Текст книги "Стархэвен"

Автор книги: Роберт Сильверберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 41 страниц)

Глава двенадцатая

– Я должен, разумеется, арестовать вас, – сказал Брогг не очень строго. – Вы понимаете это. Таково предписание.

– Разумеется, – сказал Ланой. – Мне не только непонятно, почему ваши люди так долго не могли добраться до меня?

– Нерешительность в высших кругах. Много смущающих факторов, – Брогг улыбнулся собеседнику. – Не скрою, вы изрядно потрепали нервы Верховному Правлению. У него просто руки чесались арестовать вас, но в то же самое время оно боялось разрушить нынешнее свое положение какой–либо перетасовкой прошлых событий. Поэтому оно предпочло бездействовать. Классическая конфликтная ситуация. Все это необходимо было остановить, но не хватало ни времени, ни решимости.

– Я разделяю их опасения, – кивнул Ланой. – Жизнь ужасно запутанная штука, даже для них, не так ли? Ну что ж, вот вы и здесь. Давайте выйдем. Поглядим на заход солнца, не возражаете?

Брогг вышел из лачуги вслед за Ланоем. Было уже довольно поздно, его рабочий день давно закончился, но дело есть дело. Весь день они с Ливардом производили телевекторный поиск Ланоя, пока наконец не взяли его в узкую вилку. Как и пообещал Брогг Квеллену несколько ранее, дело свелось к нескольким часам. С момента его звонка комиссару фактически прошло всего четыре часа и несколько минут. Брогг искусно отделался от Ливарда, направив того по ложному следу час тому назад, и теперь они с Ланоем были в этой заброшенной лачуге. Броггу нужно было о многом рассказать этому организатору прыжков.

Крупный и яркий солнечный диск висел на темном небе, почти над самым горизонтом. Под его лучами загрязненное озеро испускало фиолетовое свечение. Ланой с восхищением смотрел на запад.

– Красота–то какая! – восторженно прошептал он. – Я ни за что не согласился бы покинуть эту эпоху, инспектор. Я вижу красоту даже в уродстве. Посмотрите на озеро! Разве что–нибудь подобное было когда–нибудь? Я каждый вечер стою здесь на закате дня и любуюсь этим зрелищем.

– Действительно, в этом что–то есть…

– Есть! Есть нечто поэтическое даже в этой липкой грязи. Видите ли, кислород там уже весь кончился. Начала проходить обратная эволюция, вырождение органической жизни. Так что теперь в озере обитают только анаэробные формы жизни. Мне все больше кажется, что эти черви танцуют свои адские танцы именно на закате солнца. Посмотрите, как играет цвет вон в тех водорослях! Они здесь разрослись, как морские водоросли. Вас волнует поэзия, инспектор?

– Моя страсть – история.

– Какая эпоха?

– Рим. Ранняя империя. От Тиберия до Трояна. Эпоха Трояна – поистине золотой век!

– А Республика вас не интересует? – удивился Ланой. – Отважные и честные воины? Катон? Люций Юлий Брут? Братья Гракхи?

Брогг с изумлением уставился на этого человека.

– Вы знаете обо всем этом?

– Я забрасываю широкую сеть, – усмехнулся Ланой. – Вы понимаете, я ежедневно имею дело с прошлым. История постепенно стала для меня в какой–то степени привычным делом. Значит, вы говорите, Троян? Вам ведь хотелось бы побывать в Риме во времена правления этого императора?

– Конечно! – с готовностью подтвердил Брогг.

– А как вы относитесь к Адриану? Золотой век тогда еще продолжался, не так ли? Если бы вы не смогли попасть в эпоху Трояна, то чем хуже правление Адриана? Скажем так – ошибка составляет примерно поколение. Мы можем промахнуться, целясь в эпоху Трояна, но тогда очутимся где–то во времена Адриана. Нам лучше всего нацелиться на последние годы правления Трояна. Иначе ошибка может забросить вас в более раннее время, и вам это будет не по нутру. Правление Тита, Домиплана и других подобных мужланов, я думаю, не в вашем вкусе?

– О чем вы говорите? – еле выдавил из себя Брогг.

– Вы прекрасно знаете, о чем, инспектор! – твердо произнес Ланой.

Солнце уже село. Волшебное сияние загубленного озера потухло.

– Не угодно ли зайти ко мне? – предложил Ланой после некоторой паузы. – Я показал бы вам свое оборудование.

Брогг безропотно подчинился. Он, словно башня, возвышался над крохотным Ланоем. Ланой был, пожалуй, не крупнее Колла и так же, как и последний, заряжен какой–то нервной энергией. Только Колл был наполнен ненавистью и коварством. Ланой же казался полностью уверенным в себе. Его активный динамизм имел хладнокровную сердцевину.

Ланой открыл дверь в перегородке, разделявшей дом. Брогг заглянул вовнутрь. Он увидел вертикальные стержни из какого–то блестящего материала, ажурную клетку, шкалы приборов, выключатели, целый набор реактивов. Повсюду светящиеся цифровые индикаторы сообщали краткую информацию о функционировании аппаратуры. Все вместе имело вид чего–то запутанного, собранного наспех.

– Это и есть машина времени? – спросил Брогг.

– Это только ее часть – выводы в пространство и время. Я не хотел загромождать вашу память подробностями ее устройства. Но принцип действия этой установки весьма прост: неожиданный прокол континуума – и мы забрасываем через этот прорыв нынешний материал, зачерпывая при этом эквивалентную массу из прошлого. На основании закона сохранения материи. Если мы допускаем ошибку в расчетах хотя бы на несколько граммов, это вызывает различные катаклизмы, взрывы, метеорологические бури. Мы стараемся ничего не упустить, но ошибки все же случаются. В основе процесса переноса – ядерная плазма. Не имея другой возможности расщепить континуум, мы заставляем это делать созданное собственными руками маленькое солнце. Энергия, используемая нами при этом, является побочным продуктом стасис–транспортировки, которая теперь в ходу. Но, несмотря на это, расходы очень велики.

– Какова же ваша цена?

– Как правило, две сотни, в том случае, если мы согласны брать деньги.

– Вы пересылаете кого–то бесплатно? – удивился Брогг.

– Не совсем. Я имел в виду, что с некоторых мы не берем деньги, а требуем плату в другой форме – услуги, информация, что–нибудь еще в таком же роде. Если они отказываются предоставить то, что нам нужно, мы отказываем им в путешествии в прошлое. Никакая сумма денег, которую они предлагают нам, нас не устраивает.

– Я не совсем понимаю вас…

– Понимаете, инспектор, и даже очень хорошо, – засмеялся Ланой. Он притворил дверь, расположился поудобнее в своем гамаке и только после этого задал Броггу вопрос: – К какой процедуре ареста вы собираетесь прибегнуть в моем случае?

– Вам придется отправиться в управление на допрос к комиссару Квеллену, В данном случае всем распоряжается он. Кроме того, мы оцепим всю эту местность. Разумеется, если вам удастся поладить с Квелленом, то картина может полностью перемениться.

– Но я должен обязательно пойти в управление?

– Да!

– Что это за человек, комиссар Квеллен? Он может пойти на уступки?

– Думаю, что да. Особенно, если знать, за какую струну его зацепить, – рассмеялся Брогг.

– Эта струна стоит дорого?

– Не очень, – Брогг подался вперед. – Диапазон действия вашей машины действительно ограничен лишь пятью столетиями?

– Вовсе нет. Я уже говорил вам, что мы все время совершенствуем ее. Но в пределах пяти столетий мы можем пользоваться ею с весьма высокой точностью, при увеличении же дальности действия возможны ошибки, и весьма значительные.

– Понятно, – кивнул Брогг. – Свиньи и собаки, заброшенные аж в двенадцатый век, и тому подобное.

– Вам об этом известно?

– Я провел тщательное исследование. Каков ваш диапазон времени, когда ошибки не очень еще велики?

– Чем дальше в глубь прошлого, тем больше ошибка. Для двух тысячелетий она может составить примерно плюс–минус тридцать лет. Но я твердо убежден, что со временем мы научимся попадать абсолютно точно, будь это 1776 или 1492 годы. Так какую струну Квеллена я должен зацепить?

– За это придется заплатить – возразил Брогг. – Какова цена билета в эпоху Адриана?

– Информация о Квеллене!

– Может быть, возьмете наличными?

– Только не у вас!

Брогг задумался.

– Хорошо, – кивнул он после короткой паузы. – Думаю, что мы поладим.

***

К заходу солнца Хелейн Помрат была абсолютно уверена в том, что се муж стал прыгуном.

Это было почти телепатией. Он не пришел домой обедать, но за последние несколько дней он часто опаздывал к обеду. Сегодня же все было иначе. Хелейн каким–то особым шестым чувством чуяла беду. Они так долго прожили вместе, что она всегда знала, что он с ней, если даже его не было рядом. Теперь же она почти физически ощущала его отсутствие.

Их маленькая комната показалась ей еще меньше, еще мрачней. Глаза детей были широко раскрыты. Хелейн пыталась успокоить, подбодрить их. Она старалась не думать о Бет Виснек и ее мрачном пророчестве насчет того, что Норм станет прыгуном. Хелейн спросила, который час, и часы в ухе ответили, что уже половина седьмого. Она детей обедом накормила, но сама не притронулась к еде.

В четверть восьмого она позвонила на квартиру к брату.

– Извини, что побеспокоила тебя, Джо, но это касается Норма. Он не пришел домой обедать, и я очень тревожусь.

Наступило долгое молчание. Хелейн следила за лицом Джозефа, его выражение сбивало ее с толку. Губы его были плотно сжаты.

– Джо? Почему ты не отвечаешь мне? Я понимаю, что я всего–навсего глупая женщина, но разве я в этом виновата? У меня четкое ощущение, что произошло нечто ужасное.

– Извини, Хелейн. Я сделал все, что мог.

– О чем ты говоришь?

– Мы недавно произвели арест и добрались до того ловкача, который проворачивал дела с прыгунами. Так вот… нам просто не хватило времени перехватить Норма. Он успел ускользнуть.

Она почувствовала, как от самых кончиков ее ног вдоль всего тела пошел холод, охватывая все внутренние органы, превращая их один за другим в глыбы звенящего льда.

– Джо, я не понимаю тебя… Тебе что–то известно в отношении Норма?

– Мы следили за ним по монитору. По моему приказу вчера вечером Брогг прицепил ему «ухо». Сегодня утром он пошел к этому пройдохе Ланою.

– Тому, что арестован вами?

– Да. Именно Ланой организовал все эти прыжки. Он заправлял всем этим бизнесом. Мы его арестовали, завтра утром я буду его допрашивать. Так вот, Норм поехал к нему. Это довольно далеко, и дорога туда заняла у него все утро. Мы определили его местонахождение с помощью теле вектора, но пойми – у нас не было абсолютно никакой возможности попасть туда вовремя! У меня здесь, на ленте, записано все, что могло передать «ухо».

– Он… исчез?

– Исчез. В 2050 год. Ланой не уверен в том, что удастся попасть именно в этот год, но он говорит, что шансы на это весьма велики. Я хочу, чтобы ты знала, Хелейн, что Норм все время думал о тебе, думал до самой последней минуты. Ты можешь послушать запись сама. Он говорил, что любит тебя и детей. Он пытался устроить так, чтобы ты с детьми могла последовать за ним в 2050 год. Ланой согласился это сделать. Все это имеется в записи на ленте.

– Исчез… Он просто сбежал…..

– Пойми, ему было очень плохо, Хелейн! Послушала бы ты только, что он говорил сегодня утром. Знаешь, он практически был не в своем уме.

– Я это знала. Он такой уже давно. Я пыталась отвести его к «фруду», но он…

– Я могу чем–нибудь тебе помочь? Может, ты хочешь, чтобы я пришел к тебе и побыл с тобой?

– Нет.

– Я могу прислать к тебе официальную службу утешения.

– Не беспокойся…..

– Хелейн, поверь мне, я сделал все, что мог! Сделал все, что было в моей власти, чтобы помешать ему стать прыгуном. И если ты решишь последовать за ним таким же способом, я постараюсь предоставить тебе такую возможность. То есть если Верховное Правление разрешит совершение прыжков и дальше, теперь, когда мы арестовали Ланоя.

– Я поразмыслю над этим, – тихо пробормотала Хелейн. – Я не знаю еще, как я поступлю. Только оставь меня сейчас одну. Спасибо тебе за все, Джо.

Она выключила экран и прервала связь. Теперь, когда худшее случилось, она почувствовала себя странно спокойной. Холодной как лед. Нет, она не отправится в прошлое в погоне за своим мужем. Теперь она вдова Помрат, обманутая и покинутая.

– Мама, а где папа? – спросил Джозеф.

– Он ушел, сынок.

– Он скоро вернется?

– Не думаю, – ответила Хелейн.

– Значит, папа умер? – спросила Марина.

– Не совсем, – горько усмехнулась Хелейн. – Это слишком сложно. Я объясню вам это как–нибудь в другой раз. Не забивайте себе этим голову и садитесь за уроки. Вам скоро в постель.

Она подошла к полке, где хранились алкогольные трубки. Быстро вынув одну, она прижала ее к коже и резко произвела подкожное впрыскивание. Однако она не почувствовала ни облегчения, ни муки. Она оставалась такой холодной, будто ее чувства находились возле абсолютного нуля.

Вдова Помрат! Бет Виснек будет приятно услышать это. Ей была невыносима мысль о том, что у другой женщины может быть муж.

Закрыв глаза, она представила себе, как Норм оказывается в 2050 году, чужой для всех и такой одинокий! Он не пропадет: у него есть медицинские познания. Попав в примитивное прошлое, он станет заниматься врачеванием. Возможно, даже сумеет утаить тот факт, что он перебежчик – иначе он оказался бы в списках зарегистрированных прыгунов. Он разбогатеет и будет преуспевать. Пациенты будут толпами стекаться к нему, и в особенности пациентки. С его лица исчезнет тусклость неудачника, появится румянец благоденствия. Он даже станет выше ростом, будет чаще улыбаться. «Интересно, – подумала Хелейн, – на какой женщине он женится, или, вернее, уже женился?» Ведь это случилось уже давно. Это было самое непостижимое. Норм уже прожил свою жизнь и скончался где–то в 2100 году. И за истекшие столетия тело его обратилось в прах, так же, как тела его другой жены и его других детей. По–видимому, среди нынешнего населения мира весьма многочисленно его потомство. «Возможно, – подумала Хелейн, – я сама являюсь одним из его потомков». С этим нельзя ничего поделать, судьба его была предопределена за сотни лет до свадьбы. Ему было уготовано оставить ее и вернуться в прошлое, чтобы умереть за сотни лет до своего рождения.

У Хелейн закружилась голова. Она взяла еще одну алкогольную трубку и на этот раз это помогло ей, хотя и не очень. Дети сидели к ней спиной, поглощенные уроками, которые проводила с ними обучающая машина.

«Я погибла, – подумала она. – Я теперь ничто. Вдова Помрат!»

После третьей трубки в голову ей пришла новая мысль. «Я ведь еще молодая. Вот отдохну несколько месяцев и снова стану привлекательной. Джо может устроить это – должна быть специальная государственная пенсия для жен прыгунов. Все образуется, мои кости снова обрастут плотью! Тогда я выйду замуж еще раз. Правда, я уже выбрала положенную мне квоту деторождения, но это не так уж важно.

Я смогу найти мужчину, которому вовсе не хочется стать отцом. Он будет довольствоваться усыновлением Джозефа и Марины. Высокий интересный мужчина, с положением в обществе. Может быть, мне удастся подцепить кого–нибудь с шестым разрядом? Вдовца, возможно, даже человека, жена которого подалась в прыгуны, если только за женщинами водится такое.

Я отомщу Норму! Отхвачу себе настоящее сокровище! Посмотрим тогда, кто окажется в выигрыше!»

Она почувствовала, как расцветает ее тело, наполняется живительными соками, по жилам энергичнее забурлила кровь. В течение многих месяцев, даже лет она безвыходно прозябала в этом кошмаре, цепляясь за своего мужа и стараясь вывести его из состояния отчаяния в надежде предотвратить его уход от них. Теперь, когда он все же ушел, ей больше нечего бояться. Теперь она может возродиться к жизни. Ведь она еще так молода!

«Я еще покажу этому Норму Помрату! – думала она. – Он еще пожалеет о том, что сделал!»

Глава тринадцатая

Наступило утро. Квеллен умышленно оставил этого пойманного пройдоху Ланоя изнывать в бакс для арестантов, чтобы он мог вдоволь поразмышлять над своими преступлениями. Ланой был напрочь лишен всех внешних чувственных восприятий, плавая в теплой ванне физиологического раствора, – его органы чувств были полностью отключены от нервной системы, так что его сознание могло отмечать только плачевное состояние, в котором он находился. Такое обхождение заметно смягчало многих, самых закоренелых преступников. Судя по тому, что говорил Брогг, Ланой был самым матерым из всех.

Известие о поимке Ланоя дошло до Квеллена уже дома, поздно вечером, незадолго до звонка Хелейн. Он отдал распоряжения, как обходиться с Ланоем, но не отправился в управление, чтобы поглядеть на этого пройдоху. Привел его Ливард, Брогг остался в районе местонахождения хижины, в которой находилась машина времени.

Этот вечер для Квеллена был унылым. Он, разумеется, знал о том, что Норм Помрат отправился в прошлое. С этим уже ничего нельзя было сделать. Он слышал, как Помрат и Ланой обсуждали план действий и пришли к согласию. Как Помрат выплатил свои деньги – по сути, он истратил все семейные сбережения – и ступил на платформу, с которой должен быть переброшен в 2050 год. Передача, передаваемая «ухом», прекратилась внезапно. «Ухо» было сверхчувствительным устройством, но продолжать трансляцию через временной промежуток оно не могло.

Вид окаменевшего лица Хелейн был зрелищем не из приятных. Она упрекала его в том, что произошло. Квеллен понимал, что она никогда по–настоящему его не простит. Так что его сестра, единственный для него родной человек, теперь была для него потеряна. И Джудит тоже была потеряна. Как только он потерпел фиаско на церемонии отрыгивания, она отказалась отвечать на его звонки. Он понял, что больше никогда не встретится с нею. Ее стройное обнаженное тело в напыленной одежде непрерывно стояло у него перед глазами, вызывая самые вожделенные желания, от чего он часто просыпался.

Единственным утешением в этой, довольно унылой ситуации был тот факт, что Ланоя нашли и арестовали. Это означало, что охватившая управление лихорадка пойдет на убыль. Как только с прыгунами будет покончено, жизнь вернется в свое размеренное русло, и Квеллен будет снова свободен, чтобы проводить большую часть своего времени в Африке. Если только Брогг, разумеется, на самом деле не выдал его. Квеллен как–то позабыл об этом. Недружелюбный тон Колла – неужели это означало, что не за горами и его собственный арест, как только будет завершено дело Ланоя?

Ответ на это Квеллен получил незадолго до полуночи, когда позвонил Колл. Для Колла рабочий день длился целые сутки.

– Я только что звонил в управление, – сказал он, – и мне доложили, что вы изловили этого наглеца!

– Да. Его привели к нам около семи часов вечера. Брогг и Ливард наконец–то выследили его. Сейчас он находится в баке для арестованных. Утром я его допрошу.

– Молодцы! – кивнул Колл, и Квеллен заметил, как проблеск искренней улыбки промелькнул на лице коротышки. – Это вполне соответствует смыслу совещания относительно вашего статуса, которое мы со Спеннером провели сегодня утром. Я только что закончил составлять представление о вашем повышении. Несправедливо, чтобы комиссар по уголовным делам жил в секции для седьмого разряда в то время, как он должен иметь по крайней мере шестой. Скоро вы уравняетесь со мной и Спеннером в общественном положении. Разумеется, это не изменит вашего служебного положения в иерархии Управления, но мне кажется, вы сможете в конечном итоге добиться там большего.

Квеллен, разумеется, засиял. У него отлегло от сердца. Значит, об Африке ничего не известно! Тогда возникло новое опасение: каким образом он мог поместить незаконный стасис–генератор в свое тайное жилье. Ведь даже ему было трудно его достать. Вероятно, Колл заводит его дальше в западню. Квеллен прижал ладони к вискам и постарался унять испуг, не в силах дождаться утра и Ланоя.

***

– Вы признаетесь в том, что пересылали людей в прошлое? – спросил Квеллен.

– Конечно, – небрежно ответил арестованный. Квеллен смотрел на него, с каждой секундой ощущая все больший гнев, накапливавшийся в нем. Откуда у этого наглеца такое спокойствие?

– Конечно, – повторил Ланой. – Я и вас могу переслать в прошлое за двести кредитов.

Ливард возвышался позади этого подлеца, а сам Квеллен глядел на него через стол для допросов. Брогг еще не появлялся в управлении. Колл и Спеннер прослушивали допрос в своем собственном кабинете.

– Ланой – ваше настоящее имя? – резко спросил Квеллен.

– Так меня зовут. – Он был невысоким, смуглым, в нем угадывалось какое–то внутреннее напряжение, что–то кроличье было в его выражении лица и манерах. Его тонкие губы непрерывно шевелились. – Разумеется, я Ланой, – этот коротышка, казалось, излучал самоуверенную запальчивость, с каждым мгновением набиравшую все большую силу. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу и свободно откинувшись назад.

– Ваши ребята весьма гнусным образом выследили меня. Мало того, что вы заставили этого тупого беднягу пролетария вывести вас на меня, так вы еще помещаете меня в этот мерзкий бак. Я провел кошмарную ночь. Вы ведь знаете, что я не делал ничего противозаконного. Мне придется подать на вас в суд.

– Ничего противозаконного? – искренне изумился Квеллен. – Кто, как не вы, нарушаете спокойствие последних пяти столетий?

– Ничего подобного, – покачал головой Ланой. – Оно и так уже было нарушено. Вам известно, что все это нашло свое отражение в архивных документах. Я просто слежу за тем, чтобы история прошлых веков происходила точно так, как она отражена в официальных документах. И если вы уловили суть сказанного, то меня скорее следовало бы называть благодетелем общества. Что, если бы из–за моей нерасторопности не произошло то, о чем свидетельствуют архивы?

Квеллен сверкнул глазами на высокомерного наглеца. Он встал и хотел было начать расхаживать, но обнаружив, что в этом крохотном кабинете не развернешься, сел со злостью за стол. Он чувствовал себя как–то неуверенно в присутствии этого хитреца. На стороне этого человека была несомненная сила.

– Вы признаетесь, что пересылали пролетариев в прошлое?

Ланой улыбнулся, но промолчал.

– Почему? – задал следующий вопрос Квеллен.

– Чтобы заработать себе на жизнь, – Ланой издевательски усмехнулся. – Разве это непонятно? Я обладаю уникальным и ценным технологическим процессом и хочу выжать из него все, что смогу, чтобы подзаработать.

– Вы – изобретатель процесса перемещения во времени?

– Я этого не утверждаю. Впрочем, это не имеет особого значения, – махнул рукой Ланой. – Правильнее будет сказать, что я сейчас контролирую его.

– Вы не желаете эксплуатировать свою машину ради денег, то почему бы вам не отправиться в прошлое и что–нибудь там украсть? Вы могли бы так же делать ставки на тараканьих бегах, чтобы заработать себе на жизнь.

– Я мог бы заняться чем–нибудь подобным, – согласился Ланой, – но процесс необратим, и у меня не было бы никакой возможности вернуться назад в настоящее со своими приобретениями. А мне здесь нравится жить.

Квеллен почесал затылок. Ему здесь нравится? Казалось невероятным, чтобы кому–нибудь могло нравиться жить здесь, но судя по всему, Ланой говорил искренне. Несомненно, это один из тех извращенных эстетов, которые в состоянии найти красоту даже в навозной куче.

– Послушайте, Ланой, – произнес Квеллен, – не буду с вами темнить. Вы подлежите наказанию за предпринимательскую деятельность без разрешения Верховного Правления. Сам Клуфман приказал вас арестовать. Я не готов к тому, чтобы сказать, какого рода приговор ждет вас, но он может быть любым, вплоть до полного уничтожения личности. Все зависит от вашего поведения. И все же у вас есть одна возможность. Верховное Правление желает стать обладателем вашей аппаратуры для путешествий во времени. Передайте ее моим людям не просто, сами понимаете, набор электронных устройств, а сам метод. Ваше сотрудничество в некоторой степени смягчит приговор…

– Извините, – прервал его Ланой, – но это оборудование является частной собственностью. У вас нет на нее никаких прав!

– Суд…

– Я не совершаю ничего незаконного, и поэтому мне не нужно беспокоиться о том, какого рода приговор может ожидать меня. И я отказываюсь уступать вам свои юридические права. Мой ответ краток – нет!

Квеллен подумал о том, какому давлению он подвергается со стороны Колла и Спеннера и даже Клуфмана, решая это дело, это напугало его.

Он в сердцах выпалил:

– Когда я разделаюсь с вами, Ланой, вы пожалеете о том, что не воспользовались своей собственной машиной и не дали стрекача на миллионы лет в прошлое. Мы в состоянии склонить вас к сотрудничеству с нами, учтите это! Мы можем стереть вас в порошок!

На устах Ланоя все та же презрительная ухмылка. Тем же спокойным тоном он произнес:

– Начинайте хоть сейчас, комиссар. Вы, похоже, теряете самообладание, а это уже неразумно. Не говоря уже о том, что опасно.

Квеллен почувствовал справедливость этих слов Ланоя. Он изо всех сил пытался успокоиться, но это ему не удалось. Горло его было будто перевязано узлами.

– Я буду держать вас в баке до тех пор, пока вы не сгниете! – прохрипел он наконец.

Ланой пожал плечами.

– И чего вы этим добьетесь? Я стану падалью, покрытой плесенью, а вы так и не сможете передать в руки Верховного Правления технологию перемещения во времени. Между прочим, не могли бы вы немного увеличить подачу кислорода? Я начинаю задыхаться.

К своему удивлению, несмотря на его нагловатый тон, Квеллен полностью открыл кран подачи кислорода. Ливард сразу же отметил изменение в настроении своего начальника. Несомненно, наблюдатели из соседнего кабинета тоже были удивлены внезапной капитуляцией Квеллена.

– Если вы арестуете меня, – продолжал Ланой, – то я уничтожу вас, Квеллен! Я повторяю: в том, что я делал, нет ничего противозаконного! Вот поглядите, у меня есть разрешение. – Ланой вытащил документ с соответствующими печатями.

Квеллен был загнан в тупик. Ланой определенно вывел его из равновесия. Ему было несложно иметь дело с обычными преступниками, но события последних трудных дней значительно ослабили его волю. Квеллен прикусил губу, внимательно посмотрел на сидящего перед ним маленького человечка, и ему отчаянно захотелось снова очутиться где–то в дебрях Конго и бросать камешками в крокодилов.

– В любом случае я намерен прекратить этот ваш бизнес, связанный с путешествиями во времени, – произнес наконец Квеллен.

Ланой тихо засмеялся.

– Не советую вам этого делать, Квеллен.

– Здесь не вы, а я даю советы!

– Я бы не советовал вам доставлять мне хлопоты, Квеллен, – нагло повторил Ланой. – Если вы сейчас остановите поток перебежчиков, то все прошлое полетит вверх тормашками. Эти люди попали в прошлое. Это отмечено в исторических архивах. Некоторые женились и обзавелись детьми. Потомки этих детей живут сегодня.

– Я знаю обо всем этом. Мы до мельчайших подробностей обсудили теорию.

– Тогда вам следовало бы понимать, Квеллен, что вы сами, может быть, потомок какого–нибудь прыгуна, которого я наметил отправить в прошлое на следующей неделе. И если этот прыгун не попадет в прошлое, то и ваше, Квеллен, существование тотчас же прекратится, погаснет, как задутая свеча. Мне сдается, это приятный способ умереть. Но вы–то, разве вы хотите умереть?

Квеллен угрюмо смотрел куда–то в пустоту. Слова Ланоя не выходили у него из головы. Теперь стало совершенно ясно, что все это заговор, чтобы свести его с ума. Марек, Колл, Спеннер, Брогг, Джудит, Хелейн и вот теперь Ланой – все они были преисполнены решимости довести Квеллена до умопомешательства. Это был тайный сговор. Он про себя обругал все сотни миллионов толкущихся жителей Аппалачии и задумался, выпадут ли ему хоть когда–нибудь мгновения одиночества.

Он глубоко вздохнул.

– Прошлое нельзя изменить, Ланой. Мы все равно упрячем вас в тюрьму и заберем вашу машину. Тогда сами мы сможем позаботиться о том, чтобы поток прыгунов не иссякал. Мы не так уж глупы, Ланой. Мы сами позаботимся о том, чтобы все происходило так, как должно происходить.

Ланой какое–то мгновение почти что с жалостью смотрел на него, как, может быть, смотрят на особо редкую бабочку, наколотую на булавку на выставочном стенде.

– Таков ваш ход в игре, комиссар? Вы на самом деле считаете, что научитесь управлять машиной?

– Я в этом уверен.

– В таком случае, мне придется принять меры, чтобы защитить себя.

Квеллену стало немного не по себе.

– Что же вы сможете сделать?

– Посмотрим. Предположим, вы на какое–то время поместите меня в арестантский бак, а сами тем временем рассмотрите имеющиеся у вас возможности. Затем заберете меня из бака и снова переговорите со мной. С глазу на глаз. У меня есть для вас кое–что интересное. Но вы, думаю, не захотите, чтобы об этом слышал кто–нибудь еще.

***

Над его головой разверзся какой–то проем, будто невидимая рука расстегнула на себе застежку–молнию. Норм Помрат вышел в этот проем и провалился вниз. Его желудок воспротивился этому внезапному падению с высоты. «Ланой мог бы предупредить меня об этом», – подумал Помрат. В последний момент он изогнулся и приземлился на бок и левую ногу, стукнувшись коленной чашечкой о мостовую. Помрат охнул и на какое–то время превратился в неподвижную груду костей, кожи и мускулов, которая мучительно пульсировала в тех местах, которые он ушиб.

Он понимал, что нельзя здесь долго лежать. Поэтому он собрался с силами и, шатаясь, поднялся на ноги, смахнул с себя пыль. Улица была потрясающе грязная. Вся левая сторона его тела мучительно болела. Он проковылял к стене ближайшего здания, оперся на нее и, стиснув зубы, проделал одно из рекомендованных в этом случае упражнений, ускоряющих кровообращение. Боль начала стихать, как только капилляры, которые он повредил, опустели.

Вот так–то лучше. Ушибы будут ныть еще несколько часов, но это можно претерпеть.

Только теперь у него появилась возможность посмотреть на мир 2050 года.

Он не произвел на него особого впечатления. Город казался таким же загроможденным и суматошным, как и через четыре с половиной столетия, но шум и хаос были какими–то неупорядоченными. Здания–башни архаической архитектуры торчали повсюду. Не было видно платформ монорельсовых дорог и мостов между зданиями над уровнем улиц. Мостовая была в трещинах. Улицы заполнены пешеходами. Нельзя было сказать, что их было ощутимо меньше, чем в его эпоху, хотя он и знал, что население планеты составляло только третью часть от населения его времени. Его заинтересовала одежда пешеходов. Хотя была весна и было тепло, все были одеты так, чтобы скрыть тело как можно больше. Женщины были укутаны от лодыжек до подбородка, на мужчинах были свободные накидки, которые полностью скрывали контуры их тел. Из этого Помрат заключил, что Ланой переслал его примерно в то самое время.

Помрат уже проделал кое–какую домашнюю подготовку. Он знал, что середина двадцать первого века была временем неопуританской реакции на плотские излишества недавнего прошлого. Это ему нравилось. Ничто ему так не докучало, как бесстыдно выставлявшие себя напоказ гологрудые женщины и мужчины в прозрачных гульфиках. Он понимал, что подлинная чувственность бурно процветала только в эпоху подавления эроса. Чувственные наслаждения были одной из приманок, которые он искал. После десяти лет верного брака и преданного отцовства Норману хотелось пожить весело.