джинни ясно понимала одно: он ее не хочет. Его поведение и слова убедили ее в этом с самого начала. Ладно, пусть так, но что же ему от нее надо?
Все же она знала Стива, правда, прежнего, из той, давней жизни. Едва ли появление Стива здесь, в доме Мердока, можно объяснить одним только совпадением.
Сейчас Джинни почувствовала, что смертельно устала, – последние два часа ее поддерживали лишь гнев и волнение. Теперь она ощущала пустоту в душе, не испытывая ни радости, ни горечи.
– Почему вы здесь, Стив, я надеюсь со временем выяснить. Теперь же простите меня, но я должна уйти, у меня очень болит голова.
Едва держась на ногах, Джинни подняла руки и сжала виски. У нее стучали зубы, хотя в патио было не холодно. Теперь ей больше всего хотелось добраться до своей комнаты, выпить микстуру графа Черникова и погрузиться в привычный мир сладких грез и приятных видений. Господи, как же она устала! Джинни прикрыла глаза и почувствовала, как ей на плечи легли сильные руки Стива.
– Джинни! Ради Создателя, скажи, что с тобой?
Охваченный горечью и гневом, Стив все же заметил ее странную слабость, которой сменилась недавняя пылкость и страсть. Он слегка встряхнул Джинни, надеясь, что она снова придет в себя. При всем том Стиву неудержимо хотелось отомстить этой женщине, которая, по его мнению, вела себя как куртизанка и совсем не походила на прежнюю Джинни, когда-то принадлежавшую ему.
– Джинни, черт возьми…
Да как он смеет кричать на нее? Отчего в его голосе столько ненависти и презрения?
Она постаралась высвободиться из его объятий.
– Оставьте меня в покое! Зачем, ну зачем вы приехали? Теперь обо мне заботится другой. Я уже не принадлежу вам, а кроме того, не нужна вам. Я хочу спать. И у меня нет с собой даже порошка от мигрени…
Услышав, как он вполголоса выругался, она несколько удивилась. В следующий момент она почувствовала, что он поднял ее и куда-то понес. Голова Джинни лежала на его плече, как в добрые старые времена.
– Нет, нет, я вовсе не хочу…
– У вас, как видно, нет даже сил сопротивляться! Но не беспокойтесь, княгиня. Я не намерен вас насиловать, если вы опасаетесь именно этого.
Джинни хотелось сказать, что она этого не боится, как не боится уже ничего, но язык не повиновался ей. Кроме того, ей были приятны знакомые сильные руки Стива. Джинни вспомнила, как однажды он нес ее по покрытой коврами лестнице в веселом заведении Лилы, как она тогда дралась с ним, как ненавидела его. Но сейчас уже у нее не было сил ни сопротивляться, ни ненавидеть, ни даже испытывать страх.
Делия, вскрикнув, отступила, когда дверь в комнату распахнулась от удара сапога и высокий чернобородый мужчина внес на руках ее драгоценную хозяйку. Пола его пиджака оттопырилась – под ней был пристегнут револьвер.
Делия уже открыла рот, чтобы закричать, но крик замер у нее на губах, когда незнакомец взглянул на нее.
– Снимите покрывало с кровати и не делайте вид, будто вас укусила змея! Она, то есть княгиня, вдруг плохо себя почувствовала. Вы знаете, что делать в подобных случаях?
– Но… – Синие глаза мужчины угрожающе потемнели, и Делия поспешно сказала: – Да, сэр. Княгине нужно принять микстуру – она всегда ей помогает. Я займусь княгиней, если позволите.
Мужчина бережно уложил Джинни на кровать. Она вдруг открыла глаза, несколько раз мигнув от яркого света газовой лампы.
– Стив? – чуть слышно спросила она. Тот бросил взгляд на Делию:
– Давайте скорее микстуру. Если вам что-нибудь непонятно, то я работаю на мистера Мердока. Он и прислал меня сюда.
– Что вы, сэр. Клянусь, я никому не скажу, что видела вас. Мадам это не понравилось бы.
– Спокойной ночи, княгиня.
Голос Стива звучал ровно и совершенно спокойно. Отлично вышколенный телохранитель мистера Мердока только выполнял распоряжение хозяина.
Когда дверь за Стивом закрылась, Джинни почувствовала, как у нее по щекам побежали слезы.
