Текст книги "Арт-терапия женских проблем"

Автор книги: "Правова група "Домініон" Колектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Заключение

Несмотря на относительно небольшой опыт арт-терапевтической работы с наркозависимыми пациентами, наши наблюдения говорят о ее достаточной эффективности в решении комплекса задач, связанных с лечением и реабилитацией этих пациентов. Групповая арт-терапия обладает целым рядом преимуществ перед другими формами психологической помощи наркозависимым пациентам в ремиссии, обеспечивая не только возможность выражения различных переживаний и укрепления психологической автономности участников занятий, но и развитие разнообразных социальных навыков, что имеет решающее значение для психосоциальной адаптации и поддержания устойчивой ремиссии.

Значительную часть людей, проходящих лечение и реабилитацию на базе государственных лечебных учреждений и специализированных негосударственных центров помощи наркозавивимым пациентам, составляют женщины (по нашим наблюдениям, около 30 %). Некоторые из них ВИЧ-инфицированы, у многих имеются различные коморбидные психические расстройства: аффективные нарушения, расстройства личности, невротические, связанные со стрессом, соматоформные и иные расстройства, в связи с чем возникает необходимость в психотерапевтической и психиатрической помощи. Приведенные в статье примеры свидетельствуют о том, что, несмотря на серьезность проблемы избавления от зависимости и наличие множества факторов, осложняющих ресоциализацию потребителей ПАВ, некоторым из них удается достичь устойчивой ремиссии и достаточно высокого уровня социальной адаптации. Немаловажную роль при этом играет арт-терапия.

Литература

Богачев О. В. Арт-терапия в реабилитации наркозависимых // Исцеляющее искусство: международный журнал арт-терапии. 2007. Т. 10. № 1. С. 48–66.

Богачев О. В. Арт-терапия в реабилитации наркозависимых // Практическая арт-терапия: лечение, реабилитация, тренинг / Под ред. А. И. Копытина. М.: Когито-Центр, 2008. С. 192–212.

Копытин А. И. Теория и практика арт-терапии. СПб.: Питер, 2002.

Копытин А. И., Богачев О. В. Арт-терапия наркоманий: лечение, реабилитация, постреабилитация. М.: Издательство Института психотерапии, 2008.

Копытин А. И., Богачев О. В. Изменение психического и социального статуса наркозависимых в ремиссии при групповой арт-терапии // Психологический журнал. 2009. Т. 30. № 1. С. 1–10.

Путешествие к самому себе. Психологическая помощь зависимым и их родственникам методами арт-терапии / Под ред. О. В. Платоновой. СПб.: Фонд «В поисках гармонии», 2007.

Сиволап Ю. П. К проблеме психопатологии аддиктивных расстройств // Журнал неврол. и психиат. 2007. Т. 107. № 11. С. 4–6.

Adelman E. and Castricone L. An expressive arts model for substance abuse group training and treatment // The Arts in Psychotherapy. 1986. V. 13 (1). P. 53–59.

Albert-Puleo N. Modern psychoanalytic art therapy and its application to drug abuse // The Arts in Psychotherapy. 1980. Vol. 7 (1). P. 43–52.

Allen P. B. Integrating art therapy into an alcohol treatment program // American Journal of Art Therapy. 1985. Vol. 24 (2). P.10–12.

Cantopher T. The philosophy of treatment of people with alcohol or drug problems and the place of the psychotherapies in their care // D. Waller and J. Mahony (Eds.). Treatment of addiction. Current issues for arts therapies. London and New York: Routledge. 1999. P. 22–45.

Foulke W. E. an d Kelle r T. W. The art exper ience in addict rehabilitation // American Journal of Art Therapy. 1976. Vol. 15 (3). P. 75–80.

Johnson L. Creative therapies in the treatment of addictions // The Arts in Psychotherapy. 1990. Vol. 17 (3). P. 299–308.

McClean C. Art Therapy as an intervention within a mother-daughter relationship // D. Waller and J. Mahony (Eds.). Treatment of addiction. Current issues for arts therapies. London and New York: Routledge. 1999. P. 167–206.

Moore R. W. Art therapy with substance abusers: a review of the literature // The Arts in Psychotherapy. 1983. Vol. 10 (2). P. 251–260.

Springham N. “All things very lovely”: art therapy in a drug and alcohol treatment program // D. Waller and J. Mahony (Eds.). Treatment of addiction. Current issues for arts therapies. London and New York: Routledge. 1999. P. 141–166.

Waller D., Pleven M. and Groterath A. Introducing new psychosocial elements into already functioning system // D. Waller and J. Mahony (Eds.). Treatment of addiction. Current issues for arts therapies. London and New York: Routledge. 1999. P. 59–105.

Winship G. Group therapy in the treatment of drug addiction // Waller D. and Mahony J. (Eds.). Treatment of addiction. Current issues for arts therapies. London and New York: Routledge. 1999. P. 45–58.

Групповая арт-терапия как инструмент психологической помощи студенткам
Е. Жукова

Введение

Арт-терапия представляет собой одну из наиболее динамично развивающихся форм психологической практики, ориентированную на разные группы клиентов. Таковой является, например, студенческая аудитория, которая характеризуется определенными психологическим особенностям и запросами. В настоящее время как в нашей стране, так и за рубежом, при высших учебных заведениях действуют службы психологического сопровождения студентов, оказывающие им помощь в различных кризисных ситуациях. Работа этих служб вынесена за рамки учебного процесса и реализуется в групповых и индивидуальных консультациях и тренингах. В то же время в процессе обучения студенты участвуют в разнообразных практических занятиях, в том числе, психологических тренингах, имеющих не только дидактическую, но и здоровьесберегающую направленность.

Психологическая служба вуза: цели и задачи работы

Групповая арт-терапия проводилась нами на базе Волгоградского государственного педагогического университета и выступала инновационной формой деятельности его психологической службы. Психологическая служба была создана специально для студентов в 2005 г. В настоящее время основными направлениями ее деятельности являются:

– поддержка молодежи в сфере профессионального самоопределения и развития карьеры (включая этап выбора профессионального учебного заведения);

– адаптация первокурсников и актуализация их внутренних ресурсов, помогающих справляться со стрессовыми ситуациями в процессе обучения;

– содействие самопознанию и личностному росту студентов, повышению общей психологической культуры студентов и преподавателей;

– поддержка молодой семьи;

– сопровождение волонтерской деятельности студентов;

– профилактика юношеской наркомании;

– индивидуальное психологическое консультирование студентов.

Цель и задачи групповой арт-терапии определялись данными общими направлениями деятельности психологической службы.

Эффективность используемых форм психологического сопровождения студентов пока исследована явно недостаточно, в особенности, если речь идет о такой инновационной форме психологической практики, как арт-терапия. Чаще всего при проведении индивидуальных и групповых занятий со студентами специалисты применяют лишь отдельные элементы арт-терапевтических воздействий. Публикации о применении арт-терапии в виде целостного курса, что предполагает систематическое использование участниками занятий визуально-пластических и иных средств творческого самовыражения, на сегодняшний день отсутствуют. В то же время можно признать, что применительно к работе психологической службы высшего учебного заведения арт-терапия обладает целым рядом достоинств, а именно:

• ей свойственна «мягкость» и предоставление клиенту значительной свободы действий, возможность символического/метафорического выражения проблем и переживаний и ухода от их конкретной актуализации;

• она обеспечивает выражение как осознаваемого, так и неосознаваемого психологического материала, тем самым раскрывая глубинные, внутриличностные детерминанты психологических проблем и ресурсы участников занятий;

• на арт-терапевтических занятиях создается игровая и творческая атмосфера, что мотивирует студентов к участию в них. Арт-терапия позволяет задействовать естественную креативность и склонность к эксперименту молодых людей (Копытин, 2003).

Групповая арт-терапия имеет дополнительные преимущества в работе со студенческой аудиторией:

• она обеспечивает возможность ухода от пристального внимания специалиста и, по этой причине, более высокий уровень психологического комфорта и безопасности для молодых людей, как правило, в силу возраста характеризующихся хрупкими границами «Я»;

• в сочетании с фактором символической коммуникации дает возможность участникам занятий самостоятельно регулировать степень личностного самораскрытия, предоставляет им большую психологическую автономность;

• она обеспечивает участникам занятий взаимную психологическую поддержку, особенно важную в условиях их усиливающегося дистанцирования от семьи (Riley, 1999).

В то же время, учитывая опыт применения групповой арт-терапии в подростковой и молодежной аудитории (Копытин, 2003; Копытин, Свистовская, 2006, Riley, 1999), можно предполагать определенные особенности групповой динамики и трудности, связанные с проведением краткого курса занятий в условиях вуза. В связи с этим возникли следующие вопросы.

– Насколько возможно соблюдение нормы конфиденциальности при работе арт-терапевтических групп, состоящих из молодых людей, обучающихся на одном курсе или даже в одной группе в течение нескольких лет?

– Должна ли арт-терапевтическая группа быть однородной в возрастном и половом отношении и включать студентов, обучающихся на одном курсе?

– Какими должны быть условия группового соглашения? Какова должна быть степень открытости группы?

– С учетом более замедленной групповой динамики в подростковой и молодежной аудитории, можно ли добиться эффекта от укороченного курса арт-терапевтических занятий (7–12 встреч)?

Эти вопросы определили необходимость проведения нами специального исследования по изучению возможностей групповой интерактивной арт-терапии в работе со студентами высшего учебного заведения. Исследование проводилось в ноябре – декабре 2007 г. Представленные в статье результаты имеют предварительный характер и требуют продолжения исследования. В то же время они позволяют говорить о некоторых особенностях проведения групповой интерактивной арт-терапии в работе со студентами и о некоторых ее эффектах.

Условия и форма проведения арт-терапевтических занятий

Занятия проводились в тренинговой комнате. Это небольшое квадратное помещение с подвижной мебелью. В первой половине дня там проводятся учебные занятия студентов факультета психологии и социальной работы. Групповая арт-терапия проводилась два раза в неделю в одни и те же дни, в одно и то же время, после учебных занятий. Продолжительность сессии составляла три часа. Постоянство времени проведения занятий и состава участников группы способствовало обеспечению психологической безопасности и давало ощущение предсказуемости ситуации.

В ходе работы использовались следующие материалы: гуашь, акварель, акриловые краски, уголь, сепия, пастель, карандаши, журналы и фольга для создания коллажей, бумага разных размеров, семейные фотографии участников.

Из разных форм групповой арт-терапии (Копытин, 2003) тематическая группа с элементами динамической была признана нами в наибольшей степени соответствующей краткосрочным условиям работы и особенностям участников. Сессии были структурированы и включали: введение с обсуждением актуального состояния участников и значимых переживаний в период между сессиями; основную часть, связанную с созданием изобразительной продукции в соответствии с предложенной темой, отражением своих чувств и мыслей; а также заключительную часть – обсуждение рисунков и подведение итогов. В некоторых случаях происходил отказ от первоначального плана занятия в пользу работы с актуальным состоянием отдельных участников и более полного использования ресурсов групповой динамики.

Состав группы и тематический план

В настоящей статье описывается работа одной закрытой группы из восьми человек. Для занятий арт-терапией приглашались все желающие студенты университета I–V курсов. Планировался разнообразный состав группы по полу, возрасту и получаемой специальности. В итоге в группу вошли студентки одной из учебных групп второго курса по специальности «Психология». Участницы группы были знакомы друг с другом в течение полутора лет. В тренинговой работе ранее никто из них не участвовал. К изобразительной деятельности все проявляли большой интерес.

Таблица 1. Тематический план групповых арт-терапевтических занятий

Для определения психологических особенностей и эмоционального состояния участниц группы и их отношения к себе на предварительном этапе проводилось диагностическое обследование с использованием самоактуализационного теста (САТ) в модификации Л. Гозмана, М. Кроза и М. Латинской (Алешина, Гозман, Дубовская, 1987), опросника социально-психологической адаптированности А. К. Осницкого (Осницкий, 1996), техники стимульного рисования Р. Сильвер (Сильвер, 2003) и опросника Э. Хайма по определению копинг-поведения. По окончании работы группы студентам было предложено повторно ответить на вопросы самоактуализационного теста и заполнить анкету «Что было важно в процессе групповой арт-терапии».

Описание процесса и эффектов групповой арт-терапии

На первом занятии участницам было предложено представиться, написать свое имя на карточке и прикрепить ее на грудь. После обсуждения ожиданий участниц, правил работы в группе и проведения разогревающих упражнений было дано задание передавать карточки с именами по кругу, чтобы другие написали рядом с настоящим именем то, которое также может подойти данному человеку, для расширения его представления о нем самом. Далее обсуждались впечатления участниц: что понравилось или не понравилось, что удивило. Одна из участниц сделала открытие, что все имена, предложенные ей остальными, соответствуют именам женщин в ее семье, на которых она всеми силами старается не быть похожей и с которыми у нее конфликтные отношения.

Рисунок имени

Участницам группы было предложено создать образ своего имени, используя различные материалы. Кто-то создал его в реалистичной манере, кто-то – в абстрактной. Одни отражали свое ощущение от имени, другие то, как имя воспринимается окружающими. В образе имени отразилось отношение участниц к себе, особенности взаимодействия с другими людьми. В ходе обсуждения работ другие могли выражать свои чувства по поводу рисунка и задавать автору вопросы.

Каракули

На втором занятии участницы занятий брали в одну руку уголь, в другую – сепию и спонтанно проводили линии на листе формата А3 (с закрытыми или открытыми глазами), а затем с помощью красок создавали изображения, отражающие их эмоциональное состояние в данный момент. Данная техника была использована для саморегуляции, снижения страха перед рисованием и развития спонтанности.

Начиная со второго занятия напряжение и сопротивление группы росло. Участницы стали выражать отрицательные эмоции относительно поведения друг друга. Некоторые заявили о нежелании приходить на следующее занятие. Поэтому третья встреча была полностью посвящена осознанию участницами своей роли в группе и своих отношений с другими людьми.

Затем группе было предложено совместно изобразить дерево. После этого обсуждались чувства и поведение участниц в игре и то, как они соотносятся с их ролью в данной группе и в других группах, формальных и неформальных, к которым они принадлежат. Это привело к тому, что одна из участниц заявила о своей актуальной проблеме, и все оставшееся время занятия было посвящено первоначальной проработке данной проблемы с участием группы. Группой было выдвинуто и принято предложение на последующих встречах всем желающим по очереди заявлять о своей проблеме, чтобы работать над ней в пространстве группы.

На последующих занятиях в ходе обсуждения художественной продукции та или иная участница, порой преодолевая внутреннее сопротивление, заявляла о наличии личной проблемы, оказывалась в центре всеобщего внимания и глубже работала над ней. Но не все были к этому готовы – некоторые радовались тому, что у них нет видимых проблем, которые хотелось бы обсуждать в группе, хотя они с интересом приходили на занятия и включались в изобразительную деятельность с целью саморегуляции и обретения внутренней гармонии.

Коллаж на тему «Женская часть моего „Я“»

Участницам было предложено создать образ женской части своего «Я», используя журналы и фольгу. Кто-то обошелся отражением внешних атрибутов (одежда, украшения) или привычных женских ролей. В ходе обсуждения оказалось, что у многих эта часть «Я» является недостаточно осознанной и конфликтной.

Психосоматический джорнеллинг

В состоянии расслабления участницы совершили медитативное «путешествие» по своему телу, обращая внимание на возникающие при этом ощущения и стараясь представить их в виде образов. Затем участницы переходили к отражению своих впечатлений в рисунке и проводили диалог между телом и сознанием. После этого был создан второй рисунок, отражающий желаемое состояние тела и то, что может этому способствовать. Занятие проходило в конце недели, участницы чувствовали себя уставшими, и это задание вызвало у них множество приятных эмоций. В помещении в тот день было прохладно, но участницы группы расходились с ощущением физического тепла и удовлетворения.

Фотоколлаж «Семья»

Используя свои любимые семейные фотографии, участницы создавали в виде коллажа образ своей семьи. У некоторых из них при этом актуализировались сильные переживания. В этом случае делалась расстановка семьи.

Рисуночная метафора «Жизненный путь»

За основу была взята методика И. Л. Соломина (Соломин, 2006). Участницы изображали свою жизнь в единстве прошлого, настоящего и будущего на листе формата А3, используя краски или пастель. Эта тема соотносится с актуальной для студентов проблемой самоопределения, и задание вызвало большой интерес даже у тех участниц, которые в процессе тренинговой работы предпочитали уходить от более глубокого самораскрытия.

Далее описывается процесс работы на примерах нескольких участниц и дается характеристика некоторых эффектов групповой интерактивной арт-терапии. Имена участниц группы изменены.

Пример 1: Лиля

Лиля – успешная студентка, староста группы. В группе захотела принять участие для того, чтобы лучше узнать себя. В ходе предварительной диагностики обнаружились следующие психологические особенности, определившие показания для работы: переживание эмоционального дискомфорта, нецелостное восприятие своего жизненного пути, зависимость ценностей и поведения от воздействия извне (внешний локус контроля), низкое осознание своих потребностей и чувств, снижение самоуважения и самопринятия, неадаптивные копинг-стратегии (растерянность, самообвинение, отступление).

Лиля присоединилась к группе со второго занятия, откликнувшись на приглашение других участниц. В начале работы она высказала пожелание, чтобы в группе не затрагивались ее глубоко личные переживания. Это говорило о неготовности к самораскрытию, сопротивлении и недоверии к группе. Однако в процессе группового взаимодействия неожиданно для самой себя Лиля вышла на свою актуальную проблему, смогла о ней рассказать и первоначально проработать.

На втором занятии, создавая каракули, отражающие актуальное эмоциональное состояние, Лиля работала сепией и углем. На ее рисунке каракули занимают большую часть листа. Справа линии тоньше, более округлые, нарисованные углем, слева – жирнее, нарисованные с нажимом. Левая часть листа прорисована больше, что для левши означает открытость.

Лиля: Я ничего не чувствовала, мне было спокойно. Начала рисовать плавные линии. Когда открыла глаза, подумала: «Разве в том, что я намалевала, можно что-то увидеть?» Потом появились глаз, шляпа, волосы – образ девушки, облачка, ураган… Все такое ветреное в итоге… Похоже ли это на мое состояние? Ураганчик уже в меньшей степени, а облачка еще плывут… Ураганчик был десятибалльный, сейчас на три балла… Уголь мягче, им мне нравится делать плавные линии, а на сепию легче нажимать…

Лиля говорит о переживании сложного эмоционального состояния, накал которого сейчас снизился (образ урагана, облаков). Обращают на себя внимание ее слова о том, что для нее спокойное состояние связано с отсутствием эмоций. Возможно, это защита от неприятных эмоций.

На третьем занятии в ходе выполнения группового ролевого упражнения «Дерево» Лиля приняла неестественную, неустойчивую позу с наклоном вниз.

Лиля: Я была веточкой. Но изначально мне хотелось быть стволом. Так как эту роль заняли, я решила стать веточкой, но не такой, как все, а поломанной. На любом дереве есть такие. Либо она под тяжестью чего-то согнулась, либо ее кто-то сломал… Она и часть дерева, и уже не дерево. Я вишу на этом дереве и жду, сорвет меня ветром или нет. Именно для сломанной веточки ветер становится наиболее сильным испытанием. Пока не сорвало… Все не так, как у всех, это про меня. Еще этот образ можно рассматривать как отражение последствий некоторых событий моего недавнего прошлого.

Ведущая: Можно ли сравнить образ поломанной веточки с человеком, который наблюдает со стороны за событиями в группе?

Лиля: Да.

Ведущая: Это характерно для тебя в других группах?

Лиля: Да. Я люблю быть центром группы, но если это не получается, занимаю позицию стороннего наблюдателя.

Данное упражнение продемонстрировало отношения Лили с группой: желание быть ее центром, а если это не получается, уходить в сторону. С другой стороны, образ существа, пострадавшего от чего-то (веточка согнулась или ее кто-то сломал), уязвимого для внешних сил, указывает на психологическую неустойчивость Лили, недостаточное развитие навыков эмоциональной саморегуляции. У некоторых участниц группы выбранная Лилей роль вызвала недоумение (она всегда спокойна, благополучна), грусть и желание «прикрепить веточку обратно к стволу».

На четвертом занятии, услышав предложенную тему, Лиля засмеялась. По поводу созданного ею коллажа сказала следующее.

Лиля: Большую часть времени моя женская половина спит, поэтому в центр я поместила спящую девушку. Мне было сложно создавать этот коллаж, потому что я не знаю, какая же она, моя женская половина. Непонятная, таинственная, все время о чем-то думает. Иногда она хохотушка, как ребенок. Иногда ей хочется сесть кому-нибудь на шею, мужчине. Чаще всего полностью быть женщиной у нее не получается, проявляются мужские черты. Моя мама усиленно пытается ее разбудить, теперь к ней присоединился и папа. Но, кажется, это не совсем мое. Если она просыпается, то ведет себя, как ребенок. Ей комфортно спать. Если ей понравится бодрствовать, она не уснет… Я буду дальше думать над тем, какая она и чего хочет…

Группа начала активно поддерживать Лилю, говорить комплименты и выражать положительное отношение к тому, чтобы ее женская часть «пробудилась».

Состояние Лили в начале пятого занятия, по ее словам, было похоже «на разлитый чай»: «Кто-то задел по неосторожности полный стакан, чай и разлился…».

Лиля: Когда мы мысленно путешествовали, я не все части тела чувствовала, и то, что не чувствовала, раскрасила нейтральной охрой. В области головы у меня все было синее. В ладонях и в грудной клетке я чувствовала тепло и представляла это как сияние. В ладонях – солнечный и золотой цвета, а в груди – приятный голубой свет. Ноги как два красных ручейка. Когда поднимались вверх, мне представились зелено-синие змейки.

К моему удивлению, больше говорило тело, а сознание терпеливо слушало. Тело хочет спать, чтобы не думать. От того, что сознание слишком много думает, нехорошо становится сердцу, легким и глазам.

Первый рисунок получился слишком разноцветным. Моему телу было бы хорошо, если бы оно было бесформенным и расплывчатым, то есть расслабленным. От тепла физического и душевного, больше извне (аплодисменты в группе).

Видимо, участники группы почувствовали, что Лиля сделала еще один шаг в самопознании, работе над собой, поэтому и возникли спонтанные аплодисменты.

По описанию рисунков можно сделать вывод, что Лиле хочется думать меньше, активная мыслительная деятельность ей неприятна. Она заметила связь между мыслями и неприятными ощущениями в области сердца, легких и глаз, и хочет быть расслабленной, спокойной, «не раскрашенной». На одном из предыдущих занятий уже возникала эта тема расслабления, желания, чтобы отсутствовали эмоции и мысли (при рисовании каракулей). Видимо, их содержание для Лили неприятно.

На шестом занятии для создания фотоколлажа на тему отношений с близкими Лиля взяла лист большого размера (ватман) и заполнила его весь. Похоже, данная тема вызвала у нее интерес. Семейные фотографии представлены как лепестки желтого цветка. В центр помещены две фотографии: маленькая Лиля вместе с мамой и взрослая Лиля в вечернем платье рядом с папой. Лиля довольна своими отношениями с родителями, считает себя папиной дочкой. Кроме родных, на фотоколлаже представлена близкая подруга Лили, которую она считает почти сестрой.

После завершения занятия, снимая с коллажа фотографии, чтобы забрать их домой, Лиля испытывала грусть: ей не хотелось разрушать композицию. Видимо, семья значит для нее очень много. По ее словам, она испытывает благодарность, что у нее есть такие отношения.

Участники группы обратили внимание на фотографию, где Лиля в вечернем платье, возобновив, таким образом, обсуждение темы женской сущности лилиного «Я». На их взгляд, Лиля на этой фотографии выглядела очень женственно, что не согласовывалось с ее представлением о своей женской сущности как «спящей».

На седьмом занятии на рисунке, отражающем прошлое, настоящее и будущее, Лиля изобразила перекресток. На переднем плане – человек, нарисованный в упрощенной манере, раскрашенный синим, красным и бледно-оранжевым цветами. Над его головой – вопросительные знаки. Он ищет ответы на вопросы, но не может найти. Этот же человек, только не раскрашенный (нашедший ответы), изображен после перекрестка, то есть в будущем. Между ними стоят люди, которых автор определила как «тени прошлого». Обращает на себя внимание то, что «тени прошлого» нарисованы перед фигурой, находящейся в настоящем. Возможно, некоторые события прошлого переживаются в настоящий момент и не дают автору двигаться дальше. Персонаж направляется по дороге в сторону солнца, которое автор определила как заходящее.

Первоначально Лиля хотела ограничиться кратким обсуждением рисунка. Но в процессе рассказа актуализировались связанные с рисунком эмоции (Лиля начала плакать), и стало понятно, что она переживает трудную жизненную ситуацию. Год назад ее молодой человек совершил самоубийство. Он предупреждал, что может это сделать, но никто из близких, в том числе и Лиля, не увидел в его ситуации ничего катастрофического. Лиля испытывает чувство вины, считая, что могла предотвратить суицид. Она ищет ответ на вопрос: «Почему это произошло?», что она и отразила на своем рисунке.

Участники группы были удивлены тем, что Лиля не показывала своих переживаний в течение всего года. Они выразили растерянность, сочувствие и страх перед затронутой Лилей темой. Целью последующей работы на данном занятии стало улучшение актуального состояния Лили. Было предложено представить свое эмоциональное состояние в данный момент в виде образа и нарисовать его. Рисовать Лиля отказалась из-за усталости, но была готова описывать образ словами.

Она представила его так: чья-то серая рука держит над ней черный кувшин, из которого на ее голову льется деготь, покрывает все ее тело. Очиститься от него не удается. Он мешает ей дышать и застилает глаза. Было предложено данный образ трансформировать, например, поместить что-то между кувшином и ею. Лиля решила, что это будет еще один – белый – кувшин. Деготь по-прежнему выливается из черного кувшина, но теперь вливается в белый. Лиля отметила, что пока представляет этот белый кувшин у себя над головой, ей становится лучше, прозрачный деготь немного отлипает от тела и легче дышать.

Самым важным на этом занятии и в процессе всей работы для Лили оказалось то, что изобразительная деятельность способствовала выражению негативных, непереносимых ранее эмоций (чувства вины). В ситуации групповой арт-терапии ею был заново пережит эмоциональный опыт из реальной жизни, произошло образное, а затем и словесное отреагирование и осознание чувств, связанных со значимыми отношениями. Благодаря последовавшей работе с образами удалось оптимизировать состояние Лили.

Согласно данным повторной диагностики, в результате участия в арт-терапии Лиля стала больше опираться на себя (внутренний локус контроля), больше себя уважать, лучше понимать свои чувства и потребности. По шкалам «гибкость поведения» и «креативность» самоактуализационного теста также наблюдаются положительные изменения. По словам Лили, в процессе работы важнее всего для нее было разобраться в своей психологической проблеме, приобрести навыки самостоятельного решения проблем, узнать, как ее поведение воспринимают другие члены группы.

Пример 2: Таня

Как студентка Таня старается справляться с учебными задачами, но это ей дается нелегко. В начале работы она выделялась в группе опущенными плечами и тихим голосом. По результатам предварительной диагностики можно было сделать вывод о переживании Таней эмоционального дискомфорта, нецелостном восприятии своего жизненного пути, зависимости ее ценностей и поведения от воздействия извне (внешний локус контроля), снижении самоуважения и самопринятия, низкой спонтанности поведения, неадаптивных копинг-стратегиях в когнитивной сфере (растерянность).

Создавая рисунок своего имени, Таня изобразила зимний пейзаж. Объяснила это тем, что родилась в Татьянин день, и имя ассоциируется у нее с зимой, снегом. Детские воспоминания тоже связаны с катанием с горок, весельем. В создании рисунка было использовано много цветов: оранжевый, зеленый, синий, красный, желтый.

На втором занятии каракули были нарисованы сепией и углем. Спонтанное рисование двумя руками однообразных линий с нажимом понравилось Тане, поскольку помогало справиться с нахлынувшими неприятными эмоциями. Увиденные в каракулях образы позволили ей выразить и осознать свое эмоциональное состояние (тревога). Эта работа помогла Тане посмотреть на свои негативные эмоции со стороны и достичь над ними контроля.

На третьем занятии, выполняя ролевое упражнение «Дерево», Таня изображала веточку и прокомментировала свое участие следующим образом.

Таня: Я была веточкой. Идея дуба была моей. Когда дерево качалось, было смешно. Мне было интересно в этой роли. Я как веточка нужна для того, чтобы дерево было сильным. Какую роль я играю в группе, не знаю.

На четвертом занятии Таня открыто заявила о своем праве быть услышанной.