Текст книги "Яд в моём сердце (СИ)"

Автор книги: Рита Трофимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Но вот прохладный ветер овеял лицо, и наваждение схлынуло. «Занавес» вмиг испарился, и за беседкой вновь заплясали рыжие отблески огня, послышались гитарные переборы и смех весёлой компании.

Лина двинулась дальше, отмахнувшись от образов-пришельцев: об этом она подумает позже. А сейчас её манило нечто другое – любопытство и безудержный азарт. Ведь голос поющего парня казался смутно знакомым. Ступая по мягкой поросли трав, она укрылась за стволами деревьев, шагах в десяти от молодёжи, и с интересом вгляделась в лица. Их было восемь – три парочки, девчонка в гордом одиночестве и парень с гитарой. Однако где же Филипп? Его лицо она узнала бы из тысячи.

Пары сидели в обнимку, привалившись друг к другу, болтая и смеясь, и курили кальяны. Сизое облако тлело над головами друзей, медленно расползаясь в пространстве. Лина ощущала его сладковатый запах с нотками персика и жжёного сена. А тот, что был с гитарой, тот, кого звали Максом, подстраивал струны, изредка вставляя смешные реплики в диалоги. Тёмные волосы парня скрывали лицо, в ухе блестела серьга, чёрные одежды сливали его с ночью, отчего он казался почти нереальным. Но вот он тряхнул головой, откинув длинную чёлку, и озорно улыбнулся.

– «Девочка» подождёт, – рассмеялся он, оглядывая весёлое собрание. – Щас я сыграю вам одну хорошую песню, супер-трэш-сюиту. Я её обычно в узком кругу играю, и только для девочек.

Макс продолжал говорить, а Лина застыла на месте, не веря своим глазам.

Неужели, неужели перед ней тот самый Макс с видео?! Настоящие чудеса! Не иначе как сегодняшняя ночь особенная. Ночь исполнения тайных желаний. Разве могла она мечтать о таком? «Макс, Макс, тот самый Макс», – ликовала её душа под гитарные переливы. Как такое возможно?

Расскажи мне, где растёт кровь,

Я слышал запах её цветов,

Когда было солнце, было легче дышать,

Теперь всё проще, теперь легко умирать,

Разбитые окна, ветер кругом,

Когда я один, меня пугает мой дом,

Я приручил твои руки лаской твоей груди,

Счастье словно стекло, его так легко разбить,

Там не слышно слов…

Там, в подвале полуснов,

Там я сам сожру себя,

Спасите мою душу от меня!

От меня…

* «Кровавые сады» (группа «Психея», альбом «Киберакустика», 2004)

Голос парня завораживал всё живое. Казалось, он вот-вот сорвётся на высоких нотах, но каждый раз умело вливался в гармонию мелодии, заставляя Лину трепетать от восторга.

На мгновение она растворилась в песне, и во всём мире существовал лишь этот удивительный Макс.

Красив, чертовски красив, и как же ему идёт быть бродячим музыкантом, плохим парнем! Чутьё подсказывало Лине, что это вовсе не образ, а сущность Макса. И та энергетика, что исходила от него до неприличия импульсивно и ярко, кружила голову. Таких парней она никогда не встречала. Быть может, видела на страницах молодёжных журналов или видео, доступ к которым ей был строго воспрещён заботливой мамой Мартой. «Не место порядочной девочке на сборищах наркоманов», – назидательно говорила та, и Лина соглашалась. Кто бы мог подумать, что жизнь подкинет ей встречу с одним из таких совершенных образчиков. Впрочем, вид остальных ребят тоже был ему под стать.

– А-а… – протянула одна из девчонок, выпав из объятий симпатичного паренька. – Это было так круто, я чуть не разрыдалась. – Она потянулась к Максу с явным желанием прикоснуться, однако паренёк вернул её на место и снова сжал в объятиях. Девчонка заверещала, но с радостью поддалась.

– А теперь давай «Немое кино»! – воскликнула другая и фальшиво завыла: – «У меня был друг, его звали Фома… он забыл все слова, кроме слова Чума…»* (*Цитата из песни «Немое кино» (группа «Аквариум», альбом «Ихтиология», 1984)

– А в этой песне я слов не помню, – по-простецки ответил Макс и, коротко рассмеявшись, пропел на мотив знакомой мелодии: – Потому что я слова забываю порой. Потому что это слова из чужой песни. Потому что…

Ему передали трубку кальяна, и он приложился к ней, вдыхая и выпуская струю белёсого дыма.

Лина облизала пересохшие губы: ей вдруг сделалось очень неловко. Не покидало ощущение, будто она подсматривает за Максом и всей этой честной компанией в замочную скважину.

Всё ещё дрожа от эмоций, она попятилась к беседке, намереваясь незаметно скрыться. Развернулась и… застыла от страха. В метре от себя, в тени деревьев, она заметила силуэт. Спохватившись, Лина метнулась к забору и притаилась за ветвями ёлок.

«Что это? Неужели примерещилось?» – думала она, прислушиваясь к шорохам и выжидая сама не зная чего. Однако тот неизвестный не спешил обнаружить своё присутствие, и Лина немного расслабилась. Может, действительно показалось? Пару минут спустя она решила двигаться дальше и, оглядевшись по сторонам, вышла на дорожку.

Он вырос будто из-под земли, будто намеренно ждал её появления и устроил охоту. Вскрикнув, Лина рванула вперёд, но он оказался шустрее, нагнал её, накинулся сзади и скрутил в железных тисках. Она забилась в испуге, извиваясь всем телом и хватая ртом воздух. Немая борьба продолжалась недолго. Изловчившись, Лина пнула этого психа в коленку. Он взвыл, однако хватку не ослабил, но на ногах не удержался, повалился вместе с ней прямо на землю и наконец отпустил.

Лина отползла на безопасное расстояние. До калитки оставалось каких-то несколько метров.

– А-а-а… – протяжно застонал парень, усаживаясь и потирая ушибленную ногу. – Ненормальная, больно же!

И Лина с подозрением обернулась. Голос… этот голос отозвался в сердце болезненным спазмом. Фил, неужели Фил?! Свет луны смягчал его повзрослевшие черты и делал совсем юным.

– Линка?! – радостно взвыл тот, подползая ближе и вглядываясь в её лицо, а глаза его странно блестели. – Точно Линка! А я-то думал – глюк! А это ты! – Он потряс головой и расплылся в счастливой улыбке.

– Ф-Филипп! – облегчённо выдохнула Лина. – Как ты меня напугал!

– А ты меня. – Он провёл ладонью по лбу. – Я чуть в штаны со страху не наложил. Ты такая смелая. Пришла сюда ночью и накинулась на меня с кулаками.

– Фил, боже мой, – рассмеялась Лина, наконец приходя в себя, – ты ещё и шутишь. А я всё думала, где ты? Искала тебя среди ребят. Вот так встреча!

В схватке с Филиппом она потеряла заколку, и волосы рассыпались по плечам и спине. Наверное, лунный свет сделал её похожей на привидение.

– Линка! – снова простонал Филипп и полез обниматься. Лина замерла в кольце его рук. Слишком не похож на прежнего Фила, слишком дружелюбен и открыт, слишком весел.

– Ничего себе, вот это да! – на эмоциях повторила она.

– Да я и сам не понял, как тут оказался: собрались с друзьями в последний момент. – Слегка отстранившись, он погладил ладонью её волосы и, зарывшись в них носом, вдохнул аромат духов и шампуня, тем самым окончательно её смутив. – Сестрёнка-а! Я очень, очень счастлив! – прошептал он так, будто был пьян.

«Может, и правда пьян?» – думала Лина, млея от близости и тепла его тела. Радость ослепляла её. Фил! Неужели Фил! Неожиданно всплыли Пашкины слова: кажется, в детстве он называл её Неженкой.

– Идём, я тебя с друзьями познакомлю, – будто в замедленной съёмке, Филипп разомкнул объятия и сжал её ладонь в своей.

Они так и предстали перед компанией, улыбаясь и держась за руки, словно и правда были братом и сестрой. Фил впереди, как и положено старшему брату, Лина – чуть позади, смущённо выглядывая из-за его плеча.

– Фил, ты… – вспыхнула девчонка со стильным каре, впиваясь взглядом в Лину. Брови её взметнулись вверх, зубы сомкнулись так крепко, что заходили скулы.

Компания притихла и с интересом уставилась на гостью. Макс откинул волосы с лица и удивлённо присвистнул:

– Лесная нимфа? Так вот ты за кем гонялся, бро?!

– Амазонка! Только здесь такие водятся, – голос Фила взволнованно дрогнул. – Макс, Герыч, Зум, это сестрёнка моя, Лина. Мы не виделись триста лет!

Фил снова притянул её к себе, сжимая плечо и утыкаясь лбом в висок.

– Лин! Знакомься, это мои друзья!

Макс поднялся навстречу и, неотрывно глядя Лине в глаза, пожал её руку, задержав ладошку в своей чуть дольше положенного. От такого внимания Лина на секунду потеряла дар речи. Очнулась, когда перезнакомилась со всеми, а пальцы до сих пор ощущали тепло его шероховатой ладони.

Фил усадил её рядом с той вредной девчонкой с каре, кажется, единственной, кому компания Лины пришлась не по вкусу.

– Оль, подвинься, пожалуйста. Лине погреться нужно, вон как дрожит, – вежливо попросил Фил, и та нехотя уступила ей место. – Сестрёнка! – радостно взвыл Фил, пристраивая Лину поближе к костру.

– Филь, может, хватит уже? – прошипела та. – Меня не хочешь представить? Этой…

– Фейс попроще сделай. Сама познакомишься, – одёрнул её Фил, опускаясь рядом с Линой, так что она оказалась между ним и ворчливой девчонкой.

– А я – Олька, между прочим, его девушка, – обернулась она к Лине, злобно щуря глаза.

– Да я и не против, – усмехнулась Лина. – Приятно познакомиться.

– Хм, ну ладно. – Олька примирительно улыбнулась. – Ты не обращай внимания, он не всегда такой, просто сегодня немного в ударе. Выпьешь?

– Нет, спасибо, я не пью.

– Да это же кола. Бери.

И Лина приняла бутылку из Олькиных рук, посчитав, что в компании отказываться некрасиво.

Парни потягивали пиво и смеялись над шутками Фила. Он, привирая, расписывал в красках и лицах недавнюю встречу с Линой.

– Блин, я реально думал – глюк. Загнал её в тупик. Она как привидение была, светилась под луной. Я до последнего так думал, пока она не заехала мне по коленке. Еле отбился!

Кто-то включил ритмичную песню на телефоне, одна из парочек поднялась и, целуясь, скрылась в темноте. Вдоволь насмеявшись, Макс потянулся к гитаре: нежно погладил гриф, подстроил струны и обратился к друзьям:

– А теперь по многочисленным просьбам фанаток и специально для нашей гостьи – «Девочка»! – театрально воскликнул он, словно и сейчас играл на сцене.

Гитара запела, а следом вступил и Макс, умело выводя мелодию и пробирая голосом с лёгкой хрипотцой до самых косточек. Потягивая колу, Лина с восторгом следила за каждым движением парня. Вот он откинул голову и прикрыл веки, вот он качнулся вперёд в такт гитарным переборам. Эмоции накатывали волнами, кожа покрывалась зыбкими мурашками, руки подрагивали, а сердце то трепетало, то замирало. Да что это с ней происходит? Может, весна творит такое безумство?

Фил притянул её к себе, и она, уже ничуть не смущаясь, положила голову ему на плечо и парила в невесомости от счастья. Веки тяжелели и смеживались, звук уплывал и рассеивался, словно душа отделялась от тела и улетала в небеса.

Глава 12. Филипп

Вечер, наполненный сюрпризами и приключениями, удался на славу. Но к концу посиделок Фил, совершенно пьяный и счастливый, сидел в обнимку с Линой. То, что девчонка уснула, его, мягко говоря, забавляло. Так утомилась от общения, что внезапно вырубилась? Или, может быть, захмелела от голоса Макса и его флюидов?! Или… – Фил подозрительно глянул на пустую бутылку из-под колы.

– Какая нежная, – удивился Макс, явно любуясь спящей девушкой, доверчиво устроившейся в объятиях Фила. Волосы её спадали платиновым каскадом на спину и грудь и серебрились в ночи под светом луны, которая сияла ярче угасающего костра.

– Вырубилась сестрёнка, тише, не буди, – пробормотал Филипп, неотрывно глядя в её лицо и чувствуя, как сильно раздражают его пристальные взгляды друзей.

Макс отложил гитару в сторону, придвинулся вплотную к Филу и загадочно улыбнулся.

– Нечто бледное, потустороннее, излучающее синеву, – с неподдельным азартом зашептал он: похоже, что его пробило на фантазии. – Она вообще реальность? Живая ли субстанция? Чем она питается – воздухом, солнцем, пустыней, а может, чем-то более существенным в понятии этих неземных сущностей? Возможно, пухом одуванчиков, амброзией или коноплёй? Странное существо.

– Филь, положи её уже туда, откуда взял. Реально бесишь! – скривилась Олька и недовольно заёрзала на месте.

– Она права, надо отнести её домой от греха подальше, – с неприкрытым сожалением в голосе вздохнул Макс, пропустив сквозь пальцы шелковистые локоны Лины.

– Не, домой не вариант. Там мамаша такая, что с землёй сровняет. Давай лучше наверх её отнесём, в гостевую, – предложил Филипп, – а утром разбудим и…

– Максу подфартило, он сегодня один, ему с девчонкой и разбираться, – сонно отозвался Зум, откидывая с лица нависшие дреды и подталкивая задремавшую подружку под локоток. – А мы пойдём уже, пристроимся где-нибудь. Умираю, как спать хочется.

– Хм, – криво усмехнулся Макс, хитро поглядывая на спящую Лину, – неплохая идея. Места в доме полно, и я готов до утра охранять её сон, как приблудный пёс.

– Губу закатай! Я сестрёнку никому не отдам, – огрызнулся Фил, уткнувшись лбом в её макушку. Однако попытавшись подняться, рухнул под тяжестью драгоценной ноши.

– Говорю, отдай её мне, – тихо заржал Макс, пробуя разжать руки Фила. Они завозились в борьбе за Лину: Макс нападал, Фил смешно отбивался локтем и плечом.

– Придурки! Что вы с ней носитесь как с писаной торбой? – процедила Олька, нервно затягиваясь сигаретой.

– Иди в пень, я сам, – наконец отпихнул его Фил, игнорируя Олькины взбрыкивания, и Лина, вздохнув, что-то пробормотала во сне.

– Ты дебил, разбудишь девчонку, – прошептал Макс. – Давай я сам, осторожно.

– Ну, блин. Ладно, так и быть, забирай, – смирился Фил, перекладывая Лину на руки другу. Тот был крепче и сильнее и, как ни странно, почти что трезв.

С трудом поднявшись на ноги, Фил отправился следом за Максом в дом. Олька тащилась позади, цепляясь за руку Фила, и зудела, зудела. От её нытья и упрёков у Фила вскипел мозг.

– Жужа, ты меня за-дол-ба-ла, – раздражённо отчеканил он, поднимаясь по лестнице на второй этаж, – ещё одно слово и…

Ввалившись в гостевую, Фил пошарил рукой по стене и щёлкнул выключателем. В комнате было уютно и чистенько, будто кто-то специально перед приездом гостей навёл тут порядок, а может, тусклый свет единственной лампочки скрывал паутину и пыль. Та же кровать с высокой стеганой спинкой, те же цветные витражи и любимая мамина мебель из ротанга.

Макс удивлённо присвистнул и огляделся. Спящую Лину он аккуратно уложил на кровать, снял с неё кеды и уселся рядом, поглаживая девчонку по голой щиколотке. Аккуратные босые ступни с перламутром на ногтях привлекали взгляды парней. Ничего не подозревающая Лина вздохнула, свернулась клубочком и вновь погрузилась в сон.

– Красивая. Люблю всё красивое! Хорошо нам тут будет вдвоём. – Макс покосился на Фила и, хитро улыбаясь, полез развязывать шнурки.

Фила будто горячей волной окатило.

– Ну всё, давай сваливай! – занервничал он, схватив Макса за шкирку и пытаясь сбросить с кровати.

– Ладно, ладно, я пошутил. – Смеясь, Макс отбился от пинков, вскинул руки вверх и указал кивком в сторону детской. – Завалюсь вон в той комнатке, я её давно забил для себя.

– А… она что, с нами будет? – возмутилась Олька, округлив глаза.

– Тебя на двоих не хватит, отдай её мне, – ёрничал Макс, задержавшись на пороге.

– Разберусь как-нибудь, и с тобой, Жужа, я тоже разберусь…

***

Это был лучший сон в его жизни – тёплый, уютный и цветной, совсем как в детстве. Будто на улице лето, за стеной счастливые родители, а рядом… Он давно так крепко не спал, давно так хорошо не высыпался. Хотелось продлить состояние этой тихой, беспечной радости как можно дольше, раствориться в сладкой дрёме и никогда не возвращаться в реал. Но вот незадача – он всё же проснулся и долго лежал, не размыкая глаз, боясь пошевелиться и спугнуть навеянное сном настроение. Слегка потянувшись, он ощутил небритой щекой шелковистость чьих-то волос, коснулся рукой и осторожно погладил, вдыхая ароматы лета и солнца.

Когда ему удалось приоткрыть веки, он долго не мог понять, где находится. Взгляд лениво блуждал в пространстве, подолгу зависая на предметах обстановки. Солнечные лучи играли в витражных стёклах, ветер за окном раскачивал ветви черёмухи, отчего на стенах плясали причудливые пятна. Фил попытался сосредоточиться – на миг ему показалось, что он затерялся в калейдоскопе цветных узоров. А рядом, спиной к нему, разметав серебристые волосы по подушке, спала девчонка. «Блин … Как? Откуда?» – Фил покосился на спящую Ольку и, приподнявшись на локте, заглянул в лицо незнакомки. Мягкий свет рассеивался у изголовья кровати, длинные пряди отливали розовым жемчугом, густые ресницы отбрасывали тени на бледную кожу лица. Приоткрытые губы слегка подрагивали и так и манили к ним прикоснуться. Вздохнув, она шевельнулась, нахмурила брови и, потянувшись, перевернулась на спину.

«Лина!» – внезапно пронзила мысль, и вместе с осознанием действительности воскресли события весёленькой ночи. Фил крепко зажмурился, боясь спугнуть самый светлый, самый удивительный глюк в своей жизни. Через секунду он снова открыл глаза и всмотрелся в нежные черты.

Ресницы Лины дрогнули, веки приоткрылись, и взгляд затуманенных глаз постепенно сфокусировался на нём. Она улыбнулась сквозь сон, будто до сих пор путешествовала в сказочных мирах, и Фил, улыбаясь в ответ, зачарованно замер.

– Филь, я пить хочу, – капризно заныла Олька, разрушив момент хрупкого волшебства. Рука её, точно змея, скользнула вниз по его животу, проникнув пальцами за пояс джинсов. Он тут же поймал её ладонь и крепко сжал, предупреждая дальнейшие ласки.

Лина захлопала ресницами, а на лице промелькнула гримаса ужаса и недоумения. Окинув взглядом лежащую рядом парочку, она залилась румянцем, вскочила с постели и, подхватив кеды, без оглядки вылетела из гостевой.

А Фил подавил порыв подняться и выбежать следом. Всё ещё улыбаясь, он откинулся на подушку и, сложив руки под голову, уставился в потолок.

– И чему ты так радуешься? – пробормотала Олька, но, так и не дождавшись ответа, мерно засопела.

***

На дачу с друзьями собрались спонтанно: по сквоту прошёл слушок, что на праздники возможна облава представителей органов правопорядка, вот и съехали в одночасье, прихватив случайных девчонок. Ольку в посёлок он брать не хотел, но в самый последний момент та явилась в сквот, прилипла, как банный лист, и увязалась следом на своём авто.

Как же она его бесит. Бесит и заводит одновременно! Он и сам не заметил, как ловко Олька проникла в его жизнь. Вездесущая, неугомонная девчонка. А ещё раздражает её враньё. Она погрязла в нём – Фил частенько ловил её на лжи и лгал сам. Это касалось и вопроса об учёбе. Олька упорно делала вид, что не знает о его позорном отчислении, и каждый раз при встрече задавала один и тот же вопрос: «Ну как дела в универе?»

Дома он старался не появляться. Лишь однажды ушёл на недельку из сквота, когда отец уехал в командировку. Радовался возможности побыть в одиночестве. Но и туда девчонка вероломно проникла и вела себя, как хозяйка. Поначалу Фила забавляли её самоуверенность и наглость. Раскрепощённая и реактивная Олька вносила в его жизнь свежую струю – прикольно было тусоваться вместе и в постели ей равных не было, однако всё хорошее перечёркивала её безнадёжная тупость и завышенные ожидания – она хотела признаний в любви и частенько поговаривала о совместной жизни. Да только что он мог сказать? Поначалу и сам поверил, что влюбился, но очень быстро устал от бесконечных закидонов подружки.

Встреч с отцом он избегал, стыдно было смотреть в глаза родителю и нотации выслушивать не хотелось, а потому он игнорировал все просьбы вернуться домой. Втайне Фил надеялся, что его определили в академ, и даже планировал на будущий год вернуться к учёбе.

Тётя Нина молча вздыхала, не смея поднимать больную тему, хотя, может, была и не в курсе всех дел. А вот Ольку, застав поутру нагишом в ванной, сразу же невзлюбила. И без стеснения выговаривала о нравах и распущенности современных девиц. Олька как ни в чём небывало уплетала вкусный завтрак и вставляла колкие словечки в нянькину отповедь. Фил расслабленно наблюдал весь этот спектакль и потешался над комичностью ситуации. Да и Олька не нуждалась в защите, он больше жалел старую няньку.

– Я посмотрю, чё вы скажете, когда мы с Филиппом поженимся! – не давала себя в обиду подружка. – И вообще это не ваше дело, может, у нас любовь!

Но тёте Нине было не до смеха.

– Любовь! – озабоченно вздыхала она наедине с Филиппом. – Глаза б мои не видали эту твою чувиху! Таким, как она, не место в приличной семье! И куда только смотрит отец!

Фил беззаботно отшучивался, уводя её мысли в другое русло.

***

Взглянув на дремлющую подружку, Фил потянулся к куртке, вынул из кармана баночку с «куколками» и встряхнул над ухом, определяя на слух её наполненность.

– Жужа, – с тихой угрозой в голосе протянул он. – А ну, колись, это твоих рук дело?

– Ты о чём? – сонно мурлыкнула Олька, потёршись щёкой о его плечо.

– О том! Не прикидывайся. Это ты подсыпала Линке в колу? Она бы не вырубилась просто так!

– С ума сошёл? Когда бы я успела? Лучше её спроси, на чём она там сидит.

Фил раздражённо выдохнул и до хруста сжал в кулаке баночку.

– Жужа, я ведь предупреждал: не смей лазить по моим карманам, не смей брать! Транки на учёте. Я щас пересчитаю, и если там хоть одной недостаёт…

– Хм, и что мне будет? Я же для тебя стараюсь. Без меня бы ты волком завыл!

Фил не мог не признать её правоту: иногда Олька спасала его от «симптомов болезни» и накрывающей депрессии, а он наивно надеялся, что справится сам. Увеличивал интервалы, терпел, старался переключаться и даже порой забывал про них, но потом его накрывало и он, сходя с ума от страха быть настигнутым внезапным недугом, срывался и закидывался вновь. У Ольки всегда был запас на «чёрный день» и, когда без «куколок» жизнь начинала казаться пустой и никчёмной, всегда «выручала».

– Только скажи – это ты? Оль, на этот раз ты перегнула палку. Вообще не догоняешь, что сделала?

– Я не при делах, понятно? – обиженно надулась подружка, бросив на Фила невинный взгляд, и на глазах заблестели слёзы.

Фил на секунду поверил в правдивость её слов, однако по весу баночки понял, что львиная доля «куколок» уплыла к Ольке «в депо», и вскипел.

– Хватит прикидываться дурой! Сколько ты ей подсыпала, отвечай?

Олька уткнулась носом в подушку и громко всхлипнула.

– Я не ей… я в колу. Ты и сам пил, думаешь, от пива таким весёлым стал?

– Вот скажи, зачем ты это делаешь?! – всё больше распалялся Фил.

– Когда ты трезвый, ты скучный и занудный, настоящий ботан и совсем меня не любишь. Не любишь!

– Идиотка!

– Ой, ну подумаешь, выспалась твоя сестрёнка! – воскликнула Олька сквозь слёзы. – Носишься с ней, как… будто я не вижу!

– Что ты видишь? Ты не знаешь ничего, так и не лезь.

– Со мной ты себя так не ведёшь! Колись, у вас было с ней что-то, да?

– Говорю, она мне как сестра. Что непонятного?

– Так я тебе и поверила! – взвизгнула Олька, и Фил не стерпел.

– Короче, знаешь что. Собирай свои манатки и вали. Достала! – Он сорвался на крик. Олька резко подскочила с кровати, споткнулась на лету и, ойкнув, схватилась за щиколотку.

– Ну чего опять? – раздражённо вздохнул Фил.

– Нога, мне больно, я ей не могу пошевелить, – простонала Олька.

Чертыхнувшись, он поднялся с постели и внимательно осмотрел её ногу, отметив красноту и лёгкую отёчность в щиколотке.

– Вывих и не более того. Ладно, сейчас зафиксирую бинтом и живи, – усмехнулся Филипп и помог Ольке допрыгать до кровати.