Текст книги "Яд в моём сердце (СИ)"

Автор книги: Рита Трофимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 18. Москва 1993 г. Эла 19 лет назад

То майское утро было ясным и солнечным, и ничто не предвещало непогоды, разве что небольшие хмурые тучки, висящие в небе как комья свалявшегося пуха. Впрочем, лучше мокнуть под дождём, чем переживать непогоду в душе. Так рассуждала Эла во время весеннего ливня, подставляя лицо холодным брызгам из распахнутого окна.

Планы на жизнь были грандиозными – вместе с Грановским Эла мечтала попасть в десятку лучших пар клуба и покорять вершины успеха, а потому без промедления и с особым усердием окунулась в работу.

А пока день шёл своим чередом. Тренировка пролетела незаметно. Кажется, и сам Грановский, и их знаменитый тренер остались ею довольны.

Эле льстило внимание талантливого танцора, она ловила на себе его горящие взгляды и цвела улыбкой. Женя был очень видным парнем: статным, плечистым, гибким, с правильными чертами лица и стильной стрижкой. В танце он был хорош, хотя вне тренировок вёл себя несколько заносчиво и высокомерно. Даже с бывшей партнёршей Настей обошёлся некрасиво.

На второй неделе тренировок девушка явилась в зал и пристально следила за каждым движением пары Грановский/Альтман. Однако Женя был сосредоточен на новых фигурах и Эле, явно не желая замечать бывшую подругу.

– Жень, – растерянно окликнула его та, как только пара собралась уходить из зала. – Ты что же, даже поздороваться не хочешь?

– Ну, здравствуй. – Грановский обернулся с таким видом, будто сделал ей одолжение. Притянув Элу за талию, он склонился к ней ниже и громко зашептал на ухо: – Дождись меня, я проводить тебя хочу!

Просьба прозвучала почти как приказ, но Эла не стала драматизировать. Стрельнув глазами в бывшую партнёршу Грановского, она торжествующе усмехнулась и с видом победительницы вышла из зала. Это же надо так унижаться перед парнем, да кем бы он ни был – принцем, чемпионом всех вместе взятых видов спорта!

В раздевалке Эла намеренно тянула время, это была её маленькая месть Грановскому за его недавние слова. Надо же, какой прыткий! Пусть сам дожидается!

Женя поймал её у гардеробной, забрал спортивную сумку и, повесив себе на плечо, самоуверенно предложил:

– Прогуляемся? Я сегодня безлошадный.

Обычно после тренировок уставшая и измотанная Эла возвращалась домой на метро, но в этот раз возражать не стала – в присутствии Грановского она немного робела, а потому во всём с ним соглашалась.

Они неспешно шагали по проспекту. Грановский рассказывал истории из собственной танцевальной практики и попутно делился опытом. При этом он манерно растягивал слова и немного важничал, но на подобные мелочи Эла закрывала глаза – в конце концов, он лучший танцор клуба и может позволить себе такую вольность. А ещё ей очень хотелось быть достойной его выбора, и когда Женя завёл разговор о базовых фигурах, с интересом ловила каждое слово.

– Главное в танце – плавное и непрерывное движение корпуса, модный акцент на линии отработается в процессе, – говорил он с видом искушённого знатока. – Я знаю даже больше, чем наш тренер. В Англии я имел удовольствие брать уроки у самого Ульяма Пино. Будешь слушаться меня, и к осени мы сможем участвовать в соревнованиях. Вот увидишь, на нас ещё будут засматриваться!

– О да… – мечтательно вздохнула Эла – перспективы и впрямь были заманчивыми.

– Кстати, ты неплохо танцуешь вальс и фокстрот. – Грановский, задорно подмигнув, притянул её за плечи, и Эла чуть было не рассыпалась в благодарностях, однако партнёр тут же разбавил свой дифирамб ложкой дёгтя: – Латина у тебя, конечно, так себе, хромает, но мы подтянем, – с ухмылкой выдал он и быстро отстранился.

Эла проглотила упрёк и удивлённо захлопала ресницами. За две недели общения она так и не привыкла к перепадам его настроения. И пока Эла искала новую тему для разговора, погода испортилась: поднялся ветер, небо заволокло серыми тучами, и закапал дождь. Взявшись за руки, они едва успели добежать до ближайшей трамвайной остановки – через минуту ливень стоял стеной, а на тротуаре пузырились огромные лужи.

Партнёры по танцам укрылись под широким козырьком, чудом не промокнув до нитки. Вскоре подоспел трамвай, и они запрыгнули в последнюю дверь вагона.

Протиснувшись сквозь плотную толпу пассажиров в самый торец вагона, они держались за поручень и, глядя в окно, весело болтали. Ничто не отвлекало внимание Элы от Грановского: ни возбуждённая компания студентов, ввалившаяся на остановке возле университета, ни спёртая духота.

Вдруг по вагону прокатились возмущённые возгласы.

– Кошелёк, у меня украли кошелёк! – воскликнул пожилой мужчина.

– Билет предъявите, – настаивал контролёр.

– Меня обокрали… вы слышите, меня обокрали!

– Ничего не напоминает? – усмехнулся Грановский, оглядываясь в салон. – «Место встречи изменить нельзя!» Самый час пик, совсем распоясались сволочи. Помню, как я подловил одного такого в метро.

– Вот это да! – удивлённо воскликнула Эла. – И что ты с ним сделал?

– Надрал зад, что ещё?! Я знаю пару отличных приёмов, в общем, досталось ему знатно.

– Здорово! Я бы, наверное, сильно испугалась, даже закричать бы не смогла. – Эла во все глаза смотрела на Грановского, и тот самодовольно откинул голову.

Трамвай притормозил на остановке, и в переполненный вагон втиснулось двое парней. Под недовольные возгласы пассажиров они поднялись на площадку и стали пробираться вперёд, активно работая локтями. Толпа зашевелилась, и Элу с Женей прижало к поручню.

– Эй вы там, полехше! – заголосила бабка у ступенек. – Какая наглая пошла молодёжь!

– Да не кипишуй, мать, – осадил её зычный голос парня.

– Какая ж я тебе мать? – погрозила клюшкой бабка. – Развелись тут всякие.

– Да ладно вам, тётенька, мы же не специально, – вмешался мягкий голос юноши, и Эла невольно обернулась. Потом она не раз размышляла над тем, как бы всё сложилось, пропусти она эту реплику мимо ушей. Голос… этот голос вызвал у Элы странную эмоцию – было в нём что-то такое, что заставило её взволноваться. Паренёк с вежливой издёвкой вёл переговоры с бабкой и даже не смотрел в сторону Элы. Она же украдкой изучала лицо незнакомца: открытое, живое, с ироничной улыбкой на губах и с тонким свежим шрамом на переносице. Хулиган, настоящий уличный хулиган… Не сказать что красавец, но такой притягательный!.. Неожиданно парень поднял голову, пронзив её ярким синим взглядом, и тут же улыбнулся во весь рот, демонстрируя ряд ровных белых зубов.

Элу словно молнией прошило. Вспыхнув, она запоздало отвернулась, чувствуя, что щёки заливает жгучий румянец. От волнения сердце пустилось в пляс, гулко отдаваясь в висках. «С ума сошла! – она попыталась вразумить себя. – Вот так в открытую пялиться на парня. Да что со мной происходит?»

Эла покосилась на Грановского – кажется, он ничего не заметил или сделал вид?

– А давай… больше времени уделять… румбе, – выпалила она первое, что пришло на ум, и тут же смущённо притихла: румба – самый сексуальный, чувственный танец. Хорошенькие ассоциации лезут ей в голову.

Грановский понимающе усмехнулся.

– Вертикальное выражение горизонтального желания! Для этого мы должны дружить как можно глубже. – Он обнял её смелее и ткнулся носом в висок.

Толпа пассажиров всколыхнулась, кто-то упорно пробирался к окну, и вскоре Эла ощутила давление чужого плеча на своей спине и лёгкое дыхание на затылке, от чего по коже спины пробежали мурашки и вздыбились волоски. Эла напряглась и выразительно взглянула на Грановского. Только сейчас до неё дошёл смысл его скабрёзной шуточки: «…дружить как можно глубже!» Да что он себе позволяет?!

– Можешь поаккуратнее? – брезгливо прогнусавил Женя кому-то стоящему позади.

Эла обернулась и снова встретила взгляд незнакомца. Только теперь он показался ей виноватым и даже немного растерянным или же это была игра?

– Извини, – бросил он Эле и как-то дерзко, совсем по-хулигански ей улыбнулся. – Ты же не против, если я тут постою?

– Шёл бы ты!.. – запротестовал Грановский, неуклюже сгребая Элу в охапку.

«Что происходит? Неужели он собирается защищать меня подобным образом, не кукла же я безмозглая!» – Эла дёрнулась, пытаясь высвободиться из тесных объятий партнёра.

– А что не так? Это твой личный трамвай? – В голосе парня прорезались стальные нотки. – Или, может, у тебя ко мне какие-то личные антипатии?

– Нет… нет у меня никаких анти…анти-ипатий… – занервничал Грановский, бледнея на глазах.

– Девчонку отпусти, задавишь! – не унимался возмутитель её спокойствия.

Глаза Грановского забегали, черты лица напряглись и застыли. Так и не найдясь с ответом, он быстро отвернулся к окну и замолчал.

***

Эла оказалась зажатой между парней. Грановский надулся, стоял как истукан, холодный и отстранённый, больно впиваясь пальцами в талию. А тот наглец, будто назло, продолжал подпирать её плечом, перебрасываясь с другом дурацкими шуточками, и тихо посмеивался ей в затылок. Эла была как на иголках, ей казалось, что эти двое насмехаются именно над ней, и медленно закипала. Однако тесный контакт с незнакомцем её не на шутку волновал. Эла реагировала на каждое движение парня, остро осязая его недвусмысленные взгляды, блуждающие вдоль шеи к виску. В какой-то момент терпение Элы иссякло, она обернулась и гневно воззрилась на наглого соседа.

– Что?! – удивлённо вскинул он брови.

– Ты… – Она хватала ртом воздух, не в силах вымолвить хоть слово. Что-то во взгляде парня сильно смущало её и заставляло молчать. Чувствуя собственное бессилие, Эла злилась на саму себя, но так и не смогла высказать всё, что думала о нём. Парень криво улыбнулся, и эта его самоуверенная улыбка окончательно взбесила.

Стиснув зубы, Эла с силой ткнула локтем куда пришлось, но, кажется, не рассчитала – попала парню в живот. Тот приглушённо взвыл и, едва отдышавшись, тихо рассмеялся.

– Почему все красивые девочки такие злые? – выдавил он из себя, продолжая озорно и опасно улыбаться.

– Что… ты сделала?! Зачем… ты это сделала?! – испуганно зачастил Грановский.

Взгляд незнакомца взметнулся на партнёра, внезапно став жёстким и колючим, а улыбка – злой.

– Ну, признавайся, это ведь ты её надоумил? Самому слабо? – явно паясничая, выдал парень.

– Я?.. Нет… С чего бы это… это н-не я… – Грановский поперхнулся и закашлялся.

– Захлопнись, – процедил незнакомец. – Давай-ка на выход, там и решим все твои проблемы. Тебе ведь есть что сказать!

Похоже, дело принимало серьёзный оборот. Эла понимала, что её великолепный партнёр пасует перед выходкой трамвайного хулигана и вряд ли сможет постоять за себя, не то что её защитить. Чувствуя себя трижды виноватой, она, набравшись смелости, решила исправить ситуацию, однако тон её был вовсе не извиняющийся, скорее недовольный и даже язвительный.

– Послушай, я не хотела. Сама не понимаю, как это вышло. И… знаешь что, оставь нас в покое… пожалуйста. – Последнее слово Эла выдавила из себя через силу.

– Ты что же, одолжение мне делаешь? – ухмыльнулся парень. – Могла бы быть и поласковей.

– С чего бы это?! – возмутилась Эла. – Считаешь себя хозяином положения? Думаешь, что можешь вот так безнаказанно измываться над людьми?!

К слову, народ вокруг притих, не желая встревать в конфликт.

– Ну ты и загнула! Это ведь вы со своим дружком вероломно напали на меня, разве нет? – рассмеялся парень.

В воздухе витало напряжение. Эла безмолвно взирала на зачинщика скандала, ноздри её слегка раздувались в такт учащённому дыханию, губы упрямо сжимались.

– Ладно, я уйду, – наконец отступился он. – Только пусть этот фраер сначала извинится.

Протиснувшись к Грановскому, парень как-то странно подпёр его плечом и снова взглянул на Элу.

– Ну? – поторапливал он.

Грановский подозрительно дёрнулся, и без того бледное лицо его стало белым как полотно.

– Извини. Я был не прав, – прохрипел он осипшим голосом и стал пробираться к выходу.

– Жень, ты куда? – растерялась Эла.

– Я тебе вечером позвоню… у меня тут… дело срочное. – Не оглядываясь, Грановский быстро спустился к дверям и вышел на ближайшей остановке.

Эла недоумевала. Как он мог так поступить? Как мог оставить её с этим… бандитом?! Почему она не выбежала следом за Грановским, ведь дождь почти прекратился, а до дома оставалась всего одна остановка.

– Что ты с ним сделал?! – отчеканила она, резко обернувшись к парню.

– Ничего. – Тот пожал плечами и, вскинув руки вверх, смешно пошевелил пальцами.

На остановке Эла выскочила из трамвая и быстро зашагала по тротуару, опасаясь, как бы обидчик не увязался следом за ней. Предчувствия её не обманули. Эла ощущала его присутствие, слышала шаги за спиной и почти не дышала. Нервы звенели от напряжения, мелкая дрожь гуляла по телу. Она попыталась смешаться с толпой, свернуть на соседнюю улицу, но он очень быстро нагнал её у пешеходного перехода и тронул за плечо.

– Что тебе нужно от меня? – взвизгнула Эла, отпрянув в сторону.

– Это не ты обронила? – Парень протянул на ладони связку её же ключей.

Кто-то громко свистнул ему из толпы прохожих, но он, смеясь, отмахнулся.

Эла мельком оглядела назойливого незнакомца. Стройный, невысокий, но крепкий. Одет аккуратно и даже прилично. Русые волосы, модно остриженные на висках, ниспадали густыми прядями от макушки до шеи. Лицо оставалось серьёзным, но в ясных глазах цвета небесной лазури искрился смех.

– Скажешь, что не твои? – допытывался он.

– Ой… это мои! Но… как? – нахмурилась Эла. – Признайся, это твоих рук дело?

– Нужно быть внимательней.

– Что ты имеешь ввиду? – с подозрением воскликнула она.

– Говорю, валялись в трамвае на полу, а я подобрал, – серьёзно ответил он.

Эла с опаской потянулась к его ладони, рывком взяла ключи и зашагала по улице. Тот вперевалочку шёл рядом с ней. Полы его синей ветровки развевались на ветру, выставляя напоказ футболку с изображением Фредди Крюгера.

– Я не знаю, как это у тебя получилось, – рассеянно пробормотала она, на ходу засовывая ключи в боковой карман сумки, – но я почти уверена, что в пропаже замешан именно ты. Так что благодарить не буду, так и знай.

– Обойдусь как-нибудь без благодарностей. Хотя было бы неплохо…

– Что? – обернулась Эла.

– Так, ничего, – загадочно улыбнулся паренёк и тут же сменил тему. – А слизняк-то твой сдулся!

– Это совершенно не твоё дело, – рассердилась она, не понимая, отчего до сих пор с ним разговаривает.

– А я говорю, что он трус. Знаешь, я совсем не удивлён. Старо как мир. Об этом ещё поэты-классики писали.

– Послушай, ты ко всем девчонкам так клеишься?

– Не-а, только к хорошеньким блондинкам!

Эла презрительно фыркнула и ускорила шаг.

– А хочешь, я тебе стих прочитаю? – не отставал трамвайный хулиган.

– Когда ты уже оставишь меня в покое? – взмолилась Эла, но тот будто не слышал её протестов.

– Вот, послушай. Эдуард Асадов, «Трусиха», – смеясь, продолжил он.

Поначалу Эла делала вид, что не слушает парня, но он, ничуть не стесняясь прохожих, стал с выражением, громко и в лицах читать стих.

Эла и сама не заметила, как прониклась мастерством чтеца, как сбавила шаг и, остановившись на тротуаре возле зелёного парка, заворожённо смотрела на парня. Её не покидало ощущение, будто она присутствует на настоящем спектакле, где декорации – улица и люди, а актёры – этот бойкий паренёк, легко меняющий лица и голоса. А когда до Элы дошёл смысл стиха, она зарделась от удовольствия, ведь его содержание повторяло недавнюю сцену в трамвае, воспевая храбрость хрупкой девчонки с воробьиной душой и осуждая трусость парня со спортивной фигурой.

Читал он проникновенно и даже сентиментально. Паренёк был настолько хорош в актёрском мастерстве, что приковывал взгляды прохожих. Они останавливались и с улыбками наблюдали за уличным спектаклем. Вскоре собралась приличная толпа зрителей, но чтец дарил картинные жесты одной лишь только Эле, гипнотизируя её своими смеющимися, лучистыми глазами, и будто никого вокруг не замечал.

Как только спектакль подошёл к концу, зрители разразились аплодисментами и одобрительным свистом, кто-то хлопнул парня по плечу, кто-то сунул денег в карман, кто-то прослезился. Сияя улыбкой, парень наигранно раскланялся и тут же устремился к Эле.

– Вот это да! – захлопала она в ладоши. – Откуда такие таланты и познания?

– А у меня мама учительница литературы и моя бывшая классная. Я участвовал в конкурсах чтецов и всегда выступал в роли ведущего в школе, – пояснил он. – В этом году в театральный хочу поступить. Как думаешь, возьмут?

– Надо же… уверена, что тебя и без экзаменов примут! – Несмотря на заинтересованность, Эла двинулась в сторону дома, паренёк ни на шаг от неё не отставал.

– Приятно слышать комплимент от хорошенькой девчонки. Познакомимся?

– Эта твоя самодеятельность не повод для знакомства, – осадила его Эла, заходя в арку своего двора.

– Да ладно, ты шутишь? – недоверчиво выдохнул парень.

– Ну… никто тебя не заставлял разыгрывать спектакль, ты сам захотел себя показать, – вставила шпильку Эла, – так что…

У подъезда Эла остановилась в нерешительности и даже с каким-то сожалением взглянула на парня. Он присел на лавку, закинул ногу на ногу, отвечая ей загадочной улыбкой. Лицо его так и светилось от удовольствия.

– Элеонора! Эла! – выглянула с балкона мама Марта. – С кем ты там разговариваешь? Быстро домой!

– Эла, значит? Красивое имя, в первый раз знакомлюсь с Элой. А меня Вадимом зовут. Дашь телефончик?

– Не дождёшься, – засмеялась она, нырнула в подъезд и, хлопнув подъездной дверью, взбежала по ступенькам.

Эла внезапно замолчала. Коротко глянув на дочь, она достала из куртки пачку сигарет и, не спеша, закурила. Внимательные глаза Лины увлажнились и блестели от нетерпения.

– Вот, значит, какой он был… мой папочка… – прошептала она нараспев, будто пробовала на вкус каждую букву этого необычного для неё словосочетания. – Мой… па-па… – мечтательно повторила она. – А… что было дальше? Пожалуйста, пожалуйста, расскажи!

На улице светало, где-то вдали пели соседские петухи, в форточку влетал влажный бодрящий ветер и морозил босые щиколотки ног. А сна у Элы и Лины ни в одном глазу.

– Хочешь знать, что было дальше? Тогда слушай, – Эда озадаченно вздохнула и Лина, подперев лицо ладонями, подалась вперёд.

***

Май 1993 г., Москва

– Надо же, какой настырный. – Беренцвайг прилипла к окну и без стеснения разглядывала Вадима.

Каждый вечер, как по расписанию, тот приходил во двор Элы, садился на детской площадке и караулил её подъезд. С момента их необычного знакомства прошло три дня. Элу забавляло его упорство и в то же время, подглядывая за ним из-за кухонной занавески, она удовлетворённо улыбалась.

– А он ничего такой, симпотный, – щёлкнула жвачкой Тоня Беренцвайг, подружка и соседка по дому. – Эл, ты меня удивляешь, я бы на твоём месте не стерпела, давно бы выскочила к нему.

– И не собираюсь даже. Он мне не нравится, – слукавила Эла, возведя глаза к потолку.

– Вот и здорово! Отдай его мне! – Беренцвайг рассмеялась тоненьким голоском, разве что в ладоши не захлопала.

– Странная ты, Тоня. Как я могу отдать тебе то, что мне не принадлежит?

– Да стоит только захотеть! А… давай проведём эксперимент? – Беренцвайг заговорщически понизила голос: – Сейчас я выйду на улицу и попробую его закадрить, может, на свидание позовёт?!

Эла на секунду задумалась. Тоня была видной девчонкой, с женственной фигурой и рыжей копной волос. Может, и правда провести эксперимент? Интересно, как он себя поведёт? Однако мысль о том, что парень вмиг переключится на подругу, отчего-то напрягала.

– Ну давай, Эл, он такой классный, жаль упускать, – ныла та, сложив на груди ладони, будто в молитве.

– Ой, да делай что хочешь, – как можно безразличнее улыбнулась Эла, решив, что проверка на прочность ему не помешает.

Прошёл ровно час, как Беренцвайг отправилась охмурять парня, и Эла занервничала. Похоже, эти двое нашли-таки общий язык, да и немудрено – такой любую уговорит.

Спустя ещё четверть часа Эла услышала торопливые шаги по лестнице и вышла навстречу подруге.

– Какой наглый! В гости напрашивался, представляешь? – Тоня шумно ввалилась в прихожку, задыхаясь от смеха и быстрой ходьбы. Похоже, про существование лифта она внезапно забыла.

– К нам? – ужаснулась Эла.

– Ко мне. Собирался подняться, пришлось дать твой телефон.

– Тоня, при чём тут мой телефон?! Он же к тебе собирался, не ко мне.

– Ой… – растерялась та, внезапно прозрев. – И правда, выходит, он уболтал меня, а я и не заметила.

Однако после последнего визита подруги Вадим не звонил… ни в понедельник, ни во вторник и, кажется, совсем позабыл дорогу к её дому. Эла ощущала укол сожаления. Неужели и правда повёлся на Беренцвайг? Хотя, если верить Тоне, они не встречаются. Грановский тоже пропал. Эла увиделась с ним в клубе во вторник. Женя выглядел подавленным и раздражённым, и на вопрос, что произошло в трамвае, отмалчивался и прятал глаза. Только в конце тренировки решился рассказать.

– Знаю, я сбежал как последний трус. Но … тот хулиган, что ехал с нами в вагоне, представляешь, он ткнул мне шило в бок. Я испугался, думал, он вскроет меня, – раскраснелся Грановский.

И Элу внезапно осенило:

– Это были мои ключи, Жень. Точно. Это были мои ключи от квартиры! Он блефовал! Как они оказались у него, я ума не приложу. Он ничего бы не сделал тебе, поверь. – Эла ощутила горький осадок в душе. Как она могла повестись на болтовню этого шута! Тяжко вздохнув, она заглянула в глаза Грановскому и тихо произнесла: – Жень, а давай обо всём забудем?

Всё же интуиция её не подвела. Надо же, каков пройдоха этот Вадим, размышляла Эла в вагоне метро по дороге домой. Тут же в памяти всплыли фрагменты их уличного знакомства и связка ключей на его ладони. Выходит, он с лёгкостью забрался к ней в сумку. Что он там говорил? Нужно быть внимательнее?! Ещё и поучать вздумал! Оригинальный способ знакомства.

Дни тянулись медленно. Эла томилась ожиданием, выглядывала в окно и злилась на собственную глупость, а внезапные звонки телефона казались ей пронзительными и даже болезненными. Вздрагивая, она как пуля неслась в прихожку и первая снимала трубку, лишь бы только мама ничего не заподозрила.

К концу недели Эла немного успокоилась и включилась в режим тренировок. Всю свою энергию и шальные мысли она направляла в работу. Тренер и сам партнёр отметили её рвение и даже похвалили. Грановский оттаял и перестал грузиться по поводу недавнего конфликта.

– Эла, ты настоящий друг. Я рад, что ты простила меня. Я бы хотел встретиться с тобой на выходных. Давай прогуляемся.

Чем дольше Эла общалась с партнёром, тем больше убеждалась – Грановский не герой её романа! Но карьера есть карьера. И Эла согласилась.

Субботний вечер выдался тёплым и солнечным. Эла с Женей встретились в Сокольниках. Болтая как добрые приятели, они побродили по парку, перемыли косточки конкурирующим парам, покатались на колесе обозрения, полакомились мороженым. Грановский снова стал прежним: улыбался с превосходством, отпускал двусмысленные шуточки и слишком манерно смеялся.

Каково же было удивление Элы, когда в самый разгар прогулки по парку они с Грановским повстречали его. Недавний преследователь Элы – Вадим – выяснял отношения с какой-то смазливой девицей. Прохожие сторонились, но некоторые останавливались на громкую перебранку пары и даже пытались вмешаться в спор, однако эти двое были настолько поглощены друг другом, что совершенно не обращали внимания на замечания.

– Отвали, я никуда с тобой не пойду! – визжала вульгарно одетая и размалёванная малолетка.

– А я сказал, пойдёшь, и будешь делать то, что скажу! – наезжал на девчонку Вадим, довольно грубо притягивая её за руки.

– Вадик, ну пожалуйста! – чуть не плача взмолилась она, пытаясь вырваться из жёсткой хватки.

– Куда намылилась? В клуб собралась?

– А если и в клуб, то что?! Отпусти меня, отпусти! – истошно закричала она. – Я не обязана быть постоянно с тобой.

– Ещё как обязана! Непослушание отработаешь, поняла? – пригрозил он девчонке, и Элу возмутили собственнические интонации его голоса.

Заметив трамвайного хулигана, Грановский остановился как вкопанный, покрылся пятнами и вспотел.

– Эл, нам лучше уйти отсюда! – проговорил он глухим голосом и потянул её к выходу. – Ты видишь, у них тут целая шайка орудует, кажется, он ещё и сутенёр.

– Жень, что ты несёшь?! – возмутилась Эла и, отцепившись от Грановского, двинулась к орущей парочке. В душе взыграло чувство справедливости и какая-то дикая отчаянная злость. Она вдруг почувствовала себя обманутой и обиженной. Обиженной за всех обманутых девчонок. Какой же он ушлый!

– Эл, остановись. Ты чего? – прокричал ей вдогонку Грановский, но она уверенно шла к Вадиму и его малолетней подружке, а в груди нестерпимо жгло огнём.

– Оставь её в покое, отпусти девчонку! – вскричала Эла, от бессилия сжав кулаки. – Ты совсем офигел? Ко всем девчонкам так клеешься? Извращенец… маньяк! Чудовище!

Оба – и обидчик и «жертва» – оторопели и уставились на Элу. Девчонка захлопала ресницами, Вадим невесело хмыкнул и ослабил хватку.

– Отпусти, отпусти. – Малолетка оттолкнула Вадима и без оглядки побежала по дорожке. Несколько секунд он смотрел ей вслед, потирая запястья, и как только та скрылась за кустами, медленно обернулся к Эле.

– И чего тебе надо? – огрызнулся он.

– На место тебя решила поставить, – пробормотала Эла, вовсе не ожидая такой реакции. – Обижать девчонок – это… это просто безнравственно и грубо.

– Слушай, ты что, следила за мной? – вопросительно вскинул он бровь. – Ах нет, извини, ты же не хотела видеть меня.

– С чего это ты взял? – Эла сдула чёлку с лица и шумно вздохнула.

– Ну, так подруга твоя начирикала. Она же специально вышла, чтобы передать от тебя привет. Так и сказала: «Отвали, кретин! Элочку тошнит от тебя». Разве это не твои слова?

– Ты всё врёшь! Ничего подобного я не говорила, – топнула ногой Эла, – да и Тоня такое тоже не могла…

– Говорила, не говорила, однако выслеживаешь меня. А я из-за тебя сеструху упустил…

– А потом? Что было после того, как вы встретились в парке? – взволнованно спросила Лина. Весь рассказ она сидела не шелохнувшись и, кажется, ни разу не моргнула.

Эла откинулась на спинку стула, постукивая пальцами по столу.

– Тогда я была наивной дурочкой и верила каждому слову Вадима. В общем, он уболтал меня, мы помирились и отправились на поиски Виолы. Попали на танцы в клуб. Меня не смутил тот факт, что Вадим, выцепив её в толпе, отвёл в сторонку и что-то шепнул на ухо. Она показалась мне неплохой девчонкой, и когда Вадим познакомил нас, сразу же вступилась за своего любимого братца. Так и сказала мне обиженно, что он никакой не маньяк, не извращенец, что он самый лучший брат в мире. – Эла усмехнулась и потёрла виски. – Помню, как здорово мы провели время. У Вадима оказалось много друзей. Сам он был из Бутово и в его обязанности входило следить за сестрой, так, во всяком случае, он мне объяснил своё недавнее поведение. Я, разумеется, сразу же спросила про Грановского, и он ответил, что хотел подшутить над ним, что совсем не ожидал от него такой реакции, но в том, что вытащил ключи из сумки – не сознавался. А потом мальчики танцевали брейк-данс, и это было так зажигательно! Вадим вытворял такое… Он и правда круто танцевал, уж я-то знаю в этом толк.

– Брейк-данс? – улыбаясь, воскликнула Лина. – Мы с Лёхой ходили на батл, это было просто супер!

– Да, Вадим был интересный парень, и он не переставал удивлять меня, – вздохнула Эла. – Мы виделись с ним почти каждый день. Он знал много красивых мест, и мы гуляли по Москве, а ещё он очень круто читал стихи. С каждым днём я всё больше очаровывалась им. Он виделся мне этаким… интеллигентным хулиганом. Хорошие девочки всегда засматриваются на таких. И я была не исключением. А ещё мы никогда не договаривались о встрече. «Увидимся», – говорил он на прощание, а после находил меня в самых неожиданных местах. Это было просто удивительное явление. Как в Москве можно найти человека?! Потом мне кое-что открылось, но пока… Да, мне казалось, что я влюбилась, даже тренировки пару раз пропустила. Как же мне сильно влетало от Грановского и тренера! Однажды мы случайно встретились с Вадимом перед танцами. Часы, как назло, остановились, и я слишком поздно обратила на это внимание, в общем, на тренировку я опоздала. Помню, как сильно я расстроилась, даже расплакалась, а Вадим замкнулся и молчал. Грановского он просто на дух не переносил.

***

– Ты специально мне не сказал, специально, – сидя на лавочке в парке, Эла громко всхлипывала, растирая по щекам жгучие слёзы. – Я снова пропустила тренировку… а тебе всё равно.

– Почему ты так думаешь? – довольно прохладно спросил Вадим. Он возвышался над ней, засунув руки в карманы джинсов, и смотрел куда-то поверх её головы.

– Я не мыслю себя без танца, – рыдала Эла. – Я… мечтаю стать идеальной партнёршей для Жени. Но для этого нужно много работать. Я просто обязана научиться чувствовать своего партнёра!

– Этого слизняка? – с ухмылкой протянул Вадим.

– Не говори так, он классный танцор, с таким каждая девочка мечтает быть в паре. Мне очень повезло, что он выбрал именно меня, и я докажу, что достойна. Знаешь, каков мой девиз? – Эла расправила плечи и улыбнулась сквозь слёзы. – Всегда и во всём быть первой!

– Ну-ну, ещё скажи, что ты круглая отличница, – с упрёком выдал Вадим, в его глазах светилась улыбка. Он тут же присел рядом, убрал с её лица нависшую прядку волос и протянул чистый, аккуратно сложенный носовой платок.

– Конечно, отличница. Разве может быть по-другому?! – Эла приняла платок из его рук и промокнула влажные щёки.

– Я чувствую тут какой-то подвох! – хитро улыбнулся Вадим.

– Да отличница я, – надулась Эла. – Правда, мне геометрия и физика не очень даются, но… это не важно.

– М-м, – он с пониманием покачал головой. – Мама учителка подсуетилась и нарисовала дочке хорошие оценки, чтобы не портить аттестат. Значит, ты липовая отличница.

– А если и так, то что? – Эла не смогла сдержать улыбку. – Зато я очень классная танцовщица.

– Хм, тогда может, научишь меня танцевать, я способный, вот увидишь! Пару уроков – и я смогу соревноваться с этим твоим Грановским. Может, из меня тоже получится классный танцор? – подмигнул ей Вадим.

– Что?! – Эла опешила от такого заявления и звонко рассмеялась. – Невозможно вот так и сразу стать классным танцором, этому учатся с раннего детства!

– Я способный, – настаивал он. – Ну давай, научи меня танцевать этот твой… фокстрот.

– Фокстрот будет сложно, лучше венский вальс. – Эла внезапно позабыла про все неурядицы и протянула ему руку.

В этот час народу в парке было немного, а места предостаточно. Они тренировались на площадке перед фонтаном, распугивая местных голубей и забавляя редких прохожих. Под счёт «раз-два-три, два-два-три» Эла учила Вадима танцевать.