Текст книги "Серебряная Звезда (СИ)"

Автор книги: Раиса Свижакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

13

Слава, как и обещал, забрал меня с тренировки, довез до дома. Потом еще раз, потом еще. Так стал за мной ухаживать. С некромантом мы вообще перестали встречаться, кроме выходных. Но и тогда даже двух слов практически не говорил. Меня раздражали поздние приходы Нэрана домой, решила опять проследить за ним и попросила Костика, Томкиного мужа, помочь мне в этом. Он вначале возмущался, но мы с Томой убедили его. Я давила на то, что меня замучает совесть, если Нэран просто кого-то тренирует на дому, а я буду со Славой любовь крутить. А если у Нэрана есть женщина, то я в праве это сделать. День икс настал. Славе сказала, что меня заберет подруга, а сама после часа тренировки по самбо уехала с Томой и Костей. Мы подъехали к клубу. Красная машина стояла на стоянке. Я вошла в клуб и опять спрятавшись в уголочке наблюдала за Нэраном. Мое сердце болело. Слава хороший, классный парень, но я люблю Нэрана, это я четко осознавала. Я заметила ту женщину, которая, очевидно, стала любовницей моего некроманта. Она с обожанием смотрела на моего мужчину, меня взяла злость, еле сдержалась, чтобы не устроить скандал. Да, что я могла? Он выкинул меня из своей жизни, как выкидывают пустую пачку сигарет. Я вышла в коридор и, подойдя к охраннику, спросила:

– Чья это красная машина на парковке, мой друг не может выехать из-за нее.

– Это Софьи Павловны, наверное, она в зале, наблюдает за тренировкой своего любимого.

– Ого, даже так. А кто ж ее любимый?

– Нэран Алексеевич, тренер по фехтованию.

Тут я нажала ложный вызов, притворившись, что разговариваю, отошла, а через несколько секунд положила трубку:

– Извините, мой друг выехал, не стоит тревожить Софью Павловну. – И отошла в сторону, едва успев спрятаться. Начали выходить люди. На этот раз тренировка закончилась раньше, и Нэран с женщиной вышли в обнимку, так и не заметив меня. Я вышла следом за ними. Бегом кинулась к машине Костика и показала на парочку, которая села уже в красный автомобиль и выехала со стоянки.

Костик молча ехал за красной машиной. Он и Тома были в шоке от поступка Нэрана, я же хотела знать, почему это происходит. Машина заехала в двор большого коттеджа, на окраине города. Через десять минут загорелся свет на втором этаже одного из окон. Я решила подпортить свидание и позвонила некроманту, первый раз не взял, во второй раз поднял и раздраженным голосом спросил:

– Да, Аля, что случилось? – я обиженным голосом ответила:

– Чего орешь? Хотела узнать, тренировка закончилась или нет? Приехали Тома с Костиком приглашают почаевничать, давно ведь никуда не выезжали.

– Нет, не могу, индивидуальное занятие, говорил же. – Я бросила трубку и закрыла лицо. Костя завел машину, и они отвезли меня домой. Я проплакала в ванной около часа, потом помылась, не приготовив еду, легла спать.

Утром собралась и уехала на работу. Во время обеда перекусила в столовой, во время полдника там же поела кашу. Слава привез меня домой, но как только он отъехал, я вышла из подъезда и поехала в караоке клуб. Наоралась песен, познакомилась с новыми ребятами, девчатами, домой пришла еще позже Нэрана. Зашла точно также как он. Слышала, как он завочался в постели, тихо хихикнула и проскользнула в ванную. Искупалась, завалилась спать. Встала рано утром, приготовила кашу на тушенке, положила в контейнер и на работу. После тренировки поехали со Славой в парк. Начало мая, сирень набирает цвет. Мы катались на карусели, ели мороженое, танцевали, дурачились. Потом я попросила Славу оставить машину возле дома, и мы пошли медленно пешком по моей любимой аллее. Я сказала об этом Славе, он клятвенно пообещал, что теперь будем часто здесь гулять. Пришла домой опять позже Нэрана, но он так и не соизволил отреагировать.

На воскресенье договорилась со Славиком выехать на природу. В субботу захватила все, что нужно с собой, а после тренировки домой возвращаться не стала. Вместе со Славой и его друзьями поехала на природу. Песни под гитару, живой огонь, танцы. Одна из присутствующих девушек оказалась хореографом. Показала нам несколько движений восточного танца, пока наши парни готовили шашлыки, мы им готовили сюрприз. Танец вышел зажигательным и особенно очаровательным при свете костра. Я прокомментировала по окончании: как у древних кочевников. Все согласились.

Нэран не звонил. Меня это больше всего тревожило. Поняла, что я потеряла его окончательно. Тоска стала съедать меня изнутри, я заплакала в палатке. Слава встревожился. О настоящей причине слез, конечно, сказать я не могла, поэтому сказала, что разболелся желудок. Вытряхнув сумку, нашла но-шпу и мезим, проглотила все это при Славе, закутавшись уснула у него на плече. Под утро меня разбудил звонок телефона. Посмотрела – Нэран. Подняла трубку и хриплым спросонья голосом сказала:

– Алло!

– Ты почему не позвонила, не предупредила, что дома ночевать не будешь?

– А кого я должна предупреждать? Родители живут отдельно, мужа и детей нет.

– Меня. – Я тихо безрадостно засмеялась:

– Ой, ну да. Предупреждаю, я задержусь и прибуду только сегодня к вечеру. Понимаешь ли, отдыхаю с друзьями. У тебя есть Софья Павловна, а у меня никого, это ведь несправедливо. Я женщина и хочу, как не странно для тебя, внимание, заботу, любовь, интим, в конце концов. Ты же уезжал с Софьей Павловной индивидуальной тренировкой заниматься, а я дома оставалась и ждала, когда же ты соизволишь обратить на меня внимание. Ты предпочел другую, а что мне остается? Ищу радость в объятиях другого. В отличие от тебя, свои отношения скрывать не собираюсь. Мы друг друга не видим, каждый живет своей жизнью. Да, кстати, я готова сойтись с тобой в спарринге на длинных мечах. Доброго утра! – положила трубку. Слава поднял голову, я легла ему на плечо, прижалась и сказала:

– Бывший звонил, видно со своей курицей поцапался. Теперь вспомнил обо мне. – Мне захотелось более тесного общения, но в палатке было еще четверо, поэтому ограничились со Славой поцелуями, от которых было легче только мне. Крепко обнимая Славу, я сокрушенно считала себя абсолютно ненормальной, потому что желала сейчас совсем другого мужчину. Что делать? Как правильно поступить? Не знаю.

14

Домой привез меня Слава уже в обед. Попрощавшись, поднялась в квартиру. Нэран собрал вещи, его чемодан стоял уже у двери. Я от увиденного чуть не закричала, сдержалась огромным усилием воли. Зашла в ванную, кинула вещи в стирку, неспешно искупалась, замотавшись в короткий халат, вышла к Нэрану. Он ждал меня на кухне.

По-видимому, не спал всю ночь. Между бровей залегла вертикальная складка, небольшие мешки под глазами, хмурый взгляд:

– Не хотел уезжать не попрощавшись. – Я в упор глядела на него:

– Я тебя не выгоняю и не выгоняла, живи, сколько считаешь нужным. Или все-таки решил остаться в нашем мире и жить с Софьей Павловной?

– Нет, я ищу обруч.

– Так зачем же решил уехать?

– Не хотел мешать твоей личной жизни.

– Ты мне не мешаешь. У тебя – своя личная жизнь, у меня – своя. Ты не захотел впустить меня к себе в жизнь, предпочел Софью. Я проглотила эту несправедливую горькую пилюлю. Поэтому стала искать себе другое утешение: вначале клубы самбо и фехтования, потом, после любования тобой и этой женщиной, решила, что и мне нужен кто-то. – Налила кофе и сделала глоток. – Нельзя женщину, тем более влюбленную женщину, игнорировать, Нэран. Я понимаю, что тебе надо просто попасть домой, наплевать с кем жить, но мне-то не наплевать. Какая, скажи мне, тебе разница была с кем спать, если ты ни меня, ни Софью ты не любишь? Мне сделал больно, когда исчезнешь из этого мира, ей сделаешь больно. Зачем было двум женщинам делать больно? Разве одной не достаточно?

– Не знаю, – он опустил голову. Я поставила чашку на стол, подошла к некроманту и присела перед ним. Прогладила рукой по волосам, обеими ладонями обхватила его лицо и подняла.

– Почему ты так мучаешься, скажи мне? Ты не похож на равнодушного, расчетливого хлыща. Слишком хорошо я тебя знаю. Что руководит твоими нелогичными, порой бессердечными поступками? У тебя светлый ум и горячее сердце, откуда, скажи, у тебя непонятная жестокость?

Он промолчал и поднялся со стула, осторожно убрал мои руки:

– Спасибо за помощь, Аля. Я всегда буду помнить о тебе. – Он положил ключи от квартиры на стол. Я пораженно молчала. Было нестерпимо больно, хотелось кричать, плакать и топать ногами. Некромант пошел к чемодану. Я обезумевшим взглядом смотрела на его движения. В два шага долетела до него, развернула за плечи и впилась в губы поцелуем. Не думаю, чтобы ему это было приятно, скорее больно. Я хотела сейчас только одного, чтобы он остался и сказал, что это все только для того, чтобы позлить меня. Но он мягко отстранил меня, взялся за ручку чемодана и вышел за дверь, тихо затворив ее.

Я осела на пол. Ничего не осталось внутри, жар боли выжег даже слезы, только боль и пустота. Я тупо сидела и смотрела на дверь. Пространство и время для меня были потеряны. Очнулась только ночью. Перебралась на кровать и, свернувшись калачиком, потерялась в забытьи.

Открыла глаза со звонком будильника. Заставила себя встать, поесть и собраться на работу. Внутри все окаменело, я чувствовала себя роботом. На работе мои изменения заметила секретарша Лиза. Я ничего не ответила, просто сказала, что хочу ее кое с кем познакомить. Вечером в клуб подъехал Слава, издали показала его Лизе и спросила, хочет ли она с ним познакомиться. Та запрыгала, как коза. Она пошла со мной, как будто моральная поддержка. Там я познакомила не только со Славой, но и с остальными членами моей команды. Попросилась на спарринг с учителем. Все удивленно посмотрели на меня. Только Андрей Игоревич понял все и встал в позицию. Я четко выполняла все движения, представляя, как эта сталь пронзает и убивает мою боль. Мы мелькали с учителем, как две птицы. Это был страшный и красивый танец мечей и людей. Так я еще не выкладывалась. У Славы вырвалось: «Ласточкой носится». Но наставник сказал между выпадами:

– Летает, Слава, вот главное. Неважно – жаворонком, ласточкой, стрижом. Летяга. – Ребята засмеялись, как-то не подходит девушке такое прозвище. Я стремительно теряла силы и напряжение возрастало. Учитель остановил поединок и повел меня в подсобку, приказав остальным отрабатывать.

– Что у тебя произошло, девочка? – спросил он меня, едва захлопнулась дверь. Струна, державшая мое горе целый день, лопнула, и слезы градом полились из моих глаз. Я плакала без всхлипа, без истерик, просто слезы лились двумя полноводными реками. Смогла сказать только:

– Нэран ушел навсегда. – Учитель прижал меня к себе, гладил по голове, успокаивал:

– Раз он так решил, значит, именно так и лучше. Вижу, Слава за тобой ухаживает, попробуй отвлечься. – Я мотнула головой. Он меня понял. – Ну почему нет? Он хороший парень, никогда не бросит, а Нэран, наверное, нашел свое счастье с другой, прими это и прости.

– Больно, очень больно. Даже дышать. Не хочу, не могу отпустить.

– Успокойся. Пройдет время и твоя боль утихнет. Ты ее разжигаешь, а не успокаиваешь. Посмотри на это со стороны. Что лучше: жил с тобой и внезапно исчез, или ушел сразу?

– Не знаю, – я стала успокаиваться. Он продолжал гладить меня по волосам:

– Я знаю. Лучше сразу, чем потом. Боль резче, но пройдет быстрее, а если потом, то такая боль может стать причиной самоубийства. Нэран это хорошо понял, поэтому и ушел сразу. Не вини его. Все, вытирай слезы, вон вода – выпей стакан, вымой лицо и вперед к кинжалам. Давай, давай, хватит отлынивать. – Правдами-неправдами он меня отвлек, а к концу занятий у меня все постепенно улеглось.

Слава не стал ничего расспрашивать при Лизке. Я настояла, чтобы меня первой отвезли домой. Я хотела, чтобы Слава от расставания со мной не был в такой депрессии, как я, поэтому вела к разрыву медленно. Для начала их надо было чаще оставлять одних, поэтому я попросила меня закинуть первой. Получится или нет, главное, я попыталась. Они уехали, я отнесла сумку в дом, бросила на пол прихожей и опять пошла на улицу.

15

Май пьянил. Распускались цветы, соловьи давали первые весенние концерты, мягкий лунный свет, хрустальный воздух парка. Я шла медленно по дорожке. Позади меня шло три парня. Невольно прислушалась. Ощущение опасности заставило повернуться и пойти им навстречу. Они не пустили меня, попыталась обойти, не пускают. Поняла, что сейчас навыки самбо самое то. Один протянул руку, чтобы схватить меня. Захват, поворот, болевой удар. Один готов. Двое разошлись, один вытащил нож. Я слегка облизнулась:

– Ой, ребятки, как нехорошо, вам баиньки пора, а вы по ночам таскаетесь, холодное оружие носите при себе. Ай – я-яй, как не стыдно! – Сама внимательно наблюдаю за стоящими. Лежачий пытался подняться, но мой четкий удар ногой закончил эту бесславную попытку. Этот удар послужил сигналом к нападению. Ложный выпад в сторону нападающего с ножом. Отскок, резкий поворот и ногой в челюсть второму нападающему. Упал без сознания, вышел из игры, остался один. Ударом ноги выбила нож. Перехватила удар кулака, вывернула руку и ударом вырубила третьего. Оглянулась, два молодых полицейских изумленно таращатся на мои действия. Очевидно, не ожидали такого акта в пьесе. Я отряхнулась, мило улыбнулась и представилась. Объяснила, что эти парни напали на меня, не хотели пропускать, решили совершить акт насилия. Только со мной это не пройдет. Пришлось уложить отдыхать забияк. Полицейские вызвали наряд и долго ржали над моими словами, восхищались отточеностью движений. Было приятно вдвойне: забияки попали мне под горячую руку, я выплеснула на них агрессию, и проверила качество тренировки. Подождала, пока наряд заберет хулиганов, поболтала с полицейскими и пошла домой. Не скажу, чтобы настроение было хорошим, но с отрицательной отметки на удовлетворительную переползло.

Заходить в зал не стала, скоро праздник, разберусь. Его ключи закинула в ящик стола. Заварила чай с малиной, попила и легла спать.

Работа, тренировки, работа, тренировки – все слилось в единый круговорот. Так целый месяц. Из всех событий произошло следующее: когда убиралась в зале, нашла деньги Нэрана. Не поняла – или специально оставил, или забыл, но звонить не стала. Решила, позже отнесу в клуб и отдам. Полностью сделала перестановку мебели. Вроде как будто и ничего и не было. Слава стал встречаться с Лизой. Когда их случайно застала, с их виноватыми лицами можно было разжалобить самого жестокого судью. Я рассмеялась, пожелала всего наилучшего. И Андрей Игоревич стал учить меня работать двумя короткими мечами. Теперь длительность моих тренировок увеличилась. Изменилось и распределение времени: полчаса – шпага, полтора – длинный меч, час – короткие мечи, полчаса – метание, полчаса – отработка бойцовских навыков. В самбо перешла на тренировки к профи. Очень тяжело. Оба учителя меня выжимают по полной. Я скоро такими темпами в спецназе служить буду. Впереди отпуск, но пока брать не спешу. Беру дополнительную работу на выходные, хочу скопить себе на хорошие мечи. Я за ноут заплатила пораньше, Нэран помог, покупая продукты. Теперь экономия получалась сама по себе, ела меньше, готовила меньше. Учитель обещал помочь с выбором оружия.

16

В свете многих событий случившихся за конец апреля и май, я почти перестала обращать на себя внимание. Сегодня третье июня, мой день рождения. Посмотрела в зеркало. Прошел год, но как я изменилась! Нет той полноватой смешливой девушки с добрыми зелено-серыми глазами, ушла и безвозвратно потеряна. Есть только я, та новая, стройная, поджарая, напряженная, как кошка, как белка-летяга, приготовившаяся к прыжку; я, та новая, которая строго и печально смотрит из зеркала колючими, пронзительными глазами. Мои русые давно нестриженые волосы отросли ниже лопаток. Я их просто стягиваю в хвост. Сегодня заплела в косу полностью, не оставив кисточки на конце. Натянула джинсы, закинула на плечо сумку, покрутила в руках конверт с деньгами Нэрана, положила, отдам, когда приду с тренировки. Через три ступени перескакивая, помчалась на остановку. Автобус остановился, поджидая меня. Я залетела в салон, спасибкнула и прошла в конец – мне ехать восемь остановок.

В зал влетела с опозданием. Думала, Андрей Игоревич заругает. Но нет, он только покачал головой и заставил меня крутиться со шпагой. Потом с другим молодым тренером бились на мечах, тренеры обсуждали при мне – можно ли меня послать на любительские соревнования на длинном мече. Этот раз тренировка на длинном мече была долгой. Передохнула, кидая ножики и кинжалы в мишень. Потом боевое самбо с учителем. Не жалел. Синяков наставил кучу. А потом упражнения с парными мечами. Я восхищенно наблюдала, как Кирилл Андреевич их крутит. Потом заставили и меня. Измывались надо мной часа два. В итоге решили, что если я приложу усилия, то вполне возможно мне удастся их освоить. Первый раз я мылась в клубе. Идти домой, вонючая, потная не смогла. Переоделась в джинсы и поняла, надо покупать ремень. Попрощавшись с учителями, пошла к остановке. Позвонила мама и сказала, что ждут меня на праздничный обед домой. Я чуть не прослезилась. Все могут забыть, только родители не забудут.

Поехала в салон, девочки часа два приводили меня в порядок, потом зашла в магазин, купила торт, фрукты, вино и пошлепала к родителям. Верка визжала поздравлялками, мама возмущалась моим похудевшим телом, думая, что я на диете, папа узнал про тренировки, хвалил. Тут пришли родственники целой толпой, потом стали звонить друзья, подруги, словом, все празднование затянулось до вечера. Я помогла маме убраться. Потом всей семьей отправились в парк развлечений. Накатались, навизжались. Родители уговаривали остаться ночевать, но я поехала домой. Было уже около восьми вечера. Я влетела в квартиру, бросила пакеты с подарками, схватив конверт, помчалась в клуб. У охранника спросила, на работе ли еще Нэран Алексеевич. Получив утвердительный ответ и разрешение, вошла в зал. Урок был завершен, учащиеся собирались уже выходить, а я увидела мечи моей мечты у одного парня. Остановила его, разговорились. Он дал мне адрес места, где купил, я попросила его остаться еще на немного и подошла к Нэрану:

– Ты оставил деньги, когда уходил. Забери. – Он замер, потом ответил:

– Я тебе оставил за причиненные неудобства.

– Чаевые оставляют в гостиницах, а не у друзей. Тебе пригодится купить недостающий компонент.

– Не возьму, я же сказал, что оставил тебе. – Мой рот растянулся в злую гримасу:

– Подачками никогда не жила и жить не собираюсь. Зарабатываю, хвала небесам. Забирай, хочу твоего ученика на спарринге проверить. – У него расширились глаза. Потом сказал:

– Он пришел недавно. Я пойду на спарринг вместо него.

– Хорошо. Но он мне даст свои мечи на этот поединок. – Потом повернулась к парню. – Согласен?

Учащиеся, собравшиеся уходить, остановились, стали шептаться и рассаживаться по скамейкам. Еще бы, такое зрелище! Я кинула сумку, достала эластичные бинты и перемотала ими обе руки, чтобы исключить травмы. Влад, так звали парня, протянул мне парные мечи с перевязью, я одела, подогнала так, чтобы вынимались легким движением. Подали длинный меч.

Зал замер. Нэран вышел в круг. Напротив него в позицию стала я. Он сделал жест, приглашающий к поединку. Что ж! Вызвала я, мне нападать. Я стала делать бестолковые выпады, чтобы узнать его стиль. Потом, когда Нэран перешел в наступление, открыла свое истинное лицо. Каждый жест, движение стало четким, полным. По лицу его я поняла, что я неслабый противник. Танец стали и огней, молний и змей, ускользающий шаг, ложный выпад, отражение и нападение. Он выбил длинный меч под восторженный рев учеников. Я усмехнулась, облизнула губы. Секунда и оба меча в моих руках. Нэран отбрасывает длинный меч, выхватывает свои короткие мечи. Танец продолжается. Я устала, но не поддаюсь. Отбрасываю атаки, ускользаю от прямых ударов, нападаю в слабых позициях. Да, Нэран силен, весьма силен. Охрана вместе с учениками заворожено смотрит за нашим спаррингом. Остановился он неприятно – вбежала Софья Павловна и стала верещать. Я отскочила, скрестила мечи и поклонилась. Подала мечи Владу, поблагодарила, подняла сумку. А Софья все что-то там верещала. Я не выдержала, выходя из зала, не поворачиваясь, спросила во всеуслышание:

– Нэран, неужели ты мог променять меня на эту верещащую дуру, у которой мозгов, как у курицы? Она же баньши и голосом, и рожей. – Ученики заржали. Я захлопнула дверь и пошла к парку.

Была разозлена на себя страшно. Никогда до этого я не опускалась, чтобы обзывать кого-то, но сегодня не выдержала. Я долго сидела в парке на отдаленной скамейке. Потом поплелась домой, зашла в круглосуточный магазин и купила бутылку вина. Дома опять вымылась, включила клипы, налила вино и стала тянуть понемногу. Выпила бокал, закупорила бутылку и легла спать. Заснула, как убитая.

17

Но ночью меня как будто кто-то толкнул, я проснулась. Включила свет, обошла квартиру – никого. Легла и опять кто-то у кровати. Я напряглась и попыталась схватить, но рука прошла насквозь. Чертовщина. Нельзя поймать – можно договориться. Догадываюсь, от кого подарочек прибыл. Как только это нечто появилось, я спросила:

– Кто ты и что тебе нужно? – это нечто отошло. – Ты меня не испугаешь, я знаю, кто тебя послал. Ответь, что тебе нужно. – Голос этого некого шелестел, подобно бумаге на ветру:

– Мне приказано не давать тебе покоя, тревожить, в наказание. – Я рассмеялась:

– Ну и дурак твой хозяин, передавай привет от меня. Скажи, что я сплю крепко, не просыпаюсь. А если будет доставать, убегу в белый дом, тогда он и своей «Книгой мертвых» меня оттуда не достанет, скажи, что мне там давно уже комнату приготовили. – Посмеиваясь, отвернулась и заснула. Пусть толкает, щупает, а придушит, того лучше. Больше мой сон никто не потревожил.

В воскресное утро начала с гимнастики, потом разминалась легкой пробежкой. Дома под душем освежилась, попила кофе, позвонила Томе, напросилась в гости. Моя подруга встретила как всегда радушно, когда Костик отошел, шепнула, что она поймала рыбку. Я обрадовалась за нее. У самой детей нет, так хоть другие пусть рожают. Я также шепотом спросила, как на это отреагировал Костик. Тома довольно улыбнулась и показала «во!». Они детей любят, так что в отличие от других семей, появление еще одного малыша точно будет в радость. Потом долго пили чай, болтали, хохотали, лепили пельмени, варили, ели и опять пили чай, болтали. Я отдыхала душой в этой семье, а когда ехала домой, задавалась вопросом, а будет ли у меня своя семья? И какая она будет? Мда, вопросы без ответа.

Когда входила в подъезд, зазвонил телефон и один из антикваров сообщил мне, что доставили какой-то обруч из Болгарии или еще откуда-то. Я извинилась и сказала, что мой друг сейчас снял отдельную квартиру, так что ему придется позвонить по следующему номеру и продиктовала номер телефона Нэрана. Положила трубку, открыла и зашла в квартиру. Присела на тумбу и задумалась, вспомнив о призраке прошлой ночью. Потом быстренько разделась и набрала в поисковике «Книга мертвых». Выбрала несколько ответов и вот, что узнала. В основном это обрядовая книга, включающая в себя различные рассказы, мифы и т.п., и лишь мельком сказано, что в ней содержатся определенные заклинания. Задумалась. Почитала еще о книгах некроманта, вспомнила все, что рассказал мне Нэран об этой книге и ахнула. Мой некромант не солгал, он просто не сказал всей правды. То, что он называл «Книгой мертвых», оказался весьма любопытный и редкий фолиант, за которым гоняются колдуны и некроманты – «Ключ Соломона». Набрала в поисковике «Ключ Соломона», вышло, что в нем содержатся различные заклинания, указания, как делать обряды, даже вызовы демонов. Обалдеть. Только зачем ко мне засылать полтергейста? И почему я его увидела? А почему я его не испугалась? Почему дух меня послушался и свалили? Таких почему собралось очень много. Как жаль, что Нэран больше не общается со мной. У меня возникает куча вопросов, от которых пухнет голова. Нет, не буду я в этом копаться, я слишком далека от этого. Выключила комп, нагрела чай, попила, приготовила еду на завтра. И вспомнила, что Влад дал мне телефон того оружейника, у которого покупал мечи, позвонила. Спросила, есть ли такие мечи, как у Влада, оружейник пригласил на встречу. Согласилась, по себя подумала, что надо с собой Андрея Игоревича взять. Поболтала по телефону с родителями и завалилась спать.

Ночью призрак пришел опять и разбудил. Поздоровалась с ним, а потом сказала, чтобы он шел туда, откуда пришел и обратно не возвращался. Как ни странно, подействовало, испарился. Позевала и уснула. Наутро помчалась на работу, а вечером, во время тренировки сообщила учителю, что нашла адрес, где можно приобрести мечи, попросила поехать со мной. Мы уговорились о времени и дате, а я потом сообщила оружейнику. Никогда я еще так не ждала и жаждала встречи. Блин, как к любовнику, а не за мечами.

Настал четверг. Я отпросилась на час раньше, зашла за Андреем Игоревичем и мы поехали на его машине. Как только мы зашли в магазин, у меня чуть не остановилось сердце, захотелось все это сгрести и утащить с собой. Мы долго осматривали парные и длинные мечи, от шпаги я наотрез отказалась. В итоге, я выбрала короткие мечи, очень похожие на владиковские, но удобнее. Мой учитель кивнул. Длинный меч выбирал учитель, несколько вариантов откинули, по руке пришелся с виду простой, но какой-то женственный с малиновым звоном. Я его погладила и тихо шепнула, что он теперь будет мой товарищ, друг и помощник в защите и нападении до самой моей смерти. С ума сошла, вы подумали? Но страннее было то, что рукоять меча, как бы потеплела и лезвие сверкнуло. Почти также отреагировали и парные мечи. Часть денег отдала сразу, часть попросила отдать через две недели. Оружейник согласился. Я пошла на тренировку с большим удовлетворением. Еще бы теперь тренироваться со своими мечами, узнавать и привыкать к их весу, балансу. Эта тренировка для меня стала знаковой. Мечи слушали меня беспрекословно. Сумасшедшая, скажите? Нет, внутри меня родилось какое-то единение с ними, уверенность, что они меня всегда поддержат. Результаты тренировок улучшались, работа стала опять интересной. Благодаря умению постоянно концентрироваться, я быстро и точно выполняла работу, еще успевала на работе делать дополнительную работу, так называемую «шабашку». Попросила начальницу подкинуть еще шабашек, она через полчаса притащила три дополнительные работы и указала количество вознаграждения, поторговалась и она повысила. Я уперто села делать подработку. Надо за уговоренное время добыть еще денег. Пахала все две недели, как папа Карло, но соскребла нужную сумму, отдав все подчистую: деньги с шабашек, накопления, зарплату, отпускные.

18

Я вышла в отпуск, но набрала шабашек домой. Теперь хотела заработать на еду, поэтому на тренировки ходила с утра, а потом до глубокой ночи сидела с бумагами, и так все дней десять. Когда отдала последнюю расчетку шабашки, успокоилась. Теперь на некоторое время хватит. Лаврентия Леопольдовна обязалась еще покинуть, и отпустила. Поехала домой. Июль бушевал во всей своей городской красе – жара, пыль, лишь небольшая прохлада вечером и ночью. Автобус уже подходил к моей остановке, я стала продвигаться вперед, но бросив взгляд на остановку, остановилась. На скамейке сидел Нэран и посматривал по сторонам, рассматривая автобусы и людей.

– Девушка, Вы выходите? – девичий голос вернул меня в реальность. Я спохватилась:

– Нет, простите, на следующей сойду. – Пропустив группу сходивших, почувствовала взгляд. Подняла глаза, на меня смотрел Нэран. Я улыбнулась ему и помахала рукой, автобус тронулся, а некромант поднялся со скамейки. Дальше мы проехали через перекресток, а на следующем квартале я сошла. Пошла к дому медленно, наслаждаясь наступившей прохладой. Чтобы не глотать пыль, пошла по бульвару. Ветер легко касался светлого короткого платья, распущенных волос. Прогулка давала умиротворение. Не знаю почему, но

я оттягивала возвращение домой. До дома шла минут сорок. Зайдя за угол дома, воровато оглянулась по сторонам и заглянула вперед, у подъезда никого не было, как и в округе, тихо вошла подъезд и поднялась по лестнице, тоже никого. Быстро открыла дверь и юркнула в квартиру. Захлопнув дверь, перевела дух. Наверное, схожу с ума. Но после Нэрана, мне кажется, что за мной кто-то наблюдает. Наши с ним встречи всегда несут какой-то сбой в моей жизни, поэтому не хочется с ним встречаться.

Заварила успокоительной травки, попила, стало легче. Погладила мечи, окончательно освободилась от страха. Полезла в ванну, наполнила ее до предела, налила ароматических масел. Долго лежала, отмокала, потом вымылась, пошлепала на кухню пить настой. Захотелось спать, но время было только девять, а если лягу, то гарантия, что проснусь рано утром и с головной болью. Села смотреть юмористическую передачу, отвлеклась, несмотря на то, что тревожность внутри усиливалась. Звонок в дверь. Возникло ощущение, что этого я и ждала. Подошла, посмотрела в глазок – Нэран. Открыла. Немного помявшись у двери, сказал:

– Привет! Пустишь или так и будешь на пороге держать? – Отошла и жестом пригласила войти. Он вошел, снял обувь и присел на тумбу. – Пришел попрощаться. Я нашел головной обруч, и этой ночью буду проводить обряд. – Я кивнула на кухню:

– Чай, кофе, вино? – Прошла впереди него.

– Вино. Прощаемся же вроде. – Я не стала говорить, что попрощалась с ним давно. Просто налила в бокалы вина ему и себе. Стукнулись:

– Счастливого перехода. Пусть твое наследие будет в целости и сохранности, а ты его умножишь многократно и богатством и славой. – Выпили. Он попросил жестом еще, не жалко, налила ему, себе не стала, но он поднес и мой бокал:

– Пей со мной в последний раз. – Я отреагировала мгновенно:

– Дурак, что ли? Такие слова говоришь. Ты же жить собираешься, а не умирать. Будем поднимать бокалы за здоровье друг друга каждый в своем мире. Мы и здесь толком не общались, так что тебе это особых трудностей не доставит. – Черные глаза сверкнули, губы искривила непонятная горькая улыбка. – За твое здоровье, Нэран! За твой удачный переход! – Стукнула о его бокал и отпила. Он опрокинул в себя вино и протянул бокал – налила. Достала фрукты из холодильника, вымыла и положила в вазу, которую поставила на стол. Сидя на него смотреть невозможно. Нет, не из-за его высокого роста, а из-за мощи, прущей из него. Я встала и отошла к кухонному столу напротив него. Опустив голову и глаза, катала в бокале вино, а он сверлил меня взглядом. Потом выдал: