Текст книги "Мистер Фокс и четырехлапый купидон (ЛП)"

Автор книги: Р. С. Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Поулыбайся. Подойди. Продай! Продай! Продай!

Здесь это имеет большое значение.

– Копирайт Лори Глилэнд, все права защищены, – добавляет она со смешком. – Нет, но правда, – добавляет она, ее тон становится смертельно серьезным. – Я подумываю о том, чтобы оформить товарный знак на эту фразу.

– Ты получишь авторское право.

Все взгляды направлены на меня. Я редко говорю на собраниях.

– Что? – спрашивает Лори.

Я сажусь немного ровнее, почти жалея, что встряла в разговор.

– Товарный знак на фразу не получают. Оформляют авторское право, и это наихудшая фраза, которую я когда-либо слышала, поэтому нет смысла оформлять на нее авторское право.

Я не произношу вторую часть своего совета, поскольку планирую покинуть конференц-зал с невыцарапанными глазами.

Лори странно смеется.

– Точно, ну, смысл в том, что продажа имущества заключается в нечто большем, чем в милой мордашке, Мэделин.

Так и хочется спросить у нее, почему она потратила целый час, чтобы нанести весь этот макияж, и не меньше про ярко-голубые тени. Каков соблазн.

– Думаю, эти «пэшки» звучат отлично! – добавляет Сандра, пытаясь вернуть фокус разговора на «ее величество» начальницу.

– «Пять Пэ», – поправляет Лори, в этот раз, добавляя кавычки в воздухе. Она на самом деле собирается оформить для них авторское право.

Собрание заканчивается вскоре после этого, и я остаюсь после всех, как и было указано. Болезненно осознавать, что пять других риелторов пялятся на меня, покидая зал, но я притворяюсь поглощенной своим записями с собрания, и веду себя, словно не вижу их взглядов на себе.

Мои записи гласят следующее:

– Выгулять Мышонка.

– Отпустить его, чтобы он стал проблемой кого-то другого .

– Может быть, скормить ему двойной обед, и он не станет будить меня в половину пятого утра скулением?

– Купить акваланг, украсть монетки из фонтана в торговом центре, чтобы оплатить аренду.

– Избегать мистера Холла, но исподтишка оставлять выпечку у его двери.

– Мэделин, – я подпрыгиваю, когда Хелен произносит мое имя. – Почерпнула что-нибудь информативное из собрания?

Я сдвигаюсь, чтобы прикрыть записи, хоть она до сих пор сидит во главе стола, и не может их увидеть. Улыбаюсь и киваю, даже готовя комплимент о том, как хорошо она ведет собрания. Я знаю, что она не верит мне, потому что, когда она улыбается, улыбка ее глаз не касается.

Она встает со стула и подходит ко мне. Убираю записи на колени, а она присаживается на стол прямо рядом со мной. С такого расстояния от ее кислотно-зеленого платья у меня начинают слезиться глаза, поэтому я фокусируюсь на ее лице – ее грустном, сожалеющем лице.

– Тебе нравится работать в агентстве недвижимости, Мэделин?

– Конечно! – быстро отвечаю я.

– Ты можешь быть со мной честна. Если это не та работа, которую ты себе проставляла, тебе лучше сказать мне сейчас…

– Хелен, я, правда, наслаждаюсь своей работой, – и это действительно так. – Дни, когда я встречаюсь с клиентами и показываю им списки – мои самые любимые. Я наслаждаюсь восторгом от погони, но еще не пришла к своему успеху.

– В этом месяце будет год, как ты здесь работаешь, Мэделин, и ты заключила лишь одну сделку.

Она проявляет милосердие, опуская тот факт, что эту самую сделку я заключила с моим братом и Дейзи, продав им дом. Это было полгода назад, и с тех пор у меня не появилось ни одного надежного клиента.

– Поэтому, я думаю, что следующие два месяца станут для тебя испытательным сроком.

– Что?

Она поднимает руку, чтобы я помолчала.

– Ничего серьезного. Я не стану дышать тебе в спину каждую секунду, но думаю, что тебе нужно больше мотивации.

– А вы не думаете, что проблема в Гамильтоне? Этот город растет, но не так быстро. Не так много людей хотят купить дом!

Она отклоняется назад и качает головой.

– Видишь, вот где ты ошибаешься. Гамильтон расцветает, и, если ты по-настоящему заставишь себя работать, не покладая рук, я знаю, что ты можешь стать одним из моих топовых риелторов.

Она действительно думает, что я могу изменить мое смущающее количество продаж (или полное их отсутствие в данном случае). И когда я покидаю конференц-зал с легким головокружением, я не уверена, расстроена ли я тем, что меня поставили на испытательный срок, или вдохновлена ее напутственной речью в конце. Задерживаюсь где-то посередине, оглядываясь вокруг. Все риелтора уже в своих кабинках, звонят по телефонам и отвечают на электронные письма. Лори в наушниках, когда я прохожу мимо нее, она сжимает синий мячик-антистресс в левой руке. Ее лицо напоминает трейдера на рынке акций, пока она делает записи свободной рукой.

– Этот дом быстро уйдет с продажи, Барни. Участок слишком большой и находится всего лишь в квартале от Мейн-стрит. Все клиенты, с которыми я переговорила, захотели посмотреть этот дом… – ее голос затихает, когда я продолжаю идти, а затем взрывается из неоткуда.

– Да! – кричит она на весь офис. – Я только что продала Уолнат-стрит! – затем тянется позвонить в маленький колокольчик, который висит на углу каждой из наших кабинок. Хелен хочет, чтобы мы звонили в него каждый раз, когда наши клиенты покупают или продают недвижимость. Если она это продолжит, в офисе будет слышен звон как дверной звонок в Пасхальное Воскресенье.

Мой колокольчик звенел только раз, хотя я случайно задевала его несколько раз. Это Лори ненавидит больше всех. Клянусь, я слышала, как в последний раз она шептала «краденая слава».

– Ооо! Вот так-то!

– Взлетай до небес, Лори!

– ТАК ДЕРЖАТЬ, ДЕВОЧКА!

Остальные риелторы спешат поздравить ее известной фразой, и я бурчу вместе с ними. Не очень весело ходить с кислой миной. Я не привыкла к этой роли, и от нее горчит во рту. В итоге, мне придется уйти из агентства или научиться мириться с Лори более разумным поведением… типа убить ее добротой, или прикончить улыбками, или выпустить кишки комплиментами. Типа такого.

Ставлю кофе и кладу блокнот на стол, делая глубокий вдох. Пора приниматься за работу. Моя кабинка чистая, входящих писем нет, но на рабочем телефоне мигает красная лампочка, сообщая, что меня ждет голосовое сообщение. Я улыбаюсь, занимаю свое место, уверенная, что это ответ мистера Боггса по поводу одного или больше домов, которые я показывала ему вчера. Мистер Боггс является моим клиентом столько, сколько я работаю в Гамильтоне. Хоть мне и передали его, поскольку никто из риелторов не смог с ним сработаться, я чувствую, словно мы с ним похожи. Он пожилой и сварливый, и циничный – все качества, которые я стремлюсь обрести в один прекрасный день. Также Хелен заставляет нас встречаться на еженедельной основе для просмотра домов, и я всегда могу надеться, что мистер Боггс заполнит мой самый угрюмый день прогулками по рынку недвижимости Гамильтона.

Как жаль, что голосовое сообщение не от него.

Оно от Дейзи.

– Эй, просто хотела напомнить тебе о вечеринке в честь новоселья сегодня вечером. Лукас полностью из ума выжил с приглашением людей. Я даже половины из приглашенных не знаю, поэтому если ты не появишься, я тебя убью. До того, как это сделает мистер Боггс, – Дейзи с самого начала говорила, что старик Боггси попросту тратит мое время, и что самое худшее, он планирует меня похитить. Я не согласна.– Так или иначе, приезжай пораньше и возьми Мышонка, если хочешь. На прошлой неделе он сожрал кусок нашего коврика в гостиной, а если он сожрет еще чуть-чуть, Лукас позволит мне заказать новый. Ладно, Бет зовет меня к пациенту, так что я лучше пойду. Не скучай там с Лори-занудой на работе, и увидимся сегодня вечером.

Как раз, когда голосовое сообщение заканчивается, звенит колокольчик Лори, провозглашая об очередной продаже.

– Кажется, я сегодня в огне!

– Так и есть, осталось лишь подлить масла в огонь!

Хоть соблазн и велик, я не протыкаю себе глаз ближайшей ручкой. Вместо этого берусь за работу.

Глава 4

Мэделин

Я не планировала иметь столько проблем в свои двадцать семь, но это расстройство и само может к вам подкрасться. В одну секунду вам двадцать два, вы вертитесь вокруг студенческой степени в топовой бизнес-школе, а затем внезапно вы сидите в одиночестве в своей машине и вам двадцать семь, и задаетесь вопросом, как пять лет успели проскользнуть сквозь пальцы, а вы и глазом не моргнули.

Определенные неприятности есть – счета продолжают накапливаться, с арендой запаздываю, а моя машина – рухлядь, но есть другие, более личные аспекты моей жизни, которые не дают мне спать по ночам. Тот факт, что я в данный момент (и скорее всего, навсегда) без пары, намного тяжелее проглотить, чем мою запоздалую аренду. Проблемы с машиной не так уж и страшны, если у вас есть кто-то, кто вам посочувствует.

Хуже то, что причиной моего статуса незамужней является не отсутствие попыток его исправить. Я подписана и активно пользуюсь не менее, чем четырьмя брачными приложениями. Я посетила множественные встречи «Одиночек Гамильтона», и я никогда не боялась свиданий вслепую.

Моя мать также не опускает рук. Как раз неделю назад по телефону она бурчала о том, что, когда она была в моем возрасте, у нее уже было двое детей. Я сказала ей, что у меня есть Мышонок, который сойдет на пятерых детей, но она не думает, что это можно сравнить. Какая разница. Я больше ничего не могу сделать. Я хочу безумно влюбиться так же сильно, как она желает этого, но она не может взмахнуть волшебной палочкой и магическим образом воспроизвести на свет мистера Высокого и Красивого для меня, что означает – я в заднице.

Видите ли, недостаток интимной жизни на самом деле ничего не имеет общего со мной. То есть, конечно, я не всем прихожусь по душе. Я вроде как саркастичная и грубая временами, но Дейзи уверяет, что парням все равно из-за моих более выдающихся черт. Думаю, точные ее слова были: «Ты горячая, в форме, и у тебя крутые сиськи. Я не вижу проблемы».

Может, она лжет мне, чтобы уберечь от броска с ближайшей скалы, но я живу в своем теле достаточно долго, чтобы знать, что проблема не в нем.

Проблема в Гамильтоне.

Это город – маленький.

Большинство брачных приложений показывают вам мужчин на расстоянии определенного количества миль. Я расширила свои параметры, чтобы охватить всю страну, но перспективы до сих пор полный крах. Сейчас я листаю «Тиндер», пока сижу возле дома Дейзи. Задаюсь вопросом, увижу ли я новое лицо. Не знаю, почему я переживаю: новых лиц никогда нет. Пролистываю Джимми, который был моим парнем в начальной школе полторы недели. Затем Мартина, который на фут ниже меня, и Кэйла-ковбоя, который живет на окраине города и не так уж и плох, если выпить три или четыре пива. И смотрите, есть Джаред, парень, который владеет единственным спортзалом в Гамильтоне и каждый день обновляет свой профиль селфи слишком загорелого и слишком перекаченного тела перед зеркалом в ванной. Клянусь, если провести пальцем по его бицепсу, на вашем пальце может остаться след от спрея для загара.

У меня ноль пар на всех пяти моих брачных приложениях, и хоть я испытываю соблазн позволить этому забраться мне под кожу, я не делаю этого. Нет ничего нового. Гамильтон остается Гамильтоном, и, если я не собираюсь упаковать вещи и переехать в город побольше, мне приходится искать лучшее из этого – что я и делаю. Прямо перед тем, как направиться в дом, я отвечаю на приглашение на встречу «Одиночек Гамильтона» через две недели. Я не была на них месяц, и оптимистично настроена на то, что эта будет стоить моего времени. Видишь мама?! В противоположность тому, что ты думаешь, я не сижу дома, утопая в жалости к самой себе. Я выбираюсь.

Дейзи открывает входную дверь, а я даже четверть тропинки не миновала. Она, наверное, стояла у окна и ждала меня.

– Эй, сталкер.

Она игнорирует меня, спешит вперед и хватает меня за руку.

– Я не хочу, чтобы ты переживала, но есть некто, с кем тебе на самом деле стоит встретиться. Подожди... – она сканирует местность вокруг меня. – Где Мышонок?

– Дома. Он очень сильно испачкался после парка, и я не хотела, чтобы он испортил твои вещи.

Дейзи стонет.

– Это именно то, что я хотела, чтобы он сделал. Твой брат очень упрямый и трудно расстается с вещами. Тот коврик в гостиной – ужасен, но он, кажется, не думает, что нам нужен новый, пока этот не будет испорчен.

Я смеюсь.

– Приложу все усилия, чтобы разлить на него вино сегодня.

– Спасибо. Теперь, торопись, есть новый парень, с которым я никогда раньше не виделась, и я думаю, он холост.

Хоть она и выглядит возбужденной, я – нет. Дейзи переехала в Гамильтон только два года назад, и она постоянно путает, кто вновь прибывший, а кто решил отрастить бороду.

– Если это снова Кайл Паркер, я тебя стукну. Он живет здесь всю свою жизнь, Дейзи. У него просто теперь мужской хвостик, и клянусь, это сбивает тебя с толку каждый раз.

Она закатывает глаза и продолжает тащить меня за собой, что не очень-то и легко, учитывая ее обувь на сегодняшний вечер. Весь ее наряд правильный и модный: простое красное платье с бежевыми туфлями-лодочками. Ее белокурые волосы, заплетенные в свободную косу, что спускается по спине – наверное, осталась после работы – а ее макияжа достаточно, чтобы подчеркнуть и без того красивые черты еще больше. Теперь я жалею, что переоделась с джинсы, даже если надела ту пару, в которой, по словам Дейзи, моя задница выглядит «убийственно» горячо.

– Мне стоит переодеться во что-то из твоего? – спрашиваю я, пока мы проходим фойе. – Ты намного наряднее меня.

Она поворачивается и окидывает меня взглядом, расплываясь в широкой улыбке.

– Нет, ты горячо выглядишь. Эта рубашка достаточно узкая, чтобы показать твою фигуру без непристойности, и мне нравится, когда твои волосы вот в таком виде. Это сводит парней с ума.

Я пожимаю плечами, вспоминая ноль пар, ожидающих меня в приложениях. Думаю, стоит поверить ей на слово.

Мы останавливается в кухне для вина, и я могу увидеть, что большинство их гостей собрались на заднем дворике. На удивление, сегодня в Техасе приятный вечер – не слишком жаркий, и комары еще не вторглись в лето. Все попивают вино или пиво, и вроде как слоняются группками. Что касается вечеринок, эта чрезвычайно скучная.

– Нет пиво-понга? Ни бочонков? – спрашиваю я, пока Дейзи наливает мне бокал охлажденного белого вина, моего любимого.

Она оценивает меня взглядом.

– Твой брат захотел тихую вечеринку в честь новоселья.

– Ага, об этом… а она все еще считается вечеринкой на новоселье, если вы, ребята, живете здесь уже шесть месяцев?

Она пожимает плечами, пока заканчивает с розливом вина в бокалы.

Я киваю, и осматриваюсь вокруг. Дом прекрасен, один из старых домов в викторианском стиле, которые в рядок выстроились по улицам Гамильтона. Его недавно реставрировали, но подлинные деревянные полы остались нетронутыми. Их темная морилка создает контраст с белыми мраморными столешницами и современными светильниками, от которых в доме создается впечатление новизны и свежести. Короче говоря, я бы отрезала свою правую руку, лишь бы владеть таким домом.

Если честно, не могу поверить, что прошло шесть месяцев с тех пор, как я продала его им. Морщусь от мысли, как мало осталось от тех комиссионных. Я использовала большую часть чека на оплату своих последних студенческих займов, а часть отложила на сберегательный счет. Остальное утекло, как песок, сыграв для меня большую роль. Пара месяцев аренды, и я там, откуда и начинала – в отчаянной нужде найти нового клиента, но не такого, как мистер Боггс.

– Готова выйти на улицу? – спрашивает меня Дейзи тоном немного нежнее обычного. Наверное, она может почувствовать, что у меня был тяжелый день на работе. Нет надобности ворчать о Лори и остальных ее миньонах – Дейзи уже слышала о них прежде, и она сочувствует так сильно, как может. У них с Лукасом своя семейная практика и роскошь возможности быть боссом самому себе. Я мечтала уволиться из агентства и работать на них, но работа офисным координатором в маленьком кабинете врачей не очень-то и интересует меня. Кроме того, мне нравится недвижимость, даже если я не слишком хороша в этом.

Мы направляемся наружу, и Дейзи держится поближе ко мне, пока я киваю гостям, которых знаю, а их немало. Большинство из них мои одноклассники, с которыми я не утратила связь за года. В маленьком городе это вроде как невероятно сделать, особенно учитывая помощь «Фейсбука». Сьюзи Мейсерз сидит на кресле-качалке в нескольких футах от меня, положив ноги на кулер как на оттоманку – она на девятом месяце беременности и вот-вот лопнет. Ее муж, Дэйл, стоит слева от нее и болтает с друзьями, и все это время его рука покоится на ее плече. Милейшее зрелище, и из-за него я выпиваю свое вино быстрее, чем следовало.

Я собираюсь восполнить свой бокал, когда Дейзи дергает меня за руку.

– Вон тот парень! – шепчет она. – Вон там, разговаривает с твоим братом.

Лукаса найти не тяжело. Он зависает на крыльце с небольшой группкой ребят, и я узнаю всех из них, кроме того, что стоит ко мне спиной. На нем джинсы и черная футболка. Я киваю в его сторону, и Дейзи кивает в подтверждении.

Прищуриваю глаза, пытаясь рассмотреть его получше издалека. Его темные волосы взъерошены и выглядят мило. Руки загорелые, и хоть я не думаю, что когда-либо была тем, кто замечает, но у него потрясная задница. Но все равно, я очень сомневаюсь, что он новенький в городе. Дейзи слишком много раз путала меня в прошлом.

Лукас видит нас, стоящих в проходе, и машет рукой. Незнакомец поворачивается, прослеживает за его взглядом, и я получаю ответ на свой вопрос.

Мои глаза расширятся от шока.

О, я прекрасно его знаю.

– Нет. Нет. Я знаю его, – шиплю я Дейзи, но уже слишком поздно. Она не слышит меня – слишком занята, играя Купидона и толкая меня к группе. У меня нет выбора, кроме как последовать ее плану. Если я упрусь пятками в пол и начну ей сопротивляться, я споткнусь и упаду на лицо, а это единственная вещь, хуже той, что сейчас происходит.

Парни смотрят, как мы приближаемся. Я обнимаю Лукаса и киваю его друзьям, затем неохотно заставляю себя взглянуть вперед на последнего мужчину в группе.

Адама.

Конченого ветеринара.

– Мэделин, – произносит тот, приветствуя меня маленьким кивком.

– Адам.

Все в группе замолкают, глядя между нами двумя и пытаясь понять наше холодное приветствие.

– Едва узнал тебя без Мышонка, – с сарказмом подмечает он.

Я улыбаюсь, фальшиво, и он это знает.

– А я едва узнала тебя без оскала на лице.

Ответный оскал как раз захватывает его красивые черты лица. Вот, теперь это Адам, которого я знаю.

Дейзи начинает первой:

– Подождите, вы двое уже знаете друг друга?

– Он ветеринар Мышонка, – быстро отвечаю я.

Адам улыбается, но улыбка не касается его зеленых глаз.

– Хотя мы и прежде встречались. У меня есть следы лап на костюме, чтобы это доказать.

Я пялюсь вниз на свое вино, радуясь тому, что задняя часть крыльца не подсвечивается фонарями, учитывая, насколько покраснели сейчас мои щеки.

– О, ага. Правда. Думаю, Мышонок свалил его утром. Не велика беда.

У Лукаса не хватает благородства не открывать свой рот.

– Что значит, Мышонок свалил его?

И вдруг я ненавижу своего брата.

Особенно потому, что теперь у меня нет выбора, кроме как посвятить всю группу в историю о том, что я самый худший владелец собаки в мире. Все это время Адам стоит напротив меня, засунув одну руку в карман, а во второй держит бутылку пива. На его губах пляшет маленькая улыбочка, и хоть мне бы хотелось, чтобы он смотрел в другую сторону, он наблюдает за мной с любопытством – наверное, с нетерпением жаждая откусить от меня кусок и закончить историю своими словами.

– Я извинилась и предложила оплатить сухую чистку. Он не принял это предложение, и вот где мы. Принести кому-нибудь выпить?

Все пялятся на меня, как олени, застигнутые в свете фар. Словно никогда не слышали, как собака девушки нападает на парня.

– Ладно, приму это как «нет», – отвечаю я, поворачиваясь, чтобы направиться назад на кухню и налить себе бокал вина.

Дейзи следует за мной, и едва сдерживает себя, когда дверь за нами закрывается.

– Он тот парень, о котором ты писала мне в тот день?!

Это было утром после «нападения», и мне нужно было выговориться кому-нибудь. Теперь я жалею, что вдалась в подробности о том, какой милый он был. Она знает, что я заинтересована.

– Да, – просто киваю я. – Это он.

– Он и правда милый, и очень хорошо выглядит, Мэделин. И у него прекрасная карьера. Ветеринар? До чего же это благородно! Он заботится о животных.

Я наливаю почти через края, и у меня нет другого выбора, кроме как отпить вино с бокала, чтобы оно не вылилось сверху, когда я его подниму. Упс.

– Не понимаю, почему это важно.

– Потому что ты одинока, – подмечает она.

– А, точно, я и забыла.

– А Адам точно мог бы исправить эту ситуацию.

Я снова смеюсь. Очевидно, Дейзи не внимательно читала е-мейл или не слушала мою историю на крыльце. Колесики в ее голове, наверное, уже заржавели, там, под ее сверкающими волосами.

– В любом случае, почему ты его сюда пригласила? – спрашиваю я, меняя тему разговора. – Откуда ты его знаешь?

– Его Лукас пригласил. Он арендует дом через улицу. Очевидно, он в городе пару недель.

Я прекращаю посасывать вино с края бокала и резко поворачиваюсь.

– Что прости, ты только что сказала, что он арендует дом?

Она пожимает плечами, словно это плевое дело.

– Ага. Звучало так, словно ему нужно было что-то временное прежде, чем он остепенится.

Так, наверное, он будет искать дом.

Что означает, ему может понадобиться риелтор.

Ему могу понадобиться я.

– Если ты простишь меня, мне нужно увидеть мужчину, которому нужен дом.

– Что? Нет! Ты должна встречаться с ним, а не воспринимать его как работу.

Я перестала слушать ее долгое время назад, и уже на полпути к двери. «Пять Пэ» Лори бегают у меня в голове. Поулыбайся. Подойди. Продай. Продай. Продай. Точно. Легче сказать, чем сделать с мужчиной вроде Адама. К счастью, я предвидела и схватила холодное пиво из ведра со льдом на заднем крыльце прежде, чем вернуться к группе на ступеньках.

«Улыбайся», — напоминаю я себе.

Я сверкаю своими белоснежными зубками и уверена, что мои очаровательные ямочки видны. Он оценивает меня, когда я приближаюсь. Пытаюсь растянуть улыбку шире, но затем его зеленые глаза сужаются, и он хмурится. ХМУРИТСЯ. Кто хмурится в наши дни? Стоит прятать свои эмоции за маской вежливого равнодушия – вот чему меня всегда учила мама.

– Вот, держи, Адам. Свежее пиво.

Рука протянута, конденсат стекает по бутылке, а он не берет ее. Оставляет меня стоять на добрых десять секунд, а все в группе заражаются молчанием. Кажется, сегодня вечером я весьма преуспеваю в разрушении разговора.

– Я только что начал это, – отвечает он, поднимая свое почти полное пиво.

Вмешивается Лукас.

– Я возьму его, Мэдди.

Забираю его из хватки брата.

– Ты должен оставаться трезвым, Лукас. Что, если возникнет острая надобность медицинской помощи?

– Что, Мышонок позже явится? – насмехается Адам.

Все разражаются смехом.

Я сопротивляюсь порыву испепелить его взглядом, и думаю, он понимает, потому что разряжает обстановку слабой улыбочкой.

– Спасибо за пиво, – он забирает бутылку из моей руки, осторожно, чтобы наши пальцы не соприкоснулись, и ставит ее на поручень рядом с собой. – Поставлю ее здесь, а когда закончу с этой, выпью и ее.

Я усмехаюсь.

– Звучит хорошо. Так что, Адам, ты в городе новенький?

Он смотрит на Лукаса, а затем на меня, явно сбитый с толку изменением моего отношения.

– Переехал около месяца назад.

– Он арендует дом через…

Я обрываю Лукаса прежде, чем он может продолжить, мое внимание пуще лазера сосредоточено на Адаме.

– Откуда ты переехал?

– Чикаго.

Кажется, ему некомфортно от ряда моих вопросов, поэтому я пытаюсь разрядить обстановку и быть немного более естественной.

– Ааа, Чикаго. Так тебе по душе хот-доги, глубокая посуда и огромные блестящие фасолины, это? Я всегда хотела съездить туда.

Дейзи смеется.

– Чушь собачья, ты ненавидишь холод. Я пыталась затащить тебя туда два года назад, а ты ответила «через мой труп».

Если бы мы сидели за обеденным столом, я бы пнула ее по лодыжке. Поскольку мы все держимся в кружке, у меня не остается выбора, кроме как улыбнуться и отмахнуться о ее застарелой информации.

– О, Дейзи. Теперь я люблюююю холодную погоду, особенно в Чикаго.

Адам кивает.

– Ага, я и сам не фанат. Это было частью причины, почему я переехал сюда.

Я ретируюсь.

– А, точно, да я тоже. Я бы лично не назвала себя фанатом холода…

Понимаю, что другие члены нашей группы начинают исчезать, как мухи. Двое из друзей Лукаса уже ушли, а сам Лукас отходит дюйм за дюймом. Клянусь, Адам продолжает бросать взгляды через мое плечо, пытаясь найти выход. Хотя это не может быть правдой. Обычно я прекрасный собеседник.

– У тебя есть собственность в Чикаго? Дом? Может, кондо?

– Мэдди, ты странно себя ведешь. Прекрати забрасывать парня вопросами, – произносит Лукас, хлопая Адама по плечу. – Давай, мужик, хочешь увидеть гараж? Там есть столик для пинг-понга.

Адам даже не колеблется, уходя с Лукасом, даже не удостоив меня взгляда через плечо.

Я неслышно матерюсь.

– Какого черта это было? – спрашивает Дейзи, забирая мой бокал и с подозрением принюхиваясь к вину. – Все так плохо? У тебя сейчас был какой-то мини-приступ?

Я топаю ногой.

– Нет! Черт возьми. Я пыталась заполучить его в качестве моего будущего клиента.

– Изображая себя так, словно у тебя половина мозгов?

– Я не знаю! Обычно у меня нет проблем в разговорах с клиентами. Адам заставляет меня нервничать.

– Потом что он горячий?

– Потому что он смотрит на меня, как на грязь между пальцами на его ногах!

– Аа… я тоже это заметила. Хотя ты видела его глаза? Они зеленые – это супер мило с его темными волосами.

– Ты не помогаешь.

– А, точно, прости.

Я придвигаюсь ближе к ней, чтобы суметь заглянуть в гараж. Лукас с Адамом смеются, пока устанавливают столик для пинг-понга, и, кажется, Адаму гораздо комфортнее сейчас, когда меня больше нет с ним поблизости. Все равно, мне нужно убедить его стать моим клиентом.

– Думаешь, мне стоит пойти туда и поговорить с ним еще? Может, взять ему еще одно пиво?

Дейзи указывает на первое, которое я принесла ему, на поручне, одинокое и забытое.

– Думаю, тебе стоит взять перерыв, чемпион.

Ощущаю резкий порыв заплакать. Настоящие крупные слезы в секундах от того, чтобы скатиться по щекам.

– Мне очень нужен новый клиент, Дейзи.

– Хочешь, я что-нибудь куплю? Можно, кондо в центре, как тебе?

Я смеюсь, и из меня вырывается наполовину рыдание.

– Ты не можешь появиться и решить все мои проблемы. Сегодня Хелен поставила меня на испытательный срок.

– Что?! Ты лучший риелтор, который у нее есть. Дело не в том, кто может продать больше всех домов.

– Я ценю твою поддержку, но именно это моя работа.

– Ага, ну, все остальные, кто там работает, выглядят, как странные клоны. Мама видела Сандру вживую в парикмахерской на прошлой неделе, которая просила постричь ее «как Лори». Насколько это странно?!

Обычно, такая толика слухов заставила бы меня улыбнуться. Сегодня не этот день.

– Думаю, поеду домой.

Дейзи встревожилась.

– Хочешь, чтобы я поехала с тобой?

– Нет. Оставайся здесь. Повеселись со своими гостями.

Она обнимает меня, и я не отстраняюсь. Я не любитель объятий, но опять-таки, как и Дейзи.

– Если смогу, замолвлю за тебя хорошее словечко перед Адамом.

Я кривлюсь.

– Не парься. Найду другого клиента где-нибудь еще. И, эй, я показываю дома мистеру Боггсу на следующей неделе. Может, он на самом деле купит какой-нибудь.

– Эй! Может, и купит.

Вот тогда я понимаю, что Дейзи на самом деле жалеет меня, потому что мы обе знаем, что мистер Боггс не купит ни черта.

Глава 5

Адам

Я в Гамильтоне, штат Техас, ради моей семьи. Мой брат и его жена живут здесь с моими двумя племянницами. Мама переехала сюда несколько лет назад, а когда в Чикаго моя перевернулась вверх дном, появился смысл собрать вещички и присоединиться к ним. У меня были другие варианты: Лос-Анджелес, Нью-Йорк, Гавайи – в тропических кусочках рая тоже нужны ветеринары. Хотя, семья выиграла, и я переехал в штат Одинокой Звезды. На данный момент я здесь уже почти месяц, и каждый день жалею о своем решении. Сейчас вечер субботы. Вчера я был на вечеринке в честь новоселья моих соседей, но сейчас я в бакалейной лавке, потому что это грустный поворот, в который вошла моя жизнь. Там в Чикаго мои друзья находятся на открытии пятизвездочного ресторана, попивают саке – я знаю, потому что они случайно включили меня в онлайн-беседу по поводу события. Пришлось напомнить им – в десятый раз – что я переехал в Техас. Они пофукали и удалили меня из беседы.

Но я не злопамятный.

Я здесь ради семьи.

Виляю между отделами замороженной пищи и снова напоминаю себе, что я не злопамятный.

У меня могли бы быть планы, если я их захотел, но я не хочу. Я не ищу свиданий в данный момент, а счастливо наслаждаюсь местом на лавке запасных. Было несколько женщин, которые проявили интерес пару раз прошлым вечером на вечеринке, и мое грустное, холодное сердце ничего к ним не почувствовало. Ну, это не совсем правда. Я на самом деле почувствовал что-то к Мэделин, но думаю, это больше относилось к раздражению, чем к чему-то еще. У нее поразительное умение играть у меня на нервах, и тот факт, что она просто появляется из ниоткуда, вызывает смех. Становится интересно, не фишка ли это маленького города, я к такому не привык. Я мог бы прожить год в Чикаго и не натолкнуться ни на одного и моих друзей просто так. Для сравнения, за последние несколько дней я имел «удовольствие» пересечься с Мэделин три раза.

Я прыскаю со смеху.

Считайте, уже четыре.

Вот она, стоит возле ряда медицинских товаров в бакалейной лавке, в коротких, с цветочным принтом, шортах и белой майке. На ногах коричневые кожаные вьетнамки, и даже с моего места в проходе я вижу, что все ее ногти на ногах накрашены разными цветами.

Кто эта женщина?

И почему я до этого момента не оттолкнул свою тележку подальше?

Она тянется вперед и изучает коробку с пластырями, а ее движение дает возможность оценить ее безумно сексуальными ноги… и одинаково содранные колени, которые она, без сомнений, собирается лечить. Уверен, это подарок от Мышонка.

Часть меня думает, что она заслужила право получить такую непрактичную собаку, а вторая половина (которая до сих пор способна ощущать человеческие эмоции) чувствует себя немного плохо из-за того, что ей больно.

Я отворачиваюсь к кассе. Очереди нет. Я мог бы заплатить за свои покупки и уйти в течение десяти минут, или…

– Адам?

Стреляю взглядом назад и вижу, как она смотрит на меня с подозрением. Понимаю, что выгляжу странно, зависая здесь в конце прохода, так что толкаю тележку вперед, пока не становлюсь прямо перед ней. Она бросает короткий взгляд на мои покупки. Тонна фруктов и овощей, пара фунтов мясного протеина. Для сравнения, ее корзинка полна яблок, китайской пшеничной лапши, и того, что похоже на запыленную коробку конфет на день Святого Валентина, судя по очищенному от пыли месте. Есть смысл, учитывая, что сейчас середина мая.