Текст книги "Кодекс «Альтмана»"

Автор книги: Роберт Ладлэм

Соавторы: Гейл Линдз
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)

Часть вторая

Глава 14

Индийский океан

Фрегат-ракетоносец ВМФ США «Джон Кроув» занял точку с указанными координатами. Серый океан был спокойным, попутный ветер гнал с северо-востока легкую волну. За кормой корабля сияла узкая полоса рассвета, но на западе все еще царила непроглядная ночная тьма. Радар «Кроува» обнаружил преследуемое судно «Доваджер Эмпресс» еще час назад, но оно до сих пор оставалось невидимым в темноте.

На мостике «Кроува» стоял капитан Джеймс Червенко. Он навел бинокль на черный горизонт, но ничего не увидел. Это был широкоплечий мускулистый человек с обветренным лицом и постоянно прищуренными из-за ветра и солнца глазами.

– Есть ли какие-либо указания на то, что «Эмпресс» здесь не один? – спросил он, обращаясь к своему старшему помощнику Фрэнку Бьенасу.

– Радар и сонар ничего не показывают, – доложил Бьенас. Молодой, порывистый, красивый мужчина, он двигался с грацией боксера. Такие нравятся женщинам.

– Отлично. Как только рассветет и мы увидим сухогруз, увеличьте дистанцию и наблюдайте только с помощью радара. Я буду в своей каюте.

– Есть, сэр.

Капитан спустился с мостика. Броуз постарался убедить его в важности нынешнего задания, но Червенко сознавал ее и без внушений адмирала. Он прекрасно помнил инцидент с «Иньхэ». Сегодня, когда Китай стал сильнее, стабильнее и занял более важное место на мировой арене, ситуация выглядела еще щекотливее. В то же время ни в коем случае нельзя было позволить Ираку создать новое поколение биологического и химического оружия.

Оказавшись в своей каюте, Червенко открыл прямой канал связи с адмиралом Броузом, минуя коммуникационные узлы армейского и флотского штабов.

– Докладывает капитан Червенко. Фрегат «Кроув» занял место по боевому расписанию, сэр.

– Отлично, капитан. – Судя по голосу, адмиралу пришлось встать из-за обеденного стола. В Вашингтоне был вечер четверга. – Какая у вас обстановка?

– Пока все спокойно. Радар не обнаруживает поблизости никаких других судов, ни надводных, ни подводных. В радиоэфире молчание. Как только рассветет, мы отстанем и будем наблюдать только посредством радара.

– Продолжайте следить за их радиообменом. У вас есть переводчик с китайского?

– Так точно, сэр.

– Отлично, капитан. Джим, кажется?

– Да, сэр.

– Немедленно сообщайте мне о любых происшествиях, которые могут угрожать операции либо вашему кораблю. О любых, вы меня поняли?

– Так точно, сэр.

– Я рад, что это задание выполняете именно вы.

– Спасибо, сэр.

Завершив сеанс связи, Червенко откинулся на спинку своего кресла у рабочего стола, глядя в потолок каюты. Нынешняя операция ничем не напоминала другие задачи, которые неожиданно сваливаются на голову капитану фрегата. Он ясно сознавал сопряженный с нею риск – вплоть до боевого столкновения, которое может стоить ему корабля. Но были в ней также и выгодные стороны. На флоте нет более опасных заданий, чем те, которые угрожают потерей судна в бою. Однако успешное выполнение столь рискованного приказа может продвинуть его по ступеням служебной карьеры. Либо погубить ее.

* * *

Восточно-китайское море

Корпус авианосца содрогался от вибрации огромных машин, которая пронизывала Джона до костей. Убаюканный этими звуками и ощущениями, он сидел в своем временном жилище, дожидаясь установки связи с Фредом Клейном в вашингтонском яхт-клубе. Смит знал привычки Клейна. Ужин – если он не забыл в этот день об ужине – подавался Клейну в его тесный кабинет, невзирая на поздний час.

Подлодка доставила Смита на авианосец, который курсировал к северу от Тайваня в окружении судов эскорта. У Джона создалось смутное впечатление, будто бы капитан и офицеры сочли приказ об эвакуации агента-нелегала пустой тратой времени и ресурсов их гигантского корабля. После чашки кофе в компании лейтенанта, которого приставили к Смиту в качестве сопровождающего, его повели в каюту; он вымылся, побрился и попросил разрешения воспользоваться телефоном.

Дожидаясь соединения, Смит размышлял об уйгурах, особенно об Алани. Он надеялся, что им удалось благополучно скрыться.

Телефон зазвонил, и Джон схватил трубку.

– Ты выбрался оттуда целым и невредимым? – лишенный эмоций голос Клейна почему-то подействовал на Смита успокаивающе.

– Благодаря вам, флоту и помощникам из числа местных жителей. – Смит рассказал о своем побеге, начиная с того момента, когда он был вынужден прервать разговор с Клейном из отеля «Мир». – Уйгуры хотят отделиться от Китая, но, судя по всему, не питают иллюзий, что это может произойти в сколько-нибудь обозримом будущем. Они готовы удовлетвориться тем, что им позволят сохранить свою национальную культуру. Договор по правам человека, который предлагает президент Кастилья, может помочь им в этом. Если не сразу, то хотя бы со временем.

– Это еще одна причина сосредоточить наши усилия на том, чтобы договор был подписан, – ответил Клейн. – Значит, источником Мондрагона был Асгар Махмут?

– Я решил, что вы захотите узнать его имя.

– Ты не ошибся. Что с декларацией? Есть какие-нибудь изменения?

– Если наш противник достаточно сообразителен, декларация уже уничтожена. По крайней мере тот экземпляр, за которым я охотился.

– Понимаю. – Смит услышал, как Клейн затянулся трубкой в своем далеком кабинете. – И тем не менее ты подозреваешь, что за тобой и уйгурами проследили до побережья. Если декларацию уничтожили, зачем им было еще и убивать тебя? Это лишняя жертва, неоправданный риск. Ты уверен, что на вас напали не полицейские и не сотрудники министерства общественной безопасности?

– Уверен на все сто.

Клейн еще громче засопел трубкой.

– Значит, дело не только в декларации. Наши противники не хотят, чтобы она попала к нам в руки – это очевидно. У них было достаточно времени сделать так, чтобы никто не смог ее добыть. Тем не менее они пытаются тебя ликвидировать. Причем собственными силами, без полиции.

Сердце Джона забилось чаше. Он понимал, к чему клонит Фред.

– Они не хотят, чтобы китайские службы безопасности узнали о существовании этой декларации и о том, что за ней охотится американский агент. Сотрудники общественной безопасности уже знают, что я побывал там, и отнюдь не в том качестве, которое было заявлено официально. Но они не сумели выяснить, чем я занимаюсь. Люди, вынудившие Ю Юнфу совершить самоубийство, не хотели, чтобы они узнали об этом. – Смит лихорадочно размышлял. – Вы полагаете, в Пекине идет закулисная борьба за власть?

– Либо кто-нибудь из крупных шанхайских мафиози проворачивает темные дела. – Сопение трубки прекратилось, на линии возникла мертвая тишина. Потом послышался изумленный голос Клейна: – Китайское правительство не знает, что именно перевозит «Доваджер Эмпресс». Вот в чем причина!

– Разве в Китае такое возможно? Ведь любое решение принимается там коллегиально и с ведома официальных органов. Черт побери, без позволения властей китайцы не смеют даже сходить по малой нужде!

– Это единственный логичный ответ, полковник. Кто-то, вероятно, из самых верхов, пытается посеять раздор между нашими народами. Это действительно борьба за власть, но она перенесена на международную арену.

Джон выругался:

– Китайцы располагают ядерным оружием. В мире даже не догадываются о его истинной мощи.

На линии воцарилась зловещая тишина.

– Джон, ситуация намного опаснее, чем мы думали. Если мы не ошиблись, президент во что бы то ни стало должен получить сведения о грузе «Доваджер Эмпресс» и только потом отдавать какие-либо приказы. Я распоряжусь, чтобы корабль немедленно доставил тебя на Тайвань. Оттуда ты первым рейсом вылетишь в Гонконг.

– Какая у меня легенда?

– Мы навели справки о компании «Донк и Ла Пьер». Это многопрофильная корпорация с интересами в сферах электроники и транспортных перевозок. И, что наиболее благоприятно для тебя, они также занимаются биотехнологиями.

– Я больше не могу путешествовать под своим именем.

– Нет, не можешь. Но я уже отдал нужные распоряжения, и ты позаимствуешь имя у своего коллеги по ВМИИЗ, у майора Кеннета Сен-Жермена.

– Между нами есть внешнее сходство, но если китайцы проверят и выяснят, что он находится на своем рабочем месте?

– Не выяснят. Ему предложили заняться альпинизмом в горах Чили.

Джон кивнул:

– Кеннет не устоит против такого предложения. Отличная мысль. Попросите вашего резидента устроить мне – то есть Кеннету Сен-Жермену – встречу с руководителем гонконгской конторы «Донка и Ла Пьера» для обсуждения их работ с вирусами.

– Считай, что это уже сделано.

– Удалось ли вам узнать что-нибудь о наемном убийце, о котором я говорил? О Фэн Дуне?

– Еще нет. Продолжаем выяснять. Отправляйся в Тайбэй, а я сообщу президенту свежие новости. Вряд ли они его обрадуют.

– Не забудьте передать ему последние сведения о старике-заключенном, который называет себя Дэвидом Тейером.

– У тебя есть новая информация?

Джон передал Клейну рассказ Асгара Махмута.

– Ферма-колония находится в предместьях Дацу, около ста двадцати километров к северу от Чунцина. Насколько я мог понять, это колония ослабленного режима. Во всяком случае, по китайским стандартам.

– Хорошо. Теперь у меня появилась пища для размышлений на тот случай, если нам все же придется эвакуировать его. Простой забор и обычная тюремная охрана нас не остановят. Очень хорошо, что он находится на льготном положении и у него только один сосед. Если мы одновременно освободим несколько политических заключенных, это послужит хорошим прикрытием как для Тейера, так и для самой операции. Мне не нравится местоположение фермы – это густонаселенный район. Плохо и то, что Тейера постоянно перевозят из одной колонии в другую. Когда мы проникнем на ферму, его может там не оказаться.

– Судя по словам Асгара, он находится в Дацу уже давно. Нет никаких указаний на то, что его собираются переместить.

Джон услышал протяжное сипение трубки – это значило, что Клейн размышляет.

– Хорошо. Тейер мог оказаться и в другом, еще менее удобном, месте. Эта ферма, по крайней мере, находится вблизи границ с Бирмой и Индией.

– Не так уж близко.

– Значит, нам придется поработать еще больше. В любом случае мы должны наращивать усилия. Мне нужна декларация, полковник.

* * *

Индийский океан

В центре управления и связи фрегата ВМФ США «Джон Кроув» старший помощник Бьенас склонился над плечами оператора радиолокационной установки, не отрывая взгляд от экрана.

– Сколько раз они меняли курс?

Оператор поднял лицо:

– Вместе с последним маневром – трижды.

– Опишите все их маневры.

– Сначала они повернули на сорок пять градусов к югу, затем...

– Долго ли они шли этим курсом? Какое расстояние преодолели?

– Около часа, примерно двадцать миль.

– Хорошо, продолжайте.

– Затем они вернулись на прежний курс, держали его около часа, потом опять-таки около часа шли на север и вновь вернулись на исходный курс.

– Стало быть, теперь они движутся в прежнем направлении?

– Да, сэр. Почти.

– И мы каждый раз поворачивали вместе с ними?

– Разумеется. Я докладывал об изменениях курса.

– Хорошо, Билли. Отличная работа.

Оператор улыбнулся:

– Всегда к вашим услугам, сэр.

Лицо старшего помощника оставалось серьезным. Покинув центр, он спустился по трапам и постучался в дверь капитанской каюты.

– Войдите.

Червенко сидел за столом и работал с бумагами. Подняв глаза, он сразу уловил тревогу на лице Бьенаса.

– Что случилось, Фрэнк?

– Похоже, они засекли нас. – Бьенас передал капитану доклад оператора.

– Мы каждый раз перекладывали руль?

– Боюсь, да. На мостике был Кэнфилд. Совсем зеленый новичок.

Червенко кивнул:

– Было бы лучше, если бы они засекли нас позже. Но мы с самого начала знали, что нас со временем обнаружат. Увеличилась ли интенсивность радиообмена?..

– Говорит центр связи! – рявкнул корабельный интерком. – Сэр, я регистрирую значительное усиление активности радиообмена с китайским судном!

– А говорят, что телепатии не существует, – пробормотал капитан и сказал в интерком: – Немедленно вызовите лейтенанта Вао!

– Есть, сэр!

Червенко стоял, склонившись над панелью связи.

– Машинное отделение! Прибавьте обороты. Полный ход! – Он выпрямился. – Идемте на мостик.

К тому времени, когда Червенко и Бьенас поднялись на мостик, лейтенант Вао уже находился там.

– Они поняли, что мы идем следом за ними, и теперь панически вызывают Пекин и Гонконг.

– Панически? – капитан нахмурился.

– Так точно, сэр. Забавно. Они знают, кто мы такие. Я имею в виду – знают, что мы – фрегат ВМФ США.

– Должно быть, у них на борту есть военный специалист по радиолокации, – озадаченно произнес Бьенас.

Червенко с недовольным видом кивнул.

– Прикажите машинному отделению выжать из двигателей все, что можно. Теперь нет смысла прятаться. Посмотрим, что творится у них на борту. – Он навел бинокль на горизонт. День был ясный и солнечный, море – спокойное, и видимость была практически неограниченной. Резко прибавив ход до двадцати восьми узлов, «Джон Кроув» вскоре догнал «Эмпресс», ушедший далеко вперед, и приблизился к нему на дистанцию визуального наблюдения.

Старший помощник Бьенас тоже взял бинокль.

– Вы видите, Фрэнк? Или меня обманывают глаза?

Бьенас кивнул. На палубе сухогруза толпились члены экипажа, все как один указывая за корму и размахивая руками. Из кабины вышел офицер и закричал на них, но матросы не уходили.

– Они чертовски перепуганы, Джим, – заметил Бьенас.

– У меня тоже такое впечатление, – согласился Червенко. – Им не говорили, что мы находимся поблизости, и мы застали их врасплох. И все же кое-кто ожидал нашего появления.

– Иначе они не взяли бы на борт специалиста по радарам.

– Верно, – сказал Червенко. – Заступайте на вахту, Фрэнк. Внимательно следите за ними. Теперь они начнут крутиться, словно уж на сковородке.

– Хотел бы я знать, как отреагирует Китай.

Червенко повернулся, собираясь спуститься вниз и доложить Броузу о случившемся.

– Понятия не имею, – бросил он поверх плеча. – Но догадываюсь, что очень многие люди в Вашингтоне терзаются сейчас тем же самым вопросом.

Глава 15

Четверг, 14 сентября

Вашингтон, округ Колумбия

Кастилья полулежал в откидном кресле в спальне своей резиденции в Белом доме и пытался читать, но его мысли занимали Китай, договор по правам человека, отец, которого он никогда не видел, и те страдания, которые тот перенес. Еще он очень скучал по своей жене.

Президент не мог сосредоточиться, и строки набегали друг на дружку. Он положил книгу на колени и помассировал глаза. Он тосковал по азартным партиям в покер «в две руки», которые они вели с Касси теми ночами, когда кто-нибудь из них не мог заснуть, хотя, как правило, жена выигрывала восемь раз из десяти. Но сейчас она находилась в Центральной Америке, занимаясь благотворительностью в окружении толп газетчиков и по пути заводя друзей. Кастилье очень хотелось, чтобы она была дома и общалась не с друзьями, а с ним.

Кастилья уже начинал размышлять о том, как переменится их жизнь, когда он уйдет в отставку, когда в дверь негромко постучал Джереми.

– Ну, что еще? – отрывисто бросил президент, слишком поздно поймав себя на том, что говорит раздраженным тоном.

– Господин Клейн, сэр.

Кастилья встревожился.

– Впустите его. И, Джереми... Извините меня. Я скучаю по жене.

– Мы все скучаем по Первой леди, господин президент.

В спальню вошел Фред Клейн, и Джереми закрыл за ним дверь.

На мгновение Кастилья представил Клейна в виде молчаливого вездесущего тумана, который проникает во все уголки мира. Как написал Карл Сэндберг: «Туман явился на мягких кошачьих лапах...» Впрочем, ноги Клейна были слишком велики, чтобы сравнивать его с кошкой.

– Садись, Фред.

Клейн боком уселся на край кресла. Руки шефа «Прикрытия-1» суетливо двигались, как будто он искал потерянную драгоценность.

– Доставай свою носогрейку, – проворчал Кастилья. – Я чувствую, после твоего рассказа мне захочется выпить.

На лице Клейна появилось застенчивое выражение. Он вынул свою потрепанную трубку и с удовлетворенным видом сунул мундштук в рот.

– Спасибо, господин президент.

– Надеюсь, эта штука не убьет тебя до того, как я уйду в отставку, – сказал Кастилья. – Итак, что у нас плохого на сей раз?

– Я не знаю, какими можно счесть мои новости – хорошими или дурными, сэр. Это зависит от того, как будет развиваться дело с «Доваджер Эмпресс».

– Если ты хотел меня успокоить, тебе это не удалось.

– Понимаю, сэр. – Клейн вкратце рассказал о приключениях Смита за последние несколько часов, опуская детали. – Мы практически уверены, что подлинник декларации уничтожен. Мои люди в Ираке пока ничего не нашли. Полковник Смит сейчас направляется в Гонконг. Мы надеемся, что третий экземпляр хранится в гонконгской конторе компании «Донк и Ла Пьер».

Президент покачал головой:

– Иногда мне хочется, чтобы создание международных корпораций и холдинговых компаний было запрещено законом.

– Ваше желание разделяет большинство правительств, – согласился Клейн.

– Что говорят другие наши агенты в Китае?

– Ничего. Они не получали от своих людей в китайском правительстве и компартии даже намеков на «Доваджер Эмпресс» и его груз.

Кастилья потер переносицу и сузил глаза:

– Это очень странно, не находишь? Пекин обычно полнится слухами и домыслами.

– В сущности, мы с полковником Смитом пришли именно к этому выводу. Пекин может и не знать о контрабанде.

Президент вскинул брови.

– Ты имеешь в виду, что это «частное» предприятие? Доходная сделка?

– Не все так просто. Мы полагаем, что в ней замешан высокопоставленный пекинский чиновник, вероятно даже, член Политбюро.

Президент лихорадочно размышлял.

– Коррупция? Повторение случая с Чэнь Ситунем?

– Вероятно. Либо борьба за власть в Политбюро. А это...

– Может сулить нам неприятности, – закончил президент.

– Да, сэр.

Президент умолк, погрузившись в размышления. Клейн тоже молчал. Он вертел в пальцах свою трубку, потом рассеянно вынул кисет и, сообразив, что делает, торопливо спрятал мешочек с ароматным табаком обратно в карман.

В конце концов президент встал из уютного кресла и начал прохаживаться по комнате, хлопая по ковру задниками домашних туфель.

– Нет никакой разницы, знает ли Пекин об «Эмпресс». В обоих случаях реакция Китая будет одной и той же. Китайцы станут защищать право своих кораблей плавать в международных водах с любым грузом, даже если на перевозку не было получено официальное разрешение. У нас по-прежнему остается лишь один способ не допустить, чтобы химикаты попали в Ирак, и не вызвать при этом конфронтацию и те последствия, которые она повлечет.

– Я знаю, сэр. Чтобы доказать всему миру – и Китаю в том числе, – что на этот раз мы не поспешили с обвинениями, нам нужна декларация. Но если Пекин непричастен к этому делу, а мы сумеем неопровержимо доказать, что «Эмпресс» везет незаконный груз, то нам потребуется быстро наладить взаимодействие. У китайцев нет причин замалчивать происходящее. В сущности, они хотят выглядеть такими же добропорядочными приверженцами мира, как все остальные нации. По крайней мере мы можем надеяться, что у них возникнет такое желание. – Клейн следил за президентом, который продолжал расхаживать по спальне, словно стараясь выпутаться из невидимой паутины. – Уместно ли сейчас сообщать вам последние сведения о Дэвиде Тейере?

Президент остановился и посмотрел на него широко распахнутыми глазами:

– Разумеется. Момент самый подходящий. Что еще удалось узнать о нем?

– Один из китайских источников «Прикрытия» рассказал, что ферма охраняется не столь бдительно, как можно было предполагать. Вероятно, нам удастся внедрить туда своего человека, который осуществит контакт и выяснит, в каком положении находится Тейер и чего он хочет.

– Что ж, неплохо, – осторожно произнес президент. Он прекратил расхаживать по комнате.

Клейн почувствовал его колебания.

– Вы изменили свое мнение о спасательной операции, сэр?

– Ты сам сказал, что если Пекин непричастен к отправке «Эмпресс» в Ирак и если мы представим китайцам неопровержимые улики, то нам будет проще склонить их к сотрудничеству. Однако тайное вторжение, результат которого неминуемо опорочит Китай в глазах мирового сообщества, ввергнет их в бешенство, даже если нас постигнет неудача.

Клейн был вынужден согласиться:

– Вы правы.

– Я не могу ставить под удар спокойствие наших народов и договор по правам человека.

– Вероятно, вам не придется этого делать, сэр, – заметил Клейн. – Мы можем послать туда людей, не имеющих никакого отношения к правительству и армии. Только добровольцы. При первой угрозе разоблачения они прервут операцию. В таком случае вы сохраните за собой полное право все отрицать.

– Ты сможешь найти достаточное количество подготовленных добровольцев?

– Столько, сколько мне требуется.

Кастилья тяжело опустился в кресло, положил ногу на ногу и потер широкий подбородок.

– Не знаю. Историю нельзя творить, организуя частные экспедиции на территорию противника.

– Риск существует, сэр. Я признаю это. Но куда менее значительный, чем если бы мы провели операцию в официальном порядке.

Казалось, слова Клейна произвели впечатление на президента.

– Твоим первым шагом будет переброска в Китай человека, который установит контакт с Тейером, – задумчиво произнес он. – С заданием выяснить, хочет ли он, чтобы его эвакуировали, или предпочтет ждать освобождения в результате подписания договора.

– А также изучить местность и разведать обстановку – на тот случай, если вы дадите «добро».

– Хорошо. Приступай к работе. Но следующий этап начинай только после согласования со мной.

– Само собой разумеется.

– Да. – Президент окинул Клейна серьезным взглядом. – Вероятно, он уже давно потерял надежду вернуться домой, вновь увидеть Америку. Я очень хотел бы вызволить его оттуда. Представь, какой радостью было бы для меня дать ему возможность провести последние несколько лет жизни на родине, в покое и уюте. – Он посмотрел мимо Клейна на стену Белого дома. – Мне было бы очень приятно встретиться наконец со своим отцом.

– Понимаю, Сэм.

Они посмотрели друг на друга, перенесясь мыслями в далекое прошлое.

Президент вздохнул и вновь помассировал глаза.

Клейн поднялся на ноги и молча покинул комнату.

* * *

Пятница, 15 сентября

Гонконг

Контора азиатского отделения компании «Донк и Ла Пьер» занимала три этажа в новом сорокадвухэтажном здании, которое располагалось в самом сердце Центрального – одного из деловых – района острова Гонконг. Здесь были еще два таких района: Адмиралтейство и Ваньчай – бывший квартал «красных фонарей», а теперь третий финансовый район города, к востоку от Центрального. Больше всего небоскребов в последние годы было построено в Центральном и Адмиралтействе, а к западу от Центрального велись реконструкция и возведение новых деловых зданий. На противоположном берегу самого узкого участка пролива Виктория бурлила активная деятельность, трудились толпы людей. Там, в континентальной части Китая, началось строительство четвертого района Коулюнь.

Ровно в полдень в кабинете Клода Маршаля раздался звонок. Вызов был сделан в обход коммутатора корпорации «Донк и Ла Пьер», и зазвонил не телефон на столе Маршаля и не второй аппарат, стоявший на столике рядом с креслом для важных посетителей, а телефон, который можно было принять за аппарат внутренней связи – без диска и кнопок. Он помешался на книжном шкафчике с тремя полками, стоявшем под окном позади стола Маршаля.

От неожиданности Маршаль уронил ручку и выругался, увидев, что чернила расплескались по документам. Он повернулся и снял трубку.

– Слушаю. Могу ли я чем-либо быть вам полезен?

– Можете, если вы – господин Ян Донк. Трубка едва не выскользнула из пальцев Маршаля.

– Что? Ах, да... да, разумеется, – быстро проговорил он и глубоко втянул в себя воздух, стараясь унять испуг. – Подождите. Я приглашу его. – Он положил трубку на шкафчик и тут же вновь поднял ее. – Это может занять несколько минут. Оставайтесь на линии.

– Я готов подождать.

Маршаль положил трубку на рычаг, метнулся к своему настольному телефону и набрал внутренний номер.

– Сэр, только что кто-то позвонил по личной линии господина Донка и попросил пригласить его к телефону.

– Пригласить его самого?

– Да, сэр.

– Может быть, это Ю Юнфу или МакДермид?

– Ни в коем случае.

– Не дайте ему повесить трубку.

– Постараюсь. – Маршаль дал отбой и торопливо вернулся к телефону без диска: – Прошу прощения, сэр, но мы никак не можем отыскать господина Донка. – Он старался говорить спокойным приветливым голосом. – Может быть, я сам смогу вам помочь? Если вы объясните, какое у вас дело к Яну...

– Спасибо, не стоит. Я подожду.

В кабинет Маршаля бесшумно вошел человек, прижимая палец к губам и вопросительно подняв брови. Маршаль энергично закивал, лихорадочно размышляя, как подольше затянуть разговор.

– Вполне возможно, он уже ушел на обед. Господин Донк, я имею в виду. Покинул здание. Если вы сообщите свое имя и номер, а также оставите послание, то я немедленно свяжусь с вами, как только он вернется... алло? Алло? Сэр? Алло?

– Что случилось?

Маршаль положил трубку на аппарат и поднял глаза:

– Кажется, он все понял, господин Криюфф.

Шарль-Мария Криюфф кивнул. Он взял трубку настольного телефона Маршаля и спросил:

– Вы проследили вызов?

– Он звонил из автомата в районе Коулюнь.

– Назовите номер и объясните, где находится автомат.

Криюфф сделал пометку в записной книжке.

* * *

Коулюнь

Смит совершил ошибку и понял это, как только повесил трубку на крюк. Либо номер был секретный, либо никакого Донка не существовало. Либо и то и другое. Теперь ответивший ему человек знает, что этот номер известен некоему постороннему лицу, говорящему на американском английском без акцента. Вопрос лишь в том, проследили ли его вызов. На этот вопрос был только один ответ: Смит должен исходить из того, что его засекли.

Два часа назад его самолет приземлился в международном аэропорту на острове Ланьтау. На Смите был темно-русый парик, придававший ему вид стареющего хиппи. Он прошел паспортный и таможенный контроль по документам доктора медицины майора Кеннета Сен-Жермена и отправился на автобусе-экспрессе в отель «Шангри-Ла» в районе Коулюнь. В свой номер он заглянул буквально на несколько минут. Выяснив адрес конторы «Донк и Ла Пьер», он сунул парик в чемодан, надел новенький легкий костюм и покинул отель.

Город был укутан душным одеялом влажного, необычно жаркого для середины сентября воздуха. Когда Смит вышел на улицу, ему показалось, что он врезался в стену дизельного выхлопа и запаха соленой воды, приправленного ароматами жареного мяса и рыбы. Его окружили толпы людей, машины, автобусы, которых было гораздо больше, чем в Шанхае. Смит лавировал, проталкивался, протискивался и наконец очутился на паромном причале «Стар», где и отыскал автомат.

Закончив разговор, Смит торопливо смешался с толпой людей, гуляющих вдоль порта. Он огляделся в поисках подходящего кафе, откуда можно было бы наблюдать за телефонной будкой. Одно обстоятельство играло ему на руку – ежедневно по улицам Гонконга ходили тысячи высоких людей в одежде западного покроя, и все они были для китайцев на одно лицо.

Смит успел съесть лишь четыре креветки, когда появились три черных седана без номеров. Судя по тому, как выглядели они на расстоянии, это были «Мерседесы». Из машин выскочили шестеро китайцев в костюмах. Они небрежной походкой приблизились к будке с разных направлений, внимательно присматриваясь к прохожим и не пропуская ни одного человека. Они не держали оружие на виду, но Смит обратил внимание на их застегнутые долгополые пиджаки и заметил подозрительные выпуклости. В действиях китайцев угадывалась тревога, нервная суетливость.

Это не были сотрудники национальной полиции или хотя бы муниципальной. Их прислал кто-то другой.

До сих пор они не обращали внимания на кафе. Но рисковать, задерживаясь здесь, не стоило. Вдобавок Смит уже выяснил все, что хотел узнать. Бросив в мусорный бак остатки жареных креветок, он кружным путем вернулся на причал. Следующий паром до Гонконга должен был отправиться через тридцать минут. Смит купил билет.

Поднявшись на борт, он прошел на нос, размышляя о шестерых китайцах, вновь и вновь представляя себе лица, чтобы запомнить их. Неужели это опять люди Фэн Дуня?

Обдумывая этот вариант, Смит поднял глаза и посмотрел на дальний берег пролива, вновь входя в образ туриста. Открывшийся ему вид захватывал дух и не мог оставить равнодушным никого, даже тех, кто многократно слышал об этом зрелище или видел его на фотографиях. Панорама раскинулась так широко, что ее невозможно было охватить целиком. По синей воде плыли корабли, баржи, морские яхты, зеленые сампаны и паромы. За ними виднелись причалы, суда на якорных стоянках и прибрежные здания, окружавшие остров Гонконг. Позади вздымались небоскребы самой различной высоты, сгрудившись, словно титаны, готовые броситься в атаку. На гигантских щитах с названиями сверкала неоновая реклама. И наконец, за этими башнями вставали горы, вечные и внушительные, с укутанными облаками вершинами. На востоке из воды поднимались пирамидальные острова. В общем и целом панорама Гонконга выглядела столь же впечатляюще, как Нью-Йорк.

Едва паром отошел от причала, у Смита возникла неодолимая иллюзия, будто бы Гонконг плывет ему навстречу. Он задержал дыхание, отвернулся и увидел двух китайцев из числа шестерых преследователей. Они хлопали себя по пиджакам, словно проверяя, на месте ли оружие. Они протискивались сквозь толпу. Протискивались к Смиту.