Текст книги "Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ-версия."

Автор книги: Раи Сурретьлэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 58 страниц)

Глава 17.
Право выбора

– Мама… – донесся до довольной, расслабленной и уже засыпающей Дарин тихий шепот приемной дочери.

– Да, маленькая? – повернулась к ней женщина и нежно поцеловала в нос.

Они только что жадно, неистово любили друг друга, и Дарин даже изумилась – никогда еще Ларна не была столь ласкова и неутомима, они обе кончали раз за разом, но никак не могли успокоиться и оторваться друг от друга, она и сама разошлась не на шутку, и они давали одна другой наслаждение до самого утра, они творили друг с другом такое, что раньше ни одной из них попросту не пришло бы в голову, то, что порой и рабы для удовольствий отказывались делать под страхом смерти. Но любящим друг друга женщине и девушке все в этот вечер казалось прекрасным, даже плеть они использовали с величайшим удовольствием. И очень хорошо было то, что завтра на службу Дарин нужно было идти только вечером, и у нее была возможность хотя бы немного поспать.

– Мама, мне нужно с тобой поговорить. Это очень серьезно!

– Я слушаю тебя, девочка моя, – вновь поцеловала ее Дарин.

– Ты же знаешь, мама, что я должна ехать учиться в Серую Башню… Прости меня, но пойми – я должна! – глаза ее приемной дочери загорелись сумасшедшим огоньком при этих словах.

Женщина медленно села на кровати и с болью уставилась на девушку.

– Ты хочешь меня покинуть?.. – растерянно спросила она.

– Не хочу, мама, не хочу… – почти простонала Ларна. – Я должна!

– Кому и что ты должна?!

– Даре, умершей столь страшно… Магу, спасшему меня с риском казни… Ведьме, исцелившей меня ценой нескольких лет собственной жизни… Всем тем, кто кричит от боли и ужаса, тем, кто страдает от этих скотских, нечеловеческих законов!

– Ты задумала?! – даже задохнулась от ужаса офицер.

– Да, мама! – в черных глазах девушки пылала мрачная и жестокая решимость. – Да! Я должна разрушить Серую Башню изнутри и неважно, какова будет цена этого. Моя жизнь? Да наплевать! Эта цена не велика.

– Ларна, любимая моя девочка! – даже задохнулась Дарин. – Ты отдашь свою жизнь просто так, бессмысленно! Ты ничего не сможешь с ними сделать!

– У меня есть живой пример! – сжала зубы ее приемная дочь. – Маг Элинор, ты должна была слышать о нем. И если я хотя бы не попытаюсь что-то сделать, то я просто сойду с ума! Пойми это, мама…

Она смотрела в глаза Дарин тем взглядом, который очень хорошо был знаком боевому офицеру. Так смотрят те, кто идет в свой последний, смертельный, часто бессмысленный, бой, бой, из которого не возвращаются. Те, кто уже все и навсегда решил для себя, и согласился заплатить за победу собственной жизнью. Была в этом взгляде и любовь, и решимость, и тоска, и боль, трудно описать его даже, но Дарин увидев его у дочери, тут же все поняла, поняла, что останавливать ее бессмысленно, поняла, что Ларна все равно уйдет. Она обняла девушку за плечи, и та тихо захлюпала носом у нее в объятиях. У Дарин и у самой текли слезы из глаз, когда она представляла себе предстоящие вскоре одинокие дни и ночи.

– Я буду писать, мама… – прошептала сквозь слезы Ларна. – Клянусь, буду! А когда-нибудь я вернусь…

– Я понимаю тебя, девочка моя, – также тихо ответила ей женщина. – Я тебя понимаю… Но я не отпущу тебя просто так! Мы с тобой разработаем подробный маршрут, найдем деньги, и ты поедешь, как человек! Чтобы не вздумала вновь шлюхой наниматься! Помнишь, что с тобой сотворили?!

– Помню, мама… – негромко рассмеялась Ларна. – Больше не буду наниматься… Но прошу тебя понять – ради своей цели я пойду на все, – Дарин снова внимательно посмотрела ей в глаза – девочка открывалась перед ней совершенно новыми гранями, гранями воина. «Как же я, дура старая, – укоряла себя офицер, – не разглядела в ней этой мрачной решимости, этой ожесточенности. Этого стремления к мести любой ценой… Ведь она действительно сотворит все, что угодно и даже не задумается о последствиях… С этим нужно что-то делать, но она ведь сейчас не послушает ничего и только сильнее упрется. Схожу-ка я с утра к ведьме, которая ее лечила, авось, она что-то, да подскажет…»

– Девочка моя, – с грустью сказала она Ларне, – пойми одну вещь – месть не даст тебе облегчения, она только испачкает и уничтожит твою же душу.

– Это не просто месть, мама! – снова загорелись упрямые огоньки в глазах девушки. – Для меня это не просто месть, для меня моя цель – борьба с несправедливостью, с подлостью, с жестокостью. Борьба с этими омерзительными законами, обрекающими тысячи и тысячи людей на адские муки и страшную жизнь рабов для удовольствий потом! Может быть, я и проиграю… Вероятнее всего, что проиграю. Но и сидеть на месте, наслаждаясь спокойной жизнью, я просто уже не могу после всего, что я видела и испытала! Я люблю тебя, мама, но остаться не могу, перестану уважать себя саму. Пойми меня и не осуждай…

Дарин медленно покачала головой, продолжая внимательно всматриваться в решительное лицо приемной дочери. Да, она видела в глазах девушки ту окончательную готовность, которой так боялась в людях. Женщина незаметно вздохнула, поняв, что ей не остановить этого самоубийственного порыва… Она порывисто обняла Ларну и поцеловала по очереди в оба глаза, из которых капали слезы.

– Я понимаю тебя, маленькая моя… Спасибо тебе и за тот год счастья, что ты мне дала. Я понимаю твое стремление и помогу тебе добраться до Колхрии. Хоть в дороге ты не должна попасть в беду…

Девушка прижалась к ней всем телом и, уже не стесняясь, зарыдала в голос, оплакивая тихую и счастливую жизнь под крылом приемной матери. Но она больше не могла жить этой жизнью, ибо знала, что каждый день с тысячами и тысячами несчастных проделывают то, что сотворили с ней и с Дарой. Огромное количество людей обрекают на урезание и все то, что следует за ним. В ней нарастал и нарастал гнев, вызревало что-то новое, что-то такое, чему уже тесно было в ее душе. Она еще не знала, что именно из-за этого внутреннего огня ее и назовут в свое время Госпожой Справедливости…

Утром Дарин куда-то ушла, когда Ларна еще спала без задних ног. Проснувшись, девушка на скорую руку ополоснулась, съела, что нашла готового и галопом понеслась на поиски Нарин. Ей хотелось попрощаться с ближайшей подругой, поделиться с ней тем, что скоро ей ехать на Колхрию. Теперь, когда все уже было решено, девушке стало грустно и больно. Ларне повезло – веснушчатая хитрюга еще не вылезала из постели и только сладко потягивалась. Девушка захихикала, прыгнула к ней на кровать и принялась щекотать подругу, чего та всегда боялась. Нарин возмущенно завизжала, ухватила подушку и, вскочив, начала гоняться за Ларной по комнатам. Набегавшись, девушки запыхались и вновь залезли в кровать, привычно начав хихикать и подкалывать друг дружку. Затем Ларна вдруг внимательно посмотрела в глаза Нарин, порывисто обняла ее и поцеловала в губы.

– Ты чего? – удивилась та.

– Жаль расставаться… Я же прощаться пришла…

– И куда же тебя Серый Убийца несет?

– В Серую Башню. Учиться.

– Да кто тебя туда возьмет?! – фыркнула Нарин.

– У меня направления от двух магов есть…

– Не врешь?! – даже подпрыгнула от этого известия подруга.

– Нет… – вздохнула Ларна.

– Во, повезло… – завистливо протянула Нарин. – Сколько нового увидишь…

– Ага… Жаль, что ты не ведьма. Вместе веселее было бы…

– Так я же не проверялась ни разу! – снова подпрыгнула веснушчатая егоза. – Пойдем к ведьме, я знаю тут одну неподалеку. У меня как раз и пару золотых найдется, на проверку должно хватить!

Ларна удивленно посмотрела на нее и обрадовано согласилась, надеясь, что подруга сможет поехать с ней. Как бы это было здорово, если бы ей таки не пришлось ехать на Колхрию в одиночку! А потом, может быть, рыжая сможет стать для нее и соратницей, все ведь возможно в этом мире… С Нарин было так хорошо, она самое паскудное настроение вмиг куда-то загоняла, смотришь и через несколько минут ты уже смеешься ее шуточкам и выходкам. Пока она размышляла, рыжая оторва уже успела одеться, и девушки с веселым смехом вылетели из домика Рады и понеслись по примыкающей к городской стене улице куда-то на юг. Ларна еще ни разу не бывала в этих местах и с любопытством осматривалась – ведь начались богатые виллы, и многие из них были столь причудливы, что трудно было угадать в них жилье. Они шли с полчаса, прежде чем Нарин остановилась у калитки, ведущей в большой, тенистый сад, в глубине которого виднелась небольшая белоснежная башенка, вся, как будто, сделанная из переплетающихся лиан. Окна ее были огромны, и на вершине сиял всеми цветами радуги хрустальный шар. Девушки подошли к почти незаметной, очень маленькой дверце и нерешительно постучались.

– Входите, – раздался в тишине негромкий голос.

Нарин нерешительно толкнула дверь и вошла первой, Ларна вслед за ней. Их взглядам открылась небольшая круглая комната, вся увешанная пучками сушеных лекарственных трав, сбоку была разожжена небольшая медная жаровня, и стоял монументальных размеров каменный стол. Девушек поразило огромное количество книг в жилище ведьмы – они были повсюду, создавая странный, но приятный беспорядок. Сама ведьма сидела в глубоком кресле напротив двери. Она была невысокой, полноватой, пухлощекой пожилой женщиной, только пронзительные и умные серые глаза говорили, что перед вами не торговка с рынка или посудомойка, а нечто значительно большее. Девушки поклонились ей и замерли у порога.

– Проходите. Проходите девочки, – улыбнулась им ведьма. – Вы чего-то хотели?

– Да! – сделала шаг вперед рыжая оторва, непохожая в этот момент своей нерешительностью на себя саму. – Я бы хотела провериться. А вдруг у меня дар есть… Мало ли…

– Только ты? – с иронией спросила пожилая женщина. – А твоя подружка?

Ларна тяжело вздохнула, достала из-за ворота блузы шнурок с двумя половинками медальонов и подала его ведьме со словами:

– У меня уже два направления, госпожа… В Серую Башню… Хотелось бы вместе с подругой…

– Так, так, так… – заинтересованно протянула та, внимательно изучая медальоны, затем бросила взгляд на девушку, и брови ее приподнялись. – Но с чего бы это?! Я не вижу в твоей ауре ничего необычного!

Ларна вздохнула еще тяжелее и стащила с пальца маскирующее кольцо. Глаза ведьмы тут же полезли на лоб, она задохнулась и, вскочив, принялась обходить девушку. Несколько раз она обошла вокруг Ларны, прежде чем остановилась, и покачала головой.

– Жаль, что не я тебя нашла, девочка… – с глубочайшим сожалением протянула пожилая женщина. – Очень жаль…

Ларне нечего было сказать ей в ответ, и она промолчала, только развела руками. Ведьма еще несколько минут молча изучала ее, затем снова тихо вздохнула и вернула половинки медальонов.

– Ну, да ладно, – сказала она. – Займемся твоей подругой. Проверка стоит два золотых.

– Пожалуйста, возьмите… – пискнула до смерти перепуганная предыдущим и ничего не понимающая Нарин, подходя ближе и протягивая деньги.

Ведьма молча положила монеты в карман, подошла к девушке и положила ей обе ладони на виски. Рыжая дернулась от ее прикосновения, но не осмелилась ничего сказать. Через несколько минут брови ведьмы снова приподнялись, и она посмотрела на Нарин с некоторым удивлением.

– Не сказала бы, что у тебя что-то особо мощное, но талант, безусловно, имеется. Да-да, имеется. Для поступления в академию, по крайней мере, местную, вполне хватит. По поводу Серой Башни я, конечно, сомневаюсь… Но можешь попытаться. Вполне возможно, что за компанию с твоей подружкой и возьмут, за нее-то ухватятся обеими руками в любом случае. А ежели она скажет, что без тебя поступать не желает, то они готовы будут и сотню принять…

– Могут принять?! – даже подпрыгнула на месте Нарин, одновременно толкая локтем Ларну: «Молчи, мол!»

– Могут, – усмехнулась этому щенячьему энтузиазму ведьма. – Выписывать направление?

– Конечно!

– Куда? В местную Академию Магии или в Серую Башню?

– В Башню, естественно!

– Ну, как хочешь, как хочешь…

Ведьма присела за свой монументальный стол, взяла лист пергамента и принялась что-то очень быстро в него вписывать, забрав предварительно у рыжей удостоверяющий личность медальон. Завершив свою работу, она скрутила пергамент в трубку и запечатала его сургучом, приложив свою печать. Нарин с поклоном приняла у нее направление, искренне поблагодарила и поспешила откланяться, чувствуя себя крайне неловко. Ларна также не заставила себя ждать и, что-то пробормотав, выскочила за дверь. Ведьма с интересом смотрела вслед девушкам – ей еще никогда не доводилось видеть никого с такой врожденной силой. Она покачала головой, понимая, что еще услышит об этой черноволосой девушке, и вернулась к своей книге.

Подруги галопом пронеслись по улицам и, наконец, запыхавшись донельзя, остановились у маленького трактирчика, где часто любили сидеть, попивая холодный, очень вкусный шербет, подаваемый только здесь – хозяйка тщательно хранила тайны семейных блюд. Денег ни у той, ни у другой уже не было, но трактирщица хорошо знала их и всегда давала еду и напитки в долг, справедливо полагая, что с дочерями стражниц лучше иметь хорошие отношения. Взяв целый кувшин шербета, девушки уселись в тени под большим деревом сварша и принялись маленькими глотками потягивать ледяной напиток, обсуждая свои планы на будущее, что взять с собой в дорогу и фантазируя о том, как можно будет повеселиться на Колхрии и по дороге туда. У Ларны были, конечно, и собственные далеко идущие планы, но посвящать в них свою наивную еще подругу она пока не собиралась. Они довольно долго просидели в трактире, пока Ларна не бросила взгляд на солнце, ойкнула и спешно засобиралась домой, вспомнив, что еще не все обсудила с матерью.

И действительно – Дарин уже давно вернулась и в нетерпении бегала по домику, ожидая ее и не находя себе места от беспокойства.

– Ну и где тебя Серый Убийца носил?! – накинулась она с ходу на вошедшую Ларну.

– К Нарин ходила.

– Там я уже была! – фыркнула женщина, постепенно успокаиваясь. – Опять, небось, по Домам Удовольствий шлялись? Или по другим злачным местечкам?

– Ну… Э-э-э… Как сказать… – почесала затылок девушка.

– Лучше ничего не говори! – посоветовала приемная мать, с ехидством смотря на нее. Ларна смущенно, искоса посмотрела на нее, и они, не выдержав, рассмеялись. Продолжая посмеиваться, Дарин накрыла на стол и усадила дочь обедать. За обедом она начала обсуждать с Ларной, что той взять с собой в дорогу. Так незаметно прошло около часа, и они бы, наверное, говорили еще долго, если бы их не прервал донесшийся из-за двери донельзя разъяренный голос Рады:

– Я тебе поеду! Я тебе поеду! Ты у меня месяц сидеть не сможешь, поняла!

– Ну, мама! – вторил ей перепуганный голосок Нарин. – Ну, отпусти же, люди же смотрят!

– Пускай смотрят на такую разгильдяйку!

Глаза Дарин полезли на лоб, она хотела что-то сказать, но успела лишь переглянуться с Ларной, как дверь распахнулась, и на пороге появилась похожая на фурию Рада. Она за косу тащила за собой возмущенно орущую дочь. Картина была столь вопиюще нелепой, что вставшая было Ларна уселась прямо на пол, промахнувшись мимо стула, настолько она была поражена – стражница ведь всегда была такой спокойной и корректной. А сейчас Рада была совершенно не похожа на саму себя, и даже Дарин была потрясена до глубины души, она пыталась что-то сказать, но голос женщине не подчинялся, и ее челюсть следовало искать где-то внизу, но, отнюдь, не на том месте, где ей положено было быть от природы. Стражница остановилась перед своим командиром и уткнула той палец в грудь.

– Скажи мне, дорогая моя! – рявкнула Рада, сверля яростными глазами Дарин. – Кому из этих двух юных идиоток первой в голову пришло в Серую Башню переться?!

Та все еще пыталась собрать воедино свою челюсть, посему говорить не могла и лишь потыкала пальцем в сторону Ларны, продолжающей растерянно сидеть на полу и пораженно смотреть на происходящее.

– А-а-а… – медленно повернулась к ней стражница. – Так это ты, радость наша, эту чушь выдумала? Что, забыла уже, с какой разорванной задницей мы тебя между ящиков нашли? Еще хочешь?! Мало было?! Я-то думала, что это моя сорвиголова придумала, а ты тихонькая. Да теперь вижу, что в тихом омуте много чего водится… Что вам, Серый Убийца вам в задницы, на той Колхрии понадобилось?!

– Мама! – снова вспискнула у нее за спиной Нарин.

– А ты вообще молчи! – повернулась к ней Рада и с оттяжкой вытянула дочь ремнем, который держала в руке, рыжая оторва даже подпрыгнула от неожиданности, и губы у нее задрожали от обиды. – На Колхрию ей восхотелось?! А в рабыни для удовольствий желания не имеешь?! Смотри, там урежут, и гавкнуть не успеешь!

Тут Дарин не выдержала откровенного идиотизма ситуации и начала истерически хохотать. Рада некоторое время растерянно смотрела на нее, затем окинула глазами комнату, посмотрела на Ларну, сидящую на полу с раскинутыми ногами, и с полным непониманием ситуации взирающую на нее, глянула на надутую Нарин, старающуюся держаться от матери настолько далеко, насколько позволяла длина ее роскошной косы. До стражницы до самой, наконец, дошла вся комичность происходящего, и она тоже начала хохотать. Отсмеявшись, женщины посмотрели друг на друга и снова начали смеяться. Они смеялись до тех пор, пока у них уже не осталось никаких сил. Наконец, Рада махнула рукой и отпустила Нарин, тут же воспользовавшуюся этим и отпрыгнувшую за пределы досягаемости рук матери.

– Но все же скажи мне, Дарин, – вздохнула стражница. – Что же нам делать с этими двумя абсолютно бессовестными девчонками? Задницы, что ли, надрать так, чтобы и мысли о какой-то там Колхрии, чтоб ей, не возникало?

– Если бы это могло помочь… – тяжело вздохнула офицер. – Но не поможет… Я с утра у ведьмы была, у той, которая Ларну лечила.

– И что?

– Она сказала, что если девочку с даром не обучить, то этот дар сожжет ее максимум за пять лет… Если не меньше… Хочешь не хочешь, а придется отпускать.

– Сожжет?.. – с недоумением протянула Рада. – Вот так новость… Кто бы мог подумать… Что же за скотство такое!

– Именно скотство… – вздохнула Дарин. – Кстати, а разве у твоей тоже дар имеется?

– Увы, – нахмурилась стражница. – Сегодня ее за каким-то демоном к ведьме понесло проверяться. Оказалось, что тоже… Вот направление в Серую Башню.

– Знаешь, а может даже лучше, что они вдвоем будут? А то я как подумаю, что мне мою одну отпускать придется, так меня всю колотить начинает…

– Могу себе представить, – фыркнула Рада. – Откуда же хоть у моей-то этот проклятый богами дар взялся, хотела бы я знать?!

Ларна открыла было рот, чтобы сказать о том, что у Нарин дар совсем слабенький, и ей вовсе необязательно ехать, но рыжая оторва, незаметно подкравшись к ней, пребольно ущипнула ее. Девушка возмущенно повернулась к ней и увидела палец, приложенный к губам. Прошипев про себя: «Ну, я тебе это еще припомню!», она снова повернулась к приемной матери и состроила невинную мордочку, сосредоточенно рассматривая что-то на противоположной стене.

– Нет, Дарин, ты только посмотри на этих двух ангелочков! – донесся до ушей девушек насмешливый голос Рады. – Сама невинность… Ох и всыпала бы я вам обеим! Бесенята несчастные!

Нарин с невиннейшим видом высматривала что-то на потолке, изредка бросая косые взгляды на мать и водя босой ногой полу, что-то тихо мурлыча про себя. Ларна же стояла, сложив руки на животе и скромно потупив взор, представляя из себя эдакий эталон послушной девочки. Обе взрослых женщины со здоровым скепсисом смотрели на них, слишком хорошо зная своих дочерей, чтобы поверить в их раскаяние.

– Увы, – хмыкнула Рада. – Я-то думала, что твоя тихая, что она на мою оторву хоть как-то повлияет в лучшую сторону, но теперь вижу – обе хороши!

– А ты разве еще не знаешь? – весело приподняла брови Дарин. – Куда твою рыжую Серый Убийца понесет, туда и моя «скромница» за ней хвостиком…

Девушки возмущенно зафыркали в ответ, но не решились ничего возразить, с опаской посматривая на ремень в руках стражницы, который та периодически поглаживала пальцами и многообещающе поглядывала на обеих.

– Хочешь, не хочешь, Рада, а придется отправлять этих двух бессовестных девок в Колгарен, выбора, увы, мне, нет… – тяжело вздохнула офицер. – Ни мне, ни тебе не хочется, чтобы дочь умерла из-за нашей неуступчивости…

– Ты права… – с кислым выражением на лице согласилась та. – Не губить же дурочек… Но тогда мы сами должны проработать для них самый безопасный маршрут и вдолбить его в их дурные головы.

– Я уже думала об этом.

– И что?

– Лучше всего, по-моему, будет переправить их на материк, оттуда пусть идут через перевалы вместе с каким-нибудь караваном, а перевалы открыты еще несколько месяцев, должны успеть. Командором порта в Фулате моя старая подруга, вместе службу в Мапе начинали. Она посадит девчонок на наш, харнгиратский корабль до Аллиорноина, лучше всего до столицы, Нунду-анг-Орма. А вот там уже им придется шевелиться самим, но оттуда всегда отплывает много кораблей, идущих на Колхрию. Очень неплохо бы было им доплыть до Транекута и уже оттуда по реке спуститься в Колгарен. Место на корабле стоит, правда, дорого, но никак не более ста золотых. А мне из денег девочки удалось отложить не более двадцати, да сама за год с трудом собрала тридцать. Хорошо, что командор вошла в положение и дала ссуду еще в сотню. На одну кое-как хватит, но на двоих…

– Не хватит, понятное дело… – проворчала Рада. – У меня есть сохраненных двести пятьдесят даралов, двести я своей дам, а пятьдесят возьми – отдашь, когда сможешь.

– Я сама отдам! – пискнула Ларна.

– Ой, да заткнись хоть ты, – махнула на нее рукой стражница. – Без тебя как-нибудь разберемся. По двести на каждую им должно хватить, если по злачным местам шляться не будут.

И она обратилась к дочери.

– Нарин! Стань хоть ненадолго взрослой, ведь в других странах не так, как дома – там власть мужчин, как не дико это для тебя звучит. Ты и оглянуться не успеешь, как тебя урежут, если ты хоть что-нибудь неправильное с их точки зрения сделаешь, если осторожной не будешь. Пойми это, девочка!

– Я буду очень осторожной, мама! – заявила, сощурив хитрые глазки, рыжая оторва. – Ты не беспокойся, главное! Все будет в порядке.

Но по ней было видно, что ничего она так не поняла и, как обычно, пропустила поучения матери мимо ушей. А слова ее – лишь дань привычке, попытка побыстрее уйти от выслушивания ненужных, по ее мнению, вещей. Рада досадливо передернула губами, поняв это, и повернулась к Ларне.

– Девочка, ну хоть ты-то понимаешь, что будет опасно? – спросила она. – Ты-то уже отхватила в жизни столько, что врагу не пожелаешь… Прошу тебя, сдерживай ее хоть немного, а то ведь пропадет к Серому Убийце…

– Я обещаю вам, Рада, – спокойно кивнула в ответ девушка. – Я не допущу, чтобы с Нарин случилась что-либо подобное тому, что прошла я. И я уже не такая дура, какой была раньше, и кое-что понимаю.

Женщины удивленно переглянулись – в этот момент Ларна выглядела значительно старше своих лет, в глазах ее плескались боль и понимание, казалось, что она мгновенно отбросила сущность беззаботной девчонки прочь, как дешевую маску, и на смену этой девчонке на белый свет вышло что-то мрачное и жестокое. Дарин и Рада даже отшатнулись – такой бесчеловечной жутью повеяло из глаз Ларны. Она же достала из ножен кинжал, поронула им себя по ладони и протянула окровавленное лезвие в сторону старших женщин.

– Клянусь на крови! – тихо сказала девушка, смотря в никуда все тем же жутковатым, нечеловеческим взглядом. – Честь на крови, боль на крови, смерть на крови…

Она совершенно спокойно произнесла страшные слова кровной клятвы, которую мало кто и когда на Архре решался давать. И уж никто и никогда не решался нарушать, ибо магия Серого Убийцы страшно карала отступника. Ставшие жесткими, как сталь, глаза Ларны обратились к подруге.

– Во время путешествия ты будешь выполнять все, что я говорю, или пожалеешь, что родилась на свет. Поняла?

– Ты что, Ларна? – растерялась Нарин, такой подругу видеть ей еще не доводилось. – Увидим, что будет…

– Я сказала, ты слышала, – коротко ответила ей та, вытерла кровь с лезвия об одежду и спрятала кинжал в ножны, вновь поворачиваясь к остолбеневшим стражницам.

– Ого… – только и смогла сказать Рада. – Вот тебе и маленькая, тихонькая Ларна… Из девочки будет толк.

– Я это всегда знала, – польщено улыбнулась Дарин, с гордостью, нежностью и любовью смотря на приемную дочь.

Ларна смутилась, жестокое выражение постепенно исчезло из ее глаз, она тихо подошла к матери и уткнулась ей в плечо, тихонько всхлипывая. Та с нежностью погладила ее по голове и изо всех сил прижала к себе, чуть ли не физически ощущая, что дочь куда ускользает, что она еще рядом, но ее уже нет. И от этого ощущения сердце женщины зашлось болью, а слезы непроизвольно закапали у нее из глаз, чего не случалось с боевым офицером уже много-много лет.

– Я вернусь, мама… – тихонько прошептала Ларна. – Придет время и я вернусь… Клянусь тебе.

Дарин поцеловала ее и сделала вид, что поверила ей, прекрасно понимая, что девушка в этот момент и сама верит своим обещаниям, не думая о том, что выполнить их, вероятно, будет невозможно. Она страшно не хотела отпускать дочь от себя и еще утром намеревалась отговаривать Ларну до последнего от задуманного той самоубийственного дела. Но после визита к ведьме женщина поняла, что, будучи необученной, девочка через несколько лет просто выгорит и умрет на ее руках в страшных муках. Этого Дарин допустить не могла, жизнь Ларны была для нее стократно дороже собственной. И она решила помочь приемной дочери так, как только могла. Пусть хоть доберется до Колгарена без особых трудностей… Но Дарин было очень больно расставаться с той, кого она успела так полюбить. Женщина гладила прижавшуюся к ней Ларну по голове и с тоской думала о вновь надвигающемся одиночестве, ведь она так уже привыкла слышать звенящий голосок девушки дома. А теперь снова ее дом станет пустым и никому не нужным… Теперь снова не нужно будет спешить домой, ведь ее никто не будет там ждать… Она горько вздохнула и поцеловала Ларну в макушку.

Собранные в дорогу девушки стояли на борту гигантского парома, перевозящего людей и грузы на материк и махали провожающим их матерям. Дарин и Рада отпросились на несколько дней со службы, чтобы проводить дочерей на другой конец острова и лично усадить на паром. Здесь не было города, просто очень большой поселок, обслуживающий паромный порт. Жизнь в нем бурлила, ибо Дуарамба была одним из основных портов страны и товары, полученные через него, широким потоком растекались по всему Харнгирату. И именно через этот самый паромный порт, в котором сейчас и находились девушки, именно сюда и проводили их стражницы. Рыжая оторва была абсолютно счастлива в предвкушении будущей самостоятельной жизни и не давала подруге жизни своими безумными планами и дикими идеями. Ларна же в ответ на все ее выходки и прыжки лишь фыркала. У девушек с собой было четыреста тридцать золотых и, по расчетам, этих денег должно было хватить на дорогу с запасом. Ведь студиозусов Серой Башни полностью обеспечивали всем необходимым, и в Колгарене им будет уже не о чем беспокоиться. Обе они были вооружены недлинными, очень острыми клинками храргской работы и аллорнскими кинжалами. Также их заставили взять с собой несколько смен походной одежды, включая и зимнюю, парадную форму своих кланов и много всяких мелочей. Еще один большой мешок был под завязку набит твердой, как камень, сухой колбасой и галетами на самый крайний случай. А уж сколько советов, поучений и наставлений им было дано, того не знал и Серый Убийца. Маршрут путешествия был разработан подробнейшим образом и вдалбливался в головы девушек несколько недель подряд, пока они, вскочив среди ночи, не смогли оттараторить все о каждом из мест остановок. Ларне было очень жаль расставаться с Дарин, действительно ставшей ей второй матерью, но долг был превыше ее самой, превыше вообще всего на свете. Девушка не знала, что ее вело, но ей казалось, что ее подхватила какая-то сила и тащит за собой, не спрашивая ее согласия. Она только знала то, что должна стать ведьмой, обязана. Хорошо, конечно, что она все же ехала не одна – с Нарин все же будет повеселее. Но ее присутствие добавляло и дополнительные трудности – рыжая совершенно не понимала, что есть дисциплина. Ларна снова помахала откровенно плачущей Дарин и смахнула слезу сама. Паром медленно сдвинулся с места и отчалил от берега. И пока на причале еще были видны фигурки их матерей, девушки не отходили от борта и махали им, прощаясь, возможно, навсегда…

Через три месяца дочерна загоревшие подруги, весело смеясь, сошли на одну из пристаней столичного аллиорноинского порта Нунду-анг-Орма. Путешествие прошло на удивление гладко. Уже через два скучных дня в торговом городке Сантана, куда доставил их паром, девушкам удалось присоединиться к небольшому военному каравану. Тут им очень помогло одно из рекомендательных писем, выпрошенное Дарин у командора гарнизона Дуарамбы. Без этого письма их бы, конечно, не взяли, и пришлось бы еще пару недель дожидаться торгового каравана. Нарин все порывалась отправиться самостоятельно, но Ларна, помня о своей клятве, быстро угомонила рыжую оторву, показав ей с десяток трупов подобных любителей приключений, найденных горными спасателями и выставленных на площади для всеобщего обозрения. И даже с караваном переход через высочайшие горы Архра занял более полутора месяцев. А что важнее всего – девушки не потратили на дорогу ни единого золотого из своих запасов, так как командир каравана распорядилась поставить их на полное довольствие, как дочерей стражниц. Дорога доставила им ни с чем не сравнимое удовольствие, ведь ни той, ни другой еще ни разу в жизни не доводилось бывать в горах, и они, конечно, даже и представить себе не могли, насколько там могло быть красиво. Порой целый день девушки ехали, распахнув рты и глаза, столь изумительно прекрасные виды открывались им. Ущелья и пики под светом двух солнц принимали совершенно фантастические очертания, переливаясь сотнями цветов. А как можно было забыть висячие мосты через приток озера Нирвиан? Мосты, длиной более двух миль каждый… По четыре очень высокооплачиваемых ведьмы держало силой своей магии каждый конец каждого из мостов. А было их десять. Ларна попыталась представить себе, сколько же сил было вложено в эти величественные сооружения, и только содрогнулась. Идя по мосту, она зачарованно смотрела в бездонную пропасть, По дну которой несла свои воды река. От одной мысли, что можно рухнуть туда, пробирал мороз по коже. Оставив позади озеро, караван спустился в низину, и вскорости вышел к знаменитым Йеоарнским водопадам, прославленным в десятках песен и легенд. Около них командир распорядилась сделать привал на сутки, чтобы люди могли отдохнуть и полюбоваться на невероятную красоту этих мест, самим своим существованием восхваляющих величие Творца. Этим водопадам дала имя давно уже не существовавшая страна, захваченная Харнгиратом в незапамятные времена. Девушки, побросав вещи, долго плескались в горячих минеральных источниках, которым приписывали целебные свойства, но было ли это так, не знал никто. Их столько было вокруг лагеря и столь разных, что каждая могла выбрать себе по вкусу. А, накупавшись, они принялись любить друг друга при помощи рук и деревянного члена, соскучившись за дорогу по этим ласкам. За этим занятием их и застала пришедшая искупаться командир каравана, стройная, мускулистая женщина лет тридцати пяти. Возбужденные девушки принялись донимать покрасневшую стражницу и, хотя она сперва отнекивалась, быстро раздели ее и стали ласкать, получая огромное удовольствие от прикосновений к ее красивому телу. Ларна дико жалела лишь об одном – о том, что невозможно ни у кого полизать, ибо желание сделать это становилось порой столь нестерпимым, что она уже готова была плюнуть на урезание и думала, что, наверное, попросту сошла с ума. Результатом этого приключения было то, что командир каравана стала им чуть ли не подругой и по приезду в Фулат сама устроила девушек на постой к своей знакомой, занимавшей должность интенданта городской стражи.