Текст книги "Свой выбор - 2 (СИ)"

Автор книги: Рина Зеленая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Глава 23

– Вот и прошел еще один год, – поднявшись со своего места и дождавшись тишины, начал свою прощальную речь директор. Из-за событий, о которых учителя не рассказывали, но все студенты, конечно, знали, празднование окончания года вынужденно перенесли на несколько дней, но никто не роптал – в зале царило радостное предвкушение скорой встречи с родными. – И, как я понимаю, пора вручить Кубок школы лучшему факультету.

Все замерли, кто-то даже затаил дыхание. Гермиона с грустью осмотрелась.

– Места по набранным очкам: на четвертом месте Гриффиндор – 312 очков.

Девочка печально вздохнула и вяло похлопала. Она так старалась набрать баллы, но трое из четверых Уизли всячески этому мешали. А в последние дни гриффиндорка и вовсе забыла о школьном соревновании.

– На третьем Хаффлпафф – 352 очка, – продолжал тем временем директор.

Барсуки хлопали так радостно, будто завоевали первое место.

– На втором месте Рейвенкло – 426 очков, – провозгласил Дамблдор, – а первое место, набрав 472 очка, занял Слизерин.

Стол змей взорвался криками и аплодисментами.

«Мало того, что мы проиграли абсолютно всем, так еще и змеи на первом месте!» – мысленно простонала девочка.

– Да, отлично, Слизерин. Отлично, – прервал ликование серебристо-зеленых директор. – Однако… надо принять во внимание и самые последние события.

Зал замер в недоумении.

– И я должен наградить некоторых последними призовыми очками, – с улыбкой произнес Альбус Дамблдор, после чего взглянул на стол Гриффиндора.

Гермиона невольно затаила дыхание.

– Мисс Гермиона Грейнджер, за умение мыслить хладнокровно, спасая других от смертельной опасности, получает 50 очков, – озвучил свое решение директор, и на зал упала полнейшая тишина.

Гермиона сидела, как громом пораженная. Ничего такого она не ожидала. Когда десять дней назад Альбус Дамблдор навестил мисс Грейнджер в Больничном крыле, он лишь выслушал ее подробный рассказ и сдержанно похвалил, прежде чем удалиться за ширму, где причитала над младшим сыном миссис Уизли.

– Далее, мистеру Рональду Уизли, за лучшую игру в шахматы в Хогвартсе за очень много лет, 50 очков.

Рона в зале не было. Вот уже много дней рыжий гриффиндорец проходил лечение в Мунго, куда его отправила мадам Помфри, игнорируя доводы директора.

– И, наконец… мистеру Симусу Финнигану, за его невероятную выдержку и поразительное мужество, я присуждаю Гриффиндору 50 очков.

Симус, до этого сидевший среди других первокурсников с кислым лицом, пораженно воскликнул. Лаванда весело рассмеялась, но секундой позже перепуганно пискнула и отшатнулась от вида тлеющих бровей и челки гриффиндорского поджигателя.

– У нас только на десять очков меньше, чем у Слизерина! – радостно сообщила всему столу Гермиона, быстро сложив в уме.

– И если я все правильно подсчитал, то по итогу Гриффиндор занимает второе место, сдвинув Хаффлпафф на четвертое, а Рейвенкло на третье. Поздравляю, Гриффиндор! Ну а Кубок школы получает, как я уже говорил, Слизерин!

По хлопку Дамблдора флаги над факультетскими столами окрасились в зеленый с изображением змеи, но слизеринцы уже не ликовали, они хмуро таращились на торжествующих гриффиндорцев.

– Второе место! Второе! Совсем неплохо, – радостно воскликнул Перси Уизли, оглядывая стол львов.

Гермиона согласно кивнула и с чувством собственного превосходства оглянулась на воронов, ожидая увидеть обиду Гарри Поттера, факультет которого они с Роном и Симусом всего за один вечер отодвинули ниже по рейтингу, проявив свою храбрость и смекалку. Ей так хотелось сообщить рейвенкловцу, что он сам виноват в этом проигрыше. Но Гарри довольно улыбался и что-то обсуждал с сокурсниками. Да и по остальным воронам не было видно, что их как-то задело произошедшее. Поджав губы, девочка взглянула на директора и успокоилась, видя его лукавую добрую улыбку.

В честь праздника на стол подали бисквиты с кремом и джемом, воздушные кексики с тыквой, черникой и колотым шоколадом, вазочки со всевозможным мороженым и большие кувшины с лимонадом и яблочным соком.

Уже в самом конце ужина к Гермионе подошла декан и уточнила:

– Мисс Грейнджер?

– Да, профессор МакГонагалл.

– После ужина идите в кабинет директора. Для входа нужно сказать горгулье «Леденцовые тросточки».

– Да, мэм.

Девочка понятливо кивнула и проследила за дальнейшими передвижениями волшебницы. Та направилась к столу Рейвенкло, а после – Слизерина. Гермиона кивнула сама себе, видя, что кроме нее у МакГонагалл состоялась короткая беседа с Поттером и Малфоем.

У входа в башню директора Грейнджер притормозила, пропуская вперед профессоров Флитвика и Снейпа и пытаясь услышать тихий разговор Гарри и Драко. Мальчики вели себя сдержанно и совершенно не нервничали, что лишь раззадорило Гермиону. После того, как Поттер высмеял ее и ребят с Гриффиндора, а они, настоящие львы, смогли и без Героя защитить честь школы и Дамблдора, девочка чувствовала собственное превосходство над этими первокурсниками. Особенно над Поттером. Тот оказался трусом и нытиком. Прав был Симус.

В кабинете их всех уже ждали директор и МакГонагалл. Перед столом Дамблдора полукругом разместились удобные кресла. Гермиона села рядом с деканом и чинно сложила ладони на колени поверх идеально выглаженной плиссированной юбки.

– Я рад, что все смогли так быстро подняться. Надеюсь, мистер Поттер и мистер Малфой уже собрали свои вещи? – начал разговор директор. – Боюсь, разговор может затянуться, а утром все отправятся по домам сразу после завтрака.

Мальчики ответили положительно, и директор мягко улыбнулся.

– В чем дело, Альбус? – уточнил Флитвик. – Минерва ничего мне не объяснила.

– Сейчас во всем разберемся, – заверил пожилой чародей и перевел взгляд на Гермиону. – Несколько дней назад у меня состоялся весьма интересный разговор с мисс Грейнджер. Из него я узнал кое-что весьма для меня неприятное. Гермиона, девочка моя, можешь вкратце пересказать то, что сообщила мне во время нашей беседы? О мистере Поттере.

– Да, профессор Дамблдор… – ответила девочка с небольшой запинкой и села очень прямо. – Я рассказала вам о том, что Гарри Поттер весь семестр торговал в школе артефактами, хотя по правилам подобное запрещено.

МакГонагалл, услышав слова Гермионы, хмуро уставилась на Поттера и неодобрительно поджала губы.

– Знаю, что должна была сообщить об этом раньше, но…

– Все хорошо, моя девочка, – успокоил директор. – Продолжай.

– И я знаю, что Поттер сделал один из артефактов для Драко Малфоя. Я сама видела, как при помощи кольца с функциями порт-ключа, он перемещался на платформе 9 и ¾. И я подозреваю, что этим артефактом Малфой пользуется и в Хогвартсе.

Договорив, Гермиона взглянула на мальчишек и профессоров. Малфой хотел что-то возмущенно сказать, но был остановлен жестом своего декана. А вот Гарри выглядел совершенно спокойным. Особенно на фоне профессора Флитвика. Декан Рейвенкло больше не излучал добродушие, он смотрел на гриффиндорку с таким откровенным разочарованием, что девочка стушевалась и отвела взгляд. Но потом одернула себя и решительно вздернула подбородок повыше.

– Мне жаль, что эта беседа происходит только сейчас, в конце года, – привлек общее внимание Дамблдор, – но рад, что правда открылась. Думаю, мы обсудим каждую проблему по очереди… Гарри, мальчик мой, ты хочешь что-то сказать в свое оправдание? Незнание правил…

Поттер поморщился, но прежде, чем он произнес хоть слово, директора перебил явно разгневанный Филиус Флитвик:

– Альбус, позволишь?

– Да, конечно, – миролюбиво улыбнулся великий светлый волшебник.

– Начну с того, что я очень разочарован в вас, мисс Грейнджер. Вот для чего гриффиндорцам нужна их храбрость? – припечатал маленький профессор и дернул плечом, когда декан Гриффиндора возмущенно вскрикнула. – Вы не обратились к мистеру Поттеру за разъяснениями, не пришли со своими предположениями ко мне. Вы вынудили нас всех собраться здесь, в кабинете директора. И вы на столь высоком уровне обвинили студента другого факультета в нарушении правил.

Никогда прежде Филиус Флитвик не разговаривал с ней подобным образом и не смотрел так жестко. Будь это студент, даже выпускник, Гермиона не испугалась бы, не вжала голову в плечи, ответила бы хоть что-то, но под взглядом преподавателя чар откинулась на спинку кресла, желая оказаться от Флитвика как можно дальше.

– Филиус! – попыталась одернуть мага МакГонагалл. – Рассказать о проблеме – хороший поступок.

– В таком случае, профессор МакГонагалл, почему Гермиона Грейнджер рассказала что-то обо мне, Малфое, но, похоже, не упомянула, что студенты вашего факультета, близнецы Уизли, готовят, проверяют на софакультетниках, используют сами и продают другим некие… как они это называют… приколы? – тихо произнес Гарри Поттер, выделяя некоторые слова явной ехидцей в голосе. – Это ведь тоже нарушение правил. Более того, эти третьекурсники подвергают опасности других студентов, готовя непроверенные зелья в антисанитарных условиях без присмотра более опытного мага.

МакГонагалл возмущенно раздула ноздри и сухо ответила:

– Беспочвенные обвинения без каких-либо доказательств…

– Будто Грейнджер может что-то доказать? – фыркнул Драко Малфой.

Гермиона задохнулась и прошипела:

– Малфой…

– Иметь порт-ключ не запрещено, – вступил молчавший до этого профессор Снейп.

– Давайте все же по порядку, – подняв вверх ладонь, предложил Дамблдор. – И да, мистер и мистер Уизли…

– Их тайная лаборатория находится на шестом этаже в классе, где когда-то преподавали артефакторику, – тихо, но отчетливо сказал Поттер. Гермиона видела, как блеснули глаза Снейпа. Тот явно не собирался оставить это дело без внимания. – Над входом они вырезали несколько рун для отвлечения внимания, но те работают криво… А в классе нет ни системы вентиляции, ни защиты.

Директор откашлялся и сказал:

– Так вот, по поводу артефактов. Это все очень серьезно.

– Ничего серьезного, – спокойно ответил Флитвик. – Еще в начале семестра ко мне подошел мистер Поттер и рассказал о своей задумке. Так что я знаю обо всем, что происходило эти месяцы.

– И молчал, Филиус? – возмутилась МакГонагалл.

– Я тоже все знал. Как и Спраут, – заметил Снейп с усмешкой. – Если ты не знаешь, то это говорит лишь о том, что пропагандируемая дружба факультетов в Хогвартсе работает очень криво. К мистеру Поттеру обращались студенты всех факультетов, кроме Гриффиндора.

– Именно, – подхватил профессор Чар. – Гарри обсудил со мной детали и варианты. Показал свои схемы, выкладки и интересные решения по каждой задаче, хотя, надо сказать, для его практики, как будущего артефактора, разнообразие было не таким уж и большим. В основном Гарри работал с согревающими чарами.

– Вот как? – сдержанно произнес директор. – Но это ведь не отменяет факта продажи…

– Мистер Поттер не продал ни одного артефакта, – окончательно взяв себя в руки, сказал Филиус Флитвик.

– Но я видела! – возмутилась Гермиона.

– Что именно вы видели, мисс Грейнджер? – потребовала ответа декан Гриффиндора.

Глава 24

– Я видела, как Гарри передавал разным студентам какую-то тетрадь, а они потом в ней писали, – стараясь ничем не выдать вдруг возникшую неуверенность, стала рассказывать Гермиона. – Видимо, это была тетрадь с протеевыми чарами. Ну а после Гарри передавал этим студентам свертки.

– И что же это доказывает? – фыркнул Малфой, но ничего более не добавил под грозным взглядом Снейпа.

– Вы не упомянули, чтобы Поттер взамен получал что-то от студентов, мисс Грейнджер, – сухо отметил зельевар.

Девочка смутилась, сообразив, на что намекает преподаватель, но решила не признавать этого и заявила:

– Я ведь не слежу за Гарри! Да, я не видела, чтобы ему передавали оплату, но это точно было.

Снейп тихо фыркнул, а Филиус Флитвик, покачав головой, сказал:

– Мой студент не получал оплату за свой труд.

– Как это? – вздернула бровь МакГонагалл.

– Да, студенты брали тетрадь для общения. Это позволило обсудить детали без свидетелей… – начал объяснять декан Рейвенкло.

– Зачем делать это тайно? – возмутилась Гермиона.

– Изготовление артефакта, мисс Грейнджер, весьма интимное дело, – назидательно ответил девочке Северус Снейп.

– Это почему же? Что в этом такого? – нахмурилась гриффиндорка.

– Так принято, Грейнджер, – кривя губы в гадкой усмешке, сказал Малфой. – С целителями и артефакторами все дела решаются за закрытыми дверями. Думаешь, тебе самой будет приятно, если посторонние узнают о твоих слабостях? Болезнях? Бедности?

– Базовые артефакты с одной функцией не требуют каких-то специальных материалов, – кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, решил пояснить Гарри. – Но для некоторых возникли трудности с покупкой даже недорогих металлов и камней. Так что больше половины итоговых изделий – работа с имеющейся у владельцев бижутерией и драгоценностями. Лишь малая часть – изготовление с нуля. Но и тут в большинстве случаев использовалось что-то бюджетное: латунь, серебро, арабское золото…

– Арабское золото? – уточнила Минерва МакГонагалл.

– Его еще называют дубайским, – ответил мальчик. – Но гоблины, занимающиеся его поставками и продажей, называют чаще арабским. Это специальный сплав, внешне имитирующий золото. Состав сплава может разниться, но чаще всего это латунь, медь, бериллиевая бронза и небольшое количество золота. Внешне арабское золото может быть чуть более оранжевым, чем золото высокой пробы.

– Ну и ты не использовал драгоценные камни? – припомнил профессор чар.

– Лишь один раз, для кольца, – пожал плечами Поттер. – Но поделочные и полудрагоценные камни выглядят не хуже, а для накопителей некоторые годятся даже лучше.

– И что же, никакой оплаты за труд? – сверкая глазами из-за очков-половинок, уточнил директор.

Гарри пожал плечами и ответил:

– Как сказать. Я помню о правилах. Но хотя бы моральное удовлетворение необходимо любому человеку, так что…

– Я же говорила! – воскликнула Гермиона.

– Я просил студентов сделать пожертвования в фонд Св. Мунго, – закончил говорить Поттер. – Конкретная сумма ни разу не оговаривалась. И подтверждения я не просил.

– Значит, может так случится, что никто ничего и не отправил, – задумчиво произнес Дамблдор.

– Гиппократ Сметвик, как распорядитель данной частью фонда, известил меня о получении нескольких взносов, – ответил Флитвик.

– Вот как? – удивленно пробормотал директор. – Видимо, дети упомянули, что это договоренность с твоим студентом, Филиус…

Гермиона нахмурилась. Все обернулось совсем не так, как она рассчитывала. Кто же мог знать, что Поттер устроит все именно так?

– Значит, мой мальчик, ты делаешь благое дело? – спустив очки на кончик носа и глянув на рейвенкловца, улыбнулся директор. – Похвально.

– А как же порт-ключ? – сжав кулачки, напомнила об еще одной проблеме Гермиона.

– Даже если у меня и есть порт-ключ, то каким образом это тебя касается, Грейнджер? – ощетинился Малфой. – По закону любой маг любого возраста имеет право владеть и использовать любой артефакт из незапрещенных.

– Верно, мистер Малфой, – согласился Дамблдор, но тут же вкрадчиво уточнил: – Но, как я понимаю, данный артефакт сделан первокурсником? Кто может гарантировать, что он изготовлен верно? Думаю, будет лучше, если вы передадите эту вещь мне для проверки… – Драко возмущенно засопел и с ненавистью глянул на Гермиону. Да так, что она дернулась, как от пощечины. – Это раз. И к вопросу об использовании… Вы смогли воспользоваться порт-ключом на территории Хогвартса?

– Всем известно, что на территории школы нельзя аппарировать, – заметил Поттер.

– Но Малфой сам заявил, что использовал твой артефакт дома, где есть антиаппарационный купол! – воскликнула Гермиона.

– Ох… – услышала девочка потрясенный вздох декана. – Мисс Грейнджер, откуда вам это известно?

– Я… я слышала, – начала было гриффиндорка, повернувшись к декану, но тут же сбилась, увидев искривленные в недовольстве губы волшебницы, – в… в поезде. После зимних каникул.

– К вашему сведению, мисс Грейнджер, даже если мистер Малфой озвучил эти сведения при вас… хотя я больше поверю, что вы, как обычно, просто сунули свой нос не в свое дело, – вкрадчиво произнес Северус Снейп, сверля девочку тяжелым взглядом, – никто не давал вам право выносить личные дела чужой семьи на всеобщее обозрение. Вам стоит не таиться по углам, в компании Финнигана и Уизли, выслеживая учеников и преподавателей, и не по запретным коридорам шататься, получая награду за нарушение правил, а перестать бездумно заучивать книги и разобраться с тем, что именно в них написано!

Гермиона едва усидела в кресле. На глазах девочки навернулись слезы. Ей хотелось вскочить и убежать.

– Ну-ну, Северус, – прерывая возникшую тягостную паузу, миролюбиво произнес директор, – зачем же так? Ты пугаешь девочку.

– Попробуй такую напугай, – проворчал декан Слизерина едва слышно.

У Гермионы в ушах стучала кровь, но фразу она уловила и тут же еще сильнее разрыдалась. Но в этот раз Поттер не трансфигурировал для нее платок из пуговицы. Наоборот, вороненок смотрел на нее хмуро и печально. Так он не смотрел на нее даже в тот раз, когда гриффиндорцы уговаривали его на вылазку в запретный коридор. Грейнджер с ужасом осознала, что прямо здесь и сейчас испортила мнение о себе сразу у трех преподавателей и двух студентов. И если Малфой мало ее интересовал, то вот все остальные…

«Тогда, в лазарете, идея признаться директору выглядела иначе! – сама себе пожаловалась гриффиндорка. – Я ведь просто хотела как лучше!»

«Ты была зла на Поттера и хотела отомстить, – поправил ее внутренний голос. – Себе-то не ври».

– Не стоит винить мисс Грейнджер, она просто проявила сознательность, – сказал верховный чародей. – Могли пострадать дети. Ведь так, девочка моя?

Гермиона согласно закивала.

– Значит, ты поступила верно, – успокоил ее директор. – Думаю, до отправления поезда времени хватит, чтобы собрать все изготовленные Гарри артефакты. Уверен, все поймут, что это для их же блага. Я верну вещи осенью, если не обнаружу ошибок.

С этими словами Дамблдор уставился на Драко Малфоя, но тот и не подумал отдавать кольцо. Наоборот, слизеринец ответил директору хмурым взглядом исподлобья и накрыл порт-ключ другой рукой.

– Простите, директор Дамблдор, а у вас есть мастерство в артефакторике? – совершенно спокойно спросил Гарри Поттер, вызвав короткую вспышку негодования у хозяина круглого кабинета, тут же сменившуюся мягкой улыбкой.

– Нет, Гарри, – ответил пожилой волшебник. – Но, думаю, у меня хватит навыков, чтобы разобраться.

– Да? – с интересом уточнил мальчик и вдруг радостно улыбнулся в ответ. – Значит, вы умеете читать магическую подпись на артефактах? И умеете разбирать структурную схему? Можете по этапам воссоздать процесс изготовления и удостовериться, что ни на одном из шагов не была допущена ошибка?

Директор чуть растерялся, но быстро собрался.

– Я живу на свете очень долго, мальчик мой. В моем окружении было и есть много мастеров в разных областях. Невольно учишься у них кое-чему…

– Магическая подпись? – оттягивая на себя внимание, спросил Малфой. – Ты про печать-клеймо?

– Нет, что ты! – улыбнулся Поттер светлой улыбкой и его глаза вспыхнули. – Это немного другое. Клеймо можно подменить, стереть. Магическая печать – подпись артефактора прямо в схеме плетения. Например…

Он огляделся, явно ища предмет, на котором можно объяснить наглядно, уставился на директора, а потом сделал резкий пасс рукой, будто ловил летящий ему в лицо снитч. В тот же миг очки Дамблдора сорвались с его носа и очутились в руках Поттера.

– Мистер Пот… – в полном возмущении начала МакГонагалл. И Гермиона была готова ее поддержать.

– Очень интересно! – перебил обеих рейвенкловец, каким-то непонятным для гриффиндорки образом подвешивая очки в воздухе и щелчком пальцев заставляя их крутиться вдоль невидимой оси.

– Возмутительно! Гарри! – вскричали декан и студентка Гриффиндора, но мальчик не обратил на них внимания.

Вместо этого Поттер вытащил тонкую серебристую палочку из кармана жилета и выписал в воздухе сложную фигуру, беззвучно что-то проговаривая. И в тот же миг вокруг очков в разных плоскостях начали вращаться спирали синего, зеленого, алого и фиолетового цветов, вдоль которых мелькали буквы, руны и цифры.

– Для наглядности, – сам себе шепнул мальчик и снова стал махать металлической палочкой. – Мне пока не все удается с магической подписью, но это основа основ. Ни один мастер или подмастерье не оставляет свое изделие без такой подписи.

После манипуляций Поттера мелькающий текст сам собой скомпоновался в небольшую ярко-фиолетовую надпись в облаке серебристого газа. Теперь все собравшиеся могли прочесть содержание подписи. И, сделав это, преподаватели разом уставились на затаившегося в своем кресле Дамблдора.

Тот, видя внимание к себе, выхватил палочку и развеял надпись. Потом попытался призвать очки при помощи Акцио, но те продолжали висеть в воздухе.

– 1941-й? – ни к кому не обращаясь, спросил Драко Малфой. – Мастер Ф. М. Лаконте? По заказу Д. Уоррена для М. Уоррен? Два зачарованных стекла диаметром 1,8 дюйма с чарами… Что это такое?

– Уоррен? – задушено переспросила Минерва МакГонагалл. – Уоррен?

– Гарри, – Драко дернул Поттера за рукав, видя, что взрослые не собираются ничего объяснять. Флитвик и Снейп хмурились, будто что-то вспоминая, а МакГонагалл таращилась на Дамблдора полными неверия глазами.

– Если я ничего не путаю, то… В 1941 году знаменитый итальянский магистр артефакторики Филиппо Лаконте по заказу мистера Уоррена изготовил зачарованные стекла для очков… М.? Это же Миртл, да? Миртл Уоррен, – начал вороненок шепотом, но в тишине кабинета, нарушаемой лишь мягким жужжанием всевозможных приборов, его слова звучали более чем отчетливо. – Судя по описанию, Миртл Уоррен родилась с весьма редкой, но неопасной магической болезнью. Волшебница, при собственной повышенной эмоциональности, не могла разобраться в тех чувствах, которые демонстрировали окружающие. Очки должны были и отсекать часть эмоций девушки, и позволить ей читать поверхностные мысли окружающих. Весьма сложные чары… И несовместимы с защитой от повреждения. Легко разбить одно или оба стекла… Но стекла зачаровывались по отдельности и таким образом, что разделение пополам лишь незначительно повредит плетение. Побочным эффектом может быть искрение рассеченных узлов, прорывающееся в видимый спектр в моменты наиболее активного использования артефакта…

– Уоррен был министерским работником, – припомнил Флитвик, перебивая Поттера. – Он погиб в начале 1941-го, через полгода после поступления дочери в Хогвартс. Я помню Миртл. Она всегда была очень нервной девочкой… И помню, как она упоминала, что отец обещал как-то помочь с ее проблемой.

– Но он погиб, а через пару лет не стало и самой Миртл, – продолжил за профессора Гарри. – Но заказ был выполнен. Видимо, мистер Уоррен внес оплату заранее…

– Но я не помню, чтобы моей студентке стало легче на ее втором курсе, – произнес профессор Флитвик, пристально глядя на Альбуса Дамблдора. – Наоборот, ее стали только больше травить.

– Плакса Миртл! – невольно воскликнула Гермиона. – Она же призрак из туалета на втором этаже.

– Интересно, что она единственный призрак в Хогвартсе, кто не может нормально перемещаться по школе, – будто себе, но услышали все, сказал Гарри. – Она будто заперта в туалете, а если и может его покинуть, то только с водой… По трубам.

– Мистер Поттер, мистер Малфой, мисс Грейнджер, – отрывисто произнес декан Слизерина, – вы свободны. Далее ваша помощь не требуется.

Никто из студентов не решился перечить, видя, какое напряжение повисло между директором и тремя деканами. Дети тихо направились к выходу.