Текст книги "Иисус, или Смертельная тайна тамплиеров"
Автор книги: Робер Амбелен
Жанры:
Религиоведение
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)
Если обратиться ко второй Книге Царств [в русском переводе – к четвертой] (4 Цар., 9:1-37), можно отметить, что Елисей, чтобы расправиться с Иорамом, царем Израиля, и Охозией, царем Иудеи, а также с царицей Иезавелью, матерью Иорама, сначала велит одному из сыновей пророка помазать на царствоюного Ииуя, сына Иосафата, сына Намессиева.
Таким образом, похоже, существовала оккультная традиция, согласно которой любое убийство, любая расправа становились легитимными, если их совершал или заказывал человек царской кровиили помазанный на царство.
Так что, с учетом этой давней традиции, которой во время восстания Переписи было уже девятьсот лет, сектанты Иуды из Гамалы и их последователи считали, что совершенно законно казнят своих противников.
На основе этого факта нам становится понятней приказ, отданный Иисусом по выходе из Иерихона, когда он направлялся в Иерусалим, о том, чтобы перебить заложников и пленных:
«Врагов же моих тех, которые не хотели, чтобы я царствовал над ними, приведите сюда и избейте передо мной» [58]58
В тексте Евангелия ни о каких заложниках и пленных нет речи; свое толкование этих слов Р. Амбелен подробнее объясняет в другой главе (примеч. пер.).
[Закрыть](Лук., 19:27–28).
Таким образом, Гамала, орлиное гнездо, откуда бойцы еврейского сопротивления бросали вызов власти римлян, и есть настоящая родина Иисуса, сына Иуды Галилеянина, или Иуды Гавлонита, и внука Езекии. А бесплодная и дикая гора, силуэт которой дал имя городу, вознесшемуся на ее вершину подобно хищной птице, озирающей долину, – она, каким бы парадоксом это ни казалось, та самая, где была произнесена знаменитая «Нагорная проповедь».
В самом деле, если тщательно выбрать в Евангелиях все места, где говорится о горе(не о горах), мы заметим, что всякий раз в тексте либо уточняется название горы, либо сказано просто «гора».
Так, когда речь идет о «святой, горе», – это Сион, где построен Иерусалим и святой Храм. Когда речь заходит о Масличной горе, написано «гора Елеонская».Где речь идет о Фаворе, или горе Соблазна, говорится о «высокой горе».
Но иногда упоминается просто о «горе».Для некоторых стихов можно догадаться, что имеется в виду высокий берег Генисаретского озера.Но есть другие, не дающие возможности для двоякого толкования, где говорится о горе Гамала.
Как ученики могли понять, в каком конкретно месте назначена встреча, когда Иисус передал им через «ангела» (по-гречески aggelos– вестник):
«Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее…» (Марк, 16:7).
«Предваряет вас в Галилее:там Его увидите…» (Матф., 28:7).
По этому выражению, очень неопределенному, понятно, что посвященные заранее знали точное место встречи:
«Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору,куда повелел им Иисус…» (Матф., 28:16).
А ведь сказано было просто-напросто:
«Пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею,и там они увидят Меня» (Матф., 28:10).
Но, как видно, в уточнениях необходимости не было!
Глава VIII. Подменный трюк: Назарет
Нам осталось выяснить одну проблему – идентификации Назарета. Этот город (Nazaret, Nazara, Nazareth) не встречается ни в одном из древних текстов. Ни Ветхий Завет, столь изобилующий географическими названиями, ни Иосиф Флавий, ни Талмуд, ни рукописи Мертвого моря о нем не упоминают. Он появляется только в рукописях официальных Евангелий, то есть в IV веке. Это умолчание объяснится впоследствии, когда читатель поймет, что имеется в виду всего лишь прозвище: это просто «город назиреат», «город чистых»,по-древнееврейски kadoshim.
На самом деле современный городок физически появился только в VIII веке, потому что надо было раз и навсегда найти место для того Назарета, о котором говорят Евангелия; паломников становилось все больше, и они хотели посетить Назарет. Поэтому были приняты меры, чтобы его создать.
Однако это название получил не подлинный «город Иазиреат»,мы только что видели – какой. Ведь открыть его настоящее название значило привлечь внимание к истинному отцу Иисуса. Однако невежда лжет всегда неумело, и истина рано или поздно торжествует.
Если бы Иисус происходил из нынешнего Назарета, своего официальногоместа рождения, он был бы подданным Ирода Антипы, тетрарха Галилеи и Переи. А жители Гамалы стали подданными Цезаря, то есть Рима, только в 34 году и были подчинены его прокуратору, которым в то время был Понтий Пилат.И это показывает, что Иисус был распят самое раннее в 34 году, если не позже.
На самом деле, что говорит Юлиан Отступник, цитируемый Кириллом Александрийским в своем трактате «Против Юлиана»? Вот что:
«Человек, распятый Понтием Пилатом, был подданным Цезаря, и мы это докажем…»
Подданным, вполне понятно, по рождению.
Конечно, Кирилл Александрийский как хороший христианский епископ опустил обещанное доказательство. Но это неважно. Ведь всякого значения современный Назарет лишает его географическое положение. На самом деле, в официальных Евангелиях мы встречаем:
«Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы» (Матф., 5:14).
«Услышавши это, все в синагоге исполнились ярости и, вставши, выгнали Его вон из города и повели на вершину горы, на которой город их был построен,чтобы свергнуть Его; но Он, прошед посреди них, удалился» (Лук., 4:28–30).
Из этой сцены следует, что совсем рядом, в нескольких шагах, должна была находиться пропасть или глубокий овраг с отвесными стенками. Еретика выводят из синагоги, ведут к склону и сбрасывают в бездну. И этот вид казни, который был ритуальным в еврейском законеи сопровождался побиванием камнями, берет исток в Гамале, орлином гнезде, окруженном крутыми склонами, как мы только что отмечали. Но в современном Назарете это, собственно говоря, совершенно невозможно…
В самом деле, этот городок расположен на пологом склоне холма,юго-западнее обширного цирка, среди слегка скругленных возвышенностей. Мало того, этот Назарет расположен в складке местности;следовательно, нет ни пропастей, ни оврагов, горизонт ограниченный, и абсолютно немыслимо кого бы то ни было сбросить в бездну.
Чтобы объяснить эту несуразность, придумали, что описанная сцена «низвержения» должна была произойти на соседней горе,которую безо всякого доказательства назвали «горой Низвержения». Увы, до этой горы от Назарета добрый час ходу. Похоже ли на правду, чтобы Иисус согласился идти час по самой жаре и далее взобраться на гору лишь затем, чтобы, достигнув вершины, наконец пустить в ход свою военную хитрость, незаметно лишив своего общества враждебную толпу, желавшую его убить, и снова в течение часаидти, чтобы вернуться на дорогу, которая позволит ему покинуть Назарет?
И как можно говорить об этой горе: «на которой город их был построен»(Лук., 4:29), если, чтобы дойти до нее и вернуться, нужно два часа?
От лжи, а это именно она, толку мало.
Напротив, если эта сцена произошла в Гамале, все могло занять едва лишь несколько минут: выход из синагоги, Иисуса теснит враждебная толпа, приближение к склону, использование волшебства (несомненно, какое-то проявление коллективного гипноза), и Иисус исчезает, прежде чем чары рассеиваются.
Если только, еще проще, снова не вмешались его обычные телохранители, что более чем вероятно. Если они были не евреями, а идумеянами, сирийцами или египтянами, они не могли войти в синагогу и должны были держаться в стороне.
Идентичность Назарета и Гамалы подтверждается еще одной деталью.
Маркион в своем Евангелии от Господа пишет: «На пятнадцатом году царствования Тиберия Иисус низошелс небес в Капернаум…»
В представлении Маркиона, убежденного гностика, речь идет об зоне Иисуса, который материализовался, воплотился, в Капернауме. Для этого он низошел с небес. Но в первоначальном тексте Маркиона,который, конечно, утрачен, говорилось ли «с небес»? Или их добавил Тертуллиан, чтобы скрыть подлинный смысл фразы? Ведь это он пересказал нам эту фразу из Евангелия от Господа, уничтоженного по велению церкви при поддержке императорской власти в IV веке, и за хранение этого текста всякий маркионит или инакомыслящий христианин подлежал смертной казни, а за согласие с этим учением – бессрочной отправке в рудники.
Если эти слова добавил Тертуллиан, можно задаться вопросом, не говорилось ли в первоначальном предании: «На пятнадцатом году царствования Тиберия Иисус спустился из Гамалыв Капернаум…» Ведь Капернаум, стоящий на берегу Тивериадского озера, намного ниже орлиного гнезда Гамалы, расположенной напротив него на востоке.
Мы не хотим закончить этот краткий очерк о Назарете, не упомянув и не рассмотрев один довод, часто выдвигаемый экзегетами.
Поэма Элеазара Калира, написанная в VII веке,упоминает Назарет как «одно из галилейских поселений, где после разрушения Иерусалима, в 70 году, нашли убежище священнослужители двадцати четырех классов» ( Bulletin du Cercle Ernest Renan.№ 137. Октябрь 1965 г.).
Неправдоподобность этого утверждения Элеазара Калира легко доказать. Ведь:
а) все население Иерусалима, включая священников, было захвачено римлянами в плен и обращено в рабство, за исключением тех, кого сначала использовали для сравнивания города с землей, а потом разослали во все концы старого света;
б) насколько похоже на правду, чтобы римляне согласились на уход и воссоединение членов касты cohanim,если они перебили всех стариков, сохранив только пленных старше семнадцати лет, дети же были отправлены на рынки старого света, по большей части предназначаясь для отправки в дома терпимости, особенно девочки;
в) как могли допустить совместное поселение представителей касты священников, составлявших душу еврейского сопротивления, те, кто впоследствии под страхом смертной казни на костре запретил изучение и преподавание Торы?
Наконец, эта поэма Элеазара Калира относится к VII веку,к эпохе, когда фальсификация уже много пятилетий правила бал и когда официальная церковь начала заниматься вопросом географическогоположения Назарета.
Этого довольно, чтобы определить подлинную ценность этой поэмы.
Отметим, впрочем, что если городок по имени Назарет совершенно отсутствует в текстах того времени, то средние века и даже наша современная эпоха наделяют его бесспорным блеском.
На самом деле, в 1291 году, в тот самый год, когда пала крепость Акра и это падение ознаменовало конец франкского присутствия в Палестине, Сирии и т. д. и конец крестовых походов, произошло необыкновенное событие. 10 мая 1291 года, то есть 21 мая по григорианскому календарю, предвидя будущее нашествие турок, а затем монголов, ангелы подняли дом Святого семейства в Назарете и по небу перенесли его в Хорватию, в Сушак, на холм Трсат. Точно на этом месте теперь находится церковь XV века – Морской Богоматери.
Через три с половиной года, несомненно посоветовавшись с ангелом Пророчества и предвидя нашествие турок на Хорватию, тот же ангельский легион забрал дом Святого семейства из Сушака и по воздуху перенес его в Италию, в Лоретто, селение близ Анконы, на другой берег Адриатического моря. И кто, очевидно, утром 10 декабря 1294 года был очень удивлен, так это владелец земли, где ангелы поставили дом. В силу Латеранского трактата святилище, которое впоследствии было возведено, чтобы вместить «Santa Casa», принадлежит Святому престолу, его чрезвычайно почитают, и туда ежегодно происходят многочисленные паломничества (праздники: 25 марта, 15 августа, 8 сентября, 8-10 декабря). Впрочем, с 1920 года Лореттская Богоматерь стала покровительницей летчиков, и это был лучший выбор.
Тем не менее Назарет потерял не все: чтобы сохранить для него часть «паломнических» ресурсов, которые привлекал дом Святого семейства, ангелы, ответственные за первоначальный перенос, оставили городу на сохранение мастерскую святого Иосифа. Действительно, в сотне метров севернее церкви Благовещения стоит другая церковь, заново возведенная в 1914 году по средневековому плану и находящаяся на том самом месте, где орудовал шерхебелем и фуганком добрый святой Иосиф, который, как всякий знает, был плотником.
В шестистах метрах от мастерской святого Иосифа, на Тивериадской дороге, находится так называемый источник Святой Девы. В результате современных усовершенствований он несколько утратил древнюю живописность. Согласно Протоевангелию от Иакова, Мария услышала голос архангела Гавриила именно тогда, когда набирала воду из этого источника. Она в страхе бежала в свое жилище, смежное с мастерской ее супруга Иосифа, но Гавриил догнал ее там и на сей раз явился ей, чтобы сообщить удивительную весть о ее чудесной беременности.
Надо полагать, это не удивило ее сверх меры, потому что то же Протоевангелие от Иакова несколько дальше сообщает: придя к Елизавете, своей кузине, Мария «забыла о тайнах, которые открыл ей архангел Гавриил» (12:2).
Читатель, который пожелает отправиться в паломничество хоть в Сушак в Хорватии, хоть в Лоретто в Италии, найдет все сведения о доме Святого семейства в обычных путеводителях для туристов. Однако специалисты по ангелологии еще не опознали с уверенностью тот «хор», к которому принадлежали небесные перевозчики 1291 и 1294 годов.
Глава IX. Загадочный Иосиф и святое семейство
Для любого ортодоксального христианина приемный отец Иисуса зовется Иосиф. А канонические Евангелия, правду сказать, довольно сдержанно сообщают об этом загадочном, размытом персонаже, играющем в христианской легенде очень второстепенную роль и исчезающем неизвестно куда и неизвестно как. Изучим же теперь фигуру этого Иосифа.
У Матфея мы читаем: «Матфан родил Иакова; Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от которой родился Иисус, называемый Христос» (Матф., 1:15–16).
Но у Луки мы обнаруживаем, что у Иосифа был другой отец: «Иисус, начиная Свое служение, был лет тридцати, и был, как думали, сын Иосифов, Илиев…» (Лук., 3:23).
Таким образом, у Матфея и Луки отец Иосифа, официальный дед Иисуса, не один и тот же. И так в обеих генеалогиях на всем их протяжении – от 76 колен, через которые Лука возводит происхождение Иисуса от Адама (!), до 50 колен, через которые Матфей более скромно делает его потомком Авраама.
Чтобы объяснить это противоречие, Юлий Африканский осуществляет в «Послании к Аристиду» целую экзегезу. Последний совершенно неизвестен. Послание было частично воспроизведено Евсевием Кесарийским в «Вопросах к Стефану» и обнаруживается также в «Гомилии к Святой Деве», приписываемой разным авторам, прежде всего Андрею Критскому.
Мы избавим читателя от экзегезы Юлия Африканского, который, чтобы вознаградить нас за трудности при чтении его текста, заканчивает таким категорическим требованием:
«Так это или нет, но лучшее объяснение, по-моему, да и по мнению всякого благоразумного человека, вряд ли найдется. Его мы и будем держаться, хотя оно и не подтверждено свидетельствами, ибо нет лучшего или более верного, Евангелие же по крайней мере истинно во всем» ( Евсевий Кесарийский.Церковная история. I, VII, 15. С. 33).
Следовательно, так и не иначе… Тем не менее у Юлия Африканского есть угрызения совести в отношении написанного им корреспонденту. И, отдавая себе отчет в невнятности своего изложения, он его резюмирует последний раз:
«Матфан, потомок Соломона, родил Иакова. По смерти Матфана Мелхий, потомок Нафана, родил от той же женщины Илия; значит, Илий и Иаков были единоутробными братьями. Илий умер бездетным, Иаков восстановил семя его и родил Иосифа, который был его сыном по природе и сыном Илия по закону. Таким образом, Иосиф был сыном того и другого» ( Idem.I, VII, 16. С. 33).
Всякий благоразумный человек возразит, что этот вариант с персонажем, который умер бездетным и брат которого, единоутробный или родной, женился на его вдове и родил ему сына по закону,не объясняет 76 генеалогических колен, упомянутых Лукой, или 50, упомянутых Матфеем. Давать такое объяснение, по сути, значит смеяться над читателем.
С другой стороны, чтобы объяснить, почему Павел в Послании к галатам (1:19) называет Иакова «братом Господним», Климент Александрийский и Ориген, его ученик, предположили, что означенный Иосиф уже был женат раньше и женился на Марии, после того как овдовел. Но тот факт, что он взошел в Храм после рождения Иисуса, чтобы принести искупительную жертву за первенца, доказывает, что раньше у него не было детей.
Теперь мы обнаружим у Иосифа брата по имени Клеопа: «Егезипп пишет, что Клеопа был братом Иосифа» ( Евсевий Кесарийский.Церковная история. III, XI. С. 108). Значит, он – дядя Иисуса. Кроме того, у него есть сын по имени Симеон, который наследует Иакову, главе иерусалимской общины, когда римляне в 47 году казнят Иакова и Симона Петра, как мы уже показали благодаря Иосифу Флавию и его «Иудейским древностям».
Итак, если мы принимаем этот официальный ряд первосвященников в Иерусалиме, мы видим, что первый его «епископ» – Иаков, брат Иисуса, а второй – Симеон, кузен того же Иисуса: «После мученической кончины Иакова… апостолы и ученики Господни, оставшиеся еще в живых, сошлись отовсюду, по преданию, вместе со сродниками Господа по плоти(многие из них были тогда еще живы) и стали все вместе держать совет, кого счесть достойным преемником Иакова. Все единодушно признали достойным здешнего престола Симеона, сын Клеопова, о котором упоминается в Евангелии. Говорят, что он приходился Спасителю двоюродным братом» ( Евсевий Кесарийский.Церковная история. III, XI. С. 108).
Теперь в евангельском рассказе появится невестка Иосифа. В самом деле, вот что уточняет Иоанн:
«При кресте Иисуса стояли Матерь Его, и сестра Матери Его Мария Клеопова, и Мария Магдалина» (Иоан., 19:25).
Таким образом, эта Мария, жена Клеопы, – невестка Иосифа, а также тетка Иисуса. Именно женщины из семьи окружали крест или, согласно Матфею, «смотрели издали» (Матф., 27:55). О Марии Магдалине мы поговорим позже.
Итак, вот этот загадочный Иосиф в окружении родни. Тщательно исследовав все, что говорят о нем канонические тексты, больше мы почти ничего не узнаем. Из апокрифических текстов, которые группируются под общим названием «Евангелия детства», тоже нельзя извлечь чего-либо стоящего и определенного. Они входят в число тех наивных текстов, где вера и воображение автора соперничали с желанием любой ценой найти чудеса.
Теперь снова приступим к двойной проблеме достоверности евангельского рассказа и реального существования некоего Иосифа, приемного отца Иисуса. Вернемся к Матфею:
«Рождество Иисуса Христа было так: по обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святого. Иосиф же, муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее. Но когда он помыслил это, – се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою: ибо родившееся в ней есть от Духа Святого; родит же Сына, и наречешь Ему имя: Иисус; ибо Он спасет людей Своих от грехов их. <…> Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену свою, и не знал Ее, как наконец Она родила Сына Своего первенца,и он нарек Ему имя: Иисус» (Матф., 1:18–25).
Достаточно прочесть все, что говорится о рождестве Иисуса, связанном с различными чудесами, у Матфея и Луки, чтобы осознать, что Иосиф и Мария не могли рассматривать этого ребенка как появившегося на свет обычным образом. Ангелы, пастухи, старец Симеон, пророчица Анна – все указывали Иосифу и Марии, что это воплощенное божество, «Сын Всевышнего». И тот, и другая рады, что они избраны для выполнения подобной миссии – вырастить ребенка-божество. Так, Лука берет на себя заботу сообщить:
«А Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем» (Лук., 2:19).
Итак, теперь перенесемся на двенадцать лет вперед и продолжим чтение Луки;
«Каждый год родители Его ходили в Иерусалим на праздник Пасхи. И когда Он был двенадцати лет, пришли они также по обычаю в Иерусалим на праздник; когда же, по окончании дней праздника, возвращались, остался Отрок Иисус в Иерусалиме; и не заметили того Иосиф и Матерь Его,но думали, что Он идет с другими; прошедши же дневный путь, стали искать Его между родственниками и знакомыми; и не нашедши Его, возвратились в Иерусалим, ища Его. Через три дня нашли Его в храме, сидящего посреди учителей, слушающего их и спрашивающего их; все слушавшие Его дивились разуму и ответам Его. И увидевши Его, удивились; и Матерь Его сказала Ему. Чадо! что Ты сделал с нами? вот, отец Твойи Я с великой скорбью искали Тебя. Он сказал им: зачем было вам искать Меня? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему? Но они не поняли сказанных Им слов. И Он пошел с ними и пришел в Назарет; и был в повиновении у них. И Матерь Его сохраняла все слова сии в сердце Своем» (Лук., 2:41–51). Теперь подведем итог всех этих противоречий.
1. Иосиф и Мария, как тот, так и другая, полностью осведомлены, что они – хранители и опекуны воплощенного божества. Следовательно, в этом загадочном ребенке, рожденном вне всяких природных норм, их ничто не должно удивлять. Более того, всё в нем должно быть для них материалом для наблюдений, размышлений, раздумий. Ведь уточняется, что Мария «сохраняла все слова сии в сердце Своем» (Лук., 2:19 и 51).
2. Невзирая на все чудеса, к которым они, должно быть, уже начали привыкать, несмотря на все большее сознание ответственности, возрастающее изо дня в день, они, покидая Иерусалим, ничуть не беспокоятся об этом драгоценном ребенке, который, согласно христианскому преданию, их единственное дитя.И за весь день долгого и утомительного пути они никоим образом не озаботились выяснить, где он, с кем, поел ли он, смог ли утолить жажду, и это на дороге из Иерусалима в Иерихон, в которой больше тридцати километров и которая кишит разбойниками, обирающими и убивающими мирных путников.
3. К концу дня они заметили его отсутствие, вернулись тем же путем, снова пройдя восемь лье, отделяющих Иерихон от Иерусалима, и два дня его повсюду искали. К концу третьего они вошли в Храм, несомненно, чтобы принести искупительную жертвы ради его обретения, и увидели, что он сидит среди учителей Закона, слушает их и задает им вопросы.
Но ведь они знали, что этот ребенок – «Сын Всевышнего» (Лук., 1:32), с чего бы им опасаться за него?
С другой стороны, они целый день были в пути, пройдя его то ли пешком, то ли, что очень сомнительно, проехав на осле. Это километров двадцать-тридцать. И тотчасони поворачивают обратно и проделывают то же расстояние в обратном направлении, что, видимо, составило сорок-шестьдесят километров зараз.
Наконец, когда Иисус им отвечает, что он должен быть в том, что принадлежит его отцу,ни Иосиф, ни Мария не понимают, что, коль скоро он – «Сын Всевышнего», его отцом не может быть никто иной, кроме означенного Всевышнего. Похоже, ни тот, ни другая явно не отличаются особой сообразительностью.
4. Ангел Гавриил уточнил для Марии во время благовещения, что «Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего; <…> рождаемое Святое наречется Сыном Божиим…» (Лук., 1:32 и 35).
Как же после этого Мария может сказать Иисусу: «Вот, отец Твойи Я с великой скорбью искали Тебя» (Лук., 2:48), как будто она уже не верит в то, что говорил ей ангел, и вправду считает Иосифа настоящим отцом Иисуса?
Уже отмечалось, что она не верила в него (Матф., 12:46–50; Марк, 3:31–35; Лук., 8:20–21), и того хуже: «И услышавши, ближниеЕго пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя» (Марк, 3:21).
Протестантские версии Сегона и Остервальда, оба – известные экзегеты, используют слово «родственники». Католическая версия Леметра де Саси говорит «близкие». В других сказано «les siens» [близкие, родные ( фр.)]. Имеются ли в виду родители Иисуса, то есть Иосиф и Мария, или его братья? Или все вместе? Как бы то ни было, если Мария ничего не сказала другим сыновьям о чудесах, сопровождавших рождение ее «первенца», Иосиф также, похоже, не знает ни об этих чудесах, ни о фантастической судьбе и происхождении приемного сына, и это несмотря на инструкции, которые ангел Гавриил когда-то продиктовал ему в двух снах и которым он поверил, потому что означенный Иосиф скрупулезно выполнял эти инструкции.
Вот сколько нестыковок и даже противоречий, так что нужна немалая наивность, чтобы поверить во все эти чудеса, рассказы о которых слишком уж рассчитаны на детей.
На самом деле все вышеописанное неизбежно было сочинено, чтобы замазать роль, деятельность и трагический конец Иуды из Гамалы, погибшего в ходе восстания Переписи, которое началось в 6 году нашей эры.
Для этого придумали противоположный образ.Иуда из Гамалы – молодой мужчина, самое большее – в расцвете сил, потому что в Израиле женились до восемнадцати лет. Ему противопоставили старика Иосифа. Иуда из Гамалы был человеком энергичным, бойцом; ему противопоставили безликого Иосифа, неприметного и абсолютно кроткого старика. Иуда из Гамалы мог умереть только молодым, самое большее в сорок пять лет. «Евангелия детства» сообщают, что Иосиф умер в сто одиннадцать лет.
Выдумка была ловкой, потому что этот противоположный образ,столь непохожий на оригинал, превратился в стену, долго остававшуюся неприступной, которой безымянные писцы V века оградили труп Истины.
Теперь обратимся к загадке Марии из Магдалы, потому что, как увидим, она тоже принадлежит к Святому семейству.
«Движения духа почти всегда воплощаются в красоте женщины, которая тогда становится ожившей статуей», – писал Морис Магр [61]61
Морис Магр.Чародеи и просветленные: Эсклармонда (Magre, Maurice.Magiciens et Illumines. Paris. 1930).
[Закрыть].
Первоначальному христианству, мрачному, пессимистическому, враждебному к женщине, к любви, к красоте, к браку и рождению детей, легенда противопоставила образ прелестной молодой женщины, богатой, щедро одаренной, имеющей многочисленных и льстивых поклонников, которая, по крайней мере духовно, влюбилась в Иисуса и раскаялась [62]62
Эта женщина существовала. Мы встретим ее в последней главе этой книги под именем Саломеи. Но это не Мария из Магдалы.
[Закрыть].
Истина, как мы выясним, не столь романтична.
Папы Иоанн XXIII и Павел VI вычеркнули из календаря католических святых двадцать пять – двадцать восемь имен святых, никогда не существовавших либо о которых, во всяком случае, ничего не известно. Среди них можно выделить имена святого Георгия, одного из покровителей рыцарства, святого Христофора, покровителя путников, и святой Филомены, заступничеству которой Арский кюре обязан большинством явлений благодати.
На самом деле «дева, посвященная Господу», по имени Филомена, существовала в действительности. Она жила в 145 году при Апеллесе, ученике Маркиона, которого христиане большой церкви уважали, как пишет Евсевий Кесарийский в «Истории церкви», «за образ жизни и за старость». Дева Филомена тоже принадлежала к маркионитской церкви, в то время очень влиятельной, и поэтому Рим не может рассматривать ее как «законную» святую. Но вернемся к Марии из Магдалы.
Она упоминается у Матфея (27:56 и 61, 28:1), у Марка (15:40 и 47, 16:1), у Луки (8:2), у Иоанна (19:25 и 20:1). Зато она совершенно отсутствует в Деяниях апостолов и в различных Посланиях, как Петра и Павла, так и Иакова или Иоанна. Не знают ее также ни Папий, ни Евсевий Кесарийский.
Это не обязательно означает, что ее никогда не существовало, но, может быть, ее можно обнаружить под другим именем…Мы скоро увидим под каким.
Легенда отождествила ее, без всякого серьезного основания, с женщиной «дурной жизни», которая однажды омыла ноги Иисуса дорогими духами и вытерла своими волосами. Этот эпизод есть только у Луки (7:37). Дальше мы увидим, что эту «грешницу» отождествили с Марией из Магдалы из-за плохого перевода первоначального греческого текста.
С другой стороны, та же легенда утверждает, что, покинув Палестину через две недели после Вознесения Иисуса, она удалилась в Прованс, в пещеру Святого Утешения, что также никак не подтверждается историей. Ведь священное повествование гласит, что, когда Магдалина (назовем ее своим именем) подошла к подножию горы, покрытой непроходимым лесом, пещера, расположенная на высоте 886 метров, была совершенно недоступна для людей.
Поэтому ангелы должны были поднять ее в воздух и перенести в пещеру, невидимую снизу. Эта пещера выходит на северо-запад, она темная и сырая. Поэтому каждое утро те же ангелы поднимали Магдалину на сто метров выше, на Святой Пест, освещенную солнцем площадку, а вечером опускали обратно.
Полностью отрезанная от мира, она вынуждена была питаться кореньями и пить дождевую воду из трещин в скалах. Поскольку в Провансе дождей почти не бывает, Бог явил ей свое милосердие, и через семь лет в пещере пробился источник. Так она прожила тридцать лет, без одежды, непрестанно оплакивая прежние грехи. По окончании тридцати лет, когда она подошла к завершению своей жизни и своего покаяния, ангелы опустили ее близ отшельнического жилища святого Максимина, у подножия гор. Там добрый Максимин дал ей отпущение грехов и похоронил близ своей молельни. С этого момента Магдалина больше не плакала.
На самом деле это святой Кассиан и его монахи в V веке проделали дорожку и ступени в пещеру, и именно той эпохой датируются мнимые могилы Магдалины и Максимина.
Теперь вернемся к серьезной истории.
Магдала(по-арабски Мигдал) – это Мидгдал НунайяТалмуда и Тарихеягреков. Это слово означает соленую рыбу, и такая реминисценция Ikhtusочень любопытна. Город находится в пяти километрах к северу от Тивериады; Иосиф Флавий сделал его своей штаб-квартирой и центром еврейского сопротивления войскам Веспасиана. Левее, на прибрежных скалах, еще можно видеть развалины крепости Симона Бар-Кохбы, предводителя последнего восстания 132 года.
От названия Магдалы произошло наше имя «Магдалина» (Magdeleine, Madeleine, Maguelone), что по-гречески означает «возвышенная, великолепная» ( megalon), а по-древнееврейски migedol– «башня, цитадель», и оба этих значения очень близки. Мимоходом отметим, что литании Деве Марии называют ее «Башней Давида» и «Башней из слоновой кости».
Теперь мы можем начать уточнение личности Марии из Магдалы.
1. Матфей говорит, что рядом с Иисусом было двеМарии, «которые следовали за Иисусом из Галилеи, служа Ему». Он называет их: Мария Магдалина и «другая Мария». Очевидно, что это Мария «Клеопова», «сестра Матери Его». Если внимательно перечесть стихи Матфея, процитированные выше, можно отметить, что их всего две [63]63
Строго говоря, там говорится о «матери Иакова и Иосифа» и «матери сыновей Зеведеевых» (Матф., 27:56). С Зеведеем у автора сложные отношения, но с Клеопой тот пока не отождествлялся… (примеч. пер.).
[Закрыть]. Марк это подтверждает; он только добавляет к ним Саломею. Зато Иоанн как будто говорит о трех женщинах, носящих одно имя – Мария.
2. Таким образом, для троих синоптиков матерью Иисуса неизбежно была одна из двух Марий (Магдалина или «Клеопова»), потому что иначе Дева Мария, которой было Благовещение, у подножия креста не стояла [64]64
Судя по всему, трое синоптиков именно так и считали, поскольку непонятно, зачем вместо «Его Мать» они бы написали «мать Иакова и Иосифа» или «мать сыновей Зеведеевых» (примеч. пер.).
[Закрыть].
3. Лука (8:2) говорит о «Марии, называемой Магдалиной, из которой вышли семь бесов». В некоторых рукописях сказано «Мария по прозвищу Магдалина». Этот самый стихв его первоначальной греческой форме, как мы сейчас увидим, и представляет собой ключ ко всей загадке.
