Текст книги "Поджигатель"

Автор книги: Питер Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

– Сильно ушибся, чертенок?

Но мальчишку волновал только велосипед.

– Посмотри, что ты сделал, псих! Мне его только вчера купил отец!

Переднее колесо велосипеда изогнулось «восьмеркой». У Ли Яня отлегло от сердца: в мастерской колесо исправят за пару минут.

– Я офицер полиции. Иди в участок, он через два дома, и жди меня.

С этими словами Ли продолжил погоню.

– В уча-а-асток, – заныл паренек. – Да пошел ты знаешь куда!

На пересечении двух узких проулков инспектор остановился. Нигде никого. Его тяжелое дыхание почти заглушало отдаленный шум транспорта, несшегося по Дунчжимэнь. Ли решил двинуться направо, туда, где по обеим сторонам проулка тянулись безликие сыхэюани. У входа в одно из домовладений пожилая женщина собирала метлой окурки и шелуху от арбузных семечек. Ли Янь вытащил свое удостоверение.

– Полиция. Вы не видели здесь мужчину в темном костюме? Не пробегал?

– Не пробегал. Минут десять назад тут играли детишки, больше никого.

Развернувшись, он быстрым шагом направился в противоположную сторону, к Дунчжимэнь. Как обычно в это время дня, на улице было настоящее столпотворение: легковые автомобили, троллейбусы, нескончаемый поток велосипедистов; в давке на тротуарах пекинцы тут и там с открытых лотков покупали фрукты, овощи, зелень. Жадно хватавшего ртом воздух сыщика никто не замечал. Джонни Жэнь испарился. Без следа.

– Слепцы! Вы слепцы!

Возвратившись к коллегам, Ли дал волю своей ярости.

– Выходите с совещания, главной темой которого и был этот тип, с фотографиями в руках, направляетесь к себе – и не видите, как он бежит из моего кабинета!

Возразить на это подчиненным было нечего. Здание первого отдела пекинской полиции походило на растревоженный муравейник. Первым делом Ли Янь зашел к шефу и потребовал поставить у входа в здание вооруженных охранников; все посетители должны были предъявлять им свои удостоверения личности.

– Меня поражает безрассудная наглость преступника, – заявил он. – Сидим, обсуждаем, как будем ловить убийцу, а он уверенно заходит в мой кабинет, роется в документах!

– У тебя что-нибудь пропало?

– Пока не знаю. Не успел проверить.

Никто из детективов не мог сказать, имел ли Джонни Жэнь что-либо в руках, покидая здание.

– Мы думали, это кто-то с первого этажа, из управленцев, – слабо оправдывался У. – Очень приличный мужчина, в дорогом костюме.

Со стуком захлопнув дверь кабинета, Ли подошел к окну. Благоприятный фэншуй не помог: стены, пол, сам воздух казались оскверненными, загаженными. Джонни Жэнь был либо невероятно хладнокровным человеком, либо безумцем.

Может, и тем и другим одновременно. Он явно ни во что не ставил полицию.

Ли Янь опустился на стул, начал разбирать бумаги. Все документы вроде бы лежали на своих местах, но за последние два дня их накопилось столько, что определить, не исчезли какой-нибудь важный листок, сумел бы только ясновидящий. Ли посмотрел по сторонам: в кабинете ничего не изменилось; под окном по-прежнему высились стопки бумаг. Один за другим он стал вытягивать ящики стола: ручки, чистые блокноты, коробочки скрепок, перочинный нож, две упаковки жевательной резинки, рапорта, оставшиеся от предшественника (надо бы выбросить!), пачка писем. Похоже, здесь никто не копался. Что, черт возьми, мог искать Джонни Жэнь? Что заставило его войти в логово льва? Где мотивы?

В дверь несмело постучали.

– Заходите!

Это был Чжао.

– Извини за беспокойство, босс. Пока ты отсутствовал, звонили из прокуратуры. По словам адъютанта, генерал Цзэн Сюнь недоволен тем, что в сегодняшнем отчете отсутствует информация о последних событиях в парке Житань.

Ли прикрыл глаза. Только этого не хватало! Но откуда заместитель генерального прокурора узнал о нападении в парке? Исправлять в четыре утра готовый отчет старший инспектор просто не имел сил. Теперь приходилось расплачиваться. Он подошел к двери.

– Цянь! Рапорт о находках в парке составлен?

– Заканчиваю, босс.

– Хорошо. Сделай копию и предупреди курьера. Я займусь сопроводительной запиской.

Черт, черт, черт!

Ли потянулся к рабочему блокноту, но рука его повисла в воздухе. Может, сначала связаться с лабораторией? Вдруг результаты ВИЧ-анализа уже пришли? Если вставить их в отчет, то, вполне вероятно, новые данные смягчат реакцию генерала на произошедшее в парке. Детектив снял трубку телефона и попросил оператора соединить его с профессором Се. Дожидаясь соединения, он мысленно подвел итоги последних часов работы: версия о наркотиках – как связующем три убийства звене – отброшена, вместо нее возникла новая: гомосексуальные контакты Чао Хэна; почти со стопроцентной гарантией установлен преступник – некий Джонни Жэнь, житель Гонконга, наемный убийца одной из триад в Цзюлуне. Убийца еще не покинул Пекин и пытается определить, насколько близко к нему подобралась полиция. В трубке наконец прозвучало:

– Профессор Се у телефона.

Голос отвлек его от размышлений.

– Профессор, это заместитель начальника первого отдела старший инспектор Ли Янь. Не могли бы вы уточнить, когда станет известен результат анализа на ВИЧ?

– Впервые слышу о таком. Что за анализ, старший инспектор?

Ли нахмурился.

– Анализ крови Чао Хэна, профессор. Вчера его предложила провести доктор Кэмпбелл.

– Мне никто ничего не предлагал.

– Не понимаю. – Он действительно был сбит с толку. – Доктор Кэмпбелл сказала, что вчера вечером, после семи, она разговаривала с вами на эту тему.

– Здесь какая-то ошибка. К тому же анализ невозможен. Сегодня утром останки Чао Хэна были кремированы.

– Что?! – Ли Янь не поверил собственным ушам. – Но тело являлось вещественным доказательством. Кто позволил уничтожить важнейшую улику?

Трубка долго молчала. Неуловимо изменившимся голосом профессор произнес:

– Насколько я понял, родственники погибшего не захотели связывать себя похоронами.

– Какое это имеет отношение к следствию? Тело погибшего Чао Хэна – собственность государства, и только мы имеем право решать вопрос о кремации.

– Лаборатория получила прямое указание уничтожить останки.

– От кого?

– Простите, инспектор, мне пора. В прозекторской лежит очередной труп.

Послышались короткие гудки. Ли Янь с минуту не мог положить трубку. Должно быть, произошло нечто чрезвычайное. Рука его непроизвольно скользнула к ремню, но кармашек для часов оказался пуст. Цепочка, вспомнил Ли, вчера порвалась цепочка. Куда же он дел луковицу? Положил в верхний ящик стола. Ли Янь потянул его на себя: часов не было. Он ощупал дальние углы. Ничего. Осмотр остальных ящиков тоже не принес результата. Обследуя их в первый раз, Ли не вспоминал о часах, его мысли были заняты другим.

Детектива прошиб холодный озноб. По какой-то загадочной, не поддающейся логическому объяснению причине луковицу унес Джонни Жэнь.

IV

Маргарет давила на педали велосипеда, бездумно пробираясь сквозь сутолоку пекинских хутунов к северной окраине города. Тело переполняла усталость, душу – обида и злость. Для мыслей не оставалось места. Если не тревожить мозг, то с эмоциями она как-нибудь справится. Сейчас это был единственный способ убежать от реального мира. К сожалению, бежать из Китая она пока не могла: самолет в Чикаго вылетал только утром.

Выйдя после трудного разговора с Бобом Уэйдом из учебного корпуса и намереваясь возвратиться в гостиницу, Маргарет заметила шагавшую по территории университета Лили. Решение расставить все по местам пришло интуитивно. Увидев на пути американку, Лили покраснела. Доктор Кэмпбелл не стала утруждать себя выбором слов. Если бы мать, благовоспитанная женщина, услышала ее фразы, то наверняка прикрыла бы лицо руками. Даже отец, настоящий виртуоз по части площадной брани, завистливо покрутил бы головой. Но чувство удовлетворения, которое испытала Маргарет, объяснив бывшей стороннице хунвейбинов ее истинную сущность, оказалось недолгим. Возвратившись в гостиничный номер, янгуйцзы расплакалась и провела в слезах более часа. Горячий душ не смыл ощущение потери. По телефону Маргарет договорилась с представительством авиакомпании о переоформлении обратного билета на завтрашнее утро.

– Это обойдется вам в приличную сумму, – предупредил менеджер.

– Плевать, – ответила она.

Сейчас, бросив в багажную корзинку велосипеда карту окрестностей и туристический справочник, Маргарет пыталась убежать хотя бы из Пекина. Она хотела побыть одна, разобраться в собственных чувствах, и чтобы рядом не было ненавистных физиономий. Проезжая мимо офиса компании «Эппл компьютерс», она полной грудью вдохнула клуб отработанных газов из выхлопной трубы огромного трейлера. Колеса велосипеда мерно вращались уже минут сорок, но особыми достопримечательностями маршрут пока не изобиловал. В жизни улицы оказывались куда более длинными и скучными, нежели на карте.

Примерно через четверть часа, выбравшись из суеты маленьких рынков и потока спешивших на обед велосипедистов, Маргарет, неожиданно для себя самой, увидела ворота парка Юаньминъюань – парка Гармонии и Света. Заложенный в начале XVIII века и разрушенный в 1860 году английскими и французскими солдатами, удивительный «сад садов» лежал в руинах, от былой гармонии не осталось и следа. Пыль и запустение царили в дивном уголке, где полтора столетия назад наслаждались тишиной отпрыски императорской династии Цин. В те далекие времена парк славился редкой красоты мраморными чертогами, прототипами для которых послужили дворцы Версаля. Их строительство явилось, так сказать, первым в Поднебесной опытом создания совместных предприятий. Теперь свидетельством давнего великолепия служили лишь циклопические каменные скелеты да заросшие камышом пруды.

Оставив велосипед в стойке у ворот, Маргарет двинулась по дорожке в глубь парка. Тропа проходила мимо небольшого озера, где на поверхности воды плавали несколько чудом сохранившихся лилий, мимо киосков, в которых девушки с раскрашенными дешевой косметикой лицами предлагали редким посетителям безвкусные сувениры. Из укрепленных на фонарных столбах динамиков лились тоскливые звуки национального щипкового инструмента – цитры. То и дело сверяясь со схемой, что была напечатана на обратной стороне входного билета, Маргарет добралась до узкой тенистой аллеи. Надрывная музыка стихла, тишину нарушало только кваканье лягушек в маленьком круглом пруду. Она присела на гранитный валун. Вдали, сквозь просветы меж ветвями деревьев, в знойном мареве виднелись зеленые поля. На память пришли хвастливые заверения Маккорда: «Мы накормили бы всю планету!» Молодая женщина презрительно фыркнула. Неужели людей, подобных Маккорду, и в самом деле волнует участь миллионов голодных? Наверное, это было цинизмом, но она не могла отделаться от ощущения, что голод и нищета отдельных стран являлись своего рода продовольственной карточкой, которая для многих ученых служила залогом профессионального успеха. Она вспомнила о Чао и его сотрудничестве с Маккордом в стенах института Томпсона. Венцом этой совместной работы стал приезд Маккорда в Китай, появление суперриса и стремительный взлет Чао Хэна до поста научного советника при правительстве КНР. А теперь трагическая смерть Чао привела Маргарет сюда, в парк, с холмов которого так красиво смотрятся нежно-зеленые ростки на далеком поле, покрытом бурой водой.

Неконтролируемый поток сознания освободил ту мысль, что, казалось, была надежно блокирована в ее мозгу. Ли Янь. Если бы Маргарет в его квартире сама сняла с себя одежду, какое возмездие послало бы небо офицеру пекинской полиции?

Ли не мог не предвидеть последствий дальнейшего развития событий. Для него они были бы куда более серьезными, чем для нее. Кто она такая, в конце концов? Глупая американка, которая совершенно не считается с местными правилами. И он – уполномоченный государством стоять на страже этих незыблемых норм. Но почему тогда Ли привез ее к себе домой, если имел возможность без всяких проблем доставить подвыпившую даму в гостиницу? Искать ответ на этот вопрос Маргарет боялась. Неужели китайцем двигали те же чувства, что и ею? Но что, собственно говоря, она чувствовала? Что могла она чувствовать после недавней смерти Майкла? Не являлось ли ее безрассудство попыткой заполнить пустоту, оставшуюся в душе с уходом мужа?

Ее разум был изнурен мучительным поиском смысла жизни, беспомощными объяснениями своих поступков. Ясно было только одно: разлуки с Ли Янем она не выдержит. Возвратившись в гостиницу, она упакует вещи, поужинает, ляжет спать – чтобы завтра утром навсегда покинуть Пекин. В Чикаго ее ждет тоже самое, что прервалось всего четыре дня назад. Четыре дня? Не четыре столетия? Казалось, с Ли Янем они знакомы долгую, долгую жизнь. Как могла она счесть его отталкивающим уродом с болезненно раздутым самомнением – тогда, в первый день? Китаец пришел в бешенство, больше она его таким не помнила.

Маргарет бережно перебрала в памяти те моменты, когда ей до одури хотелось прикоснуться к Ли, нежно поцеловать. Что в этом постыдного? Вспомнилось его лицо в зеркале. Ведь Ли знал: Маргарет видит, куда направлен его взгляд. Господи, зачем же она сдержала себя?

Но теперь игры закончились, фантазиям уже никогда не воплотиться в реальность. Чего лишили себя оба? Украденных у судьбы нескольких часов исступленной любви. Малости. Для Маргарет не было будущего в Китае, для Ли Яня – вне его. Где же пресловутый смысл? Тоска по нормальным человеческим отношениям оказывалась высосанной из пальца.

Она подобрала с земли гальку, швырнула округлый камешек в центр пруда. Недовольные лягушки скрылись под водой. «Главная беда в том, – подумала Маргарет, – что душа до сих пор блуждает в потемках. Я приехала сюда в надежде скинуть груз прошлого, но нашла себя не готовой к реалиям китайской действительности, мне не хватило силы воли перекинуть мостик. Я встретила достойного мужчину – но в неудобном месте, в неподходящее время».

Вопрос строительства новых взаимоотношений был снят с повестки дня. Вот какой совет дала бы сейчас Маргарет своей сестре, своей лучшей подруге: не спеши. Не трать силы в погоне за химерой, выбрось на время мужчин из головы. Жизнь и без них может быть прекрасной.

Губы ее дрогнули в печальной улыбке. Советам, которые слышат от нас друзья, сами мы обычно не следуем. Их очень легко давать, но невозможно придерживаться.

Маргарет медленно поднялась с валуна. «Не думай о нем, – приказала она себе. – Возьмешь утром такси, доберешься до аэропорта. А когда самолет уже будет в воздухе, можешь поразмыслить о будущем. Только не оглядывайся назад!» Во всяком случае, до тех пор, пока расстояние и время не позволят увидеть ретроспективу. Это как рисовые поля, лежавшие под крылом авиалайнера: мозаика, кусочки разбитого зеркала. Сейчас они выглядят совершенно иначе: тонкие зеленые ростки над бурой водой. Вся жизнь являет собой ретроспективу, которая незаметно для глаза сменяется перспективой. Интересно, какая перспектива ждала ее с Майклом?

Получасовое пребывание Маргарет в парке Юаньминъюань несколько отодвинуло линию горизонта. Выход из замкнутого круга, наверное, все-таки существовал. Секрет прост: не думай!

Теперь главной заботой американки было без происшествий доехать до гостиницы.

Глава 10

I

Четверг, вторая половина дня

Маргарет мерно работала ногами, внимательно следя за соседними ездоками, заботясь лишь о том, чтобы какой-нибудь безумный мотоциклист не вдавил ее в борт троллейбуса. Мимо, как на экране кинотеатра, проносились дома, деревья, люди. Она с удивлением поняла, что будет скучать по Пекину. Этот город, вне зависимости от того, сколько времени человек в нем пробыл, навсегда остается в его сердце. «Не думай, не думай!» – кричал голос с небес, ее собственный голос. И она решила попробовать.

К гостинице Маргарет подъехала с севера, миновав помпезный дар Москвы – Дворец советско-китайской дружбы, как его когда-то называли. Закатив велосипед в стойку сбоку от входа, она услышала сигнал автомобиля, однако не обратила на него внимания: пронзительные завывания сопровождали ее на протяжении всего пути. Но сигнал повторился: два энергичных коротких гудка и один длинный. Маргарет обернулась: на гостиничную стоянку вползал темно-синий джип. При виде сидевшего за рулем мужчины она обмерла. Ли Янь. Водитель заглушил двигатель, взглянул на американку; желтизна под его глазами была почти неразличима.

– Я надеялся застать вас в университете. Там сказали, что читать лекции вы больше не будете.

Она утвердительно кивнула.

– Самолет завтра, в девять тридцать утра.

Маргарет казалась далекой и недоступной. Ли хотел спросить, почему она решила возвратиться домой, но не решился.

– Необходимо уточнить один момент, – произнес детектив. – Я имею в виду анализ на ВИЧ.

Разочарование, которое она испытала, выразилось в форме обычной злости.

– Честно говоря, это меня нисколько не интересует. В расследовании я не участвую, и мне абсолютно нет дела до того, был Чао Хэн болен СПИДом или нет.

Обиженный ее тоном, Ли Янь мягко произнес:

– Я не смог бы вам ничего сообщить, даже если бы и хотел… Вы ведь никому не предложили его провести.

– Что?! – В голосе Маргарет звучало неподдельное возмущение.

– По словам профессора Се, во всяком случае.

– Бред! Я говорила ему об этом еще вчера вечером, перед тем как отправиться сюда.

– О повторном анализе крови Чао Хэна?

– О чем же еще?

– Он уверил меня, что такого не было.

– Значит, ваш профессор – отъявленный лжец!

– Может, вы сама ему об этом скажете?

– А вы попробуйте меня остановить.

Маргарет замком пристегнула велосипед к стойке, обошла джип, рванула дверцу и уселась на переднее сиденье.

– И вы ему поверили, так?

– Нет, – кратко ответил Ли.

Секунду-другую она не сводила с китайца глаз.

– Скажите, что, в конце концов, происходит?

– Кому-то пришлось очень не по нраву наше желание еще раз проверить кровь Чао.

– Профессору Се? – недоуменно спросила Маргарет.

– Профессор всего лишь выполнял указание свыше.

– Чье указание?

– Не знаю.

– Но… почему?

– Не знаю.

Она покачала головой.

– Чистый абсурд! Вы же полиция, кто может помешать вам взять кровь для анализа? Каким образом?

– Очень просто: кремировав труп и уничтожив образцы тканей.

– Это шутка?

– Если бы. Сегодня утром они сожгли тело.

Маргарет отказывалась верить.

– Это невозможно. В Штатах образцы хранятся в замороженном виде в течение года. При расследовании убийства – пять лет.

– В Китае тоже просто так вещественные доказательства не уничтожают – как правило. В нашем случае решение о кремации объяснят скорее всего «административной ошибкой».

Чтобы обнаружить эту «ошибку», Ли Янь потратил все утро. Ему даже показали формуляр. Оказывается, машинистка по какому-то недоразумению впечатала в соответствующую графу не то имя. Разумеется, виновную наказали.

– А этому вы поверили?

– Нет. – Ли прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Его душила ярость. – Кто-то пошел на большой риск, чтобы замести следы. Но одна ниточка все же осталась. – Он сделал паузу. – Это вы.

– Я?

– Провести анализ вы потребовали у профессора Се вчера вечером, то есть задолго до того, как он получил инструкцию уничтожить тело.

– Но если он это отрицает…

– Вот почему я прошу вас оставить перед отлетом официальное заявление. Понимало, это не более чем ваше слово против его, но…

– Но все не так. Есть свидетель.

Ли Янь удивился.

– Имя?

– Лили Пэн. Когда я пошла к профессору, она навязала мне свое общество.

Инспектор лихорадочно обдумывал услышанное.

– Значит, отказаться от своих слов он уже не сможет. Это означает, что мы, то есть вы, Лили и я, в состоянии надавить на него. Когда крысы напуганы, они, бывает, начинают визжать. Вы все еще готовы поехать в университет?

Маргарет заколебалась. Ответить «да» было слишком просто. Но утвердительный ответ обрекал ее вновь окунуться в ту пучину чувств, в которой она тонула всего три часа назад.

– Не думаю, чтобы там мне обрадовались, – тихо выдавила она.

– Дело не в университете. Вы свидетель.

– Значит… выбора у меня нет. Вы это имеете в виду?

– Это.

– Что ж, нет так нет. – В уголках рта Маргарет появился намек на улыбку.

– Едем!

Дорога в лабораторию изучения вещественных доказательств отняла менее четверти часа. Первые пять минут оба молчали.

Маргарет раскаивалась. Кто тянул ее за язык? Отказалась бы, и Ли Янь не сумел бы ее принудить. Она явно сваляла дурака. Что, кроме нервотрепки и головной боли, принесет беседа с профессором Се? Разве можно что-то изменить? В девять тридцать самолет взлетит, и они с Ли больше никогда не увидят друг друга. Обратная дорога в Китай ей заказана. Какое дело доктору Кэмпбелл до убийства Чао Хэна, уличного торговца наркотиками и строительного рабочего из Шанхая? Да, кто-то пытается помешать расследованию, но при чем здесь она?

– Мы установили личность киллера, – сказал детектив. – По отпечатку большого пальца.

И Маргарет поняла, при чем.

– Кто же он?

– Человек из гонконгской преступной организации, как в самом начале и предположил дядя. ДНК крови, обнаруженной внутри перчатки, соответствует ДНК слюны на окурках «Мальборо». Ошибки тут быть не может. Зовут его Джонни Жэнь. Сегодня утром он проник в мой служебный кабинет и украл из ящика стола часы-луковицу – помните?

Маргарет была поражена.

– Как… Зачем?

– Не знаю. – Вопрос этот не давал покоя и самому Ли. – Он следил за нами, глаз не спускал. Вчера попытался убить меня, сегодня оставил весточку. Хочет убедить: он может все, мы – ничего.

– Думаете, он поэтому украл часы? Чтобы показать свои возможности?

Старший инспектор пожал плечами:

– А зачем еще? Если только он не сошел с ума. Но если Джонни считает, что мы его не найдем, он не прав. К завтрашнему утру его физиономия будет известна в стране не меньше, чем лик председателя Мао.

Минута прошла в тишине: Маргарет о чем-то размышляла.

– Но ведь не он же отдал приказ кремировать тело?

– Не он. – Ли покачал головой. – Здесь чувствуется рука его нанимателя.

– То есть человека со связями, который без труда отодвинул в сторону эксперта и уничтожил главную улику.

Кивнув, водитель покосился на пассажирку. Джип остановился перед светофором.

– У меня дурное предчувствие. Вы как в воду глядели: похоже, Чао сожгли для того, чтобы на свет не выплыла какая-то страшная тайна. Они просчитались только в одном: в огне сгорело не все.

Когда оба ступили в лабораторию, профессор Се еще не закончил вскрытие. При виде Маргарет часть лица под маской эксперта порозовела. В глазах его мелькнула паника. Стараясь оставаться невозмутимым, Се опустил марлевую повязку, повернулся к ассистентам.

– Оставьте нас на несколько минут.

Двое медиков в зеленых халатах вышли; Ли Янь плотно притворил дверь.

– Профессор, вы по-прежнему будете утверждать, что доктор Кэмпбелл не обращалась к вам с просьбой провести анализ крови Чао Хэна на ВИЧ?

Се беспомощно улыбнулся:

– Как я могу? Конечно же, такая просьба была. Но, понимаете, мой английский…

– Когда мы здесь, в этом помещении, работали с вами рука об руку, никаких проблем с английским не возникало, – медленно проговорила Маргарет. – И вчера, я уверена, вы прекрасно поняли мои слова. Думаю, констебль Лили Пэн подтвердит это.

Краска сошла с лица эксперта.

– Вы накликали на себя беду, профессор, – веско уронил Ли Янь. – Уничтожив вещественное доказательство, вы превратились в сообщника убийцы.

Се быстро, почти бессвязно заговорил по-китайски:

– Я не имею к этому никакого отношения, старший инспектор Ли. Я сделал только то, что мне приказали, не больше. Не мне судить о прихотях начальства. Но если вы собираетесь обвинить меня в чем-то, то, боюсь, беда придет уже к вам.

Маргарет заметила: рука, в которой патологоанатом держал скальпель, трясется.

– Вы угрожаете мне, профессор? – ровным голосом спросил Ли.

– Нет-нет, всего лишь объясняю, как обстоят дела. А обстоят они так, что ни я, ни вы не можете вмешаться в ход событий.

– Посмотрим, – бросил детектив, направляясь к двери.

Маргарет поняла только одно: разговор никак не был дружеским. На языке вертелся вопрос, и эксперт его понял без слов. Все-таки они провели вместе три вскрытия, а такое сближает. Как бы извиняясь, Се едва заметно пожал плечами. Американка со вздохом вышла из прозекторской. Ли ждал на улице, под палящими лучами солнца.

– Что он сказал?

– Предупредил меня.

– Как, он осмелился угрожать вам?

– Нет. – Ли мрачно усмехнулся. – Это действительно было предупреждение.

Маргарет покачала головой:

– Не понимаю. Разве вы не можете арестовать его за противодействие уголовному расследованию?

– Такого закона в Китае не существует.

– А как же у вас поступают с теми, кто отказывается сотрудничать с полицией?

Удивленный наивностью собеседницы, Ли улыбнулся уже искренне.

– В Китае никто не отказывается сотрудничать с полицией.

Маргарет не сразу уяснила смысл фразы.

– Но как иначе можно расценить его поведение?

– Профессор не отказывался сотрудничать. Он просто лгал.

– Где она сейчас? – Стоя возле стола, Чэнь Аньмин яростно запихивал в портфель пачку бумаг.

– У меня в кабинете.

– Ты глупец, Ли! – Шефа трясло. – Я ведь сказал: американка отстранена!

– Она свидетель. Я должен записать ее показания.

– Какие? О том, что английский язык профессора Се небезупречен? Видит небо, Ли, какие причины могли заставить его уничтожить важнейшую улику?

– Никаких.

– Так…

– Он выполнял приказ.

В громком смехе Чэня не прозвучало и намека на искренность.

– Значит, теория заговора? С доктором Кэмпбелл я совершил самую большую ошибку в своей жизни. – Шеф обогнул стол, снял с вешалки у двери китель.

– Доктор Кэмпбелл здесь ни при чем.

– Совершенно верно. Следствие ведет первый отдел криминальной полиции Пекина. – Чэнь Аньмин со злостью сунул левую руку в рукав.

– Суть в том, что кто-то пытался сорвать проведение теста на ВИЧ, шеф.

– Что ж, если так, попытка удалась, согласен? – Чэнь бросил взгляд на часы. – Меня ждут в генеральной прокуратуре. Не хочу опаздывать. – Уже с порога он с издевкой осведомился: – Может, посвятить в твою теорию генерала Цзэна? Вы успели отлично сработаться!

Оставив без внимания саркастический выпад, Ли шагнул в коридор.

– Я думаю, шеф, что ключ к раскрытию лежит как раз в результатах анализа крови Чао Хэна.

– Тогда поищи другой. Всегда есть задняя дверь. – Чэнь Аньмин вновь сверился с часами. – И, ради твоего же блага, забудь об американке. В университете, говорят, ее уже нет.

– Завтра утром доктор Кэмпбелл вылетает в Штаты.

– Проследи за этим. Убедись, что она поднялась на борт.

Некоторое время Ли стоял и смотрел вслед удаляющейся фигуре шефа, а потом, игнорируя удивленные лица коллег, прошел к себе, без звука закрыл дверь кабинета. Янгуйцзы сидела у стола, задумчиво перебирая пальцами пряди волос.

– Трудно поверить, – сказала Маргарет, – что убийца был здесь. – Она приподняла листок факса. – Это портрет Джонни Жэня? Я представляла его себе другим.

– Каким?

– Ну-у-у… не китайцем. Не знаю почему. То есть я понимала: он китаец, но лицо мне виделось совершенно иным. На снимке у него странные глаза, без лучика света. Мертвые. Что сказал Чэнь?

– Назвал мою версию теорией заговора.

– Вас это удивило?

– По правде говоря, нет. Шеф считает объяснения профессора вполне логичными.

– Что же нам в таком случае остается?

– Мне – ловить Джонни Жэня. Вам – сесть в самолет.

Ли окинул американку быстрым взглядом и тут же отвел глаза. Сделав шаг к окну, сунул руки в карманы. Кабинет заполнила тишина. Нарушила ее Маргарет.

– Вообще-то есть способ ознакомиться с болезнями Чао.

Детектив вздрогнул:

– Какой?

– У него наверняка имелся врач. На покупку лекарств, которые были в ванной, нужен рецепт.

Китаец поднял брови. Почему эта простая мысль не пришла кому-то из них в голову раньше? Ли Янь улыбнулся.

– Я сказала что-то смешное? – спросила Маргарет.

– Старина Чэнь не выжил еще из ума. Я сказал, что ключ к разгадке – в результатах анализа крови, а он мне: ну, поищи другой, всегда есть задняя дверь.

– Вы разрешите мне помочь открыть ее?

– А как же самолет?

– За семнадцать с половиной часов, – Маргарет посмотрела на запястье левой руки, – может произойти очень многое.