Текст книги "Колдун не знает (СИ)"

Автор книги: Роман Сяньсян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

С минуту это тело лежала без движения и даже не дышало. Потом хрипло втянуло в себя воздух, и, шатаясь из стороны в сторону, село.

– Да, ты прав. У меня есть регенерация.

Через полчаса Шалун выглядел точно также бодро, как и до стычки.

У меня было сложное отношение к Шалуну. С одной стороны, всепоглощающая ненависть за всю ту боль, которую он мне причинил – порой невыносимую, смертельную боль.

С другой стороны – бесконечная благодарность, ведь без этой боли я бы не познал свои сокровенные способности. Не поднялся бы ураган и не сорвал кучи пыли, скрывавшие их от моего сознания.

И ещё я чувствовал к нему особое чувство – будто бы он стал ещё одним моим братом. Пока что живым. А возможно, что кто-то из моих братьев вернулся и соединился с духом Шалуна, кто знает?

Глава 15

В этой главе к ГГ является призрачная мать, а изготовитель зелий Шала-Шалун рассказывает интересные подробности.

Глубокой ночью чувство огромной, гнетущей опасности заставило меня проснуться. Всё было тихо, только еле слышно трещали ночные цикады. Тем не менее, явно ощущалось холодное присутствие чего-то чужеродного.

В дверь тихонько постучали. Я решил не отвечать, притворившись спящим. Дверь скрипнула и медленно отворилась. Будто бы ветерок пронесся над моей кроватью. Из этого ветерка у самого окна сгустилось темное облако и приняло форму человека.

Луна светила в эту ночь особенно ярко, отчего тёмный силуэт был полупрозрачным. Я ждал. Если это призрак – то все равно никак не смогу на него повлиять, так что самое лучшее решение – продолжать прикидываться спящим.

– Ты думаешь, что меня так легко обмануть? Я знаю, ты не спишь!

Призрак, оказывается, обладал голосом. Если можно было назвать голосом этот раздирающий мозг скрип. Рывок – сажусь в постели. Уставился на привидение.

– Кто ты?

– Кто я, мне известно. А вот кто ты?

– Я Олел.

– Да-да. Олел, сын рыбака. И так далее. Опять хочешь меня обмануть?

Тьма у окна уплотнилась, и из самой глубины тени проступило лицо – и лучше бы я это лицо никогда не видел. Спокойнее бы спал.

– Зачем мне обманывать призрака?

– О-оу! Тому есть очень много причин.

– Назови хотя бы одну.

– Страх. Боишься узнать правду о том, кто ты.

– Я знаю кто я.

– Нет-нет. Ты не знаешь. Точнее, знаешь совсем-совсем мало. Знаешь, что ты – подброшенный.

– А тебе это откуда известно?

– А ещё ты знаешь, про герб о на покрывале, в которое ты был завернут.

– Ещё раз спрашиваю, адское исчадие, откуда тебе это известно?

Меня начинало по настоящему колотить от страха. Эта тень. Откуда она знала?

– Адское исчадие? Нет-нет. Вполне обычного происхождения.

– Плевать на твоё проихождение! Откуда знаешь?

– Мне известно многое. Очень многое. А скажи, знаешь ли ты, кому принадлежит этот герб?

Я вспомнил тот герб на покрывале. Змея, давящая своими кольцами орла. Хотя на первый взгляд – орёл, поймавший змею.

– Не знаю. Но что-то связанное с колдунами.

– Это герб королевской крови. Ты – принц правящей династии Империи.

– В Империи колдунов есть принц! Я слышал об этом.

– Нет-нет. Тот мальчик – не принц. Он сын рыбака. Принц – ты.

– Это всё враньё! У меня нет ничего общего с колдунами! Я их ненавижу!

Приведение рассмеялось, и его жуткий смех повис в воздухе комнаты, многократно отражаясь от стен.

– Как ни странно, я тоже. Но от того что принц ненавидит своих подданных, он не перестаёт быть принцем.

– Ну а ты, ты кто?

– Твоя мать. Твоя настоящая мать. Королева Ночи. Крэя. Неужели ты не рад?

Рад? Радость? Никакой радости – только ужас, ужасно и жутко до самой жуткой жути какую только можно вообразить.

– Зачем ты пришла?

– Не бойся, зла я тебе не причиню. Разве может мать причинить зло своему ребёнку?

– Тогда зачем ты пришла?

– Хочу предупредить. Не только ты и не только я знаем о том, кто ты на самом деле.

– Что ты хочешь этим сказать? Договаривай!

Гулко ухнула ночная птица. Силуэт в окне начал таять, опять превратился в дуновение ветерка и исчез. Будто ничего и не произошло. Только приоткрытая дверь так и осталась приоткрытой.

Вот тебе и встреча с мамой, сын Королевы Ночи.

*-*-*-*-*

С утра пораньше заявился Шала-Шалун. Ходил кругами и нюхал.

– Что ты принюхиваешься, точно пёс?

– Чую демонов. Здесь побывали демоны. Это тревожный признак!

– Но я вроде бы ничего не чую.

– Это не запах в том смысле, как ты нюхаешь цветок. Это запах энергетического присутствия. Ты не чувствуешь либо оттого, что тебе не дано это в принципе, либо, что более вероятно, потому что они отбили тебе нюх во время своего присутствия. Они или она.

Шала-Шалун ненадолго задумался. Потом ещё походил кругами и поводил носом.

– Да, точно. Она. Демоница. Может быть, суккуб. Не снились ли тебе странные сны?

– Когда?

– Сегодня. Я говорю про сегодня. Разумеется, периодически очень странные сны могут сниться кому угодно. Речь про сегодняшнюю ночь.

– Снились. Один странный сон. Но я его не запомнил.

Я конечно же соврал. Я прекрасно запомнил явление Королевы Ночи. И мне это совсем не снилось. Но полагал, что делится столь важной информацией с Шалуном несколько преждевременно.

– Подозрительно всё это, – заявил Шалун. – Ладно. Я хотел тебе кое-что показать. Зайди ко мне сразу же после того, как позавтракаешь.

*-*-*-*-*

После завтрака, пока я шёл к Шале-Шалуну, на плечо мне слетела небольшая птичка. Надо сказать, что дом (здесь были не хижины, а дома из камня) Шалы располагался в красивом саду. Вдоль дорожек улыбались солнцу всякие разные цветочки, с ветки на ветку перелетают птички. И вот одна из них присела ко мне прямо рядом с ухом.

– Шала не тот, кем кажется, – прощебетала птичка.

– Можно подумать, что ты, птичка, – та, кем кажешься!

Птичка обиженно пискнула и улетела.

*-*-*

Ко всяким чудесам быстро привыкаешь. Поначалу говорящие эльфокниги на полке в рыбосушилке Шалы меня, мяго говоря, огорошили. Но теперь я уже не только к ним, но и к служебным гномам, подметавшим дорожки в саду относился как так и надо. Одного такого чуть не раздавил.

– Эй, поосторожнее! Расплодилось тут всяких аристо…

– Что ты сказал, коротышка?

– Ничего, господин. Это наверное ветер что-то просвистел, а Вам и послышалось.

*-*-*

Шала-Шалун встретил меня возле своего чайного домика. Этот домик больше всего походил на дальнюю хижину, в которой я искал уединения на Змеином Острове. Такой же предельно скромный как по внешнему виду, так и по внутреннему убранству.

Но была существенная разница. Скромность моей отдаленной хижины была вызвана лишь тем, что я ленился тратить силы на что-то более значительное, да и смысла в этом более значительном я не видел никакого. Скромность же чайного домика Шалы-Шалуна являлась скорее элементом стиля.

Она прекрасно гармонировала с окружающим пейзажем. В нескольких шагах от моей отдаленной хижины бил океанский прибой. В нескольких шагах от чайного домика Шалы-Шалуна радовал прохладой пруд, в котором плескались упитанные утки.

– Хороши мои утки, правда?

– Хороши, Шала.

– И красивы, и вкусны. Думаю, не зажарить ли одну на обед.

– Можно и зажарить, Шала. Почему бы и нет.

– Хорошо ли ты позавтракал, Олел?

– Хорошо, Шала. Не жалуюсь.

– Вот и славно. После таких тревожных снов нужно хорошо подкрепить своё тело да и дух тоже подкрепить не помешает.

К домику вела дорожка, выстланная крупными камнями.

– Вступи на эту дорожку, Олел, и усиль свою медитацию. Оставь мирское. Насладимся прекрасным древним напитком и отвлечёмся от тщеты будней.

– Да, Шала. Отвлечёмся и насладимся. Я прямо чувствую себя аристо. А давно ли я им стал?

– С того самого момента, как достиг третьего ранга управления энергией. Хотя, подозреваю, ты был им и прежде.

– Я сын рыбака, Шала.

– Не видал я рыбаков с рангом выше первого. Да и их детей с рангом выше второго тоже не видал.

– На что-то намекаешь, Шала?

– Давай оставим эти суетные разговоры. Разве не прекрасен окружающий пейзаж?

– Безусловно он прекрасен, Шала.

– Ну вот и хорошо. Постоим же у этого камня-колодца и ещё усилим нашу медитацию.

– Не возражаю, Шала, не возражаю.

– Твоя медитация очень искусна, Олел. Я прямо так и чувствую концентрацию энергии вокруг тебя.

– Это всё целитель Оэла. Он научил меня.

– О, целитель Оэла. Это был мощный маг.

– Откуда ты знаешь, что он был, а не есть, Шала?

– Очень просто, Олел. Если бы он пребывал в состоянии «есть» а не в состоянии «был», то тебя бы тут не было рядом со мной. Ты был бы рядом с Оэлой. Разве я не прав?

– Прав, Шала.

Шалу понесло в философию. Это тревожный признак. Не отъехала ли у него кукуха от чрезмерного бега по стенам?

– Как ты заметил, я даже не требую от тебя звать меня «учитель».

– Ну какой ты учитель, Шала-Шалун? Учитель не тот, кто учит чему-то. Учитель это тот, кто изменяет тебя, как из камня делают золото.

– Ты прав, Олел. Я не учитель для тебя. Можешь называть меня своим другом, если желаешь.

– Это верно, друг Шала.

– Давай же, друг, сосредоточимся на этом камне-колодце и совершим здесь омовение рта, лица и рук.

Камень – колодец представлял собой камень с выдолбленным в нём углублением. В углублении собиралась поступавшая сюда по довольно толстой бамбуковой трубе вода. Рядом лежали несколько деревянных ковшиков, которые служили для того, чтобы набрать воды и омыться. Что мы с их помощью и сделали.

– Обрати внимание на этот прекрасный каменный светильник на четырех ножках, друг Олел.

– Да, светильник и вправду очень красив, Шала. Друг Шала.

– Светильник символизирует связь между мирами. Между миром Света и миром материального, в котором мы пребываем. Сейчас светит солнце, поэтому этот символизм не так заметен. Если же зажечь светильник ночью, то связь будет более явная.

– Как красиво ты говоришь, Шала. Друг Шала.

– Место обязывает, Олел. Друг Олел. Так вот, Олел, четыре ножки этого светильника символизируют четыре времени.

– Речь про четыре времени года?

– Вообще четыре времени. Настоящее, прошлое, будущее и Несуществующее.

– Круто-то как.

Шала-Шалун нахмурился.

– Я вижу, что уровень твоей медитации снизился. Так не пойдёт.

– Хорошо-хорошо, Шала. Я верну прежний уровень. Пошли уже дальше.

Мы прошли через низкую дверцу, о которую я стукнулся лбом и попали в сам домик.

– Низкая высота этой двери имеет большой смысл, Олел. Всякий входящий сюда должен смирить свою гордыню и принять правила.

– Очевидно, что эти правила придуманы низкорослыми гномами. А может быть книжными эльфами?

Шала-Шалун вздохнул и никак это не прокомментировал.

Внутри домика я обратил внимание на нишу в дальней стене. В нише висел свиток с начертанными на нём иероглифами.

– Что здесь написано, Шала?

– Стихотворение, друг Олел. Мне оно очень нравится.

* * *

 
Шёпот бамбука
Слёзы радости
Проповеди убийцы
Побеждает бутон цветка.
 

* * *

– Красиво сказано.

– И не только красиво, но и правдиво.

Плотно прикрыв за собой дверь, Шала пригласил меня присесть на циновку.

– Только тесновато тут.

– Тесновато не тут, Олел, а в твоём сознании. Однажды в подобной комнате смогли поместиться восемьдесят четыре тысячи учеников Будды.

– Но то ученики Будды. А то я.

– Ты ученик целителя Оэлы. Это тоже неплохо.

– Конечно неплохо. Оэлу я, по крайней мере, знаю. Ну, где чай?

Шала-шалун ухмыльнулся.

– Мы сюда пришли совсем не для этого, друг Олел.

– А для чего?

– Чтобы поговорить о той, что приходила к тебе сегодня ночью.

– Да я ничего не помню.

– Ай, как не хорошо обманывать.

– Ерунда. Обманывать – хорошо. Если это нужно для твоей цели.

– Слушай, Олел. Я знаю, кто ты.

– Отлично. Расскажи. А то я-то не знаю. Хотя, конечно, у меня есть какие-то сомнения. Это резкое погружение в мир аристо.

– Я уже сказал, что каждый, кто достиг третьего уровня владения…

– Энергией, да-да. Но я-то сын рыбака. Или нет?

Шала– Шалун скрестил руки на груди и посмотрел на меня очень пристально.

– Хорошо, Олел. Думаю, что ты и вправду не всё знаешь. Я расскажу. Слушай.

*-*-*-*-*

Для большинства людей всё зло одного цвета – черного. Никто не разбирается в его сортах.

Но в империи колдунов не всё так просто и однообразно. И не всегда они были колдунами в том значении, как мы их знаем сегодня.

Исходной локацией колдунов служил Кокосовый Рай – средней величины остров на крайнем западе архипелага. Было там всего понемногу. Не слишком высокий, но и не низкий горный хребет, называемый Манговыми горами (от изобильно растущих на его склонах манговых деревьев) протянулся с севера на юг, постепенно снижаясь и переходя в пологие холмы.

Там, на южной оконечности острова отрывистые берега переходили в пологие. На них и росли кокосовые пальмы, давшие название острову. Росло их довольно много и поначалу жители острова активно торговали пальмовомыми орехами. Потом эти пальмы вырубили и торговать стало нечем.

В лесах на склонах Манговых гор водилось много животных и птиц, а в прибрежных водах в избытке плавали рыбы.

Климат был исключительно благоприятный. Ветра дули в основном с востока, ослабленые другими островами и горными цепями.

Полгода лили дожди, но не сплошным потоком. Преимущественно ночам и с восточной, наветренной стороны гор.

Никто не помнит, когда тут появились первые маги. Жили они мирно, варили зелья, плели заговоры, изготовляли артефакты. Правили островом короли. Последним там правил мудрый и сильный король Крэй и его супруга, Крэя.

Владения магов постепенно расширялись, но не за счёт кровавых захватов. Жители менее удачливых островов спешили добровольно присоединиться к королевству, где им была гарантирована защита.

И всё бы ничего. Если бы не младший брат короля. Князь Прэй с самого детства отличался подлым характером. Слабым и коварным.

В играх маленький князь непременно применял нечестные приёмы, при первой же возможности утверждался за счёт других, и в то же время униженно молил о пощаде в случае поражения.

Невысокий, некрасивый мальчик с крепко засевшей в душе чёрной завистью к сильному и удачливому Крэю. Вот такой был князь Прэй.

Князь не одобрял миролюбивой политики и считал, что расширение королевства идёт слишком медленно. Он хотел бы потребовать свою долю во владениях и отделиться, но вот только король Крэй был категорически против.

Входящие в королевство острова, по мнению Крэя, были слишком слабы и не смогли бы существовать под управлением его брата. В способности которого, как правителя, он не слишком верил.

Ни по закону, ни справедливости Прэй не мог получить того, чего так жаждал. Он не станет самовластным властителем, король этого не допустит… Но такое положение дел совсем не устраивало князя.

Сколотив свой собственный клан из других чем-то недовольных политикой короля Крэя, князь задумал решить проблему быстро и радикально. Обманом князь со своими прихвостнями заманили короля и его жену, Крэю на один из далёких островов. Убить и занять их место – таков был план. И всё было бы так, как они задумали, если бы не одно но.

Королева должна была очень скоро разрешиться от бремени. Прэю и его приспешником нужно было действовать быстро, чтобы убрать и мать, и нерожденного ребёнка, но они не успели. И ребёнок всё же родился. Родился наследный принц империи магов.

Крэя знала, что её убьют, с ребёнком или без ребёнка, поэтому отдала новорожденного служанке, которая тоже родила сына, днём раньше. А ребёнка служанки она взяла себе, чтобы та о нём позаботилась.

Когда убийцы ворвались в дом, в котором были король с королевой, служанка схватила ребёнка и побежала прочь. В первой же деревне она оставила его возле колодца, чтобы его наверняка быстро нашли и вернулась назад.

А когда она вернулась, дело было сделано – и король, и королева убиты. Но убийцы хотели знать, где ребёнок?

И служанка не смогла сохранить тайну.

Убийцы, присланные Прэем, кого хочешь бы разговорили. И вот уже всадники несутся в сторону деревни, переворачивают там всё вверх дном в поисках новорожденного принца.

Но как узнать его среди других новорожденных? Лишь по гербу на белье. В остальном все новорожденные очень похожи друг на друга: все одинаково сморщенные и либо спят, либо орут.

И они конечно бы нашли принца. Если бы не жадность той, кто его нашёл.

А нашла его младшая жена рыбака. Она пожалела малыша и притащила в дом, но уж очень бедняжке понравилось покрывало, в которое был завернут ребёнок. Сделанное из очень качественной, теплой и одновременно легкой ткани, какую в их замухрыжном посёлке отродясь никто не видал.

На покрывале красовался герб – орёл, сжимаемый кольцами змеи. Герб королевского рода магов. И жена рыбака припрятала покрывало, завернув ребёнка в простой кусок грубой ткани.

Ну а те ребята, которые искали королевское чадо, не могли уйти просто так. Задание у них было такое. Невыполненное задание – минус. Нет оплаты, зато есть наказание.

Поэтому они не стали усложнять себе жизнь и просто-напросто цапнули первого попавшегося младенца, завернули в точно такое же покрывало с королевским гербом, да так и отдали Прэю.

А князь Прэй уже изобразил всё дело так, словно на короля с королевой напали неизвестные злодеи.

Чуть позже все неизвестные злодеи были найдены и казнены. Они даже признались в своём злодеянии. Разумеется, на самом деле казненные ни какого отношения к реальному преступлению не имели.

Прэй вовремя сообразил, что убить ребенка короля было бы большой ошибкой. И воздал хвалу своим темным богам, за то, что они уберегли его от этой ошибки: если бы был убит и ребёнок, началась бы борьба за трон. И во этой борьбе у князя Прэя не было шансов выиграть. Ещё несколько братьев короля были слишком серьёзными конкурентами. По закону трон перешёл бы к кому-то из них. А убрать их вне закона у Прэя была кишка тонка – никто из них не доверял князю так, как добрый король Крэй.

Поэтому князь поступил умнее – просто обьявил, что наследник жив, а он теперь – его опекун.

Глава 16

В этой главе ГГ знакомится с варварами, открывает в себе искусство стрельбы из лука, а также становится должником.

– Ты понял, Олел, о ком речь? Кто этот ребёнок?

– Я понял.

– Ну а вот мне не всё ясно. Тут есть что-то ещё.

– Недостаточно одной раскрытой тайны?

– Раскрытых тайн много не бывает! Такой высокий уровень владения боевым искусством, какой ты показал – даже для наследника королевской династии магов впечатляет.

– Да я и сам удивлён. Это… будто бы где-то лежало, занесенное пылью. Вспыхнула злость, и эта злость – как будто ураган. Родился ураган и сдул всю эту пыль. А может ещё и не всю.

– Вот это-то и опасно, Олел. Ты может быть и сам не знаешь, кто в тебе скрывается. Или что.

– А ты хочешь это узнать, Шала?

– Хочу, но боюсь.

Шала встал и направился к выходу. Я последовал за ним. Это было очень кстати – полутьма чайного домика мне уже порядком надоела. Возможно, в нём очень приятно спасаться от палящих лучей солнца, возможно, в этом есть своя особая эстетика, но всё же полутьма – не моё. Мне гораздо приятнее яркий день, и солнце, каким бы слепящим оно не казалось.

– Знаешь, когда я всматривался в твою память, ну, с тем зельем твоего учителя, целителя-отравителя Оэлы. Я тогда нашёл в тебе кое-что новенькое. Новенькое зелье. Ты про него мне не говорил. Почему? – Шалун посмотрел на меня очень внимательно.

– Ты это о чём?

– Зелье будущего. Что ты увидел там, Олел?

*-*-*-*-*

Я бы рассказал, да только нашу мирную беседу нарушил полёт стрелы. Точнее – прилёт и попадание стрелы в голову Шалы-Шалуна. Точно кто-то следил за выходом, караулил с натянутой тетивой и спустил её, как только мы показались из дверей.

Стрела воткнулась Шалуну в щёку, прошла насквозь и пригвоздила его лицо к стене.

Из раны немедленно выступила кровь и потекла тонким ручейком по щеке и шее. Другая струйка крови сочилась изо рта. Был сильно повреждён язык. Именно он так обильно кровоточил.

Ещё две стрелы одна за другой просвистели рядом.

– Увууувуву! – не то промычал, не то прохрипел Шала, энергично привлекая моё внимание и тыча в проткнувшую его щеку стрелу– Уввуу!

Шалун очень сильно хотел открепиться от стены. Но самостоятельно это ему сделать никак не удавалось. Ситуация была неприятная. Тем более, что голова Шалы-Шалуна в момент встречи со стрелой наклонилась вверх, да в таком положении и осталась. Немалая часть крови заливала горло. И если ничего не делать, то жить-шалить Шалуну осталось совсем недолго. Действовать надо было очень быстро.

Прежде всего я громко свистнул – тут же послышался топот ног, крики со всех сторон и топот ещё большего количества ног – слуги и охрана преследовали убегавшего стрелка. Или стрелков? Потом мы это непременно узнаем. Но сейчас нужно избавиться от стрелы.

Оглянувшись, заметил распластавшегося по земле садовника. Он как раз ухаживал за цветами, подрезал кусты, и тут такое. Садовник дрожал всем телом и озирался кругом, точно затравленный зверь. В руке у него были ножницы для обрезки кустов. Вот что может спасти Шалу– Шалуна. Одним хорошим прыжком я оказался рядом с садовником, выхватил у него ножницы и подскочил обратно к истекающему кровью Шалуну.

Просунув руку между его шеей и стеной, постарался немного отжать шею, чтобы показалось древко стрелы. Как ни странно, здесь крови почти совсем не было, разве что несколько капель.

Пережав древко стрелы ножницами для стрижки кустов, резко нажал на ручки. Древко было крепкое и не поддалось с первого раза.

Шалун от моих манипуляций тихонько подвывал. Больно наверное ему. Но что поделать. Терпи, Шалун, терпи.

С четвертого или пятого раза удалось перекусить древко стрелы и голова Шалы-Шалуна смогла, наконец, отделиться от стены.

К нам уже бежали слуги. Шалун покачивался, но стоял на ногах. Я попробовал выяснить у слуг обстановку.

– Поймали стрелка?

– Ушёл, господин.

– Кто это был, разглядели?

– Не наш, и никто из наших мм… из наших знакомых. Скорее всего, это варвар.

– Варвар? Это из тех которые с юга?

– Скорее всего, господин.

Весёленькое дело. Значит, сфера влияния варваров уже вплотную подобралась к сфере влияния колдунов. Ещё немного и они пересекутся. В таком случае между ними обязательно завяжется война. И нет никаких сомнений в том, кто выиграет в их схватке.

А после того, как колдуны победят, они смогут получить солидную порцию новых адептов. Безмоглых и преданных. Стреляющих может не слишком метко, зато кучно.

Собравшись с духом, Шалун резким движением вырвал стрелу из щеки и тут же потерял сознание. Вскоре прибежал лекарь и запричитал.

– Очень грубо, могут остаться частицы дерева… может быть заражение. Кладите его голову на бок и слегка вниз, иначе он может захлебнуться кровью.

Лекарь извлёк из принесённого с собой ящичка длинные отрезки ткани и принялся запихивать Шале в рот.

– Я туго набью полосками ткани рот, чтобы остановить кровотечение. Теперь пусть слуги отнесут его в мою комнату. Похоже, понадобится операция.

Операция длилась не слишком долго. Я подошёл к лекарю, поинтересоваться о результатах.

– Он поправится?

– Надеюсь. Потеря крови довольно значительная. Ему нужен покой и сон. Сейчас он как раз заснул, не нужно будить.

– Долго будет спать?

– Неизвестно. Может быть и до следующего утра.

Над нашими головами просвистела стрела. Да что же это за день!

– На землю! – я сграбастал лекаря в охапку и рухнул вместе с ним вниз. Велел ему лежать, спрятавшись за кустом. А сам где перекатами, где ползком достиг угла здания. Там я находился вне сектора обстрела и смог сориентироваться.

Пока я осматривался, ощутил, что кто-то тянет меня за ногу. Слуга принёс лук и колчан со стрелами.

– На нас опять напали, господин.

– Вижу. Тащи ещё один колчан, это может закончиться не так быстро, как хотелось бы. Одного колчана может не хватить.

Я не стрелял из лука с детства. Как-то не возникало нужды. И тот детский лук лук был всего лишь игрушкой, а не совершенной машиной для убийства, которую я сейчас держал в руке.

Присмотревшись, заметил нескольких всадников, кружащихся рядом с воротами. Ворота были закрыты, но это не мешало им стрелять поверх забора.

Стрелять в них отсюда? Слишком большое расстояние. Но как подобраться к воротам?

Если бы я только мог мгновенно перенестись в пространстве максимально близко к цели!

Зажмурившись, представил, как я это делаю. Когда открыл глаза, на меня очень удивленно смотрел конь. На коне сидел стрелок – и к моему счастью, стрелок меня не видел. Иначе моя нуль-транспортировка на этом бы и закончилась.

Еще два коня стояли рядом. Их седоки точно также меня не видели, что-то рассматривали за забором. Стоявший ближе ко мне уже натянул тетиву, двое других только собирались.

Ближний стрелок выстрелил. Чуть поодаль раздался короткий вскрик – похоже, стрела достигла цели.

Я не терял времени. Разглядывая что делается вокруг, одновременно вкладывал в лук стрелу и натягивал тетиву. Ещё две стрелы были наготове – оставалось взять их.

Всадники радостно захохотали, подбадривая приятеля. Три стрелы, одну за другой, выпустил я им в спины. Я никогда раньше не перетягивал тетиву с такой скоростью и не целился так быстро. Хотя, по правде говоря, стрелял я с очень близкого расстояния – промахнуться было сложно.

Не испытывал ли я сомнений, что поступаю неблагородно, стреляя в спину? Конечно нет. Мне всегда было наплевать на благородство, если оно ставило под сомнение жизнь.

Похоже, что во мне открылось ещё одно умение, скрытое под барханами пыли. Не так уж сильно и скрытое – я даже не разозлился как следует.

Три трупа сползли в сёдла. Один из коней заржал и попыталась ускакать прочь, но, быстро спихнув труп варвара, я уселся на его место и обхватил конскую шею.

– Тише, тише, мой хороший. Всё хорошо, всё спокойно.

Конь ещё несколько раз фыркнул и успокоился.

Варвары не использовали никакой упряжи, только простое седло, зафиксированное широкими кожаными ремнями. К седлу были приторочены какие-то сумки и мешки. Скорее всего – с пищей и водой, а может быть и с чем-то награбленным по дороге. Не было особого желания да и времени их рассматривать.

Подбежавшим слугам я велел определить место для лошадей, а их бывших всадников закинуть пока в прохладное тенистое место, осмотреть на предмет ценностей и закопать где-нибудь подальше.

Решил осмотреться в окрестностях, проехавшись верхом.

Дом Шалы стоял на отшибе, на небольшом холме. Вокруг раскинулись виноградники и оливковые сады. Тут было холоднее, чем на Хвосте Змеи. Климат больше напоминал Жемчужный Берег, где я вырос.

С двух сторон просвечивала полоса моря. Вниз по холмам сбегали дома, а с двух других сторон дом закрывал горный массив. Похоже, что всадники прискакали именно с гор, и вряд ли их было больше. Но ведь не могли же они приплыть сюда втроём. Где-то наверняка стоял корабль (или корабли) с основными силами. И вот там их могло быть уже не трое.

Выставив стражу из слуг, я стал ждать, когда проснётся Шалун.

*-*-*-*-*

Спал он долго. Всё спал и спал. Спал и спал.

Я не стал уходить к себе в рыбосушильню, остался в доме, в комнате для гостей. Среди ночи меня разбудил личный слуга Шалуна, старый и обычно молчаливый. Он был с Шалой с самого детства и очень переживал за его состояние. Удивительно, но это была первая серьёзная рана в его жизни.

– Господин, хозяин проснулся и зовёт вас.

Я вошёл в комнату. Шала-Шалун полусидел-полулежал, облокотившись на подушки. Дышал хрипло и часто. Кожа приобрела землисто-серый оттенок.

Зажав в руке иглу и деревянную табличку, что-то нацарапал, увидев меня. Я прочитал: СТРЕЛА ОТРАВЛЕНА.

Да, похоже на то. Рана Шалуна была, конечно, не из приятных, но всё же слишком тяжелым было его состояние.

– Это варвары с Юга, Шала. Три всадника, стреляли от ворот. Я их убил. Но не думаю, что они прибыли сюда одни. Должен быть корабль. Или корабли.

Шалун собрался с силами и вновь заскрёб по дощечке: НАЙДИ ВНИЗУ МОРЯКА ЛАША. МОЕГО БРАТА. РАССКАЖИ.

Больше Шала ничего не смог написать – провалился в забытье.

– Ничего, Шала. Я тебя спасу. Хотя не знаю пока, как.

Лаша-моряка я нашёл довольно быстро. Он жил на самом берегу, и это действительно был старший брат Шалы. Он был не очень приветлив, братья долгое время почти не общались, рассорившись из-за какого-то семейного дела. Спросил, чем он может помочь, сказал чтобы я обращался за необходимым. На этом бы наше общение и закончилось, но я рассказал про всадников. Лаш заинтересовался, принялся распрашивать подробности. Во что были одеты, что за кони.

– Действительно, должен быть корабль. Приплыли же они на чём-то. Летать пока что умеют только эльфы. Да и то недалеко. И может так оказаться, что корабль будет не один.

Мне понравился этот грубый бородач со стальным взглядом. Он был совсем не похож на своего брата: Шала-Шалун был, что называется, ловок, но тонок. Лаш же был прост, незатейлив, и, на первый взгляд – надёжен. Забегая вперёд, скажу, что таким он и был. Не опроверг первого впечатления.

– Значит ты один убил троих стрелков?

– Это было нетрудно. Я оказался у них за спиной.

Как именно я там оказался, я решил Лашу не рассказывать. Если даже он и не заподозрит меня в колдовстве, кто знает – может попросит еще раз продемонстрировать это моё новое умение, а у меня ничего не выйдет. Тогда ко мне прилипнет слава болтуна. Чего бы вовсе не хотелось.

– С утра мы выходим с отрядом на поиски корабля. Лишний лук не помешает. Пойдёшь с нами?

– Согласен. Пойду.

– Можешь остаться на ночь в моём доме.

– Благодарю за гостеприимство, Лаш. Но нужно посмотреть, что там с Шалой. Я приду утром.

– Хорошо, только приходи не слишком поздно. Мы не будем ждать. Если мы к твоему приходу уйдём, возможно, ты нагонишь нас на восточной дороге.

*-*-*-*-*

Шалун был совсем плох. К серой покрытой липким потом коже добавился жар. На лекаря он никак не реагировал.

Смотреть на его состояние было грустно. Если бы я не знал, то ни за что бы не поверил, что это тот же самый человек, который бегал по стене в тренажерном зале и пробивал мизинцем стену.

Целитель Оэла бы его вылечил, без сомнения. Он бы понюхал стрелу, задумался, посмотрел на свои склянки и мешочки, и выдал бы противоядие.

Тут меня осенило. Хоть и без всякой особой надежды, но вдруг? Взяв стрелу, извлеченную из щеки Шалуна, я поднёс её к своему носу. Кроме тягучего запаха крови в этом запахе витали ещё несколько нот… очень слабых нот.

Как-то раз Оэла показывал мне разные склянки – яды и для каждой склянке приводил противоядие. Я даже не пытался запомнить этот безумно длинный перечень.

В тот момент моей главной задачей было освоение медитации, а все эти зелья воспринимались как бесплатное и иногда досадное приложение.

Но ведь были умения, которые я смог вспомнить. Это он, Шалун, помог мне вспомнить боевое искусство. Он врезал своей ногой не по моей спине, а по логову дракона. Разозлил его. Взбесившийся дракон поднял бурю, взорвал покой пустыни, засыпавшей песком памяти мои умения, сдвинул с мёртвой точки дюны, и освободил то, что, казалось, было похоронено навсегда.