Текст книги "Ее секрет (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Но это была фантазия, и она не помогала. Настоящая Вайолет Браунинг должна была появиться в любую минуту, и я подозревал, что наше первое взаимодействие сыграет огромную роль в определении того, как пойдут дела. Проблема заключалась в том, что я понятия не имел, куда я хотел, чтобы они пошли. По крайней мере, не совсем.

Анастасия просунула голову в мой кабинет.

– Привет, – сказала она.

Я выжидающе посмотрел на нее. Она была моей двоюродной сестрой, но мы никогда не были близки ни до, ни после того, как я дал ей эту работу. Если быть до конца честным, я бы даже не нанял ее, если бы тоже не считал ее наиболее квалифицированным кандидатом. Я не верил в то, что с семьей можно играть в любимчиков.

– Что? – спросил я.

– Она здесь.

– Хорошо. – Я не смог скрыть раздражения в своем голосе. Анастасия знала, что я не люблю, когда меня прерывают. Приход посетителей оповещался по телефону, а не врыванием в мой офис.

– Прости. Просто я знаю, что ты, наверное, планируешь ее отчитать, но она мне нравится. Я думаю, что она была добра к тебе. Просто подумай о том, чтобы послушать, прежде чем говорить, когда она войдет, хорошо?

Я нахмурился. Анастасия никогда раньше даже близко не подходила к тому, чтобы давать мне советы о том, как вести мои дела. Должно быть, она действительно испытывала сильные чувства, если так далеко подставила шею ради Вайолет. Я хмыкнул, потому что это было все, на что я был способен.

Анастасия натянуто улыбнулась и выскользнула обратно.

Когда дверь снова открылась, вошла Вайолет. Я не был уверен, чего я ожидал, но я не ожидал, что она будет выглядеть где-то между злостью и решимостью. Я также не ожидал, что это будет выглядеть так, будто ее блузка была намеренно опущена низко, чтобы показать, как можно больше ее груди.

Моим естественным рефлексом было побороть мягкость, которую я уже испытывал к ней, сказав что-нибудь злое. Я бы, наверное, стал донимать ее из-за опоздания, независимо от того, было это разумно или нет. Вместо этого я подумал о совете Анастасии и промолчал.

– Я солгала о том, что у меня есть дочь, – выдохнула Вайолет. Она все еще стояла почти на нелепом расстоянии от меня, как будто боялась зайти в мой кабинет дальше, чем ей нужно было, чтобы закрыть дверь.

Я чуть было не подозвал ее поближе, но решил остаться на месте и послушать.

– Я должна была сказать тебе раньше, но сначала я не хотела говорить тебе, потому что ты мне не понравился. Я хотела доказать, что ты ошибаешься, и надрать задницу на работе, хотя я мать-одиночка.

«По крайней мере, это отвечает на один из вопросов». Я не слишком серьезно рассматривал возможность того, что она изменяла своему парню или даже мужу со мной, но эта мысль не давала мне покоя.

– А потом где-то по ходу дела ты мне начал нравиться. Я сказала себе, что расскажу тебе все, когда мы вернемся в понедельник, просто потому, что подумала, что будет ужасно застрять с тобой в деловой поездке, если все пойдет плохо. И я не думала, что все будет происходить так быстро. Это было похоже на то, что ненависть к тебе облегчила начало л… – глаза Вайолет расширились, затем она медленно опустила их на ноги.

Я мог бы рассмеяться над выражением ее лица, если бы мое сердце не билось так быстро. Я знал, что она собиралась сказать. По крайней мере, я так думал. Ненависть к тебе, облегчила начало любви к тебе. Это было именно то, что я тоже чувствовал. Я неосознанно закладывал основу для того, чтобы все это время испытывать к ней сильные чувства. Мое разочарование в Вайолет означало, что я проводил ночи без сна и думал о ней. Мое тело ожило, когда я заговорил с ней. Все физиологические реакции были почти идентичны. Поэтому, когда эмоциональный переключатель щелкнул, это показалось слишком естественным… слишком легким.

Вайолет облизнула губы и сделала успокаивающий вдох.

– Так что мне жаль, что я не сказала тебе раньше. Это была ошибка, и я сожалею об этом. Но я тот же самый человек, каким ты меня считал. У меня есть дочь, которую я люблю больше всего на свете, но я – это я. – Ее подбородок задрожал, когда она, наконец, сделала несколько шагов ближе к моему столу, в глазах была мольба. – Это всего лишь я, – тихо сказала она.

С меня было достаточно. Впервые в жизни я заткнулся достаточно надолго, чтобы действительно послушать. Я не позволил себе испортить момент, чтобы избежать своих чувств. И черт возьми, что я чувствовал.

Я встал со стула и подошел, чтобы обнять ее. Я не мог видеть, как она стоит там, выглядя такой уязвимой.

– Пожалуйста, – сказала она мне в плечо. Ее руки вцепились мне в спину. – Ты можешь что-нибудь сказать? Я все еще не знаю, то ли это объятие, то ли ты подумал, что под таким углом будет проще свернуть мне шею.

– После Кристен я сказал себе, что любовь – это для идиотов. Я был идиотом, думая, что влюблен, и я был еще большим идиотом, доверившись Кристен. Я пообещал себе, что больше никогда не повторю ту же ошибку. Никто не сможет предать мое доверие, если я никогда его не окажу. Никто не сможет заставить меня чувствовать себя так снова, если я никогда не позволю себе испытывать к ним чувства. А потом появилась ты.

Она отстранилась, чтобы посмотреть на меня снизу вверх.

– Прости.

Я усмехнулся.

– Тебе и должно быть жаль. Ты пришла и разрушила два года тяжелой работы. Я хорошо справлялся с тем, чтобы на всех мне было насрать, пока не появилась ты. Попытка ненавидеть тебя только заставила меня заботиться о тебе. Я больше не собираюсь притворяться, что знаю, что такое любовь, но я знаю, что слишком забочусь о тебе, чтобы прислушиваться к здравому смыслу. Я знаю, что прощаю тебя, и я готов доверять тебе, даже если это означает снова подвергнуть себя риску. Я никогда не думал, что кто-то может стоить этого, но ты стоишь.

Вайолет уткнулась лицом мне в грудь и с облегчением рассмеялась. Когда она снова подняла глаза, то в них стояли слезы.

– Ты тоже не так уж плох, знаешь ли.

– Знаю, – сказал я.

– Что… – ее глаза опустились на мой член, который, я с раздражением почувствовал, как напрягся.

Черт возьми. Очевидно, мой член не понимал, что это не было для того, чтобы бросить ее на стол и отпраздновать момент сексом. С другой стороны, я не мог винить свой член за то, что он был готов, на всякий случай.

– Я бы извинился, но ты не выглядишь слишком расстроенной из-за этого, – сказал я.

Она пожала плечами и одарила меня сексуальной полуулыбкой.

– Как говорится в той поговорке? Члены говорят громче слов?

Я рассмеялся.

– Я почти уверен, что это не поговорка. Но я понял о чем ты.

Вайолет скользнула обратно, чтобы положить голову мне на грудь.

– Я действительно рада, что мне не пришлось прибегать ко второму этапу моего плана извинений.

– Что было на втором этапе?

– Ты не захочешь знать.

Гарри вошел в мой кабинет, но вместо того, чтобы отступить, как нормальный, внимательный человек, он ухмыльнулся и позволил двери закрыться.

– Так, так, так, – почти пропел он.

Вайолет отскочила от меня, как будто нас застали на середине нарушения правил.

– Уединение было бы неплохо, – рыкнул я.

– Уединение – это для слабаков, – сказал Гарри.

Я рассмеялся.

– На самом деле это одна из самых глупых вещей, которые я от тебя слышал, а ты говорил несколько действительно глупых вещей.

– Я просто хотел посмотреть, сработает ли моя маленькая игра в сваху. – Гарри широко развел руки, выглядя довольным собой. – Одна маленькая невинная ложь об отмененном рейсе и вуаля. Я создал любовь. Теперь я знаю, каково это – быть матерью. Наблюдать, как прямо на твоих глазах растет то, что ты создал своей собственной кровью, потом и слезами. Это прекрасно.

Я ненадолго задумался, не ударить ли его.

– Подожди. Рейс не отменили?

– Ну, нет, технически нет. У меня было предчувствие, что его может быть отменят, потому что у меня болело плечо, и я слышал, как старики говорят, что у них оно болит, когда надвигается шторм. Оказалось, я просто забыл о том, что несколько дней назад разбил свой гоночный мотоцикл. Но все же у меня были благие намерения.

Все, что я мог сделать, это недоверчиво покачать головой. Было трудно вывести меня из себя. В конце концов, если бы мы сели на самолет, как планировалось изначально, кто знал, как все сложилось бы. Я, вероятно, игнорировал бы ее во время полета, а затем оказался бы в отдельной комнате, как только мы добрались до отеля. Я едва ли заговорил бы с ней.

– Спасибо, – сказала Вайолет.

– Ты можешь быть втайне ему благодарна, – сказал я, – но, пожалуйста, не поощряй его. Это все равно что кормить голубя. Он просто будет продолжать возвращаться.

– Он не совсем неправ, – признал Гарри.

Я положил руку Гарри на грудь и начал подталкивать его к двери.

– Спасибо и пошел ты к черту за твою помощь, но тебе пора идти. Ты мешаешь.

Гарри позволил оттолкнуть себя, но положил руку на дверь, прежде чем она закрылась за ним, и подмигнул мне.

– Я хочу быть твоим шафером на свадьбе. И я хочу присутствовать в речи. Тот, кто творит, может также разрушать. Запомни это.

– Придурок, – пробормотал я, прежде чем захлопнуть перед ним дверь.

***

Неделю спустя я сидел за своим столом, чувствуя себя слегка голым. Моих обычных стопок бумаг… как ламинированных, так и нет… было значительно меньше. Три картотечных шкафа стояли у дальней стены, где раньше было пустое место. И мои глаза были прикованы к плотной ткани, которая изо всех сил пыталась удержать задницу Вайолет, когда она наклонилась, чтобы разложить папки в нижнем ящике одного из шкафов. Я с трудом мог поверить, что эта тугая маленькая попка теперь полностью моя. Я сделал мысленную заметку напомнить ей именно об этом сегодня, перед тем как мы покинем офис.

– Я все еще не знаю, что чувствую по этому поводу, – сказал я. – У меня никогда не было проблем с моей нынешней организационной системой, и я не уверен, почему я должен что-то менять.

– Ну, крепись, босс. – Вайолет бросила озорную усмешку через плечо. У нее была манера говорить «босс», как будто это было самое грязное слово в английском языке… как будто под ним подразумевалось практически пульсирующее скрытое «трахни меня».

Я потянул за галстук, чувствуя, что он вдруг стал немного тесноват или, может быть, мне стало немного жарковато.

Она понимающе улыбнулась, снова посмотрев на файлы, над которыми работала.

– Кроме того, вся твоя идея о том, чтобы все было напечатано, изначально в корне ошибочна. Я имею в виду, серьезно? Ты беспокоишься, что тебе может понадобиться быстро добраться до чего-то, поэтому ты прячешь это в физической башне из бумаг? В конце концов, мы превратим тебя в обычного человека, который просто создает резервные копии своих документов и использует технологии. Мы даже можем утроить их, если это заставит тебя почувствовать себя лучше.

Я прикусил губу, наблюдая за ней. Мне втайне нравилось, как она хотела организовать мою жизнь, и когда она говорила о том, что «мы» собираемся делать, все, о чем я мог думать, это то, что она планировала, чтобы «мы» были чем-то в обозримом будущем.

– И что произойдет, когда я наконец получу статус нормального человека? Смогу ли я наконец встретиться с Зои?

Руки Вайолет замерли на несколько секунд, но она быстро возобновила свою работу, даже если ей пришлось потратить несколько долгих мгновений, подбирая слова.

– Я знаю, что ты не совсем понимаешь, но я ценю, что ты в любом случае готов подыграть мне в этом.

– Я понимаю, – сказал я, хотя хотел бы этого не делать. Она рассказала мне о Доусоне и о том, как он решил, что жизнь отца не для него всего через шесть месяцев. Он даже не посылал Зои поздравительных открыток на день рождения, и Вайолет беспокоилась, что Зои немедленно привяжется к любому потенциальному отцу. Она должна была быть уверена, что фигура отца не исчезнет, прежде чем она рискнет позволить этому случиться. Другими словами, я не познакомлюсь с Зои, пока Вайолет не убедится, что это не просто какая-то похотливая офисная интрижка. Как бы мне ни хотелось развеять ее страхи, я не мог винить ее за них. Она защищала своего ребенка, и я восхищался этим. – Я просто дразню.

– Я знаю, – тон Вайолет теперь был более мрачным, и я пожалел, что вообще заговорил об этом.

– Я закончил две главы на прошлой неделе, – сказал я, в основном просто для того, чтобы сменить тему. – Я имею в виду, в триллере.

Ее лицо просветлело.

– Серьезно?

– Да. На этот раз мне удалось удержаться от того, чтобы не вернуться и не возненавидеть все, как только это было напечатано. Это было похоже на старые добрые времена. Слова сами шли. Честно говоря, это было легко.

– Пожалуйста, скажи мне, что это означает, что ты собираешься согласиться с моим планом.

Я пожал плечами, но почувствовал, как на моих губах появляется улыбка.

– Можно сказать, что я обдумываю это.

– А как насчет вечеринки в здании Чемберсонов на следующей неделе? Ты все еще думаешь об этом?

– Я бы не хотел, чтобы тебе пришлось искать няню.

– Начало в девять. Зои ложится в семь. Я могу побыть с ней у мамы, пока она не заснет. И моя мама уже сказала, что с удовольствием возьмет ее к себе, если я решу поехать. А теперь, какое у тебя оправдание?

– Тот факт, что Уильям Чемберсон – сумасшедший?

– Хейли будет там. Она держит его под контролем. В основном.

Я усмехнулся.

– Думаю, что если я надеюсь заслужить твое доверие, мне лучше появиться. Верно?

– Верно, – сказала она. Вайолет подошла ко мне и затянула мой галстук, прикусив губу таким образом, что мне захотелось прервать работу на остаток дня и взять ее прямо там, где она стояла. – Моя нога больше не болит, но, может быть, ты мог бы заехать за мной к моей маме и позволил бы мне опереться на тебя, пока мы идем к их зданию?

– Итак, правда выходит наружу. Ты просто использовала ногу как предлог, чтобы прикасаться ко мне все это время.

– Эй. Это ты настаивал на этом. Я точно помню, что говорила тебе, что на самом деле все не так уж плохо. Кроме того, я не виновата, что мне это понравилось.

***

Когда я вернулся домой поздно вечером, я сел за свой ноутбук и сделал себе чашку кофе. Прошло много-много времени с тех пор, как я писал за пределами офиса. В какой-то момент написание моих книг стало такой же работой, как и любая другая. Я приходил в свой офис, открывал текстовый документ и набирал слова. Как только я достигал своей цели на день, я сосредоточивался на управлении своим персоналом и планировании будущих релизов. Но я не мог отрицать, что часть магии исчезла. Кристен позаботилась об этом.

Когда я думал о том факте, что она все еще была на коне успеха моей книги, все остальное казалось пустым. Это была моя работа с ее именем на ней, и она, бл*ть, украла ее. Я с трудом мог поверить, что понадобилась Вайолет, чтобы разбудить меня. Было нехорошо игнорировать то, что сделала Кристен. Не имело значения, смогу ли я продолжать сражаться или нет. Я хотел, чтобы она заплатила. Я хотел, чтобы ее разоблачили за мошенничество, и я хотел, чтобы она пожалела обо всем, что сделала.

Более того, я хотел знать, каково это – выпустить триллер с моим именем на нем.

Несмотря на то, что я два года тянул с этой книгой, я знал, что если буду продолжать в том же темпе, то все будет сделано всего за несколько недель. Мысль о том, что я могу начать устранять ущерб, нанесенный Кристен так скоро, заставила меня захотеть закончить книгу еще раньше. Более того, я был уверен, что не смогу полностью открыть дверь для того, чтобы Вайолет полностью вошла в мою жизнь, пока я не закрою дверь перед Кристен. Я надеюсь, что эта книга сделает больше, чем просто закроет эту дверь. Она заколотит ее гвоздями.

Глава 19

ВАЙОЛЕТ

Братья Чемберсоны любили устраивать вечеринки на 36-м этаже своего офисного здания. Из нескольких вечеринок, на которые Лилит брала меня с собой до сегодняшнего вечера, все, кроме одной, проходили здесь. Большинство из них были открыты для всех сотрудников, которые работали на Брюса и Уильяма в их компании.

Так что мы с Питером были далеко не единственными, кто просочился через полчаса после запланированного времени начала вечеринки. К этому времени я так привыкла носить свой медицинский ботинок, что даже не чувствовала себя слишком неловко в модном платье без бретелек и одном высоком каблуке рядом с пластиковым чудовищем, которое покрывало мою ногу и большую часть лодыжки. Я использовала оправдание для всего, чего это стоило, тяжело прислонившись к Питеру, который, казалось, был более чем счастлив крепко обнять меня и снять часть веса с моих ног.

Вечеринка, по-видимому, была немного более скучной, чем последняя, на которой я была в «Галлеоне». Музыка была спокойной и приглушенной, что, казалось, указывало всем присутствующим на тот факт, что это не была дикая танцевальная вечеринка. Это была дружеская встреча, где люди радостно собирались небольшими группами, чтобы поговорить с напитками в руках. Втайне я была рада. Танцевать с неудобным ботинком на ноге… или танцевать вообще… не было моей сильной стороной.

Мы нашли Лилит и Лиама сидящими за столом с парой напитков между ними.

– Я думаю, что так и не поблагодарил тебя должным образом за то, что ты ворвался в мою жизнь, – сказал Питер, протягивая руку для пожатия Лиаму. – Если бы ты не устроил ей интервью со мной, кто знает, где бы мы были.

У Лиама была очаровательная, сдержанная улыбка.

– Всегда пожалуйста.

– Это меня ты должен благодарить, – сказала Лилит. – Я была той, кто угрожал не шлепать его фаллоимитатором, как ему нравится, если он…

– Мы этого не делаем, – внезапно сказал Лиам. Все очарование и уверенность исчезли с его лица. Он выглядел абсолютно напуганным тем, что мы поверим, что она говорит правду.

Я села, пытаясь подавить смех. Питер сел рядом со мной.

Лилит отмахнулась от него рукой.

– Он может быть таким застенчивым. Иногда я забываю. – Она сделала жест, как будто застегивала молнию на губах.

Хейли и Уильям присоединились к нам за столом, прежде чем Лиам успел еще что-то возразить.

– Вот и моя любимая группа неудачников, – громко проговорил Уильям. По какой-то причине он потел…. почти обильно. Его рубашка тоже была застегнута неровно. Хейли, с другой стороны, выглядела идеально собранной, но очень довольной.

Питер съежился.

– Я вижу, ты все еще жив.

Питер положил руку мне на ногу под столом и быстро, знакомо сжал ее. Мне нравилось, что он, казалось, никогда не мог надолго оторвать руки от меня.

Уильям выглядел озадаченным.

– А почему не должен?

– Потому что ты управляешь вертолетом примерно так же хорошо, как шимпанзе, – сказал Питер.

Хейли нахмурила брови, глядя на него.

– Управляешь вертолетом? О чем он говорит? Мы говорили об этом, и ты согласился, что не получишь лицензию.

Уильям одновременно поднял ладонь в сторону Питера и Хейли, как будто пытался успокоить стаю разъяренных хищников.

– Ладно. Давайте просто полегче здесь. Да. Я согласился, что не получу лицензию, и выполнил это обещание. Кроме того, старина Барнидж здесь просто говорит метафорически. Это как в Библии. Ты не можешь воспринимать это буквально, иначе ты сам себя загонишь на стену. Верно?

– О, все будет по-библейски, хорошо, – сказала Хейли. Она схватила его за галстук и потащила к лифту.

Лиам и Лилит смотрели им вслед, как будто весь разговор был совершенно обычным.

– Я даже не сожалею, – сказал Питер. – Он заслуживает всего, что она с ним сделает.

– Хорошо, – сказала Лилит. – Мне неприятно тебя расстраивать, но Уильям хитер. Он, вероятно, найдет способ превратить этот спор в секс.

– Похоже на кого-то, кого я знаю, – сказал Лиам.

– Ложь, – сказала Лилит. – Я не хитрая. Я очень умная и способная, и это так неотразимо сексуально, что ты не можешь продолжать злиться на меня.

Лиам обдумал это, а затем пожал плечами, как будто не мог не согласиться.

– Итак, – сказала Лилит, переключая свое внимание на Вайолет и меня. – Я обещала Вайолет, что зарежу тебя, если ты будешь плохо с ней обращаться.

Питер, казалось, ожидал, что она скажет больше, но, очевидно, это было все, что она собиралась сказать. Я подняла брови.

– Учитывая, что меня не зарезали, думаю, я могу предположить, что у меня все в порядке.

– А у тебя в порядке? – Лилит прищурила глаза и наклонила голову.

– Да, – сказала я.

– Тогда почему ты все еще скрываешь его от Зои? У тебя есть несколько скелетов в шкафу, Барнидж?

Питер посмотрел на меня так, словно ждал разрешения объяснить. Я решила избавить его от неловкости, пытаясь сформулировать это так, чтобы это не звучало пассивно-агрессивно.

– Я просто пытаюсь быть осторожной. После того, что случилось с Доусоном… Я не хотела впускать кого-то в ее жизнь, пока не станет… да.

Лилит снова обратила свое внимание на Питера.

– Похоже, она не уверена, что ты останешься, Барнидж. Что ты об этом думаешь?

– Думаю, это восхитительно, – сказал он. Я должна была похвалить его, потому что, если он и сдерживал раздражение по поводу моей осторожности, он не позволял и намеку на это просочиться в его тон. – Она ставит свою дочь превыше всего, даже своих собственных потребностей. Зои повезло, что у нее такая мама.

Лилит закатила глаза.

– Да ладно тебе. Ты практиковался в машине, мистер Робот? Серьезно? – она посмотрела на Лиама в поисках поддержки.

Лиам ухмылялся так, что это говорило мне о том, что он давно научился держаться подальше от подобных дискуссий с ней.

Питер наклонился вперед, и я увидела немного злорадного блеска в его глазах.

– Да. Я провел поездку в машине, репетируя заранее заготовленные ответы на ряд вопросов, которые, как я думал, мне может задать один из многих людей, с которыми я мог столкнуться на этой вечеринке.

Лилит встретила его пристальный взгляд на несколько секунд, затем ухмыльнулась.

– Сарказм – хорошее начало. Ты получаешь очко за сарказм, – ее улыбка исчезла. – Но ты теряешь два очка за то, что дерзил мне.

Питер откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, с невозмутимым выражением лица.

– Хорошо, – сказала я. – Это здорово, что вы двое так хорошо ладите. Хотя на самом деле мне нужно было найти Брюса и спросить его кое о чем. Так что…

Лилит сделала жест «Я буду наблюдать за тобой» Питеру и каким-то образом, казалось, добавила «сучка» в конце, хотя я не была уверена, почему это казалось таким ясным из простого жеста руки.

Питер, казалось, был рад встать и пойти со мной искать Брюса. Мы нашли его и его жену Наташу этажом выше. Они выглядели так, словно находились в середине тихого, но напряженного спора.

– Надеюсь, мы не помешали, – сказал Питер.

– Помешали, – прямо сказал Брюс.

– Все в порядке. В любом случае, он проигрывал дебаты, – сказала Наташа. Не в первый раз я молча удивлялась, какой великолепной парой они были.

Брюс пренебрежительно рассмеялся.

– Да? Тогда давай посмотрим, что они думают. Скажите мне, эта линия не прямая, не так ли? – он опустился на колени и провел пальцем по нижнему краю темной деревянной панели вдоль стены. – Она должна быть отклонена по крайней мере на два или три градуса.

Наташа бросила на меня страдальческий взгляд, который заставил меня ухмыльнуться.

– Она выглядит даже для меня не ровной, – сказала я.

Брюс встал, сверкнул глазами и повернулся к Питеру.

– Ну? – спросил он.

– Веришь или нет, – сказал Питер. – Нам нужно поговорить о чем-то более важном.

Выражение лица Брюса потемнело, и я мысленно скрестила пальцы, надеясь, что он сможет помочь нам с нашим маленьким планом.

Глава 20

ПИТЕР

Я посмотрел на красно-бело-золотую теннисную ракетку, которую мы с Вайолет купили два месяца назад. Я сидел на скамейке в середине двора рядом с парой кортов в восточной части города. Вайолет собиралась встретиться со мной на нашей первой сессии после разгрома на крытых кортах в Аннаполисе. Вчера с нее только сняли медицинский ботинок, и ей не терпелось проверить лодыжку.

Впервые за долгое время я почувствовал, что могу быть в настоящем моменте. Я не был зациклен на какой-то далекой, недостижимой цели, такой как написание сорока книг до выхода на пенсию. Я смог осмотреться, насладиться деревьями и звуком белки, шуршащей в листьях в поисках ореха. Я был счастлив, как бы странно это ни было признавать.

Я услышал шаги, приближающиеся к воротам во двор, и обернулся, ожидая увидеть Вайолет. Она была там, но там же была и маленькая девочка с черными вьющимися волосами и большими яркими глазами.

Я встал и сделал несколько шагов в их сторону.

– Привет, – сказал я, немного запыхавшись. В последний раз, когда мы обсуждали идею моей встречи с Зои, я не думал, что Вайолет была хоть немного готова, поэтому мой мозг все еще пытался соединить точки и понять, что изменилось. – Зои? – спросил я.

Маленькая девочка юркнула за ноги Вайолет так, что был виден только один ее глаз, когда она посмотрела на меня.

На самом деле у меня не было большого опыта общения с детьми. Повинуясь инстинкту, я попытался опуститься на одно колено, но не приближаясь. Может быть, маленькие дети были похожи на собак. Они хотели получить шанс подойти к вам и испугались бы, если бы вы попытались броситься на них.

– Я Питер.

– Кролик Питер? – спросила Зои.

Я посмотрел на Вайолет в поисках помощи, но она выглядела так, словно ее мысли были где-то далеко. Я вдруг почувствовал, что меня оценивают, и решил, что мне лучше взять себя в руки и сделать так, чтобы этой маленькой девочке я понравился, чего бы это ни стоило.

– Да. Конечно. Кролик Питер, – подтвердил я.

Она медленно вышла из-за спины Вайолет и положила руки на свои маленькие бедра, разглядывая меня с явным скептицизмом.

– Ты не похож на кролика-прыгуна.

Я поднял брови.

– Нет. Конечно нет. Кроликам не разрешается играть в теннис, поэтому мне приходится притворяться, если я хочу играть.

Часть скептицизма исчезла. Она сделала еще один шаг ближе, пока не оказалась почти на расстоянии вытянутой руки.

– Если ты кролик-прыгун, покажи мне, как высоко ты можешь прыгать.

Я приготовился к смущению, которое, как я знал, должно было произойти. Избежать этого было невозможно. Я был здесь на суде, а Вайолет наблюдала. Кроме того, если быть честным с самим собой, я должен был признать, что в этой маленькой негоднице было определенное очарование. Я не хотел ее разочаровывать. Более того, я хотел посмотреть, смогу ли я рассмешить ее, даже если это будет за счет моего смущения.

Все еще на корточках, я внезапно взмыл в воздух так высоко, как только мог. Я приземлился обратно в согнутое положение и пошевелил бровями, глядя на нее.

– Видишь? Я действительно кролик-прыгун.

Выражение ее лица было пустым примерно полсекунды, прежде чем она радостно рассмеялась и захлопала в ладоши.

– Сделай так еще раз!

Выражение лица Вайолет сказало мне, что пока у меня все в порядке, поэтому я дал маленькой кудрявой повелительнице то, что она хотела, и снова прыгнул. И еще раз. К тому времени, как она закончила заставлять меня прыгать, мои ноги горели, а лицо взмокло. Вайолет опустила непроницаемое лицо и присоединилась к Зои, чтобы посмеяться надо мной, на что я не обратил внимания. В те несколько нелепых моментов мне показалось, что я понял, каково это – быть частью их семьи. Глубокая, голодная тоска поднялась во мне при этой мысли. Однако мне нужно было сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас, потому что, если я сегодня облажаюсь, у меня было чувство, что больше я не буду потенциальным кандидатом на роль отчима.

Иисус. Я чуть не рассмеялся вслух над собой, когда мы направились к моей теннисной сумке, чтобы взять банку мячей. Я знал, что мои чувства к Вайолет были в основном снежным комом, катящимся под гору, набирая размер и импульс с экспоненциальной скоростью, но фантазии отчима? Это удивило даже меня. Тем не менее, независимо от того, в какую сторону я повернул идею или изменил перспективу, я обнаружил, что действительно хочу этого. Я хотел быть частью семьи Вайолет и Зои. Я хотел, чтобы они были моими.

Тогда я понял, что Вайолет держит в руках две ракетки. Одной из них была маленькая розовая детская ракетка с сердечками на ней… та самая, которую мы видели в теннисном магазине во время нашей поездки.

– Ты возвращалась в тот теннисный магазин? – спросил я, указывая на ракетку.

– Ага. Но я пропустила пешую часть.

– Ты же знаешь, что они продают одни и те же ракетки почти в каждом теннисном магазине, верно? – спросил я с усмешкой.

– Знаю. Но для меня было важно, чтобы она была из того магазина. Мне кажется, что это место имеет какое-то особое значение. В конце концов, это было примерно тогда, когда ты начал втрескиваться в меня.

Я рассмеялся.

– На самом деле…

– Ты треснул маму? – спросила Зои. – Плохой кролик-прыгун.

Я поморщился. Я не был уверен, готова ли Вайолет к тому, чтобы я поговорил с Зои о том, кем именно я был для ее мамы, поэтому я чувствовал, что не могу попытаться объяснить.

Зои хихикнула и преувеличенно хлопнула себя ладонью по колену, как будто она видела, как кто-то это делал, и пыталась воспроизвести это по памяти.

– Я просто шучу над тобой.

– Ты меня поймала, – сказал я со смешком. – Это была хорошая шутка.

Зои взяла свою ракетку у Вайолет и вышла на корт, чтобы выполнить относительно очаровательную разминку, в том числе движение, которое, я был уверен, запатентовали пожилые люди, где она широко расставила ноги, положила руки на бедра и повернула их в преувеличенном круге.

Я понизил голос, убедившись, что Зои не может подслушать.

– Как я справился?

– Ты отлично справился, – сказала она. Вайолет прикусила губу и поковыряла наклейку на своей ракетке. – Прости. Прошлой ночью я много думала. Я знаю, как тебе было трудно доверять мне после того, как я скрыла правду о Зои. А после Кристен, должно быть, еще труднее снова кому-то доверять. Но ты сделал это. Для меня. Ты не заставлял меня умолять. Ты просто простил меня, как будто это ничего не значило. А потом я подумала, что держать Зои подальше от тебя было нормально только потому, что Доусон причинил мне боль в прошлом, – она покачала головой. – Я чувствую себя полной задницей. И, честно говоря, я ни на секунду не думала, что ты бросишь ее. Нас, – добавила она с легкой улыбкой. – Я просто чувствовала, что поступаю правильно.

Я взял ее за подбородок и приподнял голову, чтобы поцеловать. Мне хотелось бы поцелуем прогнать ее сожаление, но я знал, что это будет не так просто.

– Не извиняйся, – сказал я, отстраняясь.

– Фу! – завопила Зои. – Это отвратительно.

Мы оба ухмыльнулись.

– Извини, – сказал я. – Думаю, что раскрыл свое прикрытие.

– Прикрытие не требуется. Я уже сказала Зои, что ты мне нравишься. Очень сильно.

– Хорошо. И, кстати, она очаровательна.

– Ты действительно не злишься?

– Нет. Ни капельки. Я также закончил его сегодня.