355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Р. С. Грей » Мистер Фокс и четырехлапый купидон (ЛП) » Текст книги (страница 6)
Мистер Фокс и четырехлапый купидон (ЛП)
  • Текст добавлен: 10 ноября 2018, 22:00

Текст книги "Мистер Фокс и четырехлапый купидон (ЛП)"


Автор книги: Р. С. Грей



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– После обеда, который я пережила, МОЖЕТ, И ПЫТАЮСЬ!

– О, после обеда, который ты пережила? ТЫ ПЕРЕЖИЛА?!

– Хватит орать на меня!

– Что за херню ты скормила моей матери о наших свиданиях? О браке?

Она резко оборачивается, и ее карие глаза впиваются в мои.

– О чем ты говоришь? Какие свидания? Брак? Это шутка какая-то?

Я подхожу к ней, тыча пальцем в ее грудь.

– Не надо изображать скромницу. Я никогда не просил тебя играть настолько искусно, что тебе могли бы дать за это Оскар.

Она толкает меня и пятится назад.

– О, да отвали ты от меня. Твоя мама раскрыла твою маленькую шараду в момент, когда мы вышли из машины. Она, как пить дать, хотела разыграть тебя. Думаю, перестаралась.

– Так что, она спросила, встречались ли мы на самом деле, или ты просто выдала все, как оно есть?

Наши голоса разносятся над пустым ландшафтом вокруг, но нам плевать. Вокруг нас на мили нет никого, кроме Мышонка, который перелез на переднее сидение машины Мэделин и опустил голову на консоль.

– Она воспитатель в детском саду, Адам! Они там в основном как детекторы лжи во плоти. Она выпытала это у меня, и я поняла, что будет лучше сказать ей правду, чем продолжать врать в лицо.

Я запускаю руки в волосы в сотый раз за сегодня. У меня их вскоре не останется.

– Так ты говоришь, что лжешь не лучше шестилетнего ребенка?

Она вскидывает руки в воздух, и уходит.

– Я говорю, что если бы ты предупредил меня не за пять минут, может быть, у меня бы было время придумать правдоподобную историю.

– Кстати, об этом. Ты говорила матери о том, что мы собираемся пожениться?

– Нет!

– А о свиданиях? Что-то типа прогулки на верблюде в парке?

– НЕТ! О чем ты вообще говоришь? Ты полной психопаткой меня считаешь? – она даже не оборачивается, чтобы ответить, просто отмахивается на ходу. – Если ты зол, разбирайся с матерью. Это она создала то демонское дитя на своем телефоне.

Я содрогаюсь от воспоминания.

– Если быть честным, наши дети были бы симпатичнее, чем то, – указываю я. Но это не важно.

Кажется, я слышу ее смех, но с таким же успехом она могла бы и плакать. Так или иначе, я даю ей пространство. Десять минут она стоит на обочине, остывая и пялясь на пастбища перед глазами. Направляюсь к ее машине и сажусь рядом с Мышонком, хлопая его по голове и задаваясь вопросом, как, ради всего святого, я оказался в центре такого бардака. У меня была стабильная жизнь в Чикаго – я был стабилен. Теперь я застрял посередине дороги где-то в Техасе с горячей брюнеткой, которая фиг знает, когда должна была починить свою машину.

Пялюсь на свой телефон и подумываю пойти в обход ее словам, но для меня это хорошо не закончится. Вместо этого я откидываю сидение и закрываю глаза. Не проходит много времени, когда вина начинает просачиваться в меня и занимает место злости. По словам Мэделин, она не сделала ничего плохого. Мама догадалась, что мы не встречаемся, потому что она не идиотка, и мне нужно было раскусить ее блеф раньше. Вместо этого, я предположил, что Мэделин рехнулась до такой степени, что начала плести дикие истории о путешествиях на воздушных шарах и верблюдах. Я улыбаюсь. Теперь, подумав об этом пару минут, это не имеет для меня никакого смысла.

Сколько верблюдов вообще можно найти в Гамильтоне штата Техас?

Придется перекинуться словечком с мамой. Она думает, что она такая веселая. Даже сейчас она, наверное, потешается, как приятно было скормить мне мою же пилюлю.

Я понимаю, что снова накричал на Мэделин за то, в чем на самом деле нет ее вины. Она, наверное, думает, что у меня проблемы с гневом. Черт, может, так оно и есть. Но сейчас мне просто нужно завести эту машину.

Усаживаюсь и тянусь к рычагу, открывающем багажник. Мэделин пристально следит за мной, пока я тащу упаковку воды из двадцати четырех бутылок к капоту машины. Снимаю рубашку, чтобы остаться в одной майке.

– Ты пытаешься воплотить в жизнь старый трюк в стиле «отстраненный незнакомец может сделать все»? Потому что выйдет лучше, если раздеваться начну я, – с горечью произносит она.

Отмалчиваюсь, сминая ткань в правой руке, и с ее помощью открываю крышку радиатора. Делаю глубокий вдох и поворачиваю голову, напрягаясь, прежде чем открутить герметизирующую крышку как можно быстрее. Кожу покалывает, когда горячий пар просачивается через ткань, и я отпускаю, когда слышу характерный хлопок.

– Заводи двигатель.

Сидя словно под гипнозом, Мэделин слушается.

Машина заводится с первого раза, словно в знак благодарности за то внимание, что ей уделили. Я быстро работаю, вливая намеренное количество жидкости в радиатор. Наконец-то в нем столько воды, что ее уровень достиг отметки наполнения.

Мышонку на радость, мы оба запрыгиваем в машину, и Мэделин отъезжает. Некоторое время мы молчим, как раз достаточно, чтобы мне хватило набраться смелости и извиниться.

– Я перегнул палку, и мне жаль.

Она бурчит что-то, ее взгляд не покидает дорогу.

– Мне не стоило грубо срываться на тебе. Я думал, ты солгала моей матери о предложении пожениться, и это вывело меня из себя.

– Ага, ну, я не врала. Я хорошо вела себя с твоей семьей, пока твоя мама не вытянула из меня правду. Мне жаль, что я рассказала ей, но начнем с того, что это был плохой план. Кто вообще приводит фальшивую девушку на барбекю к семье?

Когда она так говорит, это звучит жалко.

– Парень, который отчаянно пытается сбросить со спины свою приставучую мамочку.

Напряжение в ее выражении лица немного смягчается.

– Почему бы тебе не пригласить кого-то, в ком ты на самом деле заинтересован?

Ясно же как день.

– Я не хочу встречаться ни с кем в данный момент. Я не готов встречаться, так что нет никого, кого бы я мог пригласить, кроме тебя.

– Она хочет, чтобы ты с кем-то встречался?

– Отчаянно.

– Из-за Оливии?

Я отворачиваюсь.

– Да, из-за Оливии.

– Это бывшая девушка?

Странно разговаривать об Оливии с Мэделин, по большей части потому, что я не говорю об Оливии ни с кем, с тех пор, как переехал из Чикаго.

– Бывшая невеста.

– Хах.

Смотрю на нее, и она встречается со мной взглядом. Злость испарилась, на ее месте появилось здоровое любопытство.

– И как долго вы были помолвлены?

Пять лет, шесть месяцев и четыре дня.

– Долго.

– Как долго?

– Пять лет, – слова еле слышны, но она все равно их слышит.

Пять лет?!

Я пожимаю плечами.

– Мы не хотели спешить.

– Ты сделал ей предложение после первого свидания, или как?

– Мы встречались три года.

– Выходит, в общем восемь лет. Ага, я бы тоже назвала это «не спешить».

Я хотел бы сменить тему, но ничего не приходит в голову. Мог бы вспомнить, как жалко вел себя на барбекю, но не хочу снова наступать на эти грабли.

– Можно спросить, кто разорвал отношения? – осторожно спрашивает она.

Вопрос должен был принести с собой волну боли и остаточных чувств, но впервые на моей памяти воспоминание об Оливии никак на меня не влияет.

– Она, – я пожимаю плечами. – Переспав с моим лучшим другом.

Громкий вздох после моего признания меня даже не удивляет. Эту деталь нельзя назвать приятной, но она важна.

– М-да, до чего же вежливый способ закончить отношения.

Я улыбаюсь, глядя в окно.

Следует длинная пауза прежде, чем она задает следующий вопрос.

– Ты по ней скучаешь?

Еще более длинная пауза прежде, чем я отвечаю.

– Честно? Нет. Я скучаю по нашей собаке. Я привык бегать с ней по городу.

– Она забрала себе собаку?! После того, как переспала с твоим лучшим другом?

Знаю. Я сожалею, что не боролся настойчивей, но в то время мне просто хотелось убраться оттуда. Хотелось упаковать вещи, оборвать все мосты и уехать. Я оставил Молли с Оливией, потому что так было легче, а сейчас…

– Не стоило позволять ей делать этого.

– Ну, если тебе нужен компаньон для пробежек, можешь брать Мышонка в любое время, когда захочешь.

Я смотрю на заднее сидение, где сверхдовольный Мышонок свесил язык на бок. Затем изучаю профиль Мэделин. Она сосредоточилась на дороге, ее щеки порозовели от ветра. Осознаю внутренний порыв потянуться к ней и прикоснуться, но затем напоминаю себе, что двадцать минут назад мы чуть не перегрызли друг другу глотки. Что-то подсказывает мне, что если я сейчас потянусь и коснусь ее, она меня укусит.

– Почему ты так добра ко мне после всего, что тебе пришлось из-за меня вытерпеть?

– Думаю, мне тебя жаль, – она пожимает плечами и бросает мне ленивую улыбку. – И теперь у меня такое ощущение, что я должна тебе не только костюм, но еще и рубашку.

Я смеюсь от ее глупого заявления.

– Но что более эгоистично, так это то, что у Мышонка полно энергии, – она смотрит в зеркало заднего вида. – Будет очень круто, если кто-нибудь будет брать его на пробежку время от времени.

– Так значит, это перемирие?

Ее карий взгляд встречается с моим, и она улыбается.

– Почему мне кажется, что перемирие с тобой долго не продлится?

Как бы мне не хотелось, но я не перечу.

Глава 12

Мэделин

Я совершила ошибку катастрофических масштабов – забыла спросить Адама о том, когда он собирается выполнить свою часть сделки. Если быть честной, в субботу, подходящего времени для обсуждения не нашлось. Между тем, пока его мама планировала наше будущее, нашими криками друг на друга и моей машиной, которая решила повыделываться, я почему-то не смогла поднять тему покупки им дома. Мне нужно быть осторожной, особенно после его реакции на уроке дрессуры. Это тонкий вопрос, который нужно решать фактом, что я на самом деле намереваюсь убедить его купить у меня дом.

Не стану говорить, что это не выходило из моей головы весь день. Пока мы орали друг на друга, а клубы пара валили из-под моего капота, единственное, что мне хотелось спросить у него, было: «Ты все еще не против позволить мне продать тебе дом?»

Низко, знаю, но я смирилась со своей жизненной позицией. Человек до определенного времени может притворяться, что разговаривает по телефону, проходя мимо своего арендодателя, прежде чем его самоуважение и приличие вылетят в окно.

Мое воскресенье проходит в состоянии легкой ничтожности. Роюсь в кладовой и холодильнике, нахожу достаточное количество ингредиентов, чтобы приготовить мистеру Холлу черничные маффины. Скоро я снова задолжаю ему за аренду, а маффины заполнят его желудок до того, как я позволю этому случиться.

Закончив с выпечкой и порадовав арендодателя едой, убираю в квартире и двигаю мебель. Убеждаю себя, что места и света в квартире стало больше, когда диван повернут к окну. К сожалению, с моей новой техникой фэн-шуй на месте, где ранее стоял диван, открывается участок грязи с кучей шерсти. Это, несомненно, метафора моей жизни, но я отказываюсь в нее вникать. Подметаю, выбрасываю мусор, а затем тренируюсь с Мышонком.

Только по возвращению домой в чистую квартиру, потная от хорошей тренировки, я позволяю себе полелеять идею позвонить Адаму. Если бы мы встречались, я бы не посмела. После вчерашнего нам обоим нужно время, чтобы остыть. Но мы не встречаемся, и он нужен мне позарез. Так сильно, что мне не приходится играть роль отстраненной, холодной женщины. Я играю роль самой себя: отчаянной, странной Мэделин. Это не такая уж и гламурная роль, но с ней я справлюсь на ура.

Жаль, правда, что он не отвечает.

Ни на первый мой звонок в два часа дня, ни на второй в двадцать минут восьмого, который я делаю нехотя.

Оба раза я оставляю ему голосовые сообщения, понимая, как напряженно и странно звучал мой мелодичный голос.

– Эй, Адам. Это Мэделин. Я звоню лишь чтобы напомнить тебе о твоей части сделки. А также спросить, ты масло в машине случайно не меняешь? Ха-ха-ха, позвони мне, когда сможешь. Пока.

Затем – потому что, как говорила моя мама, с тех пор как мне исполнилось пять, я наслаждаюсь «закреплением» эффекта – я провожу каждую минуту последующих пяти часов, обдумывая свое первое сообщение и решая, что оно было слишком расплывчатым. Я могла говорить о чем угодно, а моя шутка только отвлекла. Так что во втором сообщении я разъясняю.

– Привет, это снова Мэделин. На случай, если ты не был уверен, о чем я говорила, я бы все еще хотела прокатить тебя по Гамильтону и показать несколько домов. Рынок покупателей сейчас в разгаре, и есть несколько отличных владений, на которые тебе станет не жаль времени. В этот раз можем взять твою машину! Позвони мне. Ладно. Пока!

Больше не остается сомнений, почему я позвонила или каковы мои намерения, и он все равно не удосуживается перезвонить мне ни в понедельник, ни во вторник, ни в среду. Я даже попросила Дейзи позвонить мне, дабы проверить, вдруг мой офисный телефон сломался, но это лишь подтвердило, что никаких проблем с моей стороны нет.

– Ты ожидаешь звонка от клиента, или что? – спрашивает она, потому что на ее конце трубки шумно и, кажется, у нее не много пациентов, раз есть время болтать. Грустно.

– Пустяки. Спасибо за помощь.

Она продолжает болтать, прежде чем я кладу трубку, даже когда говорю ей, что опаздываю на собрание.

– Эй, завтра вечером… не хочешь выбраться? Будешь ты, я, Лукас…

– О, прости, я занята.

Нет смысла позволять ей заканчивать. Мне что, хочется быть третьим лишним на ее с Лукасом свидании?

– И чем? – спрашивает она, не веря мне окончательно.

Очень плохо для нее, я не лгу. Впервые.

– Я подписалась на одну штуку в «Одиночках Гамильтона». Завтра боулинг.

– Романтика.

– Ага, ну, я всегда думала, что встречу своего мужа, обутая в клоунские туфли, поэтому выглядит, словно я наконец-то заполучу свой шанс.

Какой бы ни был ответ Дейзи, я его не слышу, потому что Лори наклоняется в мою кабинку по пути из кухни с чашкой свежего кофе в руке.

– Привет, Мэделин. Хотела всего лишь напомнить тебе, что собрание через десять минут.

Ее постоянная болтовня могла бы заставить босса из «Офисного пространства» пересмотреть свою зарплату (прим. перев.: имеется в виду романтическая комедия 1999 года).

– Это Лори?! – спрашивает Дейзи в трубке. – Что на ней сегодня надето? Опиши мне ее наряд в самых скрупулезных деталях.

Ладошкой прикрываю трубку, чтобы Лори не услышала ее. Тем временем, улыбаюсь с каждой унцией своей конгениальности, на которую способна. Мед так и капает из уголков моего рта.

– Да, не могу его дождаться. Как раз собираюсь выходить.

Она не уступает.

– Хммм, ладно, просто ты уже на столько собраний опоздала в этом квартале, и я слышала, что у тебя кратковременная проверка, – она словно мурлычет, даже оглядывается через плечо, дабы удостовериться, что я ее услышала. – Или это испытательный срок? В любом случае, лучше тебе не опаздывать.

От ее громких заявлений мне хочется взять ножницы, но я убрала их в верхний ящик моего стола несколько месяцев назад. Вместо этого я заставляю себя встать, кладу трубку, заканчивая разговор с Дейзи, и следую за Лори в конференц-зал с ручкой и бумагой в руке. Мы вдвоем пришли первыми.

Она занимает свое обычное место рядом с креслом Хелен, а я выбираю место с противоположного конца стола. У нее сильные духи. «Шанель №5», как она однажды, хвастаясь, сказала мне. Правда, что ли? На тебе они тянут на двоечку.

– Думаю, что сегодня завершу две сделки, – произносит она в практически пустом зале. Тайное злорадство – ее способ поддержания беседы.

– Ого. Поздравляю, – отвечаю я в попытке выжать еще несколько унций фальшивой радости. Понимаю, что мои запасы иссякают, и мне нужно подпитаться, если я собираюсь выдерживать Лори наедине следующие несколько месяцев.

– Ага. Один из домов в центре, в историческом районе. Это должно принести мне крутые комиссионные.

Я мычу, словно заинтересована, но на самом деле пишу Дейзи сообщение «С.О.С.» под столом.

– Ну, а у тебя что? Есть новые клиенты? Хелен упоминала что-то о твоей работе с Адамом Фоксом на прошлой неделе, но я не поверила. Когда я подходила к нему, он даже не был заинтересован в покупке дома.

Мне стоит сказать ей правду. Стоит объяснить, что, скорее всего, я не продам ему ничего – ни дом, ни кондо, ни даже ботинок. Мне лучше подтвердить то, что он не ищет дом, но тогда мне придется выдержать ее сочувствующий взгляд, а я просто не могу этого сделать. Не после моих адских выходных. Не после того, как мистер Холл поймал меня сегодня и потребовал плату за прошедший месяц, прежде чем зарегистрировался на ЛигалЗум и понял, как распечатать уведомление о выселении (прим.: ЛигалЗум компания мирового уровня, которая предоставляет юридические услуги).

– Да, ну, – пожимаю плечами я, не встречаясь с ее глазами. – Это произошло очень естественно.

Довольно расплывчато. Хорошо, Мэделин.

– Он уже что-то подписал? Контракт о работе с тобой?

Она выуживает информацию, пытаясь поймать меня на лжи и заставить признать правду.

– Я отправила ему его сегодня.

Она кивает, словно впечатленная.

– Правильно, ну… посмотрим, подпишет ли он его на самом деле.

А затем, потому что ничего продуктивного к разговору я добавить не могу, я смотрю на телефон и занимаю себя тем, что добавляю пару ножниц в корзину на Амазоне. Чик-чик.

* * *

Бывало так, что я была на несколько мероприятиях «Одиночек Гамильтона» в день. Администрация проводит их в буфетах, барах и парках, но впервые я увидела, что они сняли дорожку для боулинга. Это солидное пространство, и координаторы отгородили половину дорожек специально для события. Здесь есть надувные шарики и яркий фиолетовый баннер, свисающий на стене и говорящий: «Пусть шар катится к любви!»

Я наполовину готова спасовать и сорваться отсюда, но мои принципы не позволяют этого. Я заплатила за членство только пять баксов, но все же. За пять баксов я отказываюсь, по крайней мере, не съесть свою порцию жирных начос с пивом.

Записав мое имя, мне выдают пару туфель для боулинга восьмого размера (которые, конечно же, выглядят как тринадцатый) и булавку с кеглей, которая должна выделить нас среди толпы игравших в боулинг в обычный вечер среды. На булавке распечатанная шестисантиметровая кегля ярко-розового цвета, на которой большими жирными буквами написано «Я – ОДИНОКА, И ГОТОВА ПООБШАТЬСЯ!» Думаю, они имели в виду «пообщаться», но, кажется, никто не заметил опечатку до того, как слоган был распечатан, и мне кажется, будет очень некрасиво указывать на нее сейчас.

– Хорошо, приколите булавки к одежде, и направляйтесь к шестой дорожке, к своей команде.

– О, нас уже распределили по командам?

Улыбка координатора немного меркнет.

– Мы подумали, что так будет легче.

Легче для них, конечно, но я застряла с Алленом, Митчем и Джудит – моим тренером по спортзалу из средней школы, который был болезненно старым еще тогда, сорокалетней вдовой и женщиной, которая, при всем уважении, выглядит на десять лет моложе моей мамы. Аллен притворяется, что не помнит, как учил меня кикболу, а Митч слишком занят своим четвертым пивом за вечер, чтобы поддержать разговор. Мы с Джудит решаем, что будем партнерами, и я очень стараюсь не выдать свое разочарование. Эти встречи действительно стоят моего времени, но я встретила лишь одного или двух парней за несколько лет. Если не сказать меньшего, я очень перспективно смотрю на свою будущую любовь. Я бросаюсь навстречу судьбе и даю любви шанс, но сегодня вечером эта команда – как плевок в лицо. Когда моя ситуация стала такой безнадежной? Как вышло, что мой бывший тренер превратился в доступного для меня холостяка?

– Ты в порядке, милая? – спрашивает Джудит, когда я не отвечаю на ее вопрос.

Пытаюсь стряхнуть с себя свои глупые мысли.

– А, ага. Порядок. Просто задумалась.

– О любви?

Скорее всего, о том, не лучше ли мне скользнуть головой вперед по дорожке в надежде, что устройство для забора кеглей избавит меня от моего ничтожества. Но я также подумываю о том, чтобы собрать вещички, взять Мышонка и уехать из Гамильтона. За пределами этого города должны быть другие перспективы – лучшие для работы, для любви, для жизни. Гамильтон медленно удушает меня, и я волнуюсь, что если вскоре не выберусь отсюда, то никогда этого не сделаю. Я превращусь в Джудит – буду бросать шары по пять фунтов и «обшаться» с другими одиночками, вышедшими на пенсию. Смотрю на свою булавку и готова сорвать ее со своей рубашки, когда слышу голос, который делает ситуацию хуже в миллионы раз.

Здесь Адам.

Он здесь, рядом, смеется и весело проводит время.

Обвожу взглядом остальных присутствующих на встрече, затем поворачиваюсь к другим дорожкам. Мне вообще не стоило смотреть потому, что четыре человека, которые не должны были увидеть мое фиаско, усаживаются за столиком у дорожки сразу возле нашей. Это Дейзи, Лукас, Адам и женщина, в которой я узнаю одну из санитарок из «Семейной Практики Гамильтона», клиники, которой владеют Лукас и Дейзи. Они подстроили это двойное свидание, и меня охватывает внезапная ярость.

– Милая, твоя очередь, – произносит Джудит, пытаясь слегка подтолкнуть меня локтем.

Я подскакиваю на ноги и прошу ее пропустить мой бросок.

– Ты получишь штрафной, если сделаешь это!

Меня это ни капли не волнует.

Ее зовут Тори, и она санитарка. Выглядит молодой, может, двадцать два максимум, что означает я старше нее на пять лет. Это много? Слишком много? Адаму нужна молодая, смазливая девочка, только что окончившая колледж?

Какого черта меня это заботит?

Подхожу к их группе, и меня тут же замечает Дейзи. Это ее вина. Она знала, что я буду здесь.

– Мэделин! – выкрикивает она, выглядя невинно, словно рада меня видеть. – Какое совпадение!

Когда она подходит ближе, чтобы обнять меня, я щипаю ее за предплечье со всей силы.

– Почему вы здесь? – шиплю я, когда она отдергивает руку и потирает ее.

– АЙ! Мы захотели в боулинг. Лукас давно здесь не был.

Я даже не смотрю на своего брата. Я знаю его, и он здесь вообще ни при чем. Нет, моя лучшая подруга хорошенько приложила к этому руку.

Адам смотрит на меня из-за Дейзи, любопытная улыбочка играет на ее губах. Он оценивает меня взглядом, который останавливается на розовой булавке. Он замечает надпись, ухмыляется, а мои щеки становятся на тон краснее.

– Привет, Мэделин, – произносит он, встречаясь со мной взглядом.

Даже на этой дорожке для боулинга его глаза блестят.

– О, привет, Адам. Думала, ты умер. Как раз собиралась написать о тебе некролог.

Вторую часть не озвучиваю, хоть и хочу. Хочу накричать на него за игнорирование моих звонков, но слишком стыдно признавать это в присутствии других. Вместо этого я улыбаюсь и поджимаю губы.

Именно в этот момент Тори появляется слева. Подходит ближе к Адаму, словно он принадлежит ей или что-то в этом роде. Ее кожа переливается, и при первом взгляде я не вижу даже пор.

– Прости, Мэделин, я только что ввела наши имена, и не думаю, что мне позволят ввести еще одно.

Я улыбаюсь, но чувство такое, словно у меня на лице насмешка.

– Не проблема, у меня все равно уже есть партнер.

Словно по команде, Джудит кричит мне «ююхуу» и зовет присоединиться к игре.

– Ты играешь в лиге или как? – спрашивает Адам, хмуря брови и всматриваясь в сцену позади меня.

Тори прыскает со смеху.

– О, это сборы одиночек! – затем немного понижает голос. – Моя бабушка ходила на них, когда ушла на пенсию.

Лукас и Дейзи стреляют в нее убийственными взглядами, но именно Адам говорит первый.

– О, звучит весело, это, наверное, хороший способ для знакомства.

Мои плечи немного напрягаются от его защиты.

– Ага, не плохой. В основном я делаю это ради дешевой еды и напитков.

Он улыбается, и на секунду, я чувствую, словно мы стоим здесь только с ним вдвоем, улыбаемся в этих смешных туфлях для боулинга… вот только я выгляжу, как чокнутая в своем платье без плеч и рубашке, а Адам выглядит сексуальным, как и всегда, в своих джинсах и черной рубашке «Хенли».

– Адам, – произносит Тори, ее голос прорезает момент, который мог бы стать прекрасным. – Я очень хочу что-нибудь выпить.

– О, ладно, – он указывает налево, все еще улыбаясь мне. – Стойка с напитками прямо вон там.

Тори фыркает и уходит, и я задаюсь вопросом, почему не могу пошевелиться, почему зависаю здесь, пялясь на мужчину, который снова и снова доказывает, что не хочет иметь со мной ничего общего.

– Мэделин, тебе стоит присоединиться к нам, – говорит Лукас. – Уверен, мы можем сбросить имена и ввести новые.

Принять его предложение – соблазнительно, но я не хочу бросать Джудит. И так уже это сделала. Я отмахиваюсь от его приглашения и обещаю встретиться с ними позже.

Невозможно сконцентрироваться на своей игре, пока они находятся так близко. Пронзительный голос Тори, кажется, витает над шестой дорожкой, неважно как сильно я пытаюсь его заглушить.

– О, боже, Адам! – визжит она, как раз, когда я встаю бросить шар. – Ты так хорош!

Просовываю пальцы в отверстия шара, разгоняюсь, а затем посылаю его в боковой желоб в третий раз за вечер.

Проклятье. Проклятье. Проклятье.

Боулинг явно не мое, но я не думала, что все будет настолько плохо.

– Все в порядке, Мэделин! Мы все еще можем догнать парней, – радостно отвечает Джудит. Какой бы разочарованной я не была, смеюсь при упоминании «мужичков» напротив нас.

Поворачиваю голову к своему месту, и вижу, что Адам наблюдает за мной. Он делает это последние полчаса, и каждый раз, чувствуя его внимание на себе, я поднимаю глаза вверх, и мы странно скрещиваем взгляды на секунду, а затем быстро отводим их. В этот раз я не поддаюсь желанию посмотреть на него. Есть шанс, что у него осталось еще какое-то подобие уважения ко мне, но после третьего шара, покатившегося в боковой желоб – кто знает.

Я едва уселась на свое место, когда над головой начинает литься громкая мелодия сальсы. Один из координаторов хватает микрофон и после резкого визга микрофона и шума оглашает:

– Пора поменяться парами!

Тогда наша маленькая группка из четырех рассыпается. Один из координаторов хватает Аллена и Митча и заменяет их двумя мужчинами, один из которых заставляет Джудит покраснеть как школьницу. Второй примерно моего возрастного контингента, но я все равно не узнаю его. На нем поношенные джинсы «Ренглер» и белая рубашка с перламутровыми пуговицами до самого низа. В нем немного больше от ковбоя, чем мне надо бы, но после моих прежних перспектив, он с таким же успехом может стать оазисом среди пустыни.

Он представляется Деном и, кажется, не измужчи болтливых, но он приносит мне свежее пиво, так что это победа.

– Ты давно живешь в Гамильтоне? – спрашиваю я, пытаясь завести разговор, пока Джудит бросает шар. Мы с Деном садимся рядом, и когда его бедро касается моего, я не отстраняюсь.

Он делает глоток пива и качает головой.

– Нее, переехал только в прошлом году. Я работаю на ранчо Лонгхорна.

Мой интерес обостряется.

– Что ты там делаешь?

Он пожимает плечами и опускает взгляд вниз, словно не привык, что ему задают такой прямой вопрос.

– Выполняю работу по ранчо, ничего особенного. Ухаживаю за лошадьми и помогаю, когда нужно.

В этом есть смысл. Его подбородок оброс двухдневной щетиной, а кожа светится здоровьем из-за нахождения на улице. Теперь я это вижу: он, укрощающий диких мустангов с терпением и мужественностью. Ставлю на то, что он знает, как использовать лассо по более развратным причинам. Я как раз это представляю, когда он тянется вперед, забирает мой пустой стакан и выплевывает туда какую-то черную гадость. Жевательный табак. Я пытаюсь не скривиться, пока моя мечта о нем, уезжающем в закат, крошится на кусочки. У меня есть не большой список вещей, с которыми я не готова мириться, и рак ротовой полости явно одна из них.

Когда мужчина заканчивает, ставит стакан и поворачивается ко мне, я замечаю грудку отвратительной субстанции, которую он оставил во рту. Он наклоняется ближе, чтобы спросить, чем я зарабатываю на жизнь, и я улавливаю запах его дыхания. Назовите меня чокнутой, но я предпочитаю свежую мяту застоявшемуся табаку.

– О, эм, я риелтор, – бурчу я, прямо перед тем, как подпрыгнуть и пойти бросать свой шар. Моя очередь.

Я даже не забочусь тем, чтобы приблизиться к линии, запрещающей заступ, отпускаю шар и возвращаюсь. Знаю же, что шар все равно окажется в желобе, но затем слышу громкий звук сбитых кегель и резко оборачиваюсь. Я сбила их! Не все – я не стала внезапно Олимпийским чемпионом по боулингу – но я сбила четыре кегли. ЧЕТЫРЕ.

Джудит подпрыгивает от радости.

– Ты сделала это! Ты сделала это, Мэделин!

Бросаю взгляд на Адама, посмотреть, увидел ли он мою атлетическую способность. Не увидел, потому что Тори щедро скармливает ему историю, и все его внимание, кажется, принадлежит ей. Ветер внезапно перестает дуть в мои паруса. Резко четыре кегли превращаются в ноль.

– У тебя есть еще одна попытка, чтобы сбить остальные, – говорит Джудит, пока я продолжаю идти мимо своего места.

Говорю ей бросать шар вместо меня, а затем направляюсь в уборную.

Мне просто нужен небольшой перерыв, пять секунд, чтобы попялиться в мутное зеркало в уборной и оценить, где моя жизнь сделала такой крутой поворот ко дну. Я провела там всего три секунды, купаясь в своем жизненном кризисе, когда Дейзи толкает дверь и присоединяется ко мне.

– Надеюсь, вы с Лукасом довольны, – произношу я, скрещивая руки и пялясь на нее из зеркала.

– Чем?

– Тем, что пригласили Адама и Тори. Почему он вообще здесь?

Она делает шаг ко мне и опирается бедром на раковину рядом с моей.

– Лукас захотел пойти с ним. Думаю, они подружились или что-то в этом роде.

– Значит, как друг, он решил свести его с Тори?

Она хмурится и сужает глаза, прилагая все усилия, чтобы прочитать мои мысли. Я вздыхаю и отворачиваюсь, притворяясь, что поправляю макияж.

– Нам не хотелось, чтобы он чувствовал себя третьим лишним, так что в том, чтобы пригласить ее, смысл был.

– Ее, но не меня?

– Я пыталась пригласить тебя, но ты заткнула меня прежде, чем у меня появилась возможность рассказать тебе о плане.

С этим я спорить не могу.

– Ты хотела, чтобы тебя пригласили? – спрашивает она, тыкая меня в бок.

Я фыркаю.

– Естественно! Посмотри, в какой провал превращается этот вечер одиночек. Я бы лучше зависала с вами, ребята, чем пыталась увиливать от ловушек табачного дыхания ковбоя.

– Оооо, это паршиво. Он кажется хорошей перспективой.

– Он казался, пока не выплюнул кусок черной дряни в мой стакан прямо у меня на глазах.

– Хорошо, ну, я запрещаю тебе возвращаться к ним. Давай, повеселись с нами. Мне даже не нравится Тори, а Лукас едва ли выносит ее за пределами офиса. Думаю, мы оба пожалели о том, что пригласили ее.

– А Адам?

– А?

– Его Тори раздражает?

– Не могу сказать. Кажется, они много разговаривают.

Зашибись.

– Ты запала на него, да? – ее вопрос выводит меня из себя, поэтому я даже не парю себя ответом ей. Вместо этого проталкиваюсь мимо и направляюсь из уборной, взяв за цель миссию сделать единственную вещь, которую хотела весь вечер. Адам сидит возле их дорожки, проверяя телефон, пока Тори бросает свой шар. Он наклоняется вперед, поставив локти на колени, и когда ставит свой телефон на блокировку и поднимает взгляд на меня, я внезапно оказываюсь слишком близко. Почти стою между его колен, но если отойду назад, буду выглядеть трусихой. Он откидывается в своем стуле, не делая ни движения, чтобы сдвинуть ноги, а затем смотрит на меня с самоуверенной улыбкой.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю