Текст книги "Город призраков"

Автор книги: Рэйчел Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Ты что-то знаешь о том, что происходит, не так ли? – Спросил он, и она увидела красную вампирскую вспышку в его голубых глазах – только искры, но достаточно, чтобы дать ей знать о его серьезности. – Это то, над чем ты работала с Мирнином? Так, что ли?

– Я не знаю, – призналась Клер. – Но я собираюсь выяснить.

Она просто понятия не имел, как это сделать без помощи Мирнина.

Когда она встала, Клер сверилась с календарем и увидела значащийся там Совет Старейшин, заседание которого намечено на полдень. Это было лучшее время, подумала она – она, вероятно, могла бы попасть туда, и как только она выложила бы все, Ричард встал бы на ее сторону, и Ханна. Ханна, вероятнее всего, обладает большей информацией, чем кто бы то ни был, обо всех странностях. Амелии и Оливеру придется отреагировать.

Посетить Совет Старейшин не было чем-то легким для Клер. Она приняла душ, аккуратно уложила ее волосы, тщательно оделась в свои лучшие черную рубашку и брюки, и добавила, к ним тонкую цепочку с крестиком которое ей подарил Шейн, когда у них всё только начиналось.

Она также надела кладдахское кольцо его матери. Это заставило ее почувствовать себя сильнее.

Внизу, она включила телевизор, пока ела свой завтрак – яйца, завернутые в пшеничную лепешку с соусом сальса. Она включила местный канал Морганвилля. Обычно он был полон городской пропаганды о том, как все здорово было, но не сегодня – сегодня, кто-то решил пустить в эфир некоторые актуальные новости.

СЕМЬЯ ИЗ ЧЕТЫРЕХ ЧЕЛОВЕК БЫЛА УБИТА ИЛИ ПОКОНЧИЛА ЖИЗНЬ САМОУБИЙСТВОМ.

Клер чуть не подавилась своим буррито. Она не знала имена, мелькающие на экране, но это было достаточно ужасно, в любом случае – дети было четырнадцати и двенадцати лет. Вчера отец взбесился, его госпитализировали на ночь в палату сумасшедших, потом отправили домой.

Это было ошибкой, и теперь погибли люди. Погибли дети.

Клер позвонила в Отделение Полиции Морганвилля и попросила соединить ее с Начальником Мосес. Ханны не было на месте, но секретарша соединила ее с патрульной машиной. Она казалась напряженной.

– В чем дело, Клер? Сегодня очень тяжелый день.

– Я понимаю, но мне нужно попасть на Совет Старейшин сегодня. Можно я с вами?

– Почему ты хочешь это сделать?

– Потому что мне нужно сказать им о том, что я думаю о причинах проблем в городе.

Ханна молчала какое то мгновение, а затем сказала:

– Все в порядке. Я приду за вами через полчаса. Оставайтесь на месте. Не выходите из дома.

Клэр почувствовала укол беспокойства.

– Почему?

– Становится все хуже. Мы потеряли целую семью прошлой ночью, и есть много других проблем. Просто оставайтесь там, где вы есть, все в порядке? Это важно.

– Я буду здесь. – Клер повесила трубку и уставилась на пустой экран ее телефона, как будто он мог содержать все секреты вселенной. Затем она подошла к окну и выглянула наружу.

Сначала она не увидела совсем ничего странного, но потом заметила мигающие полицейские фонари через три улицы. Она лишь разглядела борющиеся фигуры. Один из них был в огне. Как вампир, решивший прогуляться при свете дня.

Клер отступила от окна и столкнулась с Майклом, который стоял у нее за спиной. Она резко развернулась, ударила рукой ему в грудь и оттолкнула его.

– Эй! – Сказала она резко. – Опять подкрадываешься, Майкл? Боже, не делай так!

Он смотрел на нее так, как будто никогда не видел ее раньше.

– Что? – спросила она. Ее сердце все еще колотилось от шока. Она ждала, что он скажет бу, или засмеется, или пихнет ее в спину, как обычно.

Он сказал:

– Что ты здесь делаешь?

– Смотрю в окно?

– Я не знаю, чем, как ты думаешь, ты занимаешься, но ты не можешь просто… – Он запнулся, и, казалось, немного засомневался, как если бы у него кружилась голова. – Просто не можешь…

– Майкл?

– Не можешь просто прийти сюда и…

– Майкл!

Он приложил руку к голове, как будто ему было больно, и плотно зажмурил глаза. Затем он глубоко вздохнул, посмотрел на нее, и сказал:

– О, привет, ты встала. Есть кофе?

Она просто смотрела на него, пытаясь разглядеть еще какие-либо признаки, что с ним было что-то не так. Она вспомнила вампиршу в Закусочной Марджо и как она неожиданно накинулась на ту бедную официантку. Могло ли это случиться с Майклом? Смогла бы она противостоять ему хотя бы секунду? Не то, что она смогла бы побороть его. Майкл был высоким, сильным, и очень, очень быстрым. У нее было больше шансов зарегистрировать превышение скорости грузовика.

– Я полагаю, это значит – нет, – сказал он. – Ладно, я сварю кофе. Что за окном?

Она молча указала на мигающие огни полицейской машины. Они набросили одеяло на кого-то, кто был в огне. Майкл посмотрел, а потом сказал:

– Что ты думаешь? Международный шпионский заговор? Лаборатория наркотиков? Люди, ненавидящие Оливера на этой неделе?

Сейчас он звучал так нормально. И он, очевидно, даже не помнил эту маленькую… галлюцинацию. Клер откашлялась и сказала:

– Я сделаю кофе. – Это дало ей предлог, чтобы уйти от него, хотя он последовал за ней на кухню. Она достала фильтры и кофе, и начала загружать машину, пока Майкл достал две кружки и поставил их на стол.

– Ханна заедет за мной, – сказала она. – Я спрошу ее о твоей теории международного шпионского заговора.

– Я ставлю на лабораторию наркотиков.

Клер налила воды и включила машину, которая зашипела и забулькала, сразу напомнив ей о выпотрошенной, переработанном механическом зомби Аде в подвале лаборатории.

– Ты хорошо спал?

– Да, а что? Ты нет?

Она спала хорошо, но теперь ей хотелось забраться в кровать и натянуть одеяло на голову.

– Тебе… ах, тебе снились какие-нибудь сны?

Теперь он точно смотрел на нее так, словно она была душевнобольной.

– Конечно, я думаю. Почему вдруг тебе захотелось поговорить о моих снах? Что тебе снилось? Буду ли я смущен, спросив это?

Возможно, она надеялась, что он небрежно скажет «Да, у меня был странный сон, в котором я не знал тебя», но вместо этого она заставила его думать, что было что-то не в порядке с ней. Превосходно.

К ее облегчению, кофе машина начала наполнять кофейник. Майкла было легко отвлечь кофе. И точно, как только было достаточно на чашку, он встал, снял его горелки, и вылил половину в свою кружку, половину в ее. Это было мило с его стороны.

– Клер? – Спросил он, пока ставил стеклянный графин обратно на свое место. – Ты хочешь мне что-нибудь сказать?

– Не… особо.

– Почему Ханна заедет за тобой?

Ох, это. Она почти обрадовалась.

– Я должна попасть на Совет Старейшин сегодня, вот и все. Ничего опасного, я обещаю.

– Ты ведь не пытаешься вытащить того парнишку Кайла из клетки, не так ли? Потому что это будет опасно во всех смыслах.

Ну, она может попытаться поговорить с Амелией об этом, но она не думала, что Майклу обязательно нужно знать это.

– Я не собираюсь делать ничего безумного, – сказала она, что было безопасно, потому что безумие этих дней было, безусловно, открыто для обсуждения. – Я просто хочу поговорить с ней о машине. Я не думаю, что она работает правильно, Майкл. И теперь люди…

– Умирают, – сказал он тихо. – Я видел новости. Ты думаешь, он убил свою семью, потому что с машиной что-то не так?

– Это как вампир в закусочной, который сошел с ума. Я думаю, человек знал, что что-то случилось, и он не смог смириться с этим. – Клер вздрогнула. – Это, должно быть, как кошмар, и ты не можешь проснуться. Я пыталась сказать Мирнину, но он… он странно на это отреагировал. Страннее, чем обычно, я имею в виду.

Майкл замер, попивая свой кофе.

– Он не сделал ничего, что он не должен был делать, так?

– Что, например?

– Например, приставал к тебе.

– Фу. Нет, конечно, нет. Он не рассматривает меня в этом плане. – Майкл покачал головой и вернулся к своему кофе. – Что? Ты думаешь это так?

– Иногда он смотрит на тебя немного… странно, вот и все. Может быть, ты и права. Может быть, он просто хочет тебя из-за твоей крови.

– И снова, фу! Что с тобой сегодня утром?

– Не достаточно кофе. – Сейчас кофейник был полон, так что он встал и снова наполнил свою кружку. Она не получила второго бесплатного обслуживания, но, Клер размышляла, может быть, ей не требуется дополнительный кофе сегодня утром.

Она сильно нервничала.

Они ушли от обсуждения Мирнина, что было большим облегчением, к обсуждению того, о чем Майкл любил рассказывать, как новые записанные им песни. Его демо диск должен был выйти в ближайшие пару месяцев, и он вскоре должен был увидеть его упаковку. Это было классно. Он рассказывал об этом, когда в дверь позвонили. Ханна. Клер вылила свой оставшийся кофе, сказала Майклу, что позвонит, если что-нибудь случится, и выскочила.

Ханна была одета в ее полицейскую форму, выглядя серьезной и пугающей, хотя она стояла, прислонившись к колонне на крыльце, скрестив руки. Она повернула голову, когда Клер вышла и заперла дверь. Она собрала свои заплетенные волосы, перевязала их, и закрепила в виде пучка – это выглядело круто, однако, Ханна всегда выглядит классно. Как будто она просто излучает это, как тепло тела.

– Доброе утро, Клер.

– Привет. – Кивнула Клер. – Хочешь кофе? Мы только что сварили.

– У меня есть в машине. Пошли. – Ханна уже направлялась по дорожке к своей машине, так что Клер поспешила за ней, делая по два шага на каждый длинный шаг Ханны. – Спасибо, что оставалась внутри.

Клер села на пассажирское сиденье полицейской машины и застегнула ремень безопасности. Пока Ханна заводила машину, Клер сказала:

– Что происходит?

– Где?

– Вон там. – Клер указала в приблизительном направлении, в котором она видела другие полицейские машины. – Что-то случилось.

– Ничего, о чем тебе нужно прямо сейчас беспокоиться. – Это совсем не было похоже на Ханну Мосес. Обычно она была расслаблена, спокойна, уверена в себе, и вряд ли когда-нибудь уклончива. Теперь она казалась напряженной.

Клер попыталась пошутить.

– Майкл и я поспорили. Он сказал, что это лаборатория наркотиков. Я говорю, что это международный шпионский заговор.

– Ни то, ни другое, – сказала Ханна, и остановила машину рудом с тротуаром. – Что ты хочешь сказать Совету?

– Я… не хочу пока об этом говорить.

– Ты должна, – сказала Ханна. – Мой любовник проснулся утром и не узнал меня.

Клер заморгала.

– Твой… что?

– Да, смирись с этим, Клер – у женщин старше тебя есть парни. Но он не знал, кто я такая.

Он сказал, что никогда не встречал меня. – Ханна плакала. Немного, просто блестящие слезы в ее глазах, но это было пугающе. Клер не знала, что сказать. – Так продолжалось некоторое время, а затем он был в порядке. Это происходит по всему городу, но только с некоторыми людьми. Кому-то от этого хуже, чем другим, и не похоже, что это проходит. Ты слышала об убийствах? – Клер кивнула. – Ты знаешь что-то о том, что произошло?

– Я… – Клер судорожно сглотнул. – Возможно. Да. Я так думаю.

Ханна сильнее нажала на газ.

– Тогда давай доставим тебя на Совет, потому что я хочу, чтобы это прекратилось. Я не хочу снова это чувствовать, и я не хочу разбирать на еще одно место убийства, как то, что я видела прошлой ночью.

Клер вздрогнула, и сменил тему.

– Он… он человек? Я имею в виду, твой приятель.

– Да, он человек. А что?

– Просто не только с людьми это происходит, что бы это ни было. С вампирами тоже. – Клер заколебалась, затем продолжила. – Я думаю, Майкл забыл, кто я такая сегодня утром.

Ненадолго, возможно, лишь на минуту или две. Но я не думаю, что это первый раз, когда он забыл. Ханна выглядела, если возможно, еще более устрашающе.

– Это не очень хорошие новости. Совсем.

– Я знаю. – Клер не могла отделаться от воспоминаний о вампире в закусочной, который сказал, что всё не правильно, а затем попытался убить первого, кто подошел вплотную. Что, если бы это случилось с Майклом? С Оливером? Боже, с Амелией? – Этот вампир, который сошел с ума, тот самый из Закусочной Марджо прошлой ночью – сколько времени понадобилось ей, чтобы выйти из этого состояния?

Ханна бросила на нее косой взгляд, когда сделала последний поворот к Площади Основателя, и притормозила возле службы охраны, через которую они должны были пройти. – Она не вышла, – сказала она.

– Лучшее, что мы можем сказать, что никогда не выйдет.

Глава 9

Кайл все еще был в клетке в центре парка под тщательно охраной; Клер увидела решетки квадратной коробки и угнетающее присутствие полиции, когда машина проезжала по граница площади, а потом заехала на подземную стоянку под зданием. У Ханны было забронированное место, и пока они шли от него к лифту, тот открылся со свистом. Один из охранников Амелии в черном костюме – женщина – кивнула Ханне и посмотрела на Клер с особым интересом.

– Она со мной, – сказала Ханна. – Я беру ответственность на себя.

– Хорошо, – согласилась вампирша, и нажал кнопку этажа заседаний. – Я вас предупреждаю, что они не в прекрасном расположении духа.

– Они всегда не в духе.

Вампирша хмыкнула, очень по-человечески, но почему-то, по крайней мере, на двадцать процентов более зловеще.

– Ну, это правда. Удачи.

После того, как они вышли из лифта, вампирша снова сконцентрировалась на работе, следуя за Ханной и Клер, пока они шли по длинному мраморному коридору с рядом полированных деревянных дверей, которые открывали изнутри, до того как к ним подходили.

Клер предположила, что это было предназначено, чтобы выглядеть впечатляюще, но в этом нет особой хитрости – вампиры могут ясно расслышать их приближение.

В это время в зале был только один охранник, а их эскорт остановился снаружи и закрыл дверь за ними. Амелия сидела на своем месте, как и Ричард; на столе лежали папки, каждая аккуратно помечена.

Оливер ходил, сцепив руки за спиной.

– Ты опоздала, – рявкнул он на Ханну. Охранник был прав – он был явно в плохом настроении. Ханна села рядом с Ричардом, оставив Клер стоять в нерешительности. – И ты привела с собой друга. Как… мило.

Клер быстро села в первое попавшееся кресло. Оливер смотрел на нее, как на какой-то мусор, рассматривая возможность выкинуть.

– Клер, – сказала Амелия. – Это неожиданно. – Неожиданно, подумала Клер, не означает добро пожаловать. Амелия, как и Ханна, выглядела нехарактерно напряженной.

– Мне нужно поговорить с вами, – сказала Клер. – С вами обоими.

– Должны ли мы всегда отвлекаться на тявканье вашего любимого домашнего животного?-

сказал Оливер и в мгновение пересек комнату, чтобы ударить обеими руками по столу, глядя на Амелию. – Пусть хранит молчание, пока мы не закончим. Она не должна быть здесь.

Это было… шокирующе. Клер никогда не видела его так агрессивным по отношению к Основателю раньше. Ей пришло в голову, с беспокойством, что, возможно, ей следовало бы позвонить Амелии, прежде чем прийти. Амелия даже не вздрогнула, моргнула или как-то отреагировала на гнев Оливера.

– Она мне не питомец, – спокойно сказала она, – и я не принимаю приказы от тебя, Оливер.

Действительно, ты должен вспоминать об этом время от времени.

Он показал зубы, но не клыки вампира. Не совсем. Он оттолкнулся от стола и снова зашагал, двигаясь, как лев, который хотел газель очень, очень сильно. Амелия снова повернулась к Клер и сказала:

– Подожди, пока мы не закончим дела. Он совершенно прав. Ты не должна быть здесь.

Клер кивнула. Она действительно не хочет ждать – она хотела ляпнуть все – но предупреждение в холодных серых глазах Амелии, ясно дало понять, что произнести это вслух была не очень хорошей идеей.

– Ты на грани, Оливер, – сказала Амелия. – Сядь, пожалуйста.

Он бросил на нее злобный взгляд и продолжил ходить взад и вперед.

– Мне пришлось усмирять одного из моих людей прошлой ночью, как бешеную собаку.

Тебе кажется, что я должен чувствовать себя спокойно?

Клер склонила голову к Ханне и прошептала:

– Что случилось? – Ханна покачала головой в предупреждение. – Но я…

Оливер повернулся к ней, его глаза вспыхнули красным. – Ты хочешь знать, что случилось, Клер? – сказал он.

– Которую часть? Ту часть, где одна из моих старых соратников сошла с ума и начала нападать на людей на улице? Ту часть, где я не смог с ней объясниться? Или ту часть, где я был вынужден убить ее по приказу Амелии?

Эти слова встретила звенящая тишина. Амелия продолжала наблюдать за ним, лицо спокойное, гладкое, тело неподвижно. Помолчав, она сказала очень тихо:

– Ты слишком возбужден. Садись, Оливер. Пожалуйста

– Я не буду – отрезал он и отвернулся.

После минуты молчания, Амелия вернулась к открытой папке перед ней.

– Тогда давайте перейдем к делу. Этот запрос на расширение разрешений на право охоты является неприемлемым. Они просят в четыре раза превысить лимит, и они также хотят включить территорию университета. Это в высшей степени опасно для всех нас. Мое предложение заключается в том, что вместо расширения охотничьих лицензий, мы прекратим действие этой программы вообще и поищем другой вариант. Всегда найдутся несколько людей, которые добровольно согласятся, чтобы их укусили.

Ричард начал что-то говорить, но он был раздавлен Оливером.

– Это старый, пресытившийся аргумент. Мы вампиры или нет? Мы охотимся. Это наша природа. Ограничивая ее, даже запрещая, не обуздать наши инстинкты. Это только заставляет нас становиться преступниками.

– Да, но я полностью ожидаю, что ты контролируешь свои инстинкты, как и я. Если, конечно, ты не в состоянии победить себя. Ты в состоянии, Оливер? – Тон Амелии был резче, чем Клер ожидала, почти… гнев.

И тут до нее дошло, наконец, что Амелия также была расстроена.

Очень плохая комбинация, имея их обоих на грани, в замкнутом пространстве.

На этот раз, Оливер обнажил клыки на нее.

– Ты на опасной территории, женщина. Не дави на меня. – Охранник Амелии сделал шаг в сторону от двери. – И не надейся, что твои собаки представляют для меня опасность. Я поддержал твои правила в этом городе. Я даже согласился на твой эксперимент и социальные правила поведения. Но я не позволю тебе сделать из нас бледные копии людей. Это не то, кем мы являемся, кем мы должны быть, и тебе известно это лучше, чем кому-либо.

– Как я понимаю, ты не будешь выдвигать никаких альтернативных планов, – сказала Амелия мгновение спустя. – Тогда мы оставим программы, как они есть, с ограниченным числом лицензий, а университет остается защищенной территорией.

Оливер рассмеялся.

– Ты вообще слушаешь? Они не станут и дальше тебе повиноваться. Они сделают так, как они хотят, независимо от закона. Они сердятся, Амелия. Ты позволила людям убить вампиров и уйти. Если ты решишь наказать вампиров за их природу, то ты также глупа, как и была, когда думала, что девочка двенадцати лет сможет влиять на продвижение к трону. Ты так и не достигла этой цели, не так ли? Я уверен, что умирающая принцесса никогда не относилась к тебе хорошо. Видимо поэтому ты назначила себя королевой здесь.

Амелия встала, и в комнате стало совершенно тихо. Клер больше не хотелось заводить разговор. Она почувствовала непреодолимое желание забраться под стол. Было так, словно ее, Ричарда и Ханны уже не существовало, по крайней мере, для Амелии и Оливер.

– Ты говоришь мне, что больше не желаешь служить моим заместителем? – Спросила Амелия его.

– Потому что это именно то, что я слышу.

– Амелия… – Голос Оливера был полон гневного раздражения. Он, по крайней мере, не забыл о присутствии других, и быстро взглянул в сторону людей. – Отправь их. Мы должны решить это. Это давно следовало сделать.

– Ричард и Ханна являются полноправными членами этого совета. Я не отпущу их, как рабов.

Он засмеялся, и Клер увидела острый блеск его клыков.

– Полноправные? Как долго ты будешь обманывать себя таким образом? Ты думаешь, что кто-нибудь из них когда-либо станет нам равным? Ты по крупицам упускаешь контроль над этим городом дураков и смертных, и мы все пострадаем из-за этого. Умрем из-за этого. Так не может продолжаться!

– Сядь, – сказала Амелия. – Сейчас.

– Нет. Ты губишь нас, Амели, и я не могу…я не позволю, этому продолжаться."

Они замерли на месте, глядя друг на друга, и Клер едва осмеливалась дышать вообще.

Оливер не мигал. Наконец он сказал:

– Твои человеческие питомцы отвернутся от нас. Они отвернутся от тебя. Парень, что находится в клетке, служит достаточным доказательством, того что люди презирают твоё управление и тебя. И они не не правы, потому что мы – убийцы, и они – наши естественные жертвы. Если мы позволим им иметь контроль, то они уничтожат нас. У них нет другого выбора.

– Это не верно, – сказала Клэр. Она точно не хотела говорить это, но это само вылетело, повиснув в воздухе, и внимание Оливера было на ней, как замораживающий снежный покров. – Это не не тот путь.

Он повернулся, чтобы встать перед ней, и она пожалела, что не держала рот на замке.

– Так каково твоё решение, маленькая Клэр? Держать нас в зоопарке, как других хищников, которые угрожают вам? Истребить тех, кем вы не можете управлять? Это то, что делают люди. Мы знаем это. Мы имели обыкновение портится так же, как люди. – Оливер посмотрел на Амелию. – Я стёр бы всех вампиров с лица земли, в дни моего дыхания. Если бы я мог управлять этим.

Она чуть улыбнулась.

– Я очень хорошо знаю, что бы ты сделал, – сказала она. – Ты в свое время сделал то же самое с людьми, чьи религиозные взгляды отличались от твоих собственных. Но не все люди склонны к геноциду, как ты.

Он ударил по столу так, что тот завибрировал.

– Я сделал то, что было правильно.

– Ты сделал то, что было правильно для тех, кто поддержал тебя, и всё это в прошлом. Мы говорим о нашем будущем. Оливер, мы не можем жить так, как мы жили. Мы не можем прятаться в тени и рыскать в поисках, как крысы. В этом современном мире не спрячешься среди людей, не надолго. И ты знаешь это. – Она заколебалась, а потом сказала тихо. – Ты должен доверять мне, как делал это раньше.

Он засмеялся, издавая резкий, грубый звук, и повернулся, чтобы уйти. Амелия мелькнула вокруг стола белым пятном, заслоняя спиной дверь, прежде чем он достиг ее. Он остановился всего в шаге от нее. Видя их так близко друг к другу, Клер осознала, насколько он был высоким и как он возвышался над ней. Внезапно, Амелия показалась хрупкой. Уязвимой.

– Не заставляй меня делать это, – сказала Амелия. – Я ценю тебя. Не разрушай тот мир, что у нас есть.

Он протянул руку и положил ей на плечо. Охранник двигался к ним. Амелия покачала головой, и охранник остановился, но остался готовым прыгнуть.

– Уйди с моего пути, – сказал Оливер. – Это бесполезно. Я подчинялся тебе слишком долго, и если я продолжу это делать, мы все пострадаем. Ты не можешь изменить нас, Амелия. Ты не можешь изменить меня. Ради Бога, прекрати пытаться.

– Сядь. На место.

– Нет. Я был твоей дрессированной собакой достаточно долго.

Она вырвалась из его хватки и ударила его по лицу с обеих сторон, замораживая его на месте. Ее глаза… ее глаза побелели. Чистые, холодные, льдисто-белые. Клер отвернулась, потому что сразу после этого в комнате взревело то, что казалось дикой силой, подобно которой она никогда еще не ощущала от Амелии раньше. Ханна и Ричард встали со своих кресел и прижались к стене.

Даже охранник отступил.

– Не стоит бросать мне вызов, – сказала Амелия свирепо. – Я не хочу уничтожать тебя, но я скорее сделаю это, чем позволю охотиться и убивать, как тебе захочется. Ты меня понимаешь?

Оливеру не осталось ничего, кроме как согласиться. Клер почувствовала растущее напряжение в комнате, своего рода тяжелая психическая нагрузка, заставившая ее ахнуть и пожелать свернуться в клубок – и это даже не было направлено на нее. Амелия открыла рот и ее клыки скользнули вниз, элегантно и медленно. Она больше не была уязвимой.

Совсем. Она была… устрашающей.

Оливер должен был встать перед ней на колени. Он должен был. Клер чувствовала только отголосок того, что делала Амелия, но давление на Оливера, должно было быть подобно весу океана, заставляя его подчиниться. Он сделал глубокий вдох и резко поднял свои руки вверх между ее, и отбросил ее руки подальше от своего лица. Глаза Амелии удивленно округлились, а потом он протянул руку и положил ей на лицо Глаза Амелии снова стали серыми, потом превратились в очень темные.

– Нет, – сказала она. – Нет.

– Да, – сказал Оливер. – Я вас предупреждал. Я не делаю исключения. Даже для вас. Я не хочу, делать это, но ты не оставляешь мне выбора" Сейчас Амелия дрожала. Сила разливалась от Оливера, и, в отличие от холодного контроля Амелии, его ощущалась горячей, горячая словно кровь, стучащая как пульс. Подавляя.

Голова Клер раскалывалась от давления, и она увидела, что Ричард и Ханна, чувствовали ту же боль.

– Подчинись, – сказал Оливер. – Подчинись и я избавлю тебя от унижения стоять на коленях.

– Нет, – прошептала она, но очень слабо. Только нить звука. Ее глаза стали черными.

– Ты не получишь меня, Оливер. Никогда.

– Я уже владею тобой, – сказал он.

– Нет.

– Всё к этому шло уже столько лет. Ты это знала. Отступись. Амелия, я не хочу делать тебе больно.

Казалось, Амелии потребовалось все силы, что у нее были, но она отбросила его руки от ее лица, также также как он сделал с ее руками. Ее глаза снова побледнели до серых. Она дышала, заметно дышала, что для вампира означало, что она только что сделала что-то крайне сложное.

– Я никогда не буду твоим творением, Оливер, – сказала она дрожащим голосом. – Я приму тебя как равного. Не как завоевателя. Теперь ты должен это знать.

Он смотрел на нее сверху вниз, и Клер чувствовала, как напряжение в комнате медленно ослабевает. Она должна бы почувствовала облегчение, но вместо этого она просто хотела рухнуть и уснуть. Она заметила, что Ханна и Ричард держались за руки. Это казалось странным. Может быть, они просто были в шоке, как и она.

– Равными, – сказал Оливер. – Как мы когда-либо можем быть равными, ты себе представляешь? Мы не созданы для этого. Мы оба должны править. Это в нашей природе.

– Тогда заставить меня подчиняться. Или уйти в сторону.

Оливер покачал головой, и Клер показалось, что он начал поворачиваться, но тут его правая рука скользнула вперед и сомкнулись вокруг горла Амелии, ударив ее спиной о дерево.

Она попыталась заговорить, но его хватка перекрыла ей горло.

– Мы не можем быть равными, – сказал он. – Мне очень жаль. Я никогда не хотел, чтобы дошло до этого.

И он впился ей в горло.

Клэр вскрикнула.

Оливер пил кровь Амели. Амели пыталась бороться с ним, но он был слишком силен для нее, и ее охранник. . ее охранник не двигался.

– Сделай что-нибудь! – Клэр кричала охраннику, но он просто стоял там. Она бросилась к двери и распахнула ее. Женщина-вамп была на страже, и повернулась, когда Клэр крикнула ей, тоже.

Но она не сделала чего, либо. Оливер, внезапно отпустил Амели и, отстранился, вытирая кровь со рта своей рукой. Она стояла там, с закрытыми глазами, и прижав дрожащей рукой, рану на шее. Была кровь, пролитая на ее безупречном белом жакете. Она молчала.

Оливер повернулся к охраннику и сказал:

– Посадите её на стул. Осторожно.

Охранник слегка кивнув головой, подошол к ней, Амелия резко открыла глаза.

– Не прикосайся ко мне, – она отстранилась, но он не повиновался ей. Нисколько. Он взял ее руку и повёл поддерживая к стулу который стоял в стороне от стола….. но не во главе, где она сидела раньше. Амели дрожащая и опустилась вниз. Она выглядела больной, и сердитой, и оскорблённой.

Оливер на мгновение задержался там, где он был, затем повернулся и обратился ко второму охраннику.

– Приведи Иссандру и Джона, – сказал он. – Я хочу, чтобы они были здесь.

Охранник кивнул и ушел.

– Иссандра? – Сказала Клер. – Вы приведете ее сюда? – Иссандра была леденящей угрозой.

Амелия держала ее в тюрьме некоторое время, и Клер не особо видела ее в последнее время.

Она надеялась, что кто-то случайно бросил её под автобус. Иссандра пыталась приставать к Шейну. И это само по себе было достаточной причиной ее ненавидеть.

– Тихо, – сказал Оливер. – Сядьте, все вы. У вас нет причин для паники. Ситуация находится под контролем. – Под его контролем, что само по себе было достаточным основанием для паники, не говоря уже о психозе. Но Клер не посмеет не повиноваться, до тех пор, пока она не поймет, что произошло, и почему.

Ричард посмотрел на Амелию и спросил.

– С вами все хорошо?

Она открыла глаза и превратила свое лицо в гладкую маску, не показывая ничего, что она чувствовала сейчас.

– Достаточно хорошо, – сказала она. Она убрала руку от ее горла.

Рана уже закрылась и исцелилась.

– Не ввязывайся. Это внутренний вопрос.

– Я знаю, но если вам нужна моя помощь…

– Ты не можешь помочь. Я старалась удержать своё положение. Я не смогла. – Она опустила глаза на стол. – Теперь Оливер руководит городом.

– Нет, – прошептала Клер. – Нет, это не может быть правдой. Это неправильно. Вы – Основатель, вы…

– Побеждена, – сказала Амелия. – Достаточно, Клер. Теперь уже ничего не поделаешь. Он избавил меня от некоторых более унизительных аспектов, которые могут сопровождать процесс передачи власти. Я не стану пренебрегать этим одолжением, восставая сейчас.

Оливер ничего не сказал. Он занял свое место во главе стола, и мгновение спустя вернулся охранник, с еще двумя – Джон, которому принадлежала больница и несколько клиник в городе, в том числе банк крови. У Джона были светлые вьющиеся волосы и гордые, острые черты лица.

Он выглядел так, словно он предпочел бы оказаться где-нибудь еще. И рядом с ним… Иссандра.

Иссандра была именно такой, какой Клер помнила ее из дней последователя Бишопа – отца Амелии. Она была красива, и таинственна, и сексуальна в постыдном смысле – в основном из-за ее одежды, потому что она любила кофточки с низким вырезом и еще более заниженные джинсы. Она провела пальцами по задней стороне шеи Ричарда Морелла, а он взглядом отбросил их прочь.

– Крутой нрав, – промурлыкала Иссандра, и даже в одном этом слове Клер расслышала тошнотворно сладковатый южный акцент. – Я просто пытаюсь быть дружелюбной. Мы все здесь друзья, так ведь?

– О, ради Бога, заткнись, – сказал Джон устало. Он говорил с английским акцентом, что было гораздо очаровательней, чем растягивание слов Иссандрой. – Основатель? Вы что-то… – Осознание отразилось на его лице, и Клер подумала, что он, должно быть, понял, что произошло. Выражение его лица очень походило на ужас, и он уставился на Оливера. – Нет. Нет, это не возможно.

– Боюсь, что так, – сказал Оливер. – Ты самый лояльный из многих близких друзей и сторонников Амелии. Мне нужно, чтобы ты распространил известие. Теперь я нахожусь у власти. Ты можешь услышать это из ее собственных уст.

Джон определенно был в ужасе сейчас. Клер не могла винить его. Она сама чувствовала себя довольно ужасно.

– Мадам? – Он опустился на одно колено рядом с креслом Амелии. – Прикажите и подчинюсь.