Текст книги "Ангел разрушения"

Автор книги: Роберт Крайс (Крейс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

18

Когда они добрались до дома Даггета, пожарные уже справились с огнем. Над гаражом и задней частью дома все еще поднимался пар, но бригаде экспертов это не мешало работать. Старки хотела присоединиться, но командир отряда отказался ее впустить, пока не увезли тело. Только Келсо разрешили войти в дом. Дик Лейтон приехал на несколько минут раньше.

Старки, Марзик и Сантос стояли вместе на заднем дворе. Сантос заговорил, чтобы хоть как-то снять напряжение.

– Как вы думаете, он покончил с собой? Ведь так случается, когда кажется, что тебя обложили со всех сторон.

– Я не знаю.

– Ну, полицейские часто рассказывают о таких случаях. Когда преступник чувствует, что его скоро возьмут, он сводит счеты с жизнью.

Старки, которой и без того было тошно, отошла в сторону.

Марзик положила руку на плечо Сантоса.

– Хорхе, может, заткнешься?

Старки сразу же подумала, что это самоубийство, но если Даггет не оставил записки, они никогда не узнают наверняка. Будет произведено обычное расследование, место взрыва тщательно осмотрят, соберут фрагменты взрывного устройства и попытаются воссоздать его вид. Потом они постараются определить время взрыва и выяснить, случайно он произошел или нет. Старки знала, что во многом это будут лишь гипотезы.

Пока Старки стояла и ждала, ее мысли обратились к Пеллу. Сначала она хотела послать ему сообщение на пейджер, но потом поняла, что не знает, как себя вести, если он ей позвонит. Она выкинула мысли о нем из головы. Последнее время у нее это неплохо получалось.

Вскоре из дома вышел Келсо и взмахом руки предложил им присоединиться к нему.

– Сколько тел?

– Только Бак. Похоже, Натали нет дома. Пока мы не знаем, когда она уехала из дома – до взрыва или после, но ее автомобиля в гараже нет.

Старки немного расслабилась. Она опасалась, что Бак и Натали погибли вместе.

Келсо посмотрел на Старки.

– Сейчас они думают, что он покончил с собой. Я хочу, чтобы ты была к этому готова, Кэрол. Пока у нас нет полной уверенности, но выглядит все именно так.

– Почему? – спросила Марзик.

– Он кое-что написал на стене над верстаком. Краска еще не успела просохнуть. Мы не уверены в том, что это записка самоубийцы, но такой вариант возможен.

Старки глубоко вздохнула.

– Он упоминает обо мне?

– Нет. Там всего одна короткая фраза: «Правда ранит».

Коронер из Сан-Габриэля подкатил тележку с телом в пластиковом мешке к фургону. Мешок был бесформенным и влажным.

Келсо отвернулся.

– Пойдем. Теперь мы можем войти. Я хочу всех предупредить, что там ужасная грязь. Его тело сильно изуродовано. Кроме того, я хочу вам напомнить, что сейчас не мы ведем расследование. Детективы беседуют с Диком Лейтоном, а потом захотят поговорить с нами. Не отходите далеко.

Сантос печально покачал головой.

– Значит, Кэрол была права.

Марзик нахмурилась.

– Конечно, она была права, идиот.

– Я надеялся, что… даже зная о всех уликах, надеялся, что она ошибается.

Марзик остановилась и махнула рукой.

– Будь оно проклято. Я не хочу смотреть на кровь. Я останусь здесь.

Они прошли по дорожке, ведущей к дому, мимо пожарных и детективов из Сан-Габриэля. При других обстоятельствах Старки заговорила бы с ними, но сейчас она их игнорировала. Дик Лейтон стоял на заднем дворе вместе с полицейскими в форме. Наверное, решила Старки, они представляют здесь офис шерифа. Келсо и Сантос присоединились к ним, оставив Старки в одиночестве. Она была рада. Ей не хотелось смотреть все это и думать о них, тем более с кем-то разговаривать. Старки жалела, что слышала про самоубийство, поскольку чувствовала себя виноватой.

Подъездная дорога и дом были мокрыми. Пожарные свертывали брандспойты, стараясь не задевать машину Бака. Старки даже пришлось отойти в сторону, чтобы дать им пройти. Под ногами хлюпала вода. Алюминиевую дверь гаража сорвали с петель. Старки видела, что ее сильно покорежило взрывом – панели были выгнуты наружу. Пожарные пытались поднять ее вверх, чтобы было удобнее сбивать пламя, но у них ничего не получилось. Наверное, они просто оторвали дверь при помощи крючьев. Внутри гаража продолжали работать бригада экспертов и детективы – они фотографировали и возились с обломками, – именно так Старки и ее люди вели себя в Силвер-Лейк. Воздух в гараже был влажным, сильно пахло горелым деревом.

Над верстаком были написаны слова краской из баллончика.

Красной.

– Вы из Лос-Анджелеса?

Старки показала свой значок.

– Вы не возражаете, если я немного осмотрюсь?

– Только предупреждайте нас, если будете что-нибудь трогать, хорошо?

Старки кивнула.

Взрыв выбил из верстака кусок в форме полумесяца. Деревянная шрапнель торчала из стен, точно иглы дикобраза. Верстак сильно обгорел, за исключением той части, в которую ударила взрывная волна. Что-то угодило в дальнюю стену, оставив красное пятно. Старки сосредоточилась на написанных словах. «Правда ранит». Они могут значить все, что угодно. Какая правда? Правда, которая выйдет наружу? Правда, состоящая в том, что его жена любила другого человека? Что Пелл лгал Старки и использовал ее?

– Вы уже дали определение случившемуся? – спросила Старки.

– Слишком рано.

– Я знаю, но я не видела тела. А вы видели, так что у вас могли появиться идеи.

Детектив продолжал заниматься своим делом, он не пожелал прерваться и высказать свое мнение. Как и всякий слуга закона, он хотел побыстрее закончить и убраться отсюда подальше.

– Если судить по тому, как именно пострадало тело, я бы сказал, что он находился над точкой взрыва, возле верстака, – наконец заговорил детектив. – Нижняя часть туловища почти не пострадала, если не считать деревянных осколков. Самые серьезные повреждения в районе груди и живота. Он практически выпотрошен, из чего следует, что в момент взрыва бомба находилась рядом с животом. Если это произошло случайно, то из-за искры в нижних проводах детонатора. Такова моя гипотеза.

Старки попыталась представить себе, что Бак Даггет оказался настолько глуп, чтобы подсоединять провода с подключенным аккумулятором, но не сумела. Впрочем, она даже подумать не могла, что Бак стал бы делать бомбу для того, чтобы кого-нибудь убить.

Старки вышла наружу, пытаясь представить себе общую картину взрыва. Вот бомба взорвалась, и стала распространяться взрывная волна. Дверь гаража согнулась, боковую дверь выбило, Бак Даггет получил серьезные ранения, но общие повреждения были совсем небольшими. Она прикинула, что энергии выделилось не больше, чем при взрыве двух ручных гранат. Вполне достаточно, но значительно меньше, чем при убийстве Чарли Риджио или взрывах, которые устраивал Теннант.

Она услышала, что ее зовет Келсо.

– Старки, иди сюда.

– Одну минутку.

Боковая дверь была сорвана с петель и треснула, из чего следовало, что в момент взрыва она была закрыта. Она понимала, что Бак закрыл переднюю дверь гаража для того, чтобы соседи не видели, чем он занимается, но никак не могла взять в толк, зачем он закрыл боковую дверь. Старки знала, что он работал с «Модексом» или гексогеном, а у них ядовитые пары.

Старки вернулась обратно и подошла к детективу.

– Вам удалось найти взрывчатку, которая не сдетонировала?

– Нет. Все, что здесь было, взлетело на воздух. Сначала в гараж запустили собак, и только после этого туда вошли люди из офиса шерифа. Вы их не застали. На собак стоит посмотреть.

– А что с его руками?

– Вас интересует, как сильно они пострадали?

– Да.

– Их практически не задело взрывом. Я понимаю, о чем вы думаете – руки должно было оторвать, но если он наклонился над бомбой, то все зависит от того, что он делал в момент взрыва.

Старки не могла представить себе, как это могло произойти. Если Бак совершил самоубийство, подумала она, он должен был прижимать бомбу к телу, чтобы быть уверенным, что смерть наступит быстро. В таком случае руки должно было оторвать. Если же он устанавливал детонатор и взрыв произошел случайно, руки также оторвало бы.

– Старки.

Присоединившись во дворе к Келсо и остальным, Старки почувствовала смущение. Она подумала о красной краске – кроме того, Мистер Рыжий утверждал, что знает, кто имитировал его работу. Откуда Мистер Рыжий мог узнать? От Теннанта?

Во дворе рядом с Келсо стояли два детектива из убойного отдела – их звали Коннели и Джеральд. Коннели был крупным серьезным мужчиной; у Джеральда были пустые глаза человека, который слишком долго занимается этой работой. Старки было неприятно находиться с ним рядом.

После того, как их представили друг другу, Келсо сказал Старки, что Коннели и Джеральд хотят с ней побеседовать. Они обменялись визитками. Коннели сказал, что они свяжутся с ней в ближайшие несколько дней.

– Может быть, вы сумеете нам помочь прямо сейчас, – заметил Джеральд.

– Если получится.

– Вы видели сегодня сержанта Даггета?

– Сегодня – нет. Я встречалась с ним вчера.

– Вы видели синяки или другие следы ударов на его лице и голове?

Старки посмотрела на Келсо, который не сводил с нее глаз.

– Нет. Относительно сегодняшнего дня я не могу сказать ничего определенного, но вчера я не заметила никаких следов ударов.

Джеральд коснулся левой части своего лба.

– В этом месте у Даггета была шишка с отеком и синяком. Интересно, откуда она взялась?

– Я не знаю.

Старки все это не нравилось. Сначала взрывается Теннант, а теперь Даггет. Мистер Рыжий утверждает, что ему известно имя имитатора, но узнать его он мог только у Теннанта.

Старки посмотрела на гараж.

– Заряд был небольшим, – заметила она.

Джеральд оскалился, будто голодная акула.

– Вы не видели тела. Взрыв разнес несчастного на куски.

Старки забыла про Джеральда и обратилась к Келсо:

– Барри, я выслушала мнение одного из детективов, который осматривал место взрыва и тело. Даггет получил серьезные ранения из-за того, что находился совсем рядом с бомбой, но мощность взрыва была небольшой. Я точно не знаю, сколько гексогена оставалось у Теннанта, но явно больше, чем использовано здесь.

Келсо нахмурился.

– Ты хочешь сказать, что часть взрывчатки исчезла?

– Я не знаю.

Старки вышла на улицу, чтобы покурить. Все вроде бы закончилось, но на самом деле до конца было еще далеко. Она размышляла о шишке на голове у Даггета и о его руках. Взрыв должен был оторвать руки. Интересно, подумала она, как Теннант сумел себя взорвать и где он раздобыл взрывчатку. Мощный взрыв оторвал ему руки. Она не любила простых вопросов, на которые нет ответов. Вроде как ты воссоздаешь бомбу и у тебя остаются провода, ведущие в никуда. Ты не можешь сделать вид, что они не существуют. Провода всегда зачем-то нужны, когда ты имеешь дело с бомбами. Провода всегда ведут в нехорошие места. Она подумала о Пелле.

К ней подошла Марзик и покачала головой.

– Ну как, очень плохо?

– Не самый худший вариант. Мы видели и пострашнее.

– Наверное, все было ужасно. Ты плачешь.

Старки отвернулась.

Марзик смущенно откашлялась.

– Я не хотела на это смотреть. Я уже до конца жизни насмотрелась на всякие гадости. Дай мне сигаретку.

Старки с удивлением посмотрела на Марзик.

– Ты же не куришь.

– Я не курила шесть лет. Так ты дашь сигарету или мне пойти в лавку?

Старки протянула ей пачку.

Они услышали крики Натали еще до того, как ее увидели. Натали пыталась пробиться в дом через полицейский кордон. Пожилая женщина, наверное соседка, обняла Натали, когда из дома выбежал Дик Лейтон. Позднее Старки узнала, что детектив из Сан-Габриэля беседовал с ней, задавал вопросы о взрывчатке, интересовался, не говорил ли Бак о самоубийстве. Старки вздохнула с облегчением, когда поняла, что ей не придется задавать Натали эти вопросы, но ей тут же сделалось стыдно.

Марзик покачала головой.

– Неужели бывает хуже?

Старки знала, что бывает. Она потушила сигарету.

– Бет, сядь в машину Келсо, ладно? Мне нужно кое-куда съездить.

– Куда?

Старки быстро зашагала к своему автомобилю.

Теперь ей стали понятны многие странные вещи, связанные с Пеллом; дешевый отель, то, что сам он никогда не обращался в научный отдел, работа с уликами, которую он сразу же переложил на плечи Старки, проблемы с Теннантом. По дороге в его отель Старки старалась привести себя в то состояние, которое у нее возникало, когда она работала с бомбами. Всякий раз ей казалось, что она отстраняется от процесса. Словно переходила в другое измерение, замкнутое и безопасное, откуда Старки управляла своим телом, становившимся роботом из плоти и костей и лишенным человеческих чувств. Но сейчас ей никак не удавалось забыть о чувствах.

Старки оставила машину возле отеля и по сотовому телефону позвонила Пеллу. Только после десятого гудка трубку взял диспетчер и усталым голосом спросил, не хочет ли она оставить сообщение. Старки закончила разговор, вошла в отель и уверенно миновала стойку, словно хорошо представляла, куда направляется. Она знала номер комнаты Пелла, так что довольно скоро ее нашла, а потом ей удалось отыскать горничную. Старки постаралась вести себя доброжелательно, что в последние годы у нее получалось не лучшим образом.

– Привет, я миссис Пелл из номера сто двенадцать. Мой муж забрал наши ключи и ушел. Вы не могли бы меня впустить?

– Как вас зовут?

– Пелл. П-е-л-л. Номер сто двенадцать.

Молодая латиноамериканка проверила список постояльцев и сказала:

– Да, конечно, я вас впущу.

Горничная открыла номер и позволила Старки войти. Она вспомнила слова Мистера Рыжего: «Он вас использует, Кэрол Старки. Он натравливает нас друг на друга».

На шатком столике у стены стоял компьютер. Точно такой же, как тот, который они получили у Бергена. Старки включила его. На экране появились те же иконки. Она убедилась, что отсюда также можно зайти на «Клавдий».

Старки повернулась к кровати. Простыни были смяты и провоняли потом. У нее вдруг появилась мысль: «А ведь я могла спать в этой постели». Слова, подобные шепоту, унесенному ветром.

Она обыскала комнату. Старки не знала, что ищет, не представляла себе, что может здесь найти, но тщательно осмотрела ванную, шкафчик, стол, чемодан, но не нашла ничего, заслуживающего внимания. Остановившись посреди номера, она спросила себя, стоит ли ей подождать или лучше уйти. Она уже направилась к двери, но в последний момент подошла к вешалке, чтобы проверить карманы висевшей на ней одежды. Во внутреннем кармане кожаной куртки она обнаружила пластиковый мешочек с молнией. Фрагмент бомбы. Она вытащила его, положила на ладонь и прочитала: «ТАРКИ».

У нее сразу же закололо в руках и предплечьях, словно нарушился приток крови. Сейчас для Старки уже не имело значения, что буквы написал Бак Даггет, чтобы ввести всех в заблуждение; Пелл не сомневался, что бомбу сделал Мистер Рыжий. Когда они сидели в «Барригане», он знал.

И в тот вечер, обнимая Старки, Пелл думал, что она была намеченной жертвой. И скрыл это от Старки. Он ее использовал.

– Что ты здесь делаешь?

Пелл стоял в дверях. Его лицо побледнело, под глазами залегли синяки. Он выглядел как столетний старик. Теперь, когда Старки понимала, что он такая же жертва, как и она, у нее вдруг возникло желание его утешить. Она назвала себя дурой.

– Ах ты ублюдок.

Старки ударила Пелла кулаком в лицо. Костяшки разбили ему губы, потекла кровь.

Старки протянула ему кусочек металла.

– Где ты это нашел? У патологоанатома? В первый день, как здесь появился?

Пелл не шевелился. Казалось, он даже не почувствовал удара.

– Кэрол, мне очень жаль.

– Какую роль я играла в твоих планах, Джек? Наживки? Все это время ты знал, что он охотится за мной, но не предупредил меня? – Она указала на компьютер. – Ты работал с этой проклятой штукой, пытаясь заставить его прийти за мной, так меня и не предупредив! Так вот, это не Мистер Рыжий! Бак Даггет убил Риджио, а теперь Бак мертв!

– Это Мистер Рыжий.

Она снова ударила Пелла.

– Перестань это повторять!

В коридоре появилась горничная, которая смотрела на них широко раскрытыми глазами. Старки заставила себя успокоиться.

– У Чарли был роман с женой Бака, и Бак его убил. Свидетель в Бейкерсфилде показал, что видел его около мастерской Теннанта. Именно там Бак взял материалы, необходимые для создания бомбы. Мы уже собрались арестовать Бака, когда он был убит в своем гараже бомбой, изготовленной из тех же материалов. Это не Мистер Рыжий!

Пелл сделал несколько шагов и сел на краешек кровати.

– И ты пришла сюда для того, чтобы рассказать мне об этом?

– Нет. Я знаю, что ты больше не работаешь в АТО, и мне известна причина. Я сожалею, что у тебя возникла проблема с глазами. Я действительно сожалею, Джек, но ты уже сейчас слеп. Ты не видишь, что мы убиваем людей.

– О чем ты говоришь?

– Даллас Теннант. Бак Даггет. Если они не покончили с собой, значит, их кто-то убил. А что, если мы сами заманили сюда Мистера Рыжего и они погибли из-за нас?

– Если он здесь, значит, мы можем его поймать.

Старки вдруг стало его жалко.

– Только не ты. Твоя роль подошла к концу. Я намерена все рассказать Барри. Он обратится в офис АТО. Ну, тебе самому принимать решение. Я хотела лишь предупредить.

Пелл шагнул к ней, но Старки покачала головой.

– Не нужно.

– Я не собирался тебя ни о чем просить.

– Теперь уже не имеет значения, что ты будешь делать. Я так долго старалась ничего не чувствовать, но открылась перед тобой, а ты меня использовал. Три года я ждала, а когда сделала первый шаг, то столкнулась с обманом.

– Это не так.

– Не возражай мне. Не имеет ни малейшего значения, какие чувства ты ко мне испытывал. Ничего не говори мне о них, поскольку это лишь усугубит положение.

Надо отдать ему должное – Пелл молча кивнул:

– Я знаю.

Старки не ожидала, что ей будет так трудно произносить эти слова. И то, что он не спорил, только все усложняло. Пелл выглядел несчастным и смущенным.

– Я верю, что у каждого человека есть тайное сердце, находящееся где-то глубоко внутри, – там человек хранит свое истинное «я». Мне кажется, что тайное сердце видит вещи, которые остаются недоступными для наших глаз. Возможно, мое сердце увидело, что ты пострадал так же, как я. Что мы близки по духу. Возможно, именно по этой причине я вновь разрешила себе чувствовать. Жаль только, что мое тайное сердце не подсказало, что ты лжешь.

Когда она вновь посмотрела на него, глаза Пелла наполнились слезами. Она была вынуждена отвернуться. Нет, все оказалось значительно труднее.

– Вот что я хотела тебе сказать. Прощай, Джек.

Старки положила осколок бомбы на стол и вышла.

Вернувшись домой, Старки сразу же зашла на «Клавдий». В чате находились четыре человека, но Мистер Рыжий отсутствовал. Она не стала читать написанное ими, а сразу же напечатала пять слов:

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Говори со мной.

Остальные начали что-то отвечать, но Мистер Рыжий молчал.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Я знаю, что ты здесь. ГОВОРИ СО МНОЙ!

Появилось окно. Он ее ждал.

ВЫ ГОТОВЫ ПРИНЯТЬ СООБЩЕНИЕ ОТ МИСТЕРА РЫЖЕГО?

Старки нажала на клавишу мыши, чтобы открыть новое окно. Теперь они будут говорить без свидетелей.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Привет, Кэрол Старки. Я тебя ждал.

Старки закрыла глаза, чтобы успокоиться. Наконец она поняла, что готова к разговору.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Ты его убил?

МИСТЕР РЫЖИЙ: В разное время я многих превратил в дым. Уточни.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Ты знаешь, урод, кого я имела в виду. Речь идет о Даггете.

МИСТЕР РЫЖИЙ: О-о-о-о. Мне нравится, когда ты начинаешь ругаться.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: ТЫ ЕГО УБИЛ?

МИСТЕР РЫЖИЙ: А теперь она кричит. Если я закричу в ответ, тебе это не понравится, красотка. У меня ВЗРЫВНОЙ голос.

Старки сходила на кухню и смешала себе выпивку в высоком стакане. Затем проглотила две таблетки тагамета и сказала себе, что должна сохранять спокойствие и держать разговор под контролем.

Она вернулась к компьютеру.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Так ты его убил?

МИСТЕР РЫЖИЙ: Тебе нужна правда, Кэрол Старки? Или ты хочешь, чтобы я сказал тебе то, что ты хочешь услышать?

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Правда.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Правда – это товар. А товар приносит прибыль. Если я отвечу на твой вопрос, ты должна ответить на мой. Согласна?

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Да.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Правда ранит.

Она поняла, что получила ответ. Это он написал на стене гаража Бака Даггета: «Правда ранит».

Она спокойно продолжила печатать.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Трахни себя.

МИСТЕР РЫЖИЙ: В моих снах это делаешь ты.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Зачем ты его убил?

МИСТЕР РЫЖИЙ: Он воспользовался моим именем из тщеславия, Кэрол Старки. Ты достаточно умна, чтобы понимать – именно он убил Риджио.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Я знаю, что он сделал.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Действительно? Когда я его нашел, он готовил вторую бомбу. И собирался покончить с тобой так, как он покончил с Риджио.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Ты не можешь этого знать.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Он во всем мне признался. За несколько секунд до того, как я его вырубил и положил на бомбу, которую он сам сделал. И нажал на кнопку.

Экран поплыл перед глазами Старки, слезы мешали ей читать. Она приложилась к стакану и вытерла глаза.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Это я виновата?

МИСТЕР РЫЖИЙ: Неужели я ощущаю аромат… вины?

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Это из-за меня и Пелла? Ты здесь из-за нас?

МИСТЕР РЫЖИЙ: Ты получила ответ на свой вопрос. Теперь пришла пора для моего.

Старки собралась с духом.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Хорошо.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Теперь ты знаешь, что Пелл не тот, за кого себя выдает. Тебе известно, что он – одна из моих первых жертв. Ты знаешь, что он действует незаконно.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Да, знаю.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Ты знаешь, что он тебя использовал.

Старки потребовалось время, чтобы написать ответ.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Задавай свой вопрос.

Он заставил ее ждать. Старки понимала, что он хочет, чтобы она еще раз обратилась к нему. Однако она решила, что будет сидеть так до конца жизни, но не станет этого делать. Она больше не желает быть марионеткой.

Наконец он не выдержал.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Что ты чувствуешь, когда тебя использует человек, которого ты любишь?

Она прочитала вопрос, но у нее не возникло никаких эмоций. Старки знала, что он ждет ее реакции, но решила, что не даст ему насладиться ответом.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Я намерена тебя арестовать.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Мне смешно. Ха-ха.

МОЩНЫЙ ЗАРЯД: Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

МИСТЕР РЫЖИЙ: Моя работа здесь закончена, Кэрол Старки. Я получил удовольствие от общения с тобой. Прощай.

Старки понимала, что больше никаких сообщений сегодня не будет. Она выключила компьютер и закурила. В доме было тихо. Тогда она подошла к телефону и включила автоответчик, чтобы прослушать оставленные Пеллом сообщения. Она проигрывала их снова и снова, вслушиваясь в его голос. Было больно.