Текст книги "Обладать и ненавидеть (ЛП)"
Автор книги: Р. С. Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Его молчание раздражает, потому что в итоге я начинаю слишком много болтать, чтобы компенсировать тишину. По дороге в квартиру я вполголоса просвящаю его:
– Лиза говорит, что этот район становится популярным. В 90-е уровень преступности здесь был высоким, но с тех пор постепенно снижался. И метро недалеко, что классно, потому что мне определенно нужно будет им пользоваться. Да, и в арендную плату включены коммунальные услуги. Разве не здорово? Не придется платить еще и по этим счетам.
Он поднимается следом за мной, поэтому чтобы увидеть его, приходится обернуться. Его взгляд устремлен вниз, на ступеньки, а не на меня, так что невозможно понять, слушал он меня или нет. Разве что спросить его в лоб.
– Лиза, неужели на нижних этажах нет свободных квартир? – спрашивает он, пока мы поднимаемся по лестнице на пятый этаж.
Наверное, заметил мое затрудненное дыхание. Черт.
– Боюсь, что нет. Думаю, жильцы первых трех этажей живут там десятилетиями и вряд ли планируют переезжать. В прошлом месяце освободилась квартира на пятом этаже, но ее быстро сдали в аренду.
Уолт хмыкает, как будто слегка разочарован ответом, и я вздрагиваю, понимая, что он запросто, если захочет, может положить моим надеждам конец. Мне действительно нужно, чтобы он подписал договор, а это значит, что мне действительно нужно, чтобы квартира ему понравилась.
– Подожди, пока не увидишь огромное окно в гостиной! – говорю я, излучая энтузиазм на уровне, невиданном за пределами шоу в перерыве Суперкубка. С тем же успехом я могла бы подбросить в воздух конфетти. Когда мы заходим в квартиру, я, как сумасшедшая, размахиваю руками, указывая на различные удобства. – Только посмотри, какая она большая!
Игнорируя меня, Уолт поворачивается к Лизе.
– Здесь есть центральное отопление и кондиционер?
– Нет, но взгляни на это великолепное окно! – отвечаю я, опережая Лизу.
Уолт что-то бурчит себе под нос, затем с непроницаемым выражением на лице уходит на кухню. Там он указывает на отсутствие посудомоечной машины, но его недовольство сразу кажется незначительным, как только он замечает ранее не обнаруженную плесень у холодильника.
– Я могу вычистить эту плесень прямо сейчас! – обещаю я, тон моего голоса подскакивает с каждой минутой.
Мейсон тем временем топчется возле двери, как будто боится, что квартира каким-то образом его заразит. Уолт возвращается в гостиную и направляется в спальню. Мои глаза в тревоге распахиваются, когда я представляю, к чему он там может придраться. Я несусь через всю квартиру и проскальзываю перед дверью ровно в момент, когда его рука тянется, чтобы повернуть ручку. Его пальцы нечаянно задевают мое бедро, а я одариваю его широкой улыбкой.
– Закрой глаза.
Он непонимающе хмурится.
– Что?
– Давай, закрой глаза. Ну пожалуйста.
Он отступает назад и, откашливаясь, отводит глаза. Боже, как же я его раздражаю. Я правда думаю, что рядом со мной ему приходится сдерживаться до такой степени, к которой он не привык. Интересно, как долго ему удастся скрывать свое истинное мнение обо мне за этим джентльменским фасадом.
– Уолт. Ну пожалуйста, – повторяю, пытаясь уговорить его.
Он крепко сжимает зубы, а затем чудесным образом делает то, о чем я прошу: закрывает глаза, так что его густые ресницы касаются скул. На мгновение я забываю, что должна была делать, и просто смотрю на него, зная, что меня он не видит. У него такие высокие скулы. Нос идеально прямой. С этого ракурса он напоминает великолепную римскую статую, и мои пальцы покалывает от желания нарисовать его.
Затем он резко выдыхает от нетерпения, и я вытягиваюсь по стойке смирно, понимая, что заставила его ждать слишком долго.
– Точно. Да. Итак, а теперь представь удивительно безмятежную спальню с двуспальной кроватью и пушистыми подушками, красивым разросшимся плющом на подоконнике, множеством картин, висящих на стенах, и мягким ковром. Все, открывай глаза.
Я распахиваю дверь спальни и отступаю в сторону. Он делает два шага вперед, затем, резко тряхнув головой, поворачивается.
– Нет.
Глава 5
– Нет? Что значит «нет»? – спрашиваю я Уолта, пока он идет к выходу из квартиры.
Проходя мимо риэлтора, он кивает ей.
– Лиза, спасибо, что нашли время показать нам квартиру.
– О, э-э… – Она поправляет очки. – Пожалуйста. Вы уже уходите?
– Да. У меня встреча. Нужно вернуться в офис.
Я выбегаю за ним, злясь на то, как быстро у него получается спускаться по лестнице. Мейсон тоже едва за ним поспевает.
– Почему ты не можешь подписать за меня договор? – кричу ему сверху вниз.
Он отвечает, не останавливаясь:
– Эта квартира никому не подходит – и меньше всего тебе. Повсюду плесень, и я почти уверен, что стены покрашены краской на основе свинца.
– И что?! Это моя проблема, а не твоя.
Тут он останавливается и оборачивается, так что мне, чтобы не врезаться прямо в него и не отправить нас обоих катиться по лестнице, тоже приходится резко остановиться.
– Ты – моя проблема, Элизабет.
Теперь, когда я стою на ступеньку выше него, мы смотрим друг другу в глаза. Нахмурившись, я качаю головой.
– Я не твоя проблема. Разреши мне жить здесь, и я оставлю тебя в покое. Я больше никогда не свяжусь с тобой, хорошо?
Мейсон неловко переминается с ноги на ногу у меня за спиной, и взгляд Уолта перескакивает на него, как будто он только сейчас осознал, что мы не одни.
– Мейсон, когда мы вернемся в офис, мне нужно, чтобы ты поработал с моим риэлтором. Найдите свободные квартиры поближе к центру.
– А как же Лиза? – вмешиваюсь я, беспокоясь, что она потеряет комиссионные.
– Я позабочусь о том, чтобы ей компенсировали потраченное время.
Ясно. Ну ладно. Звучит не так уж и плохо. Ему не понравилась эта квартира, но, может, он одобрит другую. Я же не замужем за этим зданием. Я могу быть командным игроком. Если он думает, что в лучшем районе Манхэттена найдутся квартиры в моем ценовом диапазоне, то я с удовольствием на них посмотрю.
Я машу, чтобы он продолжал спускаться по лестнице, и на мгновение Уолт прищуривается, как будто ему не очень понравилось, что я указала, что ему делать. Я улыбаюсь, наслаждаясь этой мини-победой. Мы не можем стоять на лестнице вечно. Уолт должен продолжить идти, и он это знает.
Еле заметно фыркнув, он разворачивается, и мы втроем спускаемся вниз. Лиза идет далеко позади, так как ей пришлось запирать квартиру.
Из вчерашнего короткого взаимодействия с Уолтом я вынесла, что полноценного прощания от него можно не ожидать – или даже самого незначительного, если на то пошло. Так и выходит. Как только мы ступаем на тротуар, он, едва посмотрев в мою сторону, садится в свой «эскалейд».
– Пока, Уолт! – кричу я, размахивая руками, просто чтобы его подколоть.
В жизни осталось так мало радости, и я просто ничего не могу с собой поделать.
– Я скоро с вами свяжусь, – обещает мне Мейсон, прежде чем последовать за своим боссом.
Мейсон работает молниеносно. Утром я просыпаюсь и нахожу в почте письмо с описанием пяти доступных квартир на Нижнем Манхэттене. Он приложил немало усилий, чтобы предоставить мне информацию о каждой из них. Здесь есть фотографии высокой четкости, длинные списки удобств и, конечно же, стоимость аренды.
Очевидно, что каждая из квартир намного лучше, чем та, которую я вчера показывала Уолту. В кухнях современная мебель и техника. Спальни просторные. Одна из квартир залита естественным светом, и я не могу не мечтать о создании мини-студии в будущей обеденной зоне, которую со всех сторон окружают окна.
К сожалению, ни одна из них не сдается меньше чем за пять тысяч долларов в месяц. А одна стоит почти семь! Мне пришлось бы продать целую кучу работ, чтобы платить за аренду. Даже если я получу комиссионные за большие работы или каким-то образом уговорю галерею выставить одну из моих серий (можно же помечтать), все равно нужной суммы не наберется.
Видимо, предполагается, что для оплаты аренды я буду использовать свои ежемесячные выплаты из трастового фонда. Только так я смогу позволить себе какую-нибудь из этих квартир. Увы, но это не вариант.
Уверена, что большинство людей на моем месте с радостью принимали бы по десять тысяч долларов в месяц, но только не я. К этим деньгам привязаны ниточки, которые в любой момент могут затянуться вокруг моей шеи. Конечно, сейчас условия, изложенные в договоре трастовых выплат, не слишком суровы. Не употреблять наркотики и не совершать преступления достаточно просто. Но на днях я уже продала часть себя в том зале суда и не хочу продавать еще больше. Этот путь я уже проходила. Всю свою жизнь я провела под каблуком у родителей. Любимое развлечение моей мамы – угрожать перестать меня финансировать, если я не вернусь в лоно семьи. Всю свою юность я была тем, кем меня хотели видеть родители, и теперь, когда свобода так близко, я не хочу отступать.
Более скромная однокомнатная квартира в менее привлекательном месте отлично мне подойдет.
Я немедленно набираю ответ, тщательно проследив за тем, чтобы в копии остался Уолт, поскольку он был там в письме от Мейсона.
От кого: EBrighton@gmail.com
Кому: Mason@DiomedicaAssist.com
Копия: Walt@Diomedica.com
Время: 08:16
Тема: Re: Поиск квартиры
Мейсон, спасибо, что нашли время подобрать мне квартиры. К сожалению, ни один из вариантов не входит в доступный мне ценовой диапазон.
Не могли бы вы напомнить своему боссу о моих нынешних бюджетных ограничениях?
В идеале я хотела бы снять квартиру не более чем за 1500 долларов в месяц. Включая коммунальные услуги.
Еще раз спасибо, Элизабет.
От кого: Mason@DiomedicaAssist.com
Кому: EBrighton@gmail.com
Копия: Walt@Diomedica.com
Время: 08:18
Тема: Re: Re: Поиск квартиры
Я довел ваши опасения до сведения мистера Дженнингса, и он подтвердил, что объявления были в пределах вашего ценового диапазона.
Также я должен напомнить вам, что вы несете ответственность за подписание и возврат юридических документов, которые были отправлены вам два дня назад Рупертом Хиршем из «Хирш и Дершовиц».
С уважением, Мейсон Каннингем.
Помощник Уолтера Дженнингса II, «Диомедика».
О, к черту все. Устав от общения с третьим лицом, я решаю написать Уолту напрямую и сразу перейти к делу.
От кого: EBrighton@gmail.com
Кому: Walt@Diomedica.com
Время: 08:19
Тема: Давай перейдем к сути
За такую цену я снимать квартиру не буду. Мне это не по карману, так что можешь, пожалуйста, просто расписаться в договоре квартиры, которую мы посмотрели вчера? Твои опасения по поводу нее были необоснованными и откровенно высокомерными. Прежде чем переехать, я вызову клининг, и ее профессионально отчистят. Думаю, этого для тебя будет достаточно.
Спасибо, Элизабет.
От кого: Walt@Diomedica.com
Кому: EBrighton@gmail.com
Копия: Mason@DiomedicaAssist.com
Время: 08:22
Тема: Re: Давай перейдем к сути
Ежемесячная выплата из твоего траста с лихвой покроет арендную плату за любую из тех квартир, которые прислал Мейсон. Пожалуйста, выбери три самых подходящих тебе варианта, и он организует показы.
Также ознакомься с прилагаемым исследованием из научного журнала «Science», в котором рассказывается о том, как неподходящие жилые условия могут привести к ухудшению состояния здоровья у людей всех социально-экономических групп.
От кого: EBrighton@gmail.com
Кому: Walt@Diomedica.com
Время: 08:25
Тема: Ты ведешь себя нелепо
Пыталась сейчас до тебя дозвониться, но ты не ответил. Затем я позвонила Мейсону, и он сказал, что в данный момент с тобой невозможно связаться.
Пожалуйста, если в течение дня у тебя будет свободное время, позвони мне, чтобы обсудить этот вопрос. Я понимаю, что ты занят, и я не привередничаю… просто ты не оставил мне выбора.
Через минуту после того, как письмо было отправлено, у меня звонит телефон.
На экране вспыхивает имя Уолта, и мое сердце пропускает удар, что немного смущает, но я не могу ничего поделать с тем беспокойством, которое он во мне вызывает.
Сделав глубокий вдох и встряхнув головой, я беру телефон и пальцем провожу по экрану.
– Привет.
Сразу же слышу на фоне шум дороги.
– Элизабет, сегодня днем ты переедешь ко мне. Мейсон скоординирует грузчиков в зависимости от того, сколько вещей ты решишь взять, чтобы…
– Что?! Притормози. О чем ты говоришь?
Он откашливается, явно досадуя, что я его перебила.
– Это единственное решение из тех, что у меня есть, которое удовлетворит нас обоих. Ты одержима идеей найти жилье, которое соответствует твоему воображаемому набору параметров, а я устал разбираться с этой проблемой. На счет вчерашней квартиры я тоже не уступлю.
– Я не стану переезжать к тебе, – говорю я с нелепым смешком.
– Моя квартира достаточно большая, чтобы вместить нас обоих. На самом деле, я даже не думаю, что мы в принципе будем там сталкиваться.
– И все же… это…
– Что? – подталкивает он.
– Это безумно.
– Более безумно, чем то, что мы совершили на днях?
– Это плохая логика.
Он испускает один из своих фирменных вздохов, затем произносит мое имя, словно мольбу.
– Элизабет.
Я сжимаю губы, чтобы удержаться от улыбки.
– Я не хочу следовать твоим правилам. Да и ничьим правилам следовать не хочу. Я хочу жить сама по себе. Хочу сама финансировать свою жизнь. Стоять на своих ногах.
– Ясно. Что ж, хоть это и достойно восхищения, но тебе придется чем-то пожертвовать. Либо ты на несколько дней переезжаешь ко мне, либо принимаешь свою выплату и переезжаешь в одну из квартир, которые подобрал для тебя Мейсон.
– Есть третий вариант. Я могу просто остаться в отеле.
– Да, и продолжать попусту опустошать свой банковский счет. Я думал, ты немного умнее.
Я борюсь с желанием с ним поспорить.
– Почему бы нам временно не поставить точку в этом вопросе? – продолжает он, похоже, теряя терпение. – Мне нужно на несколько дней слетать по делам в Вашингтон. Квартира будет в твоем полном распоряжении. А эту дискуссию продолжим, когда я вернусь. Вряд ли ты сможешь привести веские аргументы против этой идеи.
– Что ж, хорошо. Но ты должен знать: я воинствую не нарочно. Дело не в том, что я получаю какое-то извращенное удовольствие, раздражая тебя.
– Думаю, мы оба знаем, что это ложь.
Мне приходится спрятать улыбку.
– Скоро с тобой свяжется Мейсон, – говорит он. – Не делай его работу еще сложнее, чем она уже есть.
Звонок обрывается, и я остаюсь стоять, уставившись на телефон и задаваясь вопросом, как, черт возьми, я вляпалась в эту историю.
Конечно, я могу пойти против требований Уолта и остаться в убогом гостиничном номере с дрянным освещением, жесткой кроватью и тесной ванной. Либо могу сэкономить деньги и ненадолго переехать к Уолту – всего на несколько дней, пока мы не сможем возобновить наши переговоры. Хм… что делать, что делать…
Понятно, что. Спустя час я сижу с вещами на заднем сиденье такси, направляясь по адресу, который мне прислал Мейсон вскоре после того, как я поговорила по телефону с Уолтом.
Как только я приезжаю в Трайбек и высаживаюсь у модного здания, мне навстречу выбегает швейцар – молодой парень с бодрой походкой и широкой добродушной улыбкой.
– Миссис Дженнингс, добро пожаловать, добро пожаловать. Позвольте мне взять ваши вещи.
После слов «миссис Дженнингс» я уже ничего больше не слышу.
Мейсон сказал ему, что я жена Уолта?! Разве ему было можно?! В смысле, формально да, на бумаге мы правда женаты, но то, что кто-то действительно так ко мне обращается, приводит меня в состояние шока.
Швейцар подмигивает, забирая два моих чемодана. Наверное, понимает, что я ошеломлена.
– Все в здании уже слышали хорошие новости. Слухи здесь распространяются быстро.
Я киваю со слабой улыбкой, пытаясь придумать хоть какой-нибудь приличный ответ.
Швейцар принимает мою неловкость за застенчивость и извиняющеся качает головой.
– Виноват. Я даже не представился. Меня зовут Террелл. Работаю здесь почти каждый день. Еще вы, наверное, встретитесь с Джошем. Он дежурит в ночную смену.
– Приятно познакомиться, Террелл.
Я протягиваю ладонь, но сразу же понимаю, что он несет оба моих чемодана. Мы смеемся над этой промашкой, а затем Террел сгибает руку, предлагая мне поздороваться по-дурацки локтями. Он сразу мне нравится. Хорошо, что хоть кто-то будет с улыбкой встречать меня у двери, пока я здесь живу – сколько бы это ни длилось.
Террелл ведет меня через вестибюль, и я оглядываю потолки, пытаясь угадать их высоту. Двадцать футов? Тридцать?
– Высотой в три этажа, – подтверждает Террелл, когда мы подходим к лифтам.
Осознав, что он всю дорогу видел мою отвисшую челюсть, я немедленно закрываю рот.
– Это прекрасно.
Террелл кивает.
– Да. Я работал в нескольких элитных резиденциях, но эта определенно выигрывает у них всех. – Затем он подается ко мне. – Я не должен ничего говорить, но квартира под вами принадлежит Гарри Стайлзу.
Теперь моя челюсть действительно падает на пол.
– К сожалению, я видел его здесь всего один раз.
Пффф. Как будто это помешает мне проковырять ложкой дырку в полу в стиле «Побега из Шоушенка», чтобы заглянуть одним глазком вниз.
Двери лифта раздвигаются, и мы заходим внутрь. Три из четырех стен сделаны из стекла, и по мере того, как мы поднимаемся все выше и выше, вестибюль под нами становится все меньше и меньше.
– Вы будете жить в пентхаусе на 35-м этаже.
Чувствую легкий прилив радостного волнения. Скорее бы полюбоваться видами из окна.
Когда мы прибываем на этаж Уолта, Террелл жестом приглашает меня выйти первой – прямо в фойе апартаментов. Там нас ожидает женщина, одетая в шелковую блузку, заправленную в модные широкие брюки. Ее коротко подстриженные светлые волосы и бледно-розовая помада подчеркивают красивые черты лица.
Внутри все сжимается, когда я осознаю, на кого я наткнулась.
О боже. Такой сценарий мне даже в голову не приходил.
Глава 6
– Прошу прощения! – быстро бормочу я, поворачиваюсь к лифту и натыкаюсь прямо на Террелла. Пытаясь устоять на ногах, он издает громкое «ой», но, к счастью, ему удается удержать нас от падения на мраморный пол в черно-белую клетку. Я бесконечно благодарна ему, ведь мне не хотелось бы опозориться перед этой женщиной еще больше.
– О, миссис Дженнингс, извините, что застала вас врасплох! – говорит женщина, бросаясь вперед, чтобы помочь мне восстановить равновесие.
Я хмурюсь и, чтобы снова сориентироваться, отступаю назад, не понимая, почему девушка Уолта – или любовница – извиняется передо мной.
– Я Ребекка, консьерж пентхауса 35, – сообщает она с яркой улыбкой.
– Надо было предупредить вас, что она будет здесь, – говорит Террелл с легким смешком.
– Консьерж? – переспрашиваю я, водя между ними взглядом.
Ребекка делает шаг вперед.
– Да. Я помогаю обслуживать наших привелегированных жильцов. Вы и мистер Дженнингс среди них. Обычно я не буду ждать вас здесь, когда вы будете возвращаться домой, но мистер Дженнингс попросил, чтобы я показала вам все и помогла устроиться. – Она смотрит мимо меня и кивает Терреллу. – Не могли бы вы, пожалуйста, отнести вещи миссис Дженнингс в главный люкс в конце коридора? А я пока проведу для нее короткую экскурсию.
Короткую.
Ха.
Короткой она могла бы быть только в том случае, если б роскошный пентхаус Уолта не был настолько огромным. Я будто попала в музей.
Мы идем по центральному коридору мимо нескольких спален со смежными ванными комнатами. Заглянув в некоторые из них, я понимаю, что каждая похожа на шикарный гостиничный номер.
Коридор приводит нас в помещение, которое Ребекка называет захватывающим дух залом с двумя террасами и видом на Бруклинский, Манхэттенский и Уильямсбургский мосты. Я внимательно слушаю, пока она рассказывает о том, что интерьер здесь оформляла компания «Reber Design Architecture» в сотрудничестве с «Emma Donnersberg Interiors».
В главном люксе – где ночует Уолт и где Террелл оставляет мои чемоданы – есть камин, гостиная с открытой террасой и ванная комната с теплыми полами, сауной и глубокой ванной.
Я едва успеваю все это оценить, а Ребекка уже уводит меня на открытую кухню, достойную любого шеф-повара, где есть два кухонных островка, двойные холодильники «Sub-Zero» и двойная духовка «Miele».
Рядом с кухней, за дубовыми дверями, находится винная комната на 550 бутылок, отделанная гранитом и латунью, и мраморный бар. А напротив – библиотека со стеллажами от пола до потолка.
Я едва успеваю подобрать с пола челюсть. Будь я одна, то бегала бы из одной комнаты в другую с безумными глазами, прикрывая рот рукой, чтобы подавлять вопли восторга. Я выросла в обеспеченном доме и знаю, как живут по-настоящему богатые люди, но это совсем другое дело. Даже не 1 %, а 0,0001 %. Одни только принадлежащие Уолту картины заставили бы зарыдать самого взыскательного любителя искусства.
В главном зале висит пейзаж кисти Дэвида Хокни. В столовой – крупномасштабное ню Дженни Савиль. В галерее у входа – один из набросков Альбрехта Дюрера с изображением рук. А самое примечательное – это «Банкетный натюрморт» Яна Давидса де Хема над камином в библиотеке. Когда Ребекка уходит, я, словно завороженная, долго рассматриваю его. Эту картину должны были выставить на аукцион «Christie's», но еще до того, как аукцион состоялся, ее продали в частную коллекцию, из-за чего в мире искусства произошел своего рода скандал. Все блоги, на которые я была подписана, гадали, кто же мог приобрести этот шедевр. Наиболее интересным было предположение о том, что картину приобрели для Коллекции Мениль – что имело смысл, ведь она с легкостью могла стать главной жемчужиной Хьюстонского музея, – но она оказалась здесь, в квартире Уолта.
Пребывание с картиной наедине создает до странного интимное ощущение. Меня словно впустили на приватный просмотр. Масштабное произведение выполнено в истинно голландском стиле с угрюмой цветовой палитрой и тщательным вниманием к деталям. На нем изображен заставленный блюдами банкетный стол с остатками богатого ужина. На драпированной скатерти лежат недоеденный пирог, нарезанный персик, опрокинутая оловянная чаша и плетеная корзина, полная фруктов. Я знаю, что де Хем любил вплетать метафоры в свои работы. Например, яблоки в корзине, несомненно, дают отсылку к запретному плоду в райском саду. А бокалы с вином намекают на искупительную природу «Тайной вечери».
Я могла бы смотреть на картину весь день, но у меня зудят кончики пальцев – так мне не терпится порисовать. Забыв про нераспакованные вещи, я спешу обратно в спальню Уолта, расстегиваю молнию на чемодане и перебираю свои принадлежности, пока не нахожу новый альбом для рисования и заточенный карандаш. Затем я несу все это в библиотеку – почти бегом, как будто боюсь, что картина исчезнет.
Со вздохом облегчения я нахожу картину на месте, и меня вновь охватывает волнение, пока я размышляю о том, как лучше организовать себе место для рисования.
Поскольку солнце начинает садиться, я зажигаю люстру, висящую в центре потолка, а затем оглядываю пространство и осматриваю мебель. Рядом с камином друг напротив друга стоят два удобных кожаных дивана, а между ними – тяжелый журнальный столик, на котором лежат несколько книг. На мгновение подумываю о том, чтобы сдвинуть их в сторону и порисовать, сидя на столике, но через пару минут у меня заноет спина. Тогда я забираю стоящий у элегантного шахматного столика стул и – поняв, что поднять его не смогу – тяну его по паркетному полу, пока он не оказывается перед камином. Нет, все равно неудобно. Так я буду словно сидеть в первом ряду кинотеатра и вытягивать шею, чтобы увидеть картину.
Мне очень нужно оказаться ровно на месте журнального столика, но он тяжеленный и не сдвинется с места, сколько бы я его ни толкала. Быстро подумав, я беру телефон и звоню Терреллу – к счастью, он и Ребекка перед уходом оставили мне свои номера.
Минут через пять минут Террел стоит рядом со мной в библиотеке и, хмуря брови, смотрит на столик.
– Он выглядит дорого, – замечает он. – Вы уверены, что нам можно его переставить?
Я упираю руки в бедра.
– И что ужасного может случиться?
Ужасное все же случается: как только мы начинаем толкать столик, ковер, лежащий под ним, сразу же рвется.
О черт.
Я не подумала о том, насколько он тонкий.
Подняв глаза, я вижу, что Террел, оценивший возможный ущерб, побледнел.
– Может, Уолт купил его в IKEA? – шучу я, пытаясь разрядить обстановку.
Террелл пугается еще больше.
– Хорошо, хорошо. Слушай, тебя здесь не было, – говорю я, подталкивая его к двери библиотеки. – Я переставила стол в одиночку. Договорились?
– Нет. Так неправильно.
– Почему?! Я жена Уолта, квартира теперь и моя тоже, а ты просто выполнил мою просьбу. У тебя не будет проблем. Ты просто помог мне, и все. Так что спасибо и желаю чудесно провести остаток вечера.
– Я не могу позволить вам взять вину на себя…
– Какую вину? Не говори глупостей. У Уолта достаточно денег, чтобы купить тысячу точно таких же дурацких ковров. Кроме того, он безумно влюблен в меня, и уверяю тебя, на ущерб ему будет плевать.
Террел кивает, наконец-то начиная верить в мое вранье. В моих словах есть своя логика. Почему Уолт должен распереживаться из-за ковра?
Выпроваживая Террела из квартиры, я убеждаю его – и почти убеждаю себя – не воспринимать ситуацию слишком серьезно. В смысле, это же просто ковер. Ничто по сравнению с картиной в библиотеке – картиной, которая снова затягивает меня, словно в омут, когда я возвращаюсь назад.
Я решаю на время забыть о проблеме с ковром, придвигаю стул к идеальному месту перед камином, беру карандаш и альбом и принимаюсь за работу.
Я провожу там весь вечер, поднимаясь с места лишь для того, чтобы сходить в туалет и взять яблоко с кухни. Когда рука начинает болеть, а в глазах все расплываться, я подхожу к одному из кожаных диванов и заворачиваюсь в кашемировый плед, перекинутый через боковой подлокотник.
Там я и сплю, пока меня не будят лучи взошедшего солнца. Я даже не сержусь на то, что заснула, ведь первое, что я вижу, когда открываю глаза, – это картина.
В желудке урчит, пока я иду по пентхаусу и пытаюсь решить, в какой комнате разместиться. Террел вчера занес мои чемоданы в спальню Уолта, но я ни за что не вторгнусь в его личное пространство. Вместо этого я останавливаюсь в самой маленькой из гостевых комнат, которая по любым стандартам тоже роскошна. Ополоснувшись под душем, я беру черные джинсы и просторную рубашку из мягкого, как шелк, хлопка.
Нуждаясь в кофеине и еде, я удаляюсь на кухню и насыпаю себе миску хлопьев. Затем пытаюсь разобраться со встроенной эспрессо-машиной. Я успеваю и подогреть молоко, и вспенить его, но кофе почему-то не льется. Сжав кулаки, я обзываю машину несколькими отборными ругательствами, и после тыканья пальцем по всем кнопкам подряд, чертова штуковина наконец-то выплескивает в мою кружку эспрессо.
Поблагодарив небеса, хватаю кружку и тащусь обратно в библиотеку.
Я планирую не выходить оттуда весь день. Я разрабатываю план, и комната помогает мне думать. До сих пор моя аспирантская работа была совершенно бесцельной. В течение нескольких недель я делала наброски, не держа в голове какую-либо конкретную идею, что немного сводило с ума, но сейчас я ощущаю себя вдохновленной шедевром де Хема. Я знаю, что хочу основать свою следующую серию на этой картине.
Мой план состоит в том, чтобы деконструировать классический натюрморт, используя комбинацию кубистических и модернистских приемов. Я хочу развить приглушенные, темные цвета де Хема и насытить холст слоями пастели и акриловой краски.
Весь день я набрасываю композиции, заранее планируя несколько работ и думая о том, в какие нью-йоркские галереи я могла бы предложить новую серию. Такой крупный игрок, как «Hauser & Wirth», был бы мечтой, но, насколько я слышала, они не приобретают работы молодых художников. Есть небольшие галереи, которые были бы более готовы принять новый голос в мире искусства, но даже с ними у меня мало шансов. В век социальных сетей мне не обязательно нужно официальное представительство где бы то ни было. Многие молодые художники даже не утруждают себя посещением галерей, но я, похоже, не могу отказаться от мечты попасть на свою личную выставку. Это всегда было моей целью.
Увлекшись работой, я вспоминаю о том, что нужно поесть, только почувствовав легкое головокружение. Сооружаю себе огромный бутерброд и уношу его в библиотеку, после чего изучаю разложенные на столике эскизы. На данном этапе критиковать свою работу легко. Лучше отбросить плохие идеи сейчас, а не позже, когда я воплощу их в жизнь на холсте.
Я уже наполовину съела свой бутерброд, когда, прожевывая большой кусок, слышу за спиной мужской голос.
– Очевидно, нам следует установить некоторые домашние правила.
Глава 7
Я подскакиваю, и тарелка, выскользнув из моих пальцев, падает и разбивается, разбрасывая еду и осколки фарфора. Я оборачиваюсь через плечо.
На пороге, засунув руки в карманы, стоит Уолт. Его губы сжаты, темные брови нахмурены с явным презрением. Я пару раз видела его раздраженным, но это другое. Я переступила черту. Судя по тому, как дергается его челюсть, он очень зол.
– О боже, – бормочу я себе под нос, когда смотрю вниз и вижу, что натворила. Моя еда не просто упала, она создала шедевр в духе Джексона Поллока, когда разлетелась по ковру Уолта, дивану и даже журнальному столику.
В библиотеке и без того был беспорядок. Повсюду лежат мои наброски. На столике – моя утренняя чашка кофе и затупившиеся карандаши. На спинку одного из диванов небрежно брошен мой свитер и его кашемировый плед. Вчера я нашла в библиотеке стеллаж с книгами по истории искусств, вытащила несколько штук и листала разделы о Пикассо и других кубистах, пытаясь почерпнуть вдохновение для своей серии.
Мне не пришло в голову, что Уолт может вернуться так скоро. Я чувствую себя полной идиоткой. Я планировала до его возвращения убрать за собой, сходить в магазин и купить еду взамен съеденной, а также чем-нибудь заменить или хотя бы починить его ковер. Моей целью было сделать так, чтобы казалось, будто меня здесь и не было, но теперь это абсолютно невозможно. С тем же успехом я могла взять помаду и написать большими красными буквами на стене: «Здесь была Элизабет».
Череда ругательств прокручивается у меня в голове, как новостная лента. Их же я бормочу под нос, когда начинаю торопливо собирать с пола свой ужин.
Подняв листик салата, я собираюсь положить его на тарелку, но потом вспоминаю, что тарелка разбита на миллион осколков, и съеживаюсь. Немедленно переключаюсь на осколки, осознавая, что Уолт по-прежнему стоит у двери и, вероятно, пытается обуздать свой гнев.
Он великодушно впустил меня в дом, а я его разгромила. Какой стыд. Он подумает, что меня вырастили волки.
– Ты порежешься, – жестким тоном говорит он.
– Ну и пусть. Кого это волнует? – отвечаю, не прекращая уборку. – Вчера я уже повредила этот ковер, а теперь посмотри на него. Он весь в горчице.
