Текст книги "Соболиная вершина"
Автор книги: Перри Девни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
25. МАТЕО
– Матео, я...
– Не сейчас, Вера, – я зашагал по тропе, стараясь не идти слишком быстро, чтобы она могла поспевать.
Мы шли уже довольно долго – наверное, милю, может, больше, – и, хотя она была готова говорить, я – нет. Ярость, что кипела во мне, была дикой, безжалостной тварью, и мне нужно было больше времени, чтобы взять её под контроль.
Что она себе думала? Какого чёрта здесь происходит?
Надо отдать ей должное: она здорово выскользнула из дома этим утром. Тихо. Но недостаточно.
Я не проснулся, когда она выбралась из постели или вышла из дома. Но её старая «Хонда» не заводилась бесшумно. Этого хватило, чтобы разбудить меня. Когда я понял, что происходит, я вылетел из постели, успев добежать до входной двери как раз вовремя, чтобы увидеть, как её задние фары скрываются вдали.
Когда я оделся и сменил подгузник Алейне, прежде чем посадить её в машину, я ещё не знал, куда именно могла направиться Вера, но у меня было предчувствие. Поэтому я отвёз Алли к своим родителям, поблагодарив их за то, что они согласились присмотреть за ней, и поспешил к Соболиной вершине, надеясь, что найду Веру на её маршруте.
Найти «Хонду» было проще простого. Но вот Веру?
Я шёл по тропе, надеясь, что смогу её нагнать. Но, чёрт возьми, она шла быстро. А потом она свернула с тропы.
Если бы не грязь, я бы пропустил то место, где она сошла с пути. Удача была на моей стороне, и я заметил след. Их было немного, но мне удалось угадать направление.
Она свистнула. Если бы не это, я бы её не нашёл. Я уже потерял её след и пошёл совсем в другую сторону, когда услышал этот резкий звук вдалеке. А потом она закричала.
Она закричала, чёрт возьми, зовя своего отца.
Глубоко внутри я это подозревал. Что эти походы были связаны с Кормаком. Но я не хотел в это верить. Она его искала? Или уже нашла? Может, если бы я подождал чуть дольше, я бы застал их вместе.
Чёрт. Она скрывала его? Помогала ему? После всего, что он сделал, как она могла?
Это не было совпадением, что она оказалась здесь сегодня, утром после того, как этот агент ФБР приехал в Куинси. Вместо того чтобы рассказать мне, она просто сбежала. Когда она перестанет скрываться и поговорит со мной? Или она всегда будет держать меня в неведении?
Мои руки то сжимались в кулаки, то разжимались. И когда мы, наконец, добрались до машин, я всё ещё был чертовски зол.
Я достал ключи от своего пикапа из кармана и открыл двери, сперва распахнув пассажирскую.
– Садись.
– Но моя машина...
– Пусть ржавеет здесь, мне плевать.
Она нахмурилась.
– Матео...
– Садись.
– Не злись на меня.
– Не злиться? – я фыркнул. – Ты меня до чёртиков напугала, Вера.
Её лицо побледнело.
– Прости.
– Никогда больше так не делай. Никогда больше не уходи, не сказав, куда направляешься. Если что-то не так, говори. Со. Мной, – при каждом слове я тыкал пальцем себе в грудь.
Вот в чём была настоящая проблема. Не в том, что она пошла в горы одна, хотя мне это и не нравилось. Не в том, что она ускользнула из постели и моего дома. Если она продолжит хранить эти тайны, если будет держать меня в стороне, мы не переживем этого.
– Прости, Матео, – раскаяние на её лице слегка остудило мой гнев.
– Ты ищешь его.
Она кивнула.
– Почему? – в моём вопросе звучал яд.
Вера с трудом сглотнула.
– Он мой отец.
Да, он был её отцом. Она всё ещё любила его, не так ли? После всего, что он натворил, она его любила. Он что, промыл ей мозги? Я не знал, как с этим справляться. Я не знал, как справляться с этим всем. Чёрт, всё это было ужасно. Абсолютно, невероятно ужасно.
Как мне это исправить? Я провёл рукой по волосам.
– Ты встречалась с ним?
Она покачала головой.
– Нет.
– Но ты искала его. Сколько времени?
– Два года. С тех пор, как мы вернулись в Монтану.
Два года? Ну, я бы отдал Вере должное. Она была чертовски упряма.
Вот почему она переехала в Куинси с Вэнсом? Я думал, она хотела быть ближе к Вэнсу и Лайле. Но на самом деле она переехала сюда, чтобы найти своего отца, так ведь?
– Откуда ты знаешь, что он в Монтане?
– Я не знаю, но... – она опустила взгляд, закрыв глаза. – Здесь мы жили раньше.
Это я знал. Но это была только часть истории, так ведь? Как она вообще оказалась в Айдахо с Вэнсом? Что знала моя сестра, но скрывала от нас?
Какой бы рассказ ни сочиняли Вера, Лайла и Вэнс, это, скорее всего, была полная чушь. Моя сестра врала мне, всем нам, уже много лет.
Это было больно. Наша семья была лучше этого. Но я готов дать Лайле фору. Готов проявить к ней ту любезность, которую она не удосужилась проявить ко мне. Если она и лгала, то, вероятно, по уважительной причине.
Скорее всего, ради женщины, сидящей рядом со мной.
– Время для правды, Персик. Абсолютной правды.
Плечи Веры опустились, словно груз этой правды был слишком тяжёлым. Когда же она поймёт, что ей не нужно нести его в одиночку?
Она подошла к своей машине, залезла на капот Хонды. Скинув рюкзак и оставив его за собой, она подтянула колени к груди.
Этот знакомый защитный жест.
Когда-нибудь она поймёт, что он не нужен. Не со мной.
Я сел рядом, упёршись каблуками ботинок в бампер. И дал ей время, чтобы разрушить стены, которые оберегали её правду.
– Отец вырос на Аляске. Он стал полицейским, а когда переехал в Айдахо, работал в отряде по охране природы, потому что любил природу. Он всегда говорил, что родился не в своё время. Что хотел бы быть в экспедиции Льюиса и Кларка. Увлекался выживанием, постоянно изучал, как делать разные ловушки или капканы. Он мог посмотреть на любую ягоду и сказать, ядовита она или нет. И он говорил, что однажды хочет попасть в шоу «В изоляции».
Если Кормак был специалистом по выживанию, неудивительно, что они жили вдали от цивилизации. Обычный человек не смог бы выжить. Но если у него были такие навыки... Да, он мог жить вне общества чёртову вечность.
– Я не хочу говорить о той ночи, – опять стены. Стены, которые сегодня точно не рухнут.
– Ладно.
– Но он не убивал их.
Я резко повернул голову к её лицу. Что? Кормак был невиновен? Как это возможно?
Вера сидела неподвижно, едва дыша, глядя в пустоту.
– Моих сестёр. Он не убивал их.
Тогда кто?
– Но он убил её, – голос Веры стал ледяным.
Её.
Её мать. Нору Галлагер.
Кормак убил её мать. Почему?
Потому что Нора убила сестёр Веры? Чёрт.
Это был не маленький секрет. Это был главный секрет.
Её мать убила её сестёр. А мир долгие годы верил, что Вера утонула вместе с ними.
Мой мозг пытался переписать всё, что я думал, будто знаю. Абсолютно всё.
Если Кормак убил её мать, он был далеко не безобиден. Но если её мать убила сестёр... возможно, у него была причина. Что за чёрт? Что же всё-таки произошло той ночью?
– Папа увёз меня, – сказала она. – Он в спешке собрал всё, что мог. Снаряжение и оружие. Одежду. Ботинки. Лекарства. Не так много моих вещей, чтобы это привлекло внимание, но достаточно. Мы заехали к банкомату за наличными. Я оставалась вне поля зрения. А потом мы уехали из Айдахо. Мы ехали всю ночь и добрались до Национального леса Олимпик до рассвета. Мы оставили грузовик на заправке, а потом пошли пешком. Я сбилась со счёта времени, так что не знаю, сколько мы шли, прежде чем он наконец позволил нам остановиться. Тот первый год как в тумане.
Как в тумане? Он увёз её в ту ночь, когда её мать утопила сестёр. Да, это время тоже было бы для меня туманным.
Кормак забрал Веру с собой. Почему? Он должен был понимать, насколько тяжёлым будет этот образ жизни. Почему он не оставил её и не ушёл?
Глупый вопрос. Даже упряжка диких лошадей не смогла бы оттащить меня от Алли. А если он действительно убил Нору, у него был выбор: бежать или сесть в тюрьму. Бегство означало, что он оставался с Верой. Возможно, он решил, что лучшее место для неё – рядом с ним. И я не могу винить его за это.
Ну, хотя бы ей не промыли мозги. Это уже что-то. Она осталась с отцом, потому что... он был её отцом. Возможно, не такой уж и злодей, каким я его считал несколько минут назад.
Но он не должен был забирать её. Он должен был оставить её. Вэнс помог бы ей. Он смог бы отправить её на консультации и терапию.
Кормак забрал травмированного подростка и изолировал её от всего мира. Он сделал это, чтобы держать её рядом. Потому что он не хотел её терять.
Я бы тоже не захотел расстаться с Алли. Это я могу понять. Но всё остальное? Несмотря на любовь Веры к отцу, Кормак был далеко не безгрешен. Мне потребуется время, чтобы осмыслить всё это. Чтобы понять, как это принять.
– Мы часто переезжали, – продолжила она. – Прятались. Жили в горах.
В Тихоокеанском северо-западе не было недостатка в удалённых местах. Чёрт, если Кормак знал, что делает, он мог бы просто кочевать из одного национального леса в другой. Из Айдахо в Вашингтон, из Вашингтона в Орегон, а потом в Монтану. Здесь были тысячи акров нетронутой природы, куда не ступала нога человека.
– Это было не так уж плохо, – Вера пожала плечами. – Папа старался сделать нашу жизнь комфортной. Мы продолжали двигаться, ждали подходящего момента.
– Момента для чего?
– Чтобы нас забыли. Папина цель всегда была – добраться до Канады. Он думал, что, если мы отправимся достаточно далеко на север, мы сможем осесть в маленьком городке, где его никто не узнает. Но он боялся, что пересечение границы – это риск. Хотя она относительно мало охраняется, он опасался, что могут быть камеры наблюдения, дроны или тепловизоры. Может, на дорогах были установлены датчики. Он не хотел рисковать слишком рано, поэтому мы ждали. Продолжали двигаться. Прятались. И, в конце концов, мы добрались до Монтаны.
До Куинси.
– Я заболела около четырёх лет назад. У нас было несколько недель, когда еды почти не было. Мой организм ослаб, кажется, у меня было обезвожевание. Ничего серьёзного, но папа не хотел рисковать. Мы только добрались до Монтаны. Он нашёл место подальше от людей и дал мне отдохнуть около месяца. Построил для нас укрытие. Много охотился. Когда я начала чувствовать себя лучше, я не захотела уходить. Устала от постоянных переездов. Так что мы остались.
Если они приехали в Монтану четыре года назад, значит, они прожили здесь два года. Два чертовых года. Я любил кемпинг. Дай мне две недели, даже два месяца – я был бы счастлив. Но два года? Чёрт.
– Это самое долгое место, где вы задержались?
Она кивнула.
– Мне здесь понравилось.
– Где именно?
Вера указала на север.
– Примерно в десяти милях отсюда. Когда-нибудь я покажу тебе. Добраться до него не так-то просто, но место было достаточно близко к городу, чтобы я могла ходить за припасами.
Я моргнул.
– Ты ездила в Куинси?
– Примерно раз в месяц.
Мы пересекались? Хм.
Вера, вероятно, знала горы вокруг Куинси лучше, чем я, мои братья или даже отец. Это немного успокаивало меня насчёт всех её походов. Не сильно, но страхи чуть ослабли. Неудивительно, что Вэнс никогда не возражал против её прогулок.
– Именно здесь Вэнс тебя нашёл, не так ли? – предположил я. – Ты ведь не просто постучалась к нему в дверь в Айдахо.
– Да. Они были напарниками. Ты знал об этом? Он никогда не прекращал поиски папы. Не из-за их дружбы. Вэнс, как и все остальные, думал, что папа убил нас всех.
Вэнс приехал в Монтану за справедливостью. После того как на Лайлу напали, полиция выпустила бюллетень с описанием Кормака: его телосложение, рыжие волосы, шрам на лице. Вэнс увидел это объявление и приехал сюда.
– Я пошла в город за припасами. Вэнс увидел меня и погнался за мной. Я привела его к папе.
– И что потом?
– Папа рассказал ему правду. Лайла тоже там была.
Я моргнул.
– Что? Вэнс позволил этому ублюдку быть рядом с ней после того, как он попытался её убить?
Вера вздрогнула, и в ее взгляде промелькнуло чувство вины.
– Я не знала, что он сделал с ней. Только после того, как Вэнс нашел нас. Мне жаль. Он не должен был этого делать. Он обещал, что не зайдёт слишком далеко, он просто хотел напугать её достаточно, чтобы выиграть время и сбежать. Он боялся, что кто-то найдёт меня. Я не оправдываю его. Я просто... прости. Жаль, что всё это произошло.
– А что Лайла думает обо всём этом?
Вера грустно улыбнулась: – У неё есть Вэнс.
Если бы Кормак не напал на неё, Вэнс никогда бы не приехал в Куинси.
И никогда бы не нашёл Веру.
Чёрт возьми. Я всё равно буду ненавидеть Кормака за то, через что он заставил пройти Лайлу. Но, мать его, это изменило всё.
– Остальное ты знаешь, – сказала Вера. – Я ушла с Вэнсом. Мы знали, что убедить людей в том, что он не убивал моих сестёр, будет невозможно, поэтому даже не пытались. Мы решили сказать всем, что я бросила его в Айдахо. Пусть думают, что он монстр. Лучше так, чем привлекать ФБР в Монтану.
Ну, теперь они были здесь.
– Ты пришла сюда сегодня, чтобы попытаться найти его и предупредить, чтобы он ушёл?
– Да. Ему нужно уехать.
– Почему ты думаешь, что он здесь?
– Не знаю, – она крепче обняла свои колени. – Я просто... надеялась. Не думаю, что он бы действительно оставил меня.
Если Кормак все эти годы прятал Веру и был так решительно настроен держать её рядом, я почти уверен, что он не ушёл далеко.
– Он всё, что у меня осталось, Матео. Я знаю, что он не идеален. Я знаю, что он сделал ужасные вещи. Но он моя семья. Мне нужно его найти, – по её щеке скатилась слеза. – Он мой отец.
– Эй, – я коснулся её щеки ладонью, заставляя посмотреть на меня. – Он не всё, что у тебя есть. Теперь уже нет.
Она всхлипнула, её подбородок задрожал.
– Прости. Я знаю, что давно должна была рассказать тебе, но... как? Не могла же я просто появиться на семейном ужине и сказать: «О, помните, как мой отец чуть не убил Лайлу? Ну, теперь всё нормально».
Как, чёрт возьми, она умудряется заставить меня смеяться сейчас? Эта женщина... Я обнял её, прижимая к своей груди, и поцеловал её волосы.
– С этого момента мы ходим сюда только вместе.
– Ч-ч-что? Ты хочешь помочь?
– Да. И я не хочу, чтобы ты снова приходила сюда одна. Больше никогда.
Её взгляд смягчился.
– Спасибо. Но я должна ходить сюда одна. Если он увидит тебя, он не выйдет.
– О, думаю, выйдет, – я рассчитывал, что инстинкт защиты Кормака возьмёт верх. Если он увидит меня с Верой, его любопытство может пересилить осторожность. Ему захочется встретиться с мужчиной, который спит с его дочерью. – Я часть твоей жизни?
– Да.
– Тогда рано или поздно он должен меня увидеть.
– Но...
– Просто скажи «да», Персик.
Она вздохнула.
– Да.
– Больше никаких походов в одиночку. Обещаешь?
– Обещаю.
Я наклонился и коснулся её губ поцелуем, затем спрыгнул с капота машины и протянул ей руку.
– Давай заберём Алли и поедем домой.
Она вложила свою ладонь в мою, но не чтобы спуститься с капота. Её пальцы сжались крепче.
– Матео?
– Да, дорогая.
Её подбородок задрожал.
– Спасибо.
Я потянул её на себя, пока она не встала на ноги и не оказалась в моих объятиях. Затем я просто держал её. Больше мне нечего было сказать – не сейчас, пока я не разберусь со всем этим у себя в голове.
Я просто держал её. Так крепко, чтобы в следующий раз, когда она задумается справляться со всем в одиночку, она вспомнила, что в этом больше нет необходимости.
26. ВЕРА
Мои пальцы медленно и размеренно массировали виски. Может быть, если я нажму достаточно сильно, то смогу заставить эту информацию остаться в моей голове для предстоящих экзаменов.
С тех пор как у нас с Матео завязались отношения, я пренебрегала своими онлайн-занятиями. У меня просто не было мотивации проводить часы, уткнувшись носом в учебники, когда я могла бы провести это время с ним. Но после слишком многих ночей изучения сексуальных поз вместо психологии я отстала катастрофически.
Вчера, после того как Матео нашёл меня на Соболиной вершине, и мы привезли Алли домой, я должна была выделить хотя бы пару часов на учёбу. Но после признания о папе я была слишком подавлена и предпочла расслабиться с Матео и поиграть с Алли. А потом, уложив её спать, вместо того чтобы посвятить хотя бы тридцать минут учёбе, я позволила ему отнести меня в постель, где мы трахались несколько часов.
Эти оргазмы могут стоить мне итоговых оценок.
На следующей неделе у меня два экзамена, к которым я абсолютно не готова. И как бы мне ни хотелось отдохнуть в домике после смены в кофейне, я всё-таки пришла в лофт и заставила себя учиться.
Я никогда раньше не понимала, что значит «учить впопыхах», пока не столкнулась с этим сейчас. Голова была так забита фактами и информацией, что даже мысль о том, что поесть на ужин, заставляла череп болеть.
Послышался глухой звук. Кто-то поднимается по лестнице? Или это просто моя голова пульсирует?
– Вера, – Матео постучал в дверь.
– Входи.
– Привет… – его брови сдвинулись, когда он посмотрел на меня. – Что случилось?
– Ничего, кроме надвигающегося провала, – я махнула рукой в сторону моря бумаг и учебников, разбросанных по журнальному столику. – Спроси меня, как идут мои занятия.
Он пересёк комнату и опустился рядом со мной на диван.
– Ты занималась весь день?
– С тех пор, как пришла с работы, – я обмякла, прижавшись к его боку. – У меня болит голова. А сегодня пятница. Мы должны учить теорию для авиации. Но, Матео, я не могу. Если мне придётся прочитать хоть ещё слово, я, возможно, умру. Да и я не особо хочу быть пилотом. Летать – это весело и круто, но мне всё равно на погодные системы, магнитные колебания или схемы взлетно-посадочных полос.
Слова вырвались потоком. До этого момента я даже не осознавала, что чувствую.
– Не злись.
Матео подвинулся и взял мое лицо в свои руки.
– Мне всё равно, хочешь ты быть пилотом или нет. Ты можешь просто летать со мной.
– Хорошо, – я выдохнула. – Ты точно не разочарован?
– Нисколько. Люди постоянно меняют свое мнение, как только начинают заниматься этим. Стать пилотом очень сложно.
– После того первого полёта я подумала, что это могло бы помочь мне найти папу. Вот почему я попросила тебя научить меня. И если бы ты учил меня, у тебя был бы повод летать.
– Персик, – его взгляд стал мягче.
– Ты любишь это, Матео. Я видела это, когда мы были там, наверху. Если бы ты мог заниматься чем угодно в мире, не уезжая из Куинси, что бы это было?
– Летать. Но я не знаю, как сделать из этого карьеру. Здесь это сложно.
У меня сжалось сердце.
– Ты создан для полётов. Пообещай мне, что будешь летать чаще. Пожалуйста?
Он долго смотрел на меня, а потом кивнул.
– Обещаю.
– Отлично.
Матео потянулся и слегка дёрнул меня за кончик хвоста.
– А ты? Что тебе нравится?
Ты.
– Спать.
Краешек его губ изогнулся в улыбке.
– Никакого сна. Я пришёл, чтобы забрать тебя на внезапный семейный ужин. Все собрались у мамы с папой.
– О.
– Это твоё усталое «о».
Я моргнула.
– Чего?
– У тебя есть разные «о». Это усталое. Есть ещё, когда ты удивлена. Одно, когда ты развлекаешь Алли и притворяешься, что очарована тем, что она тебе показывает. И то «о», которое ты делаешь, когда я делаю вот так, – он склонился, его губы коснулись моего пульса.
Как только его язык скользнул по моей коже, я задрожала.
– О.
Его смешок был глубоким и соблазнительным.
– Ты голодна?
Мои пальцы запутались в его волосах, пока я тихо мурлыкала.
– Я воспринимаю это как – нет, – он уложил меня на спину, прижимая к дивану, пока его вес не накрыл меня. Его губы спустились ниже, обводя линию моей ключицы и ложбинку под горлом.
Я улыбнулась впервые за весь день, позволяя ему стереть стресс и усталость, пока он покрывал поцелуями мою челюсть и поднимался к уху.
Он оторвался, чтобы поднять меня, сорвать футболку с моего тела и расстегнуть лифчик. Свет лился через окна, подчеркивая напряжение его челюсти, когда он снимал мои джинсы с бедер и ног.
Голубизна его глаз потемнела, когда он снял мои трусики. Когда каждая вещь, которую я надела этим утром, оказалась на полу, он встал с дивана и стал смотреть на мое обнаженное тело.
Этот взгляд был медленным и продуманным, он исследовал меня с головы до ног. С каждым моментом мое сердце билось быстрее. Тепло разливалось по коже, и мое тело пульсировало.
Я потянулась к нему, но он не двинулся. Тогда я раздвинула ноги шире, прижимая груди руками. Каждый раз, когда мы были вместе, я становилась увереннее. Мои щеки пылали – от желания и нервозности. Без покрова темноты я была такой смелой, как никогда.
Мне это нравилось. А ему?
Его взгляд остановился на моей киске, и когда его кадык заметно дернулся, я едва сдержала улыбку. Ему это нравилось.
– Ты чертовски идеальна, Персик, – прошептал он.
Одной рукой Матео стянул с себя простую черную футболку, сбросив ее на пол. Мой рот наполнился слюной от вида его широких грудных мышц и пресса, как у модели. Хотя я и любила проводить языком по его горлу, тот треугольник на бедре всегда был моим любимым местом, чтобы его лизать.
Овальный медальон на его пряжке звякнул, когда он стал расстегивать ремень, и этот звук эхом отразился по всему лофту. Он позволил ремню свисать, пока расстегивал пуговицу на джинсах. Его пальцы замерли, готовые спустить молнию, когда я перебросила ногу через спинку дивана.
– Черт, женщина, – он откинулся на пятки. – Ты вся мокрая.
Я покраснела. Но в последнее время это ощущалось как награда, а не что-то, что нужно скрывать. Поэтому я позволила взгляду скользить по его телу. Мускулистые руки. Грудь, такая твердая, словно высеченная из камня, но при этом идеальная для того, чтобы на ней спать каждую ночь. Толстые, мощные бедра, которые так натягивали джинсы.
Матео сбросил ботинки и снял джинсы. Его член сразу освободился, как только они упали.
Никакого нижнего белья. Мое тело напряглось. Господи, это было сексуально. Почему это так возбуждало?
Он сжал свой член в кулак и несколько раз провел по нему, не отрывая взгляда от меня. Потом он опустил колено на диван и накрыл меня своим мускулистым телом, его кожа была горячей, когда прижалась к моей.
Его руки погрузились в мои волосы, а взгляд был прикован к моим глазам.
Я поднялась, готовая к поцелую, но он отстранился.
– Что?
– Я… – он покачал головой. – Ты прекрасна.
Прежде чем я успела ответить, его рот впился в мой, а язык проник внутрь. Он прижался ко мне, его возбуждение касалось моего самого сокровенного, а основание его члена терлось о клитор.
– Ещё, – прохрипела я ему в губы. – Ты нужен мне внутри.
Он зарычал, покусывая мою челюсть. Затем он прижался к моему входу и вошел в меня, полностью заполнив меня.
Я вскрикнула, когда он растянул меня, мое тело трепетало вокруг его длины. Каждую ночь я пыталась продлить это, сдерживать тот первый оргазм, но сколько бы я ни пыталась, это было бесполезно. Мое тело было во власти Матео, и когда он поцеловал меня глубже, его руки сжали мои волосы с усилием, мои внутренние стены сжались вокруг него.
Он немного вышел и снова вошел в меня. Звук наших тел смешивался с прерывистыми вдохами.
– Ты чертовски хороша, – пробормотал он.
– Да, – мои пальцы вцепились в его плечи, когда он снова вошел в меня.
– Я буду трахать тебя жестко и быстро, дорогая. А вечером мы будем медлить и играть, – он провел рукой по моей попе, сжимающимся ягодицам. Обещание, что игра будет позже.
Моя киска сжалась.
– Да.
Его бедра не сбавляли темпа, а толчки попадали в то место, которое заставляло мои конечности дрожать. Он сдержал свое обещание, трахая меня быстро и жестко, пока я не стала извиваться под ним.
– Кончай, Вера. Кончай вместе со мной, – он провел пальцем по моему клитору.
– О, Боже, – оргазм настиг меня, моя спина выгнулась, отрываясь от дивана, когда я выкрикнула его имя. Грубые волосы на его груди щекотали мои соски, пока я разрывалась на части. Мир померк, и оставалась только сжимающаяся вокруг него грудь.
Матео выругался, когда я сжалась вокруг него. Его ноздри раздулись, челюсть сжалась, затем он откинул голову назад и издал рычание, когда его собственный оргазм охватил его.
Его сперма горячо вытекала между нами. Пот блестел на моей коже. Моя грудь поднималась и опускалась, когда я пыталась отдышаться. Когда я наконец открыла глаза, Матео был прижат ко мне, его руки поддерживали тело на диване, когда последние волны его оргазма утихли.
Прошлой ночью был первый раз, когда мы занимались сексом без презерватива. Я принимала противозачаточные средства, и у нас давно ни с кем не было секса.
Теперь между нами ничего не было. Это делало все еще лучше.
– Черт, Персик, это всегда так хорошо, – он поцеловал меня в грудь, прямо в сердце, и отстранился. Но не встал с дивана. Он протянул руку между нами, нащупав мою чувствительную плоть. Затем, с усмешкой, он толкнул свою сперму обратно в меня пальцем.
Я ахнула, рот приоткрылся.
– О.
– Это новое «о». Мне нравится, – он облизал свою нижнюю губу. Затем облизал мою.
Он удерживал меня на диване, играя со мной несколько минут, его пальцы были скользкими и теплыми. Но он не заставил меня снова достичь оргазма, а просто дразнил.
Еще одно предвкушение того, что нас ждет позже, когда мы окажемся в постели.
Когда он убрал руку, я застонала.
Он наклонился, чтобы втянуть сосок в рот и отпустить его с хлопком, затем встал и стащил меня с дивана.
– Одевайся.
– У меня есть время на душ?
– Нет, – он шлепнул меня по заднице. – Я хочу, чтобы ты оставалась липкой от меня всю ночь.
– Матео, – я закатила глаза. – Это так... – мой мозг был слишком перегрет от учебы и секса, чтобы подобрать нужное слово.
– Сексуально, – он наклонился и передал мне мою футболку, которая упала на учебник по психологии. – Это чертовски сексуально, знать, что я всюду на твоей коже. А сегодня ночью, когда мы снова испачкаемся, я всё смою с тебя в душе. А теперь одевайся.
Я прикусила губу, чтобы скрыть улыбку, и потянулась за своей сброшенной одеждой. После того как я пригладила волосы и попыталась охладить свои слишком розовые щеки, размахивая руками (не хотелось идти на семейный ужин, выглядя как только что из постели), я взяла руку Матео, и он повел меня к дому Энн и Харрисона.
Шум окутал нас, как только мы вошли в дверь. Как всегда, все были на кухне.
– Вот и она, – с улыбкой объявил Харрисон. Его улыбка стала шире, когда взгляд переместился к тому месту, где Матео все еще держал мои пальцы крепко переплетенными с его.
Все смотрели.
Дядя Вэнс тоже смотрел.
Ну вот, я и не успела объяснить ему на обеде.
Пузырь, который окружал меня и Матео, лопнул так громко, что мне в ушах зазвенело.
Я попыталась высвободить руку, стыдливо краснея, но хватка Матео лишь усилилась. Я была так сосредоточена на своей руке, что не заметила, как он взял мой подбородок и зажал его между указательным и большим пальцами, чтобы наклонить мое лицо к своему.
Он поцеловал меня, а затем отпустил, оставив довольную ухмылку.
Мои глаза расширились, и я оглянулась, заметив, что все Идены продолжали смотреть.
На этот раз, когда я попыталась выдернуть пальцы, он отпустил их. Но только для того, чтобы обхватить меня другой рукой и прижать к себе.
– Персик, не думай, что они не знают, почему мне понадобилось тридцать минут, чтобы забрать тебя на ужин.
– О, Боже, – я покраснела с головы до пят. – Не могу поверить, что ты только что это сказал.
Гриффин рассмеялся, пытаясь спрятать смех за стаканом виски.
– Думаю, мне нужно еще одно пиво к этому ужину, – сказал Вэнс, вставая с табурета и направляясь к холодильнику.
Матео засмеялся, прижимая меня к себе.
Моя рука вырвалась, как плеть, ударив его в живот.
– Это не смешно.
– Эй, не злись на меня за то, что я поцеловал тебя перед всеми. Ты сама это начала.
– Я не... – чёрт. Да, я была той, кто поцеловал его первой. Той ночью «У Вилли». Боже, казалось, что это было вечность назад.
Его ухмылка растянулась в ослепительную, мечтательную улыбку.
Я не могла ничего с собой поделать. Когда он улыбался так, я автоматически улыбалась в ответ.
Вэнс подошел с пивом в руках. Он сделал долгий глоток, глядя на меня, пока глотал. Глубокая морщина на лбу выдавала его беспокойство.
– Привет, малыш.
– Привет, дядя Вэнс.
Он указал на нас двоих.
– Это официально? Вы вместе?
– Да, – ответил Матео, прежде чем я успела что-то сказать.
Я подняла глаза на Матео и увидела, что его голубые глаза ждали моего ответа.
– Мы вместе.
Он подмигнул мне, а потом поцеловал в лоб.
Вэнс похлопал Матео по плечу. Выглядело это достаточно дружелюбно, но Матео поморщился так сильно, что я тоже это почувствовала.
Первое предупреждение. И возможно, не последнее. Может они и были зятьями, но Вэнс прежде всего был на моей стороне.
– Я иду за пивом. Что ты хочешь? – спросил Матео.
– Воды.
Он только успел отойти от меня, чтобы принести напитки, как из игровой комнаты на кухню хлынули дети.
Алли подбежала ко мне, подняв руки. Ее щеки были розовыми, как будто она бегала, пытаясь угнаться за старшими кузенами.
– Ве-ва. Вверх.
– А вот и моя Мармеладка, – я взяла ее на руки, а потом убрала прядь волос с ее лба.
– Либка, – сказала она.
– Рыбка, – я сделала рыбий взгляд и поцеловала ее «рыбьими» губами, из-за чего она захихикала.
– Ещё.
Я делала это снова и снова, пока Энн не объявила, что ужин почти готов, и все не направились к обеденному столу.
Стол был слишком маленьким для такого количества людей. Почти не было места между стульями, но каким-то образом мы все уместили. И вот уже в первый раз за два года, что я ужинала с семьей Иденов, я сидела рядом с Матео.
Когда он накладывал себе салат, то переложил помидоры со своей тарелки на мою.
