Текст книги "Убитых ноль. Муж и жена"
Автор книги: Режис де Са Морейра
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Совершенно опустошенный, вечером едешь в метро, глядя на отражение жены и восхищаясь.
Ты восхищаешься не столько тем, что она так вкалывает, сколько тем, что вообще умудряется работать, несмотря на тайничок, который у нее между ног.
На самом деле ты восхищаться всеми женщинами, переводишь взгляд с одной на другую, тебе-то известно, что за тайну они хранят, ту самую, о которой мужчины даже не подозревают.
Что есть отчего умом тронуться.
Что женщины – они с какой-то прямо с другой планеты, раз головы не теряют.
Говорят нормально.
И держатся на ногах.
Не летают по воздуху.
Глядя в пустоту, открываешь рот и забавляешься, ахая и охая.
Дразнишься: у-у.
Громко мычишь: м-м-м.
Хихикаешь: хи-хи.
Мешаешь читать мужчине рядом, раздраженно поднимает голову.
Элегантно нараспев извиняешься – «пар-дон, пардон».
Кивает и снова углубляется в чтение.
А ты разухабистым баском бравой фермерши: «И какого ж это хрена запихнули поезд в землю».
Тотчас вскидывает голову.
Как ни в чем не бывало, напеваешь что-то вполголоса.
От метро до дома идешь, не торопясь, толкаешь входную дверь, проплываешь по коридору, жена смотрит на тебя с удивлением, целуешь ее в щеку, сразу заходишь в гостиную, она следует за тобой, и, чтобы вернуть тебя на землю, спрашивает про мсье-бестселлера, но ты – уже отключился на диване.
Намазываешь масло на тосты – чтобы отвлечься, курить хочется, в это время жена вырезает твою фотографию с обложки одной из твоих книг – подделывает себе пропуск в спортзал.
Аккуратно наклеивает ее поверх своей собственной, сравниваешь молодое, свежевыбритое, улыбающееся лицо на фотокарточке с тем, что досталось жене, и делаешь вывод – погорит она на этом, ой, погорит.
В кухню входит кошка, прыгает к тебе на колени.
Жена вскакивает, что-то шипит тебе в бороду и скрывается в спальне.
Бросаешь взгляд на стенные часы, вздыхаешь, пристально смотришь глазами жены в зеленые глаза кошки: может, с ней телами поменяться.
Она тут же выпускает когти и убегает.
Вновь появляется жена, на ней просторная футболка, скрывающая твой животик, и старые тренировочные брюки для каратэ.
Глядишь на нее с беспокойством.
Спрашивает, неужели у тебя больше ничего нет для занятий спортом.
Возражаешь: каратэ – это не спорт.
Поднимает твои глаза к небу.
Это – искусство.
Спрашивает: ты поэтому забросил каратэ.
Уходит в спортзал.
Цепляешься за стол, чтобы не заплакать.
Час пик в метро миновал, позволяешь какому-то парню пялить глаза на жену и даже улыбаешься ему.
Сам тоже когда-то был молод.
Чуть раздвигаешь ножки, чтобы дать ему больше простора для воображения.
Дыхание учащается.
Будто бы ненароком лямка комбинезона соскальзывает с плеча жены.
Не выдерживает, глаза отводит.
Медленно поправляешь лямку и вновь улыбаешься.
Уж ты-то знаешь, вечером, а может, даже и днем, уединившись у себя в комнате, он с твоей женой сотворит такое, от чего ты давно отвык, и тебе это совсем не противно.
И потом, тебе это ничегошеньки не стоит.
Пусть немного помечтает.
Парень выходит раньше тебя, и как только двери вагона закрываются, и он оказывается в безопасности, с перрона решается наконец взглянуть на тебя еще раз.
Поезд трогается, увозя тебя, улыбаешься ему в последний раз.
Он показывает средний палец.
А ты растворяешься в воздухе.
Заходишь в лифт с секретаршей, стараешься сосредоточиться и не думать ни о чем постороннем.
Поднимаетесь вверх, смотришь на секретаршу, на кнопку «стоп», в зеркало на жену, покрываешься испариной, надо что-то с этим делать, в конце концов спрашиваешь у секретарши телефон психоаналитика, к которому ходит жена.
Она немного удивлена, хватаешься рукой за лоб: вечно ты все забываешь, секретарша пишет тебе телефон на обороте рукописи – роняет ручку, наклоняешься подобрать, благодарит, и ждет, когда ты выпрямишься.
Но ты не выпрямляешься.
Вот это да.
Колени ты не согнул.
А руки достают до ступней, до самых пальцев.
Слышишь, как сверху секретарша спрашивает, все ли в порядке.
Чудеса, да и только.
Удивляется: о чем это ты.
Смотришь на ее ноги, достаешь и до них.
Настаивает, может, все-таки помощь нужна.
В ответ все твердишь, что, не сгибая колен, достаешь до ступней.
Секретарша садится на корточки, чтобы посмотреть тебе в лицо, извиняется.
Поворачиваешь голову и предлагаешь ей убедиться, что можешь достать до ступней, не сгибая колени.
Смотрит на руки, которыми ты на самом деле накрываешь ступни, подбирает ручку, и взглянув на тебя, еще раз спрашивает, все ли с тобой в порядке.
Говоришь, что да.
Что все отлично.
И улыбаешься.
Лифт останавливается, двойная дверь открывается, входят трое мужчин, громко переговариваясь, но, заметив твою жену да еще кверху задом, вмиг переходят на шепот.
Все так же сидя на корточках, секретарша бросает в их сторону свирепый взгляд и шепчет – тут люди.
Шепчешь в ответ, что знаешь.
Что тебе наплевать.
Главное – рукой, не сгибая коленей, можно до пальцев ноги достать!
Со встречи с издателями возвращаешься слегка подшофе, как же они удивились, когда жена явилась в комбинезончике и набросилась, как волк, на еду; тут секретарша сообщает тебе, что звонила свекровь.
Смотришь на нее удивленно, но внезапно вспоминаешь, что собирался обедать у родителей, входишь в кабинет жены.
Звонишь домой, жены нет.
Пробуешь звонить ей на мобильный, автоответчик отвечает твоим голосом: абонент временно недоступен, просьба звонить в офис.
Решаешь набрать родителей, чтобы хоть извиниться за своего, так сказать, мужа, объяснить, что он болен.
Матушка спрашивает, зачем ты морочишь ей голову.
Продолжаешь: мужа всю ночь рвало.
Сухо замечает, что сын только что от них ушел, и они вместе съели чудесного цыпленка.
Застываешь, с раскрытым ртом.
Матушка уточняет – позвонила тебе потому, что не застала сына дома, видно он ушел в спортзал.
Рада, что он спортом занимается.
Хорошо бы еще его хоть кто-то кормил.
Он рассказал ей, что вы разводитесь.
И она считает, это разумно.
В любом случае он всегда сможет на нее опереться. И еще ей показалось, что сын ее стал прежним, с тех пор как сбрил бороду.
Сбрил что?
Швыряешь телефон об стенку.
Опрокидываешь письменный стол жены.
Хватаешь стул, уже размахнулся, но в дверь заглядывает секретарша.
Замираешь.
Смотришь на нее.
Ставишь стул на пол.
Тебя пробирает дрожь.
Что происходит!
Жена вышла из-под контроля.
Не можешь сдержать слез.
Секретарша изумленно смотрит на тебя, потом подходит и неуклюже пытается обнять.
Цепляешься ей за плечи, утыкаешься головой ей в шею и рыдаешь, как ребенок.
Курите с секретаршей у окна в кабинете жены, она осторожно предполагает, что вас с женой просто штормит.
Тщетно пытаешься объяснить ей, что последний год у вас скорее был мертвый штиль, она утверждает, что брак это как лодка, глупо прыгать за борт в открытое море, еще глупее пойти на дно, когда ты плывешь в ней.
Метафоры ты любишь и спрашиваешь секретаршу, не лучше ли пристать на лодке к маленькому островку, чтобы вы с женой – кашляешь, поправляешься – с мужем, сошли на землю.
Говорит, почему бы и нет, только какая разница – на острове вы или в лодке.
Соглашаешься: она права, тема закрыта. Метафоры, ты, конечно, любишь, но ты в них не силен.
Курите молча, секретарша смотрит на тебя как-то странно, словно никак не решается что-то тебе сказать.
Отводишь глаза, пусть определится: на твою жену это совсем не похоже, зато секретарша наконец решается и просит то, чего у жены попросить никогда бы не осмелилась.
Прочесть один роман и высказать свое мнение.
Спрашиваешь, кто автор.
Краснеет, выглядывает в окно, смотрит вниз, отвечает – подружка, с которой встречается.
Смотришь на нее с удивлением.
Не веришь своим ушам.
Стараешься не вдумываться.
Ненавидишь высказывать свои мысли о романах.
И вообще о книгах.
Да просто о чем бы то ни было, и чем дальше, тем больше.
И все же улыбаешься ей совсем не профессионально, говоришь, что охотно прочтешь роман подружки, только пусть не принимает твое мнение за истину в последней инстанции.
Благодарит, тушит окурок о подоконник, вновь становится секретаршей твоей жены и возвращается в приемную.
Через несколько минут решительным шагом выходишь из кабинета и спрашиваешь, нет ли тут неподалеку какой-нибудь приличной парикмахерской.
Через всю кухню в тебя летит чайник, попадает в дверной проем, задевает короткие, покрашенные в темный каштан волосы жены и врезается в стену коридора.
С трудом узнаешь себя без бороды.
Жена чисто выбрита, лицо перекошено от злости – она смотрит на свои короткие волосы и запускает в тебя еще и сахарницей.
Уворачиваешься и спрашиваешь, с каких это пор она ест курятину.
В тебя летит заменитель сахара.
Подливаешь масла в огонь – психоаналитику с ней не справиться.
Жена прислоняется головой к стенному шкафу.
Ее бы в смирительную рубашку.
С трудом сдерживает слезы.
И в психушку, в отдельную палату.
Убегает в спальню.
Сидишь в кухне, чувствуешь себя полным ничтожеством, встаешь и начинаешь расставлять в шкафу книги.
Через некоторое время дверь спальни открывается, поднимаешь голову, жена надела одну из твоих пижам и смотрит на тебя: ты ползаешь в коридоре на четвереньках, оба молчите.
Солнце садится, рыжий луч проникает в квартиру, жена тоже становится на четвереньки и начинает собирать книги.
Сидишь на кухне один, пьешь кофе, слушаешь радио, наблюдаешь, как жена по другую сторону коридора, в гостиной, отжимается на ковре.
Ее засекли в спортзале, не пустили, пропуск изъяли.
Решила заняться, то есть занять тебя карате.
Твои руки ее не слушаются – отжимается с трудом, кошка пулей выскакивает из-под дивана и проносится прямо под ней – к тебе, в кухню.
Жена падает плашмя на ковер.
Кошка прыгает тебе на колени, ты даешь ей бутерброд с маслом.
Жена смотрит на вас голодным взглядом, подняться уже не может.
На секунду тебе кажется, что она сейчас улыбнется.
Нет.
Видишь, что рот подрагивает, но губы крепко сжаты.
Жена в отчаянии, но быстро приходит в себя, все же она – не ты, несмотря на внешность.
Перекатывается на спину и принимается качать пресс.
Смотришь на нее, делаешь радио погромче, чтобы и ей в гостиной было слышно.
В спортивной шапочке, чтобы уберечь голову жены от кондиционера, заходишь в бизнес-центр и идешь прямо к лифту под ледяным взглядом дамы с ресепшн.
Лифт потихоньку пустеет, во всяком случае тебе ни до кого нет дела – смотришь в зеркало, не можешь оторваться от своей спортивной шапочки.
Той самой, что жена надевала на ночь во время вашего с ней медового месяца.
Остаешься в лифте один, подходишь к зеркалу вплотную, прилипаешь всем телом к жене, губами, грудью, причинным местом.
Закрываешь глаза, поднимаешься до двадцать первого этажа.
Секретарша давится от смеха при виде твоей спортивной шапочки и тут же сообщает, что мсье-бестселлер уже ждет тебя.
Поворачиваешь назад и быстро идешь к лифту.
Хлопает дверь, оборачиваешься – тебя догоняет мсье-бестселлер.
Подбегаешь к лифту, нажимаешь кнопку вызова.
«Бестселлер» совсем близко, лифт открывается, прыгаешь в него, тыкаешь подряд во все кнопки, дверцы захлопываются, переводишь дух, лифт едет вниз, останавливается этажом ниже, двери открываются, «бестселлер» совсем запыхался, замираешь, он входит, дверцы снова захлопываются.
Лифт продолжает спускаться, но мсье-бестселлер, не сводя с тебя глаз, тянет руку и нажимает на кнопку «стоп».
Пятишься, стаскиваешь с головы шапочку, спиной упираешься в зеркало.
«Бестселлер» наступает.
Обнимает тебя за шею.
И целует в щеки.
Глядишь на него в изумлении.
Благодарит тебя.
Интересно, за что.
Говорит, что все понял.
Что ночь не спал.
Но понял.
Спрашиваешь его: что именно.
«Не в деталях дело, тут надо рыть глубже».
Глядишь с удивлением.
Повторяет: глубже!
Не знаешь, что сказать.
Он продолжает: все дело в Китае!
Подхватываешь: в Китае.
Говорит, да.
Что да.
Действие должно происходить не в Китае!
А-а, – удивляешься ты.
Это должна быть Россия.
О-о.
Да, говорит, да.
Соглашаешься.
И добавляет: а ты – просто гений!
Благодаришь.
Все-таки интересуешься, хорошо ли он все обдумал. И действительно ли Китай не подходит.
Признаешь, что слегка перегнул палку.
Нет, нет и нет, ты совершенно права, слишком долго он почивал на лаврах.
Нажимает на кнопку и признается: много лет так серьезно себя не правил.
Отвечаешь: да, куда уж серьезней, если из Китая дошел до России.
Смотрит тебе в глаза.
Улыбается.
Отмечает, что каштановый цвет волос тебе очень идет.
И тут будто волна поднимается.
Ты едешь в лифте вдвоем с мсье-бестселлером и чувствуешь, как в животе разливается тепло.
«Бестселлер» вдохновенно рассказывает тебе, как переделает роман и как, перенеся место действия в Россию, сможет его улучшить.
Краснеешь, этажи идут на убыль, волна поднимается выше.
Мсье-бестселлер не умолкает ни на минуту, но ты уже перестал понимать, что он говорит.
Забываешь про Россию, про Китай, пусть себе болтает, пристально смотришь ему в глаза, изо всех сил прижимаешься к зеркалу, стараешься обуздать волну.
Она бушует, лифт едет вниз, а мсье-бестселлер говорит с тобой то ли на китайском, то ли теперь на русском.
Первый этаж все ближе, чувствуешь, волна спадает, образовывая пустоту, которая взывает к тебе, требует, чтобы ее заполнили.
Закрываешь глаза, лифт наконец останавливается, дверцы открываются, мсье-бестселлер опять тебя благодарит и целует в лоб, потом просит стать его агентом, говорит, что готов подписать контракт хоть сейчас.
Остаешься в лифте, смотришь, как он уходит, дверцы закрываются, ты чувствуешь себя опустошенным.
Думаешь о жене.
Обо всем том, о чем она никогда тебе не говорила.
Мысленно благодаришь ее за это.
От жены приходит смс, пишет из прачечной, спрашивает, можно ли твой черный свитер сушить.
Какой еще свитер.
Отвечает – твой.
Пишешь – нельзя, он сядет.
Подумав, добавляешь, пусть сушит, тогда ты сможешь его носить.
В ответ получаешь – э, нет, ей и самой он нравится.
А ее красные трусики.
Что с ее красными трусиками.
Их можно сушить?
Нет, нижнее белье в сушилке не сушат.
А, ну ладно… Кстати, как там дела на работе.
А что, хочет прийти посмотреть?
Нет-нет, просто спросила.
Ладно, привет.
Привет.
Немного помедлив, садишься за ее стол, ставишь на него локти, подпираешь голову руками.
Сплющиваешь щеки жены, трешь подбородок, легонько бьешь по щеке, просто так, не думая.
Бьешь посильнее, нарочно, тебе больно, вскрикиваешь.
Потом отправляешь ей новое смс: сообщаешь, что отныне она – агент мсье-бестселлера.
Жена отвечает, что это потрясающе!
Она в восторге.
Не знает, как тебя благодарить.
Предлагаешь пригласить тебя на ужин.
Пишет – с удовольствием.
Отвечаешь: до вечера.
Впервые появляетесь вместе на людях с тех пор, как решили разойтись, ресторан – ультра-шик, сюда жена приглашает на обед своих мсье-бестселлеров, сам тут обедал с одним из них несколько дней назад.
Но сегодня – твой вечер, жена пригласила тебя.
На ней новый элегантный костюм, купила тебе вот для таких случаев, пьете прекрасное вино, жена смакует тофу – цена заоблачная, ты заказал телячью отбивную, тоже не дешевую, и справляешься с ней с трудом.
Она объясняет, что наконец-то ее агентство будут принимать всерьез, что заказы посыплются со всех сторон, у нее такой счастливый вид, что ты невольно мрачнеешь.
Опускаешь глаза и ныряешь в свою широко распахнутую блузку, жена все говорит, но тебя сейчас интересует только ее грудь.
Она бьет кулаком по столу, люди оборачиваются, жена понижает голос и снова спрашивает тебя, способен ли ты работать над рукописью мсье-бестселлера: работа, в общем-то, требует такта, но, на самом деле, нужно просто подправить детали.
Кашляешь, снова разливаешь вино по бокалам.
Не отказываешься.
Молчишь, но и не отказываешься.
Пьете и думаете, она ждет, что ты скажешь, изучает твое лицо, гадает, согласишься или нет.
А ужин, оказывается, деловой. Вы заключаете договор. Сделку.
Подзываешь официанта, объявляешь жене, что это нужно отметить, заказываешь два джин-тоника.
Смотрит на тебя удивленно, улыбаешься ей с невинным видом.
Официант записывает заказ, спрашивает, как насчет десерта.
Жена в нерешительности, предлагаешь взять один на двоих.
Соглашается.
Возвращаетесь на бровях.
Остаток вечера обсуждали рабочие вопросы и пили джин, ты – в сомнениях, она – в колебаниях, странно поглядываете друг на друга, поднимаясь по лестнице, все еще в сомнениях и колебаниях заходите домой, ты – это она, она – это ты, смущаетесь, никак не решаетесь разойтись, в пьяном угаре валитесь: ты – к ней на кровать, она – к тебе на диван.
Засыпаете, не закрыв дверь, а кошка носится из гостиной в спальню, из спальни – в гостиную, вся в сомнениях и колебаниях.
Открываешь зеленые, мутные глаза.
Голова и желудок взывают о мщении за вчерашнее, тем временем замечаешь, что твоя жена ходит на кухне и уже оделась, чтобы идти на карате.
С трудом встаешь, идешь в ванную, тебя тошнит, ждешь, пока жена тихонько прикроет за собой дверь, добираешься до вашей постели и снова проваливаешься в сон.
Просыпаешься, когда она возвращается, слышишь, как она пускает в ванну воду, так и не встаешь, она заходит в спальню, притворяешься, что спишь, жена тихонько идет принимать ванну.
Ждешь ее в полудреме, быстро возвращается, твое тело – чистое, прохладное, ее – жаркое, потное.
Ваши взгляды встречаются.
Ее сердце в твоей груди начинает биться чаще.
Жена объявляет, что идет к себе на работу – пока там никого нет.
Отворачиваешься к стенке.
Надевает твой новый костюм, смотрит на себя в зеркало, одергивает рукава и прощается до вечера.
Субботнего.
Тебя вдруг осеняет, отрываешь голову от подушки и предлагаешь ей пойти в кино.
Твоя жена никогда не ходит в кино.
Но она же сейчас – это ты. Сомневается.
Гладит себя по твоим гладким щекам.
Соглашается, но предлагает выбрать фильм тебе.
Уходит.
Нежишься в кровати, тащишься в душ, хватаешь душевую головку и прилаживаешь ее жене между ног, закрываешь глаза и спускаешь из бойлера всю горячую воду.
Стоя у зеркального шкафа, примеряешь одно за другим платья жены и в конце концов надеваешь кожаную мини-юбку и леопардовые сапоги.
Смотришь на себя с восхищением, удивляешься, почему она никогда так не одевается.
Поглаживаешь себя по бедрам, крутишься перед зеркалом, кажешься себе такой сексуальной, жаль, что ты – больше не ты, а то бы взял и сейчас же повалил жену на кровать.
Увлекаешься, залезаешь на кровать, встаешь на четвереньки, изображаешь из себя тигрицу, пантеру, вытягиваешь вперед руку, когтями царапаешь воздух, рычишь.
Мяуканье.
Смотришь в зеркало на жену, оборачиваешься.
На пороге сидит кошка, облизывается и смотрит на тебя.
Медленно опускаешь руку на кровать.
Кошка ложится на спину и начинает кататься по полу.
Запускаешь в нее подушкой, убегает, встаешь с кровати и снова принимаешься рыться в вещах жены.
Приходишь заранее, покупаешь билеты и встаешь в очередь перед кинотеатром, поджидая жену.
Ты впервые надел платье, чувствуешь себя не очень уютно, два подростка беспардонно разглядывают тебя, и это придает тебе уверенности.
Благодарно им улыбаешься.
Один из них, осмелев, идет к тебе.
Появляется жена.
Свысока смотрит на паренька и встает между вами, тот пятится, она, немного выпятив твою грудь, спрашивает тебя, все ли в порядке.
Говоришь – да.
Извиняется: опоздала.
Говоришь, что это ерунда, и снова делаешь ей комплемент по поводу твоего костюма, она выглядит в нем вполне естественно.
Отвечает, что ее платье тоже неплохо на тебе сидит.
Вы стоите рядом в очереди, которая начинает понемногу продвигаться.
Огни, люди, афиши.
Жена улыбается и берет тебя под руку.
Смотришь прямо перед собой.
Очередь продвигается.
Сам берешь ее под руку.
Ее рукой обвиваешь свою.
Жена поворачивается к тебе.
Ты смотришь на афиши.
Она немного сжимает свою руку.
И увлекает тебя за собой в кинозал.
Поднимаетесь по лестнице также под ручку, смеясь и пошатываясь, фильм был ужасный, пришлось принять допинг.
Жена входит в квартиру, останавливается в гостиной, валится на диван.
Предлагаешь ей по последней.
Смеется, говорит: почему бы и нет.
Приходишь в гостиную с двумя рюмками, ставишь их на ковер и садишься на краешек дивана.
Жена смотрит на тебя, ласково улыбаясь. Подвигаешься поближе.
Она подается назад.
Ты – еще ближе.
Нервный смешок.
Тебе не до смеха.
Дотрагиваешься рукой до ее щеки.
Ласковая улыбка мигом исчезает.
Кладешь руку ей на щеку.
Вздрагивает всем твоим телом.
Гладишь ее по щеке.
Жена отодвигается еще дальше и спиной упирается в стенку.
Наклоняешься к ней.
Пристально смотришь себе в глаза.
Ее губами ищешь свои.
Жена в панике.
Отвешивает тебе пощечину.
Падая с дивана, опрокидываешь рюмки.
Поднимаешься, стараясь не смотреть на жену, выскакиваешь из гостиной, пролетаешь по коридору и захлопываешь за собой дверь вашей спальни.
Кошка вылезает из-под дивана, выскальзывает в коридор, царапается и мяучит у двери в спальню.
Дверь в гостиную захлопывается со скрипом, кошка возвращается в гостиную, опять царапается и мяучит.
Дверь гостиной открывается, кошка заходит, дверь снова захлопывается.
