Текст книги "А.Д.А.М. (СИ)"
Автор книги: Рита Хоффман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
Глава 27
Проснулся, лежит, смотрит на то, как солнечные лучи ползут по потолку. Болит спина, болят руки, он весь болит, так, что двигаться больно. Но он доволен, и собой, и Рёном. Они смогли, вырвались из Двенадцатого, неизвестно, надолго ли, но попытались и сделали это.
Рён повернулся к нему и положил руку на грудь. Утро стало еще лучше, даже не смотря на то, что они спят на матрасе в комнате, заставленной коробками.
– Доброе утро. – пробормотал Рён. – Ты как?
– Как один большой синяк. А ты?
– Нормально. Какие у нас планы?
– Ты знаешь, какие. Я не передумал.
Рён подвинулся ближе и целует в шею. По коже побежали мурашки, даже волосы на руках встали дыбом от удовольствия.
– Ты меня не переубедишь. – сказал, а сам начал гладить его по плечу. – Рён…
Он добрался до его губ и легко поцеловал. Теплый после сна, взъерошенный, в белой мятой футболке – что может быть лучше?
– Отличное соседство. – пробормотал Рён. – Теперь буду относиться к объявлениям типа «ищу соседа по комнате» с осторожностью.
– Ты еще куда-то собрался переезжать? – он гладит его по волосам.
– Может, в другой жизни. – Рён уткнулся носом ему в шею.
– Нужно вставать и звонить Таю. – он попытался его отодвинуть, но Рён только сильнее вцепился в него. – Ты чего?
– Не нужно. Пожалуйста.
– Рён, Нанико…
– Хватит! – он резко сел. – Ты что, не понимаешь, как это опасно?!
– Она наш друг. – с нажимом произнес он.
– Она – биомех. – холодно ответил Рён. – И ты собрался рисковать жизнью ради…
– Да что с тобой? – он откинул одеяло и встал. – С каких пор ты так думаешь о ней?
– С тех пор, как ты решил рисковать своей жизнью ради нее! – Рён сорвался на крик. – Купим новую, Ноэль, я тебя прошу, не делай глупостей!
– Купим новую?! – он попятился. – Ты в своем уме?!
– Даже правительство считает биомехов не больше, чем мебелью, так какого хрена…
– Просто замолчи. – внутри жжет от обиды. – Не продолжай, Рён.
– Нет уж. – он тоже встал. – Скажи, в чем я не прав! Давай, скажи мне!
– Харон все равно найдет меня, сегодня или в пятницу – какая разница?! Так я хотя бы попытаюсь что-то сделать для нее!
– А как на счет меня?! Что мне делать, если этот ублюдок убьет тебя?!
Видеть слезы в его глазах ужасно больно, настолько, что он схватился за сердце, будто из него может хлынуть кровь.
– Ноэль, пожалуйста, – Рён подошел к нему, – давай подождем еще пару дней.
– Ты видел, что они делают с ней? – спросил он.
– Видел. – Рён кивнул.
– У нее все настройки выкручены в человечность, из-за меня. Я решил, что дать ей свободу воли – это хорошая идея. Она все чувствует, Рён.
– Никто не знает, что чувствуют биомехи. – он упрямо замотал головой. – Если бы ты следил за новостями из этой области, ты бы знал, что…
– Для меня она как человек! Как член семьи! Нанико, Лиза, ты – вы все для меня…
– Я думал, – прервал его Рён, – что я для тебя значу больше, чем они.
– Да я не об этом говорю! – хочется встряхнуть его, чтобы он, наконец, понял. – Больше, Рён! Намного больше.
– Насколько? – он подошел ближе.
– Не хочу говорить это сейчас. Ты будто выдавил из меня эти слова, а я так не хочу.
– Твой телефон звонит. – Рён кивнул на подоконник.
Шлепая босыми ногами, он вышел из комнаты. Прекрасно.
– Ноэль?! – заорал Ньютон. – Слышишь меня?!
– Слышу, что случи…
– Тай с катушек слетел, я отвечаю! Сначала я не понял, зачем ему информация с датчика Нани…
– Куда он поехал?! – схватил с пола джинсы и начал натягивать их.
– Ты тоже туда собрался? Хрен, я тебе ничего не скажу!
– Зачем ты звонишь тогда?! – заорал он. – Он к Харону поехал?! Ньютон, отвечай! Что он спрашивал?!
– Нанико, он искал Нанико! Я отправил ему адрес, а когда сам пробил его, понял, что это самая задница Тринадцатого, туда в здравом уме никто не сунется! – от волнения Ньютон пищит, как ультразвук. – Я же работаю с полицией, так что в курсе кое-каких дел, сразу все понял! А потом он прислал мне сообщение, где написал «вызывай полицию в полдень». Короче, я знаю, что ты с его племянником трешься, все знают, на самом деле, вот и я…
– Адрес скинь, только быстро, ладно?! Ньютон, ты меня слышишь?!
– Да, конечно, только ты то туда не…
Он сбросил звонок, натянул футболку и побежал к выходу. В коридоре налетел на Рёна.
– Что случилось?
– Тай сейчас натворит дел. Собирайся, быстрее.
Пока Рён натягивал штаны, Ньютон скинул адрес.
– Черт, туда ни на чем не доехать. – Зисс принялся судорожно соображать. – Есть знакомые с машиной?
– Хлоя. – сказал Рён.
Ну, ради Тая можно и ей позвонить.
Набрал номер в полной уверенности, что она не ответит. К его огромному удивлению, Хлоя взяла трубку почти сразу.
– Что?
– У нас проблемы, нам нужна машина. – выпалил он.
– А я тут при чем?
– Тай полез в логово мужика, из-за которого произошла авария, нам нужно добраться туда раньше, чем его покалечат.
– Твою мать, – протянула Хлоя, – где вас подобрать?
– На остановке в Двенадцатом, сможешь?
– Выезжаю.
– Быстрее, быстрее! – Рён схватил его за руку и потащил к выходу. – Что она сказала?
– Уже едет. – сердце колотится где-то в горле. – Что он задумал?
Благодаря общему напряжению встреча с Хлоей прошла без лишних эмоций – они сели на заднее сидение и она дала по газам.
– Какого хрена он туда полез? – она нервно стучит пальцами по рулю.
– Нанико похитили. – сказал Рён. – Этот тип угрожает Ноэлю, потому что один придурок повесил на него свой долг.
– Слишком сложно. – она покачала головой. – Насколько серьезный этот тип?
– Все пытаются его посадить, но никто не может.
– А мы что делать будем, когда приедем? Поздороваемся и попробуем увезти Тая?
– Если не поторопимся, – Зисс посмотрел на часы, – увозить будет некого.
Они въехали на территорию трейлерного парка, Хлоя заглушила мотор.
– Дальше пешком пойдем.
Они выбрались из машины и пошли вперед, прижимаясь к трейлерам. Что они ищут? Не понятно. Остается надеяться, что им удастся увидеть Тая перед тем, как он что-нибудь натворит.
– Его машина! – Рён пригнулся и потянул его за собой.
– Вы тут сидеть собираетесь? – прошипела Хлоя. – Нужно остановить его!
– Нет. – вдруг сказал Рён. – Мы должны понять, что он пытается сделать, и вмешаться, если что-то пойдет не так.
– Ты в своем уме? – ее глаза округлились.
– Ждем. – твердо сказал он. – Кто из нас работает в полиции?
Тай вышел из машины, одет в штатское, но на поясе висит кобура. Огляделся и пошел к одному из трейлеров. Замер, будто прислушивается к тому, что происходит внутри, еще немного подождал и постучал. Дверь открыл Харон, Зисс не сдержался и охнул, а Тай, не растерявшись, заехал ему в морду и втолкнул внутрь. Дверь за ними закрылась.
– Твою мать! – Рён побежал вперед. – Твою мать!
– Что он делает?! – Хлоя всплеснула руками.
– Вызывай полицию! – Зисс кинул ей телефон. – Звони, Хлоя!
Они подбежали к трейлеру, но, вместо того, чтобы вломиться внутрь, Рён приложил палец к губам и пригнулся. Они затаились прямо под окном, Зисс приподнялся на цыпочки и заглянул внутрь.
Ужасный бардак – вот, что он там увидел. На полу, среди пустых банок и пачек от сигарет, валяется Харон. Тай сидит у него на груди и бьет его по лицу. В проходе, ведущем в спальню, стоит Нанико. Она смотрит на происходящее и не двигается с места. На ней совсем нет одежды.
– Уебок. – прошипел Зисс.
– Тихо! – Рён потянул его вниз.
– …моего племянника! – услышали они голос Тая. – Я убью тебя, сука, понял?!
– Твоя свистоперделка не работает, пока ты не на службе, не забыл? – хрипло хохочет Харон. – А мальца жалко, конечно, но что поделать! Вынужденные жертвы!
Звуки ударов.
– Расслабься, Тай! – заорал Харон. – Ну, устроил аварию, с кем не бывает? Так, слегка припугнул!
До них донесся вой сирен. Рён потащил Зисса в сторону, они спрятались неподалеку, чтобы видеть, что будет происходить дальше.
– Почему он не использует оружие? – спросил Зисс.
– Потому что признание под дулом пистолета не считается. – ответил Рён. – Он хренов гений.
– Какое признание? Его модификации отключены, он же не на службе. Думаешь, он…
Из машин повыскакивали полицейские, они ворвались в трейлер, весь парк поднялся на уши. Соседи начали выходить на улицу, чтобы узнать, что происходит, человек в форме вывел Тая. Следом выволокли избитого Харона, он тоже в наручниках, что не может не радовать.
Последней вывели Нанико. Женщина офицер накинула на нее свою куртку и что-то ей говорит, а она смотрит в землю и не поднимает голову.
– Пошли. – Рён тащит его прочь. – Надо уходить.
Они добрались до машины, Хлоя уже сидит внутри и нетерпеливо поглядывает в сторону полиции.
– Наконец-то! – она дождалась, пока они залезут на заднее сидение, и нажала на газ. – Что происходит вообще?!
– Тай только что выбил признание из Харона, думаю, ценой своей карьеры. – сказал Рён.
– Что?!
– Боже, он реально сделал это ради нас. – Рён качает головой. – Не могу поверить.
– Хочешь сказать, теперь его уволят? – Зисс повернулся, но трейлерный парк уже исчез из виду.
– Наверняка. Может, не дадут условку, списав на состояние аффекта, в деле замешан родственник, как-никак. – ответил Рён. – Но из участка его точно выпрут.
– Это несправедливо. – сказала Хлоя.
– А где ты видела справедливость вообще? Высади нас на остановке, ладно?
Прощаться было неловко. Хлоя тоже вышла из машины и остановилась рядом с ними, заламывая пальцы.
– Спасибо за помощь. – сказал Зисс. – Если бы знали, что ничего сделать не сможем, не дергали бы тебя.
– Ничего. – она криво улыбнулась. – Берегите себя, что ли.
Стоит, будто хочет еще что-то сказать, но не решается. Резко протянула руку к Рёну, потрепала его по волосам и прошептала:
– Боже, Рён… – ее глаза заблестели. – Мне так жаль.
– Он переживет. – Рён смущенно отстранился. – Не переживай так.
Она закивала, смахнула слезы и села в машину. Ничего больше не сказала, просто уехала. Как странно.
– Думал, она злиться будет. – сказал Зисс. – А она так расчувствовалась.
– Она хороший человек. – Рён прижался к его руке. – Кажется, умирать тебе теперь вовсе не обязательно.
– Думаешь, его посадят?
– Если Тай не просто так вломился к нему, то точно посадят. Думаю, тебя в участок вызовут, Нанико забрать и дать показания.
– Было бы хорошо. – он обнял его. – Не могу поверить, что моей заднице ничего не угрожает.
– Заднице? – Рён приподнял бровь. – В каком смысле?
До вечера ждали звонка из участка, но его так и не было. Пришлось смириться, что в полиции дела быстро не делаются, и начать разбирать вещи.
– Хорошо, что частично мебель все-таки есть.
Рён расставляет чашки, а он пытается отодрать клейкую ленту, которой перевязана коробка с тарелками.
– Вторая комната будет для Нанико? – спросил будто бы невзначай, но Рён сразу его раскусил.
– Интересуешься, буду ли я с тобой спать? – он бросил на него испытывающий взгляд. – Мог бы прямо спросить.
– Будешь, – он покраснел до корней волос, – спать…
– Буду. – он подошел ближе. – Тебе помочь?
Они справились с кухней достаточно быстро, сложили коробки и вытащили их на балкон. Вряд ли это их последний переезд.
– Поверить не могу. – Рён открыл окно и посмотрел вниз. – Мы в Девятом!
– Сам в шоке все еще. И, кажется, я больше не должен сто семьдесят тысяч.
– Жизнь налаживается?
– Похоже на то. Иди ко мне?
Потянул Рёна к себе за край футболки, обнял, убрал волосы, упавшие на его лицо. Красивый, удивленный, почти родной. Пахнет домом и, все еще, Раем, из которого его выгнали. Сами виноваты, не знали, что теряют, теперь пусть кусают локти, он его не отдаст.
Поцеловал его, потому что держать себя в руках больше не может, да и не хочется. Наконец-то ни о чем не болит голова, наконец-то они по-настоящему здесь и сейчас, а не где-то далеко друг от друга, хоть и соприкасаются кожей.
Рён касается его языка своим и улыбается, глаза не закрывает наверняка специально, чтобы видеть, как ему стыдно от того, что они делают. Он чувствует его руки под майкой, держит Рёна за волосы и сходит с ума.
– Пойдем, – он толкает Рёна к двери, – соседи увидят.
А ему плевать на соседей!
Рён прижал его спиной к стеклам и стащил с себя футболку. Он провел рукой по его татуировке. Наконец, разглядел, что это китайский дракон в цветах, кажется, он где-то видел его раньше.
– Анимация, – Рён целует его, – старая, – еще раз, – его зовут Хаку.
– Ммм… – промычал он. – Что ты де…
Рён гладит его через ткань брюк, а ему так мучительно стыдно и приятно, что ноги подгибаются. Непроизвольно толкается в его ладонь и умирает от смущения, а Рён целует и не перестает улыбаться.
Когда он встал на колени, в ушах загудело. Хотелось убедиться, что на соседних балконах никого нет, но он плюнул на это, потому что его брюки оказались спущены до самых щиколоток.
У Рёна горячий рот и нежный язык, его пальцы сжимают бедра, с губ капает слюна. Он не хочет закрывать глаза, хочет видеть его лицо, опущенные ресницы и румянец. Стонет и зажимает рот рукой, ему так приятно, что слезы на глаза наворачиваются. Взял его за волосы и притянул ближе, Рён закашлялся, отстранился и так посмотрел на него, что эрекция стала еще увереннее. Внизу живота ноет, видеть его в таком положении – наслаждение, он так долго его ждал, что теперь дыхание сбивается от этого зрелища. Он гладит его по волосам и смотрит, как губы Рёна раскрываются, видит, как блестит слюна на его языке, как он облизывает его член, как берет его в рот, а дальше не видит ничего, потому что глаза закатились от удовольствия.
Ужасные, постыдные звуки только сильнее заводят, он снова прижал его к себе, подтянув за волосы, откинулся на окно, запрокинул голову и застонал.
– Боже… – выдохнул он, кончив.
– Всего лишь Адам. – промурлыкал Рён.
Он гладит его по лицу, стараясь удержаться на ногах и не сползти на пол. Губы Рёна липкие, сперма, смешанная с его слюной, стекает по подбородку. Он прижимается к его ладони, облизывает пальцы, и выглядит совершенно счастливым.
Рён тянет его в комнату, он переступил через штаны и идет за ним, как завороженный глядя в его карие глаза. По пути налетел на коробку, Рён тихо смеется и тянет его к матрасу.
Он лег на спину, а Рён сел сверху. Его тяжесть приятная, а губы соленые. Он прижимается к нему бедрами, мягко, но настойчиво. Вдруг наклоняется и тянется за рюкзаком, который валяется рядом.
– Что… – не успел спросить, увидел, что Рён достал из кармана презервативы.
Накатила паника.
– Рён, я… – он задыхается от волнения.
Видимо, он выглядит очень напуганным, потому что Рён скатился с него, лег рядом и, не переставая поглаживать его по животу, сказал:
– О’кей, в другой раз. – он бросил презервативы на пол. – Все хорошо?
– Я… мне… – он хочет провалиться сквозь землю.
– Не волнуйся. – Рён целует его в шею. – Я не сделаю ничего, к чему ты не готов.
– Прости. – выдохнул он, разочарованный сам собой.
– Помоги мне. – прошептал Рён и взял его за руку. – Ни о чем не думай.
Ладонью он почувствовал его стояк и тяжело задышал. Ничего такого он раньше не делал, волнуется страшно, но волнение хорошее, он сам хочет этого, давно хотел.
Стащил с Рёна белье и замер в нерешительности. Он тихо рассмеялся.
– У тебя ведь годы практики за плечами, забыл, как это делается?
Рён приподнялся на локтях и поцеловал его. Взял за руку и положил его ладонь на член, немного сжал и сделал несколько движений, чтобы задать темп. Он все еще целует его, чувствует, как Рён беззвучно постанывает, ловит эти неосязаемые звуки губами.
Он откинулся на подушку и закрыл глаза. У него прекрасное тело, немного смуглая кожа, твердый живот и потрясающие бедра. Не удержался и поцеловал его рядом с соском. Рён запустил пальцы в его волосы, сжимает их, а другой рукой вцепился в простыню. Хочется сделать ему так же приятно, он продолжает целовать его тело и спускается ниже.
– Стой, стой. – Рён приподнялся. – Я же сказал, все в порядке, если ты не готов, я все… – он стонет.
На вкус Рён похож на горячую соленую карамель. Прикоснуться к нему губами было страшно, но теперь, ощущая его во рту, он чувствует, как возбуждается сам. Он не знает, что делать, так что делает то, что хотел бы получить сам.
Рён сжал его волосы и мягко толкается ему в щеку. Его стоны разносятся по пустой квартире, как песни хористов под сводами храма. Пожалуй, вот она, его религия, готов примкнуть сейчас же, стать самым ярым последователем.
– Я сейчас… – Рён пытается отстранить его от себя, но он не согласен. – Ноэль…
Он всхлипнул и кончил, приподняв бедра, залил его рот собой. На вкус – странно и горячо, но точно не неприятно. Он даже слизал капли оставшиеся на губах, чтобы убедиться, что действительно сделал это.
– Быстро… – Рён закрыл лицо ладонями. – Не мог терпеть.
Он убрал его руки и начал целовать. В щеки, в нос, лоб, везде, куда получается. Рён смеется.
– Обожаю тебя. – он обхватил его за шею и прижал к себе.
Он слышит, как бьется сердце Рёна под его щекой. «Обожаю» – это слишком мало. Он любит его всем сердцем, всем, что вложил в него Создатель. Но сказать об этом сейчас – нет уж, слишком сладко, слишком по-киношному, он скажет ему потом, когда покажет набережную в Шестом, когда увидит, как восхищенно он смотрит на небоскребы.
– Все так, как ты себе представлял? – спросил Рён.
– Лучше. – он все еще лежит на нем. – О таком я даже думать не смел.
– А я смел. – заявил Рён. – Сразу видно, кто из нас учился в воскресной школе.
Он смеется, давно ему не было так хорошо. Все наладится, он найдет работу, они останутся здесь, а может, даже поднимутся выше. Починят Нанико, пригласят всех своих друзей на новоселье. Его жизнь словно только начинается, будто до этого он вообще не жил, а так, существовал.
Рён мирно засопел. Он улыбнулся, накрыл их одеялом и вернулся на место, поцеловал его в уголок рта, положил голову на его подушку. Больше он ни на шаг от него не отойдет, ни за что на свете.
Глава 28
Из участка позвонили через два дня, пригласили дать показания против Харона и забрать Нанико. Обрадовался ужасно, единственное, что омрачает будни – Тай. Его не уволили, но отстранили от службы на месяц. Что будет дальше пока не ясно, но Рён надеется на лучшее.
– Не дергайся. – Рён толкнул его плечом. – На тебе лица нет.
– Где ее держали все это время? И вообще, что с ней после всего, что произошло?
– Сейчас узнаем, потерпи.
Они вошли в участок, встретились с дежурным, он провел их в кабинет Эдди. Тот встретил их сдержанно, но радушно.
– Привет Таю передавай. – с порога сказал он. – Теперь нам с тобой отдуваться за все.
– Точно. – Рён кивнул. – Как ты тут?
– Без Тая хреново. Если бы подождал, дурак, поймали бы Харона по закону, ему дали бы повышение. А так… – он махнул рукой. – Сейчас на опознание пройдем, подтвердишь, что это он на тебя напал, а потом я верну вам вашего биомеха.
– Как она? – спросил Зисс.
– Кто? Девчонка? – Эдди удивился. – Никак, мы же отрубаем их.
– Вы что?! – он вскочил. – Вы ее деактивировали?!
– Погоди, погоди! – Додвел замахал руками. – Деактивация – это, условно, смерть для биомеха, не путай понятия. Наши технари их просто вырубают, в кому вводят, если угодно. Показания мы брать у нее не можем, она же…
– Мебель. – язвительно закончил он.
– Ну, почти. Таков закон, парень, не мне и не тебе его нарушать. Пойдем, быстрее закончим, быстрее пойдешь домой.
Пока они шли по коридору, ужасно злился на полицейских за Нанико. Она так боялась быть выключенной! Хотя, после всего, что с ней случилось, может, это к лучшему.
– Что сделал Тай? Как ему удалось доказать причастность Харона? – спросил он.
– У этого придурка заглушки стоят в трейлере, думал, что к нему не подкопаются. Тай гений, взял с собой старый телефон, с кнопками, я такие только по телевизору видел, и просто включил диктофон. Современные смартфоны глушатся насмерть, вообще не работают рядом с трейлером, а этим кирпичам хоть бы хны.
– Как он узнал про заглушки?
– Понятия не имею. В отчете написал, что просто предположил. Чутье у него хорошее, может и не соврал.
Кажется, он знает, кто подсказал Таю про глушители сигнала. Если в округе и есть гений, то только один.
– Карьерой пожертвовал, дурак. – Эдди качает головой. – Хотя, понимаю его, если бы на мою семью напали, я бы на месте пристрелил ублюдков. Только не говори никому, ладно? Табельное оружие мне еще пригодится.
Они вошли в комнату, отделенную от соседнего помещения стеклянной стеной. Он уже видел такие места в фильмах, поэтому почти не удивился. Эдди начал запись и сказал:
– Запускайте!
В комнату вошли пятеро мужиков, которые могли бы быть братьями, настолько они похожи друг на друга. Харона сразу узнал, даже сейчас улыбается, будто ему все сойдет с рук.
– Его посадят?
– Покушение, вымогательство, кража биомеха, – перечислил Эдди, – и это только за последнюю пару месяцев. Еще из других кварталов свезут дела, короче, мужик по горло в дерьме. Давай, парень, который из этих людей напал на тебя?
– Третий. – сразу же ответил Зисс. – Этот мужик избил меня на стоянке за «Синим лисом» и требовал деньги.
– Уверен? Посмотри еще.
– Уверен.
– Уводи! – крикнул Эдди. – Вот и все, спасибо за сотрудничество. – светодиод погас. – Сраные уставные реплики.
Они вернулись в кабинет и он увидел, что Нанико уже привели – она сидит на стуле, а Рён – перед ней на корточках.
– Что случилось? – он кинулся к ним.
– Тяжелое пробуждение. – сказал Рён. – Нужно отвезти ее домой. От нас еще что-то нужно?
– Ты завтра в ночную. – сообщил Эдди. – А так – нет, можете проваливать. И не забудь про привет Таю.
Он осторожно взял Нанико под локоть, она встала, но голову не подняла. Они вышли из участка, Рён вызвал такси.
– Как ты? – он не знает, что ей сказать.
Нанико молчит и сверлит взглядом асфальт. На ней надета какая-то серая пижама, видимо, полицейские больше ничего не нашли. Один рукав висит пустой, потому что ее рука осталась в участке, как вещественное доказательство.
До дома доехали в тишине, Нанико никак не отреагировала на смену места жительства. Наверное потрясение, которое она получила, слишком сильное и ее сейчас лучше не трогать.
Он провел ее в комнату и усадил на футон. Она не двигается.
– Нанико, – позвал он, – скажи что-нибудь.
Не реагирует. Вообще не подает виду, что жива. Что теперь с ней делать? Конечно, нужно отвезти ее в сервисный центр и вернуть руку на место, может, там ему подскажут, что с ней случилось.
Вернулся на кухню, Рён сидит за столом и вяло размешивает что-то в чашке.
– Молчит?
– Как рыба. – он сел напротив. – Как думаешь, что это?
– Стресс. – Рён пожал плечами. – Если у нее все настройки выкручены, значит, она чувствовала все как человек. Представляешь, как это? Похищение, насилие… Ты так и не смотрел видео?
– Нет. – он так и не смог.
– И не нужно. Отправь его мне, на всякий случай, а сам удали.
– Там что-то…
– Ужасное, Ноэль. – Рён очень серьезный. – В кадре было шесть мужиков и…
– Не продолжай. Боже.
– Возможно придется стереть ей память. – тихо сказал Рён. – Люди оправляются от такого годами.
– Стереть и что? Сделать вид, что ничего не было? Людям память не сотрешь.
– Иногда это плохо. Работа с травмами – просто чушь, все хотят забыть такие вещи. Может, когда-то медики и до этого дойдут.
– Это не честно.
– Не честно, но правильно. – Рён взял его за руку. – Подумай об этом. Не знаю, как биомехи реагируют на такой стресс, но на нее смотреть страшно. Ей будет лучше забыть обо всем. Может, потом расскажем об этом, частично, без подробностей. Она поймет.
Спать ложился в смятении, даже присутствие Рёна не успокаивало. Неужели придется стереть ей память? Правильно ли это? Имеют ли они право?
Проснулся от истошного крика, побежал, врезался в дверь, Рён подхватил его и, шлепая ногами, побежал по темному коридору, попутно включив свет в туалете.
Нанико лежит на футоне, ее тело выгнулось дугой, глаза закатились, а изо рта вырывается нечеловеческий вопль, полный боли и отчаяния.
Он схватил ее, почувствовал, как сильно она дрожит, прижал к себе, растерялся и уставился на Рёна в надежде, что он знает, что делать. А он ответил ему таким же взглядом.
– Тише, тише, – бормочет он, – все хорошо, ты дома, Нанико, ты дома.
– Нет, нет, нет! – она трясется и бьет его кулаками в грудь. – Уйди!
– Это Ноэль, Нанико, тише, пожалуйста…
Чувствует себя отцом, у которого заболел ребенок. Баюкает ее, гладит по голове, вот-вот разрыдается от страха. Рён сел рядом и копается в смартфоне.
– Что ты делаешь?
– Ищу, что это может быть! – он качает головой. – Ничего нет, какой бред…
– Я не могу больше. – взмолилась Нанико. – Пожалуйста, пожалуйста…
– Что? Что мне сделать? – он продолжает укачивать ее, как младенца.
– Выключи меня. – тихо сказала она.
– Ч-что?! – он замотал головой. – Что за глупости, Нанико, скоро…
– Выключи. – она смотрит серьезно, по ее лицу катятся капли пота. – Я всего этого не хочу.
– Чего ты не хочешь?
– У меня все порвано, там, внизу. – она непроизвольно сжала ноги. – Они…
– Я знаю, ш-ш-ш, не думай об этом. – он не хочет этого знать, иначе, видит Бог, поедет в участок и просто убьет этого ублюдка!
– Как страшно быть человеком. – она смотрит в потолок. – Вы всегда это чувствуете?
– Что?
– Боль.
Он смотрит на Рёна. Что ей сказать? Что им теперь делать?
– Завтра мы отвезем тебя в сервисный центр, хорошо? – спросил Рён.
– Деактивируйте меня. – она все еще смотрит в потолок.
– Ты наш друг, мы не можем так поступить.
– Мое сознание генерирует кошмары. Я снова и снова оказываюсь в том доме. Помогите мне, пожалуйста.
Нанико сжала его футболку и смотрит так жалобно, что он просто не может отказать ей.
– Ты правда этого хочешь? – внутри он сам почти мертв.
– Правда.
– Тогда мы сделаем так, чтобы ты все забыла, хорошо? Все пройдет, потерпи еще немного. – он поцеловал ее в лоб.
– Потерплю. Не уходите, ладно?
Она уснула, а они сидят на краю футона и смотрят друг на друга. Он сейчас расплачется.
– Ш-ш-ш, ты чего? – Рён обнял его за плечи. – Нужно уважать ее желания.
– Что эти, – всхлипнул, – уебки с ней сделали? Как они вообще… Как…
Он не понимает насилия, он не хочет знать о нем, презирает тех, кто использует язык грубой силы. Какая разница, кто перед тобой – биомех или настоящая женщина, как ты мог так поступить с ней?! Она же кричала, просила не трогать ее!
– Я как-то читал о женщине, – тихо говорит Рён, – она была художницей или типа того, устраивала перформансы. Знаешь, что это? – он кивнул. – Во время одного из них она шесть часов стояла неподвижно, а рядом на столе лежали предметы, которые люди могли использовать, чтобы взаимодействовать с ней. Ну, ножи, еда разная, шляпы, в общем, ты понял. Во время этого перформанса ее порезали и чуть не застрелили. Толпа буквально сошла с ума от ощущения безнаказанности. А ведь это были, казалось бы, культурные люди.
– Хочешь сказать, на это способен каждый из нас?
– Все мы отчасти звери. Разве ты не хотел убить Харона?
– Очень хотел. И хочу.
– Он и его головорезы просто знали, что им ничего не будет. Тем более за биомеха.
– Их должен защищать какой-то закон. Разве нет?
– Не нам с тобой лезть в это. Думаю, поэтому им и ставят ограничители – чтобы в случае такого нападения, они не теряли себя и не испытывали стресс.
– Она будто умерла. Ты видел ее глаза? – голос опять задрожал. – Пустые.
– Хорошо, что мы можем ей помочь. – Рён встал. – Пойдем, утром отвезем ее в сервис, а там будь что будет.
Он не спал, только ворочался и думал о том, что делает людей людьми. Разве Нанико не выглядит более человечной на фоне Харона? Почему его закон защищает, а на нее плюет? Кто решает, кого считать человеком, а кого – вещью? От несправедливости хотелось выть, но он только закусывал край наволочки, стискивал зубы изо всех сил, потому что иначе начал бы орать, перебудив соседей.
Пока Нанико осматривали, консультант бросал на них странные взгляды. Он не выдержал и спросил:
– Что?
– Получаю данные от технарей. – парень громко сглотнул. – Вы что с ней…
– Ее похитила банда козлов из Двенадцатого, ясно? – перебил его Рён. – Поэтому мы здесь, нам ее вернула полиция.
– Гора с плеч. – парень изменился в лице. – Я-то думал, что это все вы. Тут приличный счет будет за починку, еще и целую руку восстанавливать. А, стоп. – он нахмурился. – У нее проблемы с интерфейсом.
– Что это значит? – у Рёна от нервов дергается нога.
– Колпак потек, иначе не скажешь. Это странно, но, кажется, ваш биомех в депрессии. – парень поправил очки. – Если хотите знать мое мнение, лучше ее не восстанавливать. Оставьте здесь, а мы сделаем вам скидку на покупку новой модели.
– Оставить? – вспылил Зисс. – Как собаку после усыпления?
– Эй, не надо орать на меня. Я понимаю, что она вам дорога и…
– Ни хрена ты не понимаешь! – Рён пытается усадить его на место. – Она – наш друг!
– Поверьте, я понимаю. Сам живу с биомехом два года, топлю за то, чтобы им дали права и все такое. – парень вскинул руки. – Но нужно понимать, что они – буквально чудо, которое «Беном» явил нам. Они сами не до конца понимают, как работает их сознание, а я вижу только сухую статистику. Ваша Нанико в кризисе – у нее все показатели стремятся к нулю. Из-за вас частично, кстати. – он укоризненно посмотрел на них. – Понимаю, что вы хотели, чтобы она была «как настоящая», но услуга оказалась медвежьей. Будь у нее блок на эмоциональность или вытеснение на ситуации, которые могут нанести ущерб искусственному интеллекту, она бы справилась. Простите, но этот биомех будет лежать овощем, потому что он в кризисе, а мы пока не имеем службы поддержки для наших компаньонов. Если вам надо это обсудить, я могу выйти.
– Выйди. – тут же сказал Рён.
– Не говори этого. – сказал Зисс, когда они остались одни. – Я знаю, что ты скажешь, но не надо.
– Мы не можем забрать ее домой в таком состоянии. Я согласен отдать все наши деньги за техническое обслуживание, но, Ноэль, она буквально мертва внутри. – Рён потер лицо руками. – Мы не сможем ей помочь.
– Бросим здесь? Представляешь ее на свалке?
– Ты себя загоняешь в угол этими мыслями.
– А у тебя отлично выходит «не очеловечивать». – прошипел он.
– Я не виноват в том, что случилось. – Рён хмурится. – Не нужно спускать собак на меня.
– Я знаю, что виноват во всем сам. Но злюсь на весь мир.
Рён обнял его, погладил по спине, но легче не стало. Он лишается друга, настоящего, самого живого на свете, кто бы что ни говорил. И прямо сейчас он должен подписать для нее смертный приговор.
– Она сама хочет этого. – напомнил Рён.
– У меня есть идея. – мысли заметались в голове. – Думаю, хорошая идея!
Они прошли мимо поста охраны. На этот раз офицер в безупречно белой рубашке не стал проверять его документы, видимо, рейтинг выше сорока производит благоприятно впечатление. Нанико вертит головой и восхищенно охает.
