Текст книги "Петуния Дурсль и совиная почта (СИ)"

Автор книги: Полина Хаджибаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Дедушка Скорпиуса встал с дивана и развернулся, упираясь на зловещего вида трость с ручкой в виде змеи. Он был высок и худ, а его бледное лицо со впалыми щеками и сливающимися с оттенком кожи светлыми глазами было похоже на призрачье. Бледный рот с опущенными уголками изогнулся в подобии улыбки, надменный взгляд не продержался на девочках дольше секунды.

– Дурсли? Какая интересная фамилия, – сказала старшая миссис Малфой, пока ее муж, пренебрежительно кивнув в знак приветствия, садился обратно, снова спиной к остальным.

Папа Скорпиуса рукой указал детям на диванчик справа, а сам последовал налево. Когда все уселись – Скорпиус между сестрами, а его отец строго напротив него, – миссис Малфой-старшая сказала:

– Вы знаете Скорпиуса по Хогвартсу, милые?

Питти, сидевшую ближе к ней, обдало холодом. Она так и не осмелилась поднять голову, только кивнула. К ее счастью, Мэгги не стала отвечать.

– Слизерин, я надеюсь?

– Нет… – сказала Петуния.

– Да! – одновременно с ней ответил Скорп. Он дернулся, посмотрев на подругу напугано, залился краской до самых корней волос. – То есть я да, а Петуния нет. Она из Хаффлпаффа, – выдохнул он.

– Пф, – все, что выдал мистер Малфой-старший-старший.

– Конечно, мы не знали, в каком Доме учится наш единственный внук, – хмыкнула следом "бабушка".

– Прости… – Скорпиус все краснел. Питти боялась, что он сейчас лопнет.

– Где твоя мать? Ей положено развлекать гостей, почтивших ее дом. Что за хозяйка…

– Астория распоряжается насчет ужина, мама. – Оказалось, что и Малфой-старший умеет обдавать холодом на расстоянии.

Петуния невольно поежилась. Вечер обещал быть незабываемым.

Они так и сидели молча. Ни Скорпиус, ни его отец никак не пытались разрядить обстановку. Петуния понимала, что не ее присутствие всему виной. Было очевидно, что проблемы в этом семействе начались гораздо раньше ее приезда. Пока она украдкой поглядывала на недовольного незваными гостями отца Скорпиуса, думая, что друг, наверное, когда вырастет, будет выглядеть в точности так же, Мэгги пыталась поймать ее взгляд и что-то спросить. Питти благодарила все небесные силы за то, что сестра не осмелилась ничего сказать вслух.

Через долгие минуты дверь открылась и вошла мама Скорпа. Ни на кого не смотря, она сказала:

– Ужин подан. Прошу в столовую.

Петуния боялась шевелиться. Подняв голову, она увидела, что Малфои, как в каком-то заученном ритуале, построились парами: муж и жена под руку, и чинно друг за другом начали покидать гостиную. Скорпиус, спохватившись, подал руки обеим девочкам и сопроводил их к столу.

Столовая была освещена не в пример гостиной ярко: с высокого потолка свисало три огромных хрустальных люстры. Стол, накрытый серебряной скатертью и украшенный засушенными букетами, был длинным, на массивных ножках, и рассчитан по меньшей мере на дюжину человек. Скорп без вопросов проводил сестер на отведенные им места, пододвинув их стулья, сначала Магнолии, потом Петунии, затем, пока остальные рассаживались, обошел весь стол и сел напротив девочек. Во главе, как и положено, сидел отец Скорпиуса, справа от него мистер Малфой-старший-старший с женой. Мама Скорпа села слева, предварительно кивнув хмурому старому слуге. Тот хлопнул в ладоши, и в гостиную вплыли подносы с едой, ничем, кроме волшебства, не поддерживаемые.

Питти молилась, чтобы сестра не сильно громко всему удивлялась, но Мэгг была слишком напугана. Она краснела под изучающим взглядом бабушки Скорпиуса.

– У вас красивые имена, милые девочки, – наконец сказала старшая женщина, когда перед всеми появились тарелки с томатным супом-пюре.

Петуния, не уверенная, какую из ряда ложечек, лежащих у тарелки, нужно использовать, неловко подняла взгляд и тихо ответила:

– Спасибо за комплимент, миссис Малфой.

"Я забыла добавить "старшая"! – зажмурившись, поругала себя девочка. – Уже поздно добавить это? Она смотрит на меня? Она недовольна? Или зла? Боже, как бы высидеть этот ужин…"

– Фамилия у вас необычная. У меня нет знакомых по фамилии Дурсль, а я знаю очень многих.

– Папа американец, – выпалила Мэгги, все перепутав. Она поняла свою ошибку и уткнулась в тарелку, зачем-то схватив правой рукой нож для резки мяса, который точно не нужен при поедании супа.

– Вот как. А ваша мама?

– Маргарет… в девичестве П-п-п… – Питти похолодела, поняв, что забыла нужную фамилию.

– Пруэтт. Ты вроде бы говорила Пруэтт, когда мы познакомились, – нашелся Скорпиус. Он держал самую большую ложку, и Петуния схватила такую же, но попробовать еду не смела, боясь, что расплескает трясущимися руками.

– Да, да.

– О, Пруэттов, мы, конечно, знаем, – заметила бабушка с явным, хоть и не слишком живым одобрением.

– Да, дедушку Петунии и Магнолии зовут Магнусон Пруэтт, он еще до войны переехал в Америку.

– М-м-м? – поддержал разговор самый старший Малфой, только теперь начавший прислушиваться. До этого он молчаливо сверлил бледно-голубыми льдинками глаз своего сына.

– Да. Там их мама познакомилась с их папой, и потом они решили вернуться к корням и переехать в Великобританию.

– Прекрасно, Скорпиус. Но почему ты говоришь за своих милых гостий?

– Эм… Просто.

Повисла неловкая тишина, при которой ни у кого, кроме самых старших представителей семейства, не возникло желания попробовать блюдо.

– А связан ли ваш дедушка с семьей Уизли? – задала очередной вопрос бабушка, с отвращением отодвинув тарелку.

Петуния была уверена, что мама Скорпиуса не готовила сама, поэтому не совсем понимала, к чему эта демонстрация. Она уже было собиралась радостно ответить, что очень хорошо знает Уизли, как Скорпиус снова начал первым:

– Не думаю. Я никогда не слышал от Петунии об Уизли.

Питти уже открыла рот, когда он это сказал, и теперь его бабушка строго смотрела на нее.

– Да, впервые слышу об Уизли. Это кто-то знаменитый? – добавила она, переглянувшись с недоумевающей Мэгги. Петуния снова помолилась, чтобы сестра ничего не сказала.

– Уизли знамениты лишь своей бедностью и бесстыдной многочисленностью. – Это было первым длинным высказыванием дедушки Скорпиуса. Голос у него оказался низким, холодным, почти шепчущим, отчего волосы вставали на затылке.

– Бедностью? – Мэгги нахмурила брови.

"Боже, молчи!" – посылала ей Питти невербальный сигнал. Она заметила, что Скорп делает то же самое. Конечно, их переглядки не скрылись от остальных.

– И патологической любовью к грязнокровкам, – кивнул Малфой-старший-старший.

– Грязнокровкам? – Брови Магнолии сдвинулись еще сильнее, образуя две глубокие складки на переносице.

– Да, так в Англии называют маггловских… магглов. Не волшебников и их отро… отпрысков, – неторопясь, поправилась старшая миссис Малфой, через голову невестки махая слуге. – Когда уже подадут что-нибудь поприличнее супа с морскими гадами?

Мама Скорпа на миг стала до того бледной, что аж вены на лбу посинели, а затем, отложив ложку и обмакнув уголки бледных сухих губ салфеткой, тихо проговорила:

– Если бы моя любимая свекровь предупредила меня о посещении, я бы распорядилась приготовить ее самое любимое блюдо.

"Человеческое сердце?" – не без сарказма спросила про себя Питти, встретившись глазами с хозяйкой дома. Та будто поняла ее и улыбнулась.

– Не уверена, что ваша кухарка в состоянии приготовить хоть какое-то блюдо прилично. Такое чувство, что этот суп готовили голыми руками, – она отчетливо выделила эти слова, – как какие-то магглы. Может быть, вы опустились до того, что держите грязнокровок дома как прислугу?

– Прекрати.

Это сказал папа Скорпиуса. И его тихий тон очень контрастировал с краснеющими ушами и горящими глазами.

Тем временем блюда переменились. На тарелках появились аппетитно дымящиеся куски баранины и крупно нарезанный салат из летних овощей. Питти подметила, что ее мама, наверное, похвалила бы меню миссис Малфой. Кстати, томатный суп с морепродуктами она тоже любила и теперь пожалела, что не попробовала ни ложечки.

– Ваша неуклюжая прислуга испортит любой ужин. Будь они домовыми эльфами, их можно было бы и убить за такое, – продолжала тем временем бабушка Скорпа как ни в чем не бывало. – Только посмотрите, какое ужасное пятно под прибором милой Магнолии.

В самом селе, Мэгг еще держала ложку в супе, когда тарелка, словно живая, улетела в сторону кухни, расплескав суп, который теперь ярким оранжево-красным пятном расплывался под руками девочки.

– Может быть, ты достанешь палочку и уберешь это, милое дитя? Потому что ждать помощи от дворецкого тебе придется долго, еще рукава замараешь.

– П-п-палочку?.. – растерялась Магнолия. Ложка все еще была зажата у нее в кулаке.

Петуния не держала свою волшебную палочку в руках с тех пор, как вернулась из школы. За пределами Хогвартса колдовать запрещалось, так что в ней не было необходимости. Не говоря уже о том, что у Питти в принципе плохо получалось это дело. Девочка поняла, что дети волшебников всегда носят с собой этот важный инструмент, потому что, пока она умоляюще пялилась на сестру, Скорп вытащил из мантии свою палочку и уже было направил ее на Магнолию, никак не начиная колдовства и не в силах в этом признаться под тяжелым взглядом бабушки.

– Полли! – громко позвала мама Скорпиуса, ласково и успокаивающе глядя на девочек и сына. Когда служанка появилась, хозяйка кивком указала ей на Мэгг. Полли вынула из рукава свою волшебную палочку, пятно исчезло, а ложка выпрыгнула из руки девочки и поплыла по воздуху.

– Замечательное представление, – саркастично прокомментировала старшая миссис Малфой. – Я и забыла, что на первом курсе не учат таким заклинаниям. Что вы прошли за год, милая Магнолия? Люмос, Репаро? Ах, школьные годы, как они далеки и как были приятны! Что же ты молчишь, дитя? Может, покажешь нам свои таланты? Раз такой замечательный мальчик, как мой внук, обратил на тебя внимание, ты, наверное, очень способная? Магнолия?

Петуния даже боялась поворачивать голову к сестре. Та мелко тряслась, это она чувствовала через стол. Старшая женщина откровенно забавлялась, говоря все это. Питти была уверена, что бабушка знает о не самых лучших успехах своего внука. Выдав такую тираду, она уколола всех и сразу.

Родители Скорпа были до того смущены и поражены, что не могли ничего сказать.

– Магно-о-олия? – продолжала миссис Малфой-старшая экзекуцию. – Может, с ней не все в порядке?

– Со мной все в порядке! – Толкнув и чуть не опрокинув стул, Мэгги встала. Ее сжатые кулаки шумно опустились на столешницу. – Не хочу обидеть вас, миссис Малфой и мистер Малфой, но я не собираюсь тут и дальше находиться. Было очень и очень вкусно, между прочим. Передайте благодарность повару.

Она вышла из-за стола и громко прошагала к выходу.

– Мэгги! – крикнула Петуния и, извинившись, бросилась за ней.

– Питт! – позвал Скорпиус.

Питти, будучи уже у двери, повернулась. Друг смотрел умоляюще, глаза его матери были чуть ли не на мокром месте, отец прожигал взглядом своих родителей. Бабушка и дедушка являли собой пример надменного самодовольства.

– Прошу меня простить, – чопорно выдал Скорп и бросился за девочкой.

– Мэгги, Питт. Какие деревенские прозвища! – услышала Петуния ворчание самого старшего Малфоя, когда оказалась уже в холле.

Входная дверь была приоткрыта, и девочка поспешила туда. Магнолия была почти на полпути к чугунным воротам. Питти бросилась вдогонку. Когда она достигла сестры и обняла ее, та плакала. Позади становился Скорпиус, смущенный эмоциональной сценой и не знающий, чем помочь. Он мог только извиниться, что и сделал, вызвав у Мэгги новую волну слез.

В их сторону из дома выскочила миссис Хостес. Ее немалым телесам долго еще было трястись, хотя ребята убежали не так уж далеко: Петуния видела в окне столовой бледное лицо мамы Скорпиуса и даже смогла различить в ее взгляде беспокойство и грусть.

– Я верю, что ты хороший парень, Скорпиус, – шмыгая, сказала, наконец, Магнолия. – Моя сестра не смогла бы дружить с плохим человеком.

– Ну, Мэгг, все в порядке. – Питти вытирала ее лицо рукавом. Она сильно беспокоилась. После школы было так сложно перестроиться, так сложно вспоминать, что объединяло когда-то неразлучных сестренок. И вот, когда хлюпкие мостики их дружбы были кое-как укреплены, случилось такое…

– Милые мисс… – запыхаясь, позвала их миссис Хостес.

Магнолия дернулась, как от удара:

– Пожалуйста, не говорите это слово. Еще одна "милая", и меня можно будет увозить в психушку.

Миссис Хостес плотнее сжала губы, но ничего не ответила. Она привычно уперла руки в бока:

– Мастер Скорп, ваш отец просит вас проводить гостий в его кабинет.

– Это что за новости! Зачем?

– Поскорее, пока ваши бабушка и дедушка еще в столовой.

Скорпиус, видимо, представив, как будет неприятно столкнуться с ними в холле, поторопил сестер. Обратно в поместье они бежали даже быстрее, чем недавно из него.

Но их страхам суждено было сбыться. Войдя плотной кучкой внутрь, они наткнулись на старших мистера и миссис Малфой. Последней слуга помогал надеть мантию и шляпу. Дед Скорпа, сверля его холодными глазами, одновременно с этим просверливал дыру в полу своей тростью.

– Я добьюсь того, что это несчастное дитя попадет к нам на воспитание. Она не имеет права! – шипела бабушка под кивки мужа, указывая в сторону столовой.

– Нет! – сипло возразил Скорпиус, заливаясь краской.

– О, милый мой, единственный внук! На твоих глазах пелена. Ты не видишь, что с тобой делают.

– Ну бабушка, – с болью в голосе попросил мальчик, совсем забыв, что за его спиной стоят подруги и все слышат.

Женщина подошла и погладила внука по мокрой щеке:

– Ну-ну. Не забывай, кто ты. Малфои не пускают воду из глаз.

– До встречи, внук, – сухо сказал дедушка, мастерски игнорируя слезы Скорпиуса. – Передай отцу, чтобы отвечал на мои сообщения. Ведь иначе нам с бабушкой приходится вот так без приглашения заявляться.

– И клянусь богом, твоя мать – самая негостеприимная из всех родственников! – воскликнула миссис Малфой-старшая. Спустя миг в столовой послышался звон стекла. Женщина с довольным видом хмыкнула и вышла на улицу.

– Не провожайте нас, – с насмешкой попросил мистер Малфой-старший-старший и, резко развернувшись, последовал за женой.

Только после этого Скорпиус, казалось, начал дышать. Он утер лицо быстрым движением руки и повел девочек на второй этаж по закругляющейся лестнице. У Мэгги не было настроения рассматривать обстановку и удивляться. Она все еще была красной, а блеклые ресницы склеились от недавней истерики. Петунию больше интересовало состояние сестры, чем интерьер.

– Не верьте им. Мои предки хорошие, – смущенно пролепетал Скорп, останавливаясь у приоткрытой двери в кабинет отца.

– Ой, да плевать нам, – прошипела Магнолия, заставив сердце Питти забиться быстрее.

"Зачем она с ним так?" – подивилась девочка про себя.

Проглотив обиду, Скорп шире открыл дверь и пригласил гостий войти. У окна за массивным рабочим столом сидел мистер Малфой, он что-то написал и отправил с совой, которая все это время спокойно сидела на краю. После того, как птица улетела, он кивком указал детям на два вычурных темно-зеленых кресла с деревянными подлокотниками. Когда сестры уселись, долго притираясь к неприятно холодной коже обивки, мистер Малфой, оперев бледную голову на по-женски изящные руки, уставился на них серыми глазами и тяжело вздохнул.

– Как мама? – с беспокойством спросил Скорп.

Отец ему не ответил.

– Для начала, – сказал он, еле разлепив плотно сжатые губы, – прошу простить меня за моих… родителей. Они прибыли без приглашения и весь этот фарс был устроен намерено, чтобы расстроить меня, Асторию и даже вас. Отец знал, что к Скорпиусу едет гостья, и заранее откуда-то узнал фамилию. Свой нездоровый интерес он проявлял еще в переписке со мной, на что я, конечно, не собирался отвечать. Но я бы никогда не подумал, что они приедут.

– Папа, – перебил мальчик, краснея.

– В общем, прошу прощения за испорченный вечер.

– Все нормально, мистер Малфой, – пролепетала Петуния.

– Ты в этом уверен, папа? В том, что дедушка с бабушкой специально, из-за Питти и Мэгги приехали?.. – напугано-смущенно спросил Скорп. Он стоял за креслом Магнолии и, ссутулясь, держался рукой за спинку, будто тяжесть этого вечера в полной мере пала на его худые плечи.

– Конечно, твой дедушка не признался бы, спроси я прямо. – Мистер Малфой потёр правый висок, глядя на сына и непонятно о чем думая. Затем он откинулся на спинку кресла и продолжил чуть громче: – Петуния, я прямо сейчас могу отправить вас с сестрой к Поттерам, если вы не захотите остаться. Нужно лишь дождаться письма с адресом от них. Оттуда дядя отправит вас домой. Мы не обидимся и очень надеемся, что и вы не в обиде на нас за сегодняшний вечер.

Для Питти предложение было неожиданным. И сестра ответила раньше нее:

– Да, пожалуйста. – Она шмыгнула носом и опустила голову.

Петуния посмотрела на нее и прошептала:

– Мэгг, ты чего?

Та лишь покачала головой:

– Прости…

На Петунию смотрел огромными влажными глазами Скорпиус. Его нижняя губа дрожала.

– Питти… – позвал он, когда она вслед за сестрой и мистером Малфоем подошла к камину.

– Ты хочешь остаться? Оставайся, я не против, – сказала Магнолия.

Петуния посмотрела на нее, свою почти точную копию. Лицо сестры выражало только усталость. Потом перевела взгляд на встревоженного Скорпиуса, который еле сдерживался, чтобы снова не заплакать.

В окно влетела та же сова. Она изящно опустила маленькую записку в вытянутую руку мистера Малфоя.

– Поттер ждет вас. Он сказал, что вам нужно просто произнести "домой к дяде… Г-гарри", – процитировал мужчина, выкидывая кусочек пергамента в камин.

– Кстати, а почему Альбус не здесь? Весь вечер хотела спросить… – начала Петуния, видя, как из-за ее слов друг резко краснеет.

– У Альбуса не получилось приехать, – отрезал мистер Малфой. Он снял с каминной полки толстенькую серебряную вазу и протянул ее Магнолии. – Возьми в кулак летучий порошок, войди в камин и кинь его, произнеся то, что попросил ваш дядя. Надеюсь, все пройдет нормально. Обычно нужен точный адрес…

Мэгги напугано смотрела то на камин, то на вазу, то на мистера Малфоя. Петуния поняла, что сестра боится, ведь она ни разу такого не видела. Она думала, как бы так попросить мистера Малфоя вызвать дядю Гарри сюда, чтобы он просто аппарировал девочек к себе домой, а то и сразу к родителям, но пока она решалась, Магнолия выдохнула, зачерпнула порошка и вошла в камин.

– Питт, – позвала она, а когда сестра повернулась, сказала: – я правда не обижусь. Оставайся. – Затем она еще раз вздохнула и с четкими словами "домой к дяде Гарри!" бросила порошок, исчезнув в зеленом пламени.

– О боже, – ошарашенно воскликнула Петуния.

– Ты же останешься? – взмолился Скорпиус, не давая девочке переварить происходящее.

Она отвернулась от его грустных просящих глаз, не в силах смотреть. Петуния уже знала, что сделает. Слишком тяжело ей дался этот выбор, но она уговаривала себя, что решила правильно.

– Увидимся, Скорп. Правда, скоро увидимся, – Питти, повинуясь порыву, обняла одеревеневшего мальчика, быстро схватила горсть летучего порошка и впрыгнула в камин.

Как только с ее губ слетели нужные слова, горячий зеленый огонь потянул ее за собой сначала куда-то вверх, а затем в сторону, мотая вокруг своей оси до тошноты. Через долгий миг она вывалилась на каменный пол знакомой кухни и тут же оказалась в объятиях Лили.

– Питт? – пораженно спросила Мэгги, сидевшая за столом и, судя по распухшим глазам и красным щекам, все это время плакавшая.

"Да уж, хорошенькие начинаются каникулы", – горько подумала Петуния, обводя взглядом улыбающиеся лица Поттеров.

______

* Стоун – чуть больше 6 килограммов

** Сложности перевода: и «эстейт», и «мэнор» можно перевести как «усадьба, поместье», вот только мэнор – это что-то огромное и передающееся по наследству из поколения в поколение, а эстейт – просто жилье

Бонусная глава 2. Зачарованная троица

Дядя Гарри очень торопился на работу, поэтому просто оставил Петунию на попечение бармена в «Дырявом котле», пока родители Клементины не заберут ее. В непримечательном заведении сидели сплошь волшебники. Почти никто не обращал внимания на милую белокурую девочку, специально одетую в обычную для этого мира мантию.

Питти теребила ручки маленького дорожного чемоданчика, почти пустого. Ей предстояло побыть у Тины не больше недели, так что тащить много вещей не имело смысла. Мэгг после вечера у Малфоев проплакала полночи, но так и не сказала родне, почему. Наутро тетя Джинни аппарировала ее домой, а Петунию, Лили и Альбуса отправили через камин к ба Молли.

Там Питти и провела остаток недели, пытаясь выведать у хмурого кузена, почему он отказался ехать к Скорпиусу. Но куча игривых детей и неутомимая работа в саду и по дому отвлекали девочку от разговоров. Большую часть времени она провела не с Алом, а с Доминик, Лили и Молли младшей, которую в кругу своих, чтобы не путать с бабушкой, звали Эмс*.

Эмс должна была поступить в Хогвартс в этом году и очень предвкушала сие событие, расстраивая младших кузин постоянными упоминаниями волшебной школы. Петуния думала о Хогвартсе с куда меньшим энтузиазмом.

Из тяжелых дум о школе и сестре Петунию вырвала Тина, неожиданно накинувшаяся на нее со спины. Девочку сгребла подругу в крепкие объятия, и они вместе чуть не повалились на пол, переполошив ближайших соседей у барной стойки.

– Питти-и-и-и!!! – счастливо тянула Клементина, крича в ухо подруги. – Как же я рада!

– Привет, привет! Ты меня задушишь. – На самом деле Петуния была очень довольна. Освободившись от объятий, она улыбнулась двум женщинам, сопровождавшим подругу: – Доброе утро, миссис Мистерио.

– Здравствуй, солнышко. Ну что, пойдем? – сказала, мило улыбаясь, мама Тины – черноволосая невысокая волшебница с такими же мечтательно-серыми глазами, как у дочери. – Зови меня Рейвен. А это моя мама, Мэрилинн.

– Доброе утро, миссис Мэрилинн.

– Мисс, – поправила бабушка Тины, тряхнув густой седой шевелюрой. На ее контрастно молодом лице появилась игривая ухмылка. – Можно просто по имени, дорогая. Мы не привыкли к обращению по фамилии, ведь она у нас на всех одна.

– Хорошо. А я просто Питти, – ответила девочка, чувствуя, как внутри нее разливается тепло.

Оставив коробку с лягушонком на барной стойке, они прошли через весь паб и очутились на заднем дворике. За ними никто не наблюдал, не кидал удивленные взгляды, и Петунии до боли в груди было приятно такое невнимание. Весь учебный год проведя в компании Альбуса и Скорпиуса, девочка постоянно попадала под наблюдение заинтересованных и притворяющихся незаинтересованными людей, как какая-то знаменитость, и теперь чувствовала легкость.

Бабушка Тины достала из рубинового цвета мантии волшебную палочку и постучала по определенным кирпичикам. Стена, скрипя камнями, начала раздвигаться. Петуния постаралась быстро подобрать челюсть. Ей не удалось побывать на Диагон-аллее в прошлом году, и она чувствовала себя маленькой дурочкой.

Подруга воодушевленно вздохнула, взяла ее за руку и потащила впереди матери и бабушки, которые тихо перешептывались о чем-то своем.

– Сколько у тебя галеонов? – без обиняков поинтересовалась Тина.

– Тридцать пять. Тетя Джинни сказала, что палочки дорогие. И немного расстроилась, что та, которую купила она, мне не подходит.

– Ну что поделать. Будет запасная. Значит, сначала в лавку Олливандера, а потом в зоомагазин за кормом Джей-Джею и потом за сладостями?

– Нам на все хватит?

– Еще на неделю останется. Палочка максимум десятку стоит.

– Ну, хорошо, – обрадовалась Петуния.

Тина немного прогадала, и палочка обошлась в тринадцать галеонов. Все тот же ясень, но внутри волос единорога. Французского, если верить старому продавцу. Питти посмеялась, но палочку купила, не особо, правда, веря, что будет разница.

– Вообще-то волос единорога – самая распространенная сердцевина для палочек, – сказала Мэрилинн задумчиво. – Я бы взяла именно такую, с ней больше шансов, что она подойдет.

– У меня тоже волос единорога, только не французского, а родного английского. – Тина подмигнула.

– Я до сих пор не могу поверить, что они существуют…

– Когда станете чуть старше, вам их покажут на уроке ухода за магическими существами, – сказала Рейвен, погладив дочь по голове. – Куда теперь? Посмотрим метлы?

"Зачем?" – подумала Петуния, но промолчала. Вдоволь наглядевшись на выставленную в витрине "Нимбус 2026" (что бы это ни значило), старшая половина отделилась от младшей и направилась в зоомагазин, пока девочки тратили остатки денег на разнообразные сладости в уличных лавочках.

– Господи, как же хорошо, – сказала Петуния, поедая без помощи рук голубую сладкую вату, которая, если не торопиться, заново нарастала на палочке. – Надеюсь, это не будет бесконечно, иначе я лопну.

– Нет, всего лишь девять минут. Потом Джеминио рассеется. К тому же, это только иллюзия, еду нельзя по-настоящему копировать.

– Ну конечно. Иначе не было бы голода и мы бы жили счастливо, – грустно заметила Петуния.

– Сомневаюсь, – с иронией ответила ей подруга.

У кирпичной стены они встретились с Рейвен и Мэрилинн, которые уже их ждали. Мама Тины покачала головой:

– Весь аппетит перебьете. А ведь дома ждут рагу и тыквенный пирог.

– В меня все влезет, – засмеялась Тина.

Она взяла маму за руку и прошла сквозь брешь в стене.

До дома семейства Мистерио добирались камином из "Дырявого котла". Вынырнув вслед за Тиной из зеленого пламени, Петуния отчетливо расслышала, как гудит лягушонок в коробке.

– Надеюсь, его там не стошнило, – обеспокоено спросила Клементина и забрала питомца у подруги, которая, отряхиваясь, осматривала просторную гостиную.

Все в ней было старым, пухлым и уютным, даже папоротники в круглых горшках на широких подоконниках. Узорчатый и немного протертый в центре коврик лежал под креслом-качалкой и двумя небольшими диванчиками выцветшего кораллового оттенка. В углу стояло нечто, напоминающее пианино.

– Это называется клавикорд, – проследив за взглядом подруги, сказала Тина. – И на нем никто не играет.

– Неправда. На нем играю я. Просто очень редко. – В комнату вплыла тетя Тины, рыжая высокая и гибкая, как тростинка, ведьма, с таким же отстраненным взглядом, какой часто бывал у ее племянницы. Поверх ее тонкого льняного платья был надет фартук. – Привет, Петуния. Зови меня Тони, хорошо?

– Конечно. А вы меня Питти, если хотите.

– Я подумаю об этом, – загадочно бросила женщина и, подхватив покупки и чемодан девочки, вышла из гостиной.

Тина пожала плечами на удивленный взгляд Петунии и направилась за тетей, которая отнесла вещи в ее маленькую спальню. Питти огляделась: широкая кровать с медной спинкой, укрытая пухлым лоскутным одеялом, круглобокий коричневый комод с выдвижными ящиками, да простой стол у подоконника, – вот и все, что умещалось в комнатке. Шторки на окне были в тон одеяла, как и старенький коврик: цветастые, с преобладанием голубого и бирюзового. Обои до того выцвели, что рисунок было не разобрать, и казались они просто светло-желтыми.

– Ну, не дворец, конечно, но…

– Да нет, что ты! – перебила Питти. – У тебя очень мило!

Ей, по правде, больше нравилась уютная обстановка у Мистерио, чем вычурная роскошь в доме Малфоев. Но почему-то девочка порадовалась, что Клементины не было с ней в гостях у Скорпиуса.

– Обед через пять минут, – оповестила тетя Тони, разложив вещи. – Не забудьте помыть руки.

Дождавшись ответа, она выскользнула из комнаты, словно тень.

– Не обращай на нее внимания. Она немного не в духе.

Питти, которая пока не заметила ничего необычного, пожала плечами. Как Скорп не знал, что такое строгость, так и Тина, по ее мнению, не представляла, что такое, когда взрослая женщина не в духе. Петунию это лишь умиляло.

Они проверили лягушонка, оставили его греться на подоконнике, и спустились на первый этаж в столовую, тоже небольшую и очень уютную, с дубовым столом на шесть персон, добротными стульями и старинным посудным шкафом в углу. Прямо перед Петунией висела большая картина, которую собой загораживала мама Тины, и девочке была видна лишь огромная ворона, которая, если подобрать ракурс, будто сидела на плече Рейвен. Иногда птица беззвучно встряхивала крыльями и вертела головой, отчего чувство, что она настоящая, выпуклая, только усиливалось.

Обед был обилен и вкусен. Никаких вам перемен блюд, все, что было, сразу стояло на столе, и можно было брать, что хочется, без всякой очередности и правил. И у тарелок лежало по одной ложке и вилке. Петуния еще никогда так не радовалась простой сервировке. Зная, что у Тины тоже поместье, она ждала и боялась, что прием будет такой же, как у белокурого друга.

Разговаривали в основном о квиддиче, ценах на метлы и зелья, в общем, на те темы, которые совершенно не интересовали Петунию, так что она самозабвенно отдалась вкуснейшему рагу. Бабушка Тины задала ей, конечно, пару вопросов про учебу и семью, но они были вполне обычными и никак не задели девочку. Рейвен один раз подняла тему Домов, но пренебрежительный вздох Тины закрыл эту тему за миг (если бы Петуния так вздохнула в ответ на слова мамы, ей бы не поздоровилось).

Потом девочек попросили помочь убрать со стола. Питти носила тарелки и блюда руками, а Тина, тренировавшая чары левитации, пыталась использовать их. Потом пришлось в срочном порядке тренировать чары для починки предметов, чары для уборки лужиц соуса с ковра и навыки быстрого убегания в свою комнату.

– Мне надо написать маме, где я нахожусь, – сказала Петуния Тине, садясь за стол. Та, гладя Джей-Джея и смотря в окно, ответила, отстраненно-мечтательно, как она хорошо умела:

– Наш дом находится недалеко от Ситни, его не видно магглам, как и наших соседей. У нас тут небольшая деревенька на пять домов. Мы в Корнуолле, если быть менее точной.

– Этого для мамы хватит. Корнуолл, говоришь? Дядя Билл живет в Корнуолле, – обрадовалась Питти.

– А где точно, не знаешь? Мы бы могли съездить в гости.

– Не спрашивала. Где-то на берегу моря. Ты правда поехала бы со мной? Я сдружилась с кузиной Доминик, она прикольная, хоть и маленькая еще.

– Конечно, если они не будут против.

– Напишу письмо и тете Джинни, спрошу. Только скажи сразу, можно организовать это как-то без каминов? Они ужасны.

– Ты привыкнешь. Камины – это очень удобно.

– А чистить одежду от золы каждый раз тоже удобно?

– Когда мы станем настоящими волшебницами, нам будет очень легко чистить одежду. Нужно просто подрасти. – Тина продолжала следить за облаками.

– Как по мне, лучше автобус или поезд.

– Корнуолл большой. Если они живут не очень далеко, я попробую уговорить предков на поездку. Просто бабушка не хочет оставлять тетю Тони одну, а мама вечно занята своими травами.