Текст книги "Соболиная вершина"

Автор книги: Перри Девни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

ИНФОРМАЦИЯ

Внимание! Текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу-переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Просим Вас, дорогие читатели, НЕ использовать русифицированные обложки книг в таких социальных сетях, как: Тик Ток, Инстаграм, Твиттер, Фейсбук. Спасибо!

Книга: Соболиная Вершина

Автор: Девни Перри

Серия: Идены #6

Перевод: AmorNovels

 

СЕРИЯ «ИДЕНЫ»

Рождество в Куинси. Приквел

Хребет Индиго (Гриффин & Уинслоу)

Можжевеловый Холм (Нокс & Мемфис)

Гранатовые Поля (Талия & Фостер)

Яшмовая Долина (Элоиза & Джаспер)

Багровая Река (Лайла & Вэнс)

Соболиная Вершина (Матео & Вера)

Идены: Наследие (Харрисон & Энн)

Часть I

ДО.

1. ВЕРА

Декабрь

Я была окружена Иденами.

– Могу я предложить тебе что-нибудь выпить, Вера?

Энн. Мама. Ее ведь звали Энн, верно?

– Эм... конечно. Воды, пожалуйста.

– Будет сделано.

Энн – я была на девяносто процентов уверена, что это ее имя, – быстро наполнила стакан из-под крана. Она с улыбкой поставила его на мое место у кухонного острова, а затем вернулась к плите, чтобы помешать соус для спагетти.

В большой кастрюле кипела вода для макарон. Пар поднимался в вытяжку над головой. Ароматы чеснока, помидоров и трав наполняли комнату, смешиваясь с голосами.

На этой кухне было очень много разговоров. Очень много людей. Очень много Иденов.

Раньше мне нравилось находиться в центре толпы.

Раньше.

А сейчас? Я еще не была уверена. Может, я их ненавидела. А может, они мне нравились. Учитывая, что этот вечер был моей первой попыткой выхода в свет, было слишком рано говорить об этом.

– Ты в порядке? – дядя Вэнс наклонился поближе, чтобы тихо прошептать мне на ухо.

– Их много, – прошептала я.

Он положил руку мне на плечо и сжал его.

– Просто дыши.

Лайла, его девушка, подвинула свой табурет чуть ближе к моему.

Вэнс и Лайла были единственными людьми, которых я знала здесь сегодня вечером. Это был дом детства Лайлы, и ее родители пригласили нас на семейный ужин.

По дороге она предупредила меня, что будет шумно. Это было преуменьшение. По меньшей мере пять разных разговоров накладывались друг на друга. Из каждого угла комнаты доносились раскаты смеха. Это было не шумно.

Это был хаос.

Нравилось ли мне это? Вроде как.

Я сделала длинный вдох, задержав его в легких до жжения, а затем выдохнула. Затем я отпила воды, позволяя ей прочистить першение в горле, пока слушала.

– Что Дрейк хочет на Рождество? – спросила Лайла у блондинки.

Как ее зовут? Мэдисон? Нет, Мемфис.

Мемфис. Мемфис. Мемфис.

Ее мужем был Нокс, татуированный и бородатый. Или она была замужем за ковбоем? Как его звали? Гарт? Нет, Гриффин.

Иденов было слишком много.

– Что-нибудь с динозаврами, – сказала Мемфис Лайле, как раз когда в кухню вбежала вереница детей.

Они влетали в кухню, как дикий ветер, проносясь внутрь, затем наружу, и исчезая обратно в той комнате, в которой они играли. Вряд ли я узнаю имена детей сегодня вечером. Моей целью было сначала разобраться с их родителями

– Тебе понравилось в отеле, Вера? – спросила Элоиза.

– Да, это было чудесно.

Я была на сто процентов уверена, что ее зовут Элоиза, потому что это имя было написано на гостинице, где я провела последнюю неделю.

Но кто был ее мужем? Джаспер или Фостер? Оба мужчины сидели за столом в смежной столовой. У одного из них была борода, и я была почти уверена, что это Фостер.

Фостер был бойцом UFC и был женат на Талии. Талия была близнецом Лайлы. Значит, Джаспер был мужем Элоизы, верно? Вроде как?

О, Боже. У меня разболелась голова.

Этот ужин был плохой идеей. Но у меня не хватало духу сказать Лайле – нет. Она была так рада, что я познакомлюсь с ее семьей, о чем говорила мне не менее пяти раз, пока мы вывозили мои вещи из отеля «Элоиза».

Прошедшую неделю я провела в своем гостиничном номере, наслаждаясь одиночеством и бесконечными часами просмотра телевизора. Если бы я могла остаться на месяц, я бы так и сделала, но отель был занят на праздники. С этого момента и до января все номера были заняты, включая мой.

Кроме того, я уже потратила достаточно денег дяди Вэнса. Ему не нужно было тратить лишние на оплату гостиницы. Поэтому сегодня утром я с тяжелым сердцем собрала чемоданы и выехала.

Пока что спальня для гостей наверху в фермерском доме Лайлы будет моей. Это была прекрасная комната, а ее дом – воплощение уюта. У меня было личное пространство. Пуховые подушки. Матрас. Горячая вода. Смыв в туалетах. Электричество.

Мне не на что было жаловаться.

Но в данный момент мне очень хотелось оказаться в горах, в холодном, пронизанном сквозняками убежище, где единственным человеком рядом был папа. Там, где мне не нужно было беспокоиться о шуме, именах или быть неловким чужаком на семейном ужине.

Я очень скучала по папе. Я скучала по нему так сильно, что было больно дышать.

Может быть, мне не стоило уезжать от него. Я была здесь, в окружении Иденов, а он был там один.

Все ли с ним в порядке? Он все еще в Монтане? Злился ли он на меня за то, что я уехала? Казалось, что с момента нашего прощания прошла целая жизнь, а не семь недель.

Мой взгляд переместился на окно над раковиной и темноту за ним. Белые снежинки щекотали стекло. Каждое утро на этой неделе я просыпалась и обнаруживала, что еще 5-7 сантиметров пушистого белого снега покрывают Куинси, штат Монтана. А горы были погребены под снегом и льдом.

Нашел ли папа безопасное и теплое место для проживания этой зимой? Может быть, он отправился на юг, в Аризону или Неваду, чтобы провести несколько месяцев в пустыне. Может, он отправился на север, в Канаду, где легче избежать ФБР. Если бы не я, замедляющая его шаг, как далеко он мог бы пройти пешком за семь недель?

– Ты собираешься вернуться в Айдахо до Рождества? – спросил Харрисон у Вэнса.

Харрисон был отцом Лайлы. У них тоже был маленький ребенок, которого они назвали по такому же имени. Зачем облегчать жизнь новичкам.

– Я не уверен, когда мы вернемся, – Вэнс посмотрел на меня, молчаливо напоминая, что это мой выбор.

Рано или поздно нам нужно было вернуться в его дом в Кёр-д’Алене¹. Ему нужно было собрать вещи. У него была жизнь, которую нужно было закончить, переехав в Монтану. Вот только я ненавидела Кёр-д’Ален. Ненавидела то, что это был мой родной город.

Но как бы мне ни хотелось притвориться, что его не существует, мы должны были вернуться. В последний раз.

– До Рождества.

Когда начался новый год, я хотела начать все с чистого листа. Здесь, в Куинси.

Вэнс кивнул.

– До Рождества.

За последние семь недель он предоставил мне как можно больше свободы и выбора. Не то чтобы я хотела большой свободы. Я прилипла к нему как клей, особенно в первые дни после расставания с отцом.

За последнюю неделю в «Элоизе» я провела больше всего времени в одиночеств, чем за последние четыре года. Было странно, что у меня нет папы. Когда же это перестанет быть странным?

Но как бы я ни скучала по нему, как бы странно это ни было, мне нравилось быть одной. В старших классах я ненавидела оставаться одна и ничего не делать. Папа всегда называл меня своим надувным мячиком, находящимся в вечном движении. Но это было раньше.

Тишина и неподвижность были не так уж плохи.

Мне нравились поздние ночи, когда звезды были яркими. Мне нравилось раннее утро, когда весь мир спал. Мне нравился телевизор. Мне нравился горячий кофе. Мне нравилось каждый день брить ноги, чтобы во время сна кожа была гладкой.

Я заново открывала для себя то, что мне нравилось. А что нет.

– Будешь овощи? – Лайла пододвинула ближе поднос с овощами и соусом ранч².

– Эм... конечно.

На столе лежали зубочистки. Это для овощей? Или только для кубиков сыра, маслин и мини-огурчиков?

К овощам никто не прикасался. Все пользовались зубочистками.

Я взяла одну из них со стеклянного блюда и провела кончиком над овощами. Мне не нравились сельдерей и брокколи, поэтому я обошла их стороной и остановилась на маленькой морковке.

Зубочистка не проткнула ее. Проткнись. Проткнись. Проткнись. Она продолжала откатываться. Я приложила больше силы.

Зубочистка сломалась.

Меня окружили Идены. И все смотрели на меня.

Уинслоу – Уинн – взяла пальцами морковку с подноса. Она обмакнула ее в соус ранч и сунула в рот.

Все следом полезли в поднос руками.

Я положила свои на колени.

– Итак, Вэнс, – сказала Уинн. – Я знаю, что ты еще нигде не устроился. Но если ты заинтересован в работе, я буду рада твоему визиту. Приходи в участок в любое время.

Его брови приподнялись.

– Да?

– Да.

Уинн была замужем либо за ковбоем, либо за шеф-поваром. А она была начальником полиции Куинси.

– Спасибо, Уинн, – сказал Вэнс, обменявшись взглядом с Лайлой. – Я с радостью.

Ради него я надеялась, что Уинн сможет найти для него место в своем отделе. Было бы странно видеть его на стройке или в офисе. Ему полагалось носить значок. Он был отличным полицейским, как когда-то отец. Раньше.

– Чем я могу помочь, Энн? – Харрисон встал за спиной жены у плиты, положил руки ей на плечи, наклонился и поцеловал ее в висок. – Заставь меня поработать, дорогая.

Энн. Ее звали Энн.

Энн. Энн. Энн.

Она улыбнулась ему.

– Не мог бы ты позвонить своему сыну и узнать, едет ли он?

Подождите. Был еще один?

Я осмотрела комнату. У всех братьев и сестер Лайлы были каштановые волосы и сапфирово-голубые глаза.

Один. Два. Три. Четыре. Пять.

А всего шесть братьев и сестер. Нам не хватало одного Идена. Проклятье. Кого? Чье имя я забуду следующим?

Харрисон как раз достал телефон из кармана джинсов Wrangler, когда входная дверь закрылась и в коридоре послышался топот сапог.

– А вот и он.

Он вошел в комнату в выцветших джинсах и черной клетчатой рубашке с закатанными рукавами. Она висела распахнутой, обнажая белую футболку, обтягивающую широкую грудь. Под плоским животом поблескивала серебряная и золотая пряжка ремня. Его коричневые ковбойские сапоги были потертыми и выцветшими. Как и у других Иденов, у него были темные волосы и сапфировые глаза.

Но его отличала игривая ухмылка. Озорная ухмылка на мягких губах. Острые уголки его заросшей щетиной челюсти и блеск в голубом взгляде.

На этой кухне было полно красивых людей.

А он их всех посрамил.

Мое сердце заколотилось. Лицо покраснело. Я пялилась, как дура, но не могла остановиться, не могла моргнуть. Мое тело реагировало на все это с разрешения мозга или без него.

– Наконец-то, – простонала Элоиза. – Я умираю с голоду.

– Извини, опоздал.

Боже, его голос был невероятным. Глубокий, грубый и плавный. Дрожь пробежала по моему телу.

Все тянулись к нему, словно он был магнитом, а они – металлом. Это притяжение было таким соблазнительным, но я удержалась на месте, ухватившись за край табурета, чтобы не опрокинуться.

Он пожал руки своим братьям. Они разговаривали и смеялись. Когда Лайла придвинулась ближе, он притянул ее к себе, обняв сбоку, и его высокая фигура возвышалась над ее.

В животе затрепетало, закрутилось, опустилось, поднялось и затанцевало, как снежинки за окном.

Он был...

Я не могла подобрать подходящее слово. Идеальным? Красивым? Завораживающим?

Да. Завораживающим.

– Иди познакомься с Верой.

Лайла потянула его за собой и улыбнулась, когда они зашагали в сторону острова.

– Привет, – он наклонил подбородок, как будто поднося невидимую шляпу. – Я Матео.

Это имя навсегда закрепилось за ним.

Матео.

2. ВЕРА

Январь

Мне нравились морковные кексы со сливочной сырной глазурью. Сэндвичи с индейкой мне нравились больше, чем с ветчиной. И я любила «Кофе у Иденов».

Кафе Лайлы стало моим любимым местом в Куинси. Поэтому работа здесь казалась мне удовольствием. За последнюю неделю она научила меня готовить эспрессо и латте. Я узнала, как пользоваться кассовой системой, чтобы обсчитывать клиентов, и какие выключатели управляют каждым светильником. Я мыла посуду, драила полы и убирала столы.

Была ли это работа моей мечты? Нет. Но это была хорошая работа, и она подходила для моего учебного графика. Если я хотела когда-нибудь получить работу мечты, мне нужно было сначала сдать GED³.

С тех пор как мы переехали в Куинси – с тех пор как я рассталась с отцом, – я была настроена воспринимать все спокойно. Делать маленькие, обдуманные шаги. Я пыталась найти то, что мне нравится. И то, что не нравилось. Маленькие шаги к построению нормальной жизни.

Достаточно ли уже маленьких шагов? Пришло ли время совершить прыжок?

Может быть. Но не сегодня.

– Чем я ещё могу помочь? – спросила я Лайлу. Мы только что закончили заполнять прилавок ее последней партией пирожных.

– Можешь пройтись по столам?

– Конечно, – я улыбнулась и взяла влажную тряпку, чтобы протереть один из недавно освободившихся столиков.

Обеденный ажиотаж закончился, и, как и в предыдущие дни на этой неделе, у нас было послеобеденное затишье. Это давало нам время, чтобы успеть помыть посуду и сделать уборку. В кафе были только девочки-подростки, которые зашли внутрь десять минут назад.

Школа в Куинси заканчивалась около трех, и каждый день после обеда ученики забегали сюда поесть и выпить кофе.

Я подошла к соседнему столику, взяла пустую кружку и тарелку со скомканной салфеткой.

– Мне сегодня пришло письмо о приеме в ГУМ⁴, – сказала одна из девушек.

– Ура, – радостно воскликнула другая девушка, а третья захлопала в ладоши. – Боже мой, это будет так весело. Я рада, что мы все вместе поедем в Бозман.

– Я тоже.

– Как ты думаешь, в какой общаге мы будем жить?

Мое сердце сжалось, совсем чуть-чуть.

В прошлой жизни я была семнадцатилетней девушкой, взволнованной письмами о приеме в колледж. Девушкой, которая была готова покинуть дом и отправиться навстречу новым приключениям. Девушкой, которая полагала, что дом будет рядом, когда она будет готова вернуться.

Но та девушка еще даже не окончила школу. Ей не нужно было беспокоиться ни о соседях по комнате, ни о профессорах, ни о том, на какую вечеринку пойти в субботу вечером.

Той девушки больше не было.

Может быть, если бы я наладила свою жизнь, если бы я обрела хоть какое-то подобие нормальной жизни, я бы снова нашла ту девушку. Ту, что была раньше.

Меня уже не беспокоило, как раньше, что я так много пропустила. Есть вещи, о которых стоит скорбеть больше. Но иногда все равно было больно. Поэтому я давала себе несколько секунд на жалость, а потом отбрасывала ее.

Эта жалость, вместе с гневом, обидой и горем, была убрана в сундучок. Сундук, который жил глубоко внутри меня, где он оставался закрытым. И должен был оставаться таким.

Если бы я позволила его крышке хоть немного приоткрыться, эмоции в нем поглотили бы меня целиком.

Одна из девушек посмотрела в мою сторону. Я улыбнулась, когда ее глаза встретились с моими, а затем убрала грязную посуду.

Лайла стояла у кухонного стола из нержавеющей стали и улыбалась в телефон, когда я вошла на кухню. Это была лучезарная улыбка, которую она приберегала для Вэнса.

– Флиртуешь с дядей Вэнсом? – поддразнила я.

– Постоянно, – она хихикнула. – Он едет с участка, чтобы потусоваться до нашего закрытия.

– Знаешь, я могу закрыть кафе сегодня вечером. А вы, ребята, могли бы пойти домой.

Хотя Вэнсу пришлось бы вернуться в город, чтобы забрать меня позже. Тренировки по вождению проходили... не очень хорошо. Вчера я чуть не снесла почтовый ящик грузовиком Вэнса.

Дело было не в механике вождения. Я могла управлять машиной и нажимать на педали газа и тормоза. Это было просто... тяжело.

Вождение напомнило мне об отце. Именно он учил меня, когда мне было пятнадцать. И хотя я любила Вэнса, я хотела, чтобы папа сидел на пассажирском сиденье.

Я скучала по отцу. С ним все в порядке?

– Вера?

Мой взгляд метнулся к Лайле.

– А?

– Я спросила, уверена ли ты. Насчет сегодняшнего вечера.

– Конечно, – сказала я, слишком бодро. – Может, вы, ребята, сходите на свидание. Отпразднуете новую работу Вэнса.

– Может быть. Я спрошу его.

Лайла долго изучала меня, вероятно, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.

А была ли я в порядке? Вроде как.

День за днем я приближалась к нормальному состоянию.

– Вы, ребята, ничего не сказали Уинн. Верно? – спросила я, понизив голос. – О папе?

– Нет. Мы ей доверяем. Но...

Чем меньше людей знали мою настоящую историю, тем лучше. Все здесь, включая Иденов, могли продолжать верить в то, что читали в газетах.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности. Я собираюсь провести быструю инвентаризацию, – сказала она.

– Хорошо. Я стану за прилавок.

Старшеклассницы все еще сидели за своим столиком, сплетничали и болтали, когда я вернулась в кафе и принялась за работу, сделав себе латте с фундуком. Понравится ли он мне больше, чем карамельный?

– Нет, – вздохнула я после первого глотка. Карамель все еще лидирует, но фундук не был ужасным.

Колокольчик над дверью кофейни зазвенел. Я чуть не выронила кофе, когда Матео вошел внутрь, неся коробку. Перестанет ли мое сердце когда-нибудь делать сальто, когда он будет рядом?

Его широкие плечи обтягивал плотный холщовый плащ с белой вышивкой «Ранчо Иденов» под вельветовым воротником. Подкладка была из мягкой шерпы.

Энн и Харрисон подарили такие пальто всем членам своей семьи на Рождество.

В том числе и мне.

Я чуть не расплакалась, увидев под их елкой подарок с моим именем. В последний раз у меня было настоящее Рождество ещё тогда, до всего этого.

Темные волосы Матео были скрыты под черной шапочкой. Его щетина уже почти превратилась в бороду, и каждый раз, когда я думала, что он отрастит ее, он приходил в магазин свежевыбритым. Я не была уверена, какой вариант мне нравится больше.

Но во всех отношениях он был прекрасен.

Широкая фигура Матео, рост которого составлял метр девяносто наполнена мускулами и силой. Он двигался без усилий, его шаги были плавными и уверенными. Возможно, именно уверенность, излучаемая его телом, так сильно нервировала меня.

Не пялься. От усилия, которое мне потребовалось, чтобы отвести взгляд, меня прошиб пот. Мои щеки пылали. Когда он был рядом, краснеть приходилось непроизвольно.

– Привет, Вера.

Матео поставил коробку на прилавок.

– Привет.

Мой голос был тихим и слабым. Было чертовски трудно дышать, когда он был рядом.

– Ты подстриглась?

Моя рука метнулась к кончику хвоста. О Боже, он заметил. Даже Лайла не заметила. Конечно, я отрезала всего пару сантиметров, но он заметил.

– Просто подровняла. Я сама сделала это в ванной. И вероятно, что неровно.

Почему я все еще говорю?

– Выглядит красиво.

Красиво в смысле симпатично? Или красиво в том смысле, что с этого момента я должна поручить это профессионалу?

– Это для Лайлы, – он положил руку на коробку. – Она здесь?

– Эм, да, – я кивнула с такой силой, что прядь моих рыжих волос выпала из резинки. – Я схожу за ней.

Я повернулась и чуть не врезалась лицом в кофеварку. Но затем выпрямилась и поспешила на кухню.

Ох. Соберись, Вера.

Последний раз я была влюблена в парня четыре года назад. Может, я просто отвыкла от такой практики, но за последний месяц эта влюбленность, кажется, удвоилась. Что будет через два или три?

Матео был слишком идеальным. В этом-то и была проблема. Мне потребовался месяц, чтобы закрепить это в своей голове. Он был воплощением мечты. Как будто он был вырван из моей головы и создан специально для меня. И, видимо, найти парня своей мечты означало превратиться в неуклюжую идиотку всякий раз, когда он смотрел в мою сторону.

Я уже почти дошла до кухни, когда в дверях появилась Лайла, и мы двое чуть не столкнулись.

– Извини, – сказали мы в унисон, а потом обе рассмеялись.

– Матео пришел к тебе, – я указала на коридор. – Он принес коробку.

– Ура! – её лицо засветилось. – Мой рождественский подарок.

Она поспешила к прилавку, обменявшись улыбкой с Матео, и направилась прямо к подарку.

Я осталась стоять на месте, не желая вмешиваться, пока Лайла открывала коробки и доставала керамическую мятно-зеленую миску для смешивания.

– Мне очень нравится.

Она провела кончиками пальцев по цветочным узорам на ободке, затем отложила её, чтобы перегнуться через стойку и притянуть его к себе для объятий.

Он обнял ее, ухмыляясь.

– Извини, что так поздно.

– О, я не против, – она отпустила его и указала на витрину. – Хочешь что-нибудь поесть или выпить?

Прежде чем он успел ответить, группа старшеклассниц захихикала так громко, что мы все посмотрели на их столик. Как только они поняли, что Матео наблюдает за ними, они прижались друг к другу, пытаясь скрыть свои раскрасневшиеся щеки.

Он простонал.

– И это мой сигнал, чтобы уйти.

– Они просто безобидные девчонки, – сказала Лайла. – Не обращай на них внимания.

Но хихиканье стало только громче. Одна девушка прижала руку к сердцу. Другая захлопала ресницами.

– Увидимся позже, – сказал Матео.

– Хорошо. Пока, Мэтти, – она подняла миску и направилась на кухню, чтобы убрать ее. – Спасибо за подарок.

– Всегда пожалуйста, – он улыбнулся, когда она исчезла, а затем подмигнул мне. – Пока, Вера.

Он подмигнул. Мне. Девушкам за столиком не подмигнул. Лайла не получила ни одного подмигивания. Только я. Что это значит? Он подмигивал всем? Или только девушкам с красивыми стрижками, выполнимыми в домашних условиях?

Одна из девушек послала Матео воздушный поцелуй в спину.

Я сморщила нос.

Что-то мелькнуло в выражении лица Матео. Но прежде чем я успела понять, что именно, он повернулся и направился к двери.

Все взгляды за столом девочек были прикованы к его заднице, когда он шел через зал.

Это была идеальная задница. Я знала, потому что сама не раз любовалась ею.

Я бы вписалась в компанию тех старшеклассниц, не так ли? Мы не так уж сильно отличались друг от друга. У меня еще не было диплома. Я работала на полставки и жила бесплатно с Вэнсом и Лайлой. Я краснела и лепетала, когда появлялся Матео Иден.

Мне был двадцать один год, а не семнадцать. Двадцать один.

Но за этим столиком я бы точно вписалась.

Во рту появился неприятный привкус.