Текст книги "Роковая кукла. Сборник фантастических романов"

Автор книги: Роберт Энсон Хайнлайн

Соавторы: Айзек Азимов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 35 страниц)

Его отец призывал к порядку, используя рукоятку своего пистолета в качестве председательского молотка.

– Слово мистеру Линтикуму.

Выступавшему было около тридцати лет, он говорил в раздражающе агрессивной манере:

– Доктор Макрей прав: нечего нам валять дурака. Мы должны раздобыть лодки, чтобы добраться до Копайса, верно? Бичер нам их не дает, верно? Всё, чем он располагает, – это наряд полиции, верно? Даже если он мобилизует каждого в Сёртисе мужчину, у него будет где-то сто пятьдесят ружей, верно? У нас вдвое больше. Кроме того, Бичер не сможет заставить всех местных работников воевать с нами. Так что нам делать? Пойдем туда, возьмем его за шкирку и сами заставим сделать то, что нужно. Верно? – он уселся с довольным видом.

– Храни Господь меня от моих друзей, – пробормотал Макрей.

Несколько человек хотели говорить, Марлоу выбрал одного из них:

– Слово мистеру Гиббсу.

– Господин председатель… соседи… Мне редко доводилось слышать более непродуманное и провокационное выступление. Вы, мистер Марлоу, склонили нас к этой опрометчивой авантюре, которую я никогда не одобрял…

– Вы же согласились! – крикнул кто-то.

– Тихо! – сказал Марлоу. – Переходите к делу, мистер Гиббс.

– …но предпочел подчиниться воле большинства, а не выступить против. Сейчас нервозность и спешка могут привести нас к прямому насилию. Но теперь, когда мы находимся здесь, рядом с резиденцией правительства, совершенно очевидно, что надо подать прошение и попытаться искупить вину.

– Если вы хотите этим сказать, что нужно попросить у Бичера транспорт до Копайса, мистер Гиббс, то я уже это сделал.

Гиббс слегка улыбнулся:

– Простите меня, мистер Марлоу, но личность просителя иногда влияет на результат принимаемого решения. Насколько я понимаю, среди нас находится мистер Хоу, директор этого колледжа и человек, пользующийся авторитетом у Генерального Представителя. Не будет ли разумно обратиться к нему за помощью в ведении переговоров с Представителем?

– Ему последнему из живущих на Марсе я позволю говорить от моего имени! – крикнул мистер Саттон.

– Соблюдай процедуру, Пэт, – сказал Марлоу. – Я тоже так считаю, но не буду возражать в случае, если это совпадет с желанием большинства. Но, – продолжал он, обращаясь к залу, – здесь ли еще Хоу? Я что-то его не вижу.

Келли поднялся с места:

– Он здесь, забился в свой кабинет. Я поговорил с ним через отдушину. Я пообещал, что здорово его вздую, – пусть выйдет оттуда и постоит за себя, как подобает мужчине.

– Ну это уж чересчур! – возмутился мистер Гиббс.

– У нас свои счеты – дело касается моего парня, – объяснил Келли.

Марлоу стукнул по столу.

– Я полагаю, мистер Келли откажется от этих претензий, если вы пожелаете, чтобы Хоу вел переговоры от вашего имени. Будет такое предложение?

Его сделал Гиббс, и в результате только он и Поттлы проголосовали «за». После голосования Джим сказал:

– Папа?

– Обращайся должным образом, сын. Что у тебя?

– Господин председатель, у меня идея. Я вот что думаю: если у нас нет лодок, может, мы сумеем добраться до Копайса тем же способом, каким Фрэнк и я вернулись в Чаракс – то есть с помощью марсиан? Если люди того захотят, – добавил он, – я думаю, мы с Фрэнком могли бы вернуться туда, найти Гекко и узнать, что можно сделать.

Некоторое время было тихо, затем послышалось бормотание: «О чем это он говорит?» Хотя почти все колонисты слышали рассказ двух мальчиков, было очевидно, что в него не поверили, либо просто не обратили на него внимания. Сообщение противоречило личному опыту, а большинство колонистов были привязаны к идее «здравого смысла» не меньше, чем их родственники на Земле.

Мистер Марлоу нахмурился:

– Мы не слышали о том, чтобы туземцы располагали подобными средствами коммуникации отсюда до Копайса…

– Ручаюсь, они у них есть!

– И мы не знаем, позволят ли они нам воспользоваться ими, даже если они здесь есть.

– Но, папа, Фрэнк и я…

– Процедурный вопрос, господин председатель! – это снова был Гиббс. – В соответствии с каким порядком вы позволяете выступать детям на совещании взрослых людей?

Мистер Марлоу смутился; слово взял доктор Макрей.

– Еще один процедурный вопрос, господин председатель. С каких пор этот тюфяк… – он показал на Гиббса.

– Доктор, держите себя в руках.

– Извините. Я хочу узнать, почему этот великолепный образец несгибаемого патриота и мужа, мистер Гиббс, пришел к заключению, что Фрэнк с Джимом и другие вооруженные люди их возраста не являются гражданами? Могу добавить, что я был взрослым мужчиной, когда достопочтенный Гиббс еще пускал слюни на свой передник.

– Я призываю вас к порядку!

– Простите. Я хочу сказать: в то время он даже не достиг нынешнего возраста мальчиков.

Мы живем в обществе первопоселенцев и любой юноша, достаточно взрослый для того, чтобы сражаться, – это мужчина и требует соответствующего к себе отношения. И любая девушка, способная готовить и ухаживать за детьми, – тоже взрослый человек. Понимаете вы это или нет, но наступает момент, когда вы должны будете бороться за свои права. Молодежь будет сражаться, и вам надлежит относиться к ней соответственно. Двадцать пять – может, хороший возраст для получения гражданских прав в отживающем свой век, одряхлевшем Земном обществе, но мы здесь не обязаны следовать обычаям, которые нам не подходят.

Мистер Марлоу стукнул своим пистолетом:

– Я снимаю эту тему с обсуждения. Джим, потом подойди ко мне. У кого-нибудь есть предложения по проблемам текущего момента? Мы вступаем в переговоры или прибегаем к силе?

– Я одобряю, – сказал мистер Конски, – этот шаг, если возникнет необходимость, но она может и не возникнуть. Не согласитесь ли вы, мистер Марлоу, позвонить мистеру Бичеру еще раз? У нас достаточно сил – мы можем поступить так, как сочтем нужным. Не исключено, что это вразумит его. Вот моя мысль.

Эта идея получила одобрение. Мистер Марлоу выдвинул предложение, чтобы кто-нибудь другой вел переговоры от имени колонистов, но оно было отклонено. Он сошел с трибуны и направился к переговорной кабинке. Замок, поставленный Хоу, пришлось взломать.

Казалось, Бичер был доволен собой:

– Ах, ну да – мой добрый друг Марлоу. Ты позвонил, чтобы сдаться?

Марлоу спокойно изложил Бичеру цель своего звонка.

– Лодки в Копайс? – засмеялся Бичер. – Вечером скутеры заберут вас назад в Южную колонию. Все, кто к тому времени будет готов к отправке, избегут последствий своих необдуманных решений. Кроме тебя, конечно.

– Позвольте заметить, что мы численностью значительно превышаем любые силы, которые вы способны собрать здесь, в Малом Сёртисе. Мы намерены действовать в соответствии с контрактом. Но если вы вынудите нас прибегнуть к силе, мы сделаем это.

Бичер ухмыльнулся во весь телеэкран:

– Угрозы не страшат меня, Марлоу. Сдавайтесь. Выходить по одному, без оружия, с поднятыми руками.

– Это ваше последнее слово?

– Только одна деталь. Вы держите мистера Хоу под арестом. Немедленно отпустите его, или я обвиню тебя в захвате заложников.

– Хоу? Он не заключенный; он может уйти в любое время.

Бичер пояснил сказанное.

– Это личное дело Келли и Хоу, – ответил Марлоу. – Можете позвонить Хоу в кабинет и сказать ему об этом.

– Ты должен обеспечить ему личную безопасность, – настаивал Бичер.

Марлоу покачал головой:

– Я не собираюсь вмешиваться в частную ссору. У себя в кабинете Хоу в безопасности, и мне не о чем волноваться. Бичер, я даю тебе еще один шанс мирно предоставить нам лодки. Бичер посмотрел на него и отсоединился.

– Может быть, вам следовало бы скормить меня волкам, шеф, – сказал Келли.

Марлоу почесал подбородок.

– Не думаю. Я не должен держать заложника – но в этом здании безопаснее, когда Хоу здесь. Насколько мне известно, в Сёртисе нет бомб или другого мощного оружия – но хотел бы я знать, что вселяет в Бичера такую уверенность?

– Он блефует.

– Возможно, – Марлоу вернулся и сообщил результаты переговоров всем колонистам.

Миссис Поттл встала:

– Что ж, мы немедленно принимаем великодушное предложение мистера Бичера! Вы только подумайте, – держать в заключении мистера Хоу! Я очень надеюсь, что вы понесете должное наказание, и этот грубиян мистер Келли – тоже. Пошли, дорогой! – вновь царственной походкой она направилась к выходу, а мистер Поттл засеменил следом.

– Есть еще желающие сдаться? – спросил Марлоу.

Гиббс неуверенно огляделся и пошел за ними. В полной тишине они покинули зал. Затем Толанд сказал:

– Предлагаю приготовиться к действиям.

– Поддерживаю!

– Поддерживаю предложение!

Начинать дебаты никто не хотел; предложение было тут же принято. Марлоу избрали капитаном с полномочиями назначить офицеров.

Вдруг, с бледным лицом и дрожащими руками, спотыкаясь, вошел Гиббс.

– Они мертвы! Они мертвы! – кричал он.

Восстановить порядок Марлоу не удалось. Тогда он протиснулся сквозь окружившую Гиббса толпу и спросил:

– Что случилось? Кто мертв?

– Поттлы. Меня тоже чуть не убили.

Он достаточно успокоился, чтобы рассказать о случившемся. Все трое надели маски и вышли за дверь. Миссис Поттл не стала озираться и сразу шагнула на улицу, ее муж шел сзади. Их сожгли, как только они миновали арку. Их тела лежат на улице перед колледжем.

– Это ваша вина, – взвизгнул Гиббс, глядя на Марлоу, – вы втравили нас в это дело.

– Секунду, – сказал Марлоу. – Они сделали все, что требовал Бичер? По одному, подняв руки и так далее? У Поттла не было оружия?

Гиббс покачал головой и отвернулся.

– Не в том дело, – горько сказал Макрей. – Пока мы вели дебаты, Бичер загнал нас в угол.

XI
ОСАЖДЕННЫЕ

Как показала проверка, это была печальная правда. Главный и запасной выходы находились под прицелом, по всей видимости, бичеровских полицейских – которые, неуязвимые для ответного огня, обладали возможностью сжечь любого, кто попытается покинуть здание. Пневматическая конструкция дверных замков превращала любую вылазку в самоубийство.

Колледж находился в некотором удалении от местных жилых домов и не был соединен с ними туннелем. Окна также отсутствовали. Колония насчитывала сотни людей, обладавших правом носить оружие, – и, однако, горстка бичеровских стрелков могла держать их здесь как в мешке.

Под влиянием громогласного доктора Макрея собрание возобновило работу.

– Прежде чем я начну, – сказал Марлоу. – Есть еще желающие сдаться? Я вполне уверен, что Поттлов застрелили, потому что они вышли на улицу без предупреждения. Если начать кричать и махать чем-нибудь белым, то, очевидно, капитуляция будет принята.

Он подождал. Вскоре поднялся один человек с женой, за ними еще несколько потянулись к выходу. В зале царила гробовая тишина.

Когда дверь за ними закрылась, капитан Марлоу вернулся к организационным вопросам. Он назначил миссис Палмер уполномоченной по хозяйственной части, док стал начальником штаба, Келли возглавил охрану, ответственную за внутреннюю безопасность. Саттон и Толанд получили задание сконструировать нечто вроде переносного экрана для отражения продольного огня, которым были поражены мистер и миссис Поттл. Джим с напряженным интересом следил за приготовлениями до тех пор, пока, после назначения взводных командиров, не стало ясно, что его отец не намеревается ставить ребят в строй. Студентов колледжа разбили на два резервных взвода, а затем отпустили.

Джим остался, пытаясь перекинуться словом со своим отцом. Наконец он сумел привлечь к себе внимание:

– Па…

– Не до тебя сейчас, Джим.

– Но, папа, ты же велел подойти к тебе насчет марсиан, которые помогут нам добраться до Копайса.

– Марсиане? Ах… ну да, – мистер Марлоу задумался, а потом сказал: – Забудь от этом, Джим. Пока мы отсюда не выберемся, ни этот, ни любой другой план не сработает. Пойди, посмотри, как там мама.

Отвергнутый, Джим мрачно побрел прочь. Фрэнк догнал его и зашагал рядом:

– Знаешь, Джим, иногда ты несешь значительно меньше всякого вздора, чем обычно.

Джим подозрительно посмотрел на него:

– Если это комплимент – спасибо.

– Не комплимент, Джим, простая справедливость. Хотя я не часто одобряю твои смутные идеи – признаю, на этот раз тебе в голову пришла отличная мысль.

– Заканчивай вступление и переходи к делу.

– Отлично. Дело: когда ты предложил обратиться за помощью к марсианам, ты попал в самую точку.

– Да? Что ж, спасибо, но мне самому так не кажется. Как заметил отец, мы не сможем ничего сделать до тех пор, пока не найдем способ выбраться отсюда. А тогда, я думаю, нам уже не понадобится их помощь.

– Ты слишком торопишься с предположениями. Давай, как сказал бы док, проанализируем ситуацию. Во-первых, твой отец позволил им загнать нас сюда.

– Оставь в покое моего отца!

– Я не хочу сказать о нем ничего плохого. Твой отец – отличный парень. Но, действуя по-джентльменски, он предоставил им возможность поймать нас в ловушку; и мы не можем отсюда выбраться. Я не виню его за это, но так оно и есть. И что они в связи с этим собираются делать? Твой старик говорит моему и этому растяпе Толанду соорудить щит – что-то вроде брони, – который позволит нам выйти наружу, где мы сможем постоять за себя. Ты полагаешь, у них что-нибудь получится?

– Не знаю, я не думал об этом.

– А я думал. Ничего у них с этим не выйдет. Отец – хороший инженер. Дайте ему оборудование и материал, и он сделает все, что хотите. Но что у него есть? Студенческая мастерская – а ты знаешь, в каком она состоянии. Компания никогда не тратилась на ее оборудование; она годится только, чтобы делать подставки для книг. Материал? Из чего они собираются изготовить щит? Из крышек кухонных столов? Разряд прошьет их, как бумагу.

– Ну, здесь найдется что-нибудь, чем они смогут воспользоваться.

– Назови.

– Так что же ты предлагаешь нам делать? – спросил Джим раздраженно. – Сдаваться?

– Нет, естественно. Наши старики двинулись по наезженной колее. Здесь-то мы и проявим находчивость – используем твою идею.

– Перестань говорить о моей идее. У меня нет никаких идей.

– Отлично. Беру авторство целиком на себя. Мы сообщим Гекко, что нам нужна помощь. Он наш друг по воде, он позаботится об этом.

– Чем Гекко может нам помочь? Марсиане не воюют.

– Это верно, но что из этого следует. Люди никогда не воевали с марсианами, никогда. Бичер не рискнет их обидеть. Все знают, с каким трудом Компании удалось убедить марсиан, что не произойдет ничего плохого, если они разрешат нам здесь поселиться. Предположим теперь: двадцать—тридцать марсиан – или даже один – притопают к главному входу этого здания: что будут делать бичеровские полицейские?

– Хм?

– Они перестанут стрелять, а мы повалим отсюда. Вот что Гекко может для нас сделать. Он может устроить все так, что Бичеру придется отозвать своих стрелков. Он будет вынужден пойти на это.

Джим задумался. Идея, безусловно, не без достоинств. Каждому прибывшему на Марс, буквально вбивали в голову, что аборигенам нельзя мешать, нельзя их провоцировать, нарушать их обычаи и, тем более, причинять им вред. К таким выводам, ставшим важнейшим законом для всех поселений на Марсе, привела странная и печальная история первых контактов с марсианами. Джим не допускал мысли, что Бичер когда-либо нарушит эту заповедь, – и точно так же он не мог представить себе, чтобы это сделали полицейские Компании. В обычных условиях главной обязанностью полиции был надзор за соблюдением этого правила, особенно со стороны прибывших с Земли туристов, которым никогда не позволялось вступать в контакт с аборигенами.

– Имеется одна неувязка, Фрэнк. Предположим, Гекко и его друзья захотят прийти. Как мы дадим ему знать, что нам необходима помощь? Мы ведь не можем просто позвонить ему по телефону.

– Нет, не можем – вот тут-то ты и нужен. Ты можешь послать ему сообщение.

– Как?

– Виллис.

– Ты спятил!

– Неужели? Предположим, ты вышел через главную дверь – фьють! И тебя больше нету. Но предположим, это сделал Виллис? Кто станет стрелять в попрыгунчика?

– Мне это не нравится. Виллиса могут поранить.

– Если мы будем просто сидеть как клуши и ничего не делать, ты тем самым подпишешь ему смертный приговор. Бичер отправит его в Лондонский зоопарк.

Джим обдумал услышанное и ответил:

– В любом случае, твой план имеет уйму недостатков. Даже выбравшись наружу целым и невредимым, Виллис не сумеет найти Гекко, и в том, что касается передачи сообщения, на него нельзя полагаться. С таким же успехом он может начать петь или цитировать дурацкие шутки дока. У меня есть идея получше.

– Попробуй убедить меня.

– Ручаюсь, что бичеровские головорезы не додумались взять под наблюдение мусоропровод. Я сам сообщу Гекко обо всем.

Фрэнк задумался:

– Не годится. Даже если они не ведут наблюдение за мусорником, они все равно увидят тебя с того места, откуда они следят за запасным выходом. Они накроют тебя, прежде чем ты сможешь встать на ноги.

– Я дождусь темноты.

– М-м-м-м… может получиться. Только лучше я сделаю это. Я бегаю быстрее.

– Ну, знаешь!

– Ладно! Мы сделаем это вдвоем – с часовым перерывом. Но не стоит забывать про Виллиса. Он тоже примет участие. Один из нас, возможно, доберется. Да, постой – ты недооцениваешь своего маленького друга. Мы научим его, что сказать. Затем ты велишь ему пойти в туземный город, остановить первого встречного марсианина и воспроизвести услышанное. Остальное сделает марсианин, потому что это будет частью нашего сообщения. Остается только один вопрос: достаточно ли Виллис смышлен для того, чтобы выполнить твое задание? У меня есть серьезнейшие сомнения на этот счет.

– Ты всегда держал Виллиса за идиота. Напрасно. Ты просто не понимаешь его.

– Отлично. В таком случае он сумеет добраться до города и передать послание. Или все-таки нет?

– Мне это не нравится.

– Что ты предпочтешь – подвергнуть Виллиса небольшому риску или допустить, чтобы твоя мать и маленький братишка провели зиму в Южной колонии?

Джим закусил губу:

– Хорошо, давай попробуем. Надо найти Виллиса.

– Не спеши. Ни ты, ни я не владеем туземным языком настолько, чтобы выразить свою просьбу. Но док владеет. Он поможет нам.

– Он – единственный из взрослых, кому я могу это доверить. Пошли.

Они нашли Макрея, но сразу переговорить с ним не удалось. Находясь в телефонной кабинке, он рычал на экран:

– Я хочу говорить с доктором Ролингсом. Ну так давайте его – что вы там грызете свой карандаш! Скажите ему, что это доктор Макрей… А, добрый день, доктор!.. Нет, я только что прибыл… Как идут дела, доктор? Все продолжаешь кремировать собственные ошибки?.. Ну, разве не все мы?.. Извини, не могу. Я заперт… Заперт, я сказал… З… А… П… Е… Р… Т, как буйный пьяница… нет, совсем безо всякой причины. Этот обезьяноподобный придурок, Бичер… Да; ты что, не слышал? Вся Колония загнана в здание колледжа… стреляют в нас, если мы только пробуем высунуть нос наружу… Нет, я не шучу. Ты знаешь тощего Поттла – он и его жена были убиты меньше двух часов назад. Приходи сам, посмотри и убедись, какой кретин тут у вас заправляет…

Экран внезапно погас. Макрей выругался и начал возиться с настройкой.

Вскоре экспериментальным путем он установил, что аппарат отключен. Пожав плечами, он вышел.

– В конце концов они меня засекли. Но я поговорил с тремя наиболее важными людьми.

– Что вы делали, док? – спросил Джим.

– Создавал в тылу у Бичера пятую колонну. Мир не без добрых людей, сынок, но необходимо втолковать им, что к чему.

– Послушайте, доктор, вы не могли бы уделить нам какое-то время?

– Зачем? Твой отец поручил мне несколько дел, Джим.

– Это важно.

Они отвели Макрея в сторону и поделились с ним своими планами.

Макрей задумался:

– Может получиться. Твоя идея использовать неприкосновенность марсиан великолепна, Фрэнк. Ты должен стать политиком. Однако, что до второго трюка – прыжка с парашютом из мусорного ящика – если ты спросишь своего отца, он будет против.

– Разве вы не можете его попросить? Вас он послушает.

– Я сказал «если ты спросишь своего отца».

– Теперь понял.

– Что касается другого дела – сгоняйте за зверенышем и заходите ко мне в класс «С», я устроил там свой кабинет.

Джим и Фрэнк пошли за Виллисом. Джим обнаружил, что его мама и Оливер спят, а сестра и Виллис исчезли. Он уже хотел уйти, когда мать проснулась.

– Джимми?

– Я не хотел будить тебя, мама. Где Фил? Мне нужно найти Виллиса.

– Она на кухне, помогает готовить, я думаю. А разве его здесь нет? Он лежал тут, на кровати, вместе с ребенком и со мной.

Джим посмотрел опять, но не обнаружил никаких признаков Виллиса.

– Пойду, спрошу Фил. Может, она пришла и взяла его.

– Он не мог далеко укатиться. Прости, Джим.

– Я найду его.

Он пошел на кухню и увидел свою сестру.

– Откуда я могу знать, – сказала она. – Когда я ушла, он был с мамой. Ну что ты так на меня смотришь?

Джим присоединился к Фрэнку.

– Черт возьми, из-за них он куда-то исчез. Придется нам поискать.

После часа розысков и доброй сотни вопросов они убедились, что если попрыгунчик и был в колледже, то он нашел чрезвычайно необычное место, чтобы спрятаться. Джим так встревожился, что совершенно забыл о главной для всех опасности.

– Так всегда выходит, когда доверяешься женщинам, – сказал он горько. – Что же мне делать, Фрэнк?

– Обыщи меня.

Они находились в наиболее удаленном от их бывшей комнаты конце здания и решили пойти назад в надежде, что он мог вернуться. Когда они проходили через прихожую, Джим внезапно остановился.

– Я слышу его!

Оба прислушались.

– Открой! – донеслась сказанная голосом Джима фраза. – Пусти Виллиса!

Голос звучал из громкоговорителя над дверью. Джим бросился к пневматическому замку и был остановлен охранником.

– Эй, – запротестовал он, – открой замок. Это Виллис…

– Скорее это ловушка. Отойди назад.

– Впустите его. Говорю вам, это Виллис.

Часовой не ответил, но щелкнул выключателем, который управлял замком. Он удалил всех из зоны прямого огня и встал у двери, с оружием наготове.

Внутренняя дверь открылась и вперевалочку вкатился Виллис.

Виллис явился в качестве всеобщего утешителя:

– Джим, выходи, все – выходи. Виллис ходит гулять.

– Как ты попал на улицу?

– Вышел.

– Но как?

Виллис, по всей видимости, не видел в этом ничего сложного и не стал приводить подробности.

– Может, он вышел вместе с Поттлами? – предположил Фрэнк.

– Возможно. Я думаю, это не имеет значения.

– Идем к людям, – предложил Виллис. Он назвал несколько туземных имен, затем добавил: – Было хорошо. Друзья по воде. Дали Виллису хорошую воду, много выпил.

Он издал чмокающий звук, имитируя Джима, хотя сам губ не имел.

– Ты же пил всего неделю назад, – укоризненно сказал Джим.

– Виллис – хороший! – возразил попрыгунчик.

– Постой, – сказал Фрэнк, – он был у марсиан.

– Да хоть у самой Клеопатры; он не должен никуда убегать.

– Ты что, не понимаешь? Он может пробраться к туземцам, он уже был у них. Мы только должны быть уверены в том, что он передаст им послание для Гекко.

Эта новость, достигнув ушей Макрея, повысила его интерес. Втроем они составили послание по-английски, с тем, чтобы Макрей его перевел.

– Приветствую тебя, – начиналось оно, – это послание от Джима Марлоу, друга Гекко из города… – здесь они вставили непередаваемое и абсолютно непроизносимое марсианское название Цинии. – Кто бы ты ни был, друг моего друга, прошу тебя немедленно передать Гекко это послание. Я в большой беде и мне нужна твоя помощь.

Дальше сообщалось о сути этой беды и о том, каких действий ожидают от марсиан для ее устранения. Телеграфная краткость не требовалась, так как для нервной системы Виллиса запомнить тысячу слов было так же легко, как если бы их было всего десять.

Макрей перевел это, затем натаскал Джима в чтении, после чего они попытались втолковать Виллису, что он должен сделать. Виллис был не против, но его привычно бездумное, легкомысленное отношение к любой проблеме довело их почти до истерики. Наконец появилась надежда, что он в состоянии выполнить поставленную перед ним задачу: по крайней мере, (а) на вопрос, что он должен сделать, он отвечал: «навестить друзей», и (б) на вопрос, что он им скажет, он (обычно) отвечал повторением послания.

– Может сработать, – решил Макрей. – Известно, что марсиане располагают средствами быстрого обмена информацией, хотя мы никогда не знали, что это за средства. Если наш толстячок не забудет о том, что он должен сделать и зачем он отправился в это путешествие…

Джим отнес его ко входной двери. По распоряжению Макрея охранник пропустил их. Ожидая, пока сработает замок, Джим еще раз проэкзаменовал Виллиса. Казалось, попрыгунчик твердо помнил о проведенном инструктаже, хотя его ответы продемонстрировали обычный для него интеллектуальный сумбур.

Не рискуя выйти из «мертвой зоны», Джим остановился в проходе, тогда как Виллис скатился с крыльца. Поттлы лежали на том же месте; Виллис посмотрел на них и двинулся зигзагом вдоль по улице, пока не исчез из ограниченного дверным проемом поля зрения Джима. Джим пожалел, что не догадался захватить с собой зеркало, которое можно было бы использовать как перископ. Наконец, он призвал на помощь все свое мужество, лег на пол и выглянул за дверь у самой нижней ее части.

Виллис был уже далеко, и ничего с ним не случилось. В дальнем конце улицы находилась какая-то преграда. Пытаясь разглядеть, что это такое, Джим высунул голову еще на один дюйм. Дверная рама над ним плюнула клубом дыма, и он услышал треск едва не попавшего в него электрического заряда. Он резко отпрянул и пошел назад.

В его желудке возникло сосущее чувство утраты: он не сомневался, что больше никогда не увидит Виллиса.