Текст книги "Школа "Хизер Блоссом". Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Рианнон Илларионова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

– А сколько есть? – спросил торговец, не дожидаясь ответа и выхватывая из рук Элли кошелек и отдельные бумажки. – Будем считать, что в расчете. Все равно скоро ухожу.

Он принялся ловко запаковывать подарки в шелестящую бумагу.

– Было очень приятно вас повидать вас перед… – он осекся, – перед моей отправкой. Я ухожу в Аннвин¹. Внимательно изучите эти подарки, все это подбирал ваш незабвенный батюшка, и каждый год подобные мне передавали друг другу весть, что вы обязательно придете. Когда-нибудь. Это честь, что вы явились в мою смену.

Элли смотрела на торговца с недоумением. Тот едва заметно пожал плечами и передал свертки Лэнгдону.

– Нам пора, мистрис Элинор, – сказал тот, направляясь к двери. – Не стоит тут задерживаться, мало ли кто может нагрянуть.

Прозвучало это настораживающе, и Элли поспешила вслед за шофером.

– Обидно, что больше не увидимся, – с сожалением сказал Жоффрей, когда за девушкой и ганконером захлопнулась дверь.

– Это кто? – спросила Элли, когда они уже уселись в автомобиль, а все покупки были размещены на заднем сидении.

– Анку, – коротко ответил Лэнгдон, выезжая с парковки и разворачиваясь.

Элли вздрогнула. На это ее познаний мифологии хватало.

– Они бывают? То есть… – она замолчала.

– Как вы и я, – невозмутимо ответил шофер.

«Как будто он что-то знал обо мне, но молчал», – подумала Элли про Жоффрея.

✧☽◯☾✧Два часа спустя✧☽◯☾✧Общежитие второго курса✧☽◯☾✧

Вернувшись в школу, Элли первым делом отнесла пакет с шоколадом и чипсами в комнату Дениз и Констанс. Те не удивились, видимо были предупреждены Деборой, и даже поблагодарили. Назад Элли летела, предвкушая, как сейчас отдаст друзьям такие необычные, по-настоящему волшебные подарки. Поэтому, раньше, чем пойти в свою комнату, она зашла за Агни, а потом, вместе с ней, и за Грэмом.

Распахнув дверь комнаты, юноша несколько минут безмолвно слушал сбивчивое приглашение Элли, пока наконец она не смутилась окончательно и не замолчала.

– Я пойду, – сказал он спокойно, беря Элли за руку и оттесняя плечом Агнес.

Увидев на пороге не одну вернувшуюся Элли, Брианна не удивилась. Теперь, когда все трое собрались вместе, Элинор, чувствуя себя волшебницей, достала из пакетов подарочные свертки, вспоминая по их размерам и форме, что кому.

Бри запищала:

– Ой, – это все на мою стипендию? Хватило?

Элли рассмеялась.

– Думаю, здесь все старинное и бесценное, – ответила она многозначительно. – Но у меня забрали все до последней монетки, и твое, и мое. Хорошо, что я в обычный магазин сперва зашла.

Агнесс с исследовательским интересом осмотрела коробку с фидхелл и тут же ее открыла.

– А… как в это играть? – растерянно моргнула она.

Брианна тут же сунула нос, рассматривая деревянное поле в клетку и резной орнамент по бокам. На помощь пришла сама Элли.

– Насколько я помню, эта игра упоминается в «Мабиногионе», – в этот момент она готова была проскакать по всей комнате от радости, что не зря штудировала полжизни кельтские мифы. – В «Сватовстве к Этайн», например.

– В «Видении Фингена» эти шашки упоминаются среди сокровищ, – дополнил Грэм.

– Именно эти? – Брианна потрогала гладкую полировку игрового поля.

– Думаю, нет, – усмехнулся юноша, – другие. Но знание подобных игр, имитирующих военную стратегию, в Средние века входило в семь рыцарских добродетелей².

Он положил доску на кровать, присел рядом на корточки и быстро расставил по игровому полю фишки-кабошоны из прозрачного белого и зеленого стекла. Девушки замерли за его спиной полукругом.

– В центре, в Таре³, Король, – пояснил Грэм, ставя на это место белый матовый камень. – Эта клетка еще называется «трон». Зеленые фишки – это войско. А прозрачные, расставленные по четырем сторонам, символизируют исторические области Ирландии – Ольстер, Лейнстер, Мюнстер и Коннахт.

Первыми ходят атакующие. Можно ходить по горизонтали и по вертикали на любое количество клеток, но «перепрыгивать» через фишки нельзя, ни через свои, ни через чужие. По диагонали ходить нельзя. Проще говоря, фишки ходят, как ладья в шахматах.

Если фишка противника оказалась между двумя моими, – юноша продемонстрировал, – то центральная убирается с поля. Цели игры – захватить короля, но для этого он должен быть окружен с четырех сторон фишками противника.

Он перемешал фишки легким движением и поднялся.

– Нюансов и правил много, лучше все изучать в процессе, – он повернулся к Элли, которая уже теребила его рукав.

Приняв от девушки книгу мифов, Грэм бережно ее перелистал, подолгу задерживаясь на страницах с рисунками.

– Удивительно древняя, – благоговейно прошептал он. – Где только достала…

– Так… у последнего покойника, – беспечно ответила Элинор, наслаждаясь произведенным эффектом. И потом, едва сдерживая довольный смех, рассказала про поездку в Дублин и встречу с анку.

– Дашь потом полистать, – сказал она, и Грэм кивнул. – Вдруг я что-то пропустила в «Мабиногионе».

«Интересно, что бы я подумала о самой себе, если бы вдруг пофантазировала о таком пару лет назад?» – сказала она себе.

На долю секунды в памяти Элли всплыло полузабытое лицо женщины – тревожное и унылое. Женщины, которую она когда-то считала своей матерью.

«Не кричи! Хорошие дети так себя не ведут. Не плачь. Не смейся. Молчи», – детство Элли было полно запретов и ограничений.

Получив от Элли старинное зеркало, Брианна беззвучно замерла, не сводя взгляда со своего отражения.

– Это просто чудо какое-то! – воскликнула она, на ощупь хватая и сжимая Элинор за руку, разглядывая свое лицо в мутноватом полированном серебре.

Она перевернула зеркало, рассматривая оправу:

– ЯблокиПодсказка. Думайте.…

По краям зеркала шел выпуклый барельеф из переплетенных веток и листьев, которые сходились к центру, к трем крупным плодам.

– Очень красиво… – прошептала Бри.

Агни тем временем трясла коробку от фидхел, смахнув фишки на кровать.

– Эй! Там гремит что-то…

Агнесс присела на постель, осматривая края коробки и пытаясь подцепить ногтями. Грэм подошел ближе, протягивая руки, но Агни окинула его суровым взглядом.

– Сломаешь еще, я сама.

Она все-таки зацепила малозаметную щель, и коробка раскрыла потайной отдел. На пол звонко упал небольшой ключ.

Элли схватила его первой, проводя пальцами по шероховатому стержню, поднесла к глазам и присмотрелась.

– Здесь орнамент… – она вновь провела пальцем. – Это же просто украшение?

Она перевела взгляд на друзей.

– Или не просто?

Вопрос остался без ответа. Ключ явно был сделан непрофессионалом – шероховатый, с металлическими зазубринами, точно создатель спешил. Элли присела рядом с Агни, положив ключ рядом с куклой, бездумно рассматривая игрушку.

Куклами она никогда не интересовалась, предпочитая им книги, кино и образовательные передачи по ТВ. Но эта игрушка казалась особенной – похоже, ручной работы, она напоминала коллекционную. Золотоволосая и голубоглазая – Элли даже выдохнула, поняв, что кукла не изображает ее саму, – в розовом бальном платье и сумочкой в тонкой руке.

– Можно я посмотрю? – спросила Бри, уже давно увивающаяся вокруг и, когда Элли кивнула, схватила игрушку, почти сразу начав восхищенно пищать:

– Ой! У нее волосы натуральные! Шарнирная, все двигается, даже пальчики!

Агни негромко фыркнула, собирая с покрывала фишки фидхел, Грэм закатил глаза, продолжая перелистывать книгу и делая вид, что полностью погружен в рассматривание гравюрных иллюстраций.

– А это что? – воскликнула Брианна.

Все подняли головы. Бри держала в руке сложенный лист бумаги.

– У нее в сумочке был… – пролепетала она.

Агни подскочила и выхватила записку у подруги.

– А ты пошарилась, – сказала она, впрочем, безо всякого осуждения и развернула бумажку. Грэм и Бри тоже подошли ближе к кровати Элли, чтобы видеть получше.

Это была цепочка латинских букв, полностью лишенная смысла.

– Ох ты ж! – воскликнула Агнесс, – Шифр какой-то? В шифрах МакГиллы хорошо разбираются.

«Надо же! Я и не знала о их талантах!» – подумала Элли.

– Будем надеяться, что его можно разгадать, – протянула она, склоняясь к плечу Агнесс. – Ничего больше не написано?

Агни перевернула лист – там шла небольшая приписка на английском: «Возле кабинета мифологии».

– Где? – переспросила Элли у невидимого автора послания, – Но у нас нет такого предмета. А жаль!

– Наверно, когда твой отец учился здесь, он был, – пояснил Грэм. – А потом учитель или был оправдан Орденом, или, что вероятней, умер от старости, и преподавать прекратили.

– А нового назначить? – Элли непонимающе посмотрела на друзей.

– Так сюда присылают только тех, кто виновен перед Орденом, – ответила Брианна и понизила голос почти до горестного шепота: – Или их детей.

– Или сирот, как я, – голос Агни, напротив, прозвучал оптимистично.

– Или небогатых, как Дейдра Грайне, – отозвался Грэм.

– Я поняла, – немного пристыженно пробормотала Элли. – И вроде меня… заучек с тайнами.

Она вздернула подбородок.

– А другие учителя здесь за что? Я понимаю, что нельзя так просто пойти и спросить, но… ведь не скроешь.

– Мастер Персиваль изучает школу по заданию Ордена, он не виновен, поэтому и главный здесь, – ответила Агнесс. – А вот другие… я не знаю.

– Мистрис Катриона и мистрис Каландра повздорили с прошлым… позапрошлым магистром – Брюсом, – ответил Грэм. – Вроде мистрис Хили раскритиковала его и ее отправили сюда. А мистрис Миднайт пыталась ее защитить и… ее тоже, через пару месяцев.

– Ясно, что мастер Персиваль не мог остаться один, – понимающе сказала на это Элли, взглянув на Бри и Агни. – Я бы тоже по вам скучала, а ведь мы пока не посвящены по-настоящему.

Бри наконец тоже села.

– Мастер Ланди… единственный, кто не голосовал на арест твоего отца, Грэм, – пробормотала она. – Я хожу на факультативы… кулинарии и ароматических масел, вот и…

Грэм удивленно вскинул брови.

– Не знал, – сказал он просто.

Про мистрис Бейли и мистрис ФитцУолтер никому известно не было. Агнесс серьезно взглянула на Элли.

– Мастер Баркли изучает школу, – сказала она. – У него есть записи, карты, дневники. Он точно должен знать, где это место.

Агни мотнула подбородком на листочек.

– Я поговорю с ним, – пообещала Элли, – Завтра, после уроков. А сегодня… Агни… Ты сказала, что МакГиллы могут помочь.

Элли просяще тронула подругу за руку.

– Да ладно, – поднялась та с кровати, – пойдем, провожу. Только…

Агни покосилась на Бри и Грэма.

– … всем табором не стоит, пожалуй.

– Элинор, – хладнокровно сказал Грэм, не обращая внимания на слова Агнесс, – Благодарю тебя за книгу. Пойду к себе, полистаю.

Он вышел вслед за Элли и Агни в коридор, позволяя Брианне закрыть дверь.

– Отдам ее тебе при первой же твоей просьбе, – сказал он.

Втроем они дошли до холла и поднялись на второй этаж мужского крыла. Элинор кивнула и улыбнулась, наблюдая, как Грэм заходит в свою комнату. Потом взглянула на Агни.

– Не знала, что ты общаешься с близнецами, – сказала Элли.

– Так… – обтекаемо ответила та, – Ходим к мастеру Баркли на факультатив.

Элли слегка насупилась.

«А мне отказал, сказал, что мест нет», – подумала она.

Агнесс остановилась у последней комнаты второго этажа и постучала. Ей открыл почти сразу один из братьев, которых Элли так и не научилась различать.

– Привет, Реджи, – весело сказала Агни, – А мы по делу. Давай заходи.

Последние слова предназначались для Элли. Она послушалась и смущенно огляделась.

«Именно так и должна выглядеть комната мальчишек», – подумала она.

Тут было сочетание армейского порядка и гаражной распродажи. Кровати были застелены по линейке, на покрывалах ни морщинки – Элли даже вздохнула, припомнив свой бардак – зато столы для уроков и часть пола по углам были завалены книгами вперемешку со странными механизмами и, тут Элли всерьез удивилась, художественными принадлежностями. На одной стене висел портрет племянницы директора, судя по распущенным волосам, Деборы.

– Это ты нарисовал? – спросила Элли у Реджинальда.

Ею овладело противоречивое чувство. Портрет выглядел профессиональным, но видеть одну из Баркли было неприятно.

– Я, – подал голос второй близнец.

«Значит, Эдмунд», – отметила Элли, теперь стараясь следить за братьями, чтобы они не перемешались.

– Какое дело? – уточнил Реджинальд.

Агнесс протянула ему листок, и МакГиллы принялись вдвоем его изучать, попутно вполголоса совещаясь:

– С компьютером дело заняло бы пару минут.

– Но скорее всего шифр детский.

– Бумагу, ручку… А, нашел.

Агнесс отвела Элли в сторонку.

– Они очень всякими полицейскими штуками увлекаются – негромко пояснила она. – И вообще детективами.

– Не знала, – Элли подумала, какие еще тайны хранят ее прочие однокурсники, может быть, не менее интересные, чем ее собственные.

Эдмунд посмотрела на нее, потом перевел глаза на рисунок.

– Просто она живет рядом, в соседней комнате, через галерею. Чтобы далеко не ходить.

«А, он про портрет, – Элли рассматривала ярко-розовые уши второго МакГилла. – А с шифром что?»

Минут через десять, когда Элли уже не сомневалась, что прошло не менее часа – так долго тянулось время – близнецы признали, что «скорее всего, это шифр Цезаря».

– Сложный? – уточнила Агни, плюхаясь между близнецами на кровать.

Элли в который раз отметила, что с юношами Агнесс чувствует себя совершенно свободно.

– Детский, – повторил Реджинальд и пустился в объяснения: – В нем шифровка происходит путем сдвига букв алфавита на фиксированное число позиций.

– Буквы латинские, поэтому мы сначала заподозрили самое простое, – Эдмунд, не поднимая глаз, строчил что-то на бумаге. Потом все же взглянул на Элли. – Этот шифр используют, когда нужно, чтобы надпись обязательно поняли.

– Это как раз мой случай, – согласилась Элли.

– В целом вроде бы все… – протянул Реджинальд, с подозрением рассматривая лист бумаги. – Не знаю, поможет ли это тебе, по мне так совершенно не понятно.

Он подал листик Элли.

– Сестра Персефоны, но счастьем превыше нее. Никак не решит – тьме ли, свету отдаст она сердце свое? – прочитала она. – Действительно не понятно.

– У Персефоны не было сестры, – задумчиво протянула Агни. – Ну, я имею в виду, родной.

– Я точно помню, что не было, – ответил один из близнецов.

Братья встали и уже бродили по своей комнате. Элли, стоило только отвести глаза, опять запуталась в них.

– Вроде, как раз у нее было много, – возразила Элли. – Зевс ни одной возможности не упускал.

– Я имел в виду, что второй дочери у Деметры не было, – пояснил близнец МакГилл.

– Тогда понятно. Благодарю, вы очень помогли, – сказала Элли, забирая и расшифровку и бумажку, найденную в сумочке куклы.

«Это ведь отец писал? – подумала она, выходя в коридор, едва сдерживаясь, чтобы не прижать записку к сердцу. – Мой настоящий отец!»

Она судорожно вздохнула, чувствуя, что расчувствовалась до слез. Агнесс дружески взъерошила ей волосы.

– Держись, прорвемся, – сказала она. – Директор точно что-то знает. Скоро мы во всем разберемся.

✧☽◯☾✧Следующий день✧☽◯☾✧Коридоры школы✧☽◯☾✧Южная Башня✧☽◯☾✧

Элли вышла из класса одной из последних. Разбежавшись в стремлении догнать ушедших подруг, она почти налетела на идущего навстречу директора и тихо вскрикнула от смущения и неожиданности. Мастер Персиваль мягко поймал ее за локти и затормозил.

– Я шла к вам – воскликнула Элли.

– Рад, что, кажется, почувствовал это, – произнес директор. – Как прошла ваша поездка?

Элли преданно посмотрела на него.

– Прекрасно! – воскликнула она, готовая с радостью поделиться с любимым учителем своим триумфом. – Я получила так много чудесных вещей от моего отца! Он будто предсказал всех моих друзей – они получили подарки. И там было волшебное существо – анку! Точнее, не волшебное, ведь он не фейри, а просто последний умерший человек в прошлом году…

Элли запнулась и замолчала, переводя дыхание, но мастер Баркли смотрел на нее по обыкновению доброжелательно.

– Я невероятно счастлив, мистрис О`Ши, – сказал он. – А зачем я вам понадобился?

Элинор ощутила себя заговорщицей, и ей это понравилось.

– Вы можете мне помочь? – спросила Элли, словно получение обещания давало дополнительную гарантию.

Мастер Персиваль охотно кивнул.

– Скорее всего, да, если это входит в сферу моей компетенции… и физически выполнимо, – он слегка улыбнулся, скользя по Элли взглядом.

– Вы можете сказать, от чего может быть этот ключ? Я нашла его в коробке старинной игры. Это точно от отца. И еще… – Элли немного суетливо поискала по кармашкам юбки. – Эта записка…

Мастер Баркли взял протянутое и осмотрел с исследовательским интересом.

– Давайте отойдем в сторону, – предложил он, беря Элли за локоть.

Она только кивнула, подчиняясь. Директор оперся на подоконник, не сводя взгляда с Элинор.

– В замке очень много тайников. Какие-то обнаружены даже лично мной, какие-то нанесены на древние карты, но к ним не пробраться без дополнительного разрушения стен, а на это не всегда легко выполнимо. Я пришел в этот замок, чтобы изучать его, выполняя негласный приказ Ордена. Стать первооткрывателем и хранителем настолько загадочного места… считаю, это большая честь для меня, но и ответственность. Что касается ключа… сложно сказать. Не могу сказать точно, от чего он – от двери или шкатулки?

– Это важно, – сказала Элли твердо и убедительно. – Этот ключ… буквально «ключ» к чему-то, связанному со мной. Это то, что соединит меня с семьей. И вот еще…

Элли показала надпись на обороте карты. Мастер Баркли слегка нахмурился.

– Это место… там больше нет действующего кабинета, все закрыто. Но я посмотрю, – он мягко и покровительственно улыбнулся. – Чем я еще могу помочь?

– Я готова обойти весь замок вдоль и поперек, но найти то, что отпирает этот ключ. Если у вас есть карты и записи, которые могут пригодиться, вы можете мне их дать на время?

Мастер Персиваль продолжал вертеть в пальцах небольшой ключик.

– Кажется, у меня есть догадка… Видите этот орнамент? Он мне знаком, но я пока не мог вспомнить, где он мне встречался. Вроде, какая-то дверь… Мне действительно нужно перечитать старые тетради.

Он отдал девушке ключ.

– Но, простите, я не могу позволить вам заниматься загадками в ущерб сну и занятиям. И, несмотря на ваше происхождение, ходить по замку ночью я вам тоже запрещаю. Порталы недостаточно изучены.

– А кто их изучит, если вы будете это запрещать? – с вызовом спросила Элли.

Мастер Персиваль посмотрел на нее с улыбкой, но тут же отвел глаза.

– Не соблазняйте меня! Я очень не люблю нарушать правила. Каждый раз это для меня буквально трагедия.

«Значит, он их все-таки нарушает…» – подумала Элли.

Как-ни странно, ее симпатия к мастеру Баркли только увеличилась.

– Мне известно, что фейри в состоянии проходить в туман и блуждающие порталы, и возвращаться обратно… – сказал Персиваль. – Что касается полукровок…

– Я несколько раз ездила в Дублин через туман, – напомнила директору Элли. – И вы знали наверняка, что он мне не повредит. Робин тоже может ходить в него.

Элли захотела спросить директора о Гавейне, видел ли он его и что о нем думает, но язык буквально заледенел и прилип к гортани. Ей стало немного страшно. Но стоило сменить тему, как все моментально прошло.

– Так вы мне покажете записи? – она почти не сомневалась, что директор ей не откажет, но на всякий случай состроила умоляющую гримассу.

Мастер Баркли колебался несколько секунд.

– Хорошо… – он шагнул в сторону. – Пойдемте ко мне. Я храню все в своей комнате.

Элли послушно пошла следом.

«Надеюсь, Дебора и прочие к этому не прилагаются?! – подумала она с раздражением, но задать директору прямой вопрос постеснялась. – Ну, это вряд ли. Не живут же они с ним!»

Мастер Персиваль оставался для девушки первым человеком, к которому она хотела обращаться за помощью в первую очередь. Правда, теперь еще был Грэм.

Дойдя до Южной Башни, – пришлось долго подниматься по лестницам – они пошли по коридору. Директор обитал во второй правой комнате. Он вошел первым, оставив дверь распахнутой, словно давая Элли выбор – заходить или ждать в коридоре. Поразмыслив недолго, Элли зашла.

В комнате было прохладно и свежо. Оглянувшись, девушка заметила, что двустворчатое окно чуть приоткрыто. Видимо, директор любил осенний холод.

Мастер Персиваль распахнул книжный шкаф и пока только перебирал темные, переплетенные вручную тома, а Элли продолжала осматриваться.

Комната была большая, больше, чем их с Брианной, с обычной для этого замка резной мебелью темного дерева, с двуспальной кроватью, застеленной неожиданно светлым зеленым покрывалом. Такого же цвета были и портьеры на окне. Видимо, директор и в обычной жизни испытывал нежную любовь к цвету своего Факультета.

Невольно вспоминая комнату мастера Джулиана, в которой она стечением обстоятельств провела несколько часов прошлой зимой, Элли начала искать сходства и различия. Магический алтарь директора оказался не на подоконнике, а на специальном столике в углу, за ширмой. Девушка не стала туда заглядывать, справедливо полагая, что это слишком интимное пространство.

У изголовья не лежали книги, и вообще комната производила впечатление только что тщательно убранной, ни одной мелочи не на своем месте. По мнению Элли, здесь недоставало уюта, сама она была любительницей раскидывать вещи.

Она подошла ближе к мастеру Персивалю, который продолжал безмолвно брать книги и свитки с полок, раскладывая их на бюро. Глаза девушки забегали по содержимому шкафа. Кроме старинных изданий с потемневшими нечитаемыми корешками тут была преимущественно литература по энергетическим практикам, книги, служившие ей самой учебниками, и множество энциклопедий по мировой мифологии. Девушка была готова поклясться, что рассмотрела даже несколько сборников народных сказок.

– Садитесь за стол, – предложил мастер Персиваль, предупредительно отодвигая перед девушкой стул.

Элли присела, только сейчас заметив перед собой пару толстых, слегка растрепанных фотоальбомов.

– Здесь можно фотографировать? – отчего-то удивилась она.

Древний и магический особняк, большую часть года почти лишенный связи с остальным миром уже давно казался ей отдельной самобытной цивилизацией.

Директор кивнул, не отрывая взгляд от какой-то особенно большой карты замка, которую он рассматривал под разными углами.

– Конечно… Только в последнее время мало кто привозит с собой простые фотоаппараты, а интернета здесь нет.

– Можно посмотреть? – непонятно на что надеясь, спросила Элли.

– Конечно… – повторил Персиваль, по-прежнему не смотря пока на нее, полностью погруженный в изучение бледного истертого листа.

Девушка осторожно перелистывала толстые картонные страницы с цветными, по старинке напечатанными фотографиями. Попадались даже глянцево блестящие полароидные прямоугольники. Но из всех юных лиц на фото она могла узнать только мистрис Катриону, мистрис Каландру и самого мастера Персиваля.

– А… здесь нет фото моего отца? – спросила она тихо.

– Нет, – обрубил надежду на корню мастер Баркли, – Ваш отец на девять лет старше меня, и в школе мы встретиться не могли. Посмотрите сюда.

Он расстелил перед Элли большую карту замка, прямо поверх разложенных альбомов и, слегка наклонившись к девушке, провел пальцем по вычерченным коридорам и лестницам. Элли чувствовала на виске его теплое дыхание.

– Иногда к тайникам ведут, как ни странно, иные тайники, – мастер Персиваль раскрыл рукописную тетрадь и подал Элли.

Девушка увидела чернильный рисунок двери, украшенной тем же растительным орнаментом, что и головка ключа. Элли пролистнула несколько страниц, заполненных ровными строчками. Скорее всего это был дневник, в записях встречались даты и дни недели. Элли невольно подумала, кто мог быть автором? Отчего-то ей представилась девушка, ее ровесница.

– Вы знаете, где эта дверь? – спросила Элли.

– Ее нет, – ответил мастер Баркли. – Я уже говорил, с тайниками не все просто. Дальше в дневнике есть пояснение о ее местонахождении, но на карте она отсутствует. На ее месте просто тупик.

Элли откинулась на спинку стула. Директор слегка отодвинулся от девушки.

– Я предполагаю, что тот коридор могли заложить относительно недавно, и ваш отец видел эту дверь. Вероятнее всего, он сам мог скрыть ее, чтобы никто раньше времени, даже случайно, не нашел то, что предназначается вам.

– Значит, он видел эти записи… и карту? – спросила Элли и даже погладила пожелтевшую плотную бумагу.

– Очевидно… Все это хранилось у Ордена. Ваша бабушка могла отдать ему тетради на время. Я сам получил их от магистра… Ренара, – голос Персиваля слегка запнулся.

Воспоминания о главе Ордена были не слишком комфортны и для Элли.

– А кто автор этих рисунков и дневников? – спросила она, чтобы немного сменить тему.

– Несколько поколений владельцев этого дома… до того, как его за бесценок купил Орден.

– Такой большой прекрасный особняк… – пробормотала Элли, прекрасно понимая, почему «за бесценок».

– К сожалению, они были обыкновенными людьми, верящими в ложные силы, – продолжил мастер Персиваль. – Знание о ином мире оказалось невыносимо для них.

Элли пролистала тетрадь немного дальше. Рисунки были удивительно красивы, хоть и существа на них казались странными, а подчас и уродливыми.

– Этот дневник единственный, в котором есть рисунки, – пояснил директор. – Я склонен думать, что он принадлежал самому молодому члену семьи. Подчас, юные оказываются сильнее.

Элли вновь посмотрела на карту.

– Как вы считаете, где может быть этот тайник? – она попыталась вспомнить путь, проведя пальцем по чертежу.

Персиваль вновь наклонился над сидящей девушкой, накрывая ее руки своими.

– Вот здесь, в конце коридора, под лестницей. Думаю, я могу отправить туда кого-то разобрать стену. Вас я настоятельно прошу не ходить ночью по замку. Тем более, с подругами. Вы мне обещаете?

– Х-хорошо… – пробормотала Элли, на всякий случай скрестив под столом указательный и средний пальцы.

Она не была уверена, что нарушит это обещание и обманывать любимого учителя совсем не хотела. Но все же готова была подстраховаться, пусть даже откровенно детским способом.

– Тогда я вам сообщу, когда фейри обнаружат эту дверь, – мягко сказал мастер Баркли. – И, если подключить к этому мистрис Миднайт и мистрис Хили, это случится в самое ближайшее время.

Ощутив, что разговор движется к концу, Элли поднялась.

– Как вы считаете, что теперь будет с Орденом? – неожиданно для самой себя спросила она.

Персиваль едва слышно вздохнул.

– Боюсь, что ничего хорошего. Все уже слишком привыкли, что магистра выбирает магический перстень. Орден может ожидать полная реконструкция или даже раскол… или полное уничтожение. И мы теряем поддержку огромного числа бессмертных, их возможности, знания. Даже, если каким-то чудом будет назначен следующий магистр, фейри не признают его своим господином.

«Я никогда не считала магистра своим господином!» – хотела сказать Элли, но промолчала и посмотрела прямо в глаза директора:

– Вы ведь знаете что-то обо мне? – спросила она.

– Мистрис Элинор… – сказал директор после недолгого молчания, – … ваше рождение было главной темой для обсуждения в наших кругах. Я сейчас имею в виду членов Ордена и тех, кто в принципе знает о нас, о школах, о бессмертном народе. Я не осуждаю вашу бабушку, спрятать вас в семье дальних родственников было скорее верным решением. Слишком многие хотели вас увидеть, а магистр О`Ши была категорически против такого паломничества. Вас бы лишили детства. Тем более, некоторые люди считали, что вас необходимо сделать чем-то вроде знамени, символа… вы меня понимаете?

– Не совсем, – пробормотала Элли.

– Рождение ребенка смертного и… – мастер Баркли резко замолчал, словно прикусил язык, но тут же продолжил: – Ребенка человека и фейри кому-то виделось знамением. Но ваша бабушка считала, что Ордену еще рано выходить из тени, и я опять с ней согласен. Но в Ордене есть человек, который чрезвычайно увлекся вами. Очень хотел вас увидеть.

Директор снова замолчал. Теперь разговор уже интриговал Элли.

– Кто это? – уточнила она, хотя какая-то часть ее личности чувствовала ответ.

– Магистр Ренар, – ответил мастер Персиваль. – Но в то время никто не мог еще предположить, что он займет эту должность. Тогда он только получил вулгарское… то есть дополнительное образование и поступил на работу в Магистериум… не реннский, что было бы логичней, а в дублинский. И, насколько я знаю, он искал все возможные пути стать другом семьи, в которую вас отдали.

– Вы имеете в виду семью Грэма? – спросила Элли.

– Да, семью графа Драммонда, – подтвердил директор. – Не могу знать всех подробностей, но ему это не удалось. Вашей бабушке Ренар никогда не нравился, хотя искренне не понимаю, почему.

– А вам? – спросила Элинор со странным чувством.

Значит, этот человек преследовал ее буквально с детства? По телу Элли прокатилось что-то колкое, сладкое, дразнящее. Прокатилось и растаяло. Она вздрогнула и попыталась прогнать мысли о магистре, но директор продолжал:

– Мне он вполне симпатичен как человек, и как глава Ордена. Он лучшее, что есть у нашей организации.

«Он говорит о магистре как о здравствующем, – подумала девушка. – Точно, тот просто уехал по делам».

– Могу я быть с вами полностью откровенным? – спросил мастер Персиваль, коротко взглянув на Элинор.

– Да, – ответила Элли, почти предвкушая какую-то загадочную тайну, в которую ее сейчас посвятят.

– Фейри ищут его, по ту сторону Вуали, – признался мастер Персиваль. – Темные фейри, которые живут в школе и выполняют некоторые мои приказы. Это единственное, что я могу сделать. К сожалению, большая часть Ордена не верит в возможность возвращения магистра.

Элли промолчала. Сама она еще не решила, чего хочет, но мнение мастера Баркли было для нее авторитетным. Если ему нравится магистр Ренар, может быть… директор прав, и его нужно возвращать?

«Стоит ли рассказать ему, что магистр поступал со мной хуже, чем с животным, непонятно чего добиваясь?» – подумала Элли, но поняла, что не сможет. Не хватало злости, перебивающей страх и смущение. Но она не ощущала себя фейри, и в этом была ее защита от Ренара и синего камня.

– А что может значить «сестра Персефоны»? – спросила она, показывая директору бумажку с расшифровкой.

Мастер Баркли взял ее и прочитал про себя.

– У Персефоны не было родной сестры, – пояснила Элли. – Может быть, имеется в виду какая-то другая дочь Зевса?

– Знаете, мистрис О`Ши… – протянул директор, – Может быть, здесь упоминается аналог Коры-Прозерпины из другой мифологии. Советую подумать в этом направлении.

«Хороший совет… – решила Элли. – Но что мне это даст?»

Задерживаться в комнате директора дольше показалось ей неуместным, и она попрощалась.

ПРИМЕЧАНИЯ:

¹ Аннвин (Анвин, Аннуин) – дословно «бездонный» – в мифологии валлийских кельтов потусторонний мир, правителем которого считался Гвин ап-Нудд. Находится в Стране Вечного Лета.