Текст книги "Школа "Хизер Блоссом". Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Рианнон Илларионова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Ощущая на себе чей-то взгляд, дрожа от внезапно нахлынувшего страха от того, что не могла контролировать, она опрометью бежала вниз по лестнице, рискуя упасть головой вперед и завершить полет кубарем. Элли опомнилась только внизу, остановилась и, тяжело дыша, прислонилась к прохладной каменной стене. Здесь уже было светлее, ходили студенты в пестрых плащах, слышались смех и разговоры.

«Я словно провалилась в другое измерение, – подумала Элли. – А теперь снова в мире людей».

Она пошла по коридору, сливаясь с толпой, благодарно чувствуя рядом человеческое тепло. Еще несколько лет назад, в прежней школе, гомон и суматоха казались Элли раздражающими, то теперь она была рада погрузиться в эти энергии.

«Я верну магистра, слышишь? – подумала она, почти не сомневаясь, что внутренний голос, чем бы он ни был, не исчез и наблюдает. – Но это не значит, что я этого прямо хочу. Просто так надо и у меня нет выбора».

✧☽◯☾✧Конец июня✧☽◯☾✧ Магистериум✧☽◯☾✧

Летний Ренн показался Персивалю непривычно жарким. Бретонский Магистериум в свои отпуска он никогда не посещал и сейчас потратил не менее часа на его поиски. Здание не поразило его, как в свое время дублинская резиденция. Когда Персиваль нашел нужный адрес, он увидел неприметное здание – тут не было ни швейцара, ни огромного количества этажей, ни пафосных приемных. Просто контора средней руки.

Мастер Баркли прошел по коридору, рассматривая одинаковые светлые двери, пока наконец нашел единственную, с фамилией на табличке и, постучав, вошел.

Кабинет оказался довольно большим, человек на десять, если судить по количеству офисной мебели, но сейчас там сидел только один человек.

– Здравствуйте, мастер Лефевр, – первым приветствовал его ирландский директор, справедливо полагая, что хозяин носит ту фамилию, что указана на двери. – Я получил ваше письмо.

Лефевр, субтильный мужчина с невыразительным лицом и прилизанными волосами, вскинул брови:

– Я вас вызывал? Вы… кто?

– Вы здесь по моему приказу, – раздался сбоку, и Персиваль обернулся.

Неподалеку, вытянув длинные ноги в проход между столами, сидел мужчина лет шестидесяти, худощавый и крепкий. Он поставил наполненный наполовину бокал перед собой и кивнул Персивалю:

– Вам нужен я, не он, подойдите сюда, – мужчина слегка повысил голос, показывая пальцем на место рядом. – И сядьте!

Персиваль удивленно шевельнул бровью, но подчинился. Устраиваясь на стуле перед незнакомцем, он недовольно отметил, что тот тверд и неудобен, тогда как собеседник сидит в кресле.

«Итак, я попал на допрос, – подумал Персиваль, – Ну а чего я ожидал, ирландец в Бретани, да еще директор опальной школы?»

Незнакомец потянулся к бокалу рядом, и Персиваля обдало жаром узнавания – те же длинные пальцы, белые волосы, только здесь скорее всего уже седые и коротко постриженные, насмешливый изгиб рта, светлые глаза, но замаскированные бликующими стеклами очков и, фейри всех побери, рост, как главная примета.

«Нет, ему не шестьдесят, – подумал Персиваль, – Все-таки немного больше».

Он вздохнул.

– Мастер Ренар, вашего сына ищут.

Отец магистра знакомо усмехнулся одной стороной рта.

– Вы поняли, кто я? А я надеялся сохранить инкогнито и немного вас помучить.

– Не с такой яркой фамильной внешностью… – начал Персиваль.

Ренар-старший удобно откинулся на спинку кресла, поигрывая бокалом.

– Оставьте свои комплименты женщинам, – равнодушно обронил он и тут же посмотрел прямо в глаза Персивалю, меняя тон с вальяжного на резкий: – Где девчонка?

Персиваль провел бессонную ночь в самолете, он всегда нервничал во время перелетов, и теперь никак не мог сосредоточиться на лице собеседника. Он даже обрадовался неудобному стулу, в кресле неумолимо потянуло бы в сон. Но теперь расфокусированный взгляд отмечал любые переливы света.

– Она-то вам зачем? – грустно спросил мастер Баркли, впиваясь ногтями одной руку в запястье другой, прогоняя некстати накатившую сонливость. Почему-то очень хотелось смотреть на бокал.

«Еще бы фонарь в лицо для полного эффекта», – подумал он.

– Я бы ей нашел применение, – многообещающе заявил отец магистра, продолжая наклонять фужер, любуясь его переливами.

Персиваль нашел в себе силы оторваться от этой игры и обернуться. Лефевр с интересом наблюдал за ними обоими.

– Может быть, вы хотите поговорить наедине?

«Если выйти отсюда, есть ли шанс, что я сумею малодушно сбежать?»

Ренар-старший тоже перевел глаза на подслушивающего Лефевр.

– Этот? Он ничего не расскажет, даже не все поймет и запомнит. Умные по кабинетам не сидят, они делом заняты.

Персиваль снова посмотрел на Ренара-старшего, пытаясь сосредоточиться на его лице, но теперь его отвлекали поблескивающие очки.

– Может, у вас еще и часы есть, знаете такие, на цепочке? – попытался он пошутить, но голос прозвучал потеряно и беспомощно.

– Есть, – успокоил его старик и снова уставился на Персиваля белесыми страшными глазами, повышая голос до крика: – В глаза мне смотреть!

Он пожевал губами, словно хотел выругаться, но сдержался. Пальцы левой руки, точно по неосознаваемой привычке, то и дело барабанили гамму по столику.

«Если я просто встану и уйду, – подумал Персиваль, даже не пугаясь, какими медленными, как проплывающие облака, стали мысли, – что они мне сделают?»

Но стул неожиданно стал удивительно удобным и менять положение тела совершенно не хотелось. Было два дополняющих друг друга желания – спать и чтобы все закончилось побыстрее. Ренар-старший неспешно поднялся и теперь возвышался над Персивалем, зайдя тому за спину. Персиваль ощутил, как на плечо ему легла теплая и сильная ладонь.

– Послушайте, вы должны мне помочь, – услышал он голос, в котором слишком явно угадывались интонации его друга.

Персиваль дернулся, чтобы подняться, потом еще, пока не осознал, что эти попытки ему только чудятся.

– Поверьте, сделано все, что только возможно. Я уже все рассказал трикветру магистра. Вы можете узнать у них.

Не видя собеседника, Персивалю казалось, что он разговаривает с иллюзией, сам с собой.

– Они выше вас по статусу! – сбросил Персиваль последний козырь, – Я не должен перед вами отчитываться. Магистр пропал не из-за меня!

Голос Ренара-старшего снова стал жестким и ледяным:

– Если бы вы привели мне ту, из-за кого он исчез, я бы поговорил с ней. Но теперь отвечать будете вы. Что было сделано для поисков?

– Фейри уходят за туман и ищут его, – покорно ответил Персиваль.

– И что это дает? – Ренар-старший помолчал секунду и повторил с большим напором: – Что это дает? Мир, в котором нет времени! В котором нельзя попасть в тот же самый срез реальности? Где каждый остается наедине с собой, потому что, дьяволы всех побери – это мир мертвых!

– На фейри это не распространяется, – негромко возразил Персиваль. – Это их мир, и они могут перемещаться в нем свободно. Они найдут магистра, это просто вопрос времени.

– Которого в том мире нет? – язвительно уточнил Ренар-старший.

«Для фейри есть», – подумал Персиваль, но решил промолчать.

– Вот я и хочу, что бы фейри пошла туда и привела моего сына назад! – резко ответил Ренар-старший.

«Подождите! Я что вслух это сказал? – ужаснулся Персиваль. – А сейчас? Я думаю или говорю?»

Он даже зажмурился, пытаясь остановить внутренний монолог, вспоминая все, чему его учили, но мысли предательски трепыхались и он больше ни в чем не был уверен.

– Представьте себе, дорогой мастер Баркли, как прекрасно будет сложить с себя ответственность, потому что вы действительно ни в чем не виноваты, – теперь Ренар-старший снова говорил дружелюбно. – Сейчас лето, мы можем поехать в школу, вы отдадите мне девочку и больше ни о чем не будете заботиться.

– Вы не понимаете, – почти прошептал Персиваль, – Не осознаете, кто она такая.

– Прекрасно понимаю! Она испортила моему сыну жизнь буквально сразу после своего рождения. У его жизнь была расписана по нотам, а она ворвалась, и все пошло наперекосяк! Кем бы девчонка не была, нашей семье она крепко задолжала.

– Один человек… или не человек… – путано пробормотал Персиваль, – не имеет такой власти. Магистр не марионетка, он не будет плясать по приказу. Он сам строил свою жизнь. Да и стал бы он магистром, если бы не этот путь?

– А зачем ему было становиться? – удивленно воскликнул Ренар-старший. – Орден делает не магистр, а такие, с позволения, простые люди, как я и моя жена! Именно мы – костяк Ордена! Нас взрастили, воспитали и научили, как внедряться к вулгарам, как подбираться к их детям, как вразумлять их тому, что действительно важно. Разве не в этом всегда был наш долг и смысл существования?

– Послушайте! – Персиваль снова дернулся, чтобы хотя бы обернуться и увидеть лицо собеседника, но тяжелая ладонь пригвождала его к стулу, – Я безмерно вас уважаю, вы – старая гвардия и правы до последнего слова, но девочку я вам не отдам. Именно из-за того, что верю в возвращение магистра. Он мне не простит, если с ней что-то случится. И вас не простит.

– С этим я бы и сам разобрался, – ответил Ренар-старший, но голос его звучал теперь не очень уверенно. Он отпустил плечо Персиваля и снова сел напротив.

Директор осторожно перевел дыхание.

– Я понимаю ваш гнев по поводу произошедшего, – Персиваль воспользовался паузой, когда отец магистра в два глотка опустошил свой бокал. – Но предлагаю доверять течению жизни. Магистра мы найдем, проблема только в том, что он вряд ли сможет выйти.

На этих словах Ренар-старший снова яростно посмотрел на Персиваля, но тот не стушевался.

– Но ведь он сможет руководить Орденом и фейри даже оттуда! Да, мы его больше не увидим, но существуют письма!

– Так почему он до сих пор ничего не написал?! – снова гневно выкрикнул отец магистра, сжимая опустевший бокал. Персиваль ожидал, что тот вот-вот хрустнет, но старик поставил его на стол перед собой.

– Мы не можем ничего доподлинно знать, – ответил Персиваль. – Где оказался магистр, кто рядом с ним, кого он сумел повстречать и с кем наладил связь. Это могут быть бродячие фейри, которые не желают выйти к людям и ничего не знают про наш мир. Но пока у вашего сына есть перстень, он все еще имеет над ними власть.

Персиваль перевел дыхание. Отец магистра его не перебивал.

– Нам нужны древние мудрые существа, – продолжал Персиваль. – Не маленькая девочка, которая сама заколдована. Она не осознает своей силы, но за нее могут вступиться те, кто пока могущественнее нее. Поэтому я вас буквально умоляю – оставьте эту затею. Если вы рассердите их, магистр обнаружит себя и узнает, что осиротел раньше времени.

Ренар-старший вздохнул и поднялся.

– Меня лишили сына, но остались две дочери, которые имеют куда больше власти, чем я. Не нужно думать, что вы меня убедили, и я осознал, что был не прав. Я только увидел, что вы бесполезный и трусливый ирландский отброс, и несомненно находитесь там, где заслуживаете – среди предателей и их выкормышей. Прощайте.

Он быстро вышел из кабинета, задержавшись лишь у стола хозяина. Пальцы его, словно существуя отдельно, снова барабанили гамму. Уходя следом, Персиваль бросил взгляд в сторону Лефевра. Клерк Магистериума что-то увлеченно писал, не обращая внимания на обоих мужчин. Может, притворялся, а может и нет. Ренар-старший ушел далеко вперед, а директор наоборот замедлил шаг. Когда он снова вышел на залитую солнцем улицу, отца магистра уже не было видно.

✧☽◯☾✧Конец июня✧☽◯☾✧Аэропорт Дублина✧☽◯☾✧Замок Алник, Нортумберленд✧☽◯☾✧Сад ядовитых растений✧☽◯☾✧

Бренда не выпускала письма из рук все время пока мастер Ланди покупал билеты и узнавал все про их рейс. Периодически она бросала взгляд на строки, словно в надежде, что там появится дополнительная информация:

Дорогой Джулс!

Очень нужна твоя помощь. Прикладываю список растений, который нужны мне для серьезного дела, касающегося возвращения моего сына. В ядах такого уровня разберешься только ты.

Можешь взять с собой умного человечка, которому доверяешь, а я постараюсь обеспечить поддержку фейри, кое-кто меня еще помнит и уважает.

Чек за хлопоты и прочее прилагаю.

С уважением и благодарностью, Белинда О`Ши.

Список нужных старухе трав мастер Джулиан забрал себе, письмо же взяла Бренда и уже не выпускала из рук. Она и сама бы не смогла объяснить, зачем. Может, это была связь с внешним миром – послание оттуда, – уже почти забытым, а может ее притягивали слова про умного человечка, заслуживающего доверия. Как бы то ни было, письмо было всегда при ней и уже сильно истрепалось.

Джулиан незаметно подошел и сел рядом с Брендой.

– Полетим на British Airways до Лондона, – весело сказал он, – А там пересядем на поезд.

– Долго ехать? – спросила Бренда.

– На поезде? Пять часов. На автомобиле и то дольше.

Бренда вздохнула и прилегла головой на плечо мастера Ланди.

– А потом? Что будет, когда мы доедем?

Мастер Джулиан улыбнулся и пригладил пышные кудри.

– Потом мы, да будет на то помощь уснувших богов и фейри, ограбим герцогиню Нортумберлендскую.

Бренда невольно улыбнулась.

– Это серьезное преступление, – сказала она шепотом.

– Разумеется, – подмигнул ей мастер Джулиан, и тут же под потолком зазвучал громкоговоритель, объявляющий их рейс.

Владения герцогини поразила Бренду у самых ворот – огромных, узорчатых, кованых – своими надписями. Сверху, белым по черной стали, шла надпись – «The poison garden» – сад зелий, и на самих створках, рядом с черепами и скрещенными костями – «Эти растения могут убивать».

Бренда и мастер Ланди слились с толпой прочих посетителей. Первое время Бренда крутила головой, пытаясь понять, кто тут фейри, который должен обеспечить им магическую поддержку, но ее внимание быстро захватила гид – приятная и моложавая женщина в простых черных брючках и клетчатой рубашке, которая приветливо улыбалась своим гостям.

– Между прочим, – прозвучал над головой Бренды чей-то голос, – это сама герцогиня, Джейн Перси.

«Вот как!» – подумала девушка и обернувшись увидела Робина, который тут же приложил палец к губам.

Пак изменил своей обычной привычке одеваться заметно и пестро даже в мире обычных людей, сейчас на нем была лишь белая футболка и джинсы, но рыжие волосы и веснушки все же оставались яркой приметой.

– Я здесь не один, – сказал Робин. – Наших достаточно, шныряют по кустам. Делайте свою работу.

Бренда понятия не имела, что ей делать, она посмотрела на мастера Джулиана, но он только качнул головой и впился глазами с перечень необходимых трав.

Герцогиня тем временем вела группу по дорожкам сада, периодически останавливаясь у кустов. Бренда решила послушать.

– Меня спросили, как вообще пришло в голову создать такой сад, – говорила герцогиня Нортумберлендская. – Во время раскопок на месте древних медицинских центров археологи обнаружили множество костей и анестезиологических губок. Эти губки клали пациентам на нос и рот, чтобы они потеряли сознание. Меня поразило, что состав этих губок был идеально подобран. В них содержались вытяжка из белены, болиголова и семян опийного мака. Это сочетание веществ действовало как наркоз и отключало сознание на 48-72 часа. Именно столько времени требуется для естественного заживления ран после ампутации.

В то время ампутация конечностей была обычным явлением. Ее проводили при эрготизме, который еще называли «огнем святого Антония». Эрготизм – это отравление спорыньей, грибом, который растет на злаковых культурах.

Узнав об этом, я подумала: «Какие же они были мастера своего дела!» И я поехала в Италию, чтобы посмотреть на остатки садов Медичи. В этих садах выращивали ядовитые растения. Там я решила, что и мне хочется иметь такой сад. Здесь у меня есть далеко не только один болиголов, которым отравился Сократ, но и моя любимица, прекрасная и опасная белладонна.

Герцогиня пошла дальше, и группа двинулась за ней.

– В общей сложности, здесь у меня растет около сотни растений-убийц, – весело сказала герцогиня. – Многие из них и следов не оставляют.

– Вы используете что-то отсюда для личных целей? – спросил кто-то из толпы.

– О нет! – воскликнула герцогиня. – Просто это была отличная идея привлечь в замок туристов, ведь его содержание требует больших средств. Если бы я захотела убить своего мужа, с которым, к слову живу уже сорок лет, я бы лучше ударила его чем-нибудь тяжелым, да хоть замороженной рыбой. Потом ее можно пожарить и съесть, следов не найдут.

Герцогиня жизнерадостно рассмеялась.

«Какое странное у нее чувство юмора», – подумала Бренда.

– Во время Второй Мировой Войны все здесь пришло в упадок, – продолжила герцогиня. – Но, когда я стала здесь хозяйкой, я решила возродить сад, ведь он был здесь с конца восемнадцатого века. А именно ядовитые растения – это уже моя фишка.

– Были ли у вас случаи, когда не удавалось получить те растения, что вы хотели? – прозвучал новый вопрос.

Герцогиня кивнула.

– Мне отказали, когда я захотела получить гельземий. Но позже я его все-таки добыла. Большинство растений в моем саду довольно распространенные, но для культивирования некоторых, особо сильных, мне нужно было получить лицензию на выращивание. Например, на коноплю.

Бренда так заслушалась, что почти забыла про мастера Джулиана. Она попыталась отыскать его, но не увидела. Бренда заволновалась.

«Так, все в порядке, – сказала она себе. – Если бы заметили, что он что-то срывает, уже подняли бы крик. Значит, все идет по плану».

Идей по поводу того, зачем старой мистрис О`Ши требует добрая дюжина растений, одно ядовитей другого, она прогоняла от себя уже давно. Она еще раз осмотрела группу туристов – Джулиана не было. Люди, возглавляемые хозяйкой поместья, послушно шли от клумбы к клумбе, выслушивали короткую лекцию и шагали дальше. Бренда понимала, что паниковать рано, но исчезновение учителя встревожило ее. Чтобы отвлечься, она снова попыталась сосредоточиться на рассказах герцогини.

– Часто сюда приезжают садовницы и домохозяйки, – говорила та. – Они удивляются, что так много растений могут убить, и рассказывают, что некоторые растут и у них. Но ведь все зависит от дозировки! Ведь многие из этих растений используются и в современной медицине. А лавровым листом папионисты – коллекционеры бабочек до сих пор убивают этих насекомых, когда для нас пара листов – это просто приправа к рыбе! Олеандр растет по всей Европе даже на детских площадках, но ведь он ядовит от корней до последнего листочка! А тис?! Тоже!

Группа туристов дошла до огромного туннеля, увитого ядовитым плющом.

– Не дотрагивайтесь до любой части растения, – предупредила герцогиня. – Он сейчас цветет, но настроен все равно враждебно.

Бренда на всякий случай заложила руки за спину и подошла ближе, рассматривая зеленовато-белые метелки цветов.

– А противоядия у вас растут? – спросила она герцогиню.

– Раньше были, – согласно кивнула та. – Но потом мы в семье решили удалить их, чтобы поддержать репутацию полностью ядовитого сада.

«Где все-таки Джулиан?» – подумала Бренда.

Робин был здесь. Держался во главе группы, почти вплотную к герцогине, сыпал вопросами про каждое растение, перетягивая внимание на себя. Время от времени по особо густым кустам шла рябь, словно там кто-то носился, но ни герцогиня, ни посетители, казалось, ничего не замечали.

Бренда снова заслушалась рассказами герцогини, и опомнилась только у черных ворот, ведущих из сада.

– Благодарю вас за посещение, – улыбнулась герцогиня. – Жду снова!

– Фух, – выдохнул словно после прыжка неизвестно откуда появившийся мастер Ланди. – Непременно.

Герцогиня Нортумберлендская нахмурилась.

– Подождите, а вы кто? Кажется, я вас не видела.

Джулиан бросил на нее оскорбленный взгляд.

– Как это не видели? Я же с самого начала тут был!

– Да, да! Был! – чуть ли не хором произнесли остальные туристы, причем Робин кричал громче всех.

– Да? – с сомнение нахмурилась герцогиня, но позволила работникам сада открыть двери и выпустить группу. Под ногами людей шныряли шерстяные клубки, напоминающие крупных кошек, но вулгары и теперь ничего не замечали. Многие взахлеб переговаривались, делясь впечатлениями.

Бренда взглянула вниз.

– Брауни! – изумленно воскликнула она.

Домовята закрутились волчком и пропали все как один, подняв облачка дорожной пыли.

Мастер Джулиан негромко шикнул и потянул ее в сторону от расходящейся толпы, где уже стоял Робин.

– Как прошло? – спросил пак.

Мастер Джулиан широким жестом пригладил пышные волосы.

– Были сложности. На меня точно пыльную накидку набросили – меня не видно, но и я сам словно в тумане, казалось, что и дышать нечем. Часть растений огорожена сеткой, пришлось раскусывать инструментом, вот хозяева потом удивятся!

Робин расхохотался.

– Добро!

Мастер Джулиан аккуратно снял с рук толстые перчатки и протер пальцы салфеткой, плотно завернул все это и выбросил в ближайшую урну.

– Мне придется переодеться и помыться на всякий случай, – сказал он. – Так что мы задержимся. Передай мистрис Белинде, что через неделю смесь будет готова.

Пак кивнул и, отсалютовав Бренде рукой быстро пропал в толпе.

Через четверть часа Бренда уже отдыхала в уютном номере частного двухэтажного мотеля, который больше напоминал семейный старинный трактир, чем современную гостиницу. Мастер Джулиан надолго скрылся в ванной. Но и когда он вышел, то все еще не успокоившись от пережитого приключения, не мог усидеть на месте и ходил по комнате кругами.

– Сокровищница, просто сокровищница! – негромко восклицал он.

Взгляд его, подернутый дымкой воспоминаний, скользил мимо Бренды, словно мастер Джулиан все еще рыскал по запретному саду. Он покосилась на лежащий на столе бумажный пакет, который мастер Джулиан первым делом дополнительно обернул несколькими слоями упаковочной пленки.

– Зачем все-таки старухе столько яда? Для кого? И при чем тут возвращение ее сына? Пак точно что-то знает, да вряд ли разболтает, – задумчиво пробормотал мастер Джулиан.

– Я смогу на это посмотреть и ассистировать при работе? – попыталась вывести его Бренда из непривычного забытья.

Мастер Джулиан улыбнулся.

– Моей любимой ученице можно все. Но только по возвращению домой и при соблюдении всех предостережений.

Мастер Ланди опустился рядом с Брендой, слегка обнимая девушку за плечи.

– Ты когда-нибудь задумывалась, как в древности люди создавали зелья? – ответа учитель не ждал. – Например, классика – шекспировский «Макбет». Ничего сверхъестественного, сплошная магия, – пошутил он. – Помнишь текст хотя бы приблизительно?

Бренда неуверенно кивнула, но мастер Ланди вовсе не собирался экзаменовать ее по английскому. Его интересовали только травы. Он вскочил, порылся в своей сумке и достал тонкую книжицу.

– Вот, взял в дорогу, знал ведь, что за ядами еду. По сути мы имеем простой для профессионального ботаника рецепт. – он снова сел рядом с Брендой пролистнул первые страницы и заскользил пальцем по строчкам. – Мясо болотной змеи – это плод аронника; глаз тритона – любые цветы с «глазками» – маргаритки, анютины глазки; палец лягушки – лютик; шерсть летучей мыши – листья падуба; язык собаки – чернокорень; жало гадюки – горец змеиный, а жало слепня – полынь горькая; лапа ящерицы – любое ползучее растение, хотя бы плющ; крыло совенка – растение с ворсистыми листьями, как у некоторых видов герани; чешуя дракона – листья эстрагона; клык волка – лист аконита, высушенная плоть ведьмы – любой корень растения, напоминающий человеческую фигуру. Подойдет женьшень, он же мандрагора. Пасть и зев акулы – это морские водоросли. Шекспир дал названия – тис и болиголов. Желчь козы – жимолость или зверобой, губы татарина – это цветок татарника, растения из России, которое частенько путают с чертополохом; нос турка – лилия, палец удушенного при рождении младенца – корни молодого мертвого деревца, внутренности тигра – манжетка. Шекспир, милый наш Тень, при жизни использовал иносказательные названия, его современникам они были понятны. Современные же люди растеряли последние знания.

Он взглянул на скромно сидящую на краю кровати Бренду.

– Давно хотел поделиться, вот и разболтался. Ты голодная?

– Очень, особенно после рассказа про мясо болотной змеи и лапу ящерицы, – улыбнулась Бренда. – Лучше тебя все равно никто не приготовит, но я согласна на что-нибудь.

✧☽◯☾✧Конец июня✧☽◯☾✧После турнира по Мираклю✧☽◯☾✧

– Мне надоело участвовать в этом фарсе! – Элли, не узнавая себя, пнула ножку кровати и, бросив коробку с картами на пол, уткнулась лицом в подушку.

Брианна все видела и понимала. Она некоторое время переводила взгляд с Элли на разбросанные карты, потом все же собрала их и погладила Элли по волосам. Та непримиримо мотнула головой, точно это Бри была во всем виновата.

– Может, почитаешь? – осторожно спросила Брианна. – Успокоишься.

– Нет! – невнятно ответила Элли в подушку. – Буду лежать и страдать!

Но все же она перевернулась лицом вверх и сбросила туфли.

– Ну почему? – с невыразимым отчаяньем спросила она в потолок.

Хоть вопрос и звучал риторически, в нем ощущалась необходимость хоть какого-то ответа.

– Почему бретонцы всегда выигрывают?

– У них колоды сложные, – негромко ответила Бри. – Дорогие и по спецзаказу.

Элли привстала на локтях.

– У меня тоже непростая, и тоже по заказу… наверно.

Колода так и не стала любимой, хотя и продолжала подсказывать лучшие комбинации из возможных. Элли относилась к ней скорей как к неприятному, но необходимому союзнику. От длительных контактов с картами начинала болеть голова, Элли мутило и накатывало раздражение, точно магия черпала ресурс из ее собственных сил. Сейчас, когда Брианна убрала колоду миракля подальше, Элли ощущала слишком явное облегчение, чтобы считать это простым совпадением.

Колода обладала собственными чарами, но что в них толку, если за один ход выпадает только одна карта? У бретонцев же будто были запасные картинки в рукавах, на каждый выпад соперников у них был свой, и в конечном итоге сегодня из их команды не проиграл ни один.

Кажется об Элли они уже знали, как и о ее особенной колоде, потому что смотрели все трое на нее со злорадством и вызовом, а проходя мимо, еще до сражений, начинали переговариваться на французском с такими интонациями и смехом, что у Элли уши горели огнем, хоть он и полслова не понимала.

– Пойду погуляю, – Элли вздохнула и встала с кровати. – Что толку валяться, кубок наш увезли.

Теперь, когда она знала о своем фейрийском происхождении и титуле, отдавать приз работы волшебных мастеров было вдвойне обидно и оскорбительно.

Элинор обулась и вышла из комнаты.

«Бретонские учителя из них пьют, – вспомнила она чьи-то слова о кубках, после сражения прошлого года и скорчила гримасу. – Вот верну вам вашего магистра… будете мне в ноги кланяться! Сказать Брианне или подождать еще? Скоро мой день рождения, бабушка приедет. Нет, не буду. Вдруг сорвется что-то, а Бри точно будет пищать и ужасаться. А я потом останусь виноватой».

Возвращение магистра так и осталось для Элли сложным и опасным предприятием, которое то ли будет, то ли нет, и не факт, что закончится успешно. Еще сложнее было понять, чего хочет она сама – удачи или провала?

Ноги вели ее непонятно, куда, она аккуратно обходила все ручейки сада, уже понимая, что боится проточной воды, потому фейри. Все дорожки так или иначе вели либо к школе, либо к воротам, и вскоре Элли увидела перед собой кованую ограду. За парой деревьев она заметила мелькающую голову Томаса. Ростом привратник был почти как ясень.

– Нельзя здесь находиться, – увещевал он кого-то. – Сейчас туман протянется и за ноги схватит. К закату время идет.

– Я знаю, – отвечал ему голос спокойный и ровный. – Меня предупредили. Я ничего не делаю, и вам не мешаю. Просто стою.

Голос юноши был незнакомый, с сильным акцентом, и Элли из любопытства сделала несколько шагов, шорохом выдавая свое присутствие. Юноша подскочил на месте, разворачиваясь в прыжке лицом к Элли, инстинктивно выбросив вперед ладони. И тут же опустил руки, переводя дыхание. Он узнал ее.

Северянин изменился за время с их первой встречи: стал более рослым, вьющиеся русые волосы, обвитые цепочками и шаманскими амулетами, достигали бедер. Неизменной оставалась старинная одежда – высокие сапоги со шнуровкой и накидка из клочкастого волчьего меха.

Томас низко поклонился Элинор, и та ответила вежливым реверансом, устремляя взгляд на юношу. Не произнеся больше ни слова, привратник, сгорбившись, пошаркал в сторону сторожки. А Элли продолжала молчаливо смотреть на юношу, не зная, как начать разговор.

«Викинг… – подумала она. – Как его имя»?..

Элинор приветливо улыбнулась. На груди юноши была новая серебряная фибула в виде цветка, вместо той, которую он подарил ей в прошлом году.

«Папоротник цветет в Нави», – сказал он тогда, безошибочно ощутив силу иного мира за туманом.

– Здравствуй, Элли, – юноша сделал неуловимый шаг навстречу. – Волшебная…

«Он помнит мое имя! Стыдно теперь спрашивать, как его зовут! Как руну… – Элли все пыталась вспомнить. – Йера… Яр!»

– Яр, – повторила она вслух. – Я не видела тебя сегодня на ристалище. Почему ты не сражался?

Северянин мечтательно огляделся.

– Я знал, что не выиграю, и не хотел отнимать шанса у других, но очень просил, чтобы меня взяли. Хотел снова увидеть это место.

Элли понимающе кивнула.

– Здесь опасно для… смертных. Туман совсем близко.

Северянин безмятежно посмотрел в сторону леса.

– Навий мир меня не зовет. Он знает, что я не боюсь.

По сравнению с прошлым годом речь его стала богаче. Яр присел на траву, скрестив ноги, и устремил немигающий взгляд на приближающийся к ограде молочный туман. Элли присела рядом.

– Не зовет? – переспросила она, припоминая, как туман гипнотизирует людей, даже в виде портала.

– Там тьма и смерть, ты же видишь, —мирно ответил Яр. – Воин уже мертв.

Элли смотрела на его руки, спокойно лежащие на коленях – по-девичьи узкие запястья, тонкие пальцы. Ее собственные показались неожиданно менее изящными. Яр чем-то напомнал ей Грэма, такой же красивый и загадочный, но куда менее ледяной и совсем не высокомерный.

«Они как принц эльфов и друид… – подумала она. Сидеть рядом с юношей было приятно. – Что если коснуться его»?

Но она так и не решилась, хватало и того, что она могла прямо смотреть Яру в глаза.

– Мертв? – переспросила она. – Почему? Как?

От северянина веяло незыблемым покоем. Грэм, несмотря на его внешнюю безэмоциональность казался сжатой пружиной, только и готовой взорваться гневом от порушенного достоинства. Яр был подобен погруженному в вечную созерцательность обросшему мхом валуну.

– Волкодлак идет на битву мертвым. Ему уже нечего бояться, нет ни боли, ни сожалений.

«А если волко… что? приносить в жертву, он тоже не испугается?» – хотелось спросить Элли, но она сдержалась.

– Научи меня, сказала она неожиданно для себя самой.