Текст книги "Возвращения домой: Герой (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

На севере же лежал Селгонт, столица Сембии. Там верфи были больше, а очередь на вход в сухой док для ремонта могла быть значительно короче.

– В Селгонт мы сможем быстрее попасть и быстрее его покинуть, – предложил Брикер, размышляя аналогично.

– Да, но тогда нам придется плыть по Сембийской Прямой, а там мы можем обнаружить неприятную компанию.

Брикер кивнул.

– Возвращение в Урмласпир может оказаться самым безопасным, – заметила Маллаби.

– Мы вернемся прямо туда, откуда приплыли, – сказал Брикер, и женщина кивнула. – Уверен, до следующего лета они для нас доков не найдут.

– Если так, – начала капитан, – приготовим каждую крупицу золота, которая у нас есть.

– Тогда как долго нам стоять в Селгонте? – поинтересовался Реджис. В голосе хафлинга сквозила отчаяние, и он, конечно, не обманывался о том, к чему ведется разговор. Если шторма Уктара уже близко, стоило опасаться, что даже найди они сухой док, им придется застрять за целое море от Агларонда до самой весны. Хафлинг был слишком хорошо знаком с торговыми путями и купцами, чтобы понимать – мало кто решится переплыть воды Моря Падающих Звезд в зимний период.

– В лучшем случае – десятидневку, если мы получим док сразу, – подсчитал Брикер. – Но я бы рассчитывал на пару десятидневок. Это вероятнее.

– И мы отплывем в Марпнот, – заметил Вульфгар.

– Со штормами Уктара на пятках, – согласился Брикер.

Выслушав все это, Маллаби кивнула. Выражение её лица говорило о том, что женщина уже начала раздумывать над решением.

– Вы говорили, что будете полезны, если мы встретим пиратов, – напомнила она паре пассажиров, и Реджис с Вульфгаром одновременно кивнули. – А что если я скажу, что они сами встретят нас? На этой прямой они вполне смогут составить нам компанию.

– Тогда – в Селгонт, – рассуждал Реджис, но Маллаби покачала головой.

– Если мы идем по прямой, то идем к острову Преспура, – решила она, снова переводя взгляд на восток. – Он под юрисдикцией Кормира, и в городе у меня есть друг, который должен мне услугу.

– Да, в Палаггаре есть верфи… – начал Брикер.

– И гарнизон, который их защищает, – напомнила Маллаби.

– Пятьдесят миль по открытой воде, – предупредил матрос. – Море, полное акул, которые знают, что пираты всегда готовы накормить их.

– Преспур, – твердо сказала Маллаби. – И Палаггар. Давайте же молиться, что мы сможем вернуть Шкипера на воду прежде, чем придут шторма Уктара.

– А если не выйдет? – осмелился спросить Реджис.

– Найдем вам работу в городе на зиму, – пообещала капитан. – Вы окажетесь в Дельфантле к концу Чеса.

Хафлинг с шумом втянул воздух, стараясь не закричать от распиравших его эмоций. Капитан Маллаби говорила о задержке более чем на полгода! Реджис думал, что не сможет прожить еще шесть месяцев без Доннолы…

Но он не мог возразить. Он достаточно хорошо знал море, чтобы понимать – темные воды не слишком заботятся о планах людей и хафлингов. Те же, кто не был согласен и пытался заставить Море Плавающих Звезд жить по своему расписанию, вероятно все еще плавают здесь. Они останутся здесь навсегда, скрытые под толщей воды.

Реджис сильнее натянул на плечи свой подбитый мехом плащ и опустил голову на воротник, пытаясь защититься от ледяного ветра. Он бродил по зубчатой стене у верхушки одинокой башни, которая располагалась в самой высокой точке северной оконечности острова Преспур. Снежинки кружились и плясали под порывами ветра, и хафлинг снова и снова бормотал свои молитвы, надеясь, что это не станет началом нового шторма. Последний ураган бушевал между этой маленькой горой и Палаггаром, фактически отрезав немногих обитателей Звездной Башни от города на десять дней.

Он чувствовал себя достаточно одиноким и несчастным. И потеря возможности посетить две шумные таверны Палаггара только добавляла грусти.

– Под капюшоном ты врагов не найдешь, – донесся до него голос Вульфгара.

Реджис развернулся и выглянул из-под капюшона, чтобы проследить за своим огромным другом. Одежда Вульфгара была обычной: плащ, подбитый лисьим мехом, и маленький шлем на голове. Его руки были обнажены и варвару частенько приходилось поработать ими, но если холодные ветра и причиняли ему неудобства, житель Долины Ледяного Ветра этого не показывал.

– Ты слишком долго жил вдалеке от ветров Моря Плавающих Льдов, – заметил Вульфгар, становясь рядом с Реджисом и опираясь на парапет, чтобы оглядеть черную землю и море, лежащее вдали. Ледяные порывы били прямо в лицо варвара, но тот, казалось, не замечал их.

– Слишком долго я прожил в теплых залах короля Бренора, – ответил Реджис, подходя ближе к другу, чтобы, следуя его примеру, вглядеться в темную зимнюю ночь.

Вульфгар посмотрел на хафлинга.

– Ты скучаешь по ним? – спросил он, и Реджис кивнул.

– Больше, чем хотел бы. Я всегда любил их – всех их – но я знаю – мое сердце за морем, в Агларонде.

Варвар кивнул, похлопав друга по плечу, стараясь внушить ему уверенность.

– Мы увидим их снова.

– Я не жалею, что ушел, – заверил его Реджис. – Хотя не ожидал, что все еще буду посреди Моря Падающих Звезд за две десятидневки до наступления нового года.

Он издал смиренный смешок, снова напоминая себе, что планы морей срывают замыслы мудрецов и грубо обрывают желания дураков.

– Течь дала нам возможность увидеть новые земли и прожить мирные месяцы. Это не так уж плохо, – заметил Вульфгар.

– Я уже был здесь раньше, – ответил Реджис. – По крайней мере, я проплывал это место, когда отправился на встречу у Пирамиды Кельвина. Хотя теперь все по-другому, признаю. Когда я был тут в последний раз, Преспур был двумя островами. Вода значительно отступила после Раскола, соединяя главный остров со скалой, на которой мы стоим. Когда-то это место называлось Островом Предателя, если мне не изменяет память. Тут никто не жил, хотя башня, конечно, была на том же месте, – он жалко присвистнул. – Так многое изменилось.

– Доннола Тополино все еще там, – ответил Вульфгар, понимая, от чего грустит хафлинг. – До Чеса не слишком далеко.

Реджис усмехнулся и кивнул другу, благодаря его за поддержку.

Посмотрев мимо Вульфгара, он заметил приближающуюся с юга процессию факелов. С усмешкой он развернул варвара, чтобы указать на них другу.

– Капитан Маллаби идет в твою постель? – поинтересовался он.

– Ты говоришь об этом, словно это нечто плохое, – заметил варвар.

– Как много? – спросил Реджис. – Как много женщин прошло через постель Вульфгара в этой жизни?

Варвар пожал плечами, словно это не имело значения. Реджис знал, что для друга это действительно так. Он вернулся другим человеком, как если бы заплатил все долги и сделал все, что должен был сделать в прошлой жизни, и потому решил провести вторую жизнь свободным, словно птица.

– Разбиватель сердец, – упрекнул его хафлинг.

– Все не так. Я не вру ни одной из них. Все они знают, что я уйду с восходом солнца.

– Ты не даешь обещаний?

– Я говорю правду. И тогда выбор остается за ними.

– Зачем? – искренне поинтересовался Реджис, и Вульфгар развернулся, оказываясь лицом к лицу с другом. – Разве ты не хочешь найти любовь?

– Я ищу её постоянно.

– Не только физическую!

– Я знаю, – сказал Вульфгар. – В этой жизни я ищу удовольствия там, где могу их найти. У меня нет желания найти очаг, дом или новую семью. Слишком многое надо увидеть. И слишком – слишком! – многое узнать.

Долгое время Реджис не сводил с него взгляда, усмехаясь и качая головой.

– Боги, Вульфгар, – пробормотал он. – Буду молиться, чтобы ты сожалел только о том, что не разделил романтики с драконами.

– Мы увидим их обеих снова, – подмигнув, ответил варвар. Затем, он откланялся и двинулся в башню, чтобы поприветствовать капитана Маллаби и гуляк, которые явились вместе с ней этой темной и холодной ночью.

Реджис же остался на улице, снова вглядываясь в темную ночь и думая о Донноле. Он опять представлял её теплые руки, сомкнувшиеся вокруг его тела. Её губы, касавшиеся его губ. Вульфгар ошибается. Чес далеко. Очень-очень далеко. Даже слишком!

ГЛАВА 2

Земли Кровавого Камня

Они посчитали его слишком старым, чтобы продолжать свой патруль, потому что сейчас в его бороде седых волос было больше, чем русых. По этой причине они отправили его ко двору короля Дамары. Он и раньше служил правителям, и не был непривычен к утомительным испытаниям подобных обязанностей. Но то были короли дворфов, и прежде никто не заставлял Айвена Валуноплечего становиться свидетелем таких вопиющих глупости и бессмысленности, какие ежедневно процветали здесь, при дворе короля Ярина Ледяной Мантии.

Айвен никогда не пылал любовью к королю Ярину, и, по правде говоря, глядя на этого человека, на его лысую голову и лицо, напоминавшее крысиную мордочку, на его постоянное нытье и неизменно скрюченную, словно в попытке от чего-то защититься, позу, дворф удивлялся, как подобный, лишенный харизмы образец рода человеческого, мог занять трон.

Но здесь был Хелгабал, город купцов, и среди местных дворян богатство затмевало все остальные качества. А Ярин Ледяная Мантия еще до принятия трона был самым богатым человеком в Дамаре. Трон же освободился двадцать два года назад, когда умер король Муртил Бич Драконов. Кстати, весьма подозрительно.

Безвременная смерть Муртила прервала род Бичей Драконов, королей-паладинов, которые на протяжении неполного столетия правили Дамарой, поддерживая в государстве мир и процветание. Айвен думал, что, быть может, для некоторых процветания было даже чересчур много.

Ярин Ледяная Мантия был самым богатым человеком округа. Он обладал обширной сетью шпионов и личных солдат. Именно он занял трон после кончины бездетного холостяка Муртила. Деньги победили, и Ярин был коронован.

Айвен предполагал, что ради этого было предпринято немало сомнительных действий. И хотя он пришел сюда после взлета карьеры Ярина, он, разумеется, слышал сплетни.

Слухи о том, что именно Ярин убил Муртила не были чем-то новым в Хелгабале. Прошло время, но на опровержение этих слухов было потрачено очень мало средств. Айвен не слишком-то доверял людским толкам, но не отрицал подобной возможности. На самом деле, он ничего не вкладывал в эту землю. Они с братом действительно звали Дамару домом, но больше потому, что, когда они прибыли сюда после десятилетий скитаний, место показалось им ничуть не хуже любого другого.

Хотя в последние несколько десятидневок он серьезно задумался над переосмыслением этого после мелочной возни королевского двора.

Король Ярин и его королева держали ворота своего дворца открытыми, чтобы любой, желающий совета или суда короля, мог, если позволяло время, получить аудиенцию у благородной пары. Как и раньше, толпа на ступенях собралась еще до рассвета, и крестьяне отчаянно давили друг друга, надеясь быть услышанными.

Их проблемы были слишком хорошо знакомы Айвену, ибо все они, в сущности, были совершенно одинаковыми, с парой разных вариантов.

Король Ярин даже не попытался выказать интереса, когда один бедный фермер указал согнутым пальцем на соседа, обвиняя того в краже своих кур. Разумеется, сосед отрицал все сказанное или ссылался на «право нашедшего», потому как другой фермер мол сам не мог удержать птиц на своей земле.

– Разделите яйца между собой! – беззвучно пробормотал Айвен вместе с королем. Старый дворф слишком много раз слышал этот приговор и, разумеется, как только король Ярин провозгласил сие мудрейшее решение, присутствующие дворяне разразились аплодисментами и преувеличенными вздохами восхищения, посвященными богоподобной мудрости правителя. Это продолжалось несколько утомительных часов.

Айвен чуть приободрился, когда вперед рука об руку вышли мужчина и женщина, толкая перед собой молодую девушку. Они пояснили, что их дочь беременна от бродяги, который обещал жениться на ней. Обвиняемый, далеко не такой молодой, как девушка, протестовал против этого с великим негодованием и артистизмом. Многим в зале это показалось весьма интересным.

Но Айвен задержал свое внимание на короле Ярине, и на женщине, которая была на много лет младше короля, сидевшей рядом с ним. В сплетнях, ходивших по Хелгабалу, королева Концеттина всегда описывалась как красивая, или прекрасная, или гибкая, или другими милыми словечками. Однако, она была совершенно не во вкусе Айвена. Её частенько описывали словом «ива», но дворф больше предпочитал «дубовых» женщин своего народа – «могучий дубовый ствол» – подобное словосочетание отлично описывало дворфу, способную привлечь его взгляд!

Хотя, по мнению дворфа, «ива» – было подходящим описанием для королевы Концеттины. Она была очень стройной, и выглядела гораздо младше своих двадцати шести лет. Её руки и пальцы были такими длинными и тонкими, что породили слухи, будто в королеве течет капля эльфийской крови. И хотя Айвен знал, что сама женщина тщательно все отрицает, это, вместе со светлыми волосами, сбегавшими почти до талии, делало её хрупкой и сказочной.

Возможно, было в ней что-то от дриады, ухмыляясь, размышлял дворф. Чтобы скрыть неуместное хихиканье, он даже вынужден был кашлянуть. Прижав алебарду к боку, он слегка вытянулся, пытаясь не думать об обнаженной королеве Концеттине, парящей над деревьями на крылышках вроде тех, что имеют стрекозы.

Айвен давно освоил искусство спать стоя, и часто использовал это умение во время этих скучных аудиенций. Он никогда не желал становиться королем и сомневался, что граждане хоть какой-то страны хоть когда-то пожелают посадить его на трон. Их бессмысленные драмы внушали ему такую скуку, что у дворфа появлялось искреннее желание наказать их всех только ради того, чтобы они заткнулись!

Эти размышления заставили мысли дворфа скользнуть к жуткому приспособлению, которое король Ярин держал в одном из садов позади замка, и жестокому человеку, который довольно часто использовал свой инструмент. Эта штука состояла из двух рей с перекладиной в верхней части и толстым куском дерева у основания. На нижней балке виднелась выемка, которая соответствовала положению шеи. Айвен слышал, что подобное изобретение зовется «гильотиной», но считал, что подобное сооружение больше подходит королю орков, чем тому, кто правит цивилизованной страной. Он просто не мог себе представить, чтобы у короля дворфов, вроде его старого друга Бренора, возникла надобность в подобной конструкции.

По мнению Айвена Валуноплечего, если ты не можешь посмотреть в глаза тому, чью жизнь отнимаешь, то не можешь и решать, что этой жизни должен прийти конец.

С королем Ярином все казалось еще хуже. Люди шептались, что тот использует свое орудие казни как в голову взбредет. И этому Айвен верил.

Айвен недвусмысленно дал понять капитану Андрусу, что не желает выполнять обязанности в этом конкретном саду. Он зашел так далеко, что намекнул начальнику гарнизона, что не позволит невиновному человеку испытать удар смертоносного ножа. Андрус уважал дворфа достаточно, чтобы позволить этому маленькому зерну государственной измены остаться между ними, и у него на то были все основания. Айвен неоднократно доказывал, что он один из лучших солдат Хелгабала. Всякий раз, когда в гарнизон поступал новый рекрут, его направляли на обучение к Айвену.

Без сомнения, капитан Андрус думал, что оказывает другу услугу, отправляя его выполнять такую легкую работу. Айвен подумал, что, быть может, ему стоит разочаровать капитана.

В конце концов, эти мысли привели его на воображаемое поле боя, где дворфские отряды вступили в бой с уродливыми орками, а над их головами визжали драконы…

Звук дворфских голосов вырвал Айвена из грез. Он увидел нескольких грязных бородатых существ, стоящих перед королем и королевой. Многие из них выглядели так, словно только что вылезли из дыры, а не из отлично созданного дворфского хода в земле. Айвену стало интересно, относились ли эти создания к дворфам. Некоторые из них были больше похожи на гномов или какую-то странную их помесь. Все они имели бороды – жалкие, но достаточно густые.

– Бевубо! – настаивал один из горбатых и кривых парней.

– Беззубый? – переспросил Ярин, явно в растерянности.

– Бевубо! – прошепелявил парень, который не остался совсем без зубов, но был очень близок к этому – оставшиеся зубы были неровными, гнилыми и, казалось, обладали любыми оттенками, кроме белого.

– Да, Беззубый, – кивнул король.

– Бевубо! Бевубо Висящий Язык! – настаивал скрючившийся дворф, и Айвен заметил, что язык выступающего действительно остается за пределами его рта, свисая влево и делая существо похожим на запыхавшуюся старую собаку. Остальные дворфы едва ли были чище или зубастее, если уж на то пошло. И Айвен задумчиво скривился.

– Тогда, Бевубо, – согласился король. Он посмотрел по сторонам, на капитана Дрейлина Андруса, но тот только пожал плечами и покачал головой, явно силясь сдержать смех. – Из какого вы района Хелгабала, мастер Висячий Язык?

– Не иф Гелио… ррр, Хелгабала, – ответил дворф, ловя себя на том, что чуть не использовал старое название столицы Дамары, которое было запрещено постановлением Ярина. Под пугающим взглядом, который бросил на него король Ярин, Бевубо слегка хихикнул.

– Тогда, в какой части Дамары вы живете? – нетерпеливо потребовал король.

– Не то фто ф Дамаре, – ответил Бевубо. – По крайней мере, раньфе было так. Теперь мой клан прокопался череф Галены и открыл новую дверь. Дверь в Дамару.

– Вы прорыли проход через горы? Из Ваасы?

– Да, хотя мы жить больше в пофемельфе, чем в Ваасе, и не офень уверены, по какую сторону от границы лефат нафы туннели. Быть может, мы все это время были вафими подданными, но не подофевали об этом?

– Пофемельфе… что? – раздраженно спросил Ярин. Он огляделся по сторонам, и его взгляд, наконец, нашел Айвена, единственного дворфа на посту. – Что он несет?

Айвен никогда не слышал похожего диалекта. Даже делая скидку на шепелявость говорившего.

– Это клан… Висящих Языков? – спросил Айвен дворфа.

– Больше! – объявил Бевубо.

– Больше Висящих Языков? – ничего не понимая, снова спросил Айвен.

– Просто Больше! – настаивал Бевубо. Все дворфы позади него прокричали «Больше!» и замахали кулаками в воздухе.

– Клан Больше?

Грязный дворф скривился, вроде попытавшись улыбнуться, и кивнул.

Айвен фыркнул, чтобы успокоиться.

– Клан Больше, – пояснил он королю. – В основном они живут в своих пещерах – скорее, шахтах, и, кажется, эти шахты большие, если они действительно проходят через все Галены. Мне кажется, наши друзья живут там довольно давно. И вот теперь они вышли, и оказались в Дамаре.

– В стране, о которой ничего не знают? – спросил король Ярин, переводя взгляд с Айвена на Бевубо и обратно.

– Этот знает старое название Хелгабала, – напомнил королю Айвен. – То есть они кое-что знают о месте, куда выбрались.

– Да. Мы знаем это мефто. Или то, чем оно было. И мы хотеть сюда снова, – сказал Бевубо.

Король Ярин одарил его строгим взглядом.

– Моя говорить, ефли вы принять нас, – начал Бевубо, кивая головой, что заставляло его язык болтаться из стороны в сторону. – И не фолнуйфесь, кофоль. Мы фнать нафе мефто. Профу, добрый гофподин.

– А если я не удовлетворю вашу вроф… просьбу?

Бевубо изобразил смешную улыбку и оглянулся на своих товарищей, двое из которых протолкнулись вперед, неся небольшой сундучок. Они поставили его на пол перед Бевубо, а затем бросились назад, в ряды своих сородичей.

– Мы не прифли как нифие, король, – пояснил Бевубо. – У нас есть кое-фто интерефный.

Он низко склонился, открывая защелку и откидывая крышку сундука, а затем снова распрямил спину.

Внутри ларца сверкали золото и драгоценности. Королева Концеттина ахнула и поднесла руку к губам, так что все, кто не смотрел сейчас на сундук, уставились на отражение его содержимого в глазах королевы.

– Мы знафь нафе место, дорогой королевский гофподин, – опять заговорил Бевубо. – И мы надеяфя ты даф нам занять мефто в твоем королевстве Дамара.

Ярин пытался сохранять спокойствие, но Айвен видел, что маленькие грязные существа из клана Больше купили себе дорогу в Дамару. Король подал знак паре охранников, которые прикрыли сундук и оттащили его в сторону.

– Уверен, что там, откуда вы пришли, есть еще? – спросил Ярин.

– Конефно. Отлифный шафта.

– Тогда я с нетерпением жду нового визита моих новых подданных из клана… Больше?

– Да, больше, чем фы думаф! – со смехом ответил Бевубо. Он поклонился и начал пятиться. Когда он оказался рядом с товарищами, они тоже запрыгались и засеменили назад, покуда вся группа не покинула дворец.

Король Ярин посмотрел на Айвена, словно ища какое-то объяснение происходящему. Но русобородый дворф мог только пожать плечами и покачать головой.

Айвен помешивал ложкой рагу, пытаясь узнать овощи и коренья, которые высовывались из зеленой жижи.

– Это не естественно, – пробормотал он, как делал каждую ночь. Он поднял ложку к губам и отхлебнул содержимое. – Ба, не естественно.

– Хи, хи, хи, – донесся ответ от зеленобородого, однорукого дворфа, который обходил тесную кухоньку.

В доме Валуноплечих – приземистом каменном здании на окраине Хелгабала – это стало ритуалом. В помещении отсутствовали окна, и тьма, царившая в этой части дома, нравилась Айвену. Она напоминала ему о дворфских королевствах, которые он когда-то называл своим домом. Хотя вся задняя часть их жилища была открыта лучам солнца. Его брат, Пайкел, убрал камни, чтобы пристроить к стене дома садик.

И что это был за сад! Густые, покрытые листьями стебли вползали по каменным стенам и тяжело свисали, отягощенные бобами, орехами, фруктами и овощами. Все это благоухало ароматами, что были неизвестны в этой части мира. Сад был порождением земли и друидской магии – в большей степени, друидской магии – и потому каждую ночь Айвен вынужден был поедать новую мешанину бобов, орехов, фруктов, овощей и кореньев, которые Пайкел выращивал за день.

Несмотря на то, что подобное положение вещей не было естественным для дворфа, как и жаловался Айвен, нельзя было отрицать того, что еда была вкусной!

– Странное собрание уродцев, – заметил Айвен, возвращаясь к предыдущему разговору. – Грязнее Веселых Мясников, большинство без зубов, зато у всех броня, кольчуга и бриллианты! И вот так они явились ко двору короля!

– Хммм, – ответил Пайкел, не владевший большим словарным запасом.

– И Клан Больше, – бушевал Айвен. – Клан Больше! Кто назовет свой клан Больше!

– Дигары? – предположил брат, используя свое слово для обозначения «дуергаров», серых дворфов, известных в Подземье. Не относящихся к родичам или друзьям Делзуна, в отличие от Айвена и Пайкела.

– Не, – отмахнулся Айвен, отхлебнув несколько ложек прекрасного рагу. – Не серые, не дерры. Дворфы, но очень странные. Сначала я думал, что это гномы, но слишком уж бородаты. Да… И говорят они странно.

Через комнату пролетела буханка хлеба. Айвен подхватил её, едва не упав со стула.

– Хи, хи, хи.

Дворф фыркнул и подул на хлеб, который только что вытащили из печи. Он перекидывал буханку из руки в руку, дуя то на хлеб, то на пальцы, к великому удовольствию Пайкела.

Наконец, ему удалось ухватить буханку, и дворф опустил её рядом с тарелкой. Отломив ломоть, он плюхнул его в рагу, а затем подцепил ложкой, полной фасоли. Всю эту чудовищную мешанину Айвен засунул в рот.

Он все еще причмокивал, смакуя пищу, когда в дверь громко постучали.

– Хм, – сказал Пайкел.

– Мастер Айвен! – прозвучал снаружи знакомый голос, и в дверь снова забарабанили. Однако, теперь гость был более настойчивым.

Айвен рыгнул и поднялся со стула, едва не спотыкаясь об него. Развернувшись к двери, он позволил себе громко пукнуть.

– Хи, хи, хи, – захихикал Пайкел, Повелитель Рагу из Фасоли, который воспринял подобное как лучший комплимент.

Айвен распахнул дверь, за которой стоял капитан Дрейлин Андрус, командир гарнизона Хелгабала.

– Да, капитан, – приветствовал его Айвен.

– Могу я…? – спросил Андрус, делая шаг в комнату.

– Да, – дворф отошел в сторону, пропуская гостя. – Пайкел, принеси еще миску!

– Что! – воскликнул счастливый Пайкел, уже спеша к ним с миской.

– Вы же знакомы с моим братом, да? – спросил Айвен капитана.

– Мо братун! – повторил Пайкел, вызывая усмешку на лице Андруса.

– Да, солдат, – сказал он. – Он работает в дворцовых садах.

– Хи, хи. Калоль! – сказал Пайкел.

– Ладно, у нас тут есть немного отличной похлебки, чтобы вы разделили с нами отрыжку, – предложил Айвен.

К удивлению дворфа, Андрус принял их приглашение, и на заходе солнца вся троица сидела в доме Валуноплечих, наслаждаясь прекрасными щедротами экстравагантного сада Пайкела.

– И чем мы обязаны подобной чести? – спросил Айвен вскоре после того. – Если вы пришли за едой и сказками – то, скажу вам, что вы выбрали правильный дом! Но, как мне кажется, есть что-то еще.

– Я не мог отвергнуть пищу и ваше гостеприимство, – согласился Андрус. – Может быть, я ждал слишком долго, чтобы увидеть тебя, добрый дворф.

– Мо братун! – радостно произнес Пайкел, и Андрус широко улыбнулся.

– Но ведь это из-за тех дворфов, да? – спросил Айвен.

Лицо капитана помрачнело.

– Мне показалось, ты не знаешь их.

– Никогда о них не слышал, – подтвердил Айвен. – Клан Больше?

– Хи, хи, хи.

– На сколько я понял, о них не слышал никто, – пояснил Андрус, искоса глядя на зеленобородого дворфа.

Пайкел, привыкший к подобным взглядам, просиял.

– Они обещали вернуться, – пояснил Андрус.

– Я видел сундук с золотом и драгоценными камнями.

– Оооо, – заметил Пайкел.

– И мне показалось, что король Ярин им не откажет, – закончил Айвен.

Капитан Андрус пожал плечами, не в состоянии этого отрицать.

– Мы проявим побольше бдительности, когда они придут снова, – пояснил он. – Они пройдут за стену, там их встретишь ты и проводишь во дворец.

– И попробую разговорить их, – добавил Айвен, подхватывая идею.

– Все, что нам удастся от них узнать, – сказал Андрус. – Король Ярин будет очень доволен добавить в число своих подданных этих грубых дворфов.

– Как и в число своей армии, – рассуждал Айвен.

– Бум! – добавил Пайкел.

– Ты считаешь всю их историю правдоподобной? – спросил Андрус, снова с любопытством косясь на Пайкела.

– Что они бродили кругами под землей и только сейчас решили глотнуть свежего воздуха? Да, многое из этого похоже на правду. Половина дворфов Мирабара не видела солнечного света тысячу лет. Многие кланы просто не желают подобного.

– Мы полагаем, что они ушли под землю во времена правления Женги, – пояснил капитан Андрус, ссылаясь на короля-колдуна. Давным-давно он управлял соседним королевством – Ваасой, которое разорил своей армией монстров и полетами на драконах.

– Да уж, отличный момент для того, чтобы окопаться, мне кажется, – сказал Айвен, который слышал этот рассказ.

– Разве они не показались тебе немного странными? – поинтересовался Андрус.

– Более, чем немного!

– Хи, хи, хи, – снова захихикал Пайкел.

– Да, и у меня есть знакомые чудаки, – раздраженно огрызнулся Айвен.

– Потому мы должны внимательно следить за ними, – предложил капитан. – Мы друг друга поняли?

– Да.

– И ты не мог бы их слегка… почистить… прежде, чем они снова предстанут пред королевские очи?

– Да… что! Нет! – рявкнул Айвен, и Андрус озадаченно уставился на воина.

– Да что может быть хуже? – запротестовал Айвен. – Запихнуть туннельного крысодворфа в баню!

– Оооо, – подтвердил Пайкел.

– А будь уверен, это клан крысодворфов, – пояснил старый воин.

Андрус усмехнулся.

– Ну, сделай, что сможешь. Подружись с ними и выведай все, что можно. А потом доложи мне.

– Угу, – начал было отвечать Айвен, прежде, чем его прервали.

– Эээээ, – покачал головой и погрозил пальцем Пайкел.

Капитан нахмурился и в недоумении перевёл взгляд с брата на брата.

– Он говорит, чтобы за рапортом вы пришли к нам, – пояснил Айвен. – Вернулись сюда за горшком рагу.

Он закончил, сопроводив слова громкой отрыжкой.

– Бум! – подтвердил Пайкел.

Капитан Андрус рассмеялся и согласился. На радостях, Пайкел пукнул.

– Хи, хи, хи.

После пятидневного марша на запад и северо-запад, Бевубо Висячий Язык и его банда грязных дворфов оказалась у скалистых проходов в горах, которые называли Галены. Горы эти отделяли Дамару от диких земель Ваасы.

До самой поздней ночи пятого дня группа карабкалась вверх, идя по едва заметному следу, который они аккуратно и скрытно оставили.

Когда на небе взошла полная луна, дворфы добрались до широкого плоского камня, и Бевубо встал на него, подняв факел и размахивая руками. На множестве каменистых обрывов маячили стражники с арбалетами. При желании, они могли заставить дворфа в его жалком состоянии пролететь полпути до Хелгабала.

– Да, Бевубо, – пророкотал над ним голос. – Ты видел этого смешного короля, не правда ли?

– Ага. И что за забавная парочка. Он и эта его королева, – ответил Бевубо.

– Проблем не было?

– Никаких.

– Так значит, мы теперь дамарцы, да? Лояльные дворфские подданные смешного короля, – спросил громкий голос.

– Ага. Он, кажется, планирует включить нас в свою армию – может быть, чтобы атаковать Ваасу, м? – спросил новый резонирующий голос. Этот комментарий вызвал взрыв смеха, доносящегося с возвышающихся вокруг плоского камня уступов. Бевубо и его группа, которая присоединилась к своему вождю, разделила общее веселье.

– У тебя гости, – крикнул первый незримый собеседник.

– Снова она?

– Да, мне кажется.

Бевубо оглядел своих спутников и пожал плечами. Группа ответила ему тем же. Разумеется, они были не слишком счастливы видеть в своем доме подобных существ, но ведь за кровавый камень она принесла им достойную оплату – золото и драгоценные камни. Она обещала, что в следующий раз принесет еще больше.

– Ладно, убирайте валун и дайте войти, – крикнул Бевубо, и едва последние слова слетели с его губ – камень задрожал и отодвинулся, открывая вход в глубокий темный туннель, в место, которое называлось Смелтергард.

Бевубо шагнул внутрь и остальные последовали за ним. Прежде, чем они отошли от входа на двадцать шагов, камень пополз на место, запечатывая ход.

– Высокие залы! – жаловались некоторые из группы, стоило им зайти глубже. – Мне кажется, что тяжесть давит на мою голову!

– Да, слишком долго, – сказал другой. – Слишком долго.

– Для дроу мы остаемся малышами, да? – оборвал стоны Бевубо. В ответ дворфский предводитель мог только вздохнуть. Он тоже чувствовал зуд. В конце концов прошла десятидневка, если не больше.

– Ладно, давайте. Но только на эту ночь! – бросил он, сворачивая в боковой коридор. Остальные радостно запищали.

Вскоре группа вступила на первый уровень широких и просторных пещер с высоченными потолками. Там они начали сбрасывать свою одежду, броню и сапоги. Это была не та волшебная амуниция, которая была им привычна. Они не довезли бы эти предметы до Хелгабала.