355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Роберт Маселло » Страж » Текст книги (страница 15)
Страж
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 10:33

Текст книги "Страж"


Автор книги: Роберт Маселло


Жанры:

   

Ужасы

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

– Прежде чем я покажу вам это, – сказал Эзра, – вы должны пообещать мне, что никому об этом не скажете. Обещаете?

Картер кивнул.

– И еще пообещайте, что отнесетесь к этому непредвзято, с открытым сознанием. Обещаете?

– Честное слово.

Эзра медлил. Он словно бы еще не был до конца уверен в том, что следует продолжать. Но все же он открыл дверь соседней комнаты, сначала заглянул туда и только потом вошел.

«Еще один признак паранойи?» – подумал Картер.

В сумрачной комнате было душно. Здесь, как и в столовой, на балкон вела застекленная дверь, но шторы были задернуты, и у Картера создалось впечатление, что их редко раздвигают (если раздвигают вообще). Эзра подошел к дальней стене комнаты и включил лампу над чертежной доской. На доске и на стенах над ней и вокруг нее были разложены и развешаны желтоватые обрывки и полоски, похожие на обрывки древних папирусных свитков. Все они были накрыты листками ацетатного волокна.

– Что это такое? – спросил Картер. – Рукописи из района Мертвого моря?

Эзра не ответил. У Картера вдруг мелькнула мысль: «О боже! Это так и есть!»

Он посмотрел на Эзру. Тот выдержал его взгляд, и в его глазах Картер увидел искры дерзости и гордости.

– Но как… Каким образом они к вам попали?

– Скажем так: я их нашел. Они должны были принадлежать мне.

Картер не удержался и, подойдя ближе, стал рассматривать один из фрагментов свитка. Трудно было найти человека, который, как он, настолько привык иметь дело с древностями, но то, что он видел перед собой, его поразило. Он никогда не видел таких старинных документов, насколько ему было известно, их попросту не существовало. Тот фрагмент, который он разглядывал, был покрыт плотно стоящими непонятными значками, написанными лиловыми чернилами, такими темными, что они казались почти черными. Картер перешел к чертежной доске и понял, что Эзра работает над соединением других фрагментов древнего свитка.

– О чем здесь написано?

– Как видите, я пока в процессе работы. Но здесь много разного: рассказы, откровения… пророчества.

Картер склонился ниже к фрагментам, разложенным ни чертежной доске.

– Это папирус?

– Нет, – ответил Эзра. – Это что-то другое. Но если учесть ближневосточное происхождение этого материала, вряд ли это рисовая бумага. Скорее всего, что-нибудь вроде пергамента, изготовленного из козьей, овечьей, бычьей или верблюжьей кожи.

– Похоже, вы еще не знаете точно, что это за материал.

– Верно. И я думал, что вы сможете мне в этом помочь.

Картер удивленно посмотрел на Эзру – не шутит ли тот, но нет, он явно не шутил.

– Но откуда мне знать? – пожал плечами Картер. – Это не совсем моя сфера деятельности.

– Но у вас в Нью-Йоркском университете есть лаборатория. У вас есть доступ ко всей обычной и цифровой технике – к радиоуглеродному датированию, например. Уверен, вы можете провести и молекулярный анализ ткани. – Эзра встал рядом с Картером и указал на фрагмент свитка, более ярко освещенный лампой. – Видите? У этого материала есть структура. Вполне возможно, что она пористая, как кожа животного. Но какого животного – я не знаю. Не знаю также, из чего изготовлены чернила. – Он посмотрел на Картера. – Но если бы вы смогли провести ряд лабораторных исследований, то могли бы это определить.

– И это бы вам помогло?

– В моей работе? Еще как! Если бы я узнал, из какого материала изготовлен свиток и каков его возраст, я сумел бы еще очень многое о нем выяснить.

Картер сделал шаг назад.

– Если это так важно, почему вы сами не нашли какое-то место, чтобы провести эти лабораторные исследования?

Эзра отвел взгляд. Картеру показалось, что он мысленно репетирует свой ответ.

– Этим материалом я владею совершенно законно, но есть определенные власти и здесь, и в других местах, которые могут это оспаривать.

«Н-да… – подумал Картер, – дела у этого парня совсем не простые».

– А за моей деятельностью в настоящее время осуществляется строгий надзор, – добавил Эзра.

«Видимо, он имеет в виду, – догадался Картер, – ту самую „реабилитационную бригаду“, о которой упомянула его мачеха». Что бы ни произошло с Эзрой, он явно влип по самые уши. Картер обвел взглядом рабочую комнату Эзры. По полу были разбросаны книги и бумаги. Картер заметил, что Эзра разместил свои инструменты и химикаты на старом ящике для игрушек, чтобы создать удобное рабочее пространство. Как ни странно все это выглядело, Картер вынужден был признаться в том, что мгновенно почувствовал, как знакома ему эта обстановка. И человек, который так обустроил свое рабочее место, тоже сразу стал ему ближе. Комната Эзры напомнила ему о собственных импровизированных кабинетах и лабораториях. Несмотря на то что Эзра Метцгер явно не испытывал нужды в деньгах, он был одним из тех упрямых эксцентриков, которым обычно удавалось, словно жучкам-древоточцам, проложить себе путь в университетскую среду, но потом они доживали свои дни в безвестности в этих самых проделанных ими ходах. Он с сердечной теплотой относился к интеллектуалам-неудачникам, люди этого типа были очень хорошо знакомы Картеру, возможно потому, что он знал, как опасно близок сам со всеми своими экспедициями и доморощенными теориями к тому, чтобы превратиться в одного из них.

– Даже если бы я согласился сделать для вас то, о чем вы просите, – сказал Картер, – а я не говорю, что я могу это сделать, то, скажите на милость, как, на ваш взгляд, это будет выглядеть? Вы хотите, чтобы я явился в лабораторию и развернул один из этих свитков?

– Нет, я понимаю, что так сделать вы не можете, – с готовностью откликнулся Эзра, чувствуя, что он на пути к победе. – Вам понадобится всего лишь крошечный кусочек свитка, и я его для вас уже приготовил. – Он показал Картеру небольшой полиэтиленовый пакетик, внутри которого лежал маленький фрагмент свитка. – Этого должно хватить для анализов – и честно говоря, это самое большее, чем я готов пожертвовать.

Картер взял пакетик и поднес его к свету: клочок свитка, лежавший внутри, имел длину около дюйма и ширину примерно три четверти дюйма. Но Картер знал: Эзра прав, этого действительно могло хватить для проведения лабораторных исследований (если, конечно, Картеру удалось бы добиться, чтобы эти исследования кто-то провел). Наверняка не так просто будет объяснить, каким образом к нему, палеонтологу, попал в руки такой материал и зачем ему нужны результаты лабораторных анализов.

Однако Картеру и прежде случалось выполнять странные просьбы.

Только сейчас он вдруг вспомнил о том, что до сих пор даже не позвонил в лабораторию по поводу окончательных результатов исследования пробы, которую они с Руссо взяли с окаменелости. Столько всего ужасного произошло за последнее время: взрыв, смерть Билла Митчелла, Руссо в больнице, что Картер начисто забыл о работе. На самом деле он уже привык к мысли о том, что окаменелость безвозвратно исчезла при взрыве, думать так было легче. Но ведь все обстояло не совсем так, верно? Существовал крошечный фрагмент окаменелости и такой же маленький кусочек породы. Немного, что и говорить, но сейчас Картер должен был благодарить судьбу и за это. Пора было заглянуть в биомедицинскую лабораторию.

– Знаете, подобные лабораторные исследования кое-чего стоят, – заметил Картер. – Думаю, немало.

– Сколько бы это ни стоило, – заверил его Эзра, – я оплачу все расходы.

Судя по тому, что успел увидеть Картер, финансовых проблем у Эзры, пожалуй, действительно не было. Но когда он уже был готов убрать пакетик с фрагментом свитка в верхний карман рубашки, Эзра остановил его.

– Тепло вашего тела ему противопоказано, – предупредил он.

– Но как же мне тогда нести это? – спросил Картер.

Эзра посмотрел по сторонам и нашел белый почтовый конверт.

– Положите сюда и несите в руке или наружном кармане куртки.

Картер послушно уложил пакетик в конверт и запечатал его. В этот момент у него было такое ощущение, что он невольно под чем-то подписался, как будто заключил с Эзрой некий договор, и ему даже не хотелось обдумывать смысл этого договора. Но с другой стороны, именно сейчас в его жизни было так много всего, над чем бы ему совсем не хотелось думать. Возможно, он вел себя глупо: может быть, им руководило желание помочь человеку, а может, он просто пытался доказать, что он, вне всяких сомнений, не относится к когорте упомянутых Эзрой узколобых ученых. «Допустим, я хочу это доказать, – подумал Картер, – но кому? Эзре или самому себе?»

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Ариус почуял ее еще до того, как она вышла из дома. На него нахлынул запах гиацинтов, к которому примешивался менее заметный, но еще более влекущий аромат. Аромат красоты, молодости и… желания. Она была стройная, с густыми каштановыми волосами и зелеными глазами, и Ариус думал: ощущает ли эти запахи тот старик, который открыл для нее дверь машины? Наверняка ощущал и купался в них. Разве могло быть иначе?

Машина медленно тронулась по круговой дорожке. Ариус, облачившийся в новые одежды, стоял рядом с зачахшим деревом (как они вообще могут тут расти, когда их корни похоронены под этим… асфальтом?) и наблюдал.

Это была еще одна ниточка в паутине, которую он так быстро сплетал.

Он уже знал о том, что это большой город, что в нем живет бессчетное число людей.

Но он находился в самой середине ловчей сети, и эта сеть разрасталась, становилась все больше и сложнее. Он знал, что, если будет внимательнее, эта сеть со временем обеспечит его всеми необходимыми познаниями… и всем, что ему было нужно для того, чтобы достичь своей цели. Картер Кокс, чье имя он прочел на серебристом почтовом ящике, привел его сюда, и теперь для него настала пора сплести новую ниточку.

Пришло время расширить сеть.

Он отвернулся и пошел прочь. Мимо него прошли двое оживленно беседующих молодых мужчин, он порадовался тому, что они не остановились и не стали глазеть на него. Они даже не прервали своего разговора. Потом ему встретилась женщина с детской коляской, в которой лежал младенец. Женщина улыбнулась Ариусу и продолжила ворковать с ребенком.

Значит, он стал… более или менее обычным.

Не так много времени у него ушло на то, чтобы оценить этот новый мир и понять, что он должен кое-что изменить. Он смотрел по сторонам, он видел других мужчин и очень быстро понял разницу между прозябающими и преуспевающими, между отвергнутыми и желанными. Довольно скоро он уяснил, что красное пальто – неправильная одежда. Оно было знаменем неестественности. И еще сумка, которую он забрал у этого противоестественного создания. В сумке он обнаружил деньги, и не только: там было очень много разных карточек, маленьких карточек, которые так удобно ложились на ладонь, и каждая из них называлась по-разному. Он заметил, как люди пользуются этими карточками, чтобы получить все, что они только пожелают.

Очень быстро он сделал то же самое.

Теперь его пальто было черным, мягким, теплым и длинным, почти до лодыжек. И туфли у него тоже были черные, блестящие, остроносые. Он носил темно-синий костюм, цвета предрассветного неба, и белую сорочку из нежного шелка с открытым воротом. И хотя он давно выбросил дамскую сумку (еще один знак неестественности) и темные очки, которые нашел в сумке, он приобрел себе другие очки: круглые, в золотой оправе, со стеклами янтарного цвета. Он знал, что в противном случае его глаза могут испугать людей. Они не имели определенного цвета и могли менять его в зависимости от его настроения. В его глазах люди могли увидеть тот свет, который странствовал по его телу подобно крови. Его глаза могли сверкать, как озаренный солнцем водопад, могли вспыхивать, как поток золотых монет, могли вскипать, как поток горячей лавы.

Словом, для него было лучше носить очки.

Время от времени он останавливался и вдыхал воздух. Хотя той машины, которая увезла женщину, пахнувшую гиацинтами, уже нигде не было видно, он мог ее выследить, разыскать по запаху. Он ощущал, как вибрирует тонкая нить его невидимой сети, и он мог идти по этой ниточке, как паук.

Ниточка увела его от реки, повела к сердцу города. Вскоре он очутился на большой многолюдной улице, около здания с большим красным навесом и тяжелыми дверями, обитыми отполированной медью. «Она вошла туда».

Мужчина в униформе придержал для него дверь и любезно пригласил его в заведение под названием «Галерея изящных искусств Рейли».

– Благодарю, – ответил Ариус. Он был рад тому, что здесь так легко воспринимают его слова и голос.

Здесь его ожидало еще одно приятное совпадение. Женщина, источавшая аромат гиацинтов, стояла неподалеку и рассматривала картину, а показывала ей картину другая – та, что жила с Картером. «Элизабет» – ее имя он прочел на почтовом ящике.

Его сеть только что стала еще прочнее.

Ариус наблюдал за двумя женщинами и убедился в том, что помимо аромата благовоний запахи у них одинаковые. Тут к нему подошел мужчина небольшого роста, очень оживленный, необыкновенно дружелюбный, и подал руку.

– Вряд ли мы с вами знакомы, – сказал мужчина, – но я – Ричард Рейли, владелец галереи.

Ариус пожал ему руку и кивнул.

– А вы?.. – поинтересовался Рейли.

– Мое имя Ариус.

– Вы говорите с акцентом, – заметил Рейли, широко улыбаясь, – я обычно очень легко распознаю акценты. А вот ваш мне никак не распознать. Откуда вы прибыли?

– Издалека, – ответил Ариус.

Рейли понимающе кивнул и больше спрашивать не стал. Всю свою жизнь он имел дело с богатыми и титулованными иностранцами и знал, в какой момент положено прекращать расспросы. Некоторые из этих людей старались замаскироваться под простых смертных, но Рейли узнавал их в толпе с расстояния в сто шагов. Этот человек, однако, выглядел необычнее, чем большинство богачей. Ростом шесть футов и пару дюймов, в тонированных очках, которые он явно не собирался снимать, невероятно дорого одетый, он вел себя, словно величественная особа королевской крови. Вздернутый подбородок, расправленные плечи, длинные, волнистые, хорошо уложенные волосы, концы которых касались ворота рубашки. Рейли поймал себя на том, что не может отвести взгляд от этого человека.

– Позвольте мне немного рассказать вам о нашей галерее. В этом зале вы можете увидеть большинство картин, написанных маслом и акварелью, которые мы в данное время выставляем для продажи. Но у нас есть еще зал наверху для частного показа определенных работ: в основном это гравюры и рисунки старых мастеров.

Ариус ничего не сказал. Он подошел ближе к одной из картин шестнадцатого века на сюжет Благовещения, с характерными для стиля маньеристов удлиненными фигурами и скошенной перспективой.

– Да, это необыкновенно хорошая, тонкая работа, – сказал Рейли. – Она совсем недавно поступила на рынок. До этого находилась в коллекции одного американского семейства на протяжении последних ста пятидесяти лет. Ее приписывают Фра Бартоломео. Вы знакомы с его творчеством?

Ариус смотрел на картину, склонив голову к плечу. Он словно бы пытался восстановить утраченную перспективу.

– Нет, не знаком, – ответил он.

– Немногие знакомы, – поспешил успокоить его Рейли. Он всегда был готов заверить потенциальных покупателей в том, что все, чего они не знают, находится исключительно в сфере деятельности экспертов. – Но если вы пожелаете узнать больше о его творчестве, здесь как раз сейчас находится наш постоянный искусствовед.

Он указал на Элизабет. Та бросила взгляд на Ариуса.

«Она красива, – подумал Ариус. – Даже красивее женщины, от которой пахнет гиацинтами».

– Сейчас Бет занята с другой нашей клиенткой, – сказал Рейли, – но как только она освободится, я представлю вас ей.

Рейли знал, что Бет умеет находить подход к новым клиентам, без труда завоевывает их доверие и быстро переходит к делу. Пока быстро перейти к делу ей не удалось только с Брэдли Хойтом, этим молодым магнатом-бабником.

– Я хотел бы поговорить с ней прямо сейчас, – заявил Ариус.

Прямо сейчас? Рейли не знал, как поступить. Бет беседовала с Кимберли Метцгер, одной из самых богатых покупательниц. Только в прошлом месяце ей был продан фламандский портрет стоимостью почти в полмиллиона долларов. Рейли очень не хотелось прерывать их беседу. Но когда он посмотрел на них, то увидел, что Кимберли то и дело стреляет глазками в сторону таинственного незнакомца и почти не слушает Бет.

– У меня есть конкуренты на эту картину? – капризно спросила Кимберли.

– Нет-нет, никаких конкурентов, – вмешался Рейли. – Но если позволите, я бы хотел вас на минуточку прервать.

Больше ему ничего говорить не пришлось; Кимберли шагнула к Ариусу, протянула ему руку и представилась.

– В Нью-Йорке я знакома со всеми, кто хоть что-то понимает в искусстве, – сказала она, – но вас я не знаю.

– Мистер Ариус гостит в нашем городе, – встрял Рейли и вопросительно посмотрел на Ариуса: так ли это? Возражений не последовало.

– Это правда, мистер Ариус? – спросила Кимберли. – Вы впервые в Нью-Йорке?

– Да.

– Долго здесь пробудете?

– Пока не могу сказать, – ответил Ариус.

Рейли, которому не хотелось, чтобы разговор уходил слишком далеко от коммерции, поспешно представил Ариусу Бет.

– А это Бет Кокс, которая знает о нашей коллекции все, что только можно о ней знать.

– Приятно с вами познакомиться, – сказала Бет.

– Мне тоже.

– У вас, случайно, нет визитной карточки? – спросила Кимберли у Ариуса и тем самым перехватила инициативу. – Мы с мужем, Сэмом Метцгером, часто устраиваем приемы в нашей городской квартире и всегда рады новым гостям.

– Нет, у меня нет… визитной карточки, – ответил Ариус. «Еще одна традиция, которую следует перенять».

– О! Тогда, быть может, мне лучше пригласить вас в гости прямо сейчас. Видите ли, у нас завтра вечером собирается небольшая компания, в семь тридцать, в связи с предвыборной кампанией мэра. Саттон-плейс, дом номер один. Вы запомните?

Ариус улыбнулся.

– Да, запомню. Благодарю вас.

– Значит, придете? – игриво спросила Кимберли.

Ариус кивнул, пряча глаза за тонированными очками.

Бет и Рейли переглянулись. Оба, казалось, мысленно произнесли: «Ну ничего себе!» До Бет доходили самые разные слухи насчет личной жизни Кимберли Метцгер, но, пожалуй, она еще ни разу в жизни не видела, чтобы женщина настолько откровенно пыталась подцепить мужчину. Хотя в данном, конкретном случае она была почти готова понять Кимберли: Ариус действительно производил потрясающее впечатление. Роста он был почти такого же, как Картер, а волосы у него были очень светлые, почти белые. На них падал свет от потолочных ламп, и они словно бы светились. Кожа у Ариуса была почти безупречно чистая, нет, не почти, она была просто идеально чистая, а черты его лица были словно высечены из куска чистейшего белого мрамора. Его глаза прятались за тонированными очками. Бет подумала: «Какой же он знаток и любитель искусства, если смотрит на картину сквозь затемненные очки?» Единственным цветным пятном на его лице были губы, темно-розовые, пухлые, как у женщины. «Соблазнительные и хищные одновременно», – подумала Бет.

– Тот Ван Эйк, которого Бет мне только что показала, – сказала Кимберли, обратившись к Рейли, – Я бы хотела…

– Ван Дейк, – еле слышно поправила ее Бет.

– Да, конечно, – кивнула Кимберли. – А разве я не так сказала?

– Видимо, я ослышалась, – извинилась Бет.

Рейли одарил ее убийственным взглядом.

– Я думаю, эта картина могла бы подойти для нашего охотничьего домика в Виргинии. Наверное, она бы хорошо смотрелась в библиотеке, но я еще не совсем уверена.

– Это всегда трудно понять, – успокоил ее Рейли, – до тех пор, пока картина не окажется на месте. Вы можете просто сообщить нам, когда будете готовы, и мы доставим вам картину, чтобы вы могли увидеть, как она будет смотреться.

– Спасибо, Ричард, – сказала Кимберли и чмокнула Рейли в щеку. – Вы просто душка. А вас, – кокетливо проговорила она, глядя на Ариуса, – я жду завтра вечером. Не забудьте!

Она вышла из галереи. Ариус повернул голову и посмотрел ей вслед.

«Что, – думала Бет, – в нем такого… особенного? Почему он так привлекателен и в то же время настолько… пугающ?» Он просто притягивал к себе взгляд, но при этом сразу хотелось отвернуться и не смотреть на него.

– Что ж, Бет, – сказал Рейли, – у вас найдется несколько минут, чтобы показать мистеру Ариусу некоторые из работ в верхнем зале? Пожалуй, вам, мистер Ариус, стоило бы взглянуть на рисунки Курбе и Коро.

Этого следовало ожидать. Рейли ни за что не дал бы только что заглотнувшей наживку рыбке сорваться с крючка, по крайней мере, он бы всеми силами постарался эту рыбку удержать. Но при мысли о том, что ей придется подняться с Ариусом в верхний зал и остаться с ним наедине, у Бет по спине побежали мурашки. Было в этом человеке что-то очень странное, и более того: что-то знакомое. Вряд ли, конечно, она бы его забыла, если бы встречала раньше, но все же ее не покидало ощущение, что она его уже где-то видела.

– Мне очень жаль, – выпалила Бет, – но у меня назначена встреча.

Рейли снова одарил ее испепеляющим взглядом.

– Визит к врачу, – добавила она, зная, что это – единственное, против чего не станет возражать Рейли.

Он был в курсе того, что у них с Картером есть проблемы с планированием семьи.

– Это точно? – попытался удержать ее Рейли.

– Да, точно, – решительно заявила Бет и посмотрела на часы. – На самом деле я уже опаздываю.

– Что ж, в таком случае, – вздохнул Рейли и повернулся к Ариусу, – я буду более чем счастлив сам кое-что показать вам. Вы сейчас располагаете временем?

Поскольку на самом деле Бет должна была всего-навсего встретиться с Эбби в кафе за углом, чтобы выпить по чашке кофе, Бет даже не стала подниматься наверх за своим пальто. Она очень надеялась, что Рейли этого не заметит. Сейчас ей хотелось одного: как можно скорее уйти из галереи, подальше от этого странного человека, чьи глаза смотрели ей вслед сквозь янтарные стекла очков, она чувствовала на себе этот взгляд. Бет ужасно хотелось протянуть руку, снять с Ариуса очки и увидеть, кто же он такой на самом деле, но она чувствовала, что если бы так сделала, то жалела бы об этом до конца своих дней.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю