Текст книги "Яйцо Дракона (СИ)"

Автор книги: Роберт Форвард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Воскресенье, 22 мая 2050 г., 16:45:34 GMT

Пьер отвернулся от монитора и подозвал Джин, которая в этот момент работала на другой консоли с Лайман-альфа телескопом. – Я тут пытался понять, могла ли на Земле сложиться другая погода, если бы наше магнитное поле было сориентировано не с севера на юг, а с востока на запад.

– Нет, – возразила Джин. – Магнитное поле Земли слишком слабое, чтобы влиять на атмосферу в таких масштабах.

Пьер рассмеялся, и Джин посмотрела на него вопросительным взглядом. – Я только сейчас сообразил, что хоть какой-то заметный эффект такое магнитное поле оказало бы только на почтовых голубей. Почтовые голуби ориентируются в пространстве, используя комбинацию магнитного поля, линии которого идут с севера на юг, и сил Кориолиса, ориентированных по оси запад–восток. Если бы линии магнитного поля были параллельны силовым линиям Кориолиса – как здесь, вблизи экватора вращения – голуби бы чувствовали себя совершенно сбитыми с толку. Это было бы даже хуже, чем разворот их чувства направления на 180 градусов, когда голубей, натренированных в северном полушарии, выпускают в южном.

Он снова развернулся лицом к консоли и произнес:

– Сохранить эту последовательность!

– Продолжать наблюдение за картиной лавовых потоков, исходя из второго приоритета.

Он повернулся к Джин.

– Ну что ж, главная консоль в твоем распоряжении. Я собираюсь перекусить, немного попишу, а потом пойду спать. Увидимся в следующую смену.

Джин притянула себя к креслу перед главной консолью и, быстро проверив все настройки, аккуратно застегнула ремень безопасности. – Над чем сейчас работаешь?

– Это учебник по физике для детей от десяти до четырнадцати лет, – ответил Пьер, зависнув у отверстия в палубе. – Если верить кратким сводкам от издателя, скан-книги о науке и космосе, которые я писал по пути к Яйцу Дракона для детей от восьми до двенадцати лет, произвели такой фурор, что у меня появились свои собственные фан-клубы. Можешь представить, что когда я через два года вернусь из этой экспедиции, мои авторские отчисления от продажи детских книг превысят зарплату, которую я получаю в роли космического исследователя?

– Ну, никто из нас тебе и не завидует – почти! – сказала в ответ Джин. – Все мы прекрасно понимаем, что каждый ребенок, которого ты увлечешь космической наукой, после нашего возвращения станет налогоплательщиком и избирателем – а нам нужно будет снова посетить Яйцо Дракона до того, как звезда покинет Солнечную систему.

– Уверен, что Всемирное Космическое Агентство с тобой согласится. Они даже предоставили моему издателю специальный тариф на обратную передачу моих рукописей. – Он развернулся и, придав себе толчок, залетел внутрь коридора.

Воскресенье, 22 мая 2050 г., 16:45:35 GMT

Большая Трещина была той еще барахольщицей. Даже будучи одной из лучших охотниц клана, имевшей на счету двух вялотелов, она оставалось постоянным объектом для шуток со стороны товарищей по охотничьему отряду; виной тому была привычка подбирать все, что выглядело хоть сколько-нибудь интересным – а из-за обостренного любопытства интересным Трещине могло показаться практически что угодно.

Когда пришло время запасаться провизией перед долгой дорогой обратно к их клану, Большой Трещине пришлось избавиться от своих побрякушек, чтобы заполнить сумки стручками. Она подползла к неглубокой выемке в коре; на фоне скабрёзных криков «Чем она там занимается? Откладывает три яйца за раз?», за которыми следовал ответ «Нет, всего одно, но размером с целого вялотела!», Трещина высыпала в яму свой драгоценный хлам, расположив более тяжелые предметы по периметру кучи на манер невысокой стены в надежде защитить свои вещи от постоянных ветров. Если повезет, она сможет забрать их, когда вернется сюда вместе с остальным кланом.

Сократив свою массу до боевой формы, Большая Трещина сползла с холмика. Не обращая внимания на подколки, она взялась за дело вместе с остальными чила: перетекая между лепестковыми растениями, они аккуратно собирали лучшие стручки и складывали их в сумки внутри собственных тел, пока весь отряд не был загружен до предела.

– А ты точно так раздулась из-за одних только стручков? – с упреком заметила Трясущаяся Кора. – Ты ведь не стала возвращаться назад, чтобы прихватить парочку безделушек, а?

Большая Трещина уже принялась выдавать ответную пульсацию, сообщавшую зловещим шепотом, что она и с грузом в виде стручков запросто обойдет Трясущую Кору в драке, даже если бы та сбросила вес до боевой формы, и готова доказать свои слова на деле…, но Голубой Поток прервал ее громкой тарабанью по коре.

– А ну прекратите, вы двое! – приказал он. – Нам пора возвращаться! – добавил он, смерив взглядом весь отряд. Голубой Поток двинулся вперед по тяжелой оси, и остальные чила, выстроившись в единую колонну, направились следом за ним.

Затем предводитель неожиданно остановился. – Стойте! – удивленно воскликнул он. – Мы движемся не в ту сторону!

Выстроившиеся позади него чила, принявшие на время пути сплюснутую, обтекаемую форму, все как один посмотрели вперед. Прямо перед ними сиял благосклонный луч Светила. Охотники остановились, чувствуя себя сбитыми с толку. Они так далеко зашли в Рай Светила, что уже перестали испытывать чувство дезориентации, преследовавшее их под задымленными небесами. Будучи хорошими охотниками, они инстинктивно понимали, где находятся, и в какой стороне их цель. Но сейчас эти самые инстинкты вели их прямиком к Светилу, несмотря на то, что путь к клану, как подсказывала им логика, лежал в противоположном направлении.

– Похоже, что в путешествиях по этим землям о чувстве направления придется забыть, – заключил Голубой Поток. Он перетек в тыл колонны и снова принялся ползти по тяжелой оси – на этот раз оставив Светило позади.

Вскоре группа достигла границ Рая Светила. Когда Светило ушло за горизонт, и чувство дезориентации напомнило о себе вновь, охотники с тоской оглянулись назад. Голубой Поток не отводил на привалы много времени, ведь все охотники были сыты и отличались хорошей формой, и в итоге отряд быстро преодолел «земли блуждания», где небо было затянуто густыми, плывущими на запад потоками дыма.

Чувство направления стало постепенно возвращаться, и Голубой Поток почувствовал себя гораздо лучше, когда логика, наконец-то, достигла взаимопонимания с его инстинктами. Они довольно точно следовали своему предыдущему маршруту, и Потоку становилось не по себе из-за того, что он мог легко прочесть оставленный группой след. Должно быть, они были вконец обескуражены, раз уж решились на подобное безрассудство. Что же – сейчас они возвращались домой, и след, оставленный много оборотов тому назад, теперь бы просто ввел преследователей в заблуждение – если, конечно, они не выдадут своего присутствия на обратном маршруте. Когда подошла его очередь занять место в конце колонны, Голубой Поток оглянулся назад и с удовлетворение отметил, что отряд практически ничем не выдал своего присутствия, если не считать быстро тускневшей, беловатой полосы разогретой коры, оставленной теплом их тел.

Во время следующей остановки большинство охотников съели еще по одному стручку. Большая Трещина по привычке сохранила все семена на тот случай, если они понадобятся клану. Заметив, что она положила в похоронную яму только кожуру стручка, Голубой Поток подполз к Трещине, чтобы поговорить.

– Ты хорошая охотница и хороший воин, Большая Трещина, поэтому я никогда не жаловался на твою массу. Но сейчас перед нами стоит крайне серьезная миссия, и любое препятствие на нашем пути ставит под угрозу выживание всего клана. Я хочу, чтобы ты выложила семена и все, что успела собрать, в похоронную яму, и перестала заниматься собирательством, пока весь наш клан не переберется в Рай Светила.

– Но ведь семена важны! – возразила она.

– Пока клан будет добираться в Рай Светила, семена нам не понадобятся, а на новом месте стручков и семян будет и без того предостаточно, – ответил он.

Трещине оставалось лишь согласиться, и командир – с удивлением, постепенно сменившимся чувством потрясения – стал наблюдать за хлынувшим в яму потоком семян, гальки, бесполезных обломков драконьего кристалла и узелков вялотела. Он не знал, что Большая Трещина оставила кое-что при себе. Нижнее семя в каждом из добытых в Рае Светила съедобных стручков, отличалось от обычных, овальных семян своей диковинной формой, напоминавшей двенадцатиточечную гроздь. Такая форма вызвала у Трещины неподдельное любопытство, и она стала внимательно разглядывать каждый из открытых ею стручков. Такое гроздевое семя имелось во всех стручках, поэтому за их сохранностью Трещина следила с особой тщательностью. Ей хотелось посадить эти семена, чтобы выяснить, будет ли выросшее из них лепестковое растение отличаться по своей форме от растений из овальных семян. Вывалив в яму свой запас сокровищ, она сохранила гроздевые семена.

– Они такие мелкие, что ничуть меня не замедлят, – самодовольно сказала она самой себе. – К тому же сейчас внутри меня зреет яйцо, так что он все равно ничего не заметит. – Аккуратно засыпав похоронную яму, чтобы скрыть следы своего присутствия, Трещина вернулась к остальным.

Прошло немало оборотов, прежде чем охотничий отряд вновь ступил на знакомую территорию. Теперь они не делали остановок и просто ползли вперед, сохраняя темп. Приближаясь к дому своего клана, чила ощутили тревожные колебания коры под своими подошвами. Она грохотала от звучных голосов и множества быстрых движений других подошв. Некоторые из этих голосов отличались необычным акцентом.

Клан подвергся атаке! Голубой Поток ускорил движение. Распластавшись по коре, он остановился чуть выше линии горизонта – если смотреть со стороны лагеря. Он спешно сформировал твердую сердцевину водном из глазных стебельков и поднял глаз над поверхностью Яйца, чтобы оценить ситуацию.

На поле с лепестковыми растениями напал крупный отряд чужаков. Его глаза улавливали движение между рядами посадок – в этот момент военный отряд теснил стражей, давая остальным возможность обирать стручки по краям рядов. Еще одна группа отвлекала внимание, совершая ложные атаки на стручковый ларь и палисады по другую сторону лагеря, вынуждая клан рассредоточивать оборону. Голубой Поток никак не мог найти Дымного Небосвода, а стражей, казалось, было слишком мало. На их стороне поле вражеских сил не было, поэтому план атаки выглядел довольно очевидным. Голубой Поток опустил глаз и шепотом объяснил ситуацию своему отряду.

– Поле с лепестковыми растениями атаковано большим отрядом, который взял под контроль всю восточную половину. Сейчас мы выдвигаемся на восток и будем держаться ниже линии горизонта, затем сократим дистанцию по тяжелой оси, пока не подойдем к ним с тыла, и наконец, нападем на отряд с востока, поймав неприятеля в ловушку. – Пока он говорил, остальные чила высыпали стручки и инструменты для копания из своих сумок, сваливая их в одну большую, хаотичную груду. Из их тел вырвались массивные боевые манипуляторы, при помощи которых они извлекли из своих сумок острые осколки драконьих кристаллов. Голубой Поток с омерзением взглянул на горку из чудных семян, которые пыталась спрятать Большая Трещина. Он твердо решил устроить ей трепку после окончания битвы.

Взяв наизготовку смертоносные копьями из раздробленных драконьих кристаллов, отряд направился на восток, двигаясь во много раз быстрее, чем во время своего путешествия по тяжелой оси. Когда они преодолели достаточное расстояние, чтобы оказаться за линией горизонта с восточной стороны, Голубой Поток повел их на север, пока их отряд не оказался в тылу нападавших.

Каждый солдат был вооружен одной-двумя острыми пиками, которые торчали из манипуляторов, надежно закрепленных внутри утолщенной передней части тела.

– Они не знают о нашей атаке, так что двигайтесь как можно тише, – прошептал Голубой Поток, выстраивая их в одну линию. – Если сумеем застать неприятеля врасплох, их мозговые узлы окажутся как раз с нашей стороны.

Они плавно двинулись вперед, прижимаясь к коре вслед за пересечением линии горизонта. По дороге отряд обогнул встретившуюся на пути горку стручков, которые сложили, чтобы впоследствии забрать.

– Нам повезло, – прошептал Голубой Поток. – Сборщики присоединились к битве и еще дальше оттеснили наших стражей.

Каждый выбрал свой ряд, а поскольку их жертвы были заняты битвой ближе к середине посадок, охотникам удалось напасть на них почти без предупреждения.

Убить чила было не так-то просто. При столкновении с твердым предметом текучее тело попросту уходило от столкновения, а гибкая кожа поглощала силу удара. Если предмет был к тому же еще и очень острым – как, например, раздробленный конец драконьего кристалла – удар мог проткнуть кожу, и если образовавшее отверстие было достаточно большим, часть светящихся телесных жидкостей могла вытечь наружу прежде, чем непроизвольные системы защиты успевали затянуть рану. Если чила опрометчиво вытягивал глаз на стебельке, его можно было срезать ударом острого осколка, что сопровождалось болевым шоком, но лишь частичной потерей зрения. В конце концов при потере одного или двух глаз из общей дюжины чила могли без труда скорректировать расположение оставшихся, сохранив практически полный обзор.

Единственным уязвимым местом чила был их мозговой узел. Он мог находиться где угодно под кожей, но если чила с кем-то сражался, то его мозговой узел с высокой вероятностью должен был располагаться на противоположном от противника конце тела – на достаточно расстоянии от каких бы то ни было острых кристаллических копий. Именно на это инстинктивное поведение и рассчитывал Голубой Поток, набрасываясь сзади на своего врага и затекая своим телом на его верховину. Почувствовав пресловутый узел под своей подошвой, он нокаутировал противника направленной пульсацией, идущей от нижней части тела, а затем, ловко пронзив его тремя ударами копья, сполз с уже мертвого противника под действием накопленного импульса.

– Голубой Поток! – прокричала Усталая Подошва, опуская кончик своего копья. – Откуда ты пришел?

Оглядев сочащуюся кожу своей старой подруги, Поток ответил:

– Мы нашли для клана новый дом и только что вернулись. Но сейчас следуй за мной, нам еще предстоит битва.

Голубой Поток прополз вдоль ряда растений, пока ему на глаза не попалось трио воинов, сражавшихся среди посадок. Враг оказался между Теплым Ветром и Большой Трещиной. Неприятель сумел отразить первый натиск Трещины, и теперь парировал атаки обоих охотников, одновременно ища путь к отступлению между посадками. В отчаянной суматохе он увидел длинный осколок в манипуляторе Голубого Потока, который тот встал у него на пути, тут же всадив копье аккурат в центр вражеского тела.

– Еще одно попадание прямо в мозг! – злорадно воскликнул Голубой Поток, когда его противник растекся в диск, заполнивший пространство между растениями.

– Вы двое – туда, а мы – туда, – быстро прошептал он Большой Трещине и Теплому Ветру, указав направление пульсацией своих глазных стебельков. Затем Голубой Поток развернулся и направился вдоль ряда в поисках новых врагов, пока Усталая Подошва прикрывала его с тыла.

Возвращение охотничьего отряда поменяло расстановку сил, и вскоре вражеское войско, понеся немалые потери, покинуло территорию клана, побросав украденные ими стручки.

Клан приступил к наведению порядка. Украденные стручки вместе со спелыми, которые принес охотничий отряд, перенесли на хранение в клановый ларь. Многочисленные трупы, среди которых оказались и члены клана по имени Смутная Кора и Звездный Восход, были вскрыты, чтобы их жизненные соки впитались в кору, а мясо впоследствии высушили и пополнили им клановые запасы провизии.

Новости, которые клан сообщил охотничьему отряду, оказались не из лучших. С того самого момента, когда группа отправилась в экспедицию, они подвергались едва ли постоянным атакам со стороны голодных войск. Дымный Небосвод уже давно пал в битве, обороняя поля от захватчиков, и новым Лидером Клана стала Усталая Подошва. Услышав эту новость, Голубой Поток повернулся и взглянул на Усталую Подошву; ее испещренная шрамами кожа была серьезно ранена в нескольких местах, откуда до сих пор сочилась светящаяся желтовато-белая жидкость.

– Сейчас самый подходящий момент, – подумал Голубой Поток. – Чтобы добраться до Рая Светила, клану потребуется сильный Лидер. – Развернувшись, он поднял копье и обратился к Усталой Подошве с официальным вызовом.

– Кто Лидер Клана, Старица?

Наступила долгая пауза, в течение которой Усталая Подошва пыталась оценить свои шансы на победу. Она все еще могла стать хорошим Лидером и вовсе не желала быть низведенной до статуса Старицы, но еще никогда ее ощущения не были настолько схожи с этим безотрадным именем, которое она была вынуждена носить с тех пор, как была еще мальком.

– Ты, Голубой Поток, – ответила она, вздрогнув, когда церемониальный взмах его копья оставил на ее проколотой коже еще один небольшой разрез.

Развернувшись, Голубой Поток обратился ко всем чила:

– Теперь я Лидер Клана. Кто-нибудь хочет бросить мне вызов? – Ответа не последовало, и когда с формальностями было покончено, взявший на себя командование Поток сменил тон своей речи.

– У меня хорошие новости. Я нашел для нас новый дом. Чистые земли, где нет дыма. Благодатные земли, где нам не угрожают враги, где в достатке есть дичь, и где растет множество лепестковых растений с нетронутыми стручками. Добираться туда придется долго – к тому же по тяжелой оси, – а сама дорога будет тяжелой и утомительной. Но мы отправимся в путь несмотря ни на что, ведь впереди нас ждет Светило, наша новая Божественная Звезда, и Его Рай!

В течение нескольких следующих оборотов Голубой Поток направил всех, кто не был занят добычей мяса, на поля, где чила собирали съедобные стручки и складывали их в клановый ларь. Расположившись вместе с Большой Трещиной снаружи ларя, он с удовлетворением наблюдал, как из отверстия сыплются все новые и новые стручки.

– Этого хватит, – ответил он. – Мы отправимся в путь, когда вернутся охотники.

– Но действительно ли этого хватит? – как бы рассуждая вслух, спросила Большая Трещина. – На обратном пути из Рая Светила нам понадобилось много, очень много стручков. Наш клан насчитывает немало чила, а передвигаться они будут куда медленнее, чем охотничий отряд.

– Стручков очень много, Большая Трещина. Такого количества я не видел ни разу в жизни, так что их наверняка хватит, чтобы прокормить весь клан. – Он оставил ее, чтобы поприветствовать возвращавшийся с охоты отряд.

Большая Трещина смерила взглядом растущую гору стручков. – Стручков и правда много, – подумала она. – Но хватит ли их на всех?

Поигравшись внутренностями сумки, заполненной гроздевыми семенами, которые забрала после окончания битвы, Трещина задумалась о множестве стручков, съеденных ею во время путешествия по пустынным землям между их кланом и Раем Светила. На весь путь потребовалось бы немало стручков, ведь съедая каждый из них, она оставляла себе по одному гроздевому семени, а семян в ее сумке набралось очень и очень много.

Затем, в момент просветления, один из величайших математических гениев, когда-либо вылуплявшихся из яйца за всю прошедшую и будущую историю чила, совершила гигантский прыжок в абстрактном мышлении.

– Я взяла по одному семени из каждого съеденного мною стручка, – сказала самой себе Большая Трещина. – Значит, семян у меня столько же, сколько и стручков.

На мгновение ее разум зашел в тупик. – Но ведь семена – это не стручки!

Затем все вернулось в норму. – Однако стручков у меня столько же, сколько семян, а значит, их количества равны.

Она выложила семена в ряд, который растянулся вдоль всей стены стручкового ларя. Их было много. Затем она достала стручки и положила каждый из них напротив одного из семян, пока те не сложились в параллельный ряд.

– Итак, – сказала она, – столько стручков мне потребуется, чтобы добраться до Рая Светила. – Трещина сложила из стручков горку в стороне от двух рядов. Затем она достала новые стручки и вновь разложила их напротив семян, пока у нее не получился очередной ряд стручков.

– Столько стручков понадобится Голубому Потоку на путь до Рая Светила, – сказала она, снова собирая стручки и складывая их в форме горки.

Вскоре и внутри, и снаружи ларя громоздились кучки стручков, сложенные Трещиной, пока та отсчитывала пайки для каждого чила в их клане. Но уже на середине списка имен стручки закончились. Провизии оказалось недостаточно!

Большая Трещина поспешила к Голубому Потоку и снова привела его к стручковому ларю, чтобы поделиться своими открытием. Но все объяснения зашли в тупик.

– Да, я вижу горки стручков, но откуда тебе знать, что каждому чила потребуется столько еды?

– Да, я вижу, что если расположить стручки напротив семян, то линия из стручков будет иметь ту же длину, что и линия из семян, но какое отношения семена имеют к стручкам?

– Да, я понимаю, что ты сберегла по одному семени из каждого стручка, съеденного тобою по пути из Рая Светила, но при чем здесь пропитание целого клана? Ты съела все эти стручки, и от них не осталось ничего, кроме этих деформированных семян.

– И нет, я не понимаю, что ты имеешь в виду, говоря, что по семенам можно судить о количестве стручков, которые потребуются каждому чила. Семена – это не стручки.

Большая Трещина перепробовала множество способов, пытаясь добиться от Голубого Потока того же скачка в абстрактном мышлении, который ей самое теперь казалась настолько очевидным, но все было тщетно. От досады Поток, наконец, потерял терпение и простучал:

– У нас достаточно стручков. Просто взгляни на эти запасы. Рай Светила ждет, так что мы отправляемся прямо сейчас.

Большая Трещина перетекла вперед, заслоняя ему путь. – Нам нельзя идти! – воскликнула она. – Мы умрем от голода прежде, чем доберемся до цели! Семена говорят правду!

– Семена – это не стручки, – резко ответил он, – и я уже собирался устроить тебе взбучку за то, что ты оставила их себе, хотя я велел бросить их на дороге.

Ее ответ застал Потока врасплох. – Кто Лидер Клана, Старец?

Она двинулась в его сторону, пока сам Поток решил отползти от ларя со стручками. – Нет смысла рисковать запасами еды, – подумал он. – Мы оба в хорошей форме, так что бой обещает быть долгим. Интересно, почему она решила бросить мне вызов именно сейчас?

Когда соперники перебрались на открытое пространство между палисадами, их уже окружал весь клан. Голубой Поток со смесью страха и изумления наблюдал, как Большая Трещина, вытряхнув из сумок свои инструменты и безделушки, отращивает дуэльный манипулятор и поднимает копье.

– Голубой поток в хорошей форме, – подумала Большая Трещина, складывая свои драгоценные «диковинки» в аккуратную кучку. – Чтобы его победить, мне пригодится любое преимущество. Но уступить ему я не могу – ведь под его началом клан точно погибнет от голода!

Наконец, она развернулась и, подняв свое копье, повторила вызов: «Кто Лидер Клана, Старец?». Она остановилась – а затем прервала вызов, исторгнув на разделявшую их землю наполовину сформированное яйцо, которое до этого росло под защитой ее тела. Клан в ужасе смотрел на драгоценного, крошечного зародыша, который корчился в предсмертных судорогах посреди сияющих останков порвавшегося яичного мешка.

Голубой Поток в ужасе переводил взгляд то на остывающий яичный мешок, то на суровый облик Большой Трещины. – Она всерьез нацелена на победу. Неужели она права, и стручков действительно не хватает? – Он сменил положение копья. – Уже не важно – ситуация слишком обострилась, чтобы идти на попятный.

Голубой Поток ответил на ее вызов. – Я, малек! – и бросился прямо на Трещину.

Их бой был далек от изящества. Оба соперника были стеснены правилом, автоматически присуждавшим поражение в случае утраты контроля над собственным оружием, но при этом не имели права ранить противника остриями копий – за исключением финального церемониального надреза, который победитель совершал над побежденным. Они барахтались, били друг друга по глазным стебелькам боковой стороной копий, топтали края противника, старались силой вырвать чужое копье, наносили шлепки мускулистыми ложноножками в попытке нокаутировать противника резким ударом в мозговой узел.

Битва, участники которой обычно не теряли ни капли жизненных соков, завершилась шокирующим маневром, когда Трещина, увидев направленное в ее сторону копье оппонента, намеренно пронзила им саму себя, поглотив оружие Потока своим телом. Потеряв контроль над копьем, Голубой Поток проиграл схватку. Стряхнув светящуюся каплю ее телесной жидкости с дуэльного манипулятора на кору, он услышал голос Трещины, повторившей слова вызова: «Кто Лидер Клана, Старец?».

– Ты, Большая Трещина, – ответил Голубой Поток.

Она развернулась, и Голубой Поток с ужасом в глазах увидел, как его копье вырвалось из быстро затягивающей раны на боку Большой Трещины. Дотянувшись до его кожи, оружие оставило на ней церемониальный надрез, и жидкости их тел смешались, стекая на кору с наконечника копья.

Несмотря на серьезную травму, первоклассного бойца вроде Большой Трещины такая рана бы в лучшем случае лишь замедлила, и когда она повторила свой вызов, ответить на него не осмелился ни один чила.

– Мы отправимся в Рай Светила, но не прямо сейчас, – объявила собравшемуся клану Большая Трещина. – Пока что нам не хватает провизии, чтобы пережить долгое путешествие по гиблым землям, отделяющим наш дом от Рая. Мы должны вырастить еще больше стручков. Отправляйтесь на поля и засейте их семенами – куда больше, чем раньше. Мы отправимся в путь после того, как соберем следующий урожай.

Клан вернулся к работе, чувствуя досаду из-за отложенного путешествия к Раю Светила, которая, впрочем, уравновешивалась их естественным нежеланием покидать родной дом. Уже через несколько оборотов рана Большой Трещины зажила, и новый Лидер позаботилась не только о том, чтобы чила посадили достаточно семян, но и постаралась заручиться поддержкой Голубого Потока, который по-прежнему был одним из лучших воинов ее клана. Она шлепала и дразнила его при каждом удобном случае. Через несколько ходов он, наконец. перестал дуться из-за проигрыша, уступил ее подколкам, и они предались совместным любовным играм. В скором времени Трещина почувствовала, как внутри нее зреет новое яйцо – взамен того, которым она пожертвовала ради своей победы.

Посадив в одном месте несколько чудных семян в форме грозди, Большая Трещина стала с интересом наблюдать за всходами, но к ее большому разочарованию растения, стручки и находившиеся внутри них семена ничем не отличались от выросших их овальных семечек, которые охотники добыли в Рае Светила. Объяснить это ей так и не удалось.

Пока зрел урожай, Большая Трещина тешила себя математикой. Научившись отождествлять стручки с семенами, она в аналогичной манере обзавелась коллекцией камней, по одному на каждого чила в ее клане.

С притоком провизии чила пришлось соорудить новый ларь для хранения стручков. Большая Трещина решила, что сейчас подходящий момент, чтобы выяснить, хватит ли обновленного запаса на весь клан. Но ей совершенно не хотелось вытаскивать все эти стручки из ларей, выстраивать их в ряд напротив семян, собранных на обратном пути из Рая Светила, складывать в кучки и, наконец, снова пересыпать в клановые закрома.

В этот момент Трещина совершила очередной концептуальный прорыв.

– Зачем мне перекладывать с места на место сами стручки? – подумала она. – Я могу составить группу семян, по одному на каждый стручок в ларе. После этого перекладывать семена будет куда проще, чем сами стручки.

Вскоре перед отверстием в стручковом ларе появился ларь поменьше, в котором лежала горка семян – по одному на каждый стручок. За содержимым ларя наблюдал первый среди чила счетовод – Старец, которому было поручено добавлять одно семя, когда в ларь добавлялся новый стручок, и убирать – когда стручок кто-нибудь съедал.

По мере сбора урожая даже количество семян возросло настолько, что стало не хватать места в семенном ларе. Взглянув на него, Большая Трещина испытала одновременно и удовлетворение, и ужас. Научившись использовать математику для облегчения своей работы, она продолжала придумывать все новые и новые способы ее упрощения. В задумчивости она толкала с места на место груды семян. В какой-то момент Трещина заметила, что из-за своей продолговатой овальной формы семена зачастую объединялись в комочки. Она поняла, что если расположить семена так, чтобы их стороны касались друга, получится изящная фигура в форме грозди. Число семян при таком расположении сторона-к-стороне всегда оказывалось одним и тем же, но их было слишком много, чтобы просто пересчитать. Из них получался красивый узор, похожий на гроздевые семена, которые Большая Трещина встречала внутри стручков из Рая Светила. Она поместила одну из таких гроздей рядом с группой обычных семян. Они казались одинаковыми. И тогда о себе напомнила уже знакомая привычка находить изоморфные соответствия.

– Если гроздевое семя похоже на маленькую гроздь обычных семян, – подумала она, – то почему бы мне не просто не запастись гроздевыми семенами, считая, что каждое из них представляет целую кучку овальных семян?

В скором времени Трещина заменила семенной ларь на меньший, в которой содержалось изрядное количество гроздевых семян и небольшой остаток овальных. Трещина была несколько обеспокоена из-за того, что одни стручки обозначались гроздевыми семенами, в то время как другие – овальными, но делу помогал тот факт, что обычные семена немного уступали гроздям по своему размеру. Настоящей же проблемой стал ее счетовод, который никак не мог уяснить новые принципы счета.

– Старый способ счета был очень прост, Большая Трещина, – сказал ей Старец. – Одно семя в семенном ларе – один стручок в стручковом ларе. А это попросту бессмысленно. Как одно семя, даже будь оно в форме грозди, может обозначать несколько стручков?

Трещина изо всех сил старалась втолковать ему свою идею, и, как итоге, оказалась в ситуации, с которой часто сталкиваются те, кто пытается чему-нибудь научить друг – в процессе учитель и сам нередко узнает что-то новое. Так Большая Трещина научилась считать дальше трех.

– Так вот, Старец, послушай, я объясню шаг за шагом. Вот один стручок и одно овальное семя. Вот второй стручок рядом с первым стручком, и второе овальное семя рядом с первым семенем. Это два – а вот это три. – Большая Трещина поместила на нужное место третью пару стручок-семя и потянулась за следующей.