Текст книги "Слеза богов Крондора"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Раймонд Фэйст
«Слеза богов Крондора»

Пролог
НАПАДЕНИЕ

Погода ухудшалась. Сгущались темные тучи, вспыхнула молния, вспоров мрак ночи подобно ножу. Впередсмотрящему, несущему вахту на самой высокой мачте корабля «Рассвет Ишапа», показалось, что он уловил какое-то движение вдали. Он прищурился и вгляделся в темноту, прикрыв рукой глаза, слезившиеся от морской соли и дьявольски холодного ветра. Матрос моргнул несколько раз, пытаясь прояснить зрение, но больше не видел во тьме ничего необычного.

Ночь и надвигающаяся буря побудили его остаться на своем посту, хотя шанс, что капитан собьется с курса, был невелик. «Вряд ли это возможно», – думал вахтенный. Их капитан был опытным моряком и к тому же как никто другой умел избегать опасностей. Матросу, как и всем, известно было, насколько труден для прохождения этот участок. Однако перевозимый груз был бесценен для храма, и, учитывая слухи об участившихся пиратских нападениях у квегского берега, капитан предпочел идти вдоль мыса у Вдовьего пика – скалистой территории, которую обычно старались обходить. Экипаж «Рассвета Ишапа» состоял из бывалых моряков, которые беспрекословно выполняли все приказы капитана, так как знал, что, если корабль потерпит крушение у Вдовьего пика, не уцелеет никто. Конечно, моряки боялись за свою жизнь, однако этих людей отобрали не только из-за их опытности – все они были преданы храму, и каждый хорошо понимал, что груз должен быть доставлен во что бы то ни стало.

В трюме под палубой восемь монахов крондорского храма Ишапа стояли вокруг самого святого артефакта – Слезы Богов. Драгоценный камень огромных размеров, длиной с руку крупного человека и в два раза ее толще, излучал таинственный свет. Новая Слеза появлялась на свет раз в десять лет в тайном монастыре, скрытом в укромной долине в горах под названием Серые Башни. Когда камень был освящен, хорошо вооруженный караван перевозил его в ближайший порт Вольных городов. Оттуда Слезу отправляли на корабле в Крондор, далее, в сопровождении вооруженных монахов, жрецов и слуг, – в Саладор и, наконец, на другом корабле доставляли в главный храм в Рилланоне, чтобы заменить предыдущую Слезу, энергия которой иссякла.

Истинная природа и предназначение священного камня были известны только верховным жрецам храма, и матрос на верхушке мачты не проявлял ненужного любопытства. Он верил в могущество богов и знал, что служит благородной цели. К тому же ему платили достаточно для того, чтобы он не задавал лишних вопросов, а просто делал свою работу.

Однако после двух недель борьбы со злыми ветрами и бурным морем даже самых набожных людей на борту стали раздражать и тревожить сине-белый свет, шедший снизу каждую ночь, и монотонное пение монахов. Несвойственная этому сезону сила ветров и неожиданные штормы навеяли некоторым членам команды мысли о волшебстве и черной магии. Вахтенный помолился про себя Килиан, богине природы и покровительнице моряков (и заодно Эортису, который, как утверждали некоторые, был истинным богом морей), прося, чтобы к рассвету корабль уже достиг места назначения – Крондора. Камень и сопровождающие его жрецы тут же покинут город и отправятся на восток, а моряк останется в Крондоре, с семьей – заработанные деньги позволят ему задержаться дома подольше.

Подумав о жене и детях, впередсмотрящий улыбнулся. Его дочь была уже достаточно взрослой для того, чтобы помогать матери на кухне и ухаживать за новорожденным братиком; к тому же жена моряка ждала третьего ребенка. Как и сотни раз до этого, матрос поклялся, что найдет другую работу, ближе к дому, и будет больше времени проводить с семьей.

Едва заметное движение в стороне береговой линии вывело его из раздумий. Свет с корабля очертил огромные штормовые волны. Впередсмотрящий хорошо чувствовал ритм моря и уловил, как этот ритм только что был нарушен. Он вгляделся в темноту, пытаясь понять, не слишком ли близко они подошли к скалам.

* * *

– Что это за синее свечение на том корабле? Не нравится оно мне, капитан, – заметил Кнут.

Человек, к которому он обращался, взглянул на него сверху вниз. При его росте в шесть футов восемь дюймов не только коротышка-лоцман, но и все находящиеся рядом казались карликами. Черная кожаная кираса не могла скрыть мощных мускулов на руках. К кирасе он прикрепил пару наплечников с шипами – трофеи, снятые с тела одного из известных квегских гладиаторов. На коже виднелись следы боев, шрамы от старых ран накладывались один на другой. Самым приметным был длинный шрам, который пересекал лицо от лба до челюсти прямо через правый, молочно-белый глаз капитана. Однако левый глаз, казалось, горел злым красным огнем, и не приходилось сомневаться, что этот глаз ничего не упускает.

Не считая шипов, доспехи капитана были простыми, но удобными, хорошо промасленными и начищенными, хотя кое-где все же проглядывали заплаты. На шее у него висел амулет из бронзы, почерневший от времени и пронизанный древней темной магией. Красный камень в центре амулета слабо мерцал.

– Побеспокойся о том, чтобы мы не напоролись на камни, лоцман. Только для этого я сохранил тебе жизнь, – сказал Медведь и, повернувшись к корме, негромко скомандовал: – Начали!

Моряк на корме крикнул тому, кто был внизу: «Вперед!». Надсмотрщик поднял руку и опустил ладонь на стоявший у него между колен барабан.

С первым стуком барабана рабы, прикованные к своим скамьям, подняли весла, а со вторым одновременно их опустили. Прогуливаясь между скамеек, главный надсмотрщик повторил то, что невольникам было уже хорошо известно:

– Тихо, голубчики! Я убью первого из вас, кто издаст звук громче шепота!

Корабль – квегская патрульная галера, захваченная год назад, – медленно двинулась вперед, постепенно набирая скорость. Находившийся на носу Кнут присел, вглядываясь в воду. Он расположил корабль так, чтобы тот шел прямо к цели, но впереди поджидал еще один поворот – несложный, если правильно рассчитать курс, но тем не менее опасный. Внезапно Кнут повернулся и скомандовал:

– Лево руля!

Медведь тут же отдал приказ, и рулевой повернул корабль. Мгновением позже Кнут скомандовал: «Прямо руля», и галера выровнялась и опять поплыла вперед, рассекая воду.

На мгновение Кнут задержал взгляд на Медведе, затем снова стал смотреть на корабль, который они собирались взять на абордаж. Пират от рождения, портовая крыса из Наталя, Кнут прошел путь от простого моряка до одного из лучших лоцманов Горького моря. Он знал каждый камень, каждую мель, каждый риф, каждое течение между Илитом и Крондором, западнее до пролива Тьмы и вдоль побережья Вольных городов. Именно благодаря этим знаниям он дожил до сорока лет, в то время как более храбрые, сильные и умные люди погибли. И вот теперь он осознавал, что еще никогда в жизни так не боялся.

Кнут чувствовал, что Медведь стоит у него за спиной. В прошлом ему уже случалось работать на огромного пирата. Однажды они захватили квегские корабли, возвращавшиеся из похода вдоль кешианского побережья. В другой раз вместе с Медведем грабили суда Королевства под прикрытием каперского свидетельства губернатора Дурбина.

В течение последних четырех лет у Кнута образовалась собственная банда – «мусорщики», которые фальшивым светом заманивали корабли на скалы Вдовьего пика и после неизбежно следовавшего крушения обыскивали обломки. Хорошее знание подводных скал в этом районе – вот что снова привело его на службу Медведю. Странный торговец по имени Сиди, почти каждый год посещавший Вдовий пик, поручил Кнуту найти человека, который не отказывается от опасных заданий и способен на убийство. Кнут искал Медведя целый год и наконец передал ему сообщение, что есть работа, связанная с большим риском, но при этом хорошо оплачиваемая. Медведь не стал отказываться и прибыл на встречу с Сиди. Кнут решил, что либо возьмет плату за то, что свел этих двоих, либо получит половину оплаты Медведя в обмен на использование его людей и корабля. Однако с того момента, как Кнут привел Медведя на встречу с Сиди на побережье у Вдовьего пика, все изменилось. Вместо того чтобы работать на себя, Кнут стал лоцманом на галере Медведя, а собственное судно Кнута – юркий каботажный кораблик – было отправлено на дно, чтобы стали ясны условия договора с Медведем: если Кнут и его люди присоединятся к нему, то их ждет богатство. Если нет – смерть.

Кнут взглянул на странный синий свет, плясавший на воде вокруг ишапианского корабля, к которому они приближались. Сердце маленького человека билось с такой силой, будто хотело выскочить наружу. Он вцепился в деревянный леер и ощутил настолько острое желание закричать, что, не удержавшись, проорал бессмысленный приказ о корректировке курса.

Кнут не сомневался, что сегодня ночью умрет. С тех пор как Медведь захватил его команду, это стало лишь делом времени. Человек, которого Кнут знал по походам вдоль кешианского берега, всегда был негодяем, но теперь что-то повлияло на Медведя, сделав его душу еще чернее, чем прежде. Ему не были знакомы муки совести, но раньше он всегда ставил дело на первое место и не желал тратить время на бессмысленные убийства и разрушения. Теперь же Медведь наслаждался этим. Двое матросов Кнута умерли медленной и мучительной смертью, наказанные за незначительное неповиновение. Медведь пристально наблюдал за тем, как они умирали. В тот момент камень в его амулете ярко светился, а единственный здоровый глаз, казалось, горел таким же светом.

С самого начала Медведь дал ясно понять одно: цель этой миссии – отобрать у жрецов Ишапа священную реликвию и каждый, кто попытается этому помешать, умрет. Однако он пообещал, что команда сможет забрать себе остальные ишапианские сокровища.

Услышав это, Кнут начал составлять план.

Он настоял на нескольких тренировочных вылазках, утверждая, что течения и скалы в этих местах могут ввести в заблуждение и при свете дня, а ночью неподготовленных вообще ожидают тысячи бедствий. Медведь неохотно, но согласился. Произошло то, на что и рассчитывал Кнут: люди пирата постепенно привыкли подчиняться приказам лоцмана в тех случаях, когда Медведь передавал ему командование кораблем. Банда Медведя состояла из головорезов, вышибал и убийц, включая одного людоеда, и все они не отличались сообразительностью.

План Кнута был дерзок и опасен, и для его осуществления требовалась не просто удача, а нечто большее. Он оглянулся и увидел, что Медведь застывшим взглядом уставился на синее сияние вокруг ишапианского корабля. Все, что смог себе позволить Кнут в этот момент, – это быстрый взгляд в сторону своих людей, после чего он тут же повернулся обратно к ишапианскому судну. Прикинув на глаз расстояние и скорость движения, он крикнул Медведю:

– Лево руля! Полный ход!

– Полный ход! – эхом повторил Медведь. – Катапульты, целься! – добавил он зычным голосом.

Тут и там появились языки пламени – это зажгли факелы и тут же окунули их в меха с квегским горючим маслом. Факелы вспыхнули еще ярче.

– Готовы, капитан! – крикнул стрелок катапульты.

Над водой разнесся низкий голос Медведя:

– Огонь!

* * *

Впередсмотрящий прищурился: он был уверен, что заметил что-то в стороне берега. Внезапно появился огонек. Затем второй. Через мгновение моряк с ужасом понял, что навстречу кораблю несутся два огненных шара.

Один из оранжево-красных шаров, шипя и потрескивая, пролетел всего в нескольких ярдах от смотрящего. Он почувствовал обжигающий жар.

– Нападение! – закричал матрос изо всех сил. Он знал, что вахтенный не мог не заметить огненные шары, однако поднять тревогу было его обязанностью.

Второй шар угодил в трап, ведущий снизу на носовую палубу. Пламя вмиг охватило стоявшего там несчастного жреца Ишапа. Умирая, он вопил от боли.

Моряк знал, что если их берут на абордаж, то находиться на мачте – не лучшая идея. Он спустился на палубу, и в этот момент в небе появился еще один огненный шар, летящий по направлению к носовой палубе.

Как только ноги впередсмотрящего коснулись палубы, другой моряк, кричавший: «Квегские пираты!», сунул ему в руки меч и круглый щит.

Глухой стук барабана разносился над водой. Ночь внезапно наполнилась шумом и криками.

Из тьмы на гребне высокой волны медленно появился корабль. Двое моряков смогли разглядеть на носу галеры огромный зазубренный таран. Воткнутые в корпус жертвы шипы тарана могли удерживать захваченный корабль, пока рабы на галере не получат приказ грести назад. Двинувшись назад, галера проделала бы большую пробоину в борту «Рассвета Ишапа» и тот быстро пошел бы ко дну.

Внезапно впередсмотрящий понял, что может никогда не увидеть свою жену и детей, и быстро прошептал молитву всем богам, чтобы те позаботились о его семье. Затем он присоединился к сражающимся: если бы моряки сумели задержать разбойников у планшира, пока жрецы не поднимутся на палубу, появился бы шанс справиться с нападавшими с помощью магии служителей Ишапа.

Корабль вдруг резко качнулся, послышался треск ломающегося дерева, вновь закричали люди. Матрос и его товарищи упали на палубу.

Смотрящий откатился в сторону от быстро распространявшегося огня и увидел, как две руки схватились за корабельный планшир. Он поднялся на ноги в тот момент, когда на палубу «Рассвета Ишапа» спрыгнул темнокожий пират. За ним тут же последовали другие.

Первый пират держал в руках тяжелый кривой меч и ухмылялся словно одержимый. Смотрящий бросился к нему с мечом наизготовку. Смазанные маслом волосы пирата мерцали в языках пламени, а в глазах отражался оранжевый огонь пожара, придавая ему демоническое обличье. Пират зловеще улыбнулся, и смотрящий застыл на месте, заметив острые клыки. Перед ним был скашаканский каннибал.

Глаза моряка расширились, когда он увидел фигуру, возникшую позади пирата.

Это стало последним из увиденного им. Первый пират взмахнул мечом и пронзил парализованного ужасом беднягу.

– Медведь… – прохрипел моряк перед смертью.

* * *

Медведь оглядел палубу, потирая руки. Когда он заговорил, его голос, казалось, грохотал откуда-то из подземелья:

– Вы знаете, что нужно мне; все остальное ваше!

Кнут спрыгнул на палубу и встал рядом с Медведем.

– Корабль сильно поврежден, так что времени у вас немного! – крикнул он команде.

Как Кнут и надеялся, люди Медведя бросились убивать ишапианских моряков, а он в этот момент подал сигнал кучке людей из своей верной команды, и те поспешили к люкам и грузовым сетям.

На палубу, услышав сигнал тревоги, поднялся ишапианский монах. Пираты тут же окружили его. За монахом следовали и другие братья. Некоторое время обе стороны стояли без движения, как бы оценивая друг друга.

Медведь сделал шаг вперед и обратился к первому монаху:

– Эй ты! Принеси мне Слезу, и я позволю вам всем умереть быстро.

Жрец поднял руки и начертил в воздухе странный знак, одновременно произнося заклинание. Остальные монахи позади него приняли боевые стойки.

Заряд белой энергии почти достиг Медведя, но вдруг бесследно исчез буквально в нескольких дюймах от него. В этот момент нос корабля накренился.

– Ваша магия – ничто для меня! – презрительно усмехнулся Медведь.

С удивительной для человека его размеров ловкостью он выхватил меч. Жрец еще не пришел в себя от потрясения, убедившись, что его магия оказалась бессильна, и теперь он беспомощно стоял, не пытаясь спастись. Меч Медведя вошел в его тело, как нож в масло. Пираты радостно завопили и бросились на остальных монахов.

Уступавшие пиратам в численности безоружные монахи были, тем не менее, мастерами рукопашного боя. И хотя они не смогли выстоять против алебард, мечей, ножей и арбалетов, им удалось на какое-то время задержать пиратов. К тому момент, когда Медведь добрался до трапа, ведущего на нижнюю палубу, полубак уже погружался в воду.

Как крыса, протискивающаяся сквозь канализационные решетки, Кнут проскользнул мимо Медведя и чуть ли не скатился вниз по трапу. Медведь двинулся следом, а за ним – и все остальные.

– У нас нет времени! – крикнул Кнут, оглядывая каюты экипажа. Он заметил множество бесполезных для него предметов культа и посчитал, что монахи обитали именно в этой части корабля. Потом он услышал, как вода хлынула в дыру под носовым баком. Он разбирался в кораблях – в конце концов переборка между полубаком и главной грузовой каютой не выдержит, и тогда «Рассвет Ишапа» пойдет ко дну, как огромный камень.

В одной из кают его внимание привлек маленький деревянный сундук в углу, и Кнут направился прямо к нему. Медведь тем временем устремился к двери, ведущей в каюту капитана. Передвигаться по скользким доскам становилось все сложнее, так как корабль раскачивался. Пираты то и дело падали и яростно ругались.

Кнут открыл сундук и разинул рот: заполучи он такое количество драгоценных камней, и можно было бы купаться в роскоши до конца жизни. Несколько разбойников тут же бросились к сокровищам, как мотыльки, летящие на огонь. Кнут махнул двоим пиратам, стоявшим рядом:

– Если хотите получить свою долю, то поднимитесь на палубу, помогите открыть люк и опустите грузовую сеть!

Пираты поначалу замялись, взглянули в сторону Медведя, пытавшегося вскрыть дверь в капитанскую каюту, но все же выполнили приказ Кнута. Он знал, что они обнаружат возле люка двух его людей и волей-неволей примутся помогать им. Если его план сработает, то вскоре все начнут играть по его правилам, не подозревая об этом.

Кнут открыл люк в середине палубы и увидел трап, ведущий еще ниже, в грузовой трюм. Но в тот момент, когда он шагнул на первую из ступенек, корабль стал быстро наполняться водой. Кнут понял, что «Рассвет Ишапа» скоро пойдет ко дну. Ему и его людям лучше поторопиться.

Медведь изо всех сил наваливался на дверь, которая, очевидно, была заперта каким-то магическим образом, так как не подавалась его сокрушительному напору. А Кнут все же решился спуститься в трюм и убедился, что сокровищ тут достаточно, чтобы каждый член экипажа зажил как король. Тот странный человек по имени Сиди, который сообщил Медведю об этом корабле, действительно упомянул, что вместе с магическим предметом, который Медведь должен ему доставить, на корабле будут перевозить и десятилетние сборы храмов с Дальнего берега и из Вольных городов.

Кнут жалел о том, что познакомился с Сиди. Когда он впервые встретил этого так называемого торговца, то и не подозревал, что тот имеет отношение к магии. Теперь он знал, что Сиди не так прост, как кажется. Торговец дал Медведю волшебный амулет, который тот не снимал с тех пор ни днем ни ночью. Кнут всегда старался держаться подальше от магии, храмов, волшебников и ведьм. Они приводили его в ужас. Но на его памяти ни от кого так сильно не разило магией, как от Сиди, и этот «аромат» был ему очень неприятен.

Грузовой люк открылся.

– Кнут! – раздался голос сверху.

– Опускай! – скомандовал лоцман. Грузовая сеть опустилась, и Кнут быстро ее отвязал.

– Давайте сюда! – крикнул он, расстелив большую сеть на досках. – И поживее, мы уже погружаемся!

Четверо моряков соскользнули вниз по веревкам и стали двигать тяжелые грузовые сундуки к центру сетки.

– Займитесь сначала маленькими! – указывал Кнут. – Там драгоценности. Они ценнее золота.

Пиратами двигали два мотива: желание разбогатеть и страх перед Медведем. Весь экипаж, включая Кнута, заметил, что Медведь с каждым днем становится все злее. Даже его собственные люди боялись теперь обратить на себя его внимание.

Сейчас массивный капитан бился в дверь с нечеловеческой силой и наконец, выломав ее, издал звериный рык. Несколько пиратов, расправившись с командой корабля, спустили веревки с верхней палубы и вопросительно посмотрели на рулевого.

– Капитан сказал, что если он получит проклятый камень, который охраняли жрецы, то все остальное – наше. И вы позволите этому богатству утонуть?

Они покачали головами и, хотя на их лицах и отразилось сомнение, принялись за дело, работая парами и затаскивая большие сундуки и ящики в сети. Они спешили, и вскоре большая часть сокровищ была подготовлена к подъему.

– Тащите! – приказал Кнут людям наверху. Пираты, грузившие сокровища, ухватили кто сколько мог из оставшихся сундуков поменьше и кинулись к переднему трапу. Корабль дал крен и все быстрее раскачивался из стороны в сторону.

– Скажи им, чтобы шли задним ходом! – крикнул Кнут. Он проворно вскарабкался по трапу на нижнюю палубу, бережно прижимая к себе маленький деревянный сундук, словно мать – новорожденного ребенка. Оглянувшись, он увидел яркий свет, льющийся из двери капитанской каюты и вытаращил глаза: в проеме, освещенный сиянием, стоял Медведь, сражаясь с водой, как будто это был какой-то противник.

– Вылезай! – заорал Кнут. – Утонешь! – Не то чтобы он огорчился, если бы это случилось, просто хотел выглядеть верным и преданным лоцманом на тот случай, если к Медведю вдруг вернется разум и он спасется.

Кнут поспешил к следующему трапу и выбрался на верхнюю палубу.

– Быстрее! – крикнул он, взглянув на тех, кто скользил по палубе, пытаясь подобраться поближе к лодке.

Галера начала двигаться назад, и вода быстро заполняла ишапианский корабль. Кнут понимал, что если бы он не отдал приказ отход, нос галеры тоже погрузился бы в воду под весом тонущего судна.

Лодка покачивалась на воде в нескольких ярдах от него.

– О боги, пора мне завязывать с этим делом, – прошептал коротышка-лоцман.

Он взглянул вверх и увидел, как грузовой кран опустил сетку, нагруженную ящиками с сокровищами, на палубу галеры. Быстро помолившись всем богам, которых мог вспомнить, Кнут спрыгнул с тонувшего корабля, крепко прижимая к себе сундучок.

Вес тянул его под воду, однако, собрав все силы, он вынырнул на поверхность. По воде разносились крики. Гребя свободной рукой, Кнут быстро добрался до лодки. Сильные руки тут же подхватили его и втащили через борт.

– Корабль тонет! – кричали люди, бросаясь с палубы в море.

– Бросайте все! – завопил человек, державший в руках что-то наподобие мешка с золотыми монетами. Он рухнул в воду, но через минуту его голова появилась над поверхностью. С огромным трудом он закинул мешок в лодку Кнута.

– Нет! Не-е-е-ет! – раздался вопль Медведя из глубины шедшего ко дну корабля, в то время как Кнут помогал пирату взобраться на лодку.

– Похоже, у хозяина проблемы, – заметил промокший пират.

– Греби, – приказал ему Кнут. – Его проблемы нас больше не касаются.

– Собираешься бросить его? – спросил Кнута один из его людей.

– Мне интересно, поможет ли ему этот проклятый амулет выжить на дне моря.

Один из пиратов ухмыльнулся. Как и его товарищи, он подчинялся Медведю не столько из преданности, сколько из страха.

– Если амулет поможет, то потом он убьет тебя, Кнут.

– Сначала пусть найдет, – хитро улыбаясь, откликнулся лоцман. – Я трижды плавал с этим помешанным на насилии безумцем, хотя даже два раза – это уже слишком. Мы были рабами слишком долго. Теперь наша очередь пожить в свое удовольствие!

Пираты продолжали грести.

– Если он выживет, – задумчиво проговорил один из головорезов Медведя, – то наберет себе новую команду. Почему бы мне не перерезать тебе горло и не завоевать таким образом его расположение?

– Потому, что ты такой же жадный до денег, как и я. Если убьешь меня, то никогда не выведешь галеру в целости из этих скал. Кроме того, даже если Медведь выживет, ему нас не найти, – заявил Кнут. – Мы будем далеко отсюда.

Они добрались до галеры и быстро поднялись на борт. Одновременно корабля достигли другие лодки и несколько пиратов, добиравшихся вплавь. Судно заскрипело, когда лодки стали поднимать на борт. Люди взбирались по веревкам, в то время как другие опускали сетки, чтобы поднять трофеи с ишапианского корабля. Команда работала с невиданной энергией – людей подстегивали предстоящий дележ сокровищ и страх перед возможным появлением Медведя. Наконец весь груз был укреплен на центральной палубе, и Кнут скомандовал:

– Поднять якорь!

– Куда мы плывем? – спросил один из пиратов, доставивших Кнута на галеру.

– К берегу. Там, неподалеку от побережья, нас ждут мои люди. Они помогут все это сгрузить, а потом мы отплывем подальше в море и затопим эту галеру.

– Зачем? – спросил другой пират. Все команда столпилась вокруг Кнута.

– Зачем? – эхом отозвался Кнут. – Я скажу тебе зачем, идиот. Корабль, который мы взяли на абордаж, был собственностью храма Ишапа. Через несколько дней все Королевство будет искать того, кто это сделал. У Медведя есть талисман для защиты от жрецов, а у нас – нет. Мы сегодня же вечером поделим добычу и разбежимся кто куда!

– Звучит неплохо, – хмыкнул один из моряков.

– Тогда на весла! Рабы еле дышат, а я хочу, чтобы мы пошли каждый своей дорогой еще до рассвета! – крикнул Кнут.

И тут сквозь бурю прорвался рев Медведя:

– Он мой! Он был у меня в руках!

Все повернулись к тонущему кораблю и увидели Медведя, стоявшего у фальшборта. Он медленно взобрался на него, погрозил кулаком удалявшейся галере и прыгнул в воду.

Вид плывущего к ним предводителя подействовал на пиратов, как шпора на лошадь, и они с удвоенной энергией принялись за дело. Внизу зазвучал барабан, обезумевшие от страха пираты сняли с рабов оковы и отогнали их в сторону. Кнут кинул быстрый взгляд туда, где только что стоял Медведь, освещаемый вспышками молнии. Кнут мог поклясться, что в тот момент глаз страшного человека горел красным.

Кнут передернул плечами, словно прогоняя прочь мысли о Медведе. Этот бандит был ужасен в гневе и невероятно силен, но даже он не сможет ворваться в город принца и найти там Кнута.

Лоцман улыбнулся, представив, какие лица будут у ждущих на берегу людей, когда они обнаружат, что встречали корабль с огромным количеством сокровищ и мертвым экипажем. Отравленные вино и эль были приготовлены внизу, и Кнут собирался угостить ими команду за несколько минут до причаливания. К тому времени, как добычу перегрузят с корабля на повозки, пираты и рабы будут мертвы. Он жалел, что его людей ожидает такая же участь, но не мог избежать этого неприятного последствия. Кроме того, это означало, что ему и его партнерам с повозками достанется больше.

Кнут всю жизнь ждал такой возможности и намеревался использовать ее полностью, даже если для этого надо было стать безжалостным. Он знал, что ни один из окружающих его людей не пошевелил бы и пальцем, если бы их теперешнему вожаку угрожала опасность, и поэтому не чувствовал, что чем-то им обязан. Это пересмешники берегли воровскую честь и следили за тем, чтобы соблюдались правила. А на корабле Медведя можно было выжить только благодаря силе или хитрости.

Кнут отдал приказ, и корабль развернулся против волн, встав на более безопасный курс, чтобы уйти от скал Вдовьего пика. Вскоре галера успешно преодолела все подводные камни, и гребцы снизили темп. Низенький лоцман перешел на корму и взглянул на море. На мгновение ему показалось, что в воде виднеется голова пловца, который в быстром темпе нагоняет корабль.

Кнут напряг зрение, вглядываясь в темноту, но больше не увидел ничего, даже отдаленно напоминавшего человека. Он потер глаза и покачал головой: нагнал же на него страху этот Медведь! Как здорово будет в конце концов выбраться из подчинения такому человеку и стать богатым.

Задумавшись о будущем, Кнут снова ухмыльнулся. Он проворачивал подобные дела и раньше. Он заплатит перевозчикам или убьет их, если понадобится, и к тому времен, как достигнет Крондора, каждая серебряная монета, каждая золотая цепь, каждый драгоценный камень будут принадлежать ему.

– Куда мы плывем? – спросил один из пиратов.

– «Капитан», – сказал Кнут.

– Что?

– «Куда мы плывем, капитан», – холодно повторил Кнут.

Пират пожал плечами, как будто это не имело для него значения.

– Так куда мы плывем, капитан? Где именно на берегу твои люди?

Кнут усмехнулся. Он знал, что этот человек – как и любой другой член команды – с радостью позволит ему поиграть в командира, пока не решит перерезать ему горло, если это обогатит его.

– Мы встречаемся с ними севернее Рыбного города, за пределами Крондора.

– Понятно… капитан! – спохватившись, быстро добавил пират.

* * *

Команда гребла всю ночь, и когда до рассвета оставалось меньше двух часов, Кнут вызвал к себе одного из тех моряков, которым он доверял.

– Как обстановка?

– Люди Медведя нервничают. Но у них не хватит ума, чтобы что-то замышлять и рисковать тем, что уже имеют. Пусть себе трясутся от страха! Нельзя перейти дорогу человеку вроде Медведя и спать после этого спокойно.

Кнут кивнул.

– Если все в порядке, то открывайте вино и эль. Они внизу.

– Есть, капитан! – Моряк расплылся в улыбке. – Отпразднуем, значит? Это поможет расслабиться.

Кнут лишь ухмыльнулся в ответ.

Через несколько минут снизу начали доноситься звуки пиршества. До этого на протяжении многих часов Кнута окружала зловещая тишина, нарушаемая лишь скрипом весел и скрежетом снастей. Теперь голоса становились все громче и слышались все отчетливей. Кто-то шутил, кто-то изумлялся, видя, как сдвигают в круг скамейки для гребцов и расставляют на них кружки.

Один из пиратов на палубе вопросительно взглянул на Кнута.

– Проследи, чтобы те, кто наверху, сошли вниз и пропустили по одной, – велел ему новоиспеченный капитан. – Я пока возьму руль на себя.

Пират кивнул, затем закричал товарищам наверху, а Кнут тем временем направился на нос корабля.

– Иди выпей, – сказал он рулевому. – Я встану к рулю.

– Собираетесь посадить нас на мель, капитан?

– Мы подойдем к берегу с приливом, – объяснил Кнут. – Из-за сокровищ галера тяжелая, как женщина на сносях. Когда мы разгрузим ее и начнется отлив, он отнесет корабль от берега, и мы сможем избавиться от него.

Рулевой кивнул, соглашаясь. Он был хорошо знаком с местностью вокруг Рыбного города – мели там были вполне подходящими для планов Кнута.

Кнут выбрал медленно действующий яд. Встав к штурвалу, он прикинул, что к тому времени, когда они пристанут к берегу, несколько пиратов уже отойдут в мир иной. Если все пойдет по плану, то те, кто еще будет жив, сочтут своих товарищей мертвецки пьяными. Если же все сложится еще удачнее, то перевозчикам, которых он нанял за пределами Крондора, не придется никого убивать. В конце концов, они были наемными извозчиками, а не головорезами.

Кнут нанизывал одну ложь на другую. Извозчики думали, что он работает на главаря крондорских пересмешников, гильдии воров. Кнут понимал, что без этой лжи он не сможет их контролировать, когда они увидят драгоценности, которые он собирался провезти в город. Если бы извозчики не верили, что за Кнутом стоит могущественная и зловещая сила, то к утру он был бы уже мертв, как и вся остальная команда.

Плеск волн за бортом стал звучать по-иному, и теперь Кнут ясно слышал, как буруны накатывают на мель. Ему не нужно было даже смотреть за борт, чтобы понять, где они находятся.