Текст книги "Избранное"

Автор книги: Рабиндранат Тагор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Рабиндранат Тагор
ИЗБРАННОЕ

Составление и комментарии H. М. Карпович, И. Д. Серебрякова.

Вступительная статья И. Д. Серебрякова.

Оформление М. Я. Турбовского.

© Составление, вступительная статья. Комментарии. Оформление. Издательство «Просвещение», 1987

Он был самым выдающимся интернационалистом в Индии, верившим в международное сотрудничество и работавшим во имя его. Он принес в другие страны то, что Индия могла им дать, а в Индию то, что мир мог дать его собственному народу… Тагор был великим гуманистом Индии.

Джавахарлал Неру.

Произведения Рабиндраната Тагора, как и произведения всех великих поэтов, выходят за пределы музыки слов. Художник овладел мудростью прошлого. В то же время он был одним из мудрецов нового времени, задумавшихся над проблемами, которые ставит наука, и над трудностями, с которыми сталкиваются и которые должны преодолевать различные народы, для того чтобы человечество стало единой семьей.

Индира Ганди.

Произведения Р. Тагора… так полны красками, тончайшими духовными переживаниями и поистине великодушными идеями, что составляют сейчас одно из сокровищ общечеловеческой культуры.

А. Луначарский.

Существует целый цикл больших повестей и социальных романов, в которых Тагор задался целью обрисовать индийское общество; и он выказал при этом удивительную независимость духа, нападая – без излишней резкости, но и без неуместной мягкости – на предрассудки своего времени и с лукавым добродушием живописуя типы крупной и средней буржуазии Бенгалии.

Р. Роллан.

Устремленный в грядущее

Обнимитесь, миллионы!

Ф. Шиллер

В 1942 году британские колониальные власти бросили в тюрьмы руководителей индийского национально-освободительного движения, в том числе Джавахарлала Неру. В годы заключения им была создана замечательная книга «Открытие Индии», в которой автор попытался охватить историю и культуру Индии во всей полноте и разнообразии. Несколько страниц своей книги он посвятил тому гениальному сыну Индии, чьи избранные произведения лежат сейчас перед читателем. Дж. Неру писал: «Он, больше чем кто-либо другой из индийцев, помог гармоническому сочетанию идеалов Востока и Запада… Он был самым выдающимся интернационалистом в Индии, верившим в международное сотрудничество и работавшим во имя его. Он принес в другие страны то, что Индия могла им дать, а в Индию то, что мир мог дать его собственному народу… Тагор был великим гуманистом Индии».

Приведенные слова Дж. Неру содержат емкую, глубоко содержательную оценку грандиозной по своему размаху литературной, культурной, общественно-политической деятельности одного из величайших деятелей мировой культуры конца XIX – первой половины XX столетия Рабиндраната Тагора. Его жизнь делится рубежом XIX–XX веков на две почти равные половины, многогранное творчество отразило преобразование духовного мира индийского народа в эту сложную, насыщенную событиями мирового значения, эпоху.

Он вступил в жизнь после грозных, трагических событий в истории его родины. Потерпело поражение великое национальное восстание 1857–1859 годов, народ осмыслял пути дальнейшей борьбы, на которых нужно было подняться на уровень общеиндийского, национального сознания, понимания необходимости национального единства в борьбе против британского господства. Для этого было необходимо преодолеть многое из наследия прошлого и прежде всего сковывавшие развитие кастовые и религиозно-общинные предрассудки, избавиться от религиозной и национальной розни, создать активный орган для противодействия, по словам Дж. Неру, естественному союзу английской власти с реакционерами в Индии, в котором эта власть «стала покровителем и сторонником многих вредных обычаев и практики». Обо всем этом рассказано во многих трудах по истории Индии нового и новейшего времени. Здесь же мы коснемся в основном того, как это происходило на северо-востоке Индии – в Бенгалии, поскольку это необходимо для понимания формирования творческой личности Рабиндраната Тагора. Отметим, что и его предки сыграли важную роль в развитии культуры, формировании национального самосознания и общеиндийского, и бенгальского.

С самого начала установления британского господства в Индии, с середины XVIII века, постоянно вспыхивали народные восстания, оканчивавшиеся поражением. Многие из них происходили в Бенгалии, ставшей в ту пору и военно-административным центром английских колонизаторов, и основной базой их торгово-предпринимательской деятельности. Уже в начале XIX века лучшие умы тогдашней Индии стали задумываться о необходимости просвещения, преодоления с его помощью пагубных предрассудков во имя освобождения страны.

Дед поэта, один из ранних индийских предпринимателей и просветителей, Дароконат Тагор (1795–1846) совершил две поездки в Европу. В русском журнале «Библиотека для чтения» в 1847 году была опубликована статья о нем. В ней, в частности, сообщалось его впечатление от того, что он видел в Европе. Подчеркивалось, что не картины, статуи и дворцы вызвали у него удивление, «а паровые машины, тоннели и железные дороги. Главная трудность произвести такие предметы у нас на родине состоит в религиозных предрассудках народа, которые надо преодолеть. В Индии человек высшего сословия считает за грех перепилить пополам кусок дерева. Как же такому человеку достигнуть мастерства в искусстве? Суеверие – важное препятствие просвещению; будем надеяться, что с течением времени эта препона устранится и Индостан снова взойдет на ту высоту образованности, на какой стоял в древние времена».

Вместе со своим другом, выдающимся просветителем Рам Мохан Раем (1772–1833) Д. Тагор основал первую в Индии общественную организацию «Брахмо Самадж», одной из целей которой было преодоление подобных предрассудков. В дальнейшем это общество возглавил его сын Дебендронатх, который также пользовался в Калькутте большим общественным и моральным авторитетом, был тесно связан с выдающимися деятелями бенгальской культуры, литературы и искусства. 7 мая 1861 года в семье Дебендронатха родился четырнадцатый ребенок, которому было дано имя Рабиндранат.

Первоначальное образование он получил дома и в школах, организованных по британскому образцу, с системой телесных наказаний и достаточно жесткими методами обучения. Затем юноша был отправлен в Англию, где около полутора лет слушал лекции в Лондонском университете. И на родине, и за ее пределами Рабиндранат общался с людьми разного культурного и общественного уровня, глубоко изучал родную и английскую литературу, жадно впитывал все то, что раскрывалось перед ним в древней культуре Индии, других стран и народов.

Громадный импульс духовному развитию поэта дал отец, о чем сам Рабиндранат писал в «Воспоминаниях». Во-первых, отец передал ему уважение к великому прошлому Индии и стремление к преобразованию, совершенствованию жизни; во-вторых, приучил Рабиндраната к самодисциплине, к правилам здоровой и чистой жизни. Дебендронатх учил сына санскриту и английскому языку. Жаль, что Рабиндранат Тагор не сообщил подробно содержания бесед с отцом во время поездки в Гималаи. В высокогорном селении Бакрота, среди суровой величественной природы, вероятно, велись разговоры о предках, о деде Дароконате, об истории и будущем самой Индии. Поэт кратко сообщает о том, что они посетили «несколько замечательных мест», но называет лишь Амритсар и «Золотой храм», святыню сикхов, последователей учения, созданного еще в XVI веке замечательным пенджабским поэтом и мыслителем гуру Нанаком. В основе этого учения, возникшего в ходе антифеодальных движений крестьянских и торгово-ремесленных слоев населения Пенджаба, лежала тройственная формула – трудиться, делиться плодами своего труда с ближним, помнить о высшем смысле жизни. Но помимо этой дальней истории была и близкая: здесь совсем еще к тому времени недавно шла ожесточенная борьба против колонизаторов. Лишь сломив сопротивление в Пенджабе, англичане завершили покорение Индии.

А что же это за «замечательные места», оставшиеся неназванными, по дороге от Калькутты до Амритсара и Бакроты? На этом пути невозможно было миновать города, бывшие центрами великого национального восстания 1857–1859 годов: Аллахабат, Лакхнау, Канпур и, конечно же, Бенарес – древнейший центр индийской культуры. Биограф Р. Тагора К. Крипа-лани пишет: «Эти четыре месяца, проведенные в обществе отца, вдали от однообразия дома и школы, стали не только самыми счастливыми днями детства, они дали ему богатейший опыт, расширили кругозор. В Калькутту он вернулся уже юношей, а не ребенком».

Это путешествие состоялось в 1873-м, а 1874 год отмечен в жизни Р. Тагора первой, еще анонимной, публикацией его стихов. Первыми поэтическими опытами стали стихийно нахлынувшие на него строфы. «Как молодой олень, который всюду бьет своими свежевыросшими, еще зудящими рогами, я стал невыносимым со своей расцветающей поэзией» – так писал о своем раннем творчестве сам автор. Порывы юноши питались разными истоками. Во-первых, это была древнеиндийская классическая литература – с учителем санскрита он читал знаменитую «Шакунталу» Калидасы. Во-вторых, европейская классика: учитель бенгальского языка предложил ему перевести на родной язык стихами ни много ни мало, как «Макбета» Шекспира. В-третьих, родная бенгальская литература и народная поэзия бенгальцев, в том числе их средневековая религиозно-любовная лирика.

Следует сказать, что дом Тагоров был в центре замечательного процесса, так называемого «бенгальского возрождения», сформировавшего современную бенгальскую культуру и ставшего важным фактором формирования общеиндийского патриотизма. Национальное самосознание искало путей выражения, и одним из них стала организация ежегодного культурно-политического празднества «Хинду Мела». На нем и прозвучало первое общественное выступление поэта – в феврале 1875 года юный Раби выступал с чтением своей поэмы, опубликованной в выходящей и поныне газете «Амрита базар патрика».

Патриотическое настроение, нараставшее в то время среди прогрессивной общественности, привело Рабиндраната в тайное общество, основанное старшим братом поэта Джотириндранатом и другом семьи Тагора критиком, литературоведом Раджнарайоном Бошу. Оно ставило своей целью политическое освобождение Индии и строилось по примеру итальянских карбонариев. В 1877 году антианглийские настроения юного поэта вылились в сатирические стихи о пышном новогоднем празднике, устроенном вице-королем Индии лордом Литтоном в обстановке свирепствовавшего в стране голода, погубившего сотни тысяч жителей. Стихи читались на очередном «Хинду Мела».

Важным фактором, способствовавшим раскрытию литературного таланта Р. Тагора, стало возникновение журнала «Бхароти», инициатором и душой которого стал старший брат поэта. Рабиндранат пробует себя в разных родах и жанрах: на страницах журнала появляются рассказ, роман, историческая драма, подражание средневековой поэзии, переводы, заметки и статьи по западной литературе, отразившие интерес юного поэта к Данте, Петрарке, Гете, Чаттертону, к ранней истории английской литературы. На страницах этого же журнала появились и «Песни Бхану Шингхо», написанные самим Рабиндранатом в духе средневековой религиозно-любовной лирики от имени вымышленного поэта XV века.

В 1878 году вместе со старшим братом Шотендранатом поэт отправился в Англию. В сущности, они повторяли путь деда, с той разницей, что от Суэца до Александрии ехали поездом, по линии, которая была обязана существованием тому же деду, убедившему султана Египта проложить ее. Ведь тогда Суэцкого канала еще не существовало. В Британии Тагор столкнулся с откровенными расовыми предрассудками, но самым главным за время его пребывания в Англии оказалось то, что, по его собственным словам, поэт «с изумлением осознал, что человеческая натура везде одинакова».

За семнадцать месяцев в метрополии Рабиндранат написал немало писем, печатавшихся в журнале «Бхароти» и передававших «поток первых, свежих впечатлений». Он не привез с собой престижного английского диплома, но зато вернулся домой обогащенный новым жизненным опытом, который потом многократно отразился в его художественных произведениях, в публицистике. И, видимо, самый главный итог почти полуторалетнего пребывания в Англии – сознательное обращение к творческой работе как к жизненной цели. Он отдается и собственно поэтическому творчеству, и страстной антиколониальной публицистике, пишет пьесу, обращается к музыкальной драме и создает прекрасные образцы этого жанра – «Гений Вальмики», «Роковая охота». Первая основана на предании о рождении искусства поэзии, содержащемся в «Рамаяне», и вторая сюжетно связана с этой же эпопеей. Драмы получили сценическое воплощение, причем и в той, и в другой автор играл главные роли.

Подлинным рождением поэта явился цикл стихотворений «Вечерние песни». Именно в нем он осознал свою власть над формой слова и свободу в содержании, возможность открывать поэзию в прозе жизни. Опубликованный впервые в журнале «Бхароти» цикл принес высокую оценку читателей, прямую похвалу классика бенгальской литературы Бонкимчондро Чоттопад-хайя (1838–1894). Много позднее поэт оценивал цикл следующим образом: «Грусть и боль искали выражения в «Вечерних песнях», корни их были в глубине моего существа. Как сознание спящего борется с кошмарами, стараясь пробудиться, так и подавленная внутренняя суть человека сражается, чтобы освободиться от угнетающих ее воздействий и вырваться на простор. Эти «Песни» – история такой борьбы». Добавим – история, вылившаяся в высокохудожественные образы, отразившие мужественную готовность поэта стоять на стороне сил света и добра.

Жизнь Р. Тагора в конце XIX века насыщена самой разнообразной деятельностью, в том числе и хозяйственной: он становится главой семьи, растит детей. И вместе с тем ничто не могло остановить «пробужденный поток» его творчества – пьесы, циклы стихов, проза, статьи по различным социальным и политическим вопросам, литературе и философии. Неиссякаемым источником вдохновения для него была любовь к жизни – справедливо заметил его биограф. В одном из стихотворений сборника «Диезы и бемоли», в котором были опубликованы переводы Гюго, Шелли, Браунинга, Суинберна, есть такое идущее от сердца восклицание:

 
Ах, жить бы и жить – человеком среди людей!
 

Но что же это значило для него, представителя семьи, обладающей значительными земельными владениями? Ответ на это следует искать в прозе 90-х годов, в рассказах и публицистике. Читатель, обращающийся к новеллистике Тагора 90-х годов прошлого века, в том числе и к ее образцам, приведенным в этом томе, не может не заметить, с одной стороны, определенного родства с русской прозой второй половины XIX века, с другой – их автобиографичности, но не столько в смысле воспроизведения деталей собственной жизни, сколько в смысле воссоздания типичных судеб сверстников. В этом плане характерны рассказы «Свет и тени», герой которого, наивно верящий в абстрактную справедливость закона, сталкивается с циничным произволом колониальных властей, «Покаяние», воспроизводящий столкновение морали традиционной индусской и разлагающейся европейской буржуазной морали, «Судья», сюжет которого отдаленно напоминает «Воскресение» Л. Н. Толстого, с той разницей, что виновник падения героини не испытывает ни малейшего раскаяния и отправляет ее на казнь. Из отдельных рассказов, сначала публиковавшихся в журнале, а затем объединенных в сборники, складывалась многоцветная панорама жизни не только Бенгалии, но и всей Индии. Сами жизненные обстоятельства поставили Тагора лицом к жизни народа с его «ежедневным трудом, с постоянной борьбой против безразличия природы и еще худшего безразличия общественного уклада и чужеземной власти» (К. Крипалани). Он оказался лицом к лицу с необходимостью разобраться в острых, реальных противоречиях жизни народа, стонущего под колониальным игом и под гнетом феодальных, освященных религией, традиций.

В 1892 году Тагор познакомился с книгой английского марксиста Белфорта Бэкса о социализме и опубликовал в журнале «Шадхона» краткое ее изложение. Несколько позже он писал своей племяннице Индире Деби: «Я не знаю, достижим ли социалистический идеал более равномерного распределения благ, но если нет, то воля провидения поистине жестока, а человек несчастнейшее творение».

Р. Тагор был захвачен литературной, просветительной, национально-освободительной, религиозно-реформаторской, общественной деятельностью, и в каждую он всегда стремился внести нечто свое. Это «свое» поэт долгое время искал в области чисто этической, видя решение всех вопросов во взаимной, всеобщей любви людей. В 1894 году он писал: «Нет более высокой религии, чем религия симпатии ко всему живущему. Любовь – вот источник любой религии». Подобная позиция находила себе параллель у многих современных ему мыслителей и на Западе, и на Востоке. Но поэт не ограничивался этой привлекательной абстракцией. А в многозначительной речи на конференции бенгальской организации партии Конгресса в 1908 году в Пабне прозвучал и страстный призыв к национальному единству в борьбе против чужеземной власти, к преодолению религиозных и иных разногласий. Призыв этот исходил из во многом неверного убеждения в единстве человеческой натуры, из патриархальных представлений о межчеловеческих отношениях (в самом начале речи он вспомнил о «Рамаяне»), но именно в этой речи он практически впервые обратился к оценке социальных противоречий как противоречий классовых, и не только в отношении Англии, но и самой Индии: «В самой Европе капитал стремится зажать рабочего в железные тиски, с тем чтобы расчистить себе путь к обогащению. Это вызвало серьезные столкновения. В Индии капиталист не только богач, он еще и тюремщик, и заложил себя в Ливерпуле». В последней фразе – намек на тесную реакционную связь некоторых индийских предпринимателей с английской буржуазией.

Содержание речи – свидетельство отвержения поэтом фундаментальных основ буржуазной цивилизации, осуждения колониализма, в ней была дана и программа социальных преобразований, ориентированная на крестьян. Исходя из идей служения родине, обращаясь к членам Индийского национального конгресса, поэт предлагал прогрессивное хозяйственное преобразование индийского общества: «…Если крестьяне в деревне или в общине объединятся в кооператив и будут совместно обрабатывать землю, они смогут полностью использовать все преимущества современных сельскохозяйственных машин, снизить себестоимость, сократить затраты и получить прибыль…» Предложенные пути осуществления преобразований имели просветительский характер, были ограничены абстрактным гуманизмом, тем не менее в речи чувствуется страстный поиск решения и собственно индийских, и общечеловеческих проблем.

Вступление в XX век было ознаменовано тяжелыми социальными и политическими потрясениями и на родине (восстания, социально-экономические движения), и за ее пределами. Поэт переживает в эти годы целый ряд горьких личных утрат – смерть жены, детей, отца. Но личные переживания не остановили ни творческой, ни общественной деятельности поэта, хотя и отразились в его поэзии, как, впрочем, и в прозе, высоким достижением которой стал его знаменитый роман «Гора». В 1909 и 1910 годах Тагор работает над циклами «Гитимолло» («Венок песен») и «Гитанджали» («Жертвенные песни»). Это было в канун его пятидесятилетия, и именно эти сборники оказались – в авторизованном переводе на английский – предметом внимания европейской литературной общественности.

Впечатление от его стихов, прочитанных в кругу друзей, было столь велико, что вскоре одно за другим выходят два издания сборника «Гитанджали», вызвавшего восторгу читателей. Вслед за этим сборником выходят другие сборники рассказов. За время, проведенное в Англии, поэт общался со знаменитыми английскими писателями Г. Уэллсом, Д. Голсуорси, Б. Шоу. Затем он отправляется в США, где выступает с лекциями об идеалах древней индийской цивилизации, с осуждением расовых конфликтов.

В сентябре 1913 года Р. Тагору была присуждена Нобелевская премия по литературе за сборник «Гитанджали» как за наиболее выдающееся произведение в области литературы. Сборник оказался созвучен некоторым направлениям западной, в том числе и русской, литературы, в особенности символизму. Но сам факт вручения премии был беспрецедентным: впервые сыну индийского народа, представителю народов Азии, рассматривавшихся до того лишь в качестве объектов колониальной эксплуатации, присуждена самая значительная и престижная в те времена награда. Так империалистический Запад был вынужден признать творческие возможности народов Азии.

Именно силы империализма, крайне обострившие экономические противоречия, стремление к переделу мира ввергли человечество в катастрофу первой мировой войны, разразившейся в середине 1914 года. Поэт чувствовал приближение трагедии, болезненно воспринимал проявлявшиеся в политической атмосфере ее симптомы. Еще в декабре 1899 года им было создано стихотворение, как бы определившее одно из важнейших (если не наиболее важное) направлений его титанической творческой деятельности – защиту человечества, действенный гуманизм:

 
Последнее солнце века горит в облаках кровавых.
Праздник сегодня злых и лукавых,
Оружье о смерти поет звеня…
 

Когда же разразилась первая мировая война, война империалистическая, она была воспринята поэтом как общечеловеческая трагедия:

 
Везде царит последняя беда.
Весь мир она наполнила рыданьем,
Все затопила, как водой, страданьем.
И молния средь туч – как борозда.
На дальнем бреге смолкнуть гром не хочет,
Безумец дикий вновь и вновь хохочет,
Безудержно, не ведая стыда.
Везде царит последняя беда.
 

В разгар схваток мировой войны поэт совершает поездку в Японию и США, в результате чего появилась книга «Национализм» – подлинный обвинительный акт против империализма, как европейского и американского, так и азиатского, вскормленного на шовинизме – следствии и спутнике колониального порабощения. Вышедшая впервые на русском языке в 1921 году книга Р. Тагора «Национализм» привлекла внимание В. И. Ленина – экземпляр ее хранится в его Кремлевской библиотеке. Родина поэта вступала в период напряженных антиимпериалистических схваток, сплочения народных масс в борьбе против британского колониализма, проходившей под руководством великого вождя индийского национально-освободительного движения Махатмы Ганди, с которым Р. Тагор впервые встретился и сблизился еще в 1915 году.

Великий Октябрь ознаменовал начало новой эпохи в истории человечества – эпохи становления нового социального строя, не знающего эксплуатации человека человеком. «Уже в середине 1918 года Тагор выступил с положительной оценкой Великой Октябрьской социалистической революции. На многих его выступлениях последующих лет лежит отсвет великих социальных преобразований, осуществлявшихся народами России под руководством большевиков. Несмотря на частые нападки идейных противников, поэт твердо стоял на позициях действенного гуманизма – на тех позициях, которые занимали лучшие представители мировой культуры XX столетия – Ромен Роллан, Максим Горький, Томас Манн, Бернард, Шоу и многие другие.

В 1926 году Тагор получил приглашение посетить нашу страну, в котором говорилось: «Миллионы читателей в нашей стране переживали и переживают мысли, чувства и поступки героев, вызванных к жизни Вашей рукой. Между Вами и народами Союза уже давно создалась та интимность, которая выпадает на долю только действительно великих художников слова». Но лишь осенью 1930 года великий поэт смог посетить Москву. Громадное впечатление от этой поездки Тагор выразил в речи на прощальном вечере в Колонном зале Дома Союзов: «Я благодарю всех вас, кто помог мне увидеть воплощение моей мечты, которую я долго-долго вынашивал в душе, мечты об освобождении народного духа, скованного в течение целых столетий. За это я благодарю вас».

Последние двадцать лет жизни писателя-мыслителя на редкость насыщены творческими достижениями в самых разнообразных родах искусства и их жанрах, поэт активно участвует в литературной и культурной жизни. Он горячо поддержал создание в 1936 году Ассоциации прогрессивных писателей Индии. На ее первой конференции были оглашены приветствия от Рабиндраната Тагора и Джавахарлала Неру. На второй конференции этой Ассоциации, проходившей в Калькутте в 1938 году, председательствовал Тагор. До самой своей кончины поэт поддерживал связи с этой организацией, оказавшей большое, до сих пор живое влияние на литературы народов Индии.

Жизненный путь поэта, писателя, драматурга, публициста, человека-труженика завершился 7 августа 1941 года, в разгар нацистской агрессии против нашей страны. «Каждый день он просил меня читать ему вслух военные сводки… – пишет К. Крипалани. – Ему невыносима была мысль о том, что нацистский сапог оскверняет землю Советской России… до самого своего конца он верил, что победа все-таки будет за Советами. Он обладал глубокой, почти фанатической уверенностью, что добро и справедливость обязательно восторжествуют. С этой верой он умер, и в конце концов вера эта была подтверждена историей».

Грандиозно творческое наследие Тагора – свыше двух тысяч лирических стихов и песен, сотни баллад и поэм, одиннадцать сборников рассказов, восемь романов, более двадцати пьес, статьи на литературные, социальные, политические, философские темы, речи и выступления. Задача данной книги – познакомить юного читателя на примере немногих избранных произведений с главным в творчестве активного гуманиста, в художественно воплощенных идеях которого живет мечта о социальной справедливости, о свободном счастливом человеке. В пяти разделах книги: Поэзия, Проза, Миниатюры, Драматургия и Публицистика – хронологически представлены наиболее яркие из его произведений, свидетельствующие о восходящей художественной и идейной эволюции поэта.

В этом смысле достаточно полно представлен раздел Поэзия, в который вошли стихотворения, написанные на протяжении более чем шестидесяти лет поэтического труда, отражающие и тематическое богатство и жанровое разнообразие. В них читатель откроет высокохудожественное выражение того, что волновало поэта, а следовательно, и его читателя, и его народ. Широка палитра тагоровской поэзии. В «Праздничном утре» мы найдем радостное восприятие природы, в «Морских волнах» – романтически напряженное описание трагедии, случившейся с паломниками. Но, наряду с жестокой подчас по отношению к человеку природой, более жестокой может оказаться сила социальная – помещик, безжалостно, беспощадно разоряющий крестьянина («Два бигха земли»).

В поэзии Р. Тагора значительное место принадлежит мотивам и формам, связанным с фольклором и, в частности, с такой богатой его областью, как так называемая календарная поэзия. С давних пор в народном творчестве бенгальцев существует жанр «баромаши», т. е. «двенадцать месяцев». Обычно это поэма, состоящая из двенадцати частей, каждая из которых последовательно посвящена какому-либо одному месяцу бенгальского календаря. Подобного рода жанры существуют и в фольклоре других народов Индии.

Каждому месяцу, каждому времени года присущ свой неповторимый образный облик, определяющийся конкретными климатическими особенностями, своими хозяйственными хлопотами, своей эмоциональной окраской. Жанр этот засвидетельствован уже в глубокой древности – еще в V веке н. э. великий поэт индийской древности Калидаса написал поэму «Венок из времен года». В новое и новейшее время создавались уже не только цельные поэмы обо всех двенадцати месяцах, но и отдельные стихотворения, объединявшиеся в циклы. Подобный цикл создал Рабиндранат Тагор.

Каждое из стихотворений его цикла «Времена года» – сочная, выразительная картина состояния природы в данный момент. Проникнувшись образностью стихотворения «О бойшакх пылающий, внемли!», можно почувствовать испепеляющий зной летнего месяца, под пламенным дыханием которого растрескивается сама земля. Но уверенный в переменах к лучшему, поэт взывает: «Утомленность каждодневным истреби в пыланье гневном, Гулом раковины грозным искупленье ниспошли, От блаженного покоя исцели!»

«Из тучи – грохот барабана…», «Во двор срабона входят тучи…» – в этих стихах шум сезона муссонных дождей, гром многодневных непрестанных гроз, когда от непрерывных разрядов молний воздух насыщается электричеством. Но дело не в самом по себе образно точном воспроизведении проявлений индийской природы, а прежде всего в том эффекте, который они вызывают в душе поэта и, значит, – в душе читателя. Каждое из стихотворений «Времен года» как бы насыщено жаждой движения, стремлением к избавлению от застоя, ожиданием грядущих перемен к лучшему. В этом нашли высокохудожественное, истинно лирическое воплощение характерные для Индии времен поэта пробуждение и рост народного самосознания. Тагор-лирик – это тот самый кристалл, проходя через который народные чаяния и надежды обретают вечно нетленные формы совершенной поэзии.

Лирическое восприятие жизни у Тагора не отделено от эпического – идет ли речь о судьбе отдельного человека, народа или человечества. У него есть своеобразные новеллы в стихах, например «Обыкновенная девушка», «Флейта». В первой из них обыкновенная бенгальская девушка, современница Тагора, обращается к другому замечательному бенгальскому прозаику, Ш. Чаттерджи, с просьбой, чтобы он написал рассказ «о девушке совсем обыкновенной». Во всем том, о чем она говорит, вырисовывается облик женщины новой Индии, какой мечтает стать сама героиня этой новеллы. «Флейта» написана в иной тональности, тема стихотворения – беспросветное отчаяние мелкого служащего, трагизм его рутинной жизни, освещаемой лишь воспоминаниями о несбывшихся надеждах и звуками флейты. Мелодии будят грезы о несбыточном, но от них еще это вот нынешнее бытие героя «начинает казаться Нелепостью, бредом пьяного» – так в жизни людей быть не должно.

Стихотворение «Скользя по ленивому потоку времен…» представляет собой лирическое философское осмысление поэтом всей истории человечества, его провидение будущего, в котором «Изломаны балдахины царей, смолк боевой барабан, Камень победных колонн не угрожает врагам… Люди трудятся в поте На обломках царств и деспотий». Вот идеал поэта!

Поэт беспредельно любил свою страну и, воспевая ее, ждал от сограждан, от индийской интеллигенции активного участия в борьбе за национальную независимость. И здесь приходилось сталкиваться с силой отживших свое традиций сословно-кастового строя, религиозного фанатизма, слепой верой в некое небесное предопределение, со всем тем, что сковывает развитие человеческой личности, что способствует порабощению человека человеком. Все эти темы его поэзии получили разработку и в рассказах, романах, пьесах, в публицистике. Высочайшей оценкой его поэтического творчества является то, что именно его стихотворения стали государственными гимнами Республики Индии и Народной Республики Бангладеш.