Текст книги "Город призраков"

Автор книги: Рэйчел Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Это было не то, что Амелия ожидала от нее услышать, очевидно, потому что она слегка отпрянула. Она отпустила Оливера и вернулась к Клер, пальцы Амелии коснулись небольшой золотой брошки с символом Основателя, что была у Клер на ее рубашке.

– Откуда это у тебя? – спросила она.

– У кого ты украла это?

– Я не крала ее, – сказала Клер. – Вы отдали ее мне. Откуда бы я могла знать имя компьютера Мирнина, если бы я не была той, кем себя называю? Откуда бы я узнала всё то, что сказала вам?

Она на секунду подумала, что она всё разыграла неправильно, потому что Амелия выглядела такой разгневанной и такой… запутавшейся. Все, что ей нужно было сделать – это ударить ее, и Клер ждал очень тяжелый, неприятный конец.

– Хороший вопрос, – наконец сказала Амелия. – Откуда ты это знаешь? Только Мирнин и я знают про машину. Больше никто. Ни одна живая душа. Он рассказал тебе?

– Я на него работаю, – снова сказала Клер. – Я работаю для вас. И что-то не ладное с машиной. Вот что с вами не так. Разве вы не чувствуете некоторую неисправность?

Амелия смотрела на нее еще несколько минут, затем, нахмурившись, посмотрела на Оливера, сидевшего теперь у стены, по-прежнему не делая никаких попыток подняться.

Она повернулась и пошла обратно к большому полированному столу. Клер оглянулась и поняла, что она узнала эту комнату – она была здесь раньше, но попадала через портал, а не дверь. Тут было много старых книг на встроенных полках, красивая старая мебель и мягкий свет. Большие окна были, только сейчас, незакрыты, показывая Площадь Основателя ночью.

Клетка в центре парка была освещена, словно экспонат. Клер подумала, что мальчик был все еще там или, если каким-то образом он сумел воспользоваться неразберихой, выбрался наружу. Она вроде надеялась, что это так. Что, если Кайл не помнил, почему он был в этой клетке? Насколько это будет ужасно? Клер, хромая, подошла к креслу и упала в него. У нее кружилась голова, и она чувствовала, что ей хотелось свалиться, но она ни за что так не сделает с фантастическим ковролином Амелии. Оливер и так уже залил кровью всё вокруг.

Снаружи внезапно наступила тишина, затем дверь с грохотом распахнулась, от чего замок пулей вылетел прочь. Майкл вошёл, таща за собой охранника. Она была связана полосками ткани, оторванными от пиджака, как поняла Клер, во рту торчал кляп. Оба выглядели довольно потрёпанно.

Амелия застыла, приоткрыла рот и воскликнула:

– Сэм?

Спустя мгновение она поняла, что ошиблась. Это был не Сэм Гласс. Это был его внук.

Они выглядели так похоже, за исключением цвета волос. Волосы Сэма были рыжими.

– Майкл. Но ты… Нет, ты не можешь быть… – Медленно выражение её лица изменилось и она выдохнула. – Нет. Невозможно. Ты не можешь принадлежать мне. Я бы это знала. Я бы помнила.

Однако Клер могла поклясться, что Амелия чувствовала, что это было правдой, и что это смутило её ещё больше.

Смущенная Амелия была очень опасна. Майкл оставил охранника в углу и подошёл к Клер.

– Ты не ранена?

– Нет, я в порядке.

– На твоей рубашке есть кровь.

Ох. Да, точно, ранки на шее немного кровоточили. Но они не были причиной для беспокойства.

– Я в норме.

Если не считать головной боли, вот что было действительно плохо, но она не хотела упоминать об этом. Майкл выглядел сомнительно, но он отвернулся от неё и взглянул на Оливера.

– Что с тобой случилось?

– Самодовольство, – пробормотал Оливер. – Я думал, что держу её под контролем, а потом… она изменилась.

– Она потеряла память, – сказала Клер. – Она забыла, что вы на нашей стороне. Потому-то и набросилась на вас.

Оливер приподнял руки, как бы соглашаясь с ней, а затем все трое взглянули на Амелию, которая была бела, словно мраморная статуя.

– Но как это возможно? Ты был… Я помню тебя, Майкл. Ты должен быть моложе… меньше…

– И не вампиром, – сказал Майкл. – Но я вампир. И вы меня таким сделали.

– Да, – прошептала Амелия. – Я чувствую это. Но как… как это может быть правдой, если я не…

– Это машина в лаборатории Мирнина, – сказал Майкл. – Нам нужна ваша помощь, чтобы остановить это, пока не стало слишком поздно. Мирнин тоже практически ничего не помнит. Близко к себе он нас без боя не подпустит. Вы единственная, кого он станет слушать.

– Я должна подумать, – произнесла Амелия и села так, словно сил у неё больше не осталось. – Оставьте меня.

Её никто из них не заботил. В её глазах отражалась настоящая путаница, и Клер вспомнила, как нечто подобное сломило вампира в закусочной. Но, безусловно, такое не могло произойти с Амелией.

Только не с Амелией.

Клер повернулась к Оливеру.

– Помогите нам, – попросила она. – Нам нужна ваша помощь. Вы ещё помните.

– Насколько долго? – спросил Оливер. Его голос прозвучал слабо и странно. – Я видел, как это произошло с ней. Тоже самое скоро произойдёт со мной, и тогда я стану бесполезен для вас.

– Убедите её пойти в лабораторию Мирнина, – сказал Майкл. – Вот как вы можете помочь нам. Мы нуждаемся в вас там. В обоих.

Амелия резко подняла голову.

– Никто не убедит меня. Уходите сейчас же, или я уничтожу вас обоих. Если есть какоелибо решение в этой ситуации, я найду его, но вы не будете стоять здесь и оскорблять мою власть, обращаясь к нему. – Она нажала кнопку на своем столе и в коридоре зазвенела сирена. – Мне необходимо время для решения, что делать.

Майкл потянул Клер из кресла, схватил ее рюкзак и сказал:

– Мы уходим.

– Тогда беги, – сказала Амелия. – Потому что, если мои люди тебя поймают, я прикажу им убить тебя.

Майкл кивнул, и практически бегом вытаскивая Клер из офиса.

– Я не могу! – Клер тяжело дышала. Голова раскалывалась, и она не могла сохранять равновесие.

Майкл не задумывался. Он схватил ее и перебросил через плечо, продолжая бежать. Она видела, что происходит за его спиной.

Вампиры вышли из дверей и побежали за ними. Прыгая за ними, преодолевая коридор большими рывками. – Быстрее! – Закричала она. Он добрался до пересечения коридоров и помчался так быстро, что она почувствовала еще большее головокружение от порывов ветра и размытых панелей. Ладно, она не хотела, чтобы ее стошнило Майклу на плечо.

Она просто не могла. Майкл выбил дверь, и вдруг она оказалась в воздухе. Это совсем не решило проблему с дезориентацией, но, по крайней мере, это длилось не долго, и она почувствовала удар, когда он приземлился… где?

О-о, у нижних ступеней лестницы. Она вытянула шею и посмотрела на три этажа, где вампиры преследователи прыгали вслед за ними, и один из них был на перилах, готовясь к прыжку прямо на них сверху. Майкл не стал ждать. Он распахнул дверь в гараж и следующее, что она осознала, как ее забросили на заднее сиденье Лимузина Смерти, и Ева сорвалась с места, как будто из ее выхлопной трубы вырывался огонь.

Клер дышал так глубоко, как могла, и через несколько секунд мир перестал так сильно вертеться. Она открыла глаза и посмотрела на Шейна, который держал ее на коленях.

– Вы должны были позвонить, – сказал он. Он сердился.

– Прости, – сказала она. – Мы были заняты спасением от смерти.

Ева закричала через окно в передней части машины.

– Майкл? Майкл, что случилось? С тобой все в порядке?

– Я в порядке, – сказал он. Так и должно было быть, потому что Клер не могла себе представить, как ему удалось обогнать всех этих вампиров, если бы это было иначе. Хотя он и лежал на другом сиденье.

– Они не будут преследовать нас за пределами площади.

– Я не стану рисковать! Мы едем прямо домой!

Ни у кого не было каких-либо возражений. Клер подумала: «Но мы должны что-то сделать. Что-нибудь.»

Проблема была в том, что все, что она могла придумать, заканчивалось их убийством. Она должна была думать о чем-то. Только она не думала. Было уже поздно, и они все устали, и у нее болела голова. Она заснула на диване, и, в конце концов, Шейн разбудил ее и велел ей лечь в постель. Она хотела остаться с ним, но она знала, что не должна, только не тогда, когда она пыталась думать, и ее голова болела так сильно.

Она даже не помнила, как поднялась в свою комнату, но, должно быть, она это все-таки сделала, потому что когда оно проснулась, солнечный свет лился сквозь шторы и ложился теплым одеялом на ее кровать. Она чувствовала себя лучше, пока она не потрогала шишку на голове – это все равно больно. Но она могла сказать, что стало лучше. Она еще не думала о том, что она собирается делать, за исключением того, что ей необходимо было убедить Мирнина помочь им, или же ей нужно было отрубить питание компьютера. Может быть, с помощью электростанции, подумала она, но она была там всего один раз, и если она не планирует заручиться поддержкой отряда «Морских котиков» и старых приятелей Ханны среди морских пехотинцев, она никак не сможет отключить электричество.

Это должно быть сделано в лаборатории. Что возвращало к проблеме безумного вампира, который не помнил ее и хотел съесть ее на обед. Ничего не приходило ей на ум, совсем ничего.

Амелия может помочь, или может и не помочь. Никто не говорил, что она, или Оливер, будут делать.

Было ещё достаточно рано, и Майкл вполне мог быть дома, но Клер подумала, что сегодня была утренняя смена Евы во "Встрече"; она проводила там около шестнадцати часов в неделю и старалась делать это по утрам, потому что с некоторых пор она не любила коротать вечера в этом кафе. Так что она вполне возможно уже встала и ушла, если была намерена отработать утром. Шейн определённо ещё был в постели. Он никогда не вставал раньше десяти, только если на то не было особой причины.

Клер, разумеется, пошла в ванную, где на запотевшем зеркале остывали капельки воды, а по всей тумбе была разбросана косметика Евы. Клер собрала всё и положила обратно в косметичку, затем открыла свою, более скромную, с подводкой и тушью. Она приняла душ и быстро оделась, раздумывая, что же она скажет Оливеру; она открыла дверь и налетела на Майкла.

Он в полном шоке взглянул на неё – настолько много удивления было в его взгляде, что её захотелось проверить, не забыла ли она одеть штаны. Они были при ней.

– Что? – спросила она. – Что-то с моим лицом?

– Что ты делаешь в моей ванной? – спросил Майкл и сделал огромный шаг назад. – Как ты сюда попала?

Ох, дерьмо. Она и без того боялась, что Майкл был восприимчив к тому, что творилось вокруг, а тут это снова случилось. В точности как с Амелией. В точности как с Мирнином. В точности как с Моникой, раз уж на то пошло.

Он не стал дожидаться её ответа. Он побежал в конец коридора, к её комнате, и распахнул дверь.

– Папа? – он умолк, оглядывая комнату. – Пап? – Он медленно попятился. – Что, чёрт возьми, здесь происходит?

Клер вздохнула. Создавалось впечатление, что вся её жизнь тратится на то, чтобы сообщать людям плохие новости.

– Я знаю, ты мне не поверишь, но я здесь живу, Майкл. И живу довольно долго.

Он обернулся к ней, кулаки его сжались. Она никогда ещё не видела таких эмоций на его лице – страх и отчаянный гнев.

– Что ты сделала с моими родителями?

– Клянусь, я ничего не сделала! Слушай, ты можешь спросить Еву, если не веришь мне, или Шейна…

– Это Моника тебя подговорила? – спросил Майкл и толкнул её. Это был шок, а его мрачное, разъяренное лицо заставело её похолодеть изнутри. – Просто выметайся. Прочь из нашего дома!

– Постой!

Это было бесполезно; он собирался верить ей не больше, чем Ханна, Амелия или Мирнин.

– Подожди, не надо…

Майкл снова толкнул её. С вампирской силой. Клер отлетела назад, упала, покатилась и определённо слетела бы с лестницы, если бы не схватилась за перила, останавливая себя. Майкл стоял, вглядя совершенно поражённым; он взглянул на неё, на свои руки, а затем снова на неё.

– Ты вампир, Майкл, – сказала Клер и поднялась на ноги. Её голова вновь заболела. Ничего удивительного. – И если ты ничего не помнишь, вспомни хотя бы это. Ты можешь ранить людей, даже если того не желаешь.

– Прочь! – крикнул он. Он выглядел по-настоящему расстроенным, и очень, очень злым.

Плохое сочетание для вампира. В его глазах вспыхнул зловещий красный отблеск.

Клер спустилась вниз и схватила свой рюкзак, который лежал возле стены и поспешила к двери. Когда она вышла на освещённую солнцем землю, она остановилась и достала телефон, чтобы позвонить Шейну. Гудки шли и шли, но он всё же взял трубку и пробормотал что-то, мало похожее на слова.

– Проснись же! – сказала она. – Майкл не помнит кто я…

Она не успела сказать что-то ещё, потому что Майкл последовал за ней на крыльцо, и едва она повернулась, как увидела, что он стоит за ней.

Под солнцем.

– Нет! – крикнула Клер и выронила телефон вместе с рюкзаком. Кожа Майкла начала шипеть и дымиться при малейшем соприкосновении с солнечным светом, а он просто стоял и смотрел на происходящее, словно это всё было плохим сном, а он ждал, когда же он проснётся. – Майкл, назад! Вернись в тень!

– Но я же не… Я не… – Он пошатнулся и рухнул на колени. – Я не вампир.

– Майкл! У неё не было другого выбора. Она должна рискнуть, как в случае с Мирнином; она не могла позволить ему остаться здесь и сгореть. Он, похоже, не понимал, что должен бежать – или, вполне возможно, не мог.

Сказать она не могла.

– Шейн! Шейн, тащи сюда свою задницу! – крикнула она, как она надеялась, достаточно громко, чтобы он мог услышать её и по телефону и через окно. Ждать его она была не в силах.

Она бросила рюкзак и подбежала к Майклу, чтобы подхватить его под руки. Его рубашка горела, и она попыталась потушить огонь, но едва у ей это удалось, рубашка вспыхнула вновь, опалив её собственную одежду. До тени было всего каких-то три шага. Если ей удастся втащить его туда, всё будет хорошо; она знала, что с ним всё будет хорошо… но он пытался сопротивляться, и она ослабила хватку.

«Ну же, просто сделай это!»

Клер ухватилась покрепче, стиснула зубы и потащила его изо всех сил. Он был тяжёлый, очень тяжёлый, и удерживать его оказалось довольно тяжело, особенно если учитывать, что он отбивался. Она сделала ещё шаг назад. Казалось, что это будет длиться вечно.

– Двигайся! – крикнул Шейн позади неё, и спрыгнул с крыльца, с тяжёлым одеялом в руках. Он накинул его на Майкла и начал сбивать пламя.

– Что, чёрт возьми, случилось?

– Он… он забыл, что он… – Клер не могла вздохнуть. – Я не смогла завести его обратно вовнутрь.

– Иисусе, Майкл… Клер, звони в скорую. Срочно.

Она, спотыкаясь, пошла в дом и позвонила, пока Шейн втаскивал их друга обратно вверх по ступенькам и дальше на крыльцо. Она надеялась, что сможет разъяснить всё сотруднику неотложки на другом конце провода.

Она честно не знала. Всё, о чём она могла думать – это вернуться туда и помочь Шейну.

Только когда она повесила трубку, она поняла, что ее собственные руки тоже были обожжены. Она старалась не смотреть слишком пристально. К тому же, они пока еще не болели.

Наверное, это был шок. Она вышла на крыльцо и увидела, что Шейн уже снял одеяло.

Майкл был жив, но он не выглядел хорошо. Его рубашку покрывали прожженные дыры, а кожа под ними выглядела ужасно. Как и его лицо, его кисти, его руки – каждая часть его тела, которая не была полностью защищена. Он был еще в сознании, и его глаза превратились в два блестящих красных рубина.

– Я не такой, – говорил он. – Я не один из них. Шейн, скажи, что я не такой! – Он казался таким напуганным. Его голос дрожал.

Выражение лица Шейна вызвало боль в сердце Клер, его голос прозвучал резко, но как ни странно мягко.

– Ты не один из них, старик, – сказал он. – Ты один из нас. Ты всегда будешь одним из нас.

Майкл плакал.

– Приведи моего отца. Мне нужен мой отец.

Шейн одной рукой откинул волосы назад, явно не зная, что сказать, а затем покачал головой.

– Я не могу. Он не здесь, Майк. Только не шевелись, ладно? Ты поправишься. Они починят тебя.

– Приведи Сэма, – взмолился Майкл. – Он скажет тебе, что я не… я не…

Это было ужасно. Клер тоже хотелось плакать, но она знала, что если она начнет, то остановиться уже не сможет. Почему Майкл? Боже, это ее вина. Ее и Мирнина. Это происходило со многими людьми, и она не могла справиться с этим, она действительно не могла. Майкл не заслуживает этого. Никто не заслужил этого.

– Клер, твои руки… – Шейн теперь смотрел на нее, и казался бледным. – Ты сожгла свои руки.

– Со мной всё будет хорошо, – сказала она. Казалось, что так и есть. Сейчас на солнце руки не выглядели так плохо. В основном, они были красные и воспаленные, как страшные ожоги.

Ну, у нее такие уже были раньше. – Ему больно?

– Я вообще-то здесь, – сказал Майкл. Он понемногу становился самим собой. – Мне больно.

Хотя сейчас уже не так сильно.

– Он исцеляется, – сказал Шейн тихо. – С ним все будет в порядке.

Но теперь Майкл смотрел на Клер, и внезапно он сказал:

– Ты… ты что-то сделала со мной. Облила меня бензином. Что-то. Я не вампир. Я не просто так загорелся.

– Нет! – Клер была потрясена, что он даже подумал об этом. – Нет, Майкл, я не…

– Убери ее подальше от меня, – сказал Майкл Шейну. – Она сумасшедшая. Она была в доме. Она одна из подружек Моники. Ты знаешь, как у них обстоят дела с огнем.

– Майк… – Шейн заколебался, затем продолжил. – Она живет здесь, чувак. Она заселилась в последнюю комнату. Комнату твоих родителей. С ней всё в порядке. Правда.

Майкл ничего не сказал, только покачал головой и закрыл глаза. Шейн посмотрел на Клер, и поднял руки, молчаливо извиняясь. Она кивнула. Было облегчением слышать шум приближающейся к ним скорой помощи.

Шейн отвёл Майкла в больницу, и фельдшеры осмотрели руки Клер, дали ей какую-то мазь и сказали, что с ней всё будет хорошо. Она же себя хорошо не чувствовала, но проигнорировала это. Кто-то должен был сказать Еве, и она не хотела делать это по телефону.

Были вещи, которые по телефону звучат не очень нормально, а такое было совершенно безумным.

Сунув телефон в рюкзак и закинув тот не плечо, Клер устремилась во "Встречу". По пути она заметила множество доказательств того, что всё распространилось за пределы их трассы – множество полицейских, люди, бродящие по улицам, выглядящие потерянными и расстроенными, кто-то сопротивлялся. Одна женщина пыталась попасть в дом, пугая этим людей внутри. Клер не остановилась ни перед чем.

"Встреча" же выглядела до жути нормально. Всепоглощающий аромат кофетревожным сигналом ударил ей в нос, едва она вошла внутрь, где было множество людей, попивавших их мокко, фраппе и латте, учившихся, болтавших или звонивших. Казалось, что сегодня здесь были одни студенты из ТТУ. Она не могла отыскать ни одного жителя Морганвилля – но сейчас же была середина утра, и большинство людей ушло на работу, за исключением тех, кто бродил по улицам, запутавшись.

Не было ни одного признака того, что Оливер или Ева были на месте. За стойкой стояла другая девушка. Клер поторопилась, задыхаясь, и сказала:

– Где Ева?

– Кто? – переспросила девушка. Она выглядела новенькой. И грубой.

– Ева, – сказала она. – Высокая девушка, готесса? Она работает по утрам. Она нужна мне.

Девушка беспокойно взглянула на неё, добавила молоко, перемешала, украсила взбитыми сливками и передала чашку одну из двух парней, которых потеснила Клер.

– Ты оглохла? Её здесь нет. Я не знаю здесь ни одного гота.

– Она здесь работает! – девушка пожала плечами. Её это не интересовало. – А Оливер?

– Ты имеешь в виду Джордж?

– Джордж? – Клер взглянула на неё, неприятное ощущение возникло у неё в животе.

– Ну да, Джордж, хозяин заведения. Не знаю, где он сегодня. – девушка отошла позвонить кому-то. Клер в отчаянии зашипела и задумалась, что же делать дальше; было ясно, что какие бы воспоминания у королевы прилавка не были перезагружены, воспоминания об Оливере также были стерты.

Клер направилась к двери. Она была удивлена, услышав, как девушка окликнула ее.

– Эй! – сказала она. Клер обернулась. – Какая-то девушка пришла сегодня и попыталась надеть фартук. Я думаю, она была похожа на Гота – у нее были черные волосы, в любом случае.

Я сказала ей, чтобы шла домой. Клер затаила дыхание.

– Домой, – сказала она. Но если это уже случилось и с Евой, она могла не вспомнить о Стеклянном Доме, как о доме. Как женщина, которую она видела на улице, пытающаяся отпереть дверь больше не принадлежащего ей дома.

Она бы пошла домой. В дом ее родителей. Что может быть… ну, как хорошо, так и плохо, как знать. Клер не совсем уверена. Она была под впечатлением от того, что отец Евы, скончавшийся в прошлом году, был реальной проблемой в жизни семьи Евы, но что насчет Джейсона, брата Евы? Три года назад, он, наверное, был опасным гаденышем. Это может быть совсем не безопасно для Евы.

– Россеры, – сказала она. – Где они живут?

– Без понятия, – сказала девушка из-за прилавка, и повернулась к следующему клиенту. – Да, что хотите?

Клер была готова допросить каждого в кафе, но в результате ей не пришлось, потому что дверь в задней части магазина открылась, и она увидела Оливера в тени. Он выглядел странно – усталый, настороженный и очень нервный. Он оглядел кафе, нахмурился, и его глаза сосредоточились на ней. Он едва заметно кивнул. Он знал, кто она такая. Что послало волну облегчения через нее, образно выражаясь. Она хотела ринуться и поцеловать его. Ну, фу, не совсем, но, может быть, обнять. Или пожать руку. То, что она действительно сделала – медленно и спокойно подошла к нему.

– Вы в порядке? – спросила она.

– А что?

– Я не знаю, потому что в прошлый раз, когда я видела вас, у вас были следы укуса на горле?

Он схватил ее за запястье и держал очень крепко.

– Лучше бы тебе забыть, что ты когда-то видела что-либо подобное.

– Слишком многое и так уже забывается.

– Несомненно, правда, – сказал он, и отпустил. – Ты переживала из-за меня?

– Не совсем.

– Мудрый ответ.

– У Майкла есть это. Штука с памятью. Он не… он не помнит, кто я.

Теперь она полностью завладела вниманием Оливера. Он какое-то время смотрел на нее, потом повернулся и пошел прочь. Она поспешила за ним в его кабинет. Оливер закрыл дверь за ней, прислонился к ней сложив на груди руки, и сказал:

– Я думал, что ты и Майкл собирались отрубить питание проклятой машины. Разве вы не сделали этого?

– Нет, мы… Я.. – На самом деле у нее не было оправдания. – Не совсем. Я собиралась сделать это утром, но мне действительно нужна помощь. Майкл – не она. Как на счет Амелии?

Оливер сделал глубокий вдох, в котором, как вампир, совершенно не нуждался, кроме как для разговоров, а затем выдохнул.

– Амелия… пытается понять, но ей нелегко принять мир таким, какой он есть, когда часть ее настаивает воспринимать мир, каким он был. Она отпустила меня. Я не не знаю, как долго это продлиться. – Он покачал головой, как бы стараясь отогнать эти мысли. – Скажи мне, как ты думаешь, что на самом деле делает машина.

– Вместо того, чтобы стирать память людей, покидающих город, она имеет более широкое поле и оно влияет на людей в городе. Я думаю, она стирает не менее трех лет воспоминаний.

Может больше для некоторых людей. Я не знаю.

– И как же ты пришла к этому удивительному выводу?

– Ханна сказала, что вчера была в Афганистане, – сказала Клер. – Майкл говорит о его маме и папе, как если бы они по-прежнему жили в доме. Амелия вела себя так, словно Сэм Гласс все еще жив, но пропал. Моника думает, что она все еще встречается с Шейном. А Мирнин…

Мирнин совсем не тот Мирнин, которого я знаю.

– Нет, он не был, – сказал Оливер, задумавшись. – Когда я приехал в город, он был уже совершенно безумен. Он был бы совершенно непредсказуем три года назад. Ты сказала, что Амелия не помнит смерти Сэма. Она, конечно же, также не помнит моего приезда. Для нее полнейшая загадка, как я попал в Морганвилль без ее ведома. Я гарантирую, что она обвинит меня во всех этих бедствиях.

– Почему вас? Почему не Мирнина?

– Когда я приехал в город, Амелия и я… у нас была большая история позади, причем ничего хорошего. Нам потребовалось потрудиться, чтобы достичь понимания в том, что мы имеем. Если она не помнит этого – война начнется с самого начала.

– Хуже, чем это. Майкл вышел на солнце, – сказала она решительно. – Он не помнит, что он вампир.

Глаза Оливера слегка расширились, а затем он сказал с абсолютным спокойствием:

– Я надеюсь, что солнце в противном случае, убедило его. И я надеюсь, ты позвала помощь.

– Он уже направляется в больницу. Я пришла за Евой, но я думаю, она ушла в родительский дом. Она не вспомнит меня, как и любой другой.

– Если Майкл был ранен, они не повезут его в больницу; они отправят его прямиком в банк крови. Он поправиться, если он не был на солнце долго. Немного крови, немного отдыха, он быстро исцелиться. Основная проблема заключается в том, что, если он отказывается верить в свое нынешнее состояние, он потеряет контроль и станет кормиться опрометчиво. Вероятно, одним из его друзей, потому что ты слишком глупа, чтобы проявить надлежащую заботу.

– Я знаю, – сказала Клер, и устало прильнула к столу Оливера, который был загружен бумагами, непрочитанной почтой ручками, скрепками… беспорядком. Это немного улучшило ее мнение о нем, каким-то образом.

– Мы должны остановить это, но Мирнин поставил пароль на компьютер. Я не могу отключить машину самостоятельно.

– Отключи питание, – сказал он. Забавно. Оливер и Шейн подумали об одном и том же, и примерно с той же скоростью. Хотя Клер не могла себе представить, чтобы кому-нибудь из них понравилось это сравнение.

– Я не смогу этого сделать с Мирнином, пытающимся перекусить мною. Я немного устала, чтобы просто погибнуть сейчас. Если вы пойдете со мной, и удержите его подальше от меня…

Оливеру, по крайней мере, необходимо было спешить. Он схватил свое длинное кожаное пальто, шляпу и перчатки, одеваясь для солнца.

– Тогда пойдем, – сказал он. – Чем скорее, тем лучше. Я не могу гарантировать, как долго Амелия позволит мне действовать свободно.

– Но, Ева… Я собиралась найти ее. Сообщить ей о Майкле.

– Мы зайдем к Россерам по пути, если ты настаиваешь, – сказал он. – Но если ее нет, мы пойдем дальше. Не обсуждается.

Клер такой расклад устраивал. Она слишком устала, чтобы спорить. Когда она попыталась поднять свой упавший рюкзак, она вздрогнула. Оливер схватил ее за запястье и посмотрел на ее руку.

– Ты обожжена, – сказал он.

Он был удивлен, затем продолжил. – Ты пыталась оттащить его с солнца. Голыми руками.

– Я должна была попытаться, – сказала она. – Он мой друг.

Оливер смотрел на нее несколько секунд, потом покачал головой и отпустил.

– Только не позволяй этому задержать нас.