Текст книги "Поджигатель"

Автор книги: Питер Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

II

Коридор казался Уэйду бесконечным. Боб еле успевал за разгневанной Маргарет, которая, не стесняясь, выплескивала на спутника свою ярость:

– Сначала мне говорят, что им нужна моя помощь! Потом этот умник решает, что она избыточна. Она для них, видите ли, избыточна!

– Я уверен, Маргарет, тут какая-то неточность в переводе. Ли Янь хотел сказать совершенно другое.

– Правда? Не знаю, что он там хотел сказать вчера, но сегодня утром он уже переменил свое решение. Проснулся, наверное, и понял, каким идиотом выставил себя накануне. Теперь помощь моя вовсе не избыточна, а желанна! Как будто я им навязываюсь! Они просят, а в результате я оказываюсь лишней. И вечные рассуждения о потере лица. О Боже!

Конечно, подумал Боб, «избыточна» – не самое удачное слово. Скорее всего Вероника попыталась обогатить свой лексикон. Попытка обернулась бестактностью, и переводчице нужно будет это объяснить. Что же касается гордости Маргарет, то тут, к сожалению, ничего не поправишь. Обида занозой засела у нее в душе.

– Как вы намерены поступить?

– Не решила. Знаю только, чего мне хочется. Хочется послать их ко всем чертям!

– Это вряд ли пойдет на пользу американо-китайским отношениям.

– Мне нет до них никакого дела.

– Видите ли, – от быстрой ходьбы Уэйд сбивался с дыхания, – половина судебных медиков США без колебаний отдали бы правую руку за то, чтобы участвовать в расследовании убийства в Пекине.

– Ради всего святого, Боб! Кто-нибудь в мире слышал об одноруком патологоанатоме?

– Но вы меня поняли. – Заметив на лице Маргарет скептическую усмешку, Уэйд разозлился. – В конце концов, пунктик о помощи китайской полиции только украсит ваше резюме. Об этом вы думали?

Маргарет остановилась так внезапно, что компьютерщик чуть не сбил ее с ног. Пытаясь сохранить равновесие, он нелепо взмахнул руками.

– Господи, что с вами?

В глазах молодой женщины вспыхнули огоньки.

– Но если я все-таки соглашусь, им придется заплатить за эту услугу. Должна же я нарабатывать гуаньси! Или нет?

III

Детективы обсуждали ход расследования уже более двух часов. От табачного дыма в комнате было нечем дышать. Ничто в показаниях опрошенных не пролило и тонкого лучика света на хотя бы одно из убийств. Агенты полиции торчали в парке Житань с шести утра: задавали вопросы, пытались разбудить человеческую память, выудить из нее малейшую деталь происшедшего, – но впустую. Известным оставалось очень и очень немногое, фактически только имена жертв, но никак не мотивы, которыми могли руководствоваться убийцы. Существовала, правда, гипотетическая связь между Чао Хэном и Мао Мао – наркотики, однако и тут следствию не удалось установить, что двое мужчин были по меньшей мере знакомы друг с другом.

Коллега У предложил вызвать на допрос Иглу. Как он знал, Ли Янь затребовал себе досье на пекинского мафиози. Когда в ответ на прозвучавшее предложение стены комнаты дрогнули от хохота, У смутился.

– В моих словах было что-то смешное? – спросил он.

– От Иглы ты ничего не услышишь, – преодолев свою вечную застенчивость, пояснил Чжао. – Если он проболтается, что знал о пристрастии Чао Хэна к героину, о скромном бизнесе Мао Мао, – это будет равнозначно признанию своего участия в торговле наркотиками.

– А поскольку мы вот уже пять лет не можем доказать это, – добавил Цянь, – Игла вряд ли принесет нам факты на тарелочке.

– Тем более что давить на него нечем, – подчеркнул Чжао. – У нас нет никаких рычагов.

Отрезвленный замечаниями коллег, У вопросительно посмотрел на Ли Яня и, желая сохранить лицо, произнес:

– Мне казалось, если босс захотел покопаться в его досье…

Ли пришел ему на выручку:

– В принципе я согласен с мнением большинства. Тащить Иглу сюда не имеет смысла. Но если Магомет не идет к горе… – Заместитель начальника первого отдела с опозданием сообразил, что в мусульманской мифологии его подчиненные не ориентируются и дядюшки Ифу у них нет. – Насколько мне известно, Игла обычно отирается возле «Хард рок кафе», у него там… нечто вроде офиса.

– И ты готов встретиться с ним? – От удивления Цянь привстал со стула.

– Да. Если он не откажется от разговора – на его территории, без всякого протокола, – то мы сэкономим не только кучу времени, но и силы.

– Почему ты думаешь, что Игла пойдет на контакт, хотя бы и без протокола? – осведомился У.

– Потому что я попрошу его об этом.

Над столом повисло молчание. Коллеги Ли Яня размышляли: что могло крыться за уверенностью босса? Всем сотрудникам отдела было известно: судьба однажды уже сталкивала его и Иглу. Три года назад Ли держал в руках ордер на арест главаря пекинской наркомафии. К несчастью, единственный свидетель по делу легкомысленно направил свой велосипед прямо под колеса троллейбуса на улице. Несчастный случай. Поскольку доказать иное полиция была не в силах, Игла остался на свободе.

В прежние времена власти находили способы убедить преступника покаяться в собственных грехах, и виновный нес справедливое наказание. Но сейчас многое переменилось. Общественность – как внутри страны, так и за ее пределами – внимательно следила за действиями полиции и всей системы охраны правопорядка. Меры социального воздействия по месту работы или жительства, через школы, в которых учатся дети подозреваемого, для таких, как Игла, ничего не значили. В любой момент наркоделец мог объяснить законность своих доходов наличием сети сувенирных магазинов на улице Западная Люличан.

Совещание закончилось в той же подавленной атмосфере, что и началось. Детективов ждало прежнее, почти бесполезное занятие: опрос уличных зевак. Выходя в коридор, офицеры негромко переговаривались: неужели из идеи босса выйдет толк?

IV

Оставив машину у дверей лаборатории вещественных доказательств, Ли Янь вошел внутрь. В кабинете профессора Се он увидел Лили Пэн – та с кислым лицом перелистывала какой-то медицинский журнал.

– Доктор Кэмпбелл здесь? – спросил старший инспектор.

Констебль указала пальцем на стену.

– Там. Уже несколько часов.

– Сегодня вам не хочется наблюдать за ее работой? – В его вопросе слышалась легкая издевка.

– Нет места, – хмуро буркнула Лили.

Ли удивился:

– Что вы хотите сказать?

– А вы загляните. Увидите сами. – Лили вновь уткнулась в журнал.

Толкнув вращающуюся дверь, Ли Янь ступил в секционный зал. Вокруг цинкового стола, на котором лежало тело строительного рабочего из Шанхая, сгрудились человек пятнадцать слушателей в зеленых халатах и марлевых масках. Грудная клетка трупа была вскрыта, лица не видно под лоскутом кожи с затылка; на подносе из нержавеющей стали – студенистые полушария мозга. Ли заметил, что двух слушательниц-девушек пошатывает. Пока ассистенты профессора возились с внутренностями, Маргарет объясняла студентам:

– …извлеченные органы вновь закладываются в полость. Затем, как вы видите, ассистенты возвращают грудную пластину на место и сшивают края кожи. После этого они закроют отверстие в черепной коробке и так же прошьют линию распила. Через десять минут тело будет обмыто, лишнюю влагу уберут бумажными полотенцами, труп положат в пластиковый мешок и поместят в холодильник. Я не знакома с местной практикой, но в Америке служитель морга бальзамирует тело, накладывает необходимую косметику. Покойного кладут в гроб и передают родственникам – чтобы те могли попрощаться.

– В нашем случае, – перебил американку профессор Се, – тело доставят в Шанхай, где оно будет немедленно кремировано. Мы народ бедный и не можем предоставить усопшему услуги косметолога.

Теребя завязки хирургического фартука, Маргарет развернулась лицом к слушателям.

– Очень жаль, что вас не было здесь вчера, когда мы работали с жертвой термических ожогов. Этот урок мог бы стать показательным. Профессор использовал самую современную аппаратуру – криостат, который позволил значительно ускорить весь процесс. Кому-нибудь из вас известно, что такое криостат? – Вопрос остался без ответа. – Фактически это небольшой морозильник; он обеспечивает подготовку образцов тканей для исследования под микроскопом. Обычно криостат применяется в ходе операций, когда хирургу необходимо быстро провести исследование того или иного органа. – Маргарет рукой указала на несколько рамок с тончайшими срезами человеческой плоти. – Традиционные методы обработки тканей парафином или воском отнимают у врача пять или шесть часов. Криостат дает нам возможность сделать это за десять минут.

Чуть повернув голову, она увидела стоявшего возле двери офицера полиции.

– Ага, к нам присоединился заместитель начальника первого отдела. Вы как раз вовремя, детектив Ли! – Маргарет опустила глаза и доверительно шепнула своей аудитории: – Старший инспектор, похоже, брезгует нашим ремеслом.

В прозекторской раздались два или три сдавленных смешка. К собственной досаде, Ли Янь почувствовал, что краснеет. Между тем Маргарет обращалась уже прямо к нему:

– Я взяла на себя смелость попросить у профессора Се разрешения для моей группы присутствовать на сегодняшнем вскрытии. Профессор согласился. Думаю, наш урок принес слушателям весьма ощутимую пользу, как вы считаете?

– Безусловно, – буквально выдавил Ли. – Кстати, может, в ходе занятия вам удалось установить причину смерти этого человека?

Новая волна смешков. Несмотря на то что английский не был для них родным, слушатели мгновенно поняли, сколь непростые отношения сложились между детективом и американкой.

Маргарет оказалась на высоте:

– Смерть наступила в результате перелома первого шейного позвонка. Профессиональный термин – «разрыв атлантозатылочного сочленения». Первый позвонок, тот, на который опирается череп, врачи называют «атлант». – Зубы Маргарет блеснули в дерзкой улыбке. – Анатомы вообще остры на язык, имейте это в виду. Позвонок в двух точках соприкасается с затылочной костью. Когда происходит нарушение этого контакта, края foramen magnum, большого затылочного отверстия, разрывают спинной мозг. Смерть наступает мгновенно, что, в общем-то, является редким исключением. В большинстве случаев – к примеру, наше утреннее вскрытие, удар ножом в сердце – человек умирает через минуту, а то и две. – Маргарет сняла очки. – Подобные травмы часто имеют место при автокатастрофах, однако отсутствие на теле жертвы других повреждений свидетельствует, что в момент смерти этот мужчина находился не в машине.

Американка вновь улыбнулась, но сейчас лица слушателей оставались абсолютное бесстрастными. Со вздохом она продолжила:

– Поскольку ни на лице, ни на шее трупа нет и следов царапин от ногтей, нападавший скорее всего обхватил горло жертвы согнутой рукой, а другой резко повернул голову, толкая ее вперед и вверх. Края foramen magnum соскользнули с позвоночного столба и перерезали спинной мозг. Точность движений убийцы говорит о том, что он имел достаточный опыт.

Описанная Маргарет сцена заставила аудиторию поежиться.

– На предыдущем вскрытии мы… – Она бросила взгляд на часы. – Господи, почему время летит так быстро, когда только начинаешь входить во вкус?

Лица слушателей оставались сосредоточенными и серьезными. Неужели, мелькнуло в голове Маргарет, они не понимают, что в их профессии только чувство юмора помогает человеку сохранить рассудок?

– На предыдущем вскрытии мы имели дело со смертью от удара ножом. Это, конечно, всего лишь моя догадка, но я считаю, что и там убийца сзади обхватил шею жертвы одной рукой, а другой нанес удар. Лезвие ножа было около девяти сантиметров длиной. Оно вошло в основание грудины, разделив правый и левый желудочки сердца. Края раны не позволяют судить о том, с какой стороны был нанесен удар, поэтому я не берусь утверждать, был ли убийца правшой или левшой. Такое возможно только в кино. Скажу лишь одно: подобный удар предполагает наличие у нападавшего изрядной физической силы. – Маргарет на мгновение смолкла, как бы желая подчеркнуть значимость своих следующих слов. – У меня сложилось впечатление, детектив Ли, что оба этих убийства напоминают казнь, а приговор приведен в исполнение опытным профессионалом.

Слушатели вытянулись в струнку. Ли Янь невольно сделал тоже. Из памяти всплыл заданный дядюшке вопрос: «Говоришь, убийца был профессионалом?» И ответ, который дал Ифу: «По поручению какой-нибудь преступной организации. Не совсем заурядные способы отправить человека на тот свет».

– Можно мне спросить? – негромко осведомилась Маргарет.

– Смелее.

– Почему вы думаете, что между обгоревшим трупом и двумя сегодняшними есть некая связь?

– А вы читаете мои мысли?

– Но ведь вы не зря хотели, чтобы именно я провела новые вскрытия. Значит, связь все-таки существует.

Ли кивнул. В словах американки была логика. Ее подопечные замерли в ожидании ответа.

– Полагаю, нам не стоит обсуждать эту тему в присутствии учащихся.

В прозекторской послышался приглушенный стон разочарования.

– Пожалуй, – уступила Маргарет и повернулась к слушателям: – Халаты и маски можете оставить ассистентам. Увидимся завтра.

Когда учебная группа покинула секционный зал, все трое отошли в сторону от стола, и Ли Янь спокойно сообщил:

– Возле каждого из трех трупов лежало по окурку. Сигареты одной и той же марки.

– Какой же? – поинтересовалась Маргарет.

– «Мальборо».

– О да. Страна Мальборо, где ковбои не расстаются с кислородными подушками, без которых невозможно дышать. Послушайте, почему в Китае так много людей курят? Они что, ничего не знают о вреде табака?

– Американские табачные компании забыли сообщить нам об этом, – невозмутимо уронил Ли.

– Непростительная забывчивость. Китайский рынок безграничен, и производители сигарет зарабатывают здесь сумасшедшие деньги. Наши акционеры – те самые, что бросили курить годы назад, – наверняка довольны своими доходами.

– В каждом случае был только один окурок? – переспросил профессор Се.

Ли кивнул.

На мгновение задумавшись, Маргарет фыркнула:

– И вы решили, что во всех трех случаях действовал один-единственный человек, заботливо оставивший у каждого трупа по окурку? Профессионал? Такая версия должна вызывать серьезные сомнения, вам не кажется?

Инспектор пожал плечами:

– Все может быть. Но окурки-то налицо.

Маргарет повернулась к профессору.

– У вас есть оборудование, необходимое для анализа ДНК?

– Конечно.

Она перевела взгляд на Ли Яня.

– Тогда, если на фильтрах сохранилось хоть немного слюны, что мешает вам сравнить ее образцы и выяснить, были ли эти сигареты выкурены одним и тем же человеком?

– Соответствующий анализ я распорядился провести еще вчера вечером, – ответил Ли. – Результаты будут готовы во второй половине дня.

Американка загадочно улыбнулась:

– Значит, бабушка уже сложила яйца в корзину. – Глядя на растерянные лица своих собеседников, Маргарет качнула головой. – Ради Бога, простите. Мой фольклор неуместен. – Наступило неловкое молчание. – Выходит, окурки – это единственная связь между убийствами? Я правильно вас поняла?

– Не совсем, – раздельно произнес Ли. – Там присутствует определенный стиль, если хотите – почерк. Все три убийства напоминают казнь, как вы успели подметить. Для Китая это в высшей степени необычно. Кроме того, есть и другая ниточка – наркотики. Чао Хэн, мы знаем, колол себе героин. Сегодня утром вы вскрывали тело Мао Мао, а ведь он был торговцем наркотиками.

– И сам не брезговал ею, – вставил профессор Се.

– Это подтверждают следы от инъекций на левом локте, – добавила Маргарет.

– Больше вы ничего интересного не обнаружили? – спросил детектив.

– Нет. – Она развела руками. – Полностью картина прояснится завтра, когда я закончу изучение образцов тканей.

Дождавшись утвердительного кивка профессора, Маргарет начала развязывать фартук.

– Извините, я пойду приведу себя в порядок.

– А мне пора переговорить с ассистентами, – бросил Се.

– Что ж… – Ли Янь заколебался. – У меня тоже дела. Займусь версией наркотиков, а это означает поездку через весь город. – Щеки мужчины залил густой румянец. – Может, составите мне компанию, доктор Кэмпбелл?

Маргарет опешила.

– С чего вдруг?

– Человек, с которым я намерен встретиться, контролирует весь пекинский рынок героина. Кличка – Игла.

Ее недоумение усилилось.

– Тогда почему он до сих пор не за решеткой? Специфика работы столичной полиции? Почему не пуля в затылок?

Ли Янь ощутил, как душу наполняет чувство досады.

– К сожалению, нет прямых улик. Даже в Китае для ареста подозреваемого требуется представить суду неопровержимые доказательства, не говоря уже о пуле в затылок. Но она все же лучше, чем десять лет на скамье смертников в ожидании электрического стула. Недаром «Эмнисти интернэшнл» называет ваши методы пыткой.

– О, сейчас у нас входит в моду смертельная инъекция, – примирительно отозвалась Маргарет. Ей не хотелось вступать в спор по вопросу высшей меры наказания. – Получается, на этого Иглу у вас ничего нет?

– Пока нет, – признал Ли.

– Зачем же конкретно я вам понадобилась? – Маргарет нетерпеливо переминалась с ноги на ногу: не объяснять же этому солдафону, что ей нужно в туалет!

– Так… – Детектива жгла мысль: «Подумает, я ее домогаюсь». Но и оттолкнуть американку было бы глупо. – Вы могли бы узнать что-то полезное для себя.

– Правда? – Маргарет сняла перчатки. – Например, почему на расследование убийства в Китае уходят годы?

Глава 6

I

Среда, вторая половина дня

Едва сдерживая злость оттого, что ее услуги вновь оказались невостребованными, Лили Пэн с надменной усмешкой наблюдала за тем, как Маргарет усаживается в темно-синий джип детектива. Когда машина выехала за ворота университета, констебль зашагала к административному корпусу, обдумывая на ходу планы мести.

После разговора в секционном зале Ли Янь оставался отчужденно-холодным. Неужели, думала Маргарет, его обидела фраза о нерасторопности китайской полиции? Или это был один из перепадов его труднопредсказуемого настроения? Несмотря на то что Ли сам предложил ей отправиться в город вместе, интуиция подсказывала Маргарет: ее соседство тяготит водителя. Джип мчался по Западной Сюаньумэнь на восток; ближе к полудню машин на шести полосах движения стало меньше. Оба молчали. За окошком мелькали бамбуковые остовы строительных лесов, по ним на фоне голубого неба ползали крошечные фигурки рабочих. Подобные доисторическим динозаврам, тянули к бетонным коробкам длинные шеи башенные краны. Не в силах больше выносить гнетущее молчание, Маргарет заставила себя произнести:

– Послушайте, если я вам мешаю, просто скажите об этом. Я выйду и доберусь до университета на такси.

– Вы о чем? – озадаченно спросил Ли, явно не намереваясь притормозить.

– О том, что вам неприятна каждая минута, проведенная в моем обществе. Может, это окажется для вас новостью, но у меня и мысли не было участвовать в уголовном расследовании. Я свою помощь никому не предлагала, о ней просили вы.

– Не я. – Ли Янь покачал головой. – Мой шеф.

– Ну конечно. Вас ведь помощь иностранки унижает.

– Во всяком случае, она мне не нужна. – Старший инспектор бросил на пассажирку неприязненный взгляд.

– Отлично! И сколько времени вы возились бы с установлением личности Чао Хэна?

– Не больше, чем потребовалось бы. – Голос Ли звучал спокойно и ровно.

– То есть месяца полтора, при этом считая, что имеете дело с самоубийством. Остановите машину!

Старший инспектор нажал на педаль газа.

– До сих пор не могу понять, зачем вы сюда приехали. – Ли запомнил, что эта тема делала его собеседницу уязвимой.

– Вас мои планы не касаются.

Но раздражение Маргарет не сбило его с толку.

– Я о другом. Перед поездкой в США я три месяца готовился. Читал вашу конституцию, юридические справочники, книги по культуре… Ха! Если, конечно, логика допускает такое сочетание: «американская» и «культура». – Маргарет поджала губы. – Итак, вы решили приехать в Китай. И что вы сделали? Купили билет на самолет? Все? Что вам известно о нас – о китайской истории, о нашей культуре? Вы не успели пробыть в стране и пяти минут, но тут же обвиняете мужчину в неуважении к водителю-женщине. Вы завязываете ссору в ресторане, позорите людей, которые не пожалели денег, чтобы радушно встретить гостью.

– Радушно? – Лицо Маргарет вспыхнуло от негодования. – Я действительно не успела пробыть здесь и пяти минут, как во всех сторон только и слышала: не делай того, не говори этого, упаси тебя Господь задеть чувства ранимых китайцев! Пора осознать: в двадцать первом веке Китаю следует быть ближе к остальному человечеству. – Она предупреждающе взмахнула рукой. – И не надо лекций о пятитысячелетней истории. Это я уже проходила: бумага, порох, печатный пресс…

– Да, а еще арбалет, зонтик, сейсмограф. О силе пара мы узнали за тысячу лет до европейцев.

– О Боже! Избавьте меня от этого.

Однако Ли Яня было не остановить.

– А что дала миру Америка? Гамбургеры? Сосиски в тесте?

У Маргарет перехватило дыхание.

– Вы забыли про электрическую лампочку, телефон и кино. Мы первыми отправили человека на Луну, создали микрочип и компьютер. Мы разработали технологии, которые обеспечивают мгновенную связь с любой точкой земного шара. Наши снимки поверхности Марса лучшего качества, чем картинка китайского телевидения. Опомнитесь! Да все ваши достижения в прошлом! Вы можете только оглядываться, мы же идем вперед!

Костяшки державших руль пальцев Ли побелели от ярости.

– Вот как? Вперед? Вы носитесь по миру как рассерженные мухи, пытаясь повсюду установить свои порядки. Вы учите людей жить! И если кому-то хваленая американская мораль не нравится – бей его в лоб! Вы поете осанну свободе и демократии, а на практике придерживаетесь расовой и политической дискриминации.

– Браво! Как приятно слышать такие слова из уст китайца, чья родина – оплот защиты прав человека!

Ли Янь бешено лавировал в потоке машин. Оставив позади громаду Дома памяти Мао Цзэдуна, джип выкатил на площадь Тяньаньмынь; сквозь густой смог засверкала оранжево-золотистая черепица Ворот Небесного Спокойствия.

– Прошу вас, не заводитесь. – Острые споры с дядюшкой Ифу подсказали детективу, что может последовать дальше. – Сейчас вы начнете утверждать, будто правительство США не оказывало никакой поддержки режиму иранского шаха и абсолютно не замешано в свержении законно избранного президента Чили. Напалм во Вьетнаме тоже был оправдан, он часть вашей глобальной стратегии, сожженные дети вполне устраивают американцев.

– А как насчет сотен тысяч политических заключенных, которые томятся в ваших тюрьмах без приговора суда?

– Это недостойный вымысел. Миф.

– Неужели? – Маргарет указала на площадь. – Но разве не здесь правительство Китайской Народной Республики давило танками беззащитных студентов? Это тоже миф?

– Это история. Как история и то, что в 1968-м отряды американской Национальной гвардии расстреляли мирную студенческую демонстрацию в Кентском университете штата Огайо. Одно отличается от другого только масштабом. – Обоими кулаками Ли в отчаянии ударил по рулю. – Черт возьми, я вовсе не пытаюсь оправдать события на площади Тяньаньмынь, но Запад их слишком романтизировал. Молодежь призывает к демократии! Как же! Объективы камер зарубежной прессы почему-то отворачивались от банд юнцов, громивших магазины в пригородах, расправлявшихся с солдатами и полицейскими – которым был отдан приказ не стрелять. Что, интересно знать, предприняло бы ваше правительство, если бы на улицы Вашингтона высыпала стотысячная толпа, требуя от президента и членов конгресса публично объяснить людям их политику? Если бы пролилась кровь военных и полиции, а семена раздора понесло ветром по всей стране? Правительство, скажите на милость, сидело бы сложа руки? – Ли смахнул со лба бисеринки пота. – Это был настоящий кошмар. Я видел его своими глазами!

В памяти детектива возникла картина июньских дней 1989 года, щеки Ли вновь обожгло слезами пережитого стыда за собственное бессилие, страха за будущее родины.

– Но сейчас я вижу нечто совершенно иное. Я вижу новостройки, довольные лица людей, слышу звон монет в их карманах, радостный смех детишек. И тогда я перевожу взгляд на бывший Советский Союз, на Югославию: экономика в руинах, продовольствия не хватает, повсюду вспышки эпидемий. Я вижу войну, рост преступности, смерть на улицах городов. В Китае найдется очень немного таких, кто променял бы то, что они имеют, на пресловутые свободы. Вам может не нравиться коммунизм – Запад по-прежнему находится в плену у предрассудков, – но китайцам он принес стабильность и достаток. За всю свою историю мы никогда еще не были такими счастливыми, здоровыми и богатыми.

Джип свернул на Восточную Чан'аньцзе, площадь осталась где-то позади. Маргарет оглянулась, пытаясь представить выползающую на Тяньаньмэнь колонну танков, пятящихся студентов. Она хорошо помнила выпуски теленовостей: перед танком стоит паренек, надеясь остановить тяжелую махину своим щупленьким телом; водитель хочет его объехать, но задевает, и молодой человек оказывается под гусеницами. Сколько же тогда было пролито крови и слез! Внимая страстному голосу Ли, Маргарет впервые осознала трагическую двойственность событий в Пекине 1989-го. Видимо, боль в душах китайцев была еще слишком сильна, и неизвестно, как подобная беда отразилась бы на душах жителей США. Борьба американского общества за гражданские права, жестокость его армии во Вьетнаме раскололи страну, и лишь тридцать лет спустя некоторые раны начали зарубцовываться. Некоторые, не все.

Она потрясла головой:

– Глупо. Глупо! Мы сейчас заняты тем, что предшествует настоящей войне. Мы спорим о том, какие мы разные. Но ведь только различия делают каждого человека… – нужное слово нашлось не сразу, – уникальным.

Ли Янь молчал. Пронесшийся по проспекту Цзяньгомэнь джип миновал стеклянный утес Центра международной торговли и по широкому пандусу поднялся на Третье кольцо.

– Куда мы? – спросила Маргарет; конечная точка ее не интересовала, она хотела услышать хотя бы звук.

– К «Хард рок кафе», – бросил Ли.

Разговор не снял напряжения.

Знаменитое кафе находилось чуть в стороне от восточного участка Третьего кольца. С крыши здания над входом нависала кабина ярко-красного «шевроле», задние крылья которого напоминали два акульих плавника – такой была в США мода далеких 50-х. У прохожего складывалось впечатление, что автомобиль рухнул с вершины соседнего небоскреба. Сбоку от кабины вращался огромный синий шар с эмблемой заведения. Выложенная плиткой дорожка для посетителей проходила мимо монументальной, не менее трех метров высотой, гитары. Следуя за Ли Янем, Маргарет осторожно поднялась по черно-красным ступеням: прикоснуться к поручню из сияющей меди она боялась. Плакат над дверями строго предупреждал: «Вход с наркотиками и ядерным оружием запрещен». На протяжении последней четверти часа оба не произнесли ни слова.

Зал ресторана был полон. Одетые в черные джинсы и изумрудного цвета рубашки официанты деловито разносили заказы. Большую часть гостей составляла пекинская золотая молодежь, два или три столика занимали туристы, у окна обедала компания бизнесменов.

Обменявшись парой негромких фраз с юной официанткой, Ли Янь направился в самый дальний угол зала. Маргарет шагала за ним, злясь на себя: «Какого черта я здесь потеряла?» За столом, к которому они приближались, расположились четверо мужчин – молодые, безукоризненно одетые, с короткой стрижкой и аккуратным маникюром. Эти четверо вовсе не походили на тех китайцев, что Маргарет уже привыкла видеть на улицах. Внешний вид мужчин кричал о богатстве. С внезапным появлением детектива беседа за столом оборвалась, один из лощеных джентльменов захлопнул панель сотового телефона. Человек, сидевший спиной к стене, обнажил в хищной улыбке фарфоровые зубы, и Маргарет внезапно поняла: он не так молод, как кажется, – ему, пожалуй, уже под сорок. Судя по почтительности, с какой обращались к нему трое других, это был тот, кого Ли Янь называл Иглой. Вполне может статься, что он акула наркобизнеса, подумала Маргарет. Но колоться такой господин не будет.

– Так-так, – протянул Игла, сохраняя на лице улыбку. – Мистер Ли Янь собственной персоной, наш друг-коп! Ходят слухи, приятель, отвоем повышении. Поздравляю! – Он протянул детективу руку, однако Ли решил обойтись без рукопожатия.

– Нам нужно поговорить.

– Нам? Скорее, тебе. – Игла смерил Маргарет оценивающим взглядом. – А это кто? Твоя подружка?

– Это наблюдатель. Из США.

– Иди ты! Наблюдатель! – В голосе мафиози прозвучало неподдельное изумление. – И за чем же она здесь наблюдает? За тем, как пекинская полиция травит ни в чем не повинных горожан?

– Нет. – Ли Янь оставил издевку без внимания. – Она воздает должное сознательности наших горожан, которые избавляют полицию от хлопот по оформлению ордера на арест.

– А по-китайски она понимает? – В темных зрачках Иглы засветилось подозрение.

– Вынужден тебя разочаровать. Нет.

– Эй, леди! Может, перепихнемся по-быстрому?

О смысле вопроса Маргарет даже не догадывалась.

– Этот джентльмен обращается ко мне?

– Именно так, мадам, – на сносном английском подтвердил Игла. – Я спросил: «Как поживаете?»

– Нужно поговорить, – упрямо повторил Ли. – Всего несколько минут.

– Начинай же.

– Не здесь.

– А где? – Игла вновь насторожился.

– В машине. Мой джип стоит за углом. – Заметив на лице наркодилера тень сомнений, Ли добавил: – Тебе же нечего скрывать, верно? Тогда какие могут быть страхи? Всего лишь обмен деловой информацией.

Нарочито медленным движением Игла вытер губы салфеткой, поднялся.

– У тебя десять минут. Мое время стоит дорого.

Его, по-видимому, телохранитель двинулся к выходу. Все трое последовали за ним.

– Что происходит? – шепотом спросила Маргарет.

– Не беспокойтесь, всего лишь дружеская беседа, – ответил Ли, но что-то в его тоне насторожило американку. Взгляд инспектора поблескивал сталью.

Когда они подошли к джипу, Ли Янь предложил Маргарет устроиться на заднем сиденье, а Игле указал на место рядом с собой. Низко заурчал двигатель.

– Эй, – обеспокоенно произнес мафиози, – об экскурсии по городу мы не договаривались!

– Объедем вокруг квартала, – бросил Ли. – Мы же все-таки в машине.

Джип двинулся на юг, в сторону стадиона «Гунжэнь». За пять минут пути не прозвучало ни слова. Игла не на шутку встревожился.

– Куда мы?

– В спокойное и тихое местечко, где нам никто не помешает. Ведь ты не захочешь, чтобы коллеги увидели тебя в обществе полисмена?

– Останови машину! – Это уже походило на панику. – Дай мне выйти!

Ли Янь свернул на улицу Дундацяо.

– Сдается, не очень-то ты расположен к сотрудничеству, а? Наша спутница может ошибочно истолковать такое поведение.

– Плевать я хотел на твою спутницу! Выпусти меня! – Игла попытался открыть дверцу, но замок был блокирован.