Текст книги "Бран Мак Морн: Последний король (ЛП)"

Автор книги: Роберт Ирвин Говард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Пикты – единственные вымышленные создания, появившиеся за всю писательскую карьеру Говарда. Только одно другое творение, Фрэнсис Х. Гордон (‘Эль Борак’), появляется как в начале, так и в конце карьеры Говарда, но он заметно отсутствовал с начала 1920-х до 1934 года. Пикты, с другой стороны, встречаются не менее чем в тридцати рассказах, поэмах и фрагментах, начиная с «Западной башни» (вероятно, написанной примерно в 1922-1923 годах), фрагмента Стива Эллисона, и заканчивая «Черным незнакомцем», одним из последних рассказов о Конане, вероятно, написанным в 1935 году, и редко проходит год, чтобы они не появились в каком-нибудь рассказе. Кажется вероятным, что, проживи он дольше, пикты снова всплыли бы в его работах.

Пикты появляются во многих различных контекстах. Во втором рассказе Говарда, проданном профессионально, The Lost Race, они живут под землей, по-видимому, где-то на юге Британии, будучи загнанными туда кельтскими захватчиками. В сказках о Бран Мак Морне они являются докельтскими жителями Шотландии, сражающимися с силами вторжения римской Британии. По рассказам Турлоха О'Брайена и Кормака Мак Арта, они являются последними выжившими представителями народа Брана, которые сейчас противостоят скандинавам, обосновавшимся на отдаленных северных островах у побережья Шотландии. В серии «Куллы» они являются варварскими союзниками валузийского короля, в то время как в Хайборийскую эпоху Конана они являются дикими обитателями дикой местности, которая простирается от западных границ Аквилонии до моря. В рассказах Джеймса Эллисона они – звериная раса, обитающая в джунглях. Они всегда находятся на окраинах мира.

Говард сказал интервьюеру: “Первым персонажем, которого я когда-либо создал, был Фрэнсис Ксавье Гордон, Эль Борак.... Он ожил в моем воображении, когда мне было около десяти лет. Следующим был Бран Мак Морн, король пиктов.... Он был результатом моего открытия о существовании пиктской расы, когда я в возрасте тринадцати лет читал некоторые исторические труды в публичной библиотеке Нового Орлеана.”

Несколько ранее Говард сказал Х.П. Лавкрафту, что впервые прочитал о пиктах в «Истории Шотландии», от которой он был большим энтузиастом, но что это были “голые упоминания, обычно с неодобрением”.

“Затем, когда мне было около двенадцати, я провел короткое время в Новом Орлеане и нашел в библиотеке на Канал-стрит книгу, подробно описывающую театрализованное представление британской истории, начиная с доисторических времен и заканчивая – я полагаю – нормандским завоеванием. Это было написано для школьников и рассказано в интересном и романтическом стиле, возможно, со многими историческими неточностями. Но там я впервые узнал о маленьком темном народе, который первым заселил Британию, и их называли пиктами. Я всегда испытывал странный интерес к термину и людям, и теперь я почувствовал, как они меня увлекают. Автор изобразил аборигенов не в более привлекательном свете, чем другие историки, чьи работы я читал. Его пикты были созданы хитрыми, скрытными, невоинственными и в целом стояли ниже последующих рас – что, несомненно, было правдой. И все же я испытывал сильную симпатию к этому народу и сразу же принял их как средство связи с древними временами. Я сделал их сильной, воинственной расой варваров, дал им почетную историю былой славы и создал для них великого короля – некоего Брана Мак Морна ”.

Хотя в отсутствие определенного заявления Говарда мы не можем с полной уверенностью сказать, в какой книге он нашел пиктов, методичное исследование, наконец, дало очень сильного кандидата: Романтика ранней британской жизни: с древнейших времен до прихода датчан, Дж .Ф. Скотт Эллиот (Лондон: Seeley and Co. Ltd., 1909). Книга соответствует столь многим деталям в описании Говарда, и в ней мы находим так много описаний и инцидентов, которые находят отклик в творчестве Говарда, что почти кажется, что это именно та книга, о которой идет речь, особенно в отсутствие каких-либо других кандидатов. Обсуждая распространение неолитической культуры из региона Кавказа и Месопотамии, через Северную Африку и в Испанию, например, Скотт Эллиот пишет: “Это была первая раса людей, которая была полностью одомашнена. Подобно овцам, козам и быкам, которых они привели с собой, они сами были приручены, обучены и приучены к труду. Их потомки все еще существуют по всему Средиземноморью, и не только там, но и на наших собственных островах. Этот народ, или, скорее, эту расу человечества, называли многими разными именами. Самым звучным, без сомнения, является «Homo Mediterraneus», но их также называли басками, иберами, силурийцами, фирболгами, строителями дольменов, пиктами и поедателями чеснока. Мы будем называть их пиктами, потому что это самое короткое название, и, используя его, мы сэкономим время, труд, чернила и бумагу при написании о них ”.

Эти средиземноморцы – это народ, который, по словам Скотта Эллиота, мигрировал в Британию во времена неолита и медленно отвоевывал острова у предыдущих обитателей, расы рыжеволосых пещерных жителей. Интересно, что он сочиняет небольшую историю о группе пиктов из Бретани, готовящихся переплыть Ла-Манш на каноэ-долбленках, нагруженных их имуществом и скотом. “Большой отряд старейших мужчин поселения, хорошо вооруженных и бдительных, ‘провожал’ партию эмигрантов. Все это были молодые мужчины, в основном с неприятно смелым и предприимчивым нравом, и молодые женщины, которые были склонны к неподчинению и неуважению к главам племени. Поэтому они были выбраны как лучшие для ухода, не только для их собственного блага, но и для будущего мира в старом поселении ”.

Сравните это с историей, рассказанной Короруку древним пиктом в The Lost Race :

“Наш народ пришел с юга. Через острова, через Внутреннее море. Через заснеженные горы, где некоторые остались, чтобы остановить любых врагов, которые могли последовать за нами. Мы спустились на плодородные равнины. Мы распространились по всей земле. Мы стали богатыми и процветающими. Затем на земле появились два короля, и тот, кто победил, изгнал побежденного. Многие из нас построили лодки и отправились в плавание к далеким скалам, которые белели на солнце. Мы нашли расу рыжеволосых варваров, которые жили в пещерах ”.

Одно из наиболее убедительных соответствий между романтикой ранней британской жизни и пиктскими историями Говарда содержится в главе, озаглавленной Скоттом Эллиотом “Мой генерал, Агрикола”. В ней он рассказывает историю тунгрийца, служащего в римском легионе в Британии, и рассказывает об их бедах в Каледонии.

“Мы [2-я когорта тунгрийцев] шли впереди и выбирали дорогу для легиона. Затем несколько человек из нас шли первыми и внимательно следили за засадой. Часто на нас обрушивался внезапный шквал стрел с каменными наконечниками; каледонцы могли прятаться за каждым деревом или валуном, а они умело маскируются. Наш солдат готовил себе ужин у небольшого пруда и пробыл там два часа, наблюдая за его берегами. Затем он повернулся спиной, и дикарь вышел из воды под тем местом, где он стоял, и пронзил его своим копьем, прежде чем он успел обернуться. Они могут часами оставаться вместе, держа над водой только губы и нос, и никто не сможет их увидеть, если вода темная или заросла камышом.”

Сравните это с историей, рассказанной норвежским рассказчиком из «Людей теней», в частности, с инцидентом, в котором римляне были убиты на берегу озера (стр. 8).

Изложение истории пиктов Скоттом Эллиотом в целом соответствует современным представлениям, отличаясь от общепринятого только использованием термина “пикты” для обозначения этих средиземноморских захватчиков древней Британии. Большинство авторитетных источников, похоже, предпочитали термин “иберийцы”, но по большей части они соглашались с тем, что этот невысокий смуглый народ распространился по большей части Западной Европы из Северной Африки (хотя неизвестно, произошли ли они там), в конечном итоге мигрировал на Британские острова и был носителем неолитической культуры. Считалось, что они состоят в родстве (хотя никто не мог точно сказать, каким образом) с басками, а некоторые предполагали, что они были родственниками силуров (древних валлийцев), пиктов (древних шотландцев), лопарей, финнов и других остатков докельтских народов. Поскольку считалось, что они произошли из северной Африки и были физиологически похожи, некоторые считали, что они были связаны с берберами.

О первых попытках Говарда написать о пиктах мы знаем мало. В своем письме Лавкрафту в январе 1932 года он упомянул “длинную повествовательную рифму, которую я так и не закончил, и в которой я впервые перенес Брана на бумагу”, сказав, что он “рассказал это через римского центуриона на стене”. Список стихотворений Говарда, составленный его агентом Отисом Адельбертом Клайном после его смерти, включал одно под названием «Бран Мак Морн» с пометкой, что оно занимает десять страниц. К сожалению, это стихотворение не всплыло и может быть навсегда утеряно. В письме от 5 октября 1923 года Говард рассказал своему другу Клайду Смиту о книге, которую он писал “для собственного развлечения”, в которой среди прочих фигурировал “Бран Мак Морн, который был величайшим вождем, когда-либо существовавшим у пиктов ....” Эта работа тоже не всплыла. Возможно, Говард не продвинулся с ней далеко. [Примечание: История найдена. См. стр. 289. ]

Самая ранняя работа с участием Брана или пиктов, которая у нас есть, – это «Бран Мак Морн», три рукописные страницы на бумаге для сочинений, вероятно, относящиеся ко временам средней школы Говарда (примерно 1922-23). Действие происходит во времена, когда пикты воюют как с гэльскими, так и с норвежскими захватчиками, но Бран, очевидно, видит надвигающегося врага посерьезнее: “Трудная, неблагодарная задача состоит в том, чтобы вывести народ пиктов из состояния дикости и вернуть его к цивилизации наших отцов. Эпохи Бреннуса. Пикты – дикари. Я должен сделать их цивилизованными.... Потому что я знаю, что ни один варварский народ не устоит перед Римом ”.

Вот наше первое представление о теме, которая будет пронизывать все повествования Говарда о пиктах: они – некогда великая цивилизованная раса, впавшая в варварство или дикость. Эта тема, конечно, находит отголоски и во многих других работах Говарда.

Другая работа, которая, по-видимому, датируется 1922-23 годами, также написанная от руки, состоит из четырех страниц, на которых излагается история пиктов и кельтов в Британии, в основном повторяющая историю, изложенную в Романе о ранней британской жизни . Определенный интерес представляет его рассказ о непосредственных последствиях кельтского вторжения. После рассказа о том, что большинство пиктов бежали в горы на севере (то, что сейчас является шотландским нагорьем), он отмечает, что одна группа, которую стали называть силурийцами, бежала вместо этого в Уэльс. Первая группа, по его словам, в конце концов начала вступать в браки с рыжеволосыми дикарями, которые предшествовали им; последние были другой историей.

“По той или иной причине пикты-силурийцы, бежавшие в Уэльс, не объединились с потомками пещерных людей, и ранние типы пиктов остались неизменными, за исключением того, что позже они были изменены путем смешанных браков с кельтами, спасаясь от других захватчиков. И по сей день в горах западного Уэльса все еще можно найти следы древнего пиктского типа.”

Именно эти “пикты как силурийцы” фигурируют в первой (насколько нам известно) завершенной истории Говарда об этих людях.

Осенью 1924 года у Говарда случился первый литературный прорыв, когда он продал «Копье и клык», рассказ о пещерных людях, издательству «Weird Tales» . Восемнадцатилетний парень публиковал рассказы в профессиональных журналах около трех лет, и это была его первая продажа. Он поспешил продолжить. Согласно его беллетризованному автобиографическому роману "Post Oaks and Sand Roughs " , в глубине его сознания жило желание прославить человека эпохи неолита – пережиток какого-то воображаемого романа его раннего детства. Поэтому он продолжил [Копье и клык] диким рассказом о ранней Британии, [Потерянная раса ].” Историю вернул ему редактор Weird Tales Фарнсворт Райт: “Что касается [The Lost Race ], он нашел в ней несколько недостатков, в том смысле, что она оставляла слишком много места для воображения и некоторые важные факты оставались необъясненными.... Однако редактор заявил, что готов взяться за рассказ, если будут внесены предложенные им изменения и дополнения”. (Post Oaks and Sand Roughs , стр. 35; Говард использовал слегка замаскированные названия «Коготь и лук» и "Забытая раса " ).

Хотя у него “упало сердце, когда он задумался о переписывании [The Lost Race ]”, Говард внес изменения, которых добивался Райт, и повесть стала его второй проданной книгой и четвертой опубликованной в журнале, появившись в январском номере за 1927 год.

Потерянная раса, как Копье и Клык, является относительно простой приключенческой историей, в которой мало по-настоящему “странного”. Британец по имени Корорук путешествует из Корнуолла к своему дому где-то на востоке, когда его захватывает группа очень маленьких смуглых людей, вооруженных каменными орудиями труда и одетых в меха. Они отводят его в огромную пещеру, где его приводят к их очевидному лидеру, невероятно древнему человеку, от которого он узнает, что эти люди – пикты. Он недоверчиво: “Пикты!... Я сражался с пиктами в Каледонии ...; они невысокие, но массивные и уродливые; совсем не такие, как вы!”Они не настоящие пикты”, – говорит ему древний и рассказывает ему историю “потерянной расы”, которую мы уже цитировали выше.

Корорук сбит с толку очевидной ненавистью древнего к нему и ко всем кельтам: “Он совсем не был уверен в том, что эти люди вообще были людьми. Он так много слышал о них как о ‘маленьком народе’. К нему стекались рассказы об их деяниях, их ненависти к человеческой расе и их злобности. Он и не подозревал, что перед ним одна из тайн веков. Что истории, которые древние гэлы рассказывали о пиктах, и без того искаженные, будут становиться еще более искаженными из века в век, в результате чего появятся сказки об эльфах, гномах, троллях и феях... точно так же, как неандертальские монстры привели к рассказам о гоблинах и ограх.”

В этой истории пиктов мало чего такого, чего мы не находим в книге Скотта Эллиота (за исключением, конечно, страстной интенсивности Говарда). Что касается историй, которые слышал Корорук и которые уже стали “искаженными”, мы находим у Скотта Эллиота: “Великое множество историй о великанах, вероятно, являются смутными и путаными преданиями о высоких рыжеволосых пещерных людях, которых видели первые пикты, вторгшиеся в Британию.... Но в гораздо более поздний период победивший пикт сам побежден гэльским кельтом. Затем настает его очередь стать злобным гномом, маленьким смуглым карликом, чьих каменных стрел следует бояться.... Ни в коем случае нельзя исключать, что ‘маленький народ’ – то есть маленькие темные пикты – действительно много лет жил в своих подземных домах ....” Конечно, эта идея не была оригинальной у Скотта Эллиота. Многие писатели того времени высказывали идею о том, что сказки и мифы должны иметь какую-то основу в исторических фактах.

The Lost Race была принята в издательство Weird Tales в январе 1925 года (она была опубликована только два года спустя). Это всего лишь год спустя мы находим доказательства очередной истории пиктов, когда странные сказки редактор Райт отвергает людей из тени , заявив: “Мне очень понравились люди в тени, но я боюсь, что я не могу использовать его в странные сказки. В этом слишком мало ‘истории’, несмотря на энергичное действие на первых страницах. Это скорее хроника племени, картина эволюции расы; и поэтому в ней отсутствует напряженность и трепет, присущие истории индивидуального конфликта, надежд, страхов и драмы ”.

Насколько нам теперь известно, это первая завершенная история с участием Брана Мак Морна, и, хотя комментарий Райта о том, что “в ней слишком мало ”истории"", кажется справедливым, это основополагающая работа для нашего понимания концепций Роберта Говарда о пиктах, с его длинной “историей” расы, рассказанной престарелым волшебником. Именно здесь мы находим новые элементы, привитые к истории “средиземноморской” расы.

“Люди теней” рассказаны желтоволосым норвежцем, который служил в римских легионах, охранявших стену Адриана. Мы уже отмечали, что в романе о ранней британской жизни также рассказывалась история римского легионера, служившего в Каледонии, и что инцидент у озера, в котором два последних товарища нашего рассказчика были пронзены копьями пикта, который погрузился в воду, очень четко перекликается с аналогичным инцидентом в книге Скотта Эллиота.

Рассказчик захвачен пиктами в плен, но они удерживаются от его убийства по приказу своего лидера, к которому его приводят после того, как он пришел в себя. Когда этот вождь называет пиктов “моим народом”, скандинав возражает: “Но вы не пикт!” “Я средиземноморец”, – отвечает вождь.

“Кто ты?”

“Бран Мак Морн”.

“Что!” Я ожидал увидеть чудовище, отвратительного, уродливого гиганта, свирепого карлика, сложенного в соответствии с остальной частью его расы.

“Ты не такой, как эти”.

“Я такой, каким был род”, – ответил он. “Род вождей сохранял чистоту своей крови на протяжении веков, прочесывая мир в поисках женщин Древней расы”.

Таким образом, Бран – “чистый” пикт, в то время как остальная раса выродилась. (Древний в “The Lost Race” сказал, что пикты Каледонии «не были настоящими пиктами».) Напомним, что и в Скотте Эллиоте, и в «The Lost Race» высказывалось предположение, что пикты, вытесненные кельтами в дикие холмы запада и севера, куда они сами вытеснили ранних рыжеволосых пещерных людей, скрестились со своими дикими предшественниками “и стали расой чудовищных карликов.”Однако, поскольку род вождей “сохранил свою кровь чистой”, Бран представляет расу такой, какой она была когда-то. Мы можем только гадать, каковы могли быть его отношения к силурийским пиктам, поскольку Говард не делает этого явным.

Затем скандинав становится свидетелем противостояния Брана и престарелого волшебника, которое выглядит как состязание воль, “битва между глазами и душами, стоящими за ними”. Когда Бран одерживает победу, древний рассказывает своим слушателям историю своей расы, и мы обнаруживаем несколько замечательных новых элементов, привитых к истории пиктов. Мы узнаем, что вначале они были “Безымянным племенем” и произошли где-то на северо-западе континента, который мы теперь знаем как Северную Америку. Они были “Первой расой” людей, хотя им предшествовали “люди-звери” (неандертальцы) . “Второй расой” были лемурийцы, “Третьей расой” атланты (также идентифицируемые как Крô-магнонцы) и “Четвертой расой” кельты. Люди-звери (которые, возможно, идентичны “людям-оленям”, рыжеволосым дикарям) сначала бежали на юг перед Безымянным племенем, затем через цепь болотистых островов перебрались в Африку, а затем на север, в Европу. Пикты (или Безымянное племя) сначала переселились со своего первоначального дома на острова к юго-востоку оттуда, затем бежали на восток, когда катаклизм уничтожил их острова (ныне горные вершины), затем мигрировали в Южную Америку во время ледникового периода, а затем двинулись на Атлантиду (вытеснив атлантических кр ô-магнонцев в Европу, где они вытеснили неандертальских зверолюдей). После междоусобного конфликта часть Безымянного племени мигрировала в Африку, и с этого момента их история повторяет историческую.

Эти новые элементы, по-видимому, почерпнуты из нескольких источников. “Первая раса” и преемники происходят из теософии, квазирелигиозного движения, основанного мадам Еленой Блаватской в 19 веке. Ее работа была безнадежной галлюцинацией квази-восточной религии и философии в сочетании с недостаточно понятной наукой (или, чаще, ее разглагольствованиями против науки) и антропологией, не говоря уже о полетах чистой необузданной фантазии, но она привлекла огромное количество последователей. Возможно, что Говард узнал о теориях мадам Блаватской о “коренных расах“ и ”подрасах" человечества от друзей, знакомых с оккультной литературой, или из вторичных источников. Не похоже, что он читал работу самой Блаватской, поскольку он не следует ее описаниям рас в большинстве деталей (конечно, не ее нелепым физическим описаниям), и, похоже, он не ссылается прямым образом ни на одну из ее идей.

Другим источником этих идей, по-видимому, были работы британского фольклориста Льюиса Спенса, в частности его «Проблема Атлантиды» (1924) и «Атлантида в Америке» (1925). В этих работах Спенс объединяет огромное количество геологических, ботанических, антропологических и других свидетельств, наряду с отчетами из классических источников, в попытке доказать прежнее существование континента Атлантиды в Атлантическом океане. Спенс, написавший ряд научных трактатов о фольклоре многих культур, смог сделать так, чтобы все это звучало достаточно убедительно, по крайней мере, для читателей, не обладающих особыми научными знаниями, или для тех, кто хотел быть убежденным (как, по-видимому, он сделал сам). Его книги обладают гораздо большей аурой правдоподобия, чем книги оккультистов.

Аргумент Спенса, вкратце, основывался на “внезапном” появлении кроманьонцев в юго-западной Европе и предположении, что, поскольку не было известно никаких свидетельств более ранней, переходной стадии, они, должно быть, приобрели свою культуру где-то еще, кроме Европы или Африки. Он пытается связать воедино огромную массу антропологических данных, чтобы показать общий культурный комплекс, распространившийся по Африке, Европе и Северной и Южной Америке примерно в одно и то же время, предполагая, что эта культура, должно быть, возникла где-то посередине между этими землями, в месте, более недоступном для археологов – Атлантиде. Эта идентификация Атлантиды как источника Кр ô-магнонского человека и его культуры, по-видимому, была оригинальной для Спенса, и, как мы видели, Говард идентифицирует атлантов как Кр ô-магнонцев. Атлантида в Америке более подробно рассматривает американские свидетельства в своей диссертации и включает главу “Аналогия с Лемурией”, в которой представлен краткий обзор доказательств, приведенных другими авторами в пользу предыдущего существования тихоокеанского континента. Говард, должно быть, столкнулся с этими идеями в период написания книги «Потерянная раса» (принята в январе 1925 года) и «Люди теней» (отклонен в марте 1926).

В конце июля 1925 года Говард начал рассказ под названием «Остров эонов» . Похоже, что за этот месяц он написал первые 26 страниц истории, которые представляют собой довольно простое действие, а затем отложил рассказ на некоторое время. Затем он возобновил написание рассказа примерно в то же время, когда писал «Людей теней», то есть в начале 1926 года. Он продолжил рассказ там, где оставил его, и написал еще 17 страниц, доведя общее количество до 43 страниц, снова оставив рассказ незаконченным. Он вернется к этому черновику еще раз, в 1927 или 1928 году, а затем напишет два других черновика в 1929 году.

Часть первого черновика 1926 года заканчивается тем, что неназванный “Голландец” из рассказа расшифровывает некоторые иероглифы, делая вывод, что остров, на котором он и его спутник оказались выброшенными на берег, является остатком Лемурии: “Лемурия находится в Тихом океане, а Атлантида – в Атлантическом.... Сказал фон Кельман алвайс ... у них была великая цивилизация, когда люди на Атлантиде все еще были обезьянами, которые были предками кроманьонцев” (из неопубликованного черновика, стр. 43).

Вполне возможно, пожалуй даже вероятно, что Говард перестал работать на остров вечность пишут люди тени , рассказ, в котором он будет совершенствовать и развивать новые идеи.

Мы можем также отметить, что раздел 1926 года «Остров эпох» предоставил новую информацию о зданиях и руинах, найденных на острове, включая ряд намеков и сравнений с памятниками или городами Центральной и Южной Америки. Хотя Спенс утверждал, что доколумбовые культуры Южной и Центральной Америки многим обязаны Лемурии, источником нового материала Говарда по «Острову Вечности», по-видимому, был не Спенс, а книга Э.А. Аллена «Доисторический мир, или исчезнувшие расы», опубликованная в 1885 году, экземпляр которой был в библиотеке Говарда.

В этой книге Говард не только нашел имена и описания, которые он мог бы использовать на Острове Эпох, но также нашел несколько глав, которые, без сомнения, привлекли его внимание, учитывая его интерес к пиктам.

Глава 6, например, посвящена “Эпохе неолита в Европе” и, в частности, “туранцам”. Слово “пикт” в книге не встречается, но мы можем прочитать, что “история, традиция, лингвистика и этнология сговариваются, чтобы подкрепить выводы о том, что в доисторические времена вся Европа была заселена монголоидной (туранской) расой, остатки которой сохранились до наших дней в лице басков, финнов, эстов, лопарей и некоторых более мелких племен.” Что касается их физического описания, оно соответствует описанию авторов, которых мы уже упоминали: “раса людей, небольшого роста, с темным лицом и овальной формы – любящих войну и охоту, но имеющих грубую систему земледелия”.

В книге Аллена, конечно, нет упоминания о возможной связи пиктов с атлантидой или лемурийцами, и его туранцы не описываются как “Первая раса”, пришедшая из Америки. Говард, однако, без колебаний использовал некоторые выводы Аллена в своих целях. Например, Аллен посвящает свою десятую главу таинственным “строителям курганов” Америки и предлагает следующий комментарий относительно таинственного изображения-кургана:

“В данном случае, однако, почти все наблюдатели приходят к выводу, что это было религиозное произведение. Мистер Маклин, описав эти три фигуры, задает следующий вопрос: ‘Представляет ли лягушка созидательную, яйцо – пассивную, а змея – разрушительную силу природы?’ Многие авторы, хотя и не знакомы с присутствием фигуры в форме лягушки, были поражены сочетанием яйца и змеи, которое играет такую важную роль в мифологии Старого Света. Нам говорят, что змей, отдельно или в сочетании с кругом, яйцом или шаром, был преобладающим символом у многих примитивных народов.”

Говард опирается на это в "Людях теней " , тем самым усиливая свою мифическую связь между Америкой, Атлантидой и пиктами:

“Древний вынул из огня пылающую головню и невероятно быстрым движением начертил в воздухе круг и треугольник. И, как ни странно, мистический символ, казалось, на мгновение завис в воздухе – огненное кольцо.

“Круг без начала", – бубнил волшебник. ‘Круг бесконечный. Змея с хвостом во рту, которая охватывает Вселенную. И Мистическая Тройка. Начало, пассивность, конец. Созидание, сохранение, разрушение. Разрушение, сохранение, созидание. Лягушка, Яйцо и Змея. Змея, яйцо и Лягушка.’”

Изображая состязание воли между Браном и волшебником, Говард, кажется, предполагает нечто большее, чем личную борьбу за власть между двумя мужчинами. Скорее, эти двое являются фокусными точками, через которые невидимые силы стремятся высвободиться в мире. “Волшебник был олицетворением каменного века; вождь, грядущая цивилизация. Возможно, судьба пиктской расы зависела от этой борьбы ”. Волшебник предупреждает Брана, что в случае победы “Змей снова обвивается кольцами”: змей, как обычно у Говарда, ассоциируется с врагом, с разрушением. Бран, напротив, ассоциируется с “грядущей цивилизацией”.

Интересно отметить, что в «Людях теней» и в более ранней пьесе «Бран Мак Морн» Бран упоминается как вождь. Впервые рассматривается тема царствования, которую мы можем рассматривать именно как шаг к “грядущей цивилизации”, только позднее, в 1926 году, в «историях Кулла». Пройдет почти ровно четыре года, прежде чем мы снова увидим Брана Мак Морна, на этот раз в качестве короля. В следующих историях о куллах мы встречаем пиктов.

Пикты из серии «Кулл» – союзники-варвары древнего королевства Валузия. В первом опубликованном рассказе о Кулле, The Shadow Kingdom, над которым Говард время от времени работал с лета 1926 по сентябрь 1927 года, мы узнаем, что Кулл, как атлантиец, является “наследственным врагом всех пиктов”, хотя как король Валузии он является их самым важным союзником. Он и пиктский воин Брул, хотя их первая встреча была отмечена “взаимной племенной враждой, бурлящей под покровом формальности”, быстро подружились в этой серии, и не раз именно Брул спасал Куллу жизнь. Действие историй о Куллах разворачивается в далеком воображаемом прошлом, задолго до великих катаклизмов, которые предположительно уничтожили Атлантида и Лемурия, таким образом, “исторические” пикты ранних сказаний были теперь приняты Говардом как средство связи не только с “древними временами”, но и с миром фантастических приключений, через который пройдет Кулл, а позже и Конан. Говард завершил 10 рассказов о Кулле (включая два, в которых он является просто закулисным персонажем), стихотворение и начал три рассказа, которые он оставил незаконченными, большинство из которых были написаны между 1927 и началом 1929 года. Из них только три истории (первая, Изгнание Атлантиды и те два, в которых Кулл находится за сценой) и стихотворение не включают Брула-Убийцу Копья и пиктов.

Некоторое время назад, в 1928 году, Говард написал рассказ под названием «Маленькие люди», в котором фигурируют пикты, вдохновленный еще одним писателем, добавленным в микс. В этой истории, действие которой разворачивается в наши дни, брат и сестра, американцы по фамилии Костиган, находятся в Англии во время европейского турне. Когда его младшая сестра выражает отвращение к “глупости” Сияющей пирамиды Артура Мейчена, которую он считает “шедевром мировой литературы”, Костиган читает ей нотации, рассказывая историю пиктов в основном так, как она изложена в Романе ранней британской жизни . Но ссылка на «Сияющую пирамиду» Мейчена наводит на мысль, что Говард теперь взял концепцию валлийского писателя о маленьком народе и добавил ее к своей концепции пиктов.

В Сияющей пирамиде два англичанина расследуют загадочное исчезновение молодой женщины из местной деревни и в конечном счете становятся перепуганными свидетелями, когда ее сжигают заживо во время церемонии жертвоприношения полчища отвратительных подземных обитателей, “созданий, сделанных в форме людей, но низкорослых, как дети, ужасно деформированных, с лицами с миндалевидными глазами, горящими злом и невыразимой похотью.” Их плоть описывается как “отвратительно желтая”, и они разговаривают друг с другом “ужасным шипением”. Объясняя своему другу Воану цепочку умозаключений, которые привели их к этой ужасной сцене, Дайсон объясняет: “Я вспомнил, что люди говорили об исчезновении Энни Тревор, что ее ‘похитили феи’.... И появился намек на старое название фей, «маленький народ», и на весьма вероятную веру в то, что они представляют традицию доисторических туранских обитателей страны, которые были пещерными жителями: и тогда я с потрясением понял, что ищу существо ростом менее четырех футов, привыкшее жить в темноте, владеющее каменными инструментами и знакомое с монгольскими чертами лица!”