Текст книги "Ужасы. Замкнутый круг"
Автор книги: Роберт Рик МакКаммон
Соавторы: Дж. Рэмсей Кэмпбелл,Стивен Джонс,Ким Ньюман,Стив Тем,Стивен Галлахер,Лоренс Стейг,Алекс Кироба,Черри Уайлдер,Грегори Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)
– Как ты думаешь, стоит мне сегодня вечером прихватить с собой несколько оттисков, показать ему?
Леннокс высматривал такси.
– Кейн никакой не издатель.
– Мы можем поехать на метро. Вход вон там.
– Под платформами внизу шныряют ужасные злобные твари со щупальцами.
– Так куда мы все-таки идем?
– Кенсингтон-маркет. Мне нужна неприличная татуировка и несколько просторных футболок.
Леннокс поймал такси, и они втиснулись внутрь.
– Кенсингтон Хай-стрит. Остановите поблизости от Холланд-роуд.
– Ты пропустишь ланч, а ведь платит издатель. И все-таки, что ты думаешь насчет оттисков?
– Ты знаешь что-нибудь про Кейна? Хоть что-нибудь?
– До сегодняшнего дня о нем не слышал. Кент сказал, что Кейн купил «Мидленд», а кому знать, как не ему. Ты же видишь, как это сейчас делается: владельцы меняются чуть ли не каждый день. И вот так бросать своего издателя – это нехорошо. Он собирался угостить нас ланчем. Может, всего несколько оттисков, как ты думаешь? Хотя он все равно наверняка увидит обложки, которые я делал для «Мидленд».
– Пабы еще открыты, а я не покупал выпивку сегодня. Какие у тебя впечатления от Кейна?
– Крепкий мужик. В высшей степени. Потрясающе. Наверное, два раза в день в спортзале качается. – Внезапно Карсон сделался серьезным. – Он угощает нас ланчем, но я не хотел бы, чтобы он зашел ко мне домой после закрытия. Выглядит он так, словно может при желании разорвать тебя на части.
– Я никогда не видел этого Кейна до сегодняшнего дня. По крайней мере, мне кажется, что в реальности я его не видел. – Леннокс нашел у себя пачку сигарет, сунул одну Карсону. Он почти бросил курить. – Но Кейн мне снился. Я видел его раньше, говорил с ним раньше, и это казалось совершенно реальным. Во сне. В кошмарах.
Карсон зажег свою и Леннокса сигареты и осторожно начал:
– Иногда, когда сильно выпьешь…
– От всей души надеюсь, что дело тут только в выпивке. Завтра или через неделю я могу протрезветь. А что если этот Кейн все еще будет здесь?
– Да что ты так волнуешься? Дело просто в том, что он твой новый издатель. Должно быть, ты читал о нем в газетах, видел где-нибудь его фотографию. Давай просто пойдем да и хлопнем по пинте, Коди. Это тебя успокоит.
– Приехали, – объявил Леннокс, постучав по стеклянной перегородке «остина». – Высадите нас.
– А где это мы? – удивился Карсон.
– Кенсингтон-маркет. Клесст говорила, что у нее здесь магазин.
– Та штучка, которой ты вчера дал автограф? Леди в синих лодочках?
– Она говорит, что она дочь Кейна.
– А когда это она успела тебе про себя рассказать?
– Она сказала, что у нее здесь магазин. В одном из моих снов. А что если сны – это правда?
– Тогда мы найдем ее, а потом все вместе забьемся в ближайший паб.
– Это будет означать, что все это был не сон. Что все это была правда.
– Да что там за правда такая?
– Кейн. И все сумасшедшие вещи, которые он мне говорил.
– Ты же только что увидел его. И все мы. Он всего лишь твой издатель.
– В свое время в Хайт-Эшбери [80]80
Хайт-Эшбери – квартал Сан-Франциско, где в 1967 г. во время так называемого Лета любви собрались тысячи хиппи.
[Закрыть]я здорово перебирал с кислотой, – признался Леннокс.
Карсон становился все более озабоченным.
– Давай просто пройдемся здесь, а потом найдем какой-нибудь паб. Может, купим пару банок в магазине, а потом посидим на скамейке за церковью вон там, через дорогу.
Кенсингтон-маркет представлял собой трехэтажное здание, где теснилось множество крошечных магазинчиков; здесь преимущественно продавались товары для панков. Люди в латексе и коже, черной, блестящей и облегающей, толпились повсюду – это напомнило Ленноксу популярные бутики в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке. Он решил, что ПВХ, скорее всего, означает винил или что-то вроде этого, и хотя все эти шмотки блестели и были сексуальными, на вид казалось, что в них очень жарко, а в рынке стояла страшная духота. Пахло здесь, как на свалке шин в знойный день, и бардак был примерно такой же. Все здесь было немного слишком сверхмодное. Повсюду толкались панки, и Леннокс внезапно осознал, что сейчас он впервые выглядит приличнее остальных присутствующих. Он почувствовал себя спокойнее, когда заметил, что некоторые поглядывают на вездесущие фотографии Джеймса Дина, затем оборачиваются и смотрят ему в лицо.
Карсон задумчиво изучал записи «Dead Kennedys».
Серьга в виде солнца, казалось, потянула Леннокса и отвлекла его от прилавка с пластинками. Было невыносимо жарко. И тесно. В голове роились иллюстрации Доре к «Аду» Данте. Он бесцельно брел по переполненным рядам. Ему ужасно хотелось выпить.
– Привет, Коди. Так рада, что ты зашел.
У Клесст была небольшая забегаловка неподалеку от магазина под названием «Xotique». На девушке были бюстгальтер из черной кожи, черная кожаная мини-юбка, из-под которой торчали подвязки, поддерживающие черные чулки, и черные сапоги на шпильках. Это Леннокс заметил с первого взгляда. Со второго он увидел у нее в ухе серьгу, похожую на его собственную, – но у солнца было ее лицо.
– Клесст? – неуверенно спросил Леннокс. Возможно, это была очередная галлюцинация. Надо думать о них, как о снах. И не больше.
– Итак, Коди. Ты отошел после вчерашнего. Папа вышел из дома рано, искать тебя. Видел его?
Леннокс замялся, потом решил отбросить сомнения.
– Он поймал меня в баре отеля. Дал мне приглашение. На вечеринку. Сегодня. Просил напомнить тебе, что ты должна быть хозяйкой.
– Скукота.
– Что ты такое? – с паникой в голосе спросил Леннокс.
– Хороший вопрос. А что такое мы все? Зачем мы здесь? Ты знаешь Жан-Поля Сартра?
– Лично не знаком. В последнее время он мало бывает в обществе. [81]81
Жан-Поль Сартр скончался в 1980 г.
[Закрыть]
– Следующий вопрос.
– Что со мной происходит?
– По-моему, Кейн вчера вечером начал тебе это объяснять.
– Иногда я не могу отличить сон от реальности.
– А иногда это одно и то же.
– И мне кажется, что я уже не улавливаю разницы.
– Ну что, ты и дальше собираешься стоять здесь, как парализованный, размышляя о смысле жизни, или все-таки купишь что-нибудь?
Леннокс, словно сквозь туман, смотрел на кучу панковских побрякушек и аксессуаров из кожи с металлическими шипами. Это уже слишком. Краем глаза он заметил Карсона – тот перебирал пластинки на прилавке. Он решил, что должен вернуться в реальный мир, если сможет найти вход туда, или хотя бы притвориться, что он в реальном мире. Нужен ли ему ошейник с шипами?
– Может, возьму серьгу.
– Тогда я проколю тебе правое ухо. Бесплатно.
– Не надо. Я вытащу вот эту.
– Это невозможно.
– Да ты что? И почему?
– Помнишь вчерашнюю ночь?
– Я, как обычно, напился как сапожник. Мне снились дурацкие сны. Во сне я видел тебя. И Кейна. Вот и все. Откуда тебе знать, что мне снилось?
– Это происходило в параллельном времени, но это совершенно реально. Кейн поставил на тебе свой знак. Теперь ты носишь знак Кейна. И снять его невозможно. Никогда.
– Скажи это Ван Гогу.
– Мне никогда не нравились картины с цветами. На тебе стоит печать.
– Он еще придет?
– Тебе радоваться надо. Они попытаются тебя убить, потому что не могут завладеть тобой. Что, как ты думаешь, на самом деле произошло с тобой вчера вечером?
– Я сильно напился и пешком вернулся к себе в отель.
– Кейн думает, что они гнались не только за тобой, но и за ним. Иначе бы они не действовали реальным оружием. Гармоническая конвергенция увеличила их могущество, но они все еще не могут контролировать время.
– Послушай. Я сегодня прочитал «Сан», дошел до третьей страницы и дальше, до конца. Там ничего не было о взрыве в Сохо или о разбросанных по улице кусках зомби.
– Я же сказала тебе: это произошло в параллельном времени. Это очень опасно. Кейн там гораздо слабее, вот почему они заманили тебя туда. Но теперь, когда ты объединился с Кейном, они будут искать тебя и в реальном времени.
– Ты из этого мира?
– Нет.
– А Кейн действительно твой отец?
– По-моему, это очевидно.
– Он слишком молод для этого.
– И тем не менее.
– А твоя мать?
– Кейн убил ее.
– И как ты к этому относишься?
– Она собиралась принести меня в жертву одному хорошо известному демону. Она заключила с ним договор, когда я родилась.
Леннокс удивился: неужели он тут один в здравом уме? И насколько в здравом?
– Клесст, ты на самом деле красивая девчонка. Я бы даже сказал, дьявольски интригующая. И будь я на двадцать лет моложе, я бы влез в один из этих кошмарных костюмов, которые здесь продаются, и повел бы тебя в какой-нибудь клуб в грязном подвале, где танцуют до рассвета, стукаясь друг о друга головами. Потом сказал бы Кейну, что мы убежали и будем жить в моем недавно отремонтированном доме в Сохо, в Нью-Йорке, а если бы он возразил, просто дал бы ему в зубы. Однако мне не двадцать лет, и Кейн здоровее меня, поэтому я просто хочу предложить тебе прием у очень хорошего психиатра.
– Я намного старше, чем ты думаешь.
– Очень рад слышать. Я точно не знаю, что на этот счет говорится в английских законах.
– Так ты собираешься что-нибудь купить или нет?
– На самом деле я еще не огляделся. Может, сексуальный кожаный лифчик украсит мой гардероб?
– У тебя не проколоты соски? Я могу проколоть, и у меня есть симпатичные золотые кольца.
– Как-нибудь в следующий раз.
– И все-таки мне бы хотелось. – Внезапно Клесст двинулась к нему, и Леннокс отчего-то испугался.
– Боже, ты и правда нашел здесь свою леди. – Карсон забрел в магазинчик с альбомом Нико в пластиковом пакете. Он смотрел на часы, рассчитывая, сколько пинт можно будет выпить до закрытия.
– Она хочет проколоть мне соски, – пожаловался Леннокс.
– Почему бы не ограничиться татуировкой? – примирительно заметил Карсон. Он закатал левый рукав, и Леннокс увидел голову дьявола над числом 666. – Не могу вспомнить, когда я ее сделал. Я неделю пил, прежде чем заметил ее.
– Это я сделала, – сказала Клесст. – Здорово смотрится.
– Это дочь Кейна, – объяснил Леннокс. – В основном я видел ее во сне, но мне кажется, она вполне реальна.
– Сегодня вечером у тебя будет возможность выяснить, насколько она реальна.
– Послушай, Карсон. Они на меня просто бросаются. Клесст, почему ты сказала, что я объединился с Кейном?
– Тебе следует более внимательно смотреть, где ты ставишь свою подпись, Коди. Вчера. Книгу помнишь?
– Мне нравятся британцы, – сказал Леннокс. – Нужно просто привыкнуть к их своеобразному чувству юмора.
– Я не англичанка, – возразила Клесст. – И ты до сих пор ничего не купил. Возьми вот этот ошейник за пятерку.
– Пабы еще не закрылись? – спросил Леннокс у Карсона.
– Примерь.
– Мы лучше пойдем, – сказал Карсон.
Клесст двигалась невероятно быстро, и прежде чем Леннокс смог сообразить, в чем дело, все было кончено.
– Радикально выглядит, – сказала она. – С тебя пятерка.
– Клесст, ты прекрасна, но ты прямо какой-то десантник из космического патруля. Закрывайся, я угощу тебя ланчем. Ты ведь на самом деле из Калифорнии, да? Это можно исправить.
– Реальность тоже можно исправить, Коди. Вечером увидимся.
Леннокс ощупал ошейник с шипами. Ошейник тер шею, но он все равно заплатил. Он сообразил, что ему грозит серьезная опасность протрезветь, и он решил исправить это без дальнейших проволочек.
– По-моему, мне здесь кое-что светит, – сказал он Карсону. – Она делала мне намеки. И весьма серьезные.
Карсон огляделся по сторонам.
– А куда она делась?
Леннокс обернулся. Неподвижный воздух, казалось, дрожал над прилавками. Он не видел магазинчика Клесст. И Клесст тоже не было.
– Стой! Подожди здесь минутку, – Он отправился было назад.
Карсон взял его за руку.
– Давай просто пойдем и выпьем по кружечке.
Леннокс неловко попытался снять ошейник.
– По-моему, замок не открывается.
– Раздобудешь ключи потом, когда паб закроется.
IX. Помолись во тьме о том, чтобы магия пришла к тебе на помощь [82]82
Строка из песни «Tonight Is What It Means to Be Young» из фильма «Улицы в огне» (1984).
[Закрыть]
Леннокс едва не проспал вечеринку, но в семь проснулся от похмелья и боли в мочке левого уха. Он нашел полбутылки скотча и полечился. В зеркале ухо не выглядело воспаленным и больше не болело. Он потянул за серьгу, но она не вынималась. Наверное, присохла. Леннокс на всякий случай налил на ухо еще виски.
Он удивился, откуда у него ошейник с шипами, затем вспомнил, что Клесст надела его ему и не дала ключа. Он неловко подергал замок, стараясь его открыть, замок щелкнул. Должно быть, тут какой-то секрет, подумал он и бросил ошейник на стол.
У него оставалось немного времени для того, чтобы принять душ. Холодная вода помогла ему проснуться. У него остались отрывочные воспоминания о скамейке за какой-то церковью в Кенсингтоне и нескольких банках крепкого пива; вроде бы при этом он объяснял Карсону, что такое синхроничность. Затем Карсону удалось запихнуть его в такси и доставить в отель.
После душа Ленноксу стало намного лучше, и он не торопясь сбрил щетину, уже начинавшую превращаться в бороду. Затем надел мешковатую хлопчатобумажную дизайнерскую рубашку и подходящие по цвету брюки, узкий, свободно болтавшийся галстук и свой любимый льняной пиджак. Когда идешь к издателю, надо выглядеть прилично, а к тому же там будет Клесст.
Кейн снял большой номер в «Рассел», и Ленноксу нужно было лишь немного пройтись по Саутгемптон-роу. Он нашел в кармане несколько помятое приглашение, еще раз взглянул на себя в зеркало и отчалил в приподнятом настроении.
Вечеринка уже началась; у дверей его встретил здоровенный байкер в смокинге и попросил предъявить приглашение.
– Впусти его, Блэклайт, – крикнула Клесст. – Он из наших.
Клесст подала ему руку.
– Шампанского?
– Разумеется.
На ней было блестящее черное платье в обтяжку с большими вырезами на груди и спине. Платье и чулки плотно облегали ее изящное тело, и Леннокс решил, что эта сексуальная лондонская мода в конце концов не так уж и плоха и стоит поразмыслить серьезнее о возможности романа с накачавшейся наркотой дочкой издателя.
– Пожалуйста. – Клесст взяла у проходящего официанта два бокала шампанского и протянула один Ленноксу.
– Твое здоровье, – сказал он, прикасаясь к ее бокалу.
– А, вот ты где, Коди. Я так рад, что ты пришел. Вижу, Клесст уже развлекает тебя.
Кейн пожал ему руку. Он был одет в удобную повседневную одежду, как и большинство присутствующих, и изображал радушного хозяина.
– Вон там полно закусок, думаю, ты голоден, а? Мне кажется, б о льшая часть гостей тебе знакома. Пообщайся с людьми, развейся. Попозже поговорим.
Леннокс осушил бокал и потянулся за вторым. Он действительно знал большинство присутствующих, которых было около тридцати. Это и вправду напоминало обычную вечеринку, устроенную издателем. Джек Мартин заметил Леннокса и пробирался к нему.
– Ну, Клесст, – произнес Леннокс, – у тебя симпатичное платье, почти прикрывает твои прелести. Ты – пиковая дама?
– Нет. Выпей еще, Коди.
– Точно. У нее же черные волосы. Вы мне обе снились. – Коди схватил очередной бокал. – Но ты гораздо сексуальнее.
– Как дела, Коди? – Мартин как раз обсуждал с Майком Карсоном их утренние приключения. Он был близок к панике и расспрашивал об английских законах по поводу принудительного помещения в психиатрическую лечебницу.
– Мисс Клесст Кейн, познакомьтесь, это известный писатель Джек Мартин.
– А мы уже знакомы, – сообщил Мартин. – Помнишь синие лодочки? Мы же все встретились вчера в «Друге под рукой». Но никто не сказал нам, что вы дочь издателя.
– Это моя тайная ипостась, – улыбнулась Клесст и отправилась приветствовать опоздавшего, как всегда, Кента Олларда; он считал, что опаздывать – шикарно.
– Все в порядке? – спросил Мартин.
– Нет. Не думаю. – Леннокс одним глотком осушил бокал.
– Жаль, что ты не пошел с нами на ланч, – было здорово. Тебе нужно что-нибудь поесть. Только посмотри, сколько закусок!
– Мы с Карсоном недавно обедали, у нас был поздний ланч. Интересно, Клесст согласится на поздний ужин?
– Коди! – Мощная рука Кейна обхватила его за плечи. – Давай бери шампанского и посидим минутку в соседней комнате. Я хочу поговорить о твоей новой книге. Джек, прошу извинения. Бизнес есть бизнес.
– Бизнес, – эхом отозвался Леннокс и, направляясь вслед за Кейном, на ходу взял еще шампанского.
Кейн закрыл за ними дверь.
– Ну, как провел день?
Леннокс маленькими глотками пил шампанское. Кейн взял из ведерка со льдом новую бутылку.
– Очень приятно. Заглянул в магазин к Клесст. Замечательное место для твоей дочери.
– Такова современная молодежь. – Кейн вытащил пробку. – Я слышал, ты купил у нее какой-то ошейник. Почему не надел?
– Я его снял. Он не сочетается с галстуком. Однако с застежкой пришлось повозиться.
– Хорошая работа, Коди. У этого замка нет ключа. – Кейн наполнил бокалы. – Я потрясен.
Коди поднялся и сжал кулаки.
– Только не думай, что я верю во все это. Да, сейчас я допился до чертиков, и я знаю, что с бухлом надо кончать. Если ты действительно существуешь, давай завтра пообедаем, тогда и поговорим о новом романе. Сейчас я, наверное, несу полную чушь, ты уж извини, но жизнь – такое дерьмо.
– Прими-ка пару щепоток, и протрезвеешь достаточно. – Кейн бросил ему флакон с белым порошком. – Ты нужен мне сегодня вечером.
Леннокс покопался во флаконе ложкой, висевшей на цепочке.
– Кейн, ты очень странный тип.
– Возьми пару ложек. Больших, как следует.
Леннокс поморгал и огляделся. Он сидел в гостиничном номере напротив могучего мужика, который в лучшем случае был просто чокнутым. И внезапно Леннокс впервые за несколько месяцев почувствовал себя трезвым. Хотя нет, вчера ночью…
– Так-то лучше, – сказал Кейн, забирая флакон. – Ты просто посиди минутку – и привыкнешь к этому ощущению.
– Ты не издатель.
– В данный момент я издатель. Мне нужна была какая-то легенда для реального времени. Я купил «Мидленд букс» и оставил всех сотрудников. Отличное прикрытие, я могу даже получить кое-какую прибыль. Поговорим насчет аванса за твою будущую книгу?
– Те несколько раз, когда я тебя видел… это все было на самом деле?
– Поверь мне, Коди. Это действительно произошло.
– Значит, я не схожу с ума.
– Боюсь, что нет, Коди.
– Вот как. – Леннокс потер лоб и подумал: неужели он уже переступил ту грань, после которой нет возврата к нормальной жизни? – Но если я не сумасшедший и ты – настоящий, тогда кто ты такой?
– Я друг, Коди. Разве я не спас тебе жизнь?
– И это тоже было в реальности?
– Все-все. И кстати, ты прекрасно это понимаешь, несмотря на алкогольный туман, за которым ты прячешься. Ты сунул голову в песок, Коди. Но это не работает. Они все равно видят тебя.
– Нет, реально вот что: я сижу в номере лондонской гостиницы и разговариваю со своим издателем, у которого вечеринка. Один из нас или мы оба совершенно безумны. Думаю, пора мне пойти пообщаться с народом.
– К этому не сразу привыкаешь, – сказал Кейн, провожая его к остальным. – Вот почему я приближался к тебе не сразу, а в несколько заходов. – Он дружески сжал Ленноксу плечо, и Леннокс почувствовал, что эта рука достаточно сильна, чтобы в одно мгновение сломать ему кость. – А теперь иди веселись. Впереди долгая ночь, и у нас много дел.
Карсон приветствовал его, подав бокал.
– Ну что, договорились о чем-нибудь?
– Боюсь, что да. – Леннокс отстранил шампанское. – Майк, я начинаю думать, что все это действительно происходит со мной.
– Лучше съешь что-нибудь, – пробормотал Карсон, озираясь в поисках Мартина.
Мартин болтал с Клесст.
– Мне нужен свежий воздух. Я просто пойду прогуляюсь вокруг Рассел-сквер. Через минуту буду.
– Я с тобой.
– Нет. Я хочу минуту побыть один. Оставайся здесь, поговори с Кейном. Хочу знать твое мнение о нем.
Оллард загнал Кейна в угол, и Леннокс, идя к двери, махнул ему.
– Пойду проветрюсь.
– Я тебя прихвачу попозже, Коди, – крикнул в ответ Кейн, и Блэклайт открыл дверь.
Леннокс не стал переходить улицу по направлению к Рассел-сквер, а вместо этого, чувствуя себя немного конспиратором, пошел по Саутгемптон-роу, свернул на Космо-плейс и добрался до Куин-сквер. Передернувшись, он прошел мимо человеческих обломков, скрючившихся на мостовой и скамейках над своими бутылками, и через железные ворота прошел в скверик. Здесь не так сильно пахло мочой и немытыми телами – если не приближаться к кустам, посаженным вдоль забора. Из-за деревьев почти не было слышно шума ночного Лондона, и было приятно пройтись по прохладной траве после бесконечного асфальта.
Леннокс медленно дошел до конца Куин-сквер, где стояла статуя женщины – раньше считалось, что это королева Анна, но сейчас победило мнение, что это королева Шарлотта, супруга Георга Третьего. Он остановился, ни о чем не думая, и ему снова пришел в голову вопрос: на что могла указывать правая рука королевы Шарлотты, устремленная вниз.
Именно в этот момент и в этом месте Леннокс встретил Пиковую даму.
Она была одета во все черное, и сначала он разглядел лишь ее лицо, в темноте походившее на лицо призрака. Он не отрываясь смотрел на нее, пока она приближалась к нему из ночи.
Он сказал:
– Привет, Кэти.
– Привет, Коди.
– Ты же умерла, Кэти.
– Тебе лучше знать, Коди.
– Значит, вот оно что. Это не просто выпивка и наркота. Я действительно окончательно и бесповоротно сошел с ума.
– Конечно сошел, если связался с Кейном.
Она двинулась к нему, соблазнительно покачиваясь на шпильках, наклоняясь вперед, чтобы они не уходили в землю. На ней были блестящие черные чулки и узкое платье из какой-то непромокаемой синтетики, которое обтягивало талию даже без широкого кожаного пояса. Бретелек на платье не было, в темноте белели голые плечи, грудь и верхняя часть рук, которую открывали длинные черные вечерние перчатки.
Черные волосы были уложены в высокую прическу, и казалось, что ее бледное лицо и плечи – это алебастровый бюст, выплывающий из темноты. А может быть, гипсовая посмертная маска. Леннокс узнал этот чувственный рот, прекрасные черты лица, узнал оттенок ее зеленых глаз еще до того, как их взгляды встретились.
Леннокс схватил ее обнаженные плечи. Тело ее было холодным.
– Ты действительно Кэти?
– Если ты этого хочешь.
– Кэти умерла. Ее похоронили, и я это видел. С тех пор прошло больше года.
– Смерть – явление не постоянное, Коди. Особенно когда ты обладаешь могуществом.
– Это очередной трюк Кейна.
– Я не прислужница Кейна. Это ты его лакей. Я пытаюсь помочь тебе освободиться от него.
– Отлично, решено. Меня много раз обзывали по-всякому, но лакеем – никогда. Хватит с меня его белого порошка, одному богу известно, что в нем такое, и мое зеркало этого больше не выдержит. Я сейчас пойду в свой номер, залягу в кровать с бутылкой виски и забуду обо всем. Если завтра со мной будет то же самое, то, клянусь, на этот раз я обращусь к врачу.
Кэти, крепко схватив его за руку, не дала ему уйти.
– Я могу отвести тебя к тому, кто тебе поможет.
Леннокс резко развернулся, и она заметила в его левом ухе серьгу в виде солнца. Она тут же выпустила его руку и отступила.
– Прошу тебя, – сказала она. – Пожалуйста, пойдем со мной, Коди. В любом случае, что тебе терять?
– Да уж, рассудок, во всяком случае, я уже потерял. С мозгами можно попрощаться. Я стою в лондонском парке и разговариваю со своей умершей женой. Ты не можешь быть Кэти.
– Я могу быть кем угодно – кем ты хочешь.
– Правда? Так это ты пару дней назад оставила в моей комнате туфли? И это тебя на следующий день в пабе прихватили ужасные прыщи? Это ты шатаешься по несуществующим улицам Сохо в компании гниющих мертвецов? Потому что если ты на все эти вопросы ответишь «да», то ты не Кэти. Кэти вела двойную жизнь, но не настолько экстремальную.
– По-моему, тебе нужно выпить, Коди. Пойдем ко мне. Там мы поговорим. – Кэти взяла его за левую руку.
– Знаешь, – сказал ей Леннокс, – я думаю, что я неплохо держусь пока. Дело все в этом мегакоксе, который дал мне Кейн, правда ведь? В молодости, когда я увлекался кислотой, я понял, что, если глюки становятся слишком чудными, лучше не сопротивляться и просто идти, куда ведут. Поэтому давай веди меня к своему хозяину.
Кэти крепко вцепилась в его правую руку и потащила в сторону станции метро «Рассел-сквер».
– Ты действительно ничего не понимаешь, правда?
– Я в полном тупике.
Наркоманы и бомжи валялись в кустах, скрючились на скамейках.
– Пообещай, что живых мертвецов больше не будет.
– Ты носишь знак Кейна.
Усталые туристы и припозднившиеся гуляки спешили на последний поезд. Мимо проносились такси, едва тормозя на пешеходных переходах, и все это действовало весьма успокаивающе на человека, вышедшего прогуляться со своей покойной женой.
– Скажите, вы ее тоже видите? – обратился Леннокс к группке дам с голубыми волосами, копавшихся в своих картах у входа в метро.
В ответ он получил сердитые взгляды через бифокальные очки и бормотание: «Отвратительно!» Кэти потащила его мимо.
– Давай поймаем такси, – возразил он.
– Но мы уже спустились.
– Нам нужны билеты.
Леннокс, спотыкаясь, подошел к автомату по продаже билетов. Автомат выдал две бумажки, и Кэти схватила их, прежде чем он успел возразить.
– Ненавижу эти лифты, – сказала она. – Пойдем по лестнице.
На станции «Рассел-сквер» имелись два деревянных лифта, построенных, видимо, еще при королеве Виктории. Открытые кабины ползли по покрытым сажей шахтам, где просматривались геологические слои, в недра Лондона; они часто застревали, перегруженные слишком большим количеством народа. Современные конструкции, новые блестящие стальные коробки, призванные заменить устаревшие лифты, только увеличивали столпотворение.
– Эта лестница длиной в сотню миль, – возразил Леннокс, указывая на знак, призывающий особенно торопливых пассажиров к осторожности. – Это то же самое, что взбираться на верх Эмпайр-стейт-билдинг.
– Но лестница-то ведет вниз, Коди. Прекрати стонать и иди за мной.
Лестница представляла собой спираль. Стук каблуков Кэти эхом отдавался от стен, и у Леннокса начала кружиться голова. По лестнице обычно спускалось мало пассажиров, а сейчас они вообще никого не встретили.
– Кэти, – произнес Леннокс, остановившись, чтобы отдышаться. – Если это действительно ты, я просто хочу сказать, что очень рад снова видеть тебя.
На лестнице было душно, стены словно надвигались на него со всех сторон, и Леннокс был уверен, что они уже давно должны были добраться до платформы.
– Кэти, помнишь, мы смотрели фильм «Линия смерти»? Некоторые сцены снимались здесь.
– Идем, Коди.
– По-моему, та копия, которую мы видели, называлась «Сырое мясо».
– Точно. Это было нечто вроде угощения на день рождения, Коди.
– А потом мы повеселились.
– Да. Ты надел мой чулок себе на голову и гонялся за мной по квартире с криками «Двери, берегись!», размахивая резиновым цыпленком.
– Это было до или после того, как ты начала встречаться с Аароном?
– Просто иди, не останавливайся, Коди. Мы почти пришли.
– Я не слышу поездов.
– Так скажи мне, почему ты связался с Кейном?
Леннокс вцепился в перила. Медный поручень был теплым, казалось, его покрывала какая-то слизь. Он споткнулся и привалился всем телом к Кэти.
– Он купил контору моего английского издателя, все мои контракты. Да и вообще, я просто с ним познакомился. У него есть потрясный кокс и симпатичная дочка. Поскольку ты мертва, ты простишь мне чувственные желания, правда?
Ему показалось, что лестничный пролет заполняется каким-то паром. На лице его оседали странные капельки, и Леннокс с любопытством стер их. Медные перила все больше походили на развернутый кишечник. Он боялся, что его вот-вот вырвет на ступеньки.
– По-моему, мы идем слишком быстро.
Ступеньки стали такими скользкими, что он буквально чувствовал какое-то желе под ногами. Он вцепился в Кэти.
– Его имя, вероятно, покажется тебе более знакомым, если написать его так: «Каин», – сказала она.
– А, этот садовод-братоубийца? Но ведь он умер несколько тысяч лет назад.
– Он бессмертен, – возразила Кэти. – Если ты не поможешь нам остановить его. Вот почему он привязал тебя к себе.
Лестница закончилась, и они вышли на нечто вроде подземной платформы. С потолка туннеля, из трещин между плитками, свисали какие-то отвратительные, сочащиеся слизью липкие щупальца, рельсы походили на червей, платформу и пути скрывал плотный туман, а может быть, пар.
Сквозь эту завесу Леннокс различал толпы пассажиров в гниющих обрывках средневековой одежды, бесцельно бродивших взад-вперед и толкавших друг друга.
– Извини за беспорядок, – произнес некто, стоявший на платформе. – Много лет пришлось держать здесь весь этот народ. Хотя, если учесть все обстоятельства, они довольно хорошо сохранились, как ты думаешь? Коди Леннокс? – Человек приблизился. – Позволь представиться. Меня зовут Сатана.
– Мне кажется, это уже чересчур, – решил Леннокс. – Хотя не важно, я атеист.
– Никаких проблем, – ответил Сатана, но руки не протянул.
Это был высокий смуглый человек с залысинами на лбу и аккуратно подстриженной черной бородой, довольно театрально одетый в средневековый костюм и шляпу.
– У меня нет ни рогов, ни копыт, – сказал Сатана. – Может быть, ты почувствуешь себя увереннее, если они будут?
– Ты – театральное преувеличение.
– Это первое впечатление, – сказал Сатана.
Его фигура внезапно расплылась, и вдруг на нем оказался смокинг, какие носили в начале двадцатого века. Одежда Кэти превратилась в черное вечернее платье того же времени.
– Изыди! – взмолился Леннокс, отчаянно надеясь, что сейчас проснется.
– Это ведь на самом деле не имеет значения, верно? – спросил Сатана. – Внешность обманчива. Как и твоя. Нам нужно поговорить.
– Именно это сказал мне Кейн.
– Коди, я понимаю, что ты запутался. А кто бы не запутался на твоем месте? Так и получилось, что ты вступил в сделку с Кейном. Мы можем все переиграть. Чего ты хочешь? Я уже вернул тебе Кэти. Это абсолютно бесплатно.
– Это не Кэти, – возразил Леннокс.
– Она может превратиться в Кэти. Или в кого хочешь. Оглядись, Коди. Все, что хочешь. Назови это, и ты все получишь.
– Мы не на вершине горы. Это кошмарный туннель подземки, и я не вижу здесь ничего привлекательного. Отойди от меня. [83]83
Ответ Иисуса сатане: «Отойди от меня, сатана» (Лк. 4:8).
[Закрыть]
– Хорошая работа, Коди, – произнес Кейн. В руках у него были два бокала шампанского, один он подал Ленноксу. – Мы там соскучились по тебе, и я пошел тебя искать.
– Умный ход, Кейн, – заметил Сатана. – Значит, он привел тебя сюда.
– Извини. Я должен был прихватить еще бокальчик. Сатана, если я не ошибаюсь? Ты теперь под таким именем работаешь? Не возражаешь, если я для удобства стану называть тебя старым именем, под которым давно тебя знаю, Сатонис?
– Кейн, тебе не следовало в это вмешиваться.
– Приятное местечко, – одобрительно заметил Кейн. – Мне нравится дизайн. Смесь Гигера [84]84
Ганс Рудольф Гигер (р. 1940) – швейцарский художник, представитель фантастического реализма, наиболее известен по своей дизайнерской работе для фильма «Чужой».
[Закрыть]и Босха. Это же катакомбы под детской площадкой на Корэмс-филдс, я угадал? Сюда ведет подземный ход под Куин-сквер. Очень удобно. Ты, как я вижу, набираешь себе народ в общих могилах жертв чумы.
Леннокс постарался говорить спокойным голосом:
– Кейн, мы в аду или где?
– Где мы? Да в глубокой заднице, вот где, – ответила Клесст. – Папа, у нас скоро закончится шампанское.
