Текст книги "Ее секрет (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Я просто не понимаю, почему он послал тебя ко мне. Деррик – рекламщик. Я имею в виду, что мы делаем большую часть рекламных материалов вне дома через это большое агентство, но Деррик – наш внутренний парень, который кормит их материалом и помогает планировать стратегию.

– О, ничего себе. Звучит идеально. Где я могу его найти?

Она указала на мужчину, сидящего через несколько столов от нее. «Очень привлекательного мужчину».

Я подошла, чувствуя легкий прилив нервозности. Деррик выглядел спортивным и красивым, но не таким пугающим, как Питер. Он улыбнулся, увидев меня. У него даже появились ямочки на щеках. Конечно, у него были ямочки на щеках.

– Привет, – сказала я. Я попыталась поставить локоть на край его стола в небрежном наклоне, но промахнулась и в итоге просто наклонилась вбок, мне пришлось быстро размахивать руками, чтобы восстановить равновесие.

Деррик протянул руку, чтобы поддержать меня, крепко сжав мое плечо.

– Полегче, – он рассмеялся. Я выдохнула и улыбнулась, его спокойный характер был глотком свежего воздуха после того, как я чуть не задохнулась в кабинете Питера.

– Энсли сказала, что ты вроде как специалист по рекламе. Я буду…

– Браунинг! – крикнул Питер. Сказать, что он орал, не было преувеличением. Он буквально выкрикнул мое имя достаточно громко, чтобы я почувствовала, как его баритон грохочет в моей груди, как будто это был боевой клич, прежде чем он бросился в атаку.

Я почувствовала, как весь офис напрягся вокруг меня. Когда я обернулась, то увидела, что Питер высунулся из двери своего кабинета.

– В мой кабинет. Сейчас же, – добавил он, когда я не сразу пошевелилась.

– Прости, – прошептала я Деррику.

Когда я шла в офис Питера и терпела любопытные взгляды всех в офисе, я впервые по-настоящему подумала о том, чтобы уйти. Я сделаю все для Зои, но я также не буду страдать из-за работы, которая делает меня несчастной.

Ей нужна была не только моя финансовая поддержка. Она нуждалась во мне, чтобы я была собой, и если Питер собирался попытаться разрушить это, он мог пойти к черту.

Глава 4

Питер

Когда Вайолет вернулась в мой кабинет, она захлопнула за собой дверь. Мне тоже захотелось чем-нибудь хлопнуть. «Может быть, толкнуть ее к стене и прижаться губами к ее губам». Может быть, это научит ее не флиртовать с придурками, пока она работает на меня.

Я покачал головой. Я сам себе с трудом верил. Я поклялся, что покончил с свиданиями после Кристен. Я видел, во что могут вылиться отношения, и это было не для меня, нет, спасибо большое. Раскрыться перед кем-то означало, что вы даете им все необходимые инструменты, чтобы надуть вас, и это именно то, что они делают, если вы дадите им достаточно времени. Тем не менее, я не мог перестать позволять диким, грязным идеям о Вайолет выходить на передний план моих мыслей.

– Ты пытаешься заставить меня уволиться. Это все? – спросила она. У нее перехватило дыхание, щеки покраснели. Она указала в сторону офиса, где я застал ее стоящей напротив Деррика с мечтательным взглядом. – Ставить меня в неловкое положение перед всеми в мой первый день? Как будто запихнуть меня в пустой стол в углу твоего офиса было недостаточно плохо?

Один взгляд, и что-то внутри меня сломалось. Я не хотел, чтобы он был рядом с ней. Вот и вся причина, по которой я послал ее к Энсли, чтобы та ответила на все вопросы. Никто никогда не признался бы мне в этом, но я знал, что Деррик переспал с половиной женщин в моем штате… по крайней мере, с привлекательными из них. Отправить Вайолет к нему было бы все равно, что бросить свежее мясо льву. Поначалу он был достаточно обходителен и очарователен, но в итоге использовал их как игрушки. Как только он насыщался, он бросал их, оставляя за собой разбитые сердца и все остальное.

За исключением того, что это не должно было иметь для меня значения. Я хотел, чтобы эта женщина исчезла из моей жизни, но мысль о том, что он прикоснется к ней, также заставляла мою кровь закипать.

– Ну? – спросила она. Ее руки были скрещены на груди, что, к несчастью, привлекло мой взгляд именно туда.

– Ну, я просил тебя поговорить с Энсли, а не с Дерриком.

– Энсли сказала, что именно Деррик занимался маркетингом.

У меня не было никакого обоснованного ответа на это. Я почувствовал иррациональную ревнивую ярость при виде их, и это была единственная причина, по которой я притащил ее сюда. Я не собирался признавать ничего из этого, поэтому решил вырыть яму поглубже и укрепить ее веру в то, что я полный осел.

– И я велел тебе поговорить с Энсли. Как твой босс, я ожидаю, что ты сделаешь то, что я скажу. Это ясно?

Если этот взгляд и был каким-то признаком, то тем, что она задавалась вопросом, какие предметы в комнате могут быть смертельным оружием, и я не был уверен, что виню ее.

Я откинулся на спинку стула и вздохнул. Это была огромная ошибка, и я не знаю, чем это закончится, но у меня было предчувствие, что мне это не понравится.

– Ну? – спросил я.

– Конечно, – сказала Вайолет. – Это совершенно ясно.

Я с удивлением обнаружил, что хочу, чтобы она ответила каким-нибудь саркастическим замечанием. Вместо этого она просто стояла и принимала мой гнев, отчего я чувствовал себя дерьмово. Я вздохнул. Я подумал, что могу, по крайней мере, извиниться. Но как только я открыл рот, чтобы выдавить какую-то версию «прости», она положила руку на дверь.

– Могу я вернуться к работе?

– Да, – сказал я. – Конечно.

Как только дверь закрылась, я запустил пальцы в волосы и застонал от разочарования. У меня не было проблем с тем, чтобы быть безжалостным мудаком в течение последних двух лет. Почему мне вдруг показалось, что эта женщина собирается бросить этому вызов?

***

Брюс Чемберсон был моим хорошим другом. Я познакомился с ним, потому что одна из моих бывших подружек работала с ним много лет назад. Мы с ним во многом были похожи, несмотря на некоторые вопиющие различия. Тем не менее, было достаточно того, что мы довольно легко ладили, чего я не мог сказать о брате-близнеце Брюса, Уильяме, который терзал меня всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

Я откинулся на спинку дивана в своей квартире, пока Брюс готовил себе какой-то банановый коктейль на моей кухне. Он был примерно моего роста и такого же телосложения, и если бы он не остепенился и не женился на Наташе, я знал, что женщины все еще стучали бы в его дверь.

– Ты выглядишь рассеянным, – сказал он, подходя и садясь напротив меня с желтоватым коктейлем в руке.

– Ничего подобного.

Брюс усмехнулся. Я слегка улыбнулся, когда увидел, как он пододвинул стопку бумаг к углу моего стола так, что их края идеально совпали с рисунком на дереве. До Наташи Брюс был на грани одержимости. Я не уверен, поставил бы врач ему официальный диагноз, но я знал, что он любил проверять входные замки, плиту и даже окна каждый раз, прежде чем покинуть свою квартиру. Он ел один банан в одно и то же время дня каждый день, и банан должен был соответствовать его конкретным, требовательным стандартам. Брюс всегда был безукоризненно чист и ухожен. В его жизни преобладали шаблоны и меры предосторожности.

Почти все это осталось прежним, даже после Наташи, но что изменилось, так это его терпимость к хаосу. До нее он отказывался приходить ко мне. Вид моего уникального стиля организации чуть не вызвал у него приступ паники. Теперь он нашел способы справиться с этим, и я думаю, что он даже наслаждался умственным вызовом, вызванным приездом сюда. Учитывая его ситуацию, он был единственным человеком, которому я действительно позволял передвигать свои вещи. Конечно, я перемещу их все туда, где они были, когда он уйдет, но все равно, это казалось дружеским поступком.

Несмотря на то, что может подумать Вайолет, я не был мудаком. Я просто иногда вел себя как один из них.

– Что? – спросил Брюс.

Я понял, что громко рассмеялся над собственной мыслью.

– Ты когда-нибудь чувствовал, что ты не тот, за кого себя выдаешь?

Брюс прищурился.

– Философия? С каких это пор ты стал таким интроспективным.

Я сделал глоток виски, которое налил себе. Мне нужно было что-то крепкое после первого дня с Вайолет. Я покачал головой.

– Забудь об этом.

Брюс поставил свой стакан и наклонился вперед, упершись локтями в колени.

– Это женщина.

– Не такая, как ты думаешь.

– Что, у нее есть пенис?

Я рассмеялся.

– Нет. Я имею в виду, я не проверял, но нет. Я серьезно в этом сомневаюсь.

– Тогда в чем проблема? Ты одинок. У тебя нет никаких обязательств. Никаких детей. Либо она тебе интересна, либо нет.

– Ладно. Поскольку ты, по-видимому, эксперт в любви, что мне делать, если мой член заинтересован, а каждый атом в моем теле не хочет иметь с ней ничего общего?

– Ты избегаешь ее, потому что твой член будет действовать быстрее, чем твое сердце.

– Это трогательно. Ты прочитал это на карточке «Холлмарк»?

Брюс ухмыльнулся.

– Я не ошибся.

– Может быть. Но я не могу избегать ее. Я нанял ее вчера. Я также предложил ей в три раза больше, чем она должна зарабатывать с ее опытом, так что я предполагаю, что она вряд ли уйдет.

Брюс разразился лающим смехом.

– Ты сказал, что твой член заинтересовался, но ты не сказал, что он глубоко и безумно влюбился в нее.

Я бросил на него кислый взгляд.

– Как обычно, ты ничем не помог.

Он пожал плечами.

– Я не собираюсь притворяться, что понимаю что-то в любви, но я могу сказать тебе, что в первый раз, когда я встретил Наташу, я был не совсем готов сочинить сонет.

– Я помню эту историю. Она съела твой драгоценный банан, верно?

– И мои мысли обратились именно к намекам. Да. Я ненавидел ее, но мне хотелось наклонить ее и отшлепать по заднице так сильно, чтобы она думала обо мне каждый раз, когда садилась за стол в течение нескольких недель.

– Что ты сделал?

– Я женился на ней.

– Да ни хрена, – сказал я. – Я имею в виду, что ты сделал с той частью, где ты ненавидел ее?

– Я познакомился с ней поближе. Потом я узнал себя.

Я откинулся назад и вздохнул. Все было хорошо, и, ну, Брюс в конце концов влюбился в Наташу. Но проблема, которую мне не хотелось озвучивать, заключалась в том, что я не хотел влюбляться в женщину. Я просто хотел узнать, как выбраться из ямы, которую сам себе вырыл.

Брюс смотрел на меня с серьезным выражением лица.

– Мне кажется, я знаю, что у тебя в голове. И да, никто никогда не сделает с тобой того, что сделала Кристен, если ты будешь отталкивать всех до конца своей жизни. Ты будешь в безопасности. И ты также будешь подавленным и одиноким.

– Дело не в этом. – «Хотя было в этом». – И я совершенно счастлив быть один. – Мой член зашевелился, словно в знак несогласия. К счастью, я не позволял своему члену управлять моей жизнью. Я мог вожделеть Вайолет сколько угодно. Эти чувства были неуместны. Моя работа была на первом месте. Я уберу ее стол из своего офиса до того, как она появится завтра, и передам ее кому-нибудь другому. Это было так просто.

По крайней мере, до тех пор, пока Деррик будет держаться на расстоянии.

Глава 5

Вайолет

– Освежи в памяти мяч! – сказала я.

Я стояла напротив Зои на теннисном корте, покрытом листьями. Было так рано, что я забеспокоилась, что службы защиты детей могут прийти за мной, если увидят нас. Но именно Зои разбудила меня в три часа ночи. Она запрыгнула ко мне на кровать и умоляла меня взять ее на тренировку перед работой. Конечно, будучи матерью с железной волей, какой я была, я согласилась на ее нелепый план.

Итак, мы были тут. Даже птицы еще не настолько сошли с ума, чтобы проснуться, и моя Зои колотила по сдувшемся мячу хлипкой дешевой ракеткой, которую я купила на гаражной распродаже.

Зои была одним из самых сильных людей, которых я когда-либо встречала, и я думала так не только потому, что она была моей дочерью. На самом деле она ничего не делала наполовину. Она либо смеялась изо всех сил, либо плакала изо всех сил, либо дурачилась изо всех сил.

Прямо сейчас каждая унция ее энергии была направлена на то, чтобы ударить по мячу так сильно, как только могла. Ее маленькое личико было искажено маской свирепости, которая была почти пугающей.

Я бросила ей мяч так, что он отскочил один раз, прежде чем достиг ее. Она дернулась, извиваясь всем телом, как я видела на видео, а затем атаковала мяч своей ракеткой. Мне пришлось пригнуться, чтобы увернуться, когда мяч полетел прямо мне в лицо.

– Вау. Это было здорово!

Зои уронила ракетку и вскинула свой маленький кулачок в воздух в знак ликования. Она продолжала бегать по корту, разговаривая глубоким, рычащим голосом сама с собой о том, как она будет теннисным супергероем.

Я улыбалась, когда бежала за мячом. У нас не было денег на гигантскую корзину мячей, как у теннисных тренеров, но, по крайней мере, это было хоть какой-то тренировкой. Это также был небольшой способ избавиться от некоторых моих разочарований со вчерашнего дня.

Я знала, что работать на Питера Барниджа будет нелегко. Но мой первый день ощущался как полное лобовое нападение достойных презрения актов неловкости от моего имени и кипящих в крови актов полного идиотизма от него. Когда я вернулась домой с Зои, я просто хотела рухнуть на кровать и уснуть.

Я заметила Зои как раз вовремя, чтобы увидеть, как она на полной скорости бежит к сетке. В ее глазах был блеск решимости, который я, к сожалению, хорошо знала. Мои инстинкты сработали. Я бросилась к ней так быстро, как только могла. Она собиралась попытаться перепрыгнуть через сетку, которая была на несколько дюймов выше нее.

Мои руки замахали, а ноги взлетели, как поршни, неся меня быстрее, чем я думаю, когда-либо двигалась раньше. На короткий, мимолетный отрезок времени я была полна энергии. Я была воплощением мамы-медведицы. Я бросилась на помощь своему ребенку, готовая рискнуть жизнью и конечностями, чтобы спасти ее от неприятного падения.

А потом я оказалась вверх ногами, паря в воздухе. Я мельком увидела маленькую ракетку Зои, выскользнувшую из-под моей ноги, когда я перевернулась и тяжело приземлилась на лодыжку.

Зои остановилась перед стрекозой, которую я не видела, чтобы опуститься на колени и осмотреть ее. Она подняла глаза только тогда, когда я застонала от боли.

– У тебя бо-бо, мамочка? Вот, я могу это исправить. – Она подскочила ко мне, потянулась за спину и вытащила воображаемую повязку из своего воображаемого медицинского пакета. Потом она шлепнула ее мне на грудь.

– Спасибо, детка, – сказала я сквозь стиснутые зубы. У меня либо была сломана лодыжка, либо разбито эго, но я не исключала возможности и того, и другого. – Есть ли шанс, что ты хочешь отвезти маму в больницу, чтобы ей не пришлось платить миллион долларов за скорую помощь?

– Миллион долларов? – Зои подумала об этом, потом ее глаза загорелись. Она завела руку за спину, а потом протянула мне свою маленькую ручку. – Вот, держи.

***

Примерно через три часа и сотню извинений перед мамой за то, что разбудила ее так рано, я оказалась на больничной койке с гипсовым ботинком на ноге. Моя мама отвезла Зои обратно в свою квартиру, но у меня все еще был небольшой сердечный приступ, когда медсестра сказала мне, что мужчина по имени Питер сказал, что он здесь, чтобы увидеть меня.

Я не гордилась этим, но я быстро распушила волосы и стерла все оставшиеся следы слез, которые могли стекать по моим щекам. Да, я плакала, и нет, лодыжка не была сломана. В свою защиту доктор сказал мне, что растяжения обычно более болезненны, чем переломы, поэтому я почувствовала себя немного лучше после того короткого периода, когда я плакала. Кроме того, это не был сильный плачь. Я едва всхлипнула, и мой подбородок не сделал этой недостойной внутренней складки, которая сопровождалась действительно жестким ревом.

Питер вошел в палату почти сразу же, как только медсестра ушла, и его взгляд устремился прямо на ботинок.

– Господи, – сказал он. – Я надеялся, что это просто дерьмовое оправдание. Ты действительно растянула лодыжку в три часа ночи настолько сильно, что тебе все это понадобилось?

– Технически, было, вероятно, больше похоже на без четверти четыре. И технически, земля растянула мою лодыжку, а не я.

Однажды я прочитала в книге, что у персонажа были «грозовые тучи над глазами», и я всегда думала, что это бессмысленное описание. Но когда я посмотрела на то, как Питер смотрел на меня сверху вниз, я подумала, что наконец-то поняла как это. Грозовые облака были пугающими, потому что они несли в себе обещание молний. Они пришли без предупреждения и заслонили солнце. Они наполнили мир хаосом и жестокой силой, которая заставляла не желать ничего больше, чем найти убежище.

У Питера Барниджа не было грозовых туч над глазами, он сам был грозовой тучей, и каждый раз, когда я испытывала его терпение, я проверяла свою удачу на возможность электрического взрыва.

– Извини, – сказала я, когда он не ответил. В кои-то веки я решила, что достаточно испытала судьбу на один день, и мне не нужно было добавлять в список раздражающего Питера. – Они посадили меня на обезболивающие. Я чувствую себя немного не в себе.

Питер выдернул карту из изножья моей кровати и просмотрел ее.

– Две дозы аспирина заставляют тебя чувствовать себя не в себе? – спросил он.

Я поморщилась. Может быть, самым мудрым поступком было бы замолчать, потому что я, казалось, не могла произнести фразу, которая не заставила бы меня выглядеть перед ним идиоткой.

Он опустил карту на место с лязгом, который заставил меня вздрогнуть.

– Мы даже не закончили оформлять твои документы, так что, если это была какая-то уловка, чтобы получить от меня компенсацию работникам, тебе следовало подождать еще несколько дней. Увидимся в офисе, если, конечно, ты не готова уволиться.

– Что? – спросила я. Все смущение, которое я чувствовала рядом с ним, сменилось приливом негодования. – Каким именно человеком ты меня считаешь?

– Очевидно, ты из тех людей, которые не прочь сочинять нелепые истории. Ты «тренировались в теннис» в три часа ночи? В одиночку? И почему ты вообще бегала со своей ракеткой на земле?

Я опустила глаза, внезапно пожалев, что просто не сочинила правдоподобную историю. Я даже не задумывалась, насколько невероятно это прозвучит.

– Это то, что случилось.

Он придвинулся ближе к моей кровати и посмотрел на мою ногу. Выражение его лица смягчилось, он снова посмотрел на мою карту, потом взглянул на меня.

– Подожди тут. Я сейчас вернусь.

Я подняла брови.

– Веришь или нет, но я никуда не собиралась уходить.

Через несколько секунд я услышала голос Питера, доносившийся из-за стены, а затем женский голос. Это прозвучало так, как будто он прервал ее, и в его голосе звучала злость. Через несколько секунд он снова просунул голову в мою комнату.

– Я жду тебя на работе. Скоро.

Он исчез прежде, чем я успела ответить.

– Я тоже тебя ненавижу, – пробормотала я.

В палату вошла медсестра с маленьким бумажным стаканчиком таблеток и небольшим количеством воды. Ее лицо было красным, и она не сказала ни слова, когда протягивала их мне.

– Что это такое? – спросила я.

Судя по тому, как она посмотрела на меня, она, должно быть, подумала, что я прикидываюсь дурочкой.

– «Что-нибудь, бл*ть, покрепче двух долбаных таблеток аспирина». По крайней мере, я почти уверена, что такими были слова твоего парня.

– Он не мой… – медсестра не стала дожидаться, пока я закончу.

Я посмотрела на таблетки. Так вот из-за чего были крики в коридоре? Питер беспокоился, что мне не дали достаточно сильных обезболивающих? Думал ли он обо мне или просто беспокоился о том, чтобы поскорее вернуть меня на работу?

Я еще раз покосилась на таблетки. «Или он пытался отравить меня».

В конце концов, я решила, что моя лодыжка действительно чертовски болит, и, несмотря на свой скверный характер, Питер не показался мне убийцей. Или, по крайней мере, я думаю, что если он собирается убить меня, то ему понравится использовать свои голые руки больше, чем яд.

Но Питер также не производил на меня впечатления человека, который беспокоился бы о моем уровне боли.

Я положила таблетки в рот и проглотила их, решив, что смогу разгадать извращенный разум Питера как-нибудь в другой раз.

Глава 6

Питер

Я вел себя как осел. Я знал это, даже несмотря на то, что Вайолет, вероятно, предполагала, что я был обычным человеком и был способен на эмоции. Я просто не мог удержаться, чтобы не наброситься на нее, когда находился рядом с ней. Поэтому, когда она пришла в офис через несколько часов после того, как я видел ее в больнице, я направился туда, где поставил ее стол… в противоположном конце комнаты от Деррика. Я знал, что мне нужно извиниться, хотя бы в каком-то качестве.

Она опиралась на один костыль, пока распаковывала кое-какие припасы из сумки, которую принесла с собой. Когда она увидела, что я приближаюсь, я заметил, как у нее сжалась челюсть, но она больше не подавала никаких признаков того, что заметила меня, даже когда я встал прямо перед ней.

– Я был строг с тобой этим утром. – Мне практически пришлось выдавить из себя эти слова. Они были так же близки к извинению, как реалити-шоу к реальности, но это было все, на что я был способен.

Она подняла глаза и стала ждать, как будто ожидала большего. Вызов на ее лице снова разозлил меня, и не потому, что мне не понравилось то, что я увидел. Это разозлило меня, потому что мне нравилась ее искра. И так продолжалась парадоксальная битва. Чем больше она мне нравилась, тем больше я злился на нее за то, что она мне нравилась, и тем больше мне хотелось наброситься на нее и оттолкнуть.

Я увидел в ней многое от себя. Она была одержима. Ей было наплевать на последствия, когда дело доходило до того, чтобы добиться того, чего она хотела. Я просто знал, что все, чего бы она ни хотела, должно было меня погубить. Я дал ей все основания ненавидеть меня, и я был бы дураком, если бы подумал, что она не планировала какую-то расплату.

– Убедись, что твои костыли никому не мешают, – сказал я. Я повернулся, чтобы уйти, но остановился. Я закрыл глаза, стиснул зубы и повернулся обратно. Я подошел сюда, чтобы извиниться, но в итоге оказался еще большим ослом. Мне нужно было просто смириться и искренне извиниться перед ней. Она не заслуживала того, как я с ней обращался, только потому, что у меня было хреновое прошлое. Я открыл рот, чтобы заговорить, но захлопнул его, когда увидел, кто только что вышел из лифта. Это был мой младший брат Гарри.

Как обычно, его появление привлекло всеобщее внимание. Он был на несколько лет моложе меня, и я часто думал, что он был бы тем, кем я был бы, если бы Кристен никогда не появилась в моей жизни. Он был беззаботным, красивым и успешным. Он работал моим агентом, что в конечном итоге привело его к должности, где он руководил некоторыми из крупнейших авторов в мире, а под его началом работала целая компания и сотрудники.

Гарри направился прямо ко мне. Он улыбнулся Вайолет и протянул руку.

– Гарри Барнидж. Я рад, что мой брат оказался достаточно благоразумен, чтобы нанять тебя. Как тебе здесь нравится, в офисе Сатаны?

Она взяла его за руку и с улыбкой пожала ее.

– Сатана может быть немного напряжен. Но это всего лишь мой второй день, так что, думаю, присяжные еще не пришли к решению.

Я почувствовал, как мое кровяное давление снова поднялось. Просто видя, как его рука держит ее, и наблюдая за тем, как она улыбается ему, мне захотелось ударить что-нибудь. Бл*ть. Я никогда не был ревнивцем, даже с Кристен. Мне было невыносимо видеть, как Вайолет даже смотрит кому-то в глаза. Это было жалко.

Он сочувственно улыбнулся.

– Я удивлен, что ты продержалась так долго. Питер сделал это с тобой? – Гарри посмотрел на медицинский ботинок на ее ноге.

– Это даже не смешная шутка, – вздохнул я.

– Это был просто глупый несчастный случай, – сказала Вайолет, но почти сразу же переключила свое внимание на Гарри. – Итак, ты здесь работаешь?

Я мог представить, что творилось у нее в голове, когда она смотрела на моего брата. Это было бы то же самое, что приходило в голову большинству женщин, которые встречались с ним. Он им нравился, точно так же, как нравился я им до того, как Кристен отравила меня изнутри. До того, как она научила меня быть циничным, грубым засранцем. Они задавались вопросом, одинок ли он, или у них будет шанс устроить с ним свидание.

Наблюдая за Вайолет и представляя те же самые мысли в ее мозгу, я почувствовал себя иррационально. Это меня разозлило.

– В эти выходные будет съезд, – быстро сказал я. Я заговорил отчасти из-за необходимости оторвать от него ее взгляд, даже если это было всего на несколько секунд. – Мне нужно, чтобы мы поехали вместе.

– У меня все занято на эти выходные, – сказал Гарри.