Текст книги "Гибель солнца"

Автор книги: Ричард Лупофф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 16

Солнце.

Совсем как солнце.

У Дэниела было преимущество перед Товак, Лидией и Освальдо. Он мог превратить свои глаза в телескопы.

– Изумительно, – он с трудом оторвался от чудесного вида Жимерзлы и семейства ее спутников и посмотрел на своих компаньонов.

– Как могло все это… – он махнул рукой в сторону прозрачного экрана и еще раз окинул взглядом великолепную картину. Как могло все это находиться здесь… миллионы лет, в течение которых люди смотрели в небо, и никогда не быть обнаруженным?

– Я сам задаю себе этот вопрос, – ответил Мгоабе и повернулся к Лидии Хаддад. Он сидел в свободной позе, вытянув ноги и положив руки на колени. В ладонях у него была крошечная ваза с единственным цветком миниатюрной розы.

– И вы нашли ответ? – спросила Товак Десертис.

Освальдо улыбнулся и повернулся к ней.

– Конечно. Только боюсь, это не совсем ответ. Здесь нет никаких тайн или злого умысла. Просто стечение обстоятельств. Жимерзла оказалась недостаточно массивной, недостаточно горячей и яркой, чтобы оказывать заметное влияние на Землю, и она расположена так далеко – в два раза дальше, чем любой другой объект солнечной системы, что древние астрономы, не имевшие специальных приборов, и не подозревали о её существовании.

Он ласково погладил бутон цветка.

– Но основная причина – ее странная орбита. Именно она препятствовала обнаружению планеты после изобретения телескопа. Жимерзла пересекает плоскость эклиптики один раз в триста лет. Посмотрите, сколько факторов должно совпасть. Наблюдатель должен исследовать определенную область неба, а Земля находится в определенной точке орбиты. Со времени изобретения телескопа такое случилось всего один раз. Сейчас второй. И нам не нужен телескоп – мы просто летим туда.

Лидия Хаддад покачала головой. Она вводила данные в компьютер скиттера, выполняя астрономические вычисления.

– А как же орбитальные пертурбации? – она оторвала взгляд от экрана. – Такая большая масса…

– Конечно, конечно, – кивнул Мгоабе и показал на экран компьютера с результатами, вычислений. – Вы сами видите. Небесная механика несколько сотен лет билась над этой проблемой. Не так ли были открыты Нептун и Плутон? Разве астрономы прошлого не знали об этом? И каждый раз, когда они объясняли одну пертурбацию орбиты, открыв новое космическое тело, то обнаруживали оставшиеся необъясненными явления. Они сражались с гидрой! Именно это заинтересовало Аннабель Смиркову и привело, в конечном итоге, к открытию Жимерзлы. Блестящая женщина! Блестящая!

– Теперь мы летим туда, – Дэниел продолжал смотреть на удаленные объекты, используя свои оптические сенсоры как телескопы. Он приподнял плечи и отклонился немного назад, как птица в брачном танце. Так он пытался сымитировать вздох. Он так часто чувствовал свою неспособность жестами выразить человеческие эмоции, что наконец придумал заменяющие их движения.

Внезапно Дэниел сел.

– Я боюсь, – сказал он.

Такое заявление вызвало удивление у его товарищей.

Что случилось? – спросила Товак.

– Не знаю.

Дэниел покачал головой и взглянул на свои трясущиеся руки. Он весь дрожал.

– Посмотрите на меня, – он поднял руки. Дрожь была несильная, но ясно видная. – Это тело… Оно не должно дрожать. В этом нет физиологической потребности. Тем не менее… вы сами видите.

Товак склонилась над ним, обняла за плечи и прижала к себе. Он чувствовал ее руки, прижатые к его лицу, ее пышные груди на своем затылке. Дэниел закрыл глаза и постарался глубоко дышать, хотя знал, что не может этого делать.

Ему было приятно объятие женщины.

Он прошептал ее имя.

Она потерлась щекой о его макушку.

– Они стреляли в меня.

– Они остались на Титане и ничего больше не смогут сделать.

– Они стреляли из фазера. Это сильно подействовало на меня. Я чувствовал, что меня захлестывает волна безумия и боли, и был не способен ничего делать, ни о чем думать. Осталась одна боль.

– Все прошло.

– Но это было.

– Они не вернутся.

– Но это осталось со мной.

– Все пройдет.

Он повернулся лицом к ней. Товак осторожно прижимала его к себе. Через некоторое время он посмотрел сквозь прозрачный экран скиттера. Товак по-прежнему стояла сзади, обнимая его. Дэниел ощущал тепло ее тела, слышал, как кровь бежит в ее жилах. Он осторожно разжал руки Товак. Когда женщина выпрямилась, поднес ее руку к губам и поцеловал ладонь.

– Спасибо.

– Хочешь в постель?

– Да.

Они надолго уединились в хвостовом отсеке. Потом он заснул. Проснувшись, Дэниел обнаружил, что Товак все еще лежит рядом и обнимает его. Он коснулся ее лица и прошептал слова благодарности.

– Ты знаешь, где мы сейчас? Далеко еще до Жимерзлы?

Товак пожала плечами.

Они встали. Женщина расправила одежду. Дэниел остался обнаженным. Зеркальное покрытие, которое он нанес на тело, делало одежду ненужной. Теперь одеть Дэниела Китаяму – все равно, что одеть робота или статую. В этом не было смысла.

Они вернулись в рубку. Лидия сосредоточилась на управлении скиттером. Освальдо, сидевший рядом с ней и смотревший сквозь прозрачный носовой экран скиттера, повернулся к Дэниелу и Товак.

– Все в порядке?

Дэниел кивнул.

Громадный диск Жимерзлы вырисовывался впереди. Теперь она была видна так, как раньше ее видел только Дэниел, пользуясь своими оптическими сенсорами. Сама Жимерзла имела гигантские размеры, гораздо большие, чем Юпитер. Единственным объектом в Солнечной системе, превосходившим Жимерзлу, являлось само Солнце. Планета была достаточно велика, так что могла считаться небольшим солнцем, и она на самом деле излучала теплый и неяркий свет.

– Эти русские… – Лидия повернулась спиной к пульту управления. – Как вы думаете, они преследуют нас? Я имею в виду, нападут ли они на нас? Или подождут, пока мы достигнем Жимерзлы, и там попытаются атаковать?

– Сомневаюсь, – покачал головой Мгоабе. – У русских чрезвычайно централизованная система управления. Старые традиции. Что бы ни случилось, они доложат во дворец на Остров Чайковский, а решение будет приниматься на самом высшем уровне в правительстве Империй. Так что об этом можно не беспокоиться.

Зазвучал предупреждающий сигнал.

– Смотрите, – показала Лидия. На экране локатора мерцала точка.

Мгоабе ввел запрос с клавиатуры компьютера. Когда на мониторе появился ответ, Освальдо кивнул.

– Радиомаяк в районе Жимерзлы.

– Не на самой планете?

Он пожал плечами.

– С полной уверенностью утверждать нельзя, но я сомневаюсь. Жимерзла ведь не совсем планета. Подумайте, стали бы вы размещать маяк на Юпитере или Сатурне, если бы хотели построить там базу? И чтобы вас посещали другие существа?

– Ха, усмехнулась Товак. – Все зависит от того, что я за существо и где находится мой дом.

– Хороший ответ, – рассмеялся Мгоабе. – На газовом гиганте могут выжить разве какие-нибудь разумные пузыри.

– А на Солнце?

Мгоабе потер нос.

Он напоминал Дэниелу Санта Клауса, собирающегося спуститься по дымоходу.

– Не представляю, как жизнь может существовать, внутри звезды. Температура и давление разрушат любые сложные молекулы, прежде чем они успеют дать начало жизни.

– На вашем месте я не была бы так уверена, – возразила Товак. – Вспомните, в каких разных условиях могут существовать живые организмы. От джунглей Амазонки до горных вершин Тибета. Не говоря уже о маленьких друзьях Дэниела с Меркурия и этих людях-тюленях, когда-то обитавших на Титане.

– Теперь их там больше нет, – сказал Дэниел. – По крайней мере, похоже на то.

– Неважно. Они эволюционировали в этой среде. Они жили и создали цивилизацию на две моря из жидкого азота. Я бы не отбрасывала вероятности обнаружить жизнь где угодно.

– Вы победили, Товак, – поднял руки Мгоабе, а затем показал на экран локатора. – Где бы ни находился этот маяк, но он делает свое дело.

– Вы полагаете, что Жимерзла не планета. Тогда что это такое?

– Я бы назвал ее солнцем. Или прото-солнцем. Посмотрите сюда, – он показал на прозрачный носовой экран скиттера. Жимерзла была хорошо видна в обычном оптическом диапазоне. Она излучала свой собственный свет.

– Она больше, чем Юпитер, – сказал Мгоабе, – думаю, она достаточно велика, чтобы излучать тепло. И этого тепла хватит, чтобы поддерживать жизнь на ее планетах…

– Каких планетах? – спросила Лидия.

– Тех, что мы должны скоро увидеть. Думающих несколько – вряд ли наше солнце является исключением. А если есть планеты, то на них могут быть живые существа.

– Так вы считаете, что неоновые скульптуры на Меркурии и Титане…

– Остатки карго-культа, как бамбуковые самолеты на Земле. Построенные, чтобы заманить назад обитателей Жимерзлы, посетивших Меркурий и Титан. А может, эти скульптуры были оставлены самими пришельцами с какой-то им одним известной целью.

– А почему Меркурий и Титан?

– Что?

– Почему Меркурий и Титан? – повторила Товак. – А не Венера, Уран или Ганнимед?

– Понятия не имею, – развел руками Мгоабе. – Может, они намеренно выбрали такие экстремальные условия окружающей среды, Попробуйте найти что-то более невероятное, чем эти пещеры-пузыри на Меркурии и дно моря из жидкого азота на Титане.

– Подождите, – перебил Дэниел. – Откуда мы знаем, что они выбрали Меркурий и Титан?

– Потому, дорогой, что там мы нашли их сооружения или копии их.

– Нет, этого недостаточно, – покачал головой Дэниел. – Мы не знаем, были ли они… допустим, на Венере. Нам неизвестно, посещали они Венеру или нет, поскольку мы никогда не находили там никаких следов их пребывания.

– Венера совсем мало изучена, – возразил Мгоабе. – Несколько коротких обзорных экспедиций – и все. Даже для МГО это слишком дорого.

– Да, да, – усмехнулся Дэниел. – Вы правильно меня поняли. Мы не нашли следов посещения Венеры, потому что не искали их. Обитатели Жимерзлы могли прилететь туда и оставить… господи, да все что угодно – библиотеку, музей, даже целый университет. Все это может находиться на Венере в ожидании, когда мы обнаружим его. Или оно когда-то давно было там, а теперь занесено песком или рассыпалось в пыль, или…

– Я вас понял, – сказал Мгоабе. – Хорошо, все, что мы знаем – это существование таинственной цивилизации. Тот факт, что мы нашли следы их присутствия всего на двух планетах, вовсе не доказывает, что они не побывали и в других местах.

Он показал на экран локатора.

– Скоро мы все узнаем.

* * *

Они приблизились к Жимерзле. У этого прото-солнца оказалось целое семейство спутников, очень похожих на планеты, вращающиеся вокруг самого солнца: от голых скал, вроде Меркурия и Плутона до похожих на Землю миров и газовых гигантов. Самый большой из спутников Жимерзлы, размерами почти с Уран, был окружен кольцами и многочисленными лунами.

– Что-нибудь видите? – спросил Дэниел.

– Еще нет, – ответила Лидия. – Но я могу воспользоваться аппаратурой скиттера.

– Скоро увидите. Жаль, что у меня единственного в глазах телескопы! – он рассмеялся. – Она великолепна.

– Похоже, маяк находится на планете. Индикатор показывает направление на саму Жимерзлу.

Она провела рукой по волосам, а затем кончиками пальцев стала разминать уставшие мышцы шеи.

Дэн стоял позади, поглаживая ее плечи.

– Есть еще одна возможность, – сказал он. – Маяк может быть расположен между нами и Жимерзлой или прямо позади ее. Тогда на экране мы увидим ту же картину. Ведь так, Освальдо?

Мгоабе утвердительно хмыкнул.

Они приближались к маяку, приближались к системе Жимерзлы.

Через прозрачный экран скиттера стал виден самый дальний из спутников. Товак первая заметила его.

– Посмотрите на это! Выглядит так, как будто собирается взорваться!

Мгоабе наклонился через плечо Лидии и ввел с клавиатуры несколько команд. На мониторе появилось изображение планеты.

– Вы можете увеличить картинку? – Товак всматривалась в экран. – Как в видеопроекторе?

– Это было бы здорово, – быстро повернулся к ней Мгоабе. – Но эта аппаратура не представляет такой возможности.

– Ха! Думаю, мы с Лидией смогли бы модернизировать ее.

– Сейчас?

Она покачала головой.

– Для этого потребуется время. Нужно написать программу, сконструировать пульт управления. Забудем пока об этом.

Мгоабе задумчиво кивнул.

– Хорошо. Но потом, если все будет в порядке, я хочу, чтобы вы сделали это устройство для меня. МГО оплатит расходы. Дэниел, мой друг, надеюсь, вы согласитесь на время предоставить своих помощников в распоряжение МГО? Тем более, что мы можем сделать это и без вашего согласия.

Дэниел Китаяма стоял позади Лидии, положив руки ей на плечи, и смотрел на приближающуюся планету. Ее очертания слегка проступали на фоне окружающего пространства. Он включил свои сенсоры в режим телескопа и рассмотрел планету во всех спектральных диапазонах: ультрафиолетовом, инфракрасном, радио– и рентгеновском.

– Похоже на ио!

Товак поинтересовалась, что он имеет в виду.

– Сумасшедшая вулканическая деятельность. Не отдельные извержения, как на Земле, а нечто вроде гомеостатической системы для целой планеты.

– Это не то, что нам нужно, – сказал Освальдо. – Сейчас мы не собираемся исследовать всю систему. Может, когда-нибудь позже. Уверен, что ребятам с планетарных научных станций это понравится. Изучить целую систему планет! Но теперь…

Он показал на экран локатора.

– Мы должны пропустить этот спутник.

Когда они приблизились к следующей планете, Дэниел опять включил свои телескопы. Крепко сжав плечо Лидии, он повернулся к Мгоабе и кивнул головой в сторону экрана.

– Думаю, мы должны тщательно исследовать эту планету.

– Разве вы командир корабля? – спросил Мгоабе.

– Какое это имеет значение?

– Мы ищем источник радиосигналов с Жимерзлы, а не исследуем планеты. Этим мы займемся позже – или вообще никогда.

Товак подошла к Мгоабе. Плотная, с широким плечами, она была почти одного веса с ним.

– Я на стороне Дэниела. Лидия тоже.

Мгоабе отступил назад с выражением недоверия – притворного? – на лице.

– Это мятеж?

– Мятеж? Кто здесь говорит о. мятеже? Кто назначил вас капитаном этого корабля, мистер Мгоабе? Если уж на то пошло, то вы просто безбилетный пассажир.

– Что? – Мгоабе стал серьезен. – Я директор МГО. Что вы себе вообразили?

Дэниел зарычал. Он схватил Мгоабе за грудки и приподнял.

– Это мой корабль, Освальдо, Он взлетел с моего Острова, разве вы не помните? Подумайте об этом.

Он опустил одну руку, другой продолжая удерживать Мгоабе, а затем медленно поднял его к потолку.

– Я ведь не обычный человек, У меня вместо сердца ротационный насос, а в животе ядерный реактор. Я могу разорвать вас пополам, если захочу!

Мгоабе медленно кивнул. На лице его выступил пот.

– Но я не хочу, – Дэниел медленно опустил Освальдо и разжал пальцы. – И я также не хочу быть диктатором. Мы все вместе обсудим возникшую проблему и примем решение. Только перестаньте изображать из себя босса. Вы здесь не хозяин, Понятно?

Мгоабе опять кивнул.

– Хорошо. Лидия, ты видишь планету впереди?

Она кивнула.

– По-моему, она очень похожа на Землю. Я хочу, чтобы мы подошли поближе. Как ты считаешь?

– Думаю, это хорошая мысль, – улыбнулась она.

– Товак? – спросил Дэниел.

– Да.

– Отлично.

Лидия вызвала на экран данные из памяти компьютера, а затем ввела управляющие команды. Скиттер слегка вздрогнул, изменив курс.

Дэниел сел рядом с Лидией.

– Итак, сверхчеловек принимает командование, – раздался сзади голос Мгоабе.

Дэниел попытался сымитировать вздох.

– Нет, Освальдо. Вовсе нет.

Мгоабе усмехнулся.

– Провалиться мне на этом месте, но она выглядит совсем как Земля, – Дэниел повернулся к Лидии. – Не очертания материков, а цвет. Голубой и белый. И клубы облаков. Можно подумать…

Он не договорил.

Скиттер перешел на полярную орбиту. Аппаратура корабля выполняла различные измерения. Масса планеты была близка к земной. Спектр излучения тоже. Никаких признаков разумной жизни – только фоновый уровень радиации, обычный для подобных планет.

– Мы можем спуститься ниже? Если там есть жизнь…

Лидия перевела корабль на более низкую орбиту.

Стали видны покрытые лесом пространства.

– Что вы сейчас скажете? – Дэниел повернулся к Мгоабе, который не отрывался от прозрачного экрана.

– Я не говорил, что здесь нет жизни, – нахмурился Мгоабе. Я говорил, что мы прилетели для того, чтобы выявить источник радиосигналов. Послушайте меня, Китаяма. Эти неоновые скульптуры – свидетельства существования высокоразвитой цивилизации – единственная надежда уменьшить солнечную активность. Вы знаете положение дел. Человеческая раса не обречена на гибель, Китаяма. Острова выживут. Большинство останется в Солнечной системе, а некоторые предпримут путешествие к другим звездам. Два Острова уже отправились в путь.

– Я знаю, сказал Дэниел.

– Но если мы не найдем способ обуздать солнечную активность, то Земля погибнет вместе со всеми ее обитателями. Двадцать шесть миллиардов человек. Двадцать шесть миллиардов!

– Как-то все это не очень убедительно, – Дэниел смотрел в лицо Мгоабе, стараясь понять, что скрывается за этими кроткими глазами и жестким ртом. – Прошу прощения, Освальдо, но вы никогда не казались Мне большим гуманистом. Вы всегда были слишком озабочены тем, чтобы играть первую скрипку, чтобы превратиться в Альберта Швейцера.

Тонкие пальцы Лидии Хаддад легли на запястье Дэниела.

– Смотрите!

Она указывала на проплывающую над ними планету. Скиттер летел над сплошными лесами, простиравшимися на сотни километров от склонов высоких гор до скалистого морского побережья. В месте слияния двух рек, впадавших в темный океан, раскинуласьь бухта.

На берегах бухты когда-то стоял город. Это было очевидно. Реки представляли собой естественные пути доставки товаров, которые лесорубы и фермеры могли привозить на продажу. А бухта – отличная защита для океанских судов.

Полукруг диаметром в тридцать километров представлял собой ровную поверхность. Он простирался от самого морского берега. За пределами полукруга вверх вздымались полуразрушенные здания.

Освальдо Мгоабе повернулся к Дэниелу.

– Каково решение командира? – с горечью в голосе спросил он. – Мы приземлимся и вступим в переговоры с аборигенами, сэр? Полагаю, они будут крайне дружелюбны.

– Здесь что-то не так, – поморщился Дэниел.

– Это очевидно.

– Вы думаете, они были атакованы?

– Обитателями соседних поселений? Или вашими синими друзьями из космоса?

– Это не имеет значения, так? – сказала Товак.

Глаза Освальдо расширились.

– Имеет, и еще какое, моя дорогая. Если это сделали соседи, живущие за излучиной реки, значит, здешние обитатели не сумели обеспечить мирное развитие своей цивилизации. И исчезли с лица планеты. Подобный конец некоторые Пессимисты предрекали человечеству во времена мистера Китаямы. Правда, Дэниел?

Китаяма бесстрастно кивнул.

– Но если это сделали наши синие друзья – хо-хо! Мы считали этих гипотетических существ крайне доброжелательными, всегда готовыми протянуть нам руку помощи. Если только мы сумеем пожать ее. Понимаете? Но какие у нас были для этого основания? Скульптура в стиле декко в похожей на пузырь пещере Меркурия? Картина с изображением тюленей на Титане? Извините, Дэниел, но это всего лишь найденная в разрушенном здании картина, изображающая гипотетических обитателей моря из жидкого азота. Откуда мы знаем, что эта цивилизация миролюбива? И когда мы обнаружим их, то не захотят ли они приготовить из нас обед? И такое случалось, знаете ли,

Он по-волчьи оскалился.

– Ладно, – остановил его Дэниел. – Посмотрим, какой у нас есть выбор. Во-первых, мы можем вернуться на Землю, чтобы дожить свой век в относительном комфорте. Вы останетесь со своей работой в МГО и резиденцией в Лилонгве. У меня куча денег, а Лидии и Товак я обещал работу.

Он сделал два шага к экрану, посмотрел на расстилающийся внизу ландшафт и изобразил тяжелый вздох.

– Уходим отсюда, Лид, слишком удручающая картина. Держи курс на радиомаяк, хорошо? Во-вторых, – Дэниел опять зашагал по рубке, – я могу вернуться на Медицинский Остров и играть роль подопытной свинки для Ройс и Кимуры. Вы можете остаться со мной вместе с Мимиром Монро. В-третьих, можно податься на Остров Хоккайдо. Вернуться на землю своих предков и своих потомков. Мне даже не нужно учить японский – спасибо разработанному вами преобразователю. Я представляю себе, что дело происходит несколько сотен лет назад, войду в роль «Даймио-сай» маленького городка и заживу спокойно.

Он тряхнул головой.

– Не думаю, что вы обе вписываетесь в этот сценарий. Но вы сможете найти себе работу на любом Острове. Или присоединиться к тем, кто намеревается отправиться к звездам. Мне даже кажется, что это разумнее, чем пытаться предпринять что-нибудь здесь. Просто махнуть на все рукой и отправиться к Проциону или Сириусу. Но я не могу махнуть рукой на двадцать шесть миллиардов человек.

Он сел и обхватил голову руками.

– Кроме того, через сто лет вы все будете мертвы. А я? – он опустил одну руку и обвел взглядом собеседников. – Не думаю, что мой организм за это время износится. Во всяком случае, я всегда смогу найти запасные части и нанять человека, который выполнит ремонт. Это тело не стареет и не слабеет. У меня достаточно горючего…

Он ткнул большим пальцем руки себе в живот, и раздался металлический звук. Зеркальное покрытие блеснуло, как будто от удара проскочила пьезоэлектрическая искра.

– У меня хватит горючего бог знает на сколько времени. Но если когда-нибудь оно закончится, то я всегда смогу пополнить запас на ближайшем складе ядерного топлива.

Он горько рассмеялся.

– Нет, я не могу поверить, что существа, построившие эти светящиеся скульптуры и установившие для нас маяк, я не могу поверить, что они собираются пообедать с нами. У них должна быть какая-то другая цель. Или… но крайней мере, я допускаю, что может быть…

Они все, еще летели в атмосфере похожей на Землю планеты. Воздух со свистом обтекал покрытые защитной пленкой поверхности скиттера. Внутри рубки этот звук напоминал знакомое Дэниелу по фильмам гудение древних самолетов, летящих над полями сражений в войнах столетней давности.

– Хорошо, – нарушил молчание Мгоабе. – Хорошо. Допускаю, что вы альтруист, Дэниел. Но не я. Вы хотите двигаться на радиомаяк. Ладно. Я тоже. А вы, Лидия? Товак? Тогда вперед. А то можно подумать, что мы уже ни на что не способны.

* * *

Радиомаяк находился на одной из планет-близнецов, которые вращались по одной орбите менее чем в миллионе километров от поверхности Жимерзлы.

– Как вы сказали, кто открыл эту систему? – спросила Товак Мгоабе.

– Она не знала, что это целая система, – Мгоабе вставил кассету в видеопроектор, у него на коленях появилось изображение огромной вазы с желтыми и темно-красными розами. Он гладил их лепестки, стараясь не уколоться об острые шипы, как будто они были настоящими. Он переводил взгляд с несуществующих цветов на Товак. – Она знала только о самой Жимерзле. Жаль, что она не дожила до этого момента и не увидела, что она открыла. Ее звали Аннабель Смиркова.

Он сделал ударение на втором слоге имени и фамилии астронома.

– И она ничего не знала о неоновых скульптурах и радиомаяках?

– Нет, – Мгоабе опять переключил свое внимание на изображение роз. Манипулируя одной рукой пультом видеопроектора и медленно поворачивая другую, лежащую на коленях, он создал иллюзию, что поворачивает настоящую вазу.

– Жаль, – сказала Товак.

– Дэниел сидел рядом с Лидией.

Я вижу планеты, он наклонился к девушке, – они похожи на… миниатюрные копии газовых гигантов. Не понимаю, как такое возможно. Они должны были рассеяться в пространстве, или состоять из более тяжелых газов. Или каждая планета имеет твердую оболочку, удерживающую легкие молекулы. Черт возьми, почему у нас нет настоящего астронома!

Лидия была полностью поглощена прокладкой курса скиттера.

Дэниел встал и отошел от нее. Казалось, она этого не заметила. Он посмотрел на Товак, Лидию, Освальдо. Внимание Лидии распределялось между пультом управления и зрелищем двух желтых, в розовых отметинах планет. Товак смотрела на Лидию. Дэниел почти чувствовал, как она взглядом ласкала подругу. Он почувствовал приступ ревности. Эти две женщины сделали для него очень много во время душевного кризиса в Сан-Франциско. Они по-прежнему делили с ним постель, но было ясно, что принадлежат они только друг другу, а не Дэниелу. А Освальдо? Освальдо, похоже, полностью погрузился в созерцание своих роз. Но его истинная сущность здесь, в миллионе километров от Жимерзлы, была не более ясна, чем на берегу озера Ньяса.

Дэниел наклонился и зашептал на ухо Лидии.

Она удивленно повернулась к нему.

Он повторил инструкции, еще раз убедившись, что скиттер и экипаж будут в безопасности.

Корабль держал путь к двойным планетам. Экран локатора тускло мерцал. В самом центе его находилась яркая точка радиомаяка.

Дэниел отошел в заднюю часть рубки и посмотрел на своих компаньонов: Лидию, Товак, Освальдо. Затем он перевел взгляд на свое обнаженное, покрытое зеркальной пленкой тело.

Открыв люк, он направился к глиссеру,

Скиттер погрузился в газовую оболочку ближайшей планеты. Ярко-желтые и розовые клубы вились позади корабля. Голос из рубки спросил, что собирается делать Дэниел.

– Это неважно. Просто держитесь выбранного курса, – ответил он.

– Значит, вы опять приняли на себя командование?

– Нет.

Дэниел размышлял. Трое людей в рубке. Трое существ с их несовершенным метаболизмом. Их скрипящие, наполненные болью организмы. Грубые энергетические механизмы, перерабатывающие трупы животных и растений в кучи зловонного дерьма, добывая таким образом необходимую для жизни энергию. Непрерывный процесс умирания. День за днем. Волосы выпадают. Кожа иссушается и покрывается морщинами. Артерии медленно сужаются. Зубы портятся. На коже появляются пятна. Клетки мозга отмирают, отмирают миллионами и не восстанавливаются. Человек превращается в дурно пахнущую развалину, которая будет дрожать, и пускать слюни где-нибудь в темном углу, прячась от глаз объятых ужасом молодых особей, которые съеживаются и трясутся от отвращения и страха при виде своего собственного будущего.

– Нет, – опять сказал Дэниел.

Он забрался в глиссер и пристегнулся. У него опять были крылья.

– Я больше не командую.

Дэниел закрыл внутренний люк. Теперь связь с рубкой поддерживалась по радио.

– Я больше не командую. Вы трое можете делать все, Что захотите. Спасибо вам за все. За все.

Насос откачал последние молекулы воздуха из отсека.

От старого, органического Дэниела Китаямы осталась лишь часть головного мозга внутри его нового зеркального тела, Эта протоплазма когда-нибудь умрет. Клетка за клеткой, его мозг погибнет. Он найдет способ заменить непрочную и ненадежную плоть чистыми и безупречными протезами. Он найдет способ. Он избавит себя от этой дряни.

Дэниел открыл наружный люк. Внутрь отсека ворвалась атмосфера состоящей из газов планеты.

Он отделился от корабля и падал вниз, ощущая за спиной крылья. Подобно орлу, покинувшему гнездо.

Атмосфера планеты была желтой и розовой, как золотистое и красное вино. Дэниел открыл рот и попытался вдохнуть, но не смог. Единственное, о чем он сожалел, так это о невозможности ощущать запах и вкус атмосферы этого золотисто-розового мира.

Он взглянул вверх. Корабль казался темной треугольной тенью, нависшей над ним. Скиттер был акулой, а Дэниел – рыбой-лоцманом.

В его ушах звучали голоса. Сочный баритон Освальдо Мгоабе, хриплое контральто Товак Десертис, мягкое меццо-сопрано Хаддад.

О чем они говорили?

О чем они говорили?

Какая-то тарабарщина о звезде в десяти миллиардах километрах отсюда. Что-то о жалких существах на какой-то планете. Что-то о хлипких созданиях из протоплазмы, которые будут стерты с лица земли.

Дэниел выключил приемник. Эти глупости больше не интересовали его.

Он направился к самому центру планеты. Его крылья были сильны. Он чувствовал, как обтекающая его атмосфера вызывает вибрацию всего тела. Он ощущал прилив и радостное возбуждение. Дэниел поднял голову, подставив щеки род обтекающие глиссер потоки воздуха. На своем лице он чувствовал удары капелек влаги, и каждое прикосновение давало ему короткий импульс боли и наслаждения.

Он проник сознанием в глиссер, и почувствовал каждую капельку, каждую молекулу, попадавшие на крылья и вытянутый фюзеляж.

Плотная атмосфера вокруг, него подсвечивалась красноватым светом Жимерзлы. Жаль, что Аннабель Смиркова не могла быть здесь, не могла почувствовать прелесть погружения в тот мир, что она открыла несколько десятилетий назад.

Он не мог наблюдать Жимерзлу как отдельный объект – совсем не так, как Сатурн с поверхности Титана. Она просто наполняла этот мир рассеянным тусклым светом.

– Замечательная мысль, Дэниел.

Он испугался.

– Да, этого у вас не отнять. Восточный идеализм. Просто восхитительно!

Дэниел попытался отключить радиосвязь со скиттером – она уже была отключена.

– Это вы, Мгоабе?

– Я здесь, Дэниел.

– Сукин сын! Ты заставил Монро встроить в меня это устройство! Убирайся! Ты Мне не нужен!

– Но я уже здесь.

– Нет. Ты на скиттере с Лидией и Товак, и лучше тебе вернуться к работе и выяснить, что делать, если появились преследователи с Титана.

Послышался смешок.

– Это не моя проблема. Пусть об этом беспокоится Освальдо Мгоабе и две леди. Они достаточно сообразительны, чтобы…

– Что это было?

– Я сказал…

– Неважно, что вы сказали. Вы Освальдо Мгоабе, и я не хочу, чтобы вы нашептывали мне в ухо. Убирайтесь!

– Я не шепчу вам в ухо. Я здесь, я с вами, Дэниел. На корабле остался Освальдо из плоти и крови, со своими плотскими желаниями и искусственными руками. Но я больше не он. Я здесь, с вами. Я говорил, что часть меня – в вас. То, что Мимир Монро по моему указанию сконструировал и встроил в ваше тело. Теперь я всегда с вами, Дэниел, и мне это очень приятно.

– Отстаньте, Мгоабе! Вы не понимаете! Я не собираюсь возвращаться! Я…

– Я все прекрасно понимаю, Дэниел. Конечно. Вы не вернетесь. Вы не такой загадочный, как вам кажется. Я никогда и не думал, что вы вернетесь. Помните, я говорил, что мне важны ваши необычные способности. О чем еще можно мечтать – жить вечно, путешествовать к чужим мирам, разгадывать тайны Вселенной. И так на протяжении многих сотен и тысяч лет. Мы будем вместе, Дэниел. Всегда вместе!

– Я не позволю вам! Я брошусь на солнце, Мгоабе! Я не желаю быть вашим слугой!

Дэниел дернулся и выгнул спину, и глиссер дернулся вместе с ним, встав на дыбы, как дикий мустанг.

Послышался ледяной смешок Мгоабе.

– Бесполезно, Дэниел. И почему вы так страстно желаете избавиться от меня? Подумайте – товарищ на вечные времена.

– Заткнитесь! Заткнитесь!

– Как хотите, – Мгоабе умолк.

– Предлагаю сделку, – сказал Дэниел. – Мы найдем способ отделиться друг от друга. А сейчас вы займетесь своими делами, и больше не будете вторгаться в мои мысли и чувства.

– Но, Дэниел…