Текст книги "Мы слишком разные (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Хиггинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Она отреагировала именно так, как я и ожидала – начала поздравлять меня и прочитала мне лекцию про организацию свадеб, которую я никогда не слышала от неё ранее.

У неё было много разных соображений по поводу цветов, платьев и свадебных тортов. Но после этого я поделилась с ней всеми своими страхами и переживаниями. Она посочувствовала мне, как я и ожидала. В итоге мы с ней пришли к выводу, что мне надо успокоиться и решать проблемы по мере их поступления.

Мне не надо было отвечать на все вопросы касательно Эзры. Мне не надо было знать, чем обернётся каждая мелочь, и что случится с нами, и будет ли продолжение после первого свидания. Мне просто надо было взять самое лучшее от сегодняшнего дня.

Это был мудрый совет, и я сразу же прислушалась к нему.

Всё это время я только всё портила именно так и поступала.

– Молли, ты не можешь вечно от него прятаться, – она заговорила шёпотом, давая понять, что её жених был недалеко и мог слышать. – Исходя из того, что сказал ему Киллиан, я даже не уверена, понимает ли он, что ты от него прячешься. Я думаю, он так сосредоточен на работе, что, вероятно, думает, что всё хорошо. Без обид! У "Бьянки" сейчас большие сложности.

– Сукин сын, – прорычала я. Не то, чтобы я хотела показать ему, как сильно я его избегаю. Это только усложняло мои чувства к нему. Но я по ошибке предположила, что он избегает меня специально из-за какого-то моего недостатка, или недопонимания. Но если его просто затянула работа, а я превратила это во что-то, чем оно не являлось, тогда глупая реакция моего сердца и преждевременные девичьи вздохи могли стать проблемой.

Я уже решила, что мы не можем встречаться. Я даже не хотела с ним встречаться. Хорошо, ладно, это была грязная, наглая ложь. Я хотела с ним встречаться, но только в теории. Вообще-то я не могла с ним встречаться. Не то, чтобы я боялась за своё сердце или что я когда-нибудь услышу про новый ресторан "ЭФБ Энтерпрайсес" под названием "Молли".

От нетерпения Вера издала горловой звук:

– Ты серьёзно так переживаешь из-за одного свидания с этим мужчиной? Я имею в виду, Молли, он же роскошный, чёрт побери. И, на самом деле, хороший. Он надежный и верный, и по-своему милый. Ты, по крайней мере, можешь бесплатно поесть и получить хорошую разрядку. Ты слишком напряжённая последнее время. Тебе нужен хороший секс.

– О, Господи. Вера Мэй Делайн! Не будь такой пошлой.

Она засмеялась на другом конце телефона:

– Ну, давай же, будь честна сама с собой. Когда последний раз у тебя был хороший, крышесносный секс?

Поморщив нос, я призналась:

– Эм, в колледже? Нет, наверное, до этого. В старших классах. Ну, с тем парнем из химического класса. Как там его звали... Джош?

– Джед? – предположила Вера. – Джейк!

– Джейк Бейгли. О Боже, он был горячий.

– И тупой. Помнишь, он даже не знал, что такое периодическая таблица?

Я фыркнула:

– Это не правда.

– М-м-м, а я уверена, что правда.

– Ну, главное, что тупицы могут целоваться. Это всё, что меня тогда интересовало.

– Ты себя вообще слышишь? Твой последний хороший поцелуй был в школе, Молли! Это преступление против тебя взрослой! Ты заслуживаешь горячее свидание с дорогой едой, хорошими напитками и очень сексуальным мужчиной.

– Кто сексуальный мужчина? – спросил Киллиан на заднем плане.

Мне стало стыдно, что он услышал так много из реплики Веры, я прижалась лбом к краю стола и проговорила куда-то в сторону своих туфель:

– Я не хочу его обнадёживать.

Или себя.

– Он большой мальчик, – возразила она. – С ним всё будет в порядке. Или нет. Разочарование из-за того, что ему не удалось соблазнить, возможно, самую невероятную женщину, которую он когда-либо встречал, может уничтожить его. Но, в любом случае, ты не можешь себя в этом винить. Если он тебе не понравится, он тебе не понравится, и всё. Но тебе стоит хотя бы попробовать.

Всё было совсем не так. Эзра нравился мне – слишком нравился. Он так мне нравился, что я знала, что меня ждёт разочарование, и моё сердце будет просто уничтожено.

– Вера, я боюсь.

Она замолчала на некоторое время, а потом сказала:

– Приготовь ему что-нибудь.

– Э, что?

– Приготовь ему что-нибудь, – приказала она.

– Вера, я сказала, что хочу отдалиться от него, а не совершить непредумышленное убийство. Я просто не готова к этому свиданию.

– Значит, приготовь ему что-нибудь, – повторила она. – Тогда ты не будешь чувствовать давление от пребывания в супермодном ресторане, а ему придётся столкнуться с жестокой правдой о том, что ты ненавидишь еду. Ему, возможно, будет этого достаточно, и он сам от тебя отстанет.

– Эй! – запротестовала я.

– По крайней мере, ты сможешь выиграть время, прежде чем тебе снова придётся заговорить с ним.

– Хорошо, может быть, это не такая ужасная идея.

– Это гениальная идея! – торжествовала она. – Не благодари. В качестве оплаты Киллиан и я принимаем бронь столиков в любом из тех эксклюзивных ресторанов, куда тебя планировал сводить Эзра. Я думаю, это честно.

– А ты разве не думаешь, что он зарезервировал столик в одном из своих ресторанов?

Она издала громкий смешок:

– Разве это романтично? Нет, Молли. Он не собирался вести тебя в один из своих ресторанов, которые он назвал в честь бывших девушек. Он не настолько вульгарный. Это должно быть какое-то очень хорошее место. Точно.

– Если он пригласит меня, что пока под большим вопросом, я посмотрю, что смогу сделать насчёт столика.

– Ты лучше всех!

– Я знаю. Ты тоже лучше всех.

После разговора с Верой я тут же почувствовала, что мне легче. Легче, но одновременно и тяжелее. Что касалось наших с Эзрой отношений, сейчас я понимала не намного больше, чем до этого телефонного разговора. Но у меня была подруга, которая всегда была готова заступиться за меня и всегда участливо выслушивала меня, после всех моих выходок. Можно было и дальше разрушать все мои отношения, пока у меня был такой друг.

– Спасибо, Вера.

– Расскажешь потом, – она ответила кому-то, что сейчас будет. – Мне надо идти.

– И мне.

Когда я повесила трубку, я типа попыталась сосредоточиться на работе. Это было нелегко. Вообще-то, за весь день это была самая сложная вещь, которую я делала. К пяти часам я уже устала смотреть на оттенки серого и пытаться решить, какой из них понравится широкой аудитории.

Чёрт.

– Уже уходишь? – спросила я Эмили, которая собирала свои вещи.

Она поморщила нос.

– О, да. Идёшь со мной?

– О да! – я быстро понажимала на нужные кнопки, отправив Генри обновлённую, но не финальную версию своей графики и выключила стационарный компьютер.

Эмили подождала, пока я не убрала свой ноутбук в сумку и не повесила её на плечо. После чего она начала двигаться в сторону лифта.

– Как проект "Блэк Соул"? – спросила она, когда мы уже были в лифте и направлялись на парковку.

– Ужасно, – простонала я. – Я совсем не так его себе представляла.

– Отстой, – посочувствовала она мне. Выражение её лица изменилось, она поиграла бровями. – Но зато в твоей жизни что–то начало происходить, не так ли? Генри такой нежный любовник.

Всё моё тело содрогнулось от её шутки.

– О, Господи, это так мерзко. По нему судебный иск плачет.

Её лицо снова сделалось серьёзным.

– Погоди, он же не пытался...

Я быстро покачала головой. Не знаю, почему меня беспокоило, что она может подумать что-то не то. Если бы он ещё что-то попытался сделать в отношении меня, это была бы его вина, а не моя. Тогда почему я боялась, что люди подумают что-то не то? Во всей этой неприятной ситуации я была невиновным человеком. Он был нападающей стороной. Мне не следовало так переживать насчёт него. Но я, тем не менее, сказала:

– Нет, с тех пор как я написала Дорис, он не пытался коснуться меня снова. Но он всё время раздевает меня глазами и пялится на грудь. Может он и не прикасается ко мне, но что бы он ни делал, всё это ужасно.

– Не могу поверить, что это не дошло до его папочки. Мистер Такер быстренько пресёк бы это дерьмо.

– Ты думаешь? – по какой-то причине, я не была так уверена.

– Ради их бизнеса, – кивнула Эмили и продолжила. – Ему не нужно судебное разбирательство или плохая репутация только из-за того, что его сын извращенец.

Это была правда. Даже если бы мистер Такер не поверил бы всему, что я могла сказать, он точно вмешался бы, чтобы избежать похода в суд. Сексуальные домогательства это серьёзно, а Генри должен был унаследовать всю компанию через несколько лет. Может мне стоило подумать над этим ещё раз и пойти уже в обход отдела кадров?

Мой телефон издал звук, когда мы вышли из лифта. Я вынула его из сумки, направляясь к своей машине.

– Увидимся завтра, Эм.

– Пока, детка, – крикнула она мне в ответ.

Я кинула ноутбук на заднее сидение и устроилась в водительском кресле, держа в руке телефон. Появилось уведомление о новом письме, и я уже была готова проигнорировать его, потому что была уверена, что это Генри решил облить меня дерьмом за работу, которую я ему отправила.

Но это был не Генри. Это был Эзра. В теме письма говорилось: "Привет".

Не в силах сдерживать любопытство, я открыла письмо вопреки здравому смыслу.

Позвони мне, как будет время.

~Эзра

Сначала я приехала домой, чтобы не выглядеть слишком доступной. Плюс, у парковки был ужасный выезд. А ещё, мне надо было сначала уговорить себя и найти смелость в моей испуганной маленькой душе, чтобы нажать на кнопки.

Добравшись до дома, я переоделась в леггинсы и уселась на диване с салатом, который я взяла по пути домой. А затем позвонила Эзре.

На секунду я подумала, что он не ответит. Я ждала достаточно долго и уже была готова повесить трубку, прежде чем меня попросят оставить сообщение.

Но затем он ответил, его голос был чистым, глубоким и нежным.

– Молли.

Боже, почему он не мог просто сказать "привет", как все обычные люди? Моему истерзанному сердцу было бы легче.

– Привет, Эзра.

– Я не хотел отрывать тебя от работы.

– Я только зашла домой.

– Ты придёшь сегодня рисовать? – в его голосе звучало что-то похожее на надежду и это что-то разрушительным образом действовало на моё намерение держаться от него подальше.

– Не приду, – сказала я ему, стараясь скрыть разочарование в своём голосе. – Я не хочу прерывать ужин.

– О, ну ладно. А когда ты сможешь опять появиться?

Это всё, о чём он хотел поговорить? Когда я вернусь к работе над фреской? Мои нервы немного успокоились.

– Я думаю, в субботу утром.

– Вот чёрт. У меня в субботу одно дело, поэтому меня там не будет.

До этого момента я не осознавала, что он был мне там нужен.

– Ничего если я приду без тебя?

– Всё нормально, – уверил он меня. Его мягкий, грудной голос преследовал меня даже по телефону. – "Бьянка" в твоём полном распоряжении. Приходи, когда пожелаешь. Просто я не видел тебя уже неделю.

Его разочарование возникло из ниоткуда, растревожив моих бабочек.

– О...

– Поэтому я думаю, нам надо это исправить, – продолжал он. – Ты свободна в воскресенье вечером?

– Эм, чтобы порисовать? – я зажмурилась, осознав свои жалкие попытки казаться невозмутимой. Что со мной не так?

Его смех был искренним и раскатистым, и, о, Господи, напомните мне, почему я хотела избегать этого мужчину?

– Нет, не рисовать. Чтобы пойти на свидание. Со мной.

Я не могла придумать правильный ответ, поэтому замолчала на довольно продолжительное время.

– Э, к-конечно. Звучит здорово, – я уставилась на свой холодильник. К чёрту салат. Сегодня я начну сразу с мороженого.

Его не беспокоила моя неспособность быть такой же классной, как и он.

– Могу я заехать за тобой?

План Веры зазвучал у меня в голове. Я выпрямилась, чтобы чувствовать себя более уверенно.

– А что если я приготовлю что-нибудь, и мы останемся дома?

Я ожидала, что он будет спорить со мной. Наверняка, он был знаком со слухами о моих печальных кулинарных опытах и должен был постараться любой ценой избежать ужина, в конце которого его ждала смерть – или серьёзное пищевое отравление.

Вместо этого он с облегчением выдохнул и сказал:

– Вообще, звучит здорово. Мне бы этого хотелось.

Смягчившись, я улыбнулась и сразу же раскрылась. Чувство, что всё как надо и что всё будет хорошо, расслабило меня. Это было что-то похожее на предвкушение и надежду. Всё это казалось мне правильным.

– Как насчёт шести?

– Мне принести что-нибудь?

– Вина, – сказала я ему. – Принеси много вина.

Потому что, если уж мы не сможем ничего поесть, хотя бы выпьем.

– Увидимся в воскресенье, Молли.

– Хорошо, Эзра.

В эту ночь я рисовала. Облака плыли по небу, горизонт был увенчан солнцем. И еще там были глаза, глубокие, загадочные и мягкие. Женственная рука лежала в сильной мужской руке. Это было то, что раньше заставляло меня закатывать глаза и ожесточало моё холодное циничное сердце.

И вот я была на полпути в сумасшедший дом, а моя картина была доказательством того, что я полностью лишилась рассудка.

А может быть, вероятно... и своего сердца.

ГЛАВА 20

Вечер воскресенья наступил слишком быстро. Ещё совсем недавно я пряталась от Генри на работе и рисовала фреску в «Бьянке» всю субботу. И вот я уже делаю у себя на голове «вау», трачу тридцать минут на то, чтобы выбрать правильный цвет помады, надеваю свои новые рваные джинсы-скинни и чёрную прозрачную тунику с кружевом, а под неё – топ на бретельках.

Моя одежда выглядела повседневно, но я выбирала её целую неделю. Ох. И почему нельзя было надеть старую грязную пижаму?

Общество – ты ужасно.

Феминистки, объединяемся!

Ленивые люди тоже.

Я бы ещё позвала домоседов.

И вот я стояла у плиты, пыхтя над спагетти и мясными шариками, потому что Эзра должен был появиться с минуты на минуту. И я знала, что я сама заварила эту кашу, и что это была глупая идея, но сейчас, когда настало идеальное время для того, чтобы отпугнуть Эзру моей ужасной стряпнёй, я обнаружила, что мне не хотелось, чтобы он знал, что я не умею готовить.

То есть, вообще не хотелось.

Я даже постаралась сегодня!

Спагетти и мясные шарики были тем блюдом, которое я обычно могла приготовить. Не было ничего сложного в том, чтобы вскипятить воду и вылить банку соуса на сковородку. Ничего сложного. Совсем ничего сложного.

Но я так долго собиралась с духом, что начала готовить мясные шарики слишком поздно. Вместо того чтобы быстро приготовить их, чтобы у них ещё было время помариноваться в соусе маринара, который я купила, я выставила слишком высокую температуру и сожгла их к чертям. Кусочки лука, которые я пыталась потушить вместе с ними, выглядели как скользкие чёрные слизняки. Я думала, что если я продолжу готовить их, то они карамелизуются. Но эта теория оказалась неверной.

Я была почти уверена, что теперь у них был вкус как у старых сигарет. Но у меня не было времени, чтобы начинать сначала.

Сейчас лук шкворчал в соусе маринара, в то время как я молилась о том, чтобы помидоры скрыли то, каким почерневшим и неаппетитным он был. Не говоря уже о мясных шариках цвета угля. Они тоже были не в лучшей форме. Я захлопнула крышку сковородки, чтобы не смотреть. И ещё чтобы защитить свой наряд от красного разбрызгивающегося соуса.

Сейчас он, вероятно, был уже ядовитым.

Или радиоактивным.

Вдобавок к этому хаосу, мои макароны прилипли ко дну кастрюли, и ещё я добавила слишком много заправки в салат. Гигантская миска, которую я перед этим купила в магазине, где-то наполовину была заполнена склизкой овощной смесью.

– Я смогу все это исправить, – сказала я своему дуршлагу, поставив его в раковину, чтобы пролить макароны в течение приблизительно двух минут. Я уже начала искать листья салата, чтобы добавить их в миску для объема, как послышался стук в дверь.

Эзра. Чёрт побери! Почему именно в этот вечер ему надо было прийти вовремя?

Ранее я отправила ему текстовое сообщение с номером моей квартиры и кодом от домофона, чтобы он мог попасть в здание. Потому что, хоть я и боялась его в плане отношений, в остальном я в достаточной степени доверяла ему и не думала, что он может быть серийным убийцей.

Я повернулась, прижав руку ко лбу и пожелав, чтобы всё это сейчас же исчезло. Что если сказать ему, что это работа вандала? Какого-нибудь мстительного соседа? Только не смей потеть. Только не смей потеть. Что бы ты ни делала, не смей потеть.

О, Боже, я ходячая катастрофа.

В конце концов, я подошла к двери, всё ещё подумывая выключить везде свет и притвориться, что никого нет дома.

Мои ноги предали меня и стали двигаться в сторону прихожей. Мои руки присоединились к мятежу и каким-то образом, несмотря на то, что твердил им мой мозг, отперли засов и открыли Эзре дверь.

Он стоял там, терпеливо ожидая, одетый в повседневные тёмные джинсы и синюю рубашку с закатанными рукавами. В руке он держал бутылку вина, а на его красивом лице была полуулыбка.

Сердце, спокойно.

Мы не виделись чуть больше недели, но при виде его в своей квартире, выглядевшего, как и всегда, я задержала дыхание.

– Привет, – сказал он.

Привет.

Он сказал "привет". Не Молли. Не просто назвал моё имя. Но "привет".

То, как он произносил моё имя, творило со мной странные вещи – например, превращало мои внутренности в тёплый мёд. Но одно простое "привет" звучало до ужаса интимно. Оно было смелым, знакомым и требовательным. И нежным. И неуверенным. И чертовски сексуальным.

Господи, этот мужчина.

– Привет, – попыталась ответить я, не дыша. – Проходи?

Он вошёл в мою квартиру и поставил вино на столик в прихожей. Замок двери защёлкнулся за его спиной, и тогда его губы без колебаний нашли мои. Я не поняла, как это произошло: он прижал меня к себе, а я оказалась прижатой к стене. Но, тем не менее, мы были в моей прихожей и слились в приветственном поцелуе.

Он начался медленно, так как мы опять узнавали и пробовали друг друга. На вкус Эзра был, как мята, и пах тоже хорошо. Я не могла насытиться ни им, ни этим поцелуем. Я хотела большего. Мне было это нужно.

По-видимому, ему тоже. Наш невинный приветственный поцелуй быстро превратился в растущий аппетит по отношению друг к другу. Его губы увлекали, и от того, как они двигались вместе с моими, по моей спине побежали мурашки, и я почувствовала тепло внизу живота. Мои руки опустились на его широкие плечи, в то время как он обнял меня за талию и прижал к себе. Я не сопротивлялась, и позволила своей груди прижаться к его, наслаждаясь каждым сантиметром его крепкого тела и тем, как он наклонился к моим губам.

Он прошёлся языком по моей нижней губе, и я приоткрыла рот, позволив ему углубить поцелуй. Я схватила его нижнюю губу зубами, зная, что это сведёт его с ума. И я была очень довольна, когда это случилось. Он издал горловой звук, который я почувствовала каждой клеточкой своего тела.

Его руки поднялись выше так, что большие пальцы были практически под моим лифчиком. Его поцелуи переместились к линии моего подбородка и затем ещё ниже к шее. Я потеряла способность думать, когда он так меня целовал... Я уже забыла, почему боялась снова увидеть его. Я ощущала только наши губы, языки и зубы. И в то время как его руки становились всё смелее и смелее, я думала, что взорвусь от предвкушения.

– Хорошо, что мы решили поужинать здесь, – пробормотал он, не отрываясь от меня.

Реальность обрушилась на меня как ведро холодной воды, разрушив чары от его поцелуя.

– Ужин! – я оттолкнула его и бросилась на кухню, готовясь увидеть ужасную картину. – О нет!

Мои макароны неистово кипели, большие капли воды вылетали из кастрюли прямо на плиту. Соус сердито шипел, и я поняла, что забыла выключить его.

– О нет! – повторила я, вспомнив про чесночный хлеб в духовке. Не тратя время на прихватки, я нырнула за ним и достала продолговатый камень вместо хлеба.

Я металась туда-сюда, пока не кинула несъедобные обугленные куски в раковину.

Уставившись на свои пережаренные мясные шарики, сгоревший хлеб, переваренные макароны и скомканные листья салата, я серьёзно задумалась над тем, что я вообще делаю со своей жизнью.

– Прекрасно, – прорычала я, посмотрев на неиспользованный дуршлаг.

– Всё хорошо? – осторожно спросил Эзра сзади меня.

Из меня вырвался истерический смех. Нет. Всё не хорошо. Но я даже не знала, с чего начать свои объяснения. Улики говорили сами за себя. Но что мне теперь надо было делать?

Я издала раздражённый вздох.

Эзра посмотрел в раковину через моё плечо.

– Это был ужин?

Закрыв лицо руками, я попыталась придумать решение, найти какой-то выход из всего этого, но решение не находилось. У меня не было вообще никаких идей, кроме того, что это идеальный момент для начала зомби-апокалипсиса.

Хуже всего было то, что рядом со мной не было моей лучшей подруги, потому что я собиралась убить Веру за то, что она вообще предложила приготовить что-то для Эзры. Это была её вина. Чем она думала?

Чем я думала, когда послушалась её?

– Я его испортила, – призналась я, не отрывая рук от лица. – Он совсем испорчен.

Он издал звук, похожий на то, как если бы он смеялся или даже содрогался от смеха. Может, это был тот самый звук, после которого он должен был сбежать?

– Не может быть всё так плохо.

Я отошла в сторону, чтобы он мог сам посмотреть. Скрестив руки на груди, я подождала, пока он, со всем своим великолепием ресторатора, установит время смерти моей основательной, но провальной попытки приготовить ужин.

Он потыкал хлеб.

– О, – сказал он.

Затем он перешёл к макаронам. Они пребывали в кастрюле с того самого момента, как я отказалась от идеи промывать и подавать их.

– Ох, – проходя мимо салата, он понюхал его. – Я не... я не знаю, что сказать.

Он протянул руку и выключил конфорку, на которой всё ещё готовились мясные шарики.

– Мне обязательно знать, что под крышкой?

Я подняла голову и встретила его изумлённый взгляд.

– Я не против, если это останется загадкой.

Он усмехнулся, в очередной раз, изучив беспорядок и испорченный ужин.

– Молли, я... Ты... Что пошло не так?

Мои глаза сделались шире, когда я осознала всю тяжесть своих неправильных решений. Я пригласила Эзру Батиста к себе домой, зная, что я не умею готовить. Этот мужчина владел четырьмя самыми успешными ресторанами в Дареме. Он иногда сам готовил в "Бьянке", потому что он "умел работать на кухне". Он, вероятно, питался в пятизвёздочных ресторанах последние десять лет своей жизни. По крайней мере, несколько раз в неделю.

И вот этого мужчину я пригласила к себе, чтобы испугать своими кулинарными способностями.

Миссия выполнена.

– Я-я даже не знаю, откуда начать, – сказала я ему.

Боже, это было унизительно. Всё моё лицо вспыхнуло, красные пятна распространились по всему моему телу от корней волос до пальцев ног. Одной рукой я закрыла рот, а другой обхватила себя за талию. Мне был нужен кто-то, чтобы утешить меня. И этот кто-то, видимо, была я сама.

Насколько будет уместно попросить его уйти? Это казалось лучшим решением, чем позволить ему стать свидетелем моего унижения.

В конце концов, когда молчание растянулось в неловкую паузу, и никто из нас не мог придумать, что сказать, чтобы исправить ситуацию, я выпалила:

– Это ты виноват! Ты начал целовать меня и... потом это всё случилось!

Наши взгляды встретились, что-то зашевелилось внутри него, что-то большое и широкое, оно расправило крылья, которые были больше чем вся моя квартира.

Он улыбнулся, заставив меня сказать:

– Там надо было очень следить за временем... и ты отвлёк меня.

– Не двигайся, – он пошёл в прихожую и вернулся с бутылкой вина, которую принёс с собой. – Нам надо открыть это.

Он огляделся вокруг и затем спросил:

– У тебя есть штопор?

Не говоря ни слова, я достала из ящика штопор и отдала ему. Он взял его и, подняв к своему лицу, начал изучать.

– Неплохой штопор, – прокомментировал он.

Я моргнула. Он и, правда, так быстро оправился? Нас окружала ужасная еда! И грязные тарелки. Разве его профессиональная аккуратность не была сейчас оскорблена?

– Я не умею готовить, – призналась я. – Но к вину я отношусь очень серьёзно.

Он был сосредоточен на открывании бутылки, которую принёс, но его рот расплылся в улыбке.

– Я думал, это я виноват в том, что случилось.

От нервов у меня свело живот так, что мне захотелось согнуться, чтобы это ощущение прекратилось.

– Так и есть, – я достала два бокала из шкафчика и поставила их на столешницу прямо перед ним. – Но если быть точной, я ужасно готовлю. Я не могу приготовить даже простые вещи, такие как тосты, печенье или... спагетти.

Он опять поднял глаза и пристально посмотрел на меня, разглядывая моё лицо, мои глаза и мою душу.

– Тогда зачем ты предложила приготовить ужин. Мы могли бы поесть где угодно. Зачем тебе был нужен весь этот стресс?

Я закусила нижнюю губу, раздумывая о том, как повернуть ситуацию, чтобы мои объяснения не звучали безумно.

– Я недооценила свои разрушительные способности.

Эзра опять засмеялся.

– Кажется, я тоже.

– Прости, – прошептала я. – Тебе необязательно оставаться, если ты не хочешь...

Он прервал меня, прежде чем я успела закончить свою мысль.

– На этом месте я собираюсь прервать тебя. Ужин был лишь предлогом, чтобы увидеть тебя, Молли. Ты могла бы подать мне золотую рыбку в аквариуме, и я бы притворился, что мне нравится. Я здесь не потому, что хочу, чтобы ты впечатлила меня своими кулинарными способностями. Ты уже впечатлила меня тем, какая ты есть. Ты впечатлила меня своим профессиональным мастерством. Ты впечатлила меня своими картинами, стилем в дизайне и рисованием фрески. Ты впечатлила меня своей добротой, чувством юмора и тем, как ты закусываешь нижнюю губу, когда решаешь, чего хочешь. Молли, если бы мне был нужен шеф-повар, чтобы приготовить мне хорошую еду, я бы остался на работе. Я здесь, потому что хочу провести с тобой вечер. И никак иначе.

Мне неожиданно стало тяжело дышать.

– О.

Он оставил бутылку с вином и подошёл ко мне, взяв мои руки в свои.

– Надеюсь, ты не чувствуешь себя обязанной готовить для меня. Мне бы не хотелось знать, что ты делаешь это из-за этого, – он замолчал и оглядел беспорядок в раковине, на плите и по всей столешнице. – Твоя кухня словно взорвалась.

Я с облегчением выдохнула. Я хотела напугать его тем, что ужасно готовлю, но в итоге ещё сильнее и быстрее влюбилась в него. Он вообще понимал, что он сделал? Он вообще понимал, насколько важны мне были его слова?

– Я не знаю, чем я думала, – сказала я ему честно.

Потому что это была правда. Это была глупая идея. Не только потому, что она не сработала, но потому что я не хотела отталкивать его. У меня были огромные страхи касательно него, нас. Меня заполнила мучительная неопределённость. Я не знала, могла ли я верить в то, что наши отношения продлятся. Но я знала, что мне нравится проводить с ним время. И мне нравилось, как он смотрит на меня, как касается меня и как целует. Мне очень нравился Эзра Батист, поэтому мне было неважно, что я не знаю, что со всем этим делать.

И мне хотелось посмотреть, куда это всё нас заведёт.

Мне хотелось узнать его.

Он отошёл в сторону, чтобы налить мне бокал вина.

– Вообще, это впечатляет, – усмехнулся он. – Я никогда не видел, чтобы столько вещей одновременно пошли не так.

– Я знаю, в это сложно поверить, но я такой родилась. Это природный талант.

Я сделала глоток вина, а потом ещё глоток. Я пыталась уговорить себя не выпивать сразу весь бокал, но вино было слишком хорошее, чтобы останавливаться. Один уголок его губ приподнялся в той полуулыбке, которая заставляла мои внутренности дрожать.

– Может быть, мы сейчас уберёмся и я что-нибудь приготовлю?

– Ты не можешь этого сделать.

– Могу, – поспорил со мной он. – Обещаю не спалить хлеб.

Он снова посмотрел на салат так, словно это была самая оскорбительная вещь.

– И не превратить салат в суп.

Я издала удивлённый смешок.

– Я серьёзно, ты в прямом смысле не можешь приготовить нам ужин. У меня нет ничего кроме хлопьев и йогурта и, может быть, небольшого количества сыра.

– Этого не может быть.

Он развернулся и направился к моему холодильнику. Распахнув дверцу, он наклонился внутрь и отодвинул молоко.

– Как будет непереносимость лактозы, только наоборот?

– Переносимость лактозы?

Он бросил на меня взгляд через плечо.

– Я хочу сказать, что никогда не видел столько молочной продукции в одном холодильнике. У тебя тут на самом деле только молочка.

– У меня ещё есть апельсины, – сказала я ему. – И, кажется, немного винограда.

Эзра выпрямился и открыл морозилку. Он достал мятно–шоколадное мороженое, которое я сохранила на чёрный день.

– О, смотри. Опять молочка.

– Эй! По крайней мере, это другой её вид. Ты должен мне это зачесть.

Он порылся у меня в кладовке, после чего вышел с пустыми руками.

– Ты не шутила. Я даже не смогу сделать яичницу.

– Прости, я не закупаю много продуктов. Я предпочитаю делать несколько скучных вылазок в магазин на неделе. В этот раз я купила ровно такое количество ингредиентов, какое в итоге и уничтожила.

– И как ты выживаешь, Молли? – он выглядел искренне обеспокоенным, но я не знала, что ему сказать.

У меня была система, которая работала. Конечно, было бы полезно добавить побольше овощей в моё меню и, может быть, клетчатки, но давайте вспомним, что случилось со спагетти. Для всех было бы безопаснее, если бы я остановилась на полуфабрикатах для микроволновки.

И, конечно, на молочке.

– Я очень хорошо умею заказывать китайскую еду, – сказала я ему.

Он нахмурил брови.

– Предлагаю следующее. Я начну мыть посуду, а ты закажешь китайской еды.

В груди у меня потеплело, сердце стало больше и было готово вобрать в себя шквал новых эмоций.

– Чего бы ты хотел?

– Выбери сама, – приказал он. – Покажи мне, насколько ты в этом хороша.

Я покачала головой, но сделала так, как он сказал. Когда я вернулась на кухню, он уже выкинул всю еду и начал мыть посуду. Я встала рядом с ним и взяла кастрюлю из-под макарон, чтобы протереть её.

– Тебе не обязательно это делать, – сказала я ему.

Он внимательно смотрел на салатник, который мыл.

– Я знаю.

– Но ты всё равно собираешь это делать?

– Что касается домашних обязанностей, у всех у нас есть какие–то таланты, Молли. Мытье посуды – это мой талант.

Я засмеялась, подумав, что он шутит.

– И почему я тебе не верю?

Он повернул ко мне голову, окинув меня глубоким задумчивым взглядом.

– Это правда, – настойчиво сказал он. – Киллиан всегда помогал готовить. Мне оставалось мыть посуду.

В его голосе прозвучала тяжесть, и это удивило меня.

– Я забыла, что вы выросли вместе.

Он повернулся назад к миске.

– Ага.

Я не хотела, чтобы разговор прерывался, а также мне было любопытно узнать о его детстве. Я знала, что он рос в приёмной семье. Я знала, что его мама умерла. Я знала, что его папа умер позже. Но это были случайные факты, которые каждый мог загуглить. Мне хотелось знать подробности. Мне хотелось знать гораздо больше, чем основные детали его биографии.