Текст книги "Город призраков"

Автор книги: Рэйчел Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Нечего приказывать, – сказала она. – Ты можешь чувствовать изменение энергии. Это факт природы, никто из нас не может сопротивляться. Подчиняйся ему, Джон. Я не желаю смотреть как ты или любой из вас пострадает.

Джон взял ее руку и прижал ее ко лбу, что выглядело как настоящее горе, а затем встал и посмотрел на Оливера.

– Никто не поддержит это, – сказал он. – Будьте осторожней, Оливер. К вам хорошо относились, а вы предали ее. Мы не забудем.

– Джон, не надо, – сказала Амелия. Ее голос звучал устало.

– Я не угрожаю. Я констатирую факты. Которые вам хорошо известны, Оливер.

Оливер кивнул.

– Меня не волнует, как ты к этому относишься. Заключи сделку с самим собой, если пожелаешь, но иди и скажи своим товарищам, что я теперь у власти, и я не потерплю какиелибо вызовы моей власти. Я не Амелия. Попытайся, и я уничтожу тебя.

В глазах Джона вспыхнул мятежный красный свет, но он сдержанно поклонился и вышел из комнаты. Иссандра рассмеялась.

– Что за самодовольная старая жаба, – сказала она. – Ну что, Олли? Я думаю, что в этот раз я связала свою судьбу с победившей стороной. Мы замечательно проведем время. С чего начнем? Давайте просто объявим сезон охоты на людей и сделаем это правом. Я чувствую, что грядет отличная охота.

Оливер смотрел на нее с тем же отвращением, с которым на него только что смотрел Джон.

– Ты не мой заместитель, – сказал он. – Не притворяйся непринужденной со мной. Я пощадил твою жизнь по особой причине, но не думай, что это имеет что-то общее с любовью.

Она нахмурилась.

– Что значит, я не твой заместитель? Кто будет бороться со мной за это, Джон?

– Нет никакой борьбы. Амелия – мой заместитель.

– Амелия? – Иссандра была в ярости, и Клер увидела, как сжались ее руки. – Ты не серьезно. Ты не можете держать ее поблизости. Она воткнет тебе кинжал в спину при первой же полученной возможности…

– Как ты поступаешь? Я видел, как ты обращаешься со своими друзьями – словно со своими врагами, предполагая, что между вами двумя есть какое-нибудь различие. Не дави на меня. Я заступился за тебя, когда Амелия хотела замуровать тебя в одной камере с Бишопом. Ты можешь выказать благодарность, вспомнив свое место, что, безусловно, не на моей стороне, – сказал Оливер. – Иди к моим людям. Скажите им, что произошло. Скажи им, что я не хочу ничего менять, пока они не услышат иное, но перемены наступят. Но всё будет под контролем, продуманно, и я буду плохо воспринимать любые попытки подтолкнуть его быстрее.

Иссандра смотрела на него прищуренными глазами, и Клер показалось, что она была просто в бешенстве, как Джон, но по разным причинам. Она, наконец, пожала плечами и сказала.

– Всё, что хочешь, босс. Если ты хочешь быть одурачен, вперед. Ты только что получил большую должность. Удачи в ее удержании, с таким отношением. – Она снова повернулась к Клер, с другой стороны стола, и улыбнулась.

– Ну, ничего страшного. Как Шейн? – Она облизнула губы. – Я скучала по нему.

Клер одарила вампиршу ее лучшей имитацией холодного взгляда Амелии.

– Если я увижу тебя рядом с Шейном, я заколю тебя.

Иссандра слегка округлила рот, а затем сказала.

– Не пустые угрозы, не так ли? Держу пари, ты где-то держись при себе кол, не так ли?

Спорим, ты никогда не выходишь куда-либо без него.

Клер взглянула на рюкзак. Она принесла его, но поставила в углу, чтобы не мешал.

Он был на стороне стола Иссандры.

– Я бы лучше подошла и разоружила ее, босс, – сказала Иссандра. – Безопасность и все такое.

Оливер выглядел раздраженным, но он не остановил ее. Она пошла к рюкзаку, открыла его и вывалила все книги и бумаги на пол.

Покрытый серебром кол выпал со стуком на ковер у ее ног. Затем покрытый серебром нож.

– Ну и ну. Я думаю, что они должны быть незаконными, не так ли? – Иссандра схватила бумаги Клер и обернула одну из них вокруг рукоятки кола, а другую вокруг ножа, и направилась обратно к столу. – Опасное оружие, особенно на Совете Старейшин.

И прежде чем Клер или кто-либо смогли предположить, что она собирается сделать, она воткнула кол в спину Амелии, в сердце. Амелия вскрикнула и, хромая, упала на пол со стула.

Клер почувствовала, как мир движется с кошмарной скоростью. Клер была слишком медленной, и она не смогла сделать ничего, чтобы остановить ее, когда Иссандра дернула светлые волосы Амелии и обнажила ее горло под нож.

– Нет! – Закричал Оливер и вскочил на ноги.

– Я планирую быть твоим заместителем, нравится это тебе или нет! – Крикнула Иссандра в ответ, и приставила нож к горлу Амелии. – И для сначала необходимо избавиться от конкуренции!

Оливер бросился через стол. Он ударил ее так, что отбросил ее к дальней двери, которая сорвалась с петель, и Иссандра вместе с дверью выскользнула в мраморный коридор на двадцать футов, прежде чем остановилась. Она все еще слабо двигалась, но Оливер щелкнул пальцами и указал охранникам в ее сторону.

– Нет, – сказал он. – Ты закончила. Всё-таки, Амелия была права: ты слишком глупа, чтобы остаться в живых.

Он подошел к Амелии, отбросил в сторону упавший нож, и упал на колени рядом с ней.

Она была заморожена колом, и в местах, где серебро коснулось кожи, оно жгло ее. Бумага Иссандры упала с ручки, но Оливер не стал ждать. Он ухватился за серебро и вытащил кол из ее спины одним быстрым движением, и отбросил его в угол. Клер мельком увидела, что его рука стала черной от соприкосновения, но он не останавливался, казалось, не чувствовал боли.

Он обхватил голову Амелии руками.

– Его больше нет, – сказал он. – Ты меня слышишь? Амелия!

Она все еще не двигалась. Оливер сгреб ее в объятие. Вернулась вампирша из охраны, втаскивая брыкающееся тело Иссандры за волосы, и он рявкнул.

– Приведите Тео Гольдмана. Сейчас же. И посадите эту в клетку, пока я решаю, как мы должны избавиться от нее. Желательно, что-нибудь поболезненней.

Глаза Амелии медленно приоткрылись. Она сосредоточилась на лице Оливера. Клер никогда не видела ее такой бледной, губы казались голубыми, и даже глаза казались поблекшими.

– Ты должен был позволить ей закончить, – прошептала она.

– Лучше смерть, чем бесчестье – разве не это гласит наш кодекс?

– Сотни лет назад так было, – согласился он. Теперь его голос звучал иначе. Нежно. – Ты последняя, кто цепляется за прошлое. Сильно болит?

Она, казалось, задумалась.

– По сравнению с чем? Для чего ты это сделал?

Он взял ее за руку, и теперь он поднес ее к губам.

– Я бы не стал действовать, если бы ты меня заставила. Но мы оба знаем, что я не проигрываю, когда мне бросают вызов.

– Ты проиграл, – прошептала она. – Однажды. Для меня.

Он держал ее руку у своих губ.

– Да, – сказал он, так тихо, Клер едва не упустила это. – Я никогда не причиню тебе боль. Я клянусь. – Он помолчал, а потом провел одним острым ногтем по своему запястью. – Пей. Я даю тебе это неограниченно.

Капля крови ударилась о ее губы, и она ахнула, широко открыв глаза. Она схватила его за руку и потянула к губам, выпила, а потом отпустила. Она вздохнула и обмякла. Ее глаза закрылись. У Клер перехватило горло. Она хотела спросить, но не смогла.

Ричард спросил за нее.

– Она мертва?

– Пока нет, – сказал Оливер. – Серебряный кол не убьет ее сразу же в ее возрасте, даже в ее ослабленном состоянии с большой потери крови. Но она нуждается в дополнительном лечении.

– Он посмотрел на Ричарда, на Ханну, и, наконец, Клер. – Никто не говорит об этом. Никто.

– Вы хотите сказать, чтобы мы не говорили, что вы спасли ее? – Спросил Ричард. – Или, что вы ее любите?

Не моргая, Оливер сказал.

– Произнеси это еще раз, и мы будем избрать нового мэра, мальчик. Я не в том настроении, чтобы сегодня терпеть еще и человеческую глупость. Ты меня понимаешь?

– Я понимаю, что вы хотите превратить этот город в загон для крупного рогатого скота.

Что на моих людей собираются охотиться и убивать без пощады. Так что, знаете что, Оливер?

Если вы хотите пустить Морганвилль по вашему пути, вы не просто ищете нового мэра. Ищите место, чтобы спрятаться, пока мы рвем этот город на части. – Ричард поднялся и просто… вышел. Мгновение Ханна сидела, потом встала и последовала за ним. Оставив Клер с ним наедине.

Оливер по-прежнему смотрел на спокойное лицо Амелии. Он сказал, не поднимая головы, – Лучше бы тебе пойти с ними. Ты не часть этого.

– Я не могу уйти, – сказала Клер. – Мне нужно кое-что вам сказать.

– Тогда говори и уходи.

У нее пересохло в горле, и она знала, что он был готов убить любого человека, который сейчас будет его раздражать. Амели не станет, не сможет его остановить. Но она должна была это сказать. Она должна попытаться.

– Вы говорили, что убили вампира прошлой ночью, – сказала она. – Не того из закусочной?

– Нет, – сказал Оливер. Он не смотрел на нее. – Старый друг. Я не мог остановить ее любым другим способом.

– Она сказала что-нибудь?

– Что? – Оливер поднял голову, нахмурился. – Нет. Она была далека от разговоров, имеющих хоть какой-нибудь смысл.

– Но она говорила.

– Только чтобы прокричать, что всё было неправильно.

Что подтвердило всё, и Клер почувствовала холодное, тяжелое чувство вины.

– Люди забывают, кто они есть. Или где. И еще они знают, что что-то неправильно, но они не могут сказать, что именно, и это сводит их с ума.

– Значит, очевидно, это распространяется не только на людей, – сказал Оливер. – Анализ крови пострадавших вампиров ничего не показывает. Это не та же самая болезнь, которую мы перенесли раньше. – Так он знал. И он даже делал что-то для этого или пытался.

– Тогда, должно быть, дело в машине, которую мы с Мирнином починили. Это началось примерно в то же время, когда мы ее запустили. – Он поднял голову и встретился с ней глазами, и во рту у нее, если вообще возможно, стало еще суше.

– Мирнин не думает, что с ней что-то не так. Я… Я хочу, чтобы это было правдой, но я думаю, что он просто отрицает это. Я думаю, что машина делает это с нами, и становиться только хуже, пока она включена.

Оливер помолчал, потом сказал.

– И если мы ее выключим?

– Тогда барьеры падут. Но я думаю, что проблемы с памятью также прекратятся.

– Ты в этом уверена?

Уверена ли она? Потому что она знала, что ставит свою жизнь на это.

– Да.

Оливер зарычал, глубоко в горле, и сказал:

– Тогда выключи эту проклятую штуковину и исправь ее. Найди неполадку. Мы не сможем продержаться долго без барьеров, наши местные жители уже бросают вызов власти, и как только они поймут, что барьеры не функционируют – мы полностью потеряем контроль, и это обернется настоящим кровопролитием. Ты поняла?

– Да. Я отключу его. Мы исправим это

– Тогда тебе лучше заняться этим. А теперь убирайся.

Клер выбралась из-за стола и схватила рюкзак. Она заколебалась из-за ножа и кола, но подхватила их и засунула их, прежде чем перебросить его через плечо и побежать к двери. Она оглянулась лишь раз – казалось, Оливер не заметил, что она ушла. Он все еще держал Амелию в своих объятиях, и впервые она увидела подлинные эмоции на его лице.

Горе.

Доктор Тео Гольдман вышел из лифта, неся докторскую сумку. Он удивленно посмотрел на Клер, когда они проходили мимо друг друга, он вышел, она вошла внутрь, и сказал, – Мне сказали, что меня ждет пациент. Это довольно странное место для его обнаружения.

– Это Амелия, – сказала Клер. – В эту сторону. Тео?

Он оглянулся, но продолжил идти.

– Пожалуйста, помогите ей.

Он кивнул, ободряюще улыбнулся, и дверь перед ней закрылась, прежде чем она успела сказать еще что-нибудь.

Глава 10

Мирнин не был в лаборатории, когда она прибыла. Это было необычно, она думала, что он мог спать, но когда она проверила в его комнате, так было аккуратно и пусто. Он был просто… снаружи.

Ну, это упрощало ей задачу.

Клэр позвонила домой, Майклу, и Шейну.

– Мне нужно, чтобы вы пришли на помощь мне, – сказала она. – И я нуждаюсь в лестнице.

– Скажи мне, что ты не добровольно предложила, покрасить чей-то дом, – сказал Шэйн. – Это выглядело бы, как работа. Я уже делаю работу слишком много.

Майкл, однако, понял всё сразу.

– Тебе нужно пройти через люк в лаборатории. Мирнина нет?

– Нет, – сказала Клэр. – Ты можете помочь?

– Конечно. Открой портал и мы пройдем через него.

Клер повесила трубку и отодвинула в сторону шкаф, блокировавший портал – не легкая работа, поскольку Мирнин не сопоставил его вес с человеческими возможностями, хотя он, по крайней мере, вытащил свинец, что было мило с его стороны – и отперла дверь ключом со связки, которую она нашла во рту одного из шлепанцев кроликов-вампиров Мирнина. Она распахнула ее, концентрируясь на Стеклянном Доме, изображение мигнуло, дрогнуло, и сформировалось в реальность по ту сторону двери.

Шейн с Майклом приблизились к раздвижной металлической лестнице. Клер протянула руку через портал, Шейн взял ее за руку и шагнул вперед, вытягивая Майкла следом за собой с лестницы.

– Ух ты, – сказал Шейн, и вздрогнул. – Это совсем даже не странно.

– Ты уже делал это раньше, – указала Клер. – Когда я впервые починила порталы.

– На самом деле не задумывался об этом тогда. Однако, каждый раз не становиться менее странно. Ладно, куда?

– Сюда. – Она уже отперла люк в задней части лаборатории и открыла его, Шейн наклонился и заглянул вниз, в темноту. Майкл вытащил его обратно.

– Что? – , спросил Шейн.

– Лучше не представлять цели, прежде чем ты узнаешь, что на самом деле находиться там внизу, герой. Давай спустим эту лестницу, затем я пойду первым, ладно?

– Спорим, крутой парень. В последний раз, когда я был в темном туннеле, мое лицо чуть не съели. Я медленный ученик, но я умею учиться.

Они спустили лестницу вниз, и Шейн закрепил ее на месте после того, как Майкл спустился. Клер наклонилась и сказала:

– Свет включается в конце комнаты.

– Ага, я вижу… эй, стоп.

– Что?

Майкл затих на минуту, потом сказал:

– Я думаю, будет лучше, если я не скажу тебе. Просто поторопись.

Шейн пошел первым, следом Клер; лестница казалось шаткой, но выдержала просто отлично. Она перепрыгнула последние пару ступенек до земли и опустилась на пол пещеры.

Майкл включил туннельные фонари, так что не было никакого риска угодить в засаду… кого угодно, но она по-прежнему гадала, что конкретно он увидел. Если он, конечно, просто не играл у Шейна на нервах. Он никогда не уставал от этого.

По пути к большой пещере не было никаких признаков опасности, и Майкл ударил по главному выключателю, чтобы включить основное освещение. Машина – в действительности, Клер не хотелось называть это компьютером – находилась именно там же, где она ее оставила, на экраны выводились обычные показания приборов. Вообще ничего плохого.

– Ладно, мне нужно ввести пароль, – сказала она. – Подождите секунду.

Она думала об этом, и ввела имя Мирнина на клавиатуре. Нет, красный свет продолжал гореть. Она попробовала Амелия. Красный свет оставался. Она попыталась включить имя Ады.

Красный свет остался. Клер удивленно заморгала. У Мирнина было не более трех паролей. Он даже не мог вспомнить, больше, чем по одному за раз. Он не мог вспомнить свой день рождения, у него не было семьи – что тогда он мог использовать для пароля?

Ах. Она поняла.

Клер.

Красный свет остался. Клер нахмурилась.

– Серьезно? Теперь вы поставили серьезную систему безопасности?

– Проблемы? – ,спросил Майкл.

– Нет. Я разберусь. – Она попыталась Боб, Паук Боб. Боб деловито плел паутину в аквариуме около кресла Мирнина. Мирнин постоянно кормил его сверчками и мухами, что, казалось, делало Боба счастливым. Это ведь можно квалифицировать как домашнее животное, так? Людям нравится использовать имена домашних животных в качестве паролей.

Это не был Боб, также.

Она попробовала, в отчаянии, Оливер. Не это. Она включила имена каждого возможного вампира, которого она могла помнить, включая Бишопа. Ни один из них не работал.

– По крайней мере, он не поставил блокировку на клавиатуру, – пробормотала она. Она испробовала, по крайней мере, тридцать паролей, но всё без успеха. – О, прекрати. Я построила тебя, ты – тупой кусок хлама! Дай мне передохнуть!

– А как насчет разъединения? – Шейн спросил. – Просто выключить питание.

Она думала об этом, но покачала головой.

– Я не знаю, что все работает здесь. Я могу отсоединить что-нибудь жизненно важное. Или уничтожить то, что мы не сможем легко восстановить. – Она вздохнула. – Он не обрадуется, но я собираюсь спросить у Мирнина пароль.

Голова Майкла внезапно повернулась, но, прежде чем он смог заговорить, богатый, медленный голос из темноты сказал:

– Что именно спросить у Мирнина?

Это был голос Мирнина. Его охотничий голос. Клер уже слышала его раньше, и от него ее пробирал немедленный, угрожающий жизни озноб. Он шагнул из темноты. Жизнерадостно неоновая гавайская одежда исчезла. Он был одет в элегантный черный цвет, с кроваво-красным жилетом, и его длинные волосы были недавно причесанны и волнами спадали до плеч, прям вампир старой готической школы. Он улыбался.

Отнюдь не самым приятным образом.

– Гости, – сказал он, по-прежнему используя тот бросающий в дрожь, странно успокаивающий голос. В этом было нечто, что заставило Клер почувствовала себя немного сонной. Немного… расслабленной. – Так рад, что у меня гости. Они ко мне так редко заходят.

Особенно сюда.

– Мирнин, – сказала Клер. Он неуклонно шел к ней, казалось, будто он совсем не двигается.

Его большие глаза были устремлены на нее, светящиеся, увлекательные. Она даже не моргнула.

– Да, моя дорогая. Как удивительно, что вы знаете.

– Знаю, что? – Она чувствовала себя глупо, словно под наркотиками. Он был уже близко, подплывая к ней. Она ощутила прохладное прикосновение его пальцев к ее щеке.

– Мое имя, – сказал он. – Как удивительно, что вы знаете мое имя. Возможно, вам следует сделать мне одолжение, назвав свое.

Волна адреналина прошла по ее телу. Он не знал ее. Или Майкла. Или Шейна. Он вел себя так, словно они были незнакомцами. Для него они были самозванцами.

Она облизнула пересохшие губы и сказала:

– Мирнин, я работаю на вас. Меня зовут Клер. Помните? Клер.

– Неплохая попытка, милая, но у меня уже есть помощник. Может быть, я сохраню вас и для нее. Она, прям как вы.

Ада. Сердце Клер болезненно забилось, когда она поняла это. Мирнин был высосан машиной, и он думал, что Ада по-прежнему здесь. Всё еще жива.

– Вы говорите об Аде, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос был спокоен. – Ее здесь нет, Мирнин. Она не вернется. Ада мертва.

Было несколько жестоко сообщать ему это так, но ей необходимо было вывести его из этого состояния, а это был словесный эквивалент сильного удара. Мирнин остановился, его темные глаза стали холодными и непроницаемыми, а потом он медленно улыбнулся.

– Я бы знал, если бы она ушла, – сказал он. – Разве вы не чувствуете ее? Она здесь. Она вернется. Я знаю, что она вернется.

– Клер? – Сказал Шейн. Он начал двигаться по направлению к ним, но Мирнин внезапно ударил его, послал его к стене.

– Не прерывайте, – сказал он. – Сейчас я говорю! – Он вдруг ужасно рассердился. – Зачем вам вообще говорить что-то подобное? Интересно. Если, конечно, вы не сделали что-то с Адой…

– Стой, – сказал Майкл срочно. – Клер, иди сюда.

Мирнин сделал выразительной, недовольное движение руками и повернулся к Майклу.

– Я сказал не беспокоить! Ох… ты не человек, не так ли? Хм. Один из последних Амелии, как я понимаю. Я думал, что она открестилась от новых птенцов после того последнего провала.

Майкл схватил Клер за руку и притянул ее ближе.

– Да, хорошо, я принадлежу Амелии, а эта – мне. Тот, другой, тоже.

«Шейн», – подумала Клер, – «врезал бы ему за такие слова». Когда он, наконец, поднимется. Брови Мирнина медленно поползли вверх.

– Вы говорите мне, что принесли закуски, и не собираетесь делиться? Как грубо. Вы знаете, что вы тоже самозванец. Я не собираюсь испробовать прямо сейчас, но эти двое… Ну, я не осушал хороших самозванцев веками…

– Мирнин, очнитесь! – Закричала Клер. – Это Клер! Вы знаете, кто я!

Мирнин печально покачал головой.

– Вам бы лучше съесть ее прямо сейчас, – сказал он Майклу. – Она слишком шумная. У меня голова от нее болит.

И затем он ударил себя по лбу тыльной стороной ладони, снова и снова, и снова, чудовищно сильно. Клер прижалась к Майклу. Она видела, как Мирнин делает безумные вещи, но это просто… бросало в дрожь.

Он остановился. У него открылся порез на лбу, и кровь, немного бледнее человеческой, стекала вниз к его глазам. Он закрыл их на секунду.

– Так-то лучше, – выдохнул он. – Теперь. Вы, новый неоперившийся птенец. Вы обязаны оплатить мне дань, поскольку пришли сюда без разрешения. Выбирайте.

– Что выбирать? – Спросил Майкл.

– Кто мне достанется. – Клыки Мирнина вышли наружу, лениво и ужасающе, и он потянулся к Клер. – Я думаю, что предпочту эту.

Майкл ударил его прямо в грудь. Он отбросил Мирнина назад, но не слишком далеко.

Мирнин перестал улыбаться, и наклонил голову вперед. Это предало ему безумный вид.

– Это не умно, кровное дитя. Совсем не умно.

– Беги, – сказал Майкл Клер, и подтолкнул ее к туннелю. Мирнин зарычал и прыгнул, но Майкл перехватил его в воздухе, и с силой опрокинул его вниз. Мирнин не удалось дотянуться до ноги Клер примерно три дюйма. Она остановилась у подножия лестницы. Шейн все еще был там, возможно, ранен. Она не могла просто сбежать. Она услышала, как Майкл издал приглушенный крик, и затем Мирнин сказал, его голос эхом отразился от стен туннеля:

– Мне нравятся крысы, которые бегут. Сюда, маленькая крыса. Я собираюсь приберечь тебя для Ады.

Она полезла вверх по лестнице так быстро, как только могла. Она была на полпути, когда почувствовала вибрацию лестницы. Мирнин прыгнул и приземлился на ступеньки, всего в нескольких футах под ее ногами. Она была почти в зоне его досягаемости.

Клер ударила его в лицо, как только он приблизился.

– Ой! – Он удивленно взвизгнул. Она ударила его еще раз. – Ой, прекратите, непослушное дитя! Что вы думаете, вы делаете?

Она снова ударила его, и он потерял хватку на лестнице и упал. Он приземлился на спину и, казалось, удивился. Нос у него кровоточил. Он вправил его, и тот встал на место с мягким треском.

– Ой, – снова сказал он, и покачал головой. – Вы пожалеете об этом, вы знаете.

Клер преодолела последние несколько ступеней и вывалилась на пол лаборатории, как раз когда Мирнин напряг ноги и метнулся прямо вверх, намереваясь схватить ее наверху лестницы.

Он промахнулся, неловко ударился об пол, и плавно перекатился по нему.

Клер вскочила на ноги и бросилась к своему рюкзаку. Она не хотела использовать серебро, но она не знала, что еще сделать. Она не могла просто позволить ему есть ее. Мирнин, казалось, временно утратил к ней интерес. Сейчас он стоял, оглядывая лабораторию с открытым ртом.

– Что… что, черт возьми, случилось? Это Ада сделала? Боже. Ну разве она не отличная хозяйка? Я помню всё было в полнейшем беспорядке.

Клер схватила рюкзак на бегу и расстегнула его. Она порезала пальцы об нож, что она запихнула внутрь, но нашарила рукоятку и вытащила наружу, когда Мирнин перестал разглядывать пейзаж и снова побежал за ней.

Он прыгал от стола к столу, петляя, как и она, его глаза горели тускло-красным. Она увидела, как Майкл выбрался из туннеля, следом за собой вытаскивая Шейна. Ни один из них не выглядел очень хорошо. Клер подождала, пока Мирнин приблизился, а затем полоснула ножом по его груди. Она немного не дотянулась до его лица.

Он остановился, посмотрел вниз, и сказал:

– О, нет, я любил этот жилет. – И затем серебро начало жечь его. Его глаза сменили цвет с тускло-красного до ярко, яростно алого.

Он посмотрел на Клер.

– Никто не сопротивляется. Это категорически против правил.

– Это не вы, – сказала она. – Пожалуйста, не делайте этого.

На секунду ей действительно показалось, будто она видела какие-то изменения в нем, чтото она узнала… но потом это исчез, и старый Мирнин, жестокий, вернулся.

– Если вы придете сюда снова, – сказал он, – я разорву вас на части. Это мой дом. Вам здесь не рады.

– Клер! – Закричал Майкл. – Портал! Займись им!

Она не была далеко от него, но она никак не смогла бы одолеть Мирнина. Он был смертельно быстр, и очень рассержен. Ей нужно было ранить достаточно сильно, чтобы остановить его, по крайней мере, временно.

Она сделала выпад, воткнула нож ему в плечо, и оставила его там. Она не хотела это делать, но это было единственное, что она смогла придумать за долю секунды. Мирнин был стар, возможно, даже старше Амелии – серебро может причинить ему боль, но потребуется много времени, чтобы убить его. Ей пришлось пойти на риск.

Это сработало. Мирнин взвыл и вцепился в нее, промахнулся и напоролся на нож, но он был весь серебряный. Он не мог схватить его, не сжигая себя. Клер не стала ждать. Она бросилась к порталу в то же время, когда и Майкл подбежал к нему, толкая вперед Шейна через него. Клер оглянулась через плечо. Мирнин оборачивал рваную майку вокруг его руки, чтобы вытащить нож. Она бросилась вперед, заставляя сеть заблокировать вход. Она сделала это как раз вовремя – она почувствовала шок Мирнина, пытающегося оттащить его от нее, но у нее уже есть опыт в этом, и теперь ему было больно.

Его попытки прорваться в Стеклянный Дом, наконец, прекратились. Клер попятилась, пока не наткнулась на диван, все еще глядя на пустую стену.

– Эй, дом? – позвонила она. – Мы должны держать Мирнина снаружи. Это важно.

В Стеклянном Доме была какая-то странная сущность – ничего, что она могла бы определить точно, но иногда она просила его помочь, и иногда он даже слушал. Прямо сейчас она почувствовала прилив тепла, некий поток энергии, прошедший через нее в сторону портала, запечатывая его.

Психическая блокировка была поставлена лучше, чем она могла бы сделать это сама.

– Спасибо, – сказала она. Она хотела свалиться, но вместо этого она оглянулась на Майкла и Шейна.

Шейн лежал на диване. Майкл по-прежнему стоял, но его рубашка была порвана, и она увидела бледные линии шрамов все еще заживающих.

У Шейна была разбита голова, и он все еще выглядел одурманенным.

– Верно, – пробормотал он. – Надеюсь, что кто-то вспомнил о лестнице. Это была хорошая лестница.

Ее колени вдруг задрожали, и ей пришлось сесть, быстро. Это было смешно, и совсем даже не смешно.

Это было ужасно.

Что сказала Ханна о восстановлении вампира из закусочной? Ничего. Лучшее, что мы можем сказать, что она никогда не поправится. И Оливер был вынужден убить еще одного вампира, который свихнулся лишь прошлой ночью. Мирнин был прежним Мирнином.

Сумасшедшим Мирнином, тем самым, каким он был в его худшие дни, прежде чем он убил Аду и положил ее мозг в машину. Он был жестоким. И он был сумасшедшим. Он вовсе не был человеком, которого она знала. И теперь он знал, что было после.

– Мы должны вернуть его обратно, – сказала Клер вслух, чувствуя себя больной и испуганной. – Мы должны.

Потому что она заботилась о нем… но также потому, что Мирнин был единственным, кто знал пароль для остановки машины.

Она попыталась дозвониться до Амелии, но попала на голосовую почту. Она оставила сообщение с просьбой отправить кого-нибудь к Мирнину, чтобы задержать его – больше одного, желательно с оружием. Клер обещала попытаться остановить машину утром, когда лаборатория Мирнина была свободна. Если она не сможет взломать его пароль, она сделает именно то, что предложил Шейн – она отрубит питание. Лучше уничтожить все, чем рисковать, что это продолжится.

Прохождение обследования головы Шейна в больнице было несколько безумным, поскольку количество странных инцидентов и травм всё увеличивалось. Оказалось, что у него нет сотрясения мозга, но ему необходимо было наложить несколько стежков в его шевелюре.

Снова. Он не был слишком расстроен.

– Девушки любят интересные шрамы, – сказал он. – Правильно? Девочки? Вы со мной? – Ева подняла руку. Как и Клер. Майкл и Шейн дали друг другу «пять», но не очень сильно, потому что Шейн вздрогнул.

– По крайней мере, что бы ни происходило, не задело ни одного из нас. Это хорошо. Клер взглянула на Майкла, но он, казалось, не понимал, почему она смотрит в его сторону. Он не помнил. Или, если бы и помнил, то приписал бы это к снам, которые видят, вероятно, большинство людей.

Ева вдруг повернула голову, и посмотрела, как кто-то ходит позади Клер.

– Ух ты, – сказала она. – Неужели, даже придя сюда, мы не можем держаться подальше от скверных личностей. Моника от тебя на шесть часов.

Клер оглянулась. Это, безусловно, была Моника, направляющаяся прямо к ним. Она была в сопровождении Джины, но без Дженнифер – обе одеты, как если бы они ожидали вечеринки, готовые сорваться в любой момент, но, как ни странно, в старомодные платья. Однако, было что-то странное в том, как Моника двигалась. Это выглядело менее грациозно, чем Клер привыкла, почти неловко.

Моника прошла мимо Клер не взглянув, посмотрела на Еву, улыбнулась Майклу, и сосредоточила внимание на Шейне.

– Ах, Боже мой, и ты здесь! А я гадала, куда ты подевался. Разве ты не получал мои сообщения?

Шейн взглянул на нее, вздрогнул и закрыл глаза. – Пожалуйста, пусть всё плохое закончится. – Он застонал. – У меня уже голова раскалывается.

Яркая улыбка Моники дрогнула, и Клер могла бы поклясться, что увидела краткую вспышку боли в выражении ее лица. Затем улыбка стала ярче.

– О, – сказала она. – Я полагаю, ты не получил их. Я и по электронной почте тебе писала. Я всё перешлю тебе.

– Давай не будем, – сказал Шейн. – Ты меня разыгрываешь? Мы что, друзья?

Моника нахмурилась и посмотрела на него.

– Прекращай быть маленьким болваном, Шейн. Конечно, мы друзья. – Она хихикнула.

Хихикнула. – Ну, ты знаешь. Целующиеся друзья.

Шейн открыл глаза и уставился на нее. Он открыл рот, потом закрыл его и посмотрел на Майкла, который смотрел на Монику с точно таким же Что-За-Фигня взглядом.

– Не то, чтобы мы не могли стать ближе, – сказала Моника и подмигнула ему. – Помнишь, те поцелуи в засос в шкафу в школе? Это было страстно, правда?

Шейн даже покраснел. Маленькие красные пятна высоко на его щеках. Клер смотрела на них, как зачарованная, и подумала, «Это как смотреть одно из тех реалити-шоу о крушении поезда». Это было почти… забавно.

– Заткнись, – сказал Шейн. Было похоже, что он подавился.

– О, расслабься. Не то, чтобы мы сделали это или что-то еще. Пока.

– Серьезно. Заткнись.

Монике, должно быть, наконец-то пришла мысль о том, что Шейн действительно не шутил, потому что она выглядела немного брошенной, затем поспешила сменить тему. – Так что с тобой случилось? О-о, мы здесь потому, что Дженнифер добралась до джина ее мамы или еще что-то и забыла, как водить машину, хотя она только что отучилась. Так смешно! Она полностью разбила автомобиль ее мамы – по крайней мере, я думаю, что это был автомобиль ее мамы. Какой-то красный кабриолет. Пошлятина! Так что ее разместили через пару комнат от тебя. А ты?