Текст книги "Познание французского языка (СИ)"

Автор книги: Роузи Кукла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

– Дурак, ты, Михаем! Ой, и дурак… Ты хоть не теряй в моих глазах то, за что я ценю тебя.… А то, что дамка твоя, она как козырная карта оказалась и тебя заметили, то потому тебе говорю.… А ты, дурак, что подумал и о ком – обо мне? Не ожидала я такого от тебя, не ожидала.…Но… Я постараюсь быть выше твоего мнения обо мне и все-таки передам, что ты произвел нужное впечатление и не на дам, как я поняла, а на того, с кем я тебя свела и с кем ты переговорил! Не забывай, хотя бы об этом, Михаем, меня не забывай!

А лажанулся он так.

Как только мы с Васькой поднялись разгоряченные и вполне довольные той атмосферой взаимного доверия и теплоты, которая установилась между нами, то тут же отметила…

Я его еще не ни разу не видела таким гордым! Он так и сидел гоголем, сыпал остротами и, как мне казалось, всячески старался ее принизить своим интеллектом, и подавлял… Кончита сидела рядом и рассеянно его слушала, а он продолжал ей такое рассказывать, что она, наконец-то, не вытерпела…

– Вот ты говоришь, что такой умный и все такое… Конечно, я многое не знаю, но женщины все равно умнее мужчин!

– Да как это? Это мы…

– Да постой ты, не спеши…я, конечно, всего такого не знаю, но соображаю, а вот ты как считаешь, ты соображаешь?

– Да я, да ты знаешь, да хотя бы спроси у нее – и на меня показывает…

– Нет, ты сам! Вот я тебе кое – что покажу, а ты мне ответь, что это? Только ты просто руками пощупай и скажи…

Она повернулась и что-то такое блестящее, как маленький пакетик вытащила из своей сумочки.…При этом я вижу, как девки улыбаются и между собой заговорщицки переглядываются.

– Ну и что это? Только ты… – сунула ему в руку, и он этот пакетик стал щупать…

– Это? Это, что-то, какое.… Так, а что же еще?

Девки сидят и ржут, смотрят, как он, теряясь в догадках, все мнет и все крутит в руках…

– Сдаешься?

– Нет! Я думаю, что это какая-то за граничная жвачка или… нет, это конфета?…

– Ой, не могу! – ржет Васька и ей вторит Кончита… – А еще говорит, что он умнее меня и всех нас.… Эх ты, ловелас! На! – говорит она, и у нас на глазах, разрывая зубами, пакетик вытаскивает оттуда…

Ну, вы уже догадались?…

Он, по своей дурости, да и наглости, так и остался сидеть перед нами в погонах из… С одной стороны, у него на плече прицепился красивый пакетик, а с другой, на плече так и остался болтаться…

Это сейчас, таким никого не удивишь, а тогда презервативы не продавали в таких красивых пакетиках.

– Эх, ты?! Понял, кто умнее? Бабы умнее вас! Запомни, бабы! А то хвост распустил как павлин и мне такое затирал.…А вот, не дала бы, я тебе сегодня и ты бы так и не узнал, дурачок, как приятно в девочку кончать! Понял, дурашка.…Запомни, бабы не только умнее, но и главнее! Запомнил? А меня ты запомнил? Ну, иди ко мне, дай я еще разик с тобой напоследок…

Мы вышли, и я, в который уже раз убедилась в правоте ее слов…Мы умнее, мы!

Грехопадение

Вспомнила свои первые впечатления о Ваське, поделюсь ими с вами, итак…

Она несколько полновата, но это ее нисколько не портит, а наоборот, придает ей солидности и в сочетании с природной неторопливостью убеждает в ее надежности.

Хотя она и высока, на голову почти выше меня, но медлительность стройной фигуры придает ей некий загадочный облик величавой, повелительной женщины.

Первое мое впечатление – что она заторможенная, но…Глаза ее подкупают открытым и внимательным взглядом, к тому же, вовсе не пустым, а внимательным и, судя по всему, еще и умным. Ее лицо сразу же не запоминается, оно довольно обыденное, какое часто встречается в среде обыкновенных рабочих людей. Несколько грубоватый нос, полные губы, довольно привлекательной формы и зубы, ровные, белые, выступающие скулы, полноватый овал лица и немного раскосые глаза, внимательно разглядывающие каждый раз меня, из-под коротко остриженных, словно под мальчишку, густых, каштанового цвета волос

Первые фразы, ее слова и я постепенно начинаю привыкать к ее интонациям, тембру ее голоса несколько низкому для такой молодой и красивой женщины.

– Тебе сколько? Четырнадцать, тринадцать? – И, услышав мой ответ, несколько удивляется.

– А по виду не скажешь…Думала, что ты младше. И где учишься, в каком классе?

Отвечаю, а сама замечаю, что в ее поведении пробиваются мои знакомые черты …

Это когда я с кем-то разговариваю, то обязательно в упор и, не мигая, смотрю в глаза моему собеседнику. Мама говорит, что так некрасиво и что так не надо человека разглядывать и смущать, а надо взгляд переводить… Но я так не могу, мне надо обязательно лицо и особенно глаза видеть того с кем я разговариваю. Вот и она так же, спрашивает, и мое лицо внимательно изучает, и мне в глаза заглядывает.

Я на секунду с ней встречаюсь взглядом, выдерживаю паузу и смотрю в упор и она так же, потом она первая, глаза отводит и продолжает расспрашивать о моих родителях. Отвечаю и невольно попадаю под какое-то с ее стороны соучастие, интереса к тому, что ей о себе и своей семье рассказываю. Она слушает мои ответы, сидя ко мне в пол оборота, отчего ее довольно крупная грудь выпирает и рельефно, кругло обозначается. Она замечает мой взгляд и, слегка улыбнувшись чему-то…

Встает, подходит к столу, берет сигарету из пачки, потом несколько долго ищет и шарит руками по столу в поисках зажигалки, и при этом, все время меня рассматривает, и мне кажется, что с каким-то повышенным интересом.

– Это надо же, такая молодая и уже дочь профессора… – просто гениальная фраза, так я о ней про себя отмечаю.

Закуривает, глубоко затягиваясь, а потом сильной струей выпускает вверх и в сторону дым от своего лица.

– А ты ничего…Ты мне нравишься, – а я, пожимаю неопределенно плечами.

Она стоит передо мной и довольно близко, напротив, на расстоянии вытянутой руки, при этом я вижу, как она дышит и у нее периодически приподнимается под одеждами грудь, как выпускает дым после глубокой затяжки сигаретой и расспрашивает…

Одежда ее хорошо подобрана по тону и прекрасно сидит. Даже ее коротенькая и больше чем надо – для женщины с такой комплекцией классическая и короткая темно-серая шерстяная юбка так здорово ей подходит, обнажая, несколько полноватые, но и в тоже время, округлые колени и стройные ноги, чуть пониже такого волнующего коротенького края, ее коротенькой юбки.

Про таких женщин с уверенностью можно говорить, что такая женщина как секс-бомба, бомба замедленного действия. Говорю потому, как наблюдаю за ее медлительностью, как она спокойно и уверенно садится напротив, медленно закидывает ногу на ногу, обнажая на миг, что-то светлое под разрезами юбки… Я еще удивилась тогда, отметив про себя, что на ней не колготки, а красивые и сексуальные чулки. Ну, а туфли! Они оказываются точно такими же, как и у мамы. Я их запомнила, так мама их, как она говорила, выцарапала у одной знакомой продавщицы. Это надо же? И куда она так вырядилась?

Невольно себя сравниваю с ней. И ведь, никакого сравнения! Я перед ней как пигалица и десятилетняя маленькая и беззащитная девочка…Одета небрежно. Брючки в обтяжку, которые смущают немножко из-за выпирающей попки, мальчуговая клетчатая рубашка под коротенькой курточкой и босоножки. Ну, никакого сравнения!

И я помню, как я тогда еще сильнее смущаясь, вся съежилась и сжалась…

Но это было тогда, а потом…Потом я к ней и чуть что, потому что она оказалась во многом для меня просто не заменима. Вот и на это раз, я к ней пришла и жду от нее поддержки.

А все потому, что с Мишкой творится что-то неладное, после того посещения сауны.

Мишка, в последнее время, прогуливал последние уроки и если бы не замечания, которые мне почему-то, а не ему делали, то я бы так и не придала этим прогулам такого значения. Подумаешь, тоже мне невидаль, кто из старшеклассников не прогуливал? Тем более, у меня не было ни малейшего повода беспокоиться о Мишке, он хоть и прогуливал, но все предметы знал и соответствующие отметки получал. А вот о ком я беспокоилась, так это о своих родителях.

Нашла, как говориться, коса на камень и если раньше мой папка ей уступал, то теперь уже между ними вспыхивали не шуточные ссоры. Я в последние месяцы только и слышала оскорбления ему с ее стороны, и она такое ему говорила… Видно и впрямь, Васька права оказалась: когда у нее не осталось уже никакой надежды, то она стала искать утешения у других на стороне.

Их брак распадался прямо на моих глазах, а следом и моя судьба изменялась… Это я прекрасно уже понимала и потому ни чью сторону в их спорах и ругани не принимала. А что я могла для них сделать? Ему-то я еще могла уделить внимание, а вот ей?

А ее, как подменили, начались прогулы работы, какие-то и вовсе не оправданные отсутствия подолгу после работы, походы с подругами на какие-то увеселения и всюду, и всегда около нее крутились мужчины…

Поначалу я не придавала тому никакого особого внимания, подумаешь, она же молодая и красивая женщина, а он с ней, то ли уже не хотел, то ли уже не мог. Так я часто слышала от нее в запале страстей, когда она ему это кричала.

И слово это импотент, я уже сто раз от нее слышала. Ну и что, говорила себе, так разве же это главное? А как же я, как же наша семья, в конце-то концов, быт наш, квартира и вообще все то, что было у нас до его падения. Да, а что же случилось у него, вот в чем вопрос?

– Так ты говоришь, что она ему так давно говорит? – переспрашивает меня Васька в очередную с ней встречу. – И когда это у них началось? Ах, да! Я совсем забыла, ты говорила…

– Так что же мне делать?

– А чем ты можешь помочь им? Хотя погоди… Вот если бы ты ее ко мне привела, то я бы ее кое – чему подучила… Его бы я тоже…

– Только давай без своих фантазий. Запомни, мой папка с такими как ты…

– Поняла! Да и как не понять, профессор и б……это не очень-то академическое сочетание, надо понимать, хотя знаешь… Так я поняла, прости… Тогда, только ее одну приводи и я ее кое-чему подучу…

– Наверняка, какими-то своим приемчикам по заглатыванию шпаги? Да не будет она такое делать, не будет, и даже не спорь! Я свою мамочку знаю!

Но она, все-таки, настояла. Теперь мне надо было придумать повод, для того, чтобы ее к ней как-то выманить. Одно дело это когда я, а другое, когда ей подскажет кто-то со стороны…Тем более, от такой опытной, как Васька.

Интересно заметить, как я сама к этому шпаги глотанию относилась…Как, как? Да вот так!

После того, как увидела в сауне урок фехтования Кончиты с Мишкой я всю ночь только и думала об этом утонченном умении женщин поражения мужчин языком в самое сердце раскрытыми ртами.

Раньше я такое слышала и даже видела в порнографии, но чтобы вот так и так близко, да чтобы еще этим и Мишка занялся? Нет, не он, а она с ним! Я все искала ему оправдания, как я считала тогда, оправдание его измене мне. Но потом я поняла, что с Мишкой у меня не было бы никогда продолжения. Никогда! По натуре он авантюрист, а я? А я просто профессорская дочь! И этим все сказано.

Я тогда ночью поняла, что ему надо другую, опытную и чтобы она уже с ним была, как настоящая женщина…А я, как я поняла, я была не готова никак к этому, тем более, к таким выпадам и уколам мужчинам. Может потом, думала, и как-нибудь, я попробую вызвать его на состязание в таком фехтовании со мной. Потом, но не сейчас и не завтра. А вот когда и при каких обстоятельствах я даже не представляла. Знала, что буду, а вот как и когда? А тут еще…

Мишка стал с Кончитой встречаться регулярно, и я это знала. А что я могла поделать? Вот и терпела, переживала…Нет, не ревновала, то другое, скорее, я, как сестра за него переживала! Еще бы, ведь я узнала, что Кончита и с ним за деньги! Понимаете? За деньги, так что ни о какой любви и речи не шло! А вот что касается денег?

– Так, Мишка! Откуда деньги на этот раз? Ну? Говори! Ты не молчи, а то я все равно узнаю, ты об этом должен знать. Я такая… – но он, подозрительно молчит.

Что это? Нет, в его молчании скрывается какая-то тайна… А вот какая? Ну, что же, пусть он думает обо мне как хочет, но я все выясню!

С такими мыслями я снова к своей Ваське.

Сидим, она раскладывает пасьянс и слушает в пол уха, так мне кажется, но…

– Так говоришь, что он молчит?

– Молчит! И не желает со мной говорить, не хочет поделиться…

– И что? Ты говоришь, что это первый такой случай, что он с тобой и ничего не объясняет?

– Первый! Я даже не знаю, что и думать? Но откуда у него снова появились деньги? А эта дура, Кончита, мне говорит, что она их от него не получает! Врет, наверное?

– Врет она, а он, значит, молчит? Да…

– Что да? Что думаешь, подскажи?

– Думаю, что ему дает деньги… – подняла лицо, с торчащей сигаретой изо рта и смотрит внимательно на меня…

Я невольно шаг назад и руку прижала к своей груди и тут я…

– Как это я? Что ты такое говоришь? Да я ему никаких денег! И потом, откуда у меня… Может, он у вас ворует? Надо бы вам все проверить…

Проверили, но все чисто. Никаких недостач и все то, где он принимал участие, все то тоже было чисто… Никаких претензий – так сказала Васька.

Я снова к нему. Мишка опять молчит, а по глазам его я – то все вижу… Я его взгляд слету понимаю…Но почему же он продолжает все, как прежде? А эта дура, с кем он путается, она стала такая наглая! И еще смеется! У, гадина, подожди, вот я доберусь до тебя…

Опять я у Васьки.

На этот раз она сидит полураздетая и довольно пьяная, по крайней мере, не настолько, чтобы мне не отвечать. Такое уже было с ней и не раз. Нет, пьянки, это ее слабость… Вот и сейчас я к ней прискакала и вниз к ней, в ее логово, как она говорила.

– Ты знаешь, у него снова деньги появились!

– А что, это для тебя новость?

– Ну как же! Он же мне обещал, говорил…

– Так, погоди тарахтеть, Котенок! Так он уже заговорил или… Ты же говорила, что он молчит и не признается насчет денег! Ты меня совсем запутала! Так он молчит или говорит?

– Да, ты права…Он все время молчит. Вот это меня больше всего тревожит! Ну, почему он молчит? – спрашиваю и вижу по ее взгляду, что она что-то знает…

Она как-то приободрилась и теперь уже, с усмешкой, меня пристально рассматривает.

– Ты, наверное, очень хочешь узнать, откуда у него появляются деньги! Так?

– Ну, что ты спрашиваешь, Василиса… – и не удержалась, понимая, что она знает и потому, добавила, – Василиса Прекрасная…

– Правда?

– Что, правда?

– Ну, насчет Василисы? Ты действительно так считаешь или тебе так надо было сказать, чтобы все у меня выведать? Ты, в самом деле, так обо мне думаешь?

– О, черт! Я ведь совсем забыла, что мне надо….– тут же засобиралась и начинаю отрабатывать назад, словно ледокол, который, не рассчитав свои силы, сходу врезался в толстые и непроходимые льды…Только мои льды сейчас совсем ведь другие и они…Нет, эти горячие складки ее тела и все, что есть у нее, все это для меня – айсберги. Нет, Антарктида! И я никогда не ступлю на ее территорию! Никогда! Смотрю на нее и сама себе такое произношу…

– Вот, что! Я по тебе вижу, что ты так и будешь вокруг, да около меня крутиться… Потому я решила…Нет! Не бойся Котенок! Ничего я тебе плохого не сделаю – это раз, а, во – вторых, я действительно знаю, откуда у твоего Мишки бабки и кто ему их дает. Ты хочешь об этом узнать?

– Да… – тихо шепчу, прекрасно понимая цену, которую она сейчас мне назначит за эту тайну…Секунды борюсь с собой, но мне надо… Да, надо и во чтобы то ни стало! Чтобы он не попал в такую же не справедливую историю, как и ее брат, Мамай! Я, почему-то все время об этой истории только и думала. Ведь Мишка он такой напористый и в то же время – доверчивый и он такой… Нет, он точно, может сесть в тюрьму и мне его надо спасти любой ценой! Любой!

Все это мгновенно проносится у меня в голове, и я ей, так же тихо, опустив голову:

– Да, я согласна… Назови свою цену…

С замиранием сердца вижу, как она слегка отклоняясь, расставляя в стороны, свои полные ноги и ладошкой легонько похлопывает по своей отведенной в сторону ноге, по своим коленям…Мол, иди сюда и садись…

Секундами внутри меня происходит титаническая борьба, и я… Я смиряюсь…

Медленно подхожу, ее рука ухватывает мою и слегка притягивает. Секундами, я сопротивляюсь, не поддаюсь, упираюсь…

– Сядь… О том, что скажу тебе, лучше выслушать сидя…

– Но я… – пытаюсь освободиться, слегка выкручивая руку, и уже решаю…

– Нет, только вот после того, как ты сядешь…Ты хочешь…

– Да! – тут же ей, имея в виду, что я хочу знать о нем, и тут же ловлю себя на том, чему научилась у нее, этой двусмысленности во всем, в действиях, поведении, в словах…Я что же, я ей уже да, говорю?

И не успеваю сообразить всех последствий своего опрометчивого и легкомысленно высказанного согласия, как она легко и ловко, разворачивая меня к себе спиной и слегка руками – раз! Все! Я оказываюсь тут же сидящей, у нее на ноге! Замерла и сжалась вся… Ой, мама!

– Расслабься и слушай свою… – Мамочки, думаю, вот она сейчас как скажет, и она добавляет так, словно меня убивает…И внезапно в самое ухо тихо и вопросительно, но мне показалось, что так громко шепнула с выдохом…

– Любимую?

Я молчу, оглушена всем. Ее вопросом и тем, что сижу у нее на ноге. Тем, что она уже своими теплыми руками прижала меня к своему горячему и рыхлому мягкому телу, и что мне, в самое ушко, да так, что я обескуражена и обнажена, от этой мысли, от ее напора и того, что она так сексуально мне в самое ушко шептала…

Молчанье затягивается. Я ощутила, ее недовольство потому, как ее руки сжали мои предплечьи, поняла, что ей мое молчанье не нравится, особенно сейчас, когда я, можно сказать, вся в ее руках…

– Любимую? – спрашивает, повторяет громко и требовательно еще раз.

Но я обездвижена и я молчу! Тогда я чувствую ее требовательные толчки из стороны в сторону в мое тело…

– Так любимую или…

Теперь она трясет меня словно грушу, почему-то я так внезапно с юмором, сравниваю эти ее такие нетерпеливые вытряхивания моего признания…

– Молчишь? Почему ты молчишь? Ведь это ты сама назвала меня …

– Да, назвала! И перестань трясти меня словно грушу!

– Ой, слава богу! Моя девочка заговорила! Ха. ха. ха!

– И ничего смешного! Посмотрела бы я на тебя, когда бы тебя вот так сцапали и посадили бы, как на кол…

– Э… Милая моя! Ты еще не знаешь, что значит ж…сесть на …..

– Так, хватит! Хватит твоих подробностей…Мне совсем не интересно: кто и как тебя и куда…

– Тебе точно, не интересно или ты не хочешь обо мне ничего знать, что со мной было раньше?

– Слушай, Василиса Сисястая! Хватит мне пудрить мозги! Теперь мне что делать? Раздвигать перед тобой ноги?

– А ты, правда, так хочешь?

– Нет, это ты так хочешь!

– Хорошо, а как же, тогда, хочешь ты? А давай я тебе…

– Слушай, мадам Сиськина! Я хочу слышать…

– Слышать, слышать! Да сколько же можно, одно и то же! Два месяца только и слышу от тебя: скажи, да, знаешь ли? Я что тебе, справочная книга, кулинарная книга для секса? Ты хоть раз подумала, что у меня могут быть и другие к тебе…

– Подумала, можешь не продолжать…

– И что это означает, это твое подумала? Твое подумала это что?

– Не знаю!

– Я так и поняла! Она не знает… А кто будет знать? Зачем ты вообще ко мне ходишь, кругами вокруг, да около… Ты, Котенок, вообще, определись уже как-то со всем этим! И потом, я ведь…

– Ну, ладно, тебе… Ну, что? ты мне решила поплакать? Ведь ты же сильная! Я знаю! Вон, как меня запросто, раз!

– Раз, на раз не приходиться! Вот ты сидишь у меня на коленях и думаешь, как бы мне ее обмануть и выпутаться, да еще и узнать за своего Мишеньку. Ведь так?

– А раз знаешь, тогда зачем спрашиваешь?

– А иди ты отсюдова, засранка! Давай, мотай! Пошла вон!

Вон я, конечно же, не пошла, а села напротив и пока она угрюмо наливала себе очередную рюмку и пила, словно меня не замечая, я сидела и безучастно за ней наблюдала…

Интересно, что же ее остановило? Может, не хочет с малолеткой связываться и боится насильничать? Нет, такая уже ничего не боится! Эта уже Крым – рым и медные трубы и все прошла, и к тому же к ней уже бабы, и чуть ли не толпой… Интересно, и что она с ними делает?

Так, потом у нее как – нибудь расспрошу…

А ты что же, серьезно считаешь, что она так и будет с тобой и дальше?

Будет! И еще как!

К тому же это ее первая попытка, а потом будет и вторая, и третья, и…И сколько ты будешь ей голову морочить? Да она просто выставит тебя и все! Нужна ты ей?

Выставит! Запросто! Что ей стоит. Посмотри на нее, вон, какая она мощная! Ей бы в деревне, да на ней, как на тракторе можно пахать … Постой, что-то она увлеклась и так я, чего еще доброго, ничего от нее не узнаю…

– Может, хватит уже?

– Отвали!

– Ты уже почти всю бутылку вылакала!

– Не твое собачье дело!

– Хамишь?

Она беззвучно мотает утвердительно головой…

Ой, ой, ой! А глаза – то ее совсем пьяные! Нет, пить-то она совсем не умеет, не то, что она со своими курицами в сауне, или, где там она с ними еще общается? О, там она, наверняка, с ними и такое с ними? Так, потом, сейчас ее надо как-то в себя привести. Смотри ты, она засыпать начинает!

– Эй, Сисястая! Ты чего, спать решила? Ты же мне обещала рассказать…

Она, молча, не открывая глаз, раз мне и показала – дулю!

Вот тебе и раз! И что теперь?