355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Рина Михеева » Беллатрикс. Перезагрузка (СИ) » Текст книги (страница 12)
Беллатрикс. Перезагрузка (СИ)
  • Текст добавлен: 8 апреля 2017, 07:30

Текст книги "Беллатрикс. Перезагрузка (СИ)"


Автор книги: Рина Михеева


Жанры:

   

Фанфик

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Что вы… как я… Откуда мне знать? Просто… все мы…

– Да-да, – он покивал. – Все мы смертны. И всё же… Я чувствую, что мне недолго осталось, хотя здоровье пока не подводит. И я вижу… – он снова посмотрел мне в глаза так, будто просветил насквозь. – Вижу, что у тебя особый дар. Во мне кровь шаманов. Мы ощущаем близость смерти. Моя не будет естественной. Я это заслужил. Я это приму. У вас, леди Грей, тоже есть особое зрение… Кстати, я сегодня же восстановлю Эйлин в роду Принцев и приму в род Северуса. Завещание уже готово. – Он снова отвернулся. – Прощайте, леди Грей, – бросил, не поворачивая головы.

Вот так. Аудиенция окончена, все свободны.

– А как же проклятие, – не отстала я.

– Я решу этот вопрос. Его нельзя отменить, но можно перебросить на другого человека.

– И у вас уже есть кто-то на примете?

– Разумеется, – лорд Юлиус всё же повернулся ко мне и улыбнулся. – Какие удивительные сюрпризы порой преподносит жизнь. Если бы кто-то ещё неделю назад сказал мне, что я возьму на себя проклятие того магла, которого я сам готов был проклясть всеми возможными способами…

– Но ведь не прокляли, – тихо сказала я.

На это лорд Юлиус ничего не ответил, глядя поверх моей головы.

– Передайте Северусу… – сказал он через несколько секунд. – Нет, ничего не надо передавать. Надеюсь, я ещё увижусь с ним.

– Я тоже надеюсь, – успела сказать я, прежде чем тяжёлая дверь захлопнулась перед моим носом.

Домой я вернулась в тяжких раздумьях: говорить ли Эйлин, что дни её отца сочтены? Наверное, я должна сказать. Может, он хочет попрощаться и всё такое… Помириться там… А что он хочет увидеть Северуса – это совершенно очевидно.

Но встретившая меня в гостиной Пайки разом заставила позабыть обо всех сомнениях.

– Бывшие хозяева знают, что бывшая хозяйка Беллатриса пропала!

– огорошила меня домовуха.

Комментарий к Глава 32. Секреты миссис Снейп

Следующая глава пишется – когда будет готова сообщу в группе:)

https://vk.com/hobby_land_info

А выложу на сайте “Хобби-Ленд”, вот туточки: http://hobby-land.info/forum/showtopic-574

========== Глава 33. Завещание и его последствия ==========

– Наконец-то зашли навестить дочь? – спросила я, уверенная, что так и было.

Но Пайки, вернее – Друэлла с Сигнусом, меня в очередной раз неприятно удивили.

– Нет, хозяйка, – горестно всхлипнула домовуха, словно это была её вина. – Бывшие хозяева позвали Пайки. Но Пайки не явилась, потому что Пайки испугалась… Тогда они пошли в комнату бывшей молодой хозяйки и увидели, что её нет. Снова призывали Пайки… Может быть, Пайки должна была явиться к ним по первому зову и сказать, что с молодой хозяйкой всё в порядке? Наверное, тогда бывшие хозяева не пошли бы в комнату…

– Конечно, нет! Ни в коем случае не отзывайся, Пайки, это может очень плохо закончиться! – испугалась я. – И что там происходит теперь? Что они делают?

– Пайки не знааает… – она начала всхлипывать, и я уже привычно погладила домовуху по голове.

Под моей ладонью она затихла и даже прижмурилась от удовольствия, как котёнок, потом вытерла глаза краем своего нарядного полотенца – белого в розовых и голубых цветочках – и в него же высморкалась. Доложила – на этот раз деловито и чётко:

– Пайки сумела только повесить сигнальную нить на комнату бывшей хозяйки Беллатрисы, чтобы знать, когда кто-нибудь войдёт. И ещё – оставить тооненькую ниточку между собой и бывшими хозяевами, чтобы узнать, если они позовут Пайки.

– Понятно, – протянула я, не забыв прибавить: – Ты молодец! А ниточку тооненькую – порви! Больше она ни к чему.

Пайки активно закивала, а я отправилась советоваться с дядей Гарольдом и Букером. Чем открытие Блэков мне грозит? Сами они до меня вряд ли доберутся. А если кинутся за помощью к Риддлу?

В какой-то степени дядя Гарольд меня успокоил, высказав мнение, что Блэки могут счесть обсуждение подобного вопроса с посторонними неприемлемым. Но, конечно, учитывая все обстоятельства, могут и не счесть… Додумаются ли они до единственно возможного объяснения случившегося казуса? И если додумаются, то как скоро…

На самом деле, это не так уж и сложно: если Беллатрису поцеловал дементор, то получилось тело без души. Плюс – приставленная к нему домовуха, которая по определению не способна нарушить прямой приказ. А раз тело пропало, и домовуха больше не подчиняется, значит… – телом завладела какая-то посторонняя душа! При этом душа завладела (или обладала до этого) ещё и магией. А кроме того – додумалась основать новый род и присвоить домовуху!

Другого объяснения просто не могло быть. Разве что заподозрить в чём-то Лестрейнджа. Просто потому, что он был в курсе. Но мог ли он проникнуть в дом без ведома хозяев, да ещё и умудриться вселить в вожделенное тело бывшей невесты… кого-то! Вряд ли…

Что остаётся? О случившемся, помимо неудавшегося жениха, знал лишь всё тот же Риддл. Вот этот много чего может. Хотя ему ничего подобного в голову не пришло, но Блэки-то не в курсе его планов и экспериментов!

И что выходит… Если они заподозрят Риддла, то пойдут ли жаловаться ему? Опять же – вряд ли… По всему выходило, что, озабоченные честью рода и прочей мутью, Сигнус и Друэлла пока что будут помалкивать. И всё же – нельзя исключать, что они доложат Риддлу или вообще поднимут шум на всю Магическую Британию, хотя последнее совсем уж маловероятно.

В конце концов я совершенно успокоилась и теперь уже сама удивлялась – из-за чего так разволновалась? С самого начала было ясно, что Блэки, рано или поздно, хватятся дочери. Ну и что? Призрачный – моя надёжная крепость, здесь меня даже Риддл не достанет, а Сигнус с Друэллой – тем более.

И всё же я решила последовать примеру лорда Принца и не тянуть с составлением завещания. Раз появилось имущество, значит и завещание должно быть!

Мы с мистером Свифтом обсудили детали, потом я вызвала Уклада и сообщила ему о своих намерениях. Документ получался достаточно сложным и громоздким, так как хотелось предусмотреть все варианты, но гоблин не жаловался, терпеливо записывая все мои пожелания, разъясняя юридические тонкости и внося уточнения.

Конечно, он был удивлён, что я решила завещать всё постороннему ребёнку, хотя и со многими оговорками и ограничениями. Ограничения касались Эйлин и Тобиаса и были направлены на то, чтобы Эйлин не имела возможности за счёт наследства содержать своего супруга. Пока жив мистер Свифт – всё просто. Я назначила его распорядителем. Но ведь и он не вечен…

Пришлось договариваться и с Эйлин, но особых затруднений это не вызвало. Северус и Эйлин могли сколько угодно жить в Призрачном, при этом из наследства должно было оплачиваться образование Северуса, и он получал содержание на текущие расходы до совершеннолетия, а после него – всё состояние полностью. Но это в том случае, если я скончаюсь, не оставив других наследников – детей то есть. При появлении этих самых других наследников завещание требовало внесения изменений.

Эйлин получала скромное содержание, но только пока она живёт в Призрачном вместе с сыном. Хочет съехать к Тобиасу – пожалуйста! Но без денег и только с носильными вещами. Я не собиралась содержать мистера Снейпа, даже если он жертва проклятия. Проклятие, надеюсь, Юлиус скоро снимет, а себе на жизнь Тобиас и сам заработать в состоянии.

Некоторую долю денег и безусловное право пожизненного проживания в замке получал мистер Свифт. Насчёт денег он возражал, но я объяснила, что оставляю их ему не просто так, а прошу взамен заботиться о Северусе и обучать его. Дядя Гарольд проворчал, что согласен заниматься этим и даром, но в конце концов всё утряслось.

Мы бились с завещанием до вечера, и над озером уже полыхал закат, когда измученный моим нестандартным и слишком сложным волеизъявлением Уклад отбыл с тем, чтобы окончательно всё оформить под руководством Захвата. Подписание окончательного варианта назначили на завтра.

Перед сном я ещё немного потренировалась, уже привычно закончив занятия упражнениями для развития концентрации и медитацией. Пока что получалось не слишком хорошо, но уже значительно лучше, чем неделю назад. Особенно мне нравилось упражнение на управление телом без прямых команд.

Это очень просто и увлекательно: для начала надо встать свободно и вытянуть прямые руки вперёд. Закрыть глаза, сосредоточиться и представить – просто представить! – как руки расходятся в стороны. Стоишь и изо всех сил представляешь. А потом открываешь глаза и не веришь увиденному! – они и правда разошлись!

Ещё лучше представлять, что они уже раскинуты в стороны. Представляешь себе результат – и мозг всё делает сам. Когда начало получаться, я как только не пробовала! Представляла, что руки подняты вверх, или, например, лёжа на спине, представляла, что ноги у меня согнуты в коленях, тогда как на самом деле они лежали себе ровнёхонько и казались такими тяжёлыми…

Но через некоторое время, если очень постараться, они словно теряли вес и принимали то положение, которое рисовало моё воображение! Такие тренировки доступны практически всем – приводят в порядок нервы, учат концентрации и вообще – как-то освежающе действуют.

Когда я подходила к двери спальни, глаза у меня уже слипались, но всё же что-то в этой самой двери показалось… неправильным. В глубине сознания тихо тренькнул тревожный сигнал, но я, в своём расслабленно-сонном состоянии, просто не успела среагировать.

Открыла дверь, шагнула внутрь… – тяжёлая створка захлопнулась за моей спиной не слишком резко, но с какой-то солидной неотвратимостью, самую малость наподдав мне по спине и ниже.

Я покачнулась, выпрямилась… Вокруг было совершенно темно – беспросветно и давяще тихо настолько, насколько бывает только в подвалах. А в лицо мне пахнуло прохладной сыростью, землёй и ещё чем-то неопределимым, что, опять же, недвусмысленно подтверждало, что это и есть подвал!

Я попыталась зажечь магический свет, попыталась открыть дверь – не получалось ничего. Совсем ничего. Холодно было не только снаружи, у меня внутри тоже разливался свой собственный холодок, никак не связанный с температурой, – моя магия больше не действовала, она оставила меня – полностью.

Мгновения паники, конечно, были, но я быстро взяла себя в руки. В конце концов, я уже прожила двадцать лет и три года без всякой магии! Это для девятнадцатилетней Беллатрисы было бы катастрофой, а для меня – для Насти Весёлкиной – это вполне себе нормальное состояние!

Позвала Букера. Ничего. Позвала Пайки. То же самое. Так… Ну, Пайки обычно всегда заглядывает ко мне перед сном. Так что если моя магия полностью перекрыта, и домовуха моих сигналов не принимает, то, может быть, она скоро меня хватится, а там и разыщет! Привлечёт Букера, если одна не справится. От этих мыслей мне стало полегче. Всё-таки я не одна, а у домовиков свои отношения с замком. Они явно симпатичны Призрачному. Правда, я надеялась, что он и ко мне уже неплохо относится. Видимо, ошиблась…

Я прижалась спиной к стене – это хоть немного помогало противостоять панике, которая практически неизбежна, если вдруг оказалась заперта неизвестно где в кромешной темноте. Плюс, благодаря магии, здесь может оказаться что угодно и кто угодно. Добро пожаловать в мир волшебства, где нет невозможного! Любые ужасы – к вашим услугам! Я нервно хихикнула. Такая реклама очень подошла бы Призрачному замку…

Стена оказалась настолько холодной, что долго я не продержалась. Тут и без того было не жарко, и, похоже, температура продолжала понижаться. Ещё раз попытавшись открыть дверь при помощи грубой силы, я хоть и не достигла успеха, но зато немного согрелась.

Потом решила прогуляться вдоль стены, придерживаясь за неё одной рукой, но очень скоро пальцы ощутили не просто холодный и грубый камень, а камень осклизлый. Я с отвращением отдёрнула руку, живо представив себе мокриц, для которых на таких стенах раздолье, или ещё какую-нибудь мерзость… Вытерла руку об одежду, остановилась в нерешительности.

Пайки, где же ты? Ладно. Надо посмотреть правде в глаза: если домовики не отзываются, и магия не действует, вполне возможно, что замок просто не пускает их сюда. Так что пора уже перестать надеяться на помощь и разбираться с “прекрасным древним строением” самостоятельно.

– Послушай, – сказала я, сделав несколько шагов в сторону от стены, – Призрачный, за что ты на меня злишься? Дело в завещании, да? Но ведь ты, кажется, хорошо относишься к Северусу? И к мистеру Свифту тоже… Разве плохо, если они и дальше будут жить здесь?

В непроглядном мраке сгущалось враждебное молчание. Похоже, замок разозлился всерьёз. Я обхватила себя руками за плечи, стараясь не стучать зубами. Холодно… Он что – заморозить меня решил?

– Чего ты хочешь? – выкрикнула я в стылую пустоту.

Вдали появилось размытое пятно света. Поколебавшись, я двинулась в ту сторону. Ну а что? Призрачный и так может сделать со мной что угодно. Ну, может, убивать он меня не станет, кажется, это невозможно, если я являюсь владельцем. Но есть и множество других малоприятных вещей. Ясно, что он мне не подчиняется, так что – надо попробовать договориться.

Пол под ногами был ровным, холоднее не становилось (теплее, впрочем, тоже). По ощущениям, я прошла метров двадцать, прежде чем размытое пятно белёсого света превратилось в световой круг, а я оказалась в его центре. На границе непроницаемой темноты показалась гигантская чёрная фигура. Задрав голову, я едва могла увидеть её верхнюю часть. Человекообразная фигура, я бы сказала. Но на человека она была похожа лишь отдалённо – что-то вроде наброска, сделанного не слишком умелой рукой.

Фигура сделала шаг ко мне – разом покрыв метра три, если не больше. Я, стиснув зубы, осталась на месте. Играть в догонялки не стану – ни к чему это. Если это и есть сам Замок, вернее – его душа, дух или что там у него имеется, то бегать от него, находясь внутри, – более, чем глупо.

Чёрный силуэт замер, лишь едва заметно колыхались его контуры, словно бы лёгкая ткань от несильного ветра. Но никакого ветра тут не было, да и не ткань это.

Фигура протянула ко мне отросток, напоминающий руку. В нём белел бумажный лист. Я собрала всё своё мужество и взяла листок, поднесла к глазам.

“Добровольный отказ от всех прав на замок, именуемый Призрачным”, – это было написано сверху – крупно, красиво, готическим, но вполне понятным шрифтом.

– Подпиши, – прошумело сверху.

Голос был одновременно и гулким, и шипящим – непередаваемым. Рядом материализовался стол с письменными принадлежностями и даже элегантное жёсткое кресло. Надо же, какой сервис!

– Добровольный? – ехидно спросила я. – По-моему, это самую малость не соответствует действительности. Добровольно я от тебя отказываться не хочу.

– Подпиши! – раздалось уже громче, эхо подхватило это единственное слово и превратило его в целый хор.

И тут я разозлилась. Нет, ну я много чего могу понять, и готова была как-то договариваться, честно хотела разобраться, что его, собственно, не устраивает. В общем – когда ко мне по-хорошему, то и я – по-хорошему. А когда вот так…

– Не буду! – выкрикнула я. – Мне нужно надёжное убежище! Оно нужно мистеру Свифту и Северусу! У нас тут война начинается, между прочим. Или уже началась. Тебе-то всё равно, но если тебе наплевать на наши проблемы, то почему мы должны вникать в твои?! Я за тебя деньги заплатила, между прочим! Договор заключён по всем правилам! И никакого “добровольного” отказа по принуждению ты от меня не получишь!

С чувством и удовольствием разрывая плотный лист “добровольного” отказа на мелкие клочки, я уголком сознания понимала, что трудно считать подобное место “надёжным убежищем”, что деньги я за Призрачный заплатила смешные – тут одна мебель больше стоит, и что ручаться за то, что “договор заключён по всем правилам” я решительно не могу, ибо ничего в этом не понимаю!

Но мне сейчас было на всё это наплевать! Нашла коса на камень, как говорится. Ясно, что косе придётся хуже, чем камню, но у неё мозгов недостаточно, чтобы это сообразить! Вот и я такая – если уж оседлала помело, то несусь без тормозов! Какие ж тормоза у помела…

У чёрной фигуры не было лица, но всё равно мне показалось, что на несколько секунд она застыла в недоумении, словно не веря своим глазам.

– Не выпущу! – прогрохотало тёмное нечто и растворилось во мраке. – Ищи путь! Если ты – хозяйка – найдёшь!

Снова стало совершенно темно, но потом вокруг разлился бледный свет. Я быстро осмотрелась. Меня окружили какие-то странные пластины с затуманенными поверхностями, но вот туман начал рассеиваться, в зеркальных глубинах проступало многократно повторённое моё собственное изображение… Зеркала! Это зеркала…

Они выросли, слились друг с другом, образуя сложно изгибающиеся поверхности и уходя вдаль сразу несколькими коридорами. Похоже, я в зеркальном лабиринте. Я заставила себя перестать оглядываться и крутиться на месте. Остановиться. Замереть. Иначе мне не справиться с тошнотой и головокружением.

Тому, кто не пережил подобного, не понять, насколько это жутко – оказаться в тесном и одновременно искривлённом, многократно отражённом пространстве, зажатым в толпе собственных “двойников”. Мне казалось, что они подходят ко мне всё ближе, что они душат меня – мои собственные испуганные отражения.

Вдох, выдох, собраться, вдох, выдох. Я дотронулась до ближайшей стеклянной стены, провела по ней кончиками пальцев. Холодная… Моя зазеркальная копия точно так же прикоснулась ко мне. Я полуприкрыла глаза и пошла вперёд, ведя правой рукой по зеркальной глади, – не выбирая дороги, не останавливаясь, – лишь бы не стоять на месте и не поддаться панике.

– Я не сдамся. Слышишь, Призрачный? Не сдамся, – бормотала я, едва шевеля немеющими губами и трясясь от холода. – Не отступлюсь… Тебе придётся убить меня, чтобы избавиться…

Не знаю, сколько я так шла – несколько часов, а может, и несколько минут… Рука онемела, я почти не чувствовала ног, механически переставляя их. Холодно… как холодно… Холодно и хочется спать. Я очень устала…

Что-то промелькнуло рядом – я заметила это через полуопущенные ресницы. Медленно, тяжело повернула голову. В зеркалах была не я. Женщина, очень похожая на меня, то есть – похожая на Беллатрису Блек, но это не я, и, кажется, даже не Беллатриса. Хотя тут я могла ошибаться.

Она не была отражением, хотя и находилась по ту сторону зеркальной поверхности. Но теперь не мои отражения окружали меня, а многократно повторённая и отражённая фигура этой женщины. Взор её пылал яростью. Но это была не безумная злоба Беллатрисы, а нечто более глубокое и осмысленное, что ли, и смотрела она не на меня. Значит, и злится она на кого-то другого?

– Это мой замок, – сказала она. – Мой.

Возможно, она что-то ещё прибавила, но я этого уже не услышала. В ушах зашумело, в глазах потемнело, и я медленно осела на холодный пол, проваливаясь в спасительное беспамятство.

Комментарий к Глава 33. Завещание и его последствия

А на “Хобби” будет больше:))

И кто, кстати, мой фанфик на Фанфикс уволок?:) Будете шалить – буду продолжение только на Хобби выкладывать – и только для зарегистрированных!:)

Впрочем – это не больно – регистрация одна минута:)

http://hobby-land.info/forum/showtopic-574

========== Глава 34. Замок, призрак и Северус ==========

Замок был в ярости. Он почти примирился с тем, что в нём поселились люди. И не особенно удивился тому, что количество этих самых людей растёт, как на дрожжах, – только что было двое, и вот – уже четверо.

Ладно, они не очень ему мешали, и один из них был ребёнком, а дети, как и домовики, ему нравились. В нём даже зашевелилось тёплое воспоминание о том времени, когда он растил ребёнка…

Да, обычного ребёнка, ну, почти обычного… Он разговаривал с ним через зеркала, показывал волшебные сны, дарил подарки, он согревал его.

Таким замок сделали его создатели. Он был заботливым и бережным хранителем для тех, кого ему доверяли, для слабых и добрых существ, к какому бы виду они не принадлежали.

Но потом мерзкие гоблины погубили дитя, выпестованное им. Погубили молодую семью, которую он собирался хранить долго-долго, которая должна была подарить ему новых детей, наполнить его залы шумом, беготнёй и счастливым смехом.

Он вспомнил о ребёнке, а потом – с новой силой – в нём пробудилась боль той трагедии и укрепилась решимость: он не позволит снова закабалить себя. И не нужны ему новые привязанности. Пусть уходят! Пусть все уходят! Даже если они заберут с собой домовиков – всё равно!

Завещание… Да как она посмела! Он начал привыкать к её присутствию, новая хранительница даже слегка забавляла его, а ребёнок, со своим всепоглощающим любопытством и любознательностью – умилял, а старик – вызывал уважение. Мать ребёнка его, правда, раздражала. Он не любил плохих матерей, не умеющих хорошо заботиться о детях. Он хотел бы, чтобы она ушла и не мешала ему самому заботиться о мальчике.

Мальчик… Тот, которого он знал когда-то, был другим. Но это и хорошо… Они разные. Может быть, на этот раз всё будет иначе… Он начал привыкать к новой жизни, но тут… – завещание! Она осмелилась думать, что может распоряжаться им – и сейчас, и даже после смерти! Решать за него, завещать его, как какую-то бездушную вещь!

Замок был уверен, что легко справится с ней. Запрёт, лишит магии, изолирует от домовиков. Через несколько минут, осознав свою беспомощность, – она сдастся!

Но что-то пошло не так… Он не учёл, что эта женщина большую часть своей жизни – практически всю свою жизнь – прожила без магии. Для волшебников лишиться силы было чем-то совершенно немыслимым и чудовищным, но не для неё.

Сначала всё шло, как он задумал, – она испугалась, начала звать домовиков, а когда они не явились, испугалась ещё больше. Но потом – всё пошло наперекосяк.

Следовало признать, что эта женщина была сильной. Она не сдавалась.

Зеркальный лабиринт – замок не думал, что найдётся человек, способный продержаться в нём так долго. Способный не просто сжаться в комочек, а – идти, идти вперёд до конца.

Зеркальный лабиринт был тяжёлым испытанием. Когда-то в нём проходили посвящение сильнейшие стихийные маги, но им нужно было продержаться нём всего-то около часа. А она здесь уже три часа! И ни разу не остановилась.

Где-то глубоко в недрах своего существа замок начал осознавать, что поступил неправильно, но он был упрям и с большим трудом мог изменить однажды принятое решение. Душа великана, сотканного из камня и магии, отличается завидным постоянством. И медлительностью.

Что делать? Он не мог допустить смерти этой женщины. Значит, её нужно согреть – тогда она не умрёт. Согреется, придёт в себя, очнётся… – там же – в Зеркальном лабиринте. Тогда… она, наверное, скоро сойдёт с ума. Это будет необратимо.

Но стоит ли беспокоиться о ней? Разве она не сумасшедшая, если решилась спорить с ним? Он позаботится о ней. Она будет жить в одной из удобных комнат – безумная, безопасная… И… О да!

Тогда на гоблинов падёт проклятие! Правда, они не хотели этого… Но всё же. Ведь это из-за них она здесь. И если потеряет рассудок, то это ускорит действие проклятия!

Замок, почти готовый выпустить хранительницу из Зеркального Лабиринта, укрепился в прежнем решении. Он сведёт её с ума и запрёт. А мальчик пусть остаётся здесь, и старик, и домовики. Они хорошо заживут все вместе. Мать мальчика он прогонит – это будет легко. Всё наладится. Пусть живут, пока ему это нравится. Но они не будут иметь на него прав! Он больше не позволит подчинить себя!

***

Каждое утро, просыпаясь, Северус боялся открывать глаза. Отчаянно боялся, что последние дни окажутся прекрасным сном, что сейчас он снова увидит низкий серый потолок с потрескавшейся штукатуркой, засиженный мухами, знакомый… до отвращения. Услышит грубый голос отца, как обычно чем-нибудь недовольного, чего-то требующего. Оправдывающиеся интонации матери…

Мальчик быстро брал себя в руки, терпеть неизвестность было просто невыносимо. Осматривался. Нет, не сон. Всё это не сон. И значит, самое главное – мисс Грей, леди Грей – она ему не приснилась, он её не придумал.

Она не героиня романа, не мечта, не волшебная грёза, она – настоящая. Живая, весёлая, с яркими искрящимися глазами и лучистой улыбкой, иногда – порывистая, как шальной весенний ветер, иногда – тихая и нежная, как… как прекрасный цветок.

Никто, может быть, за исключением вездесущих домовиков, не знал, насколько часто Северус тайком наблюдал за ней. Как она склоняется над книгой, как поворачивает голову, как вспыхивают её глаза, когда к ней обращаются, как она любуется закатом через высокие окна… Такой и должна быть настоящая волшебница. Она – само воплощение магии, и жизни, и счастья.

Всё остальное время – время, которое он не мог проводить рядом или где-то поблизости от леди Грей, Северус посвящал учёбе. Он и раньше любил читать и стремился узнать всё, что только можно было извлечь из книг матери.

Беллетристика в их доме тоже была, хоть и немного, и её Северус прочёл от корки до корки. Романы Диккенса, Шекспир. Ему не с кем было поделиться теми чувствами, что в нём пробуждали книги, теми мыслями и мечтами, которые зарождались внутри, причиняя боль. И оттого, что их нельзя было разделить ни с кем, они становились только сильнее.

Он мечтал быть самым сильным и самым умным, но каждый день его мечты разбивались о суровую реальность, в которой он ничего не мог изменить, в которой отец каждый день оскорблял его мать, а мог и ударить, и Северус ничего не мог с этим поделать. Это было невыносимо больно.

Он мечтал о настоящей дружбе и любви – такой, как в книгах, он хотел быть для кого-то защитой и опорой. Прежде всего – для матери, а потом и ещё для… кого-то. Но никого он не мог защитить, а сверстники, когда ему доводилось с ними столкнуться, смотрели на него презрительно.

На всю жизнь он запомнил, как смеялись над ним, когда он, тогда ещё пятилетний, впервые один выбрался на детскую площадку и хотел, чтобы другие мальчишки приняли его в свою игру. Это был последний раз, когда вернувшийся домой Северус плакал, плакал и не мог остановиться, ревел, как маленький. Так сказала мама: “Ну что ты, как маленький! Ты уже большой, ты не должен плакать”.

Не должен. Но как остановиться, если настолько больно, горько и обидно?! Почему? Почему они смеялись над ним? Почему прогнали? В свои пять лет Северус уже умел читать и писать, он уже немало знал. Чем он хуже их?

Тогда Эйлин объяснила ему, что он не хуже – он лучше! Потому что вырастет настоящим колдуном. А эти дети – просто глупые маглы, которые не стоят его внимания, а тем более – слёз. И мир маленького Северуса начал раскалываться на магов и маглов.

Последние заслуживали только презрения. Понимала ли Эйлин, что сын очень быстро осознает, что его отец тоже магл и, значит, тоже не заслуживает ничего, кроме презрения? Правда, трудно презирать того, кто превращает твою жизнь в кошмар. Скорее уж получится возненавидеть.

Надо отдать Эйлин должное, с сыном она занималась. Хотела, чтобы он поступил в Хогвартс, когда придёт время, а значит, надо его готовить и, может быть, как-то добиваться бесплатного обучения. Надежды на то, что Тобиас оплатит учёбу в Хогвартсе у неё к тому времени уже не было, а желание, чтобы сын получил образование и вырвался из западни магловской жизни, в которую она угодила, – было.

Она понимала, что просто ребёнок без денег и одарённый ребёнок без денег – это не одно и то же, и старалась, чтобы её сын оказался во второй категории. Она вообще – старалась. Как умела. А умела она немногое. Учить у неё более-менее получалось. С остальным было неважно.

Мать Эйлин рано умерла, она её почти не помнила. И даже не знала – отчего умерла. Отец не любил об этом говорить, сразу начинал злиться, если Эйлин задавала вопросы. И девочка быстро поняла, что лучше этого не делать.

Когда подросла, она догадалась, что эта потеря изменила отца не в лучшую сторону. Вероятно, он любил жену и тяжело переживал её смерть. Он замкнулся, огрубел, а кроме того – просто не очень представлял, как именно надо растить девочку, как находить с ней общий язык.

Наверное, он любил Эйлин и совершенно точно – желал ей добра. Но проявлять свои чувства не умел, а может быть, и не считал нужным. Своё представление о том, что для Эйлин хорошо, – просто навязывал, не утруждаясь ни долгими объяснениями, ни задушевными беседами.

Выросшая в такой обстановке Эйлин тоже не умела выстраивать отношения, создавать атмосферу любви и доверия. Она, не подозревая, что копирует отца, просто командовала сыном, стараясь не проявлять “лишний” раз чувств, искренне веря, что суровость – это наилучший метод воспитания.

Но Северусу было с чем сравнивать – по сравнению с безразличием и грубостью отца, суровость матери казалась почти нежностью. Она заботилась о нём. Он не был ей безразличен, он был важен и нужен, хоть она и не говорила об этом прямо – почти никогда.

Но когда он болел, она сидела рядом, даже плакала. Это и было его внутренней опорой, его маяком в темноте жизни. У него есть мать, которой он нужен. Она делает для него всё, что в её силах. Она же приобщила его к книгам – и Северус тут же ушёл в них с головой. Когда окружающая реальность не радует, книга становится не просто развлечением, она становится спасательным кругом и убежищем.

Но теперь Северус делал первые шаги в совершенно новом для него мире – мире, где не было скандалов и пьяных дебошей, где над ним никто не смеялся, и даже прекрасная леди Грей всегда смотрела на него с улыбкой – не издевательской, как он поначалу боялся, а просто – с улыбкой!

Она не гнала его и радовалась его присутствию. Это было… невероятно и просто потрясающе. Ведь даже Эйлин, до сих пор дарившая Северусу больше тепла, чем весь остальной мир, часто одёргивала его, была… грубовата, хотя и не так, как отец, конечно.

Несколько дней Северус приходил в себя и пытался освоиться в этом совершенно новом для него мире. Потом он принял решение: он должен стать самым лучшим магом, он обязательно вырастет самым сильным, умным и образованным, чтобы леди Грей всегда смотрела на него с ласковой улыбкой, чтобы он мог быть её опорой и защитой, чтобы…

Он хотел быть её рыцарем, он видел в мечтах, как раз за разом спасает её от страшных опасностей, как мисс Беллатриса советуется с ним, ведь он уже не раз видел, как она просит совета или задаёт какой-то вопрос мистеру Свифту.

Мистер Свифт тоже очень нравился мальчику, но он не мог не мечтать, что однажды она обратится за советом и помощью к нему, а для этого он должен узнать всё, что знает мистер Свифт и ещё больше!

Северус впитывал знания, как губка. Если бы не бдительность Букера, то он читал бы и по ночам, но неумолимый домовик выполнял добровольно принятые на себя обязанности дотошно и неуклонно. Невесть как, он являлся и среди ночи, стоило только мальчику схватиться за очередной учебник.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю