Текст книги "Опасность для альфы (ЛП)"

Автор книги: Рене Роуз

Соавторы: Ли Савино
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Ты такая… – Его глаза блуждают по мне, задерживаясь на линии декольте. Черт бы побрал этот лифчик. – Милая.

Я подам на тебя в суд, приятель. Сексуальное домогательство. Нарушение прав арендатора. В голове проносится список законов, но его следующие слова переворачивают все мысли в моем мозгу.

– И непослушная. – Он мнет мою задницу, все еще голую из-за порочных трусиков, которые сам и оттянул. Замечательных трусиков, которые также возбуждающе трут мой клитор. Я покачиваю тазом над его бедром, надавливая вниз, чтобы стимулировать клитор.

Гаррет выкрикивает проклятие, и его руки сжимаются на моей заднице. Его глаза выглядят скорее серебристыми, чем голубыми. Он разворачивает меня лицом к себе, как будто я ничего не вешу. Мои колени обхватывают его широко раздвинутые бедра.

– Тебе нужно облегчение, детка? – Его голос хриплый, больше напоминающий рычание. Его пальцы останавливаются именно на том месте, где они мне нужны, потирая клитор через атлас моих трусиков. Другая рука Гаррета обхватывает мою грудь, массируя и сжимая. Мои соски напрягаются под лифчиком, груди болят и пульсируют в такт с клитором, который он обводит подушечкой пальца. – Мне нужно, чтобы ты ответила.

– Д-да. – Тяжело дыша, я оттягиваю трусики в сторону для него.

Гаррет стонет. – О да, детка. То, что надо. Предложи мне эту сладкую киску.

У него огромные пальцы. Они скользят по моей промежности, которая смущающе влажная. Я встречаю бедрами его ласку, подстегиваю его. Он вводит в меня средний палец.

Прошла целая вечность с тех пор, как у меня был секс, и я уверена, что это заметно, потому что практически испытываю оргазм в ту секунду, когда его палец входит в меня. Я не узнаю звуки, вырывающиеся из моего горла.

Гаррет добавляет второй палец, растягивая меня.

Я откидываю голову ему на плечо, вскрикивая от удовольствия.

Он трахает меня пальцами, проводя тыльной стороной ладони по клитору, в то время как я почти плачу от желания. Когда Гаррет резко вытаскивает пальцы, внутри у меня все сжимается от пустоты. Затем он резко шлепает прямо между моих ног. – Непослушная девчонка, – рычит он мне на ухо.

Мои бедра приподнимаются.

Он снова шлепает меня по киске. В третий раз. Затем, будто зная, что я вот-вот взорвусь, засовывает в меня два пальца и трахает меня жестко и грубо, не сдерживаясь, обеспечивая интенсивность и скорость, которые мне нужны, чтобы достичь пика.

Я вскрикиваю и откидываю голову ему на плечо, впиваясь ногтями в предплечья, пока сижу, оседлав его пальцы, бедра приподнимаются, влагалище сжимается, а пальцы ног подгибаются от удовольствия. Мой оргазм продолжается и продолжается, пока Гаррет держит свои пальцы зажатыми внутри меня, и я кончаю на них.

Боже, помоги мне. Я никогда так не теряла контроль. Никогда никому не позволяла доставлять мне столько удовольствия или сводить меня с ума.

Гаррет вытаскивает пальцы, и я обмякаю рядом с ним. Его губы находят мое плечо, и он поправляет мои трусики. – Вот так, непослушная девочка, – шепчет он мне на ухо, затем снова поворачивает меня лицом к себе.

Убирает прядь волос с моего лица. – Мой непослушный человечек. – Он делает ударение на последнем слове, глядя мне в глаза, и все возвращается на круги своя. Он оборотень и в курсе, что я об этом знаю.

Я напрягаюсь. Что он собирается делать?

Но оборотней не существует. Видимо, я была не в себе. – Я не сумасшедшая.

Его суровый взгляд немного смягчается. – Я никогда этого не говорил.

– Ты… ты не…

– Не кто? – Он выгибает дугой бровь.

– Оборотней не существует, – повторяю я свое предыдущее утверждение, но мой взгляд падает на его татуированные костяшки пальцев. Фазы луны.

О Боже. Он определенно оборотень.

Я снова пытаюсь сбежать, но он легко удерживает меня, его рука, как стальной обруч, обхватывает мою талию.

– Чт… – я прочищаю горло. – Что ты собираешься со мной делать?

– Не знаю. Сначала мне нужно, чтобы ты ответила на несколько вопросов. – Теперь его голос звучит серьезно.

– Что за вопросы?

Он отсаживает меня в сторону. Взяв мои руки, переворачивает их, изучая предплечья. – Тебе совсем не больно, детка?

Сдерживая слезы, я качаю головой. Вот он снова заботится обо мне.

– Хорошо. – Он поднимает меня со своего колена и усаживает на кофейный столик перед собой, держа мои руки в своей большой лапе. Интерес его взгляда заставляет меня снова покраснеть. Наконец он спрашивает: – Как ты узнала?

Я пытаюсь высвободить руки, но он крепко держит меня, добавляя вторую руку, как будто утешает, а не держит в плену. Я тяну сильнее.

– Эй, – говорит он. – Успокойся. Я не собираюсь причинять тебе боль, но мне правда нужно, чтобы ты ответила.

– Ответа нет, – отрывисто бросаю я. Я никогда не говорю о своих видениях. В последний раз делала это, когда мне было тринадцать, и это стоило мне приемной семьи. Я быстро поняла, что людям не нравится, когда им раскрывают секреты. Не понимаю, как позволила своему секрету ускользнуть на этот раз.

Гаррет просто ждет, держа меня без усилий, ничего не говоря.

Я сдаюсь. Он не отпустит меня, пока ему не скажу. – Иногда я просто что-то знаю. Я вижу их, как картинки с быстрой перемоткой вперед.

– Что ты имеешь в виду?

Не свожу взгляда с дыры на его джинсах, жалея, что не осталась у Фоксфайр. Не отправила компанию по переезду за моими вещами, не нашла способ избегать Гаррета до конца своей жизни.

Я этого не сделала. Потому что в глубине души хотела его увидеть. Узнать, было ли видение правдой.

– Эмбер?

Я пожимаю плечами. – Я не знаю. Действительно не знаю. Иногда вижу то, чего лучше бы не видеть. Мертвых людей или будущее… обычно что-то плохое, вроде несчастных случаев или смертей. – Я помню, как спросила свою приемную маму, почему два здания в Нью-Йорке загорелись и рухнули – за два месяца до терактов одиннадцатого сентября. Семья вернула меня в приют в спешке после того, как это сбылось. – Я не делаю этого нарочно. И вообще, я это ненавижу.

– Ты экстрасенс.

Я вырываю руку из его и провожу по своему лицу. Мои волосы выбились из прически. Я, наверное, ужасно выгляжу. Сумасшедшая Эмбер, экстрасенс. Осталось только носить с собой колоду карт Таро, пышную юбку и украсить квартиру кристаллами. О, и жечь благовония. Тогда я смогу заняться частной практикой и гадать.

Гаррет наблюдает за мной с каменной серьезностью. Я с трудом сглатываю. Я знаю, что он оборотень. Вероятно, об этом он не хочет распространяться.

Возвращается мой прежний страх: я могу умереть сегодня ночью. Но нет, если бы он хотел, чтобы я умерла, то позволил бы мне упасть с балкона. Если только ему не нужно было сначала допросить меня.

– Ты рассказала своей подруге?

Верно. Он должен был это спросить. – Фоксфайр? Нет. Она вырубилась по дороге домой.

– Ты собираешься рассказывать ей?

– Нет. – Мой голос срывается. – Ни за что. Я никому не собираюсь рассказывать. Еще не хватало, чтобы люди думали, что я сумасшедшая. – Наверное, так и есть.

– Ты просто говоришь то, что я хочу услышать?

– Я похожа на женщину, которая пускает пыль в глаза?

Он ухмыляется сногсшибательной улыбкой, которая заставляет мои внутренности трепетать. – Ты сказала, что работаешь адвокатом. – Он отпускает мои руки и кладет свои огромные ладони мне на колени. Я смотрю на татуированные костяшки его пальцев. Никогда не подозревала, что ноги – тоже эрогенная зона. У меня все еще кружится голова от последнего оргазма, но я бы не возражала против второго раунда.

– Ты дашь мне свое слово?

Я киваю один раз, затем еще несколько. Это все, чего он хочет? Обещание, что я буду молчать?

Он сжимает мои колени. – Спасибо. Послушай, я не хочу тебе угрожать… но волки не любят, когда люди знают о нас.

– Да я ничего и не желала о вас знать.

Он снова улыбается, отчего мои ноги становятся ватными. – Не сомневаюсь, Эмбер. Просто хочу, чтобы ты поняла, что у нас с тобой будут большие проблемы, если ты заговоришь.

– Ты отшлепаешь меня снова? – Черт, я должна казаться раздраженной, а не с хриплым голосом и трепещущей. Как будто хочу снова оказаться с голой задницей у него на коленях. О, подождите. Я полностью согласна.

– Тебе понравилась порка, Эмбер? – Его голос глубокий и соблазнительный.

– Нет. – Я хочу встать, но он наклоняется вперед, его грубые ладони на моих бедрах, и мне пришлось бы оттолкнуть его. Прикасаться к нему опасно.

– Я думаю, что понравилось. – Сексуальные морщинки появляются в уголках его глаз. Он смеется надо мной.

– Если бы я сказала кому-нибудь, что ты оборотень, что бы ты сделал со мной? – спрашиваю я, в основном, чтобы испортить настроение.

Его голубые глаза превращаются в льдинки. Руки сжимают мои колени, и я удивляюсь, что когда-то считала его прикосновения сексуальными. Мое тело замирает, когда смотрю на хищника сверху вниз.

– Тебе лучше не знать, – грохочет он совершенно серьезно. Угроза в его глазах эффективно убивает сексуальное настроение.

– Тогда ладно. – Каким-то образом мой голос возвращается. – Мне не нужно знать. Я никому не скажу, даже под страхом смерти. – Я пытаюсь произнести последнюю часть так, как будто это шутка, но не получается. Внутри меня затаился страх.

Его большое тело расслабляется. Через мгновение то же самое происходит и с моим.

– Хорошая девочка, – говорит он.

У меня вырывается вздох, такой громкий, аж до дрожи в костях.

– Иди сюда, – шепчет он и заключает меня в объятия. Я остаюсь напряженной, ошеломленной, а потом таю в его объятиях.

– Прости, если напугал тебя сегодня вечером. – Его голос эхом отдается в большой груди. Его рука успокаивающе скользит вверх и вниз по моей спине. Это так чертовски приятно.

– О, я не испугалась. Обычно я спускаюсь со своего балкона в два часа ночи.

Его смешок согревает меня. – Ты мне действительно нравишься, Эмбер. – Он ставит меня на ноги, как будто это не он перевернул мой мир с ног на голову. – Я надеюсь, у нас взаимопонимание?

– Да. Мой рот на замке.

– Хорошая девочка.

Снова. Эти слова.

Я вздергиваю подбородок. – Я оставляю за собой право подать на тебя в суд за нападение и побои.

Он снова ухмыляется. Зубастая, волчья ухмылка, от которой между ног все сжимается. Гаррет заправляет прядь волос мне за ухо. – Я бы извинился, – мурлычет он. – Но есть одно но, я совсем не сожалею. Мне понравилось смотреть на твою великолепную попку. И эти трусики… – Он издает удовлетворенный, рычащий звук. Ну вот, я реагирую вновь. – Давай, детка. Уже поздно, и тебе следует немного отдохнуть. – Он выводит меня, положив ладонь мне на спину. Я думала, он может просто закрыть за мной дверь, но провожает до квартиры, как джентльмен. Мы стоим перед дверью за секунду до того, как я вспоминаю.

– Дерьмо. Она заперта.

– Я разберусь. Я знаю толк в замках.

Он исчезает в своей квартире и появляется снова с гаечным ключом и другим маленьким инструментом.

– Ты собираешься взломать мой замок?

– Это хороший навык, но я не часто им пользовался. Я больше похож на парня, который пыхтит и вышибает дверь силой.

Полуистерический смех вырывается из моего горла. – У тебя не хранится мастер-ключ от всех квартир? Разве это не проще?

– Так веселее. Хочешь научиться? Я научу. На самом деле это довольно просто. Давай, – говорит он, когда я колеблюсь. – Если только принцесса не слишком хороша, чтобы пачкать ручки.

– Давай, – усмехаюсь я.

– Вот что происходит, когда ты тусуешься с плохим парнем. – Он подмигивает и отдает мне натяжной ключ.

Гаррет рассказывает мне о взломе и проникновении, прислонившись к стене. – Хорошо, значит, натяжной ключ входит в нижнюю часть отверстия для ключа. Нет… – Его большая рука накрывает мою, и я дергаюсь.

– Спокойно, – шепчет он мне на ухо, и внезапно мне нечем дышать. Он поворачивает отмычку, указывая в том направлении, в котором обычно поворачивается мой ключ. – Теперь ты вставляешь отмычку сверху. Да, именно так. Перемещай отмычку взад-вперед в замочной скважине, чтобы поднять каждый штифт. Упс – ты отпустила натяжной ключ. Ты должны продолжать давить на это место, потому что именно это на самом деле откроет замок. Попробуй еще раз.

Занесите в протокол: вскрыть замок несложно. Точнее было бы несложно, если бы я не прижималась к большому красавчику. Искры пробегают по моему телу, крошечные разряды пульсируют между ног. Моя голова кружится от глубокого голоса Гаррета и терпеливых наставлений. Он такой нежный, хотя всего несколько минут назад нес меня, как военный трофей. Внес меня в квартиру и отшлепал. О Боже. Каждый раз, когда думаю об этом, мой живот начинает трепетать, а между ног пульсирует. И даже когда он угрожал мне, я чувствовала себя в безопасности.

Мои дрожащие пальцы соскальзывают. – У меня не получается.

– Конечно, получится. Пробуй снова. Это легко, как только освоишься. Медленно и уверенно, госпожа адвокат, – бормочет он, пока я покачиваю отмычкой взад-вперед.

Один за другим я отпускаю штифты, и ключ поворачивается. – Я сделала это!

Он ухмыляется, открывая дверь. Я пытаюсь вернуть ему инструменты, но он отмахивается. – Оставь себе. Они могут пригодиться.

– Ты мой домовладелец. Должен ли ты поощрять такие взломы и проникновения?

– Я верю, что ты будешь паинькой. – Он кладет палец мне под подбородок и поднимает лицо к своему. Его красивое лицо заполняет мои глаза. – До тех пор пока я не сделаю тебя плохой девочкой.

Перехватывает дыхание. Он собирается поцеловать меня?

Он опускает палец. – Помни, о чем мы говорили.

– Или что? – Его близость придает мне смелости. У меня кружится голова. Или, может быть, я просто сошла с ума.

– Или… – Его глаза – кремень, высекающий искры. – Ты будешь наказана.

Я облизываю губы. – Что я получу, если буду паинькой?

Пауза, затем Гаррет прижимает меня к двери. Две гигантские руки обхватывают мое лицо, поднимая вверх, и его губы прижимаются к моим.

Это отличный поцелуй. Поцелуй плохого мальчика. Поцелуй непослушной девчонки. Гаррет притискивает меня к двери, его рот доминирует над моим. Колено прижимается между моих раздвинутых ног, его твердое бедро давит на мою сердцевину. В голове вспыхивают искры, мое тело воспламеняется вновь, как фейерверк на четвертое июля. Я отступаю, беспомощная перед нарастающим приливом.

Занесите в протокол: оборотни хорошо целуются.

В последний момент Гаррет отстраняется.

– Черт, – выдыхаю я.

– Верно, детка. – Он двигает бедрами, и его эрекция касается меня. – Будь паинькой, и ты, возможно, получишь еще одну награду.

~.~

Гаррет

Я сижу, потягивая пиво на диване, смотрю на луну и пытаюсь взять своего волка под контроль. Плохая, очень плохая девочка, убегающая от волка. И то, как она отреагировала на порку… Черт возьми, если мой член еще не проснулся и не готов к действию.

Я слышу шаги в коридоре, прежде чем дверь моей квартиры с грохотом распахивается.

– Потише, – делаю я замечание и вздрагиваю. Я говорю, как отец.

Почему, черт возьми, я думал, что жить с товарищами по стае – хорошая идея? Было весело только после окончания колледжа, но мне двадцать девять, и я владелец бизнеса. Мне принадлежит половина недвижимости в центре города. Может быть, пришло время купить дом, найти пару. Повзрослеть, мать твою. Но это сделало бы меня похожим на отца.

Черт, мой волк взбесился, если я задумался о спаривании.

Трей и Джаред вваливаются внутрь и резко останавливаются.

– Что за… – начинает Трей, его глаза становятся серебристыми.

– Всё хорошо, – говорю я им. Они учуяли Эмбер.

– Что между тобой и человеком? Танк сказал, что ты побежал за ней, – спрашивает Джаред.

Я усмехаюсь. Выглядит так, словно я в отчаянии. – Танк неправ. Я поехал прокатиться, а потом вернулся сюда. Ты знаешь, где я живу.

Глаза Джареда не серебристые, но он поднимает голову, принюхиваясь, как волк, к стойкому ванильному аромату Эмбер. – Но она была здесь.

– Мы с ней немного поговорили. – Я делаю глоток пива, стараясь говорить небрежным тоном. – Она знает.

Джаред и Трей замирают.

– Откуда? – спрашивает Трей. Его плечи напрягаются, как будто он собирается измениться. Джаред садится на стул лицом ко мне. Его спина напряжена, как у хищника в состоянии повышенной готовности.

И они правы, готовясь к обороне. Осведомленность Эмбер – это ответственность перед стаей.

– Остынь. – Я не могу сдержать рычание в своем голосе. – Она одна из нас.

– Что? – Джаред наклоняет голову.

– Ты рассказал ей? – спрашивает Трей, как будто не слышал меня, теребя пирсинг в губе. Он мыслитель стаи. Мне следовало заставить его поступить в колледж, потому что он парень, который до хрена исследует все, что его интересует. Он отличный советник и стратег. – Люди не могут знать о нас, Гаррет, правило…

– Заткнись, Трей, – обрывает его Джаред. Ни для кого из них неуместно подвергать сомнению любое принятое мной решение.

Я выпиваю пиво. – Нет, я ей не говорил. И я в курсе правил стаи. Этот конкретный закон не применялся в течение семидесяти лет.

– Да, потому что твой отец вывернул бы кишки любому оборотню, если бы он когда-нибудь рассказал человеку, – бормочет Джаред. Его глаза тоже серебристые.

– Я не мой отец. – Парни замирают от моего рычания, поэтому заставляю себя расслабиться. – Возможно, именно так мой отец ведет дела, но не думаю, что в этом есть необходимость. Как я уже сказал, она одна из нас.

– Оборотень? – спрашивает Джаред, хотя наверняка уже знает по ее запаху, что это не так.

Я качаю головой. – Экстрасенс. Я ей не говорил. Она догадалась. Или знала. – Я встаю и скрещиваю руки на груди. – Но мы поговорили, и она не собирается рассказывать никому ни слова.

Трей прикусывает губу.

Джаред наблюдает за мной. – Ты собираешься рассказывать Танку?

Мои пальцы сжимаются в кулаки. Танк теперь их гребаный лидер? – Нет необходимости. Она будет молчать.

– Всякий раз, когда ты говоришь о ней, в твоих глазах твой волк, – замечает Джаред. – Мы принимали ставки на то, как скоро ты заявишь на нее права.

Они принимали ставки. Что, вероятно, означает, что вся стая в курсе, что я неравнодушен к человеку. Придурки.

– Я хочу защитить ее, – признаюсь я. И трахать ее до бесчувствия. – Она хороший человек и не искала этих видений. – И мой волк хочет, чтобы она была в безопасности. Сначала я собирался отрицать правду, но по какой-то причине не желал ей лгать.

Я не сумасшедшая, настаивала она, и этим всё сказано. Я не мог позволить ей продолжать так думать. Не мог причинить ей боль. Я альфа. И защищаю слабых. Кем бы ни была Эмбер Дрейк, она одна из моих.

– Она одна из нас, – повторяю я. – Она поклялась никому не говорить, и я ей верю. И мой волк доверяет ей, так что… – Я пожимаю плечами, внимательно наблюдая за языком телодвижений парней. Большая часть моей стаи лояльна, но я нарушаю правила. Один намек на то, что они представляют угрозу для Эмбер, и я сделаю все, что должен, чтобы быть уверенным, что она в безопасности.

– Как скажешь, босс. – Трей опускается на сиденье рядом с Джаредом.

Я рычу в знак одобрения, но втайне рад, что они так хорошо к этому относятся.

– Да. – Джаред тоже откидывается на спинку стула, расслабленный и улыбающийся. – Самое время тебе завести себе пару.

Мои глаза чуть не вылезают из орбит. – Что?

– Мы последовали за тобой в Тусон, потому что влияние твоего отца было слишком жестким. Волку нет места разгуляться. Но вся эта холостяцкая жизнь давит на нас. Я готов догнать маленькую волчицу, укусить ее. Думаю, что многие парни тоже, но мы ждали тебя.

– Чушь собачья. – Эти парни – тусовщики. Мысль о том, что кто-то из нас в ближайшее время остепенится, смехотворна.

Джаред только усмехается. Почти уверен, что он подначивает меня, только чтобы выяснить, насколько серьезно я отношусь к Эмбер.

– Я не ищу себе пару, – твердо говорю. – Вы оба знаете, что я не могу спариться с человеком, даже если она экстрасенс. – Но мой волк не согласен. Многие волки спариваются с людьми – это возможно. Мне просто нужно быть осторожным, чтобы не укусить ее во время спаривания, иначе это может ее убить. Но спаривание с человеком означало бы, что я потеряю свое положение альфы. Это воспримут как признак слабости. У наших щенков была бы слабая кровь.

– Ну, я готов остепениться. – Трей зевает.

– Ты просто хочешь, чтобы твой член сосали регулярно, – бормочет Джаред.

– Да, и что? А кто не хочет? – Трей хватает подушку, на которой сидит, и бросает ее в своего брата по стае.

– Парни, – рассеянно предупреждаю я их. У меня голова идет кругом от идеи спаривания с Эмбер. Это смешно, но теперь, когда это обсуждается, мой волк не перестанет пускать слюни при мысли о том, что чопорный маленький адвокат станет моим собственным. Я хочу завалить ее, привязать к кровати и раздвинуть ей ноги. Долго-долго лизать ее киску, чтобы она кричала до хрипоты. Каждую ночь. Всю оставшуюся жизнь.

Этого не случится, приятель.

– Не волнуйся, – успокаивает Джаред. – Мы найдем другое место для жилья после того, как ты приведешь человека к повиновению. – Они с Треем обмениваются ухмылками, и мне хочется врезать им обоим. Им это слишком нравится.

– А пока мы купим затычки для ушей, – добавляет Трей.

– Мне уже нужны затычки для ушей. – Джаред бросает подушку в Трея. – Ты не даешь мне уснуть, воешь, пока дрочишь.

– Я не вою. – Трей откидывает подушку назад и бросается на своего товарища по стае.

– Парни, – предупреждаю я, и они останавливаются. – Сделайте мне одолжение. Сидите смирно. Эмбер под моей защитой, но это не значит, что она моя гребаная пара.

– Но она может стать твоей любовницей. – Джаред ухмыляется, как будто знает, что я пытаюсь придумать, как это сделать. – Мы позволим тебе сначала разогреть ее для нас. Когда придет время, мы заставим Трея надеть мешок на голову.

Удары начинаются снова. Я хватаю свою пивную бутылку, пока она не разлетелась, и смотрю, как они мутузят друг друга, надеясь, что грохот не разбудит Эмбер.

Я знаю, что Трей и Джаред надежны, но не хочу, чтобы они говорили Танку, который побежит к моему отцу. Если мой отец решит, что Эмбер представляет угрозу, он без колебаний отдаст смертный приказ. Для него правила есть правила. Жизнь состоит из черного и белого. Я просто слышу, как он читает нотации мне и Седоне, вот как мы выживаем.

Никто не посмеет унижать Эмбер. Я бы убил любого, кто приблизился бы к ней. Рычание вырывается у меня из груди при этой мысли.

Но это не значит, что я могу заполучить ее.

Глава 4

Эмбер

Мне снится, что за мной гонится волк. Огромный зверь с серебряными глазами, который превращается в гигантского израненного человека. Затем он ловит меня, прижимает к своему мускулистому телу и…

Я просыпаюсь в муках оргазма.

Занесите в протокол: полнолуние заставляет оборотней сходить с ума. Или это я начинаю сходить с ума?

В зеркале ванной комнаты отражаются мои раскрасневшиеся щеки. Очевидно, я люблю чудаков.

Со вздохом провожу щеткой по волосам. Сначала видения, ужасная ночь, а потом встречаю оборотня. Просто еще одна неделя из жизни Сумасшедшей Эмбер.

После двух часов лихорадочной генеральной уборки в квартире чувствую себя немного лучше. Может быть, я смогу просто продолжать вести себя нормально. Гаррет сказал мне никому не говорить, так что я могу с таким же успехом притвориться, что ничего и не произошло. Верно?

Они трое огромных, страшных парней, которые случайно превращаются в волков. Важное событие. Я тоже превращаюсь в монстра раз в месяц, когда у меня месячные. Может быть, у меня больше общего с Гарретом, чем думала.

В одежде для йоги беру свой коврик и направляюсь к двери, останавливаясь, чтобы проверить, не забыла ли ключи. Спину и ягодицы покалывает, как будто тело помнит, как Гаррет прижимался ко мне. Он поймал меня, когда я чуть не упала, и проводил до моей квартиры, и научил меня вскрывать замки. Оберегает меня. Заботится обо мне.

Должна ли я притворяться, что этого никогда не было? А как насчет поцелуя, порки и его талантливых пальцев у меня между ног?

Я глубоко вдыхаю, когда мои женское нутро оживают со счастливыми воспоминаниями. Опустив голову, чтобы скрыть румянец, практически бегу по коридору. Ни один оборотень не пристает ко мне по дороге к машине. Я почти разочарована.

Я вернулась к нормальной жизни Эмбер? Когда увижу Гаррета, то просто буду вести себя спокойно.

Усаживаясь в свою машину, я собираюсь тронуться с места, когда замечаю его. Массивные плечи натягивают армейскую зеленую рубашку, когда Гарретт скрещивает мускулистые руки на груди. Он наклоняет голову набок и в то же время наблюдает за мной.

Я машу рукой, не обращая внимания на бешеный стук сердца. А потом нажимаю на газ – только для того, чтобы машина резко рванула вперед. Но я забыла поставить заднюю передачу. Передние колеса «Вольво» врезаются в бетонный бордюр и перекатываются по нему, впечатывая машину капотом в стену.

Секунду спустя раздается лязг металла, и моя дверь срывается с петель.

– Детка, ты в порядке? – Гаррет склоняется надо мной, отстегивает ремень безопасности и вытаскивает меня из машины в свои объятия.

– Привет, сосед. – Мой голос дрожит. Вот тебе и все, что нужно для того, чтобы быть крутой.

– Что за черт?

– Ты напугал меня. Я, эм… – Аромат Гаррета окружает меня, и спокойствие накрывает мои расшатанные нервы. Мои руки лежат на его твердой мускулистой груди.

– Эмбер?

Сосредоточься! Адвокат Эмбер никогда не теряется в словах. – Ты, эм, рычишь?

– Мой волк, – говорит Гаррет сквозь стиснутые зубы. – Беспокоится о тебе.

– Ой. Привет, волк. – Я обращаюсь к пупку Гаррета. Его рубашка задралась, обнажая мышцы размером с булыжник

Снова раздается рокот – это Гаррет смеется. Приятный звук расслабляет меня. Я стою в объятиях симпатичного соседа, разговаривая с его волком. Нет, совсем не сумасшедшая.

Гаррет заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо, проводит большим пальцем по щеке и целует меня.

От прикосновения его губ маленькие разряды молнии пронзают меня. Я вздыхаю и подаюсь вперед, готовая потереться о него. Моя рука скользит под его рубашку, лаская гладкие, рельефные мышцы. Гаррет наклоняет голову, хватает меня сзади за шею и углубляет поцелуй. Его язык у меня во рту сильно возбуждает.

Поцелуй продолжается и продолжается, и когда мы наконец останавливаемся, я едва могу дышать. Гаррет крепко прижимает меня к себе, положив твердую руку мне на шею и уткнувшись лбом в мой.

Я буквально похожа на героиню романа Джейн Остин, моя грудь вздымается, я вот-вот упаду в обморок. – Эм. Вау. Все оборотни так целуются? – глупо спрашиваю я. Серьезно? Где здравомыслящая Эмбер, которая всегда может словесно поругаться с лучшим в зале суда?

Серебро вспыхивает в его глазах. – Ты не будешь целоваться ни с одним оборотнем, кроме меня.

– Ну нет, конечно, нет. Я и тебя не хотела целовать. Ты сам начал. А я позволила тебе.

– Я рад, что с тобой все в порядке. – Он отпускает меня, и я чувствую нехватку объятий. – Я на секунду забеспокоился.

– Вижу. – Дверь скрипит, повиснув на одной петле. Передние колеса застряли между бетонным бордюром и стеной. – Что я должна теперь делать?

– Удивлен, что у тебя нет автосервиса на быстром наборе, принцесса.

– Вообще-то, есть. Но как мне это объяснить? – Я указываю на глубокие вмятины на металле, которые Гаррет оставил голыми руками.

– Я позабочусь о твоей машине. Большая часть моей стаи – механики. Они все сделают.

– Как мы собираемся перетащить машину обратно через бетонный бордюр?

Гаррет занят отправкой сообщения. К тому времени, как он закончил, двое здоровяков появляются из двери на лестничную клетку. И снова я автоматически отступаю назад.

– Ты помнишь Джареда и Трея?

– Привет, адвокат. – Джаред, тот, что с бритой головой и татуированными рукавами, кивает.

Тот, что с большим пирсингом, ухмыляется мне и указывает на мою машину. – Проблема?

– Ага. – Гаррет убирает мобильный телефон в карман. – Танк едет с эвакуатором. Но я не хочу оставлять так до его приезда.

Два панка подходят по обе стороны от машины.

– Как погода? – спрашивает человек с пирсингом на лице, также известный как Трей.

Гаррет стоит сзади, обводя взглядом парковку. – Старушка, на три часа.

Они втроем прислоняются к моей машине с непринужденным видом, в то время как женщина пересекает парковку, садится в свою машину и уезжает.

– Все чисто, – бормочет Гаррет.

Мужчины хватаются за машину и поднимают ее, как будто та ничего не весит. У меня отвисает челюсть. Заметка: оборотни обладают сверхчеловеческой силой. Они перетаскивают машину на место и осторожно опускают.

– Спасибо, ребята, – кивает Гаррет, и двое панков подмигивают мне и исчезают прежде, чем ко мне возвращается дар речи.

– Получилось.

– Танк скоро подъедет, чтобы ее отбуксировать.

– Спасибо, – говорю я.

– Не за что, принцесса.

Чересчур для обычной субботы. – Наверное, я буду скучать по йоге.

– Я могу помочь.

– Как? Ты собираешься научить меня заводить машину?

Ухмылка, покачивание головой. – Кое-что получше. – Он скрывается за углом. Рев мотоциклетных труб возвещает о его возвращении.

– О нет. – Я качаю головой, когда он подъезжает на огромном черном «Харлее». – Я ни за что не сяду на эту штуку.

– Давай, советник. – Он бросает мне шлем. – Поживи немного.

~.~

Занесите в протокол: когда едете на мотоцикле, вы должны взять с собой смену трусиков. Потому что мотоциклы, по сути, как вибраторы. Реально большие вибраторы.

Я крепко прижимаюсь к спине Гаррета, в то время как ветер треплет волосы под шлемом.

– Эй! – кричу я, когда мы отъезжаем от центра города. – Моя студия йоги находится в Армори-парке!

– Планы изменились, принцесса, – бросает он в ответ и заезжает в маленькую мексиканскую закусочную с тако на западной стороне высохшего русла реки Санта-Крус. – Я отвезу тебя на поздний завтрак.

Я бы протестовала, но мне не жаль. Я бы все равно опоздала на йогу и, хотя знаю, что это плохая идея, жажду проводить больше времени со своим властным соседом. Даже если еду на машине смерти. Что восхитительно отзывается между бедрами.

Гаррет заказывает десять тако карне асада, расплачивается и протягивает мне бумажный пакет с нашей едой. – Поехали.

– Куда мы направляемся?

– На пикник. – Он заводит мотоцикл и поворачивает к горе. Нарисованная там гигантская буква «А» означает университет Аризоны. Я наклоняюсь вместе с Гарретом при очередном повороте на дороге, пытаясь игнорировать, что прижимаюсь к самому горячему парню в своей жизни. Как будто у меня вообще никогда не бывало утренних оргазмов.

Мы поднимаемся на гору, проезжая мимо статных кактусов сагуаро, стоящих на страже. Солнце стоит высоко, но воздух обдувает меня, создавая идеальную температуру.

К тому времени, как Гаррет подъезжает к смотровой площадке, мне действительно весело. Вид на город и природный ландшафт за его пределами просто невероятный. Крапивники щебечут из своих гнезд в гигантских кактусах. Вот каково это – быть Гарретом. Быть свободным.