Текст книги "Софья Васильевна Ковалевская"

Автор книги: Пелагея Полубаринова-Кочина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Оказалось, что в этом случае существует, кроме трех интегралов (3), также алгебраический четвертый интеграл.

185

Эти результаты в краткой форме и приведены Ковалев^ ской в указанном письме к Миттаг-Леффлеру. Далее она излагает часть работы, относящейся к отысканию p(t), q{t), ..., 4(f), ..., и добавляет, что последние из приведенных в письме формул она еще не успела развить.

Это очень досадно, потому что, как Вы видите, моя работа стала довольно интересной. Самое худшее это то, что я так устала, так изнемогла, что я сижу, сижу и размышляю в течение целых часов о какой-нибудь простой вещи, которую я при других обстоятельствах легко могла бы решить в полчаса.

Я буду Вам очень благодарна, если Вы напишете Эрмиту^ как Вы это предложили, и сообщите ему, как обстоит дело со мной и с моей статьей. У меня еще есть одна неделя работы над нею. Но я все же думаю, что едва ли успею.

Если статья не будет готова до тех пор, то придется ее отложить до следующей осени, потому что летом вряд ли я смогу много заниматься математическими работами. Досадно быть так близко к цели и все же не достигнуть ее! Но придется утешиться тем, что я, во всяком случае, сделала хорошую работу, и не слишком горевать о премии. Но будьте добры написать Эрмиту. Я, впрочем, сама напишу ему, чтобы дать отчет в своей работе. Но хорошо, чтобы Вы тоже написали.

Во всяком случае, утешением может служить то, что мне не в чем упрекнуть себя, по крайней мере за последнее время, потому что я была так прилежна, как только это было возможно [СК 273].

Письмо, написанное летом 1888 г., также относится к работе Ковалевской над задачей о вращении.

Дорогой Гёста!

Я сегодня исправляла свою статью: tant bien que mal, plutot mal que bien b Проблема совершенно разрешена. Все теоретические трудности преодолены. Я показываю, что все шесть величин р, q, г, 7, ч', ч" могут быть выражены рационально через отношения вида (^1^2)/тЭ1 (^1^2), где ut и 1/2 являются линейными функциями времени. Что это было не так легко, это Вы можете видеть из того, что Венерштрасс, которому я писала, до и после того как я нашла, что проблема решается через ультраэллиптические й-функции, и который, по-видимому, серьезно думал об этом деле, пе смог доказать этого. Он пишет мне, чтобы сказать, что он начинает думать, что это вещь невозможная и что, вероятно, я ошиблась в своих размышлениях о том, что р, q, г являются однозначными функциями времени. Но я пе успела по-настоящему выполнить все вычисления. Последние ведь чисто механические и, вероятно, могут быть выполпепы меньше чем за неделю каждым, кто сколько-нибудь привык обращаться с й-функциями. Но в данное время я так устала, что не могу ничего больше сделать. Поэтому я не решилась послать статью прямо в Академию наук и адресую ее Эрмиту в сопровождении длинного письма, в котором я подробно излагаю ему все причины, задержавшие меня в моей работе. Я рассказываю о

1 Худо ли, хорошо ли, скорее плохо, чем хорошо (франц.),

186

некоторых, как мне кажется, удивительных и интересных результатах, которые я нашла относительно общего случая. Теперь Эрмит должен решить, что следует сделать со статьей. В качестве девиза я выбрала

Dis ce que tu sais,

Fais ce que tu dois,

Advienne ce qui pourra 2.

Сегодня вечером я еду в Лондон. Я напишу Анне-Шарлотте из Копенгагена хотя бы несколько строчек.

Преданная Вам Сопя.

Мой адрес в Лондоне G. Russel street 90 [CK 274].

После научного триумфа за границей, после избрания в члены-корреспонденты Петербургской академии наук, летом 1890 г. Ковалевская приехала в Россию. Посетив

B. Г. Имшенецкого, она записала в своем дневнике 18 мая (1890 г.): «Марков публично заявил, что мой мемуар полон ошибок, но что он покажет их лишь тогда, когда господа академики, представившие меня членом, потрудятся прочесть мой мемуар... После того как М[аркова] сделали экстраординарным] акад[емиком], он был так милостив, что заявил в частном разговоре, что мемуар мой не так плох, как ему сначала показалось» [64, с. 181].

Для лучшего понимания сущности нападок А. А. Маркова сформулируем теорему.

Теорема Ковалевской. Уравнения движения тяжелого твердого тела вокруг неподвижной точки в общем случае не имеют однозначных мероморфных решений, допускающих пять произвольных постоянных, за исключением трех указанных выше случаев, включая новый случай, найденный Ковалевской.

Впоследствии (письма Маркова не датированы), в письме А. М. Ляпунову, А. А. Марков писал:

«Первоначальное мое заявление о § 1 мемуара

C. В. Ковалевской имело только одну цель – доказать, что П. Л. Чебышев вовсе не знаком с работами С. В. Ковалевской и ценить их не может» 3.

В письме П. А. Некрасову, которое А. А. Марков написал уже после смерти С. В. Ковалевской, он говорит по поводу работы Ковалевской следующее:

«Вот подлинные слова ее, которые я считаю неосновательными: „Легко убедиться, сравнивая показатели

* Говори, что знаешь, делай, что должен, пусть будет, что может быть (фр.).

187

первых членов в левых и правых частях рассматриваемых уравнений, что должны иметь

Итак, мое возражение сводится к тому, что из одного сравнения показателей первых членов нельзя вывести заключения.

Я сомневаюсь, как Вы видите и может быть слышали от меня и раньше, не в самом случае, найденном С. В. Ковалевской, а только в единственности его» 4.

Приходится пожалеть, что А. А. Марков не высказал своих сомнений самой Софье Васильевне. Ученик П. А. Некрасова Г. Г. Аппельрот предпринял после смерти Ковалевской более подробные вычисления к § 1 мемуара Ковалевской. Но А. А. Марков объявил, что выкладки Аппельрота «лишены значения, так как построены они на ложном основании, состоящем в замене предложенной системы уравнений другою». На самом деле Аппельрот только видоизменил запись рядов (5) Ковалевской [194]. Марков же обратился за посредничеством к А. М. Ляпунову.

В архиве Академии наук сохранились три письма

А.       А. Маркова А. М. Ляпунову с двумя ответными письмами А. М. Ляпунова.

А.       А. Марков выставил два основных возражения.

Первое возражение. Из сравнения показателей нельзя заключить, что значения ni=n2=n3=l, mi=m2^=m3==2

являются единственно возможными. Действительно, рассматривая в § 1 первого мемуара Ковалевской равенства (3), «согласно известному со времен Ньютона началу наибольших и наименьших показателей... замечаем, что каждая из следующих шести систем должна содержать по крайней мере два равных числа:

С. В. Ковалевская уравнивает между собой в каждой из указанных здесь шести систем не два, а все (четыре или три) числа и, таким образом, отбрасывает без доста¬

188

точных оснований бесчисленное множество случаев, как, например, случай

.

Второе возражение. Ковалевская не рассматривает случая кратных корней своего основного определителя, между тем как не исключена возможность существования однозначного общего интеграла и при наличии кратных корней».

Справедливость второго замечания была обнаружена Г. Г. Аппельротом [194, 195] и П. А. Некрасовым [196], которые нашли пропущенные Ковалевской решения; однако дальнейшие исследования показали, что интегралы в этом случае получаются многозначными, так что случаи эти отпали, не изменив теорему Ковалевской.

По поводу первого своего возражения Марков пишет: «Первое мое замечание не только не может быть опровергнуто, но я сильно сомневаюсь, чтобы кому-нибудь удалось в более или менее близком будущем пополнить указанный мною пробел» 5.

Однако А. М. Ляпунов очень быстро пополнил указанный Марковым пробел. Во введении к статье [197], которую он впоследствии опубликовал по этому поводу, Ляпунов говорит, что, «соглашаясь с Марковым относительно недостаточности анализа Ковалевской», он «все же склонен был думать, что вопрос решается именно таким образом, как полагала Ковалевская, и что решение его может быть достигнуто без особых затруднений, если несколько иначе приняться за дело» [13, с. 286]. «Вследствие этого,– пишет Ляпунов,– я решил рассмотреть вопрос с другой точки зрения и попытаться приложить к нему методу, которая давно уже казалась мне наиболее подходящей для решения вопросов такого рода» [13, с. 124, 288].

Статья Ляпунова задержалась, и в это время появилась книга Г. Г. Аппельрота «Задача о движении тяжелого твердого тела около неподвижной точки» [195], в которой он, опираясь на общие исследования, относящиеся к системам нелинейных уравнений, в том числе и на теоремы Ляпунова, доказывает теорему Ковалевской.

Что касается работы Ляпунова, то в пей дается не только доказательство теоремы, высказанной Ковалев¬

189

ской, но и более общей теоремы, а именно: из всех слу-* чаев, когда постоянные А, В, С, х0, у о, Zo вещественны и Л, В, С, все отличны от нуля, известные три случая суть единственные, в которых функции р, g, г, 4, 4', ч”, опре-* деляемые уравнениями (1), однозначны при всяких на^ чальных значениях. Другими словами, решение не может иметь вида ряда Лорана с бесконечной главной частью (Ковалевская рассматривала лишь ряды Лорана с конечной главной частью).

Метод Ляпунова заключается в следующем: давая малые изменения параметрам р0, д0, г0, /о, go, h0, он варьирует решение системы. При этом для вариаций решений получается система линейных уравнений с переменными коэффициентами. Однако, если за исходные решения взять простейшие частные решения заданной системы, имеющие особыми точками полюсы:

то получаемая линейная система будет эйлеровской, и вопрос о ее однозначных решениях исследуется до конца. А. М. Ляпунов останавливается также специально на рассмотрении случая вещественных начальных значений, отвечающих реальной физической задаче.

Исследования Ляпунова, проведенные с мастерством большого ученого, завершили задачу об однозначных общих интегралах проблемы о вращении твердого тела вокруг неподвижной точки.

По поводу теоремы Ковалевской, обобщенной Ляпуновым, можно добавить следующее. Математическая интуиция правильно подсказала Ковалевской ее предположение. То, что она не проделала подробно исследований, указанных Марковым, психологически понятно: вероятность

получения таким образом новых случаев мала, так как, уравнивая показатели попарно, мы получаем для шести постоянных р0, до, г0, /0, go, ho больше шести уравнений.

Мы видим, таким образом, что выступления А. А. Маркова содействовали привлечению внимания А. М. Ляпунова к работе Ковалевской и ускорили процесс завершения исследований, начатых ею. Однако жаль, что выступления

А.       А. Маркова были облечены в такую форму, которая принесла Софье Васильевне немало огорчений, и жаль, что А. А. Марков недооценил значения работы первой русской женщины-математика. Но таков был характер

А.       А, Маркова. Об этом свидетельствует постановление

190

Московского Математического общества на заседании 17 ноября 1892 г. после разбора ряда заявлений А. А. Маркова и доклада П. А. Некрасова:

«Общество постановило: так как голословные заявления, каковы заявления проф. А. А. Маркова относительно трудов С. В. Ковалевской, В. Г. Имшенецкого, II. В. Бугаева и Г. Г. Аппельрота, бесполезны для науки, и суждения о таковых заявлениях лишь бесплодно отвлекают Общество от его занятий, то впредь не принимать к обсуждению в Обществе никаких голословных и резких суждений» [198, с. 845].

Мы уже знаем, что французские математики восхищались работой Ковалевской. Она имела и других поклонников своего таланта, к каковым относился Г. Г. Ап– пельрот, посвятивший задаче о вращении всю свою долгую жизнь. Он говорил, что в работах Ковалевской о вращении твердого тела виден блеск таланта.

Профессор В. В. Голубев 6 по поводу математической идеи, которой руководствовалась Ковалевская, писал:

... чтобы понять эту идею, надо взглянуть на нее с точки зрения тех научных интересов, которые были в школе Вейерштрасса и которые полностью разделяла Софья Васильевна.

Два обстоятельства бросаются в глаза при чтении работы о движении твердого тела, если сопоставить ее с позднейшими комментариями, дополнениями и пояснениями.

1. С. В. Ковалевская в своей работе нигде не высказывает особого восторга по поводу найденного ею в рассмотренном ею случае нового алгебраического интеграла. Она пользуется им как удобным дополнительным обстоятельством, позволившим значительно упростить решение,– и это все...

2. С. В. Ковалевская нигде не ищет случаев с однозначными интегралами, она ищет случаи с мероморфными интегралами. А. А. Марков с присущим ему стремлением критиковать во что бы то ни стало усмотрел в таком ограничении повод для существенной критики работы. Между тем, по моему мнению, именно это ограничение и открывает основную идею работы.

Дело мне представляется следующим образом.

В 1876 г. Вейерштрасс напечатал свои исследования (здесь [199].—Я. К.) по изображению целых и мероморфных функций; эти исследования настолько привлекли внимание ученых, что в 1879 г. Пикар перевел эти исследования на французский язык (здесь [200].—Я. К.).

Очевидно, всякая задача (механическая пли иная), которая приводила бы к уравнениям, интегрируемым в целых функциях времени, могла считаться разрешенною до конца, так как тейлоровское разложение интеграла давало бы его значение для любого

6 Ознакомившись с перепиской С. В. Ковалевской, В. В. Голубев поместил некоторые из ее писем в своей книге [165].

191

момента. Но по теореме Вейерштрасса мероморфные функции представляют отношение целых; следовательно, с некоторыми дополнительными осложнениями то же заключение приложимо и к уравнениям, имеющим мероморфные интегралы. Их также можно было считать до конца решенными при помощи разложений в ряды тех целых функций, отношения которых представляют искомые мероморфные интегралы. При этом совершенно не важно, выражаются ли эти целые функции через изученные или нет.

Но эту идею можно было применить только к функциям меро– морфным; в случае, еслн интегралы имеют подвижные существенно особые точки, их, очевидно, нельзя свести к отношению целых функций; С. В. Ковалевская ими не занималась.

Итак, С. В. Ковалевская искала те случаи, когда уравнения движения могут быть сведены к задаче о нахождении из уравнений целых функций; для этого, вообще говоря, теория последнего множителя не нужна. Наличие его позволило С. В. Ковалевской упростить дальнейшие вычисления и свести дело к известным функциям, по, говоря теоретически, можно было бы обойтись и без него. В своих лекциях по движению твердого тела (гл. II и гл. VI) я пытался развить эти идеи подробнее»...7

В конце письма В. В. Голубев говорит, что рассматривает работу С. В. Ковалевской как «замечательное приложение общих идей аналитической теории дифференциальных уравнений к задачам механики».

Исследования С. В. Ковалевской внесли ряд новых блестящих страниц в историю задачи о вращении твердого тела. Во-первых, С. В. Ковалевской был открыт новый случай интегрируемости, для которого она нашла четвертый интеграл (в дополнение к трем1 известным) и дала общее решение. Во-вторых, в связи с полученными С. В. Ковалевской результатами оказались поставленными две математические задачи: о существовании однозначных решений задачи о вращении тяжелого твердого тела вокруг неподвижной точки и задача о существовании четвертого алгебраического интеграла. В-третьих, работа С. В. Ковалевской дала толчок к огромному ряду исследований, относящихся к отысканию частных решений общей задачи, а также к ряду исследований частных решений случая Ковалевской.

Вопрос об однозначных решениях при произвольных пачальпых данных был, как мы указали, полностью решен А. М. Ляпуновым.

Усилиями многих ученых была доказана теорема: если эллипсоид инерции есть эллипсоид вращения, то четвертый

7 Это письмо В. В. Голубев направил мне 15 декабря 1953 г.

192

алгебраический интеграл существует только в случаях Эй– лера, Лагранжа и Ковалевской. Таким образом, четвертый алгебраический интеграл задачи о вращении тяжелого твердого тела, имеющего неподвижную точку, существует в тех и только тех случаях, в которых имеются однозначные на всей плоскости t общие решения для р, g, г, Ъ К'. Г-

Возник вопрос, является ли это обстоятельство случаи– ным совпадением или же в его основе лежат какие-то глубокие причины. В. В. Козлов показал [201], пользуясь методом малого параметра: именно существование бесконечного числа неоднозначных решений препятствует появлению нового однозначного аналитического интеграла в общем случае.

Ряд ученых упрощали и шлифовали доказательства указанных теорем, которые можно назвать «теоремами несуществования», и теперь эта область может считаться закрытой.

Дальнейшие исследования сначала пошли по линии отыскания частных решений, т. е. решений, содержащих менее пяти произвольных постоянных, или, иначе, когда начальные значения искомых функций не остаются произвольными, но между ними существуют некоторые соотношения. Ряд русских ученых включились в эти исследования. Были получены интересные результаты: В. А. Стеклов [202], Д. Н. Бобылев [203], С. А. Чаплыгин [204] идр. За границей случай интегрируемости такого рода был найден В. Гессом [205]. И до настоящего времени делаются попытки отыскания интегрируемых частных случаев; иногда потом выясняется (например, у П. Шиффа, К. Агости– нелли и др.), что «решение» неверно, т. е. не удовлетворяет дифференциальным уравнениям задачи [206].

После 1910 г. существенных результатов получено не было, пока в 1947 г. не появилось решение итальянца Д. Гриоли [189]. Нужны были какие-то новые возможности обнаружения случаев интегрируемости. Эти возможности появились благодаря исследованиям П. В. Харламова [209], приведшего систему шести уравнений задачи о вращении к системе двух уравнений, и Е. И. Харламовой, которая свела задачу к одному интегро-дифференциально– му уравнению. В 1959 г. Е. И. Харламова нашла свой новый случай интегрируемости [207].

А. Пуанкаре ввел понятие инвариантного соотношения для системы уравнений (иногда говорят: частного интег рала)

На основе этого определения П. В. Харламов предложил обобщенное понятие инвариантных соотношений, содержащих ряд параметров, и разработал метод построения точных решений с инвариантными соотношениями. При этом рассматривается некоторое обобщение задачи: вместо гироскопа, в котором действует только сила тяжести, можно взять гиростат, в котором имеются силы, дающие дополнительные линейные члены в уравнениях движения.

Инвариантные соотношения (некоторые из них представляют комбинации первых интегралов) берутся в виде полиномов первой, второй и более высокой степени относительно искомых функций. Таким образом классифицируются все полученные общие и частные решения. В книге Г. В. Горр и др. [206] приведена таблица всех этих решений, число которых оказалось равным двадцати. Среди них решение Ковалевской занимает одно из самых видных мест.

Случай Ковалевской имеет гораздо более сложное решение, чем два других случая общих решений и чем последующие случаи. Поэтому исследователи стали лучше представлять себе трудности общей задачи. Эта сложность в особенности побуждала развить геометрическую интерпретацию случая Ковалевской. Однако это было трудной задачей.

Для случая Эйлера имелись замечательные геометрические представления Пуансо: подвижный и неподвижный аксоиды, качение эллипсоида инерции по горизонтальной плоскости. Для случая Лагранжа геометрические интерпретации, данные Дарбу и другими учеными, носят уже более сложный характер.

Наглядному геометрическому истолкованию движений придавал большое значение H. Е. Жуковский. Он считал, что геометрическое толкование, или моделирование, дает возможность объяснить математическую истину каждому непосвященному, который хочет ее усвоить. Сам Жуков-

п

194

скии для случая Ковалевской дал интерпретацию вспомогательных переменных Si, s2 [208], общего же наглядного представления, аналогичного данному Пуаноо для случая Эйлера, не было.

Большое значение имеют исследования П. В. Харламова, развившего метод годографа на базе данных им кинематических уравнений [209]. В статье П. В. Харламова и Г. В. Мозалевской [210] дано геометрическое истолкование некоторых движений гироскопа Ковалевской. Рассматриваются неподвижный и подвижный годографы вектора угловой скорости тела; для разных интервалов значений параметров задачи получены многочисленные разнообразные формы движения.

Нужно заметить, что по задаче о движении твердого тела, имеющего неподвижную точку, существует обширная литература. Ученые не ограничиваются отысканием решений, но занимаются их анализом, исследуют различные свойства возможных форм движения. Проявлялся интерес и к случаю Ковалевской, детальной его разработке, рассмотрению частных случаев, когда решение сводится к элементарным функциям. Имеются также различные обобщения, например задача о гироскопе с жидким наполнением. Есть предложения по конструированию приборов, воспроизводящих движение, дающее случай Ковалевской. Один из приборов описывает Н. Б. Делоне:

«Примером такого движения является движение прямоугольного параллелепипеда размером , подчиненного условию и подпертого в точке, лежащей на прямой, проходящей через центр тяжести параллельно ребру 2а и отстоящей от центра тяжести на расстояние Такая опора может быть сделана посредством спицы, пропущенной сквозь параллелепипед» [191].

Первая модель гироскопа Ковалевской была дана Г. А. Шварцем по просьбе Софьи Васильевны. Его прибор состоит из двух одинаковых параллельных цилиндров высоты 2Н, с радиусами основания R; расстояние 2b между осями цилиндров определяется формулой (должно быть b>R). Неподвижная точка отстоит от центра тяжести тела на расстояние а, где . При этих условиях будет [13, с. 243].

Каковы бы ни были результаты дальнейших исследований в задаче о движении твердого тела, имя С. В. Ковалевской всегда будет блистать среди имен исследователей этой задачи.

19S

7*

Глава VII

Литературная и общественная деятельность

Литературный талант Ковалевской высоко оценивался при ее жизни, ее литературная деятельность находит широкое признание и в настоящее время.

После смерти С. В. Ковалевской в 1891 г. в журнале «Северный вестник» А. Волынский дал общую характеристику литературного творчества Ковалевской:

«В науке Ковалевская была вполне определившеюся величиною, в русской литературе – блестящей надеждой. То, что покойной напечатано в трех журналах —в «Русской Мысли», «Вестнике Европы» и «Северном Вестнике», свидетельствует о крупном даровании, которому, без сомнения, предстояло развиться в глубину и в ширину. В недавно появившихся воспоминаниях Ковалевской есть страницы, обличающие настоящий талант, литературный огонь и яркую художественную память. В последние годы своей жизни Ковалевская мечтала о серьезной литературной деятельности, для которой она была так хорошо подготовлена. От природы сильный и гибкий ум, Ковалевская владела также чудным даром фантазии. В манере говорить и писать у Ковалевской не было той сухости и тяжеловесности, которые отличают всякую ординарную ученость. Творческое воображение, живой темперамент, горячность чувств характеризуют все, что выходило из-под пера покойной. Язык Ковалевской оживлен поэтическими красками и, где нужно, сверкает меткою аллегорией, тонкими художественными наблюдениями.

Для Ковалевской служение математике и служение искусству представлялось одним и тем же делом: взгляд, обнаруживающий высокий философский ум и самое возвышенное представление о задачах художественной литературы. Ковалевская, конечно, никогда не бросила бы своей научной деятельности, но нет сомнения, что, уделив только часть своего досуга чисто литературным занятиям, покойная Ковалевская, благодаря своему несомненному таланту и уму, в самом скором времени заняла бы выдающееся место в ряду известнейших европейских писательниц....

Светлой надежде молодой России не суждено было,

196

однако, сбыться. Всего несколько месяцев назад Ковалевская, беседуя со шведскими крестьянами о России, мечтала о глухой русской деревушке, в которой она бы рассказывала русским крестьянам о Швеции... Но вот пришла беспощадная смерть. Верный и преданный друг России слишком рано сошел под мирные сени вечности, не сказавши своего последнего слова, не доведши до конца своей блестящей и плодотворной деятельности....» [211, с. 148].

В наше время появились прекрасные статьи М. В. Неч– киной [212, 213], в которых литературная деятельность Ковалевской рассматривается в связи с ее общественными взглядами, дается анализ их развития, характеризуются события исторической эпохи, в которую жила Ковалевская.

Все, что удалось собрать из литературного наследия С. В. Ковалевской (за исключением театральных рецензий), содержится в книге «С. В. Ковалевская. Воспоминания, повести», вышедшей в 1974 г. [67].

По мере выхода в свет книг Ковалевской появлялись отзывы на них. Одним из первых был отзыв датского критика Георга Брандеса [214] по поводу вышедшей в 1889 г. на шведском языке книги С. В. Ковалевской «Из русской жизни. Сестры Раевские» (шведские друзья посоветовали переделать для иностранцев «Воспоминания детства», изменив имена, и вести повествование в третьем лице). Напомнив, что автор книги – прославленный математик, Г. Брандес пишет: «Теперь же, в только что изданной книге, заголовок которой мы выписали выше, читатели могут познакомиться с этой интересной женщиной, как с живым и чувствующим существом. Форма романа служит, очевидно, только прикрытием. Таня Раевская не кто иной, как сама Соня Ковалевская, и книга, лежащая перед нами, превосходно написанный отрывок автобиографии, заключающий в себе описание детских лет Ковалевской, проведенных ею в России.

Действие происходит сначала в имении ее родителей, Палибине, в Витебской губернии, вблизи польской границы, затем в Петербурге, и писательница обнаруживает столь же блестящие способности к самонаблюдению, как и к реальному, верному действительности воспроизведению окружающей ее среды. Эта книга знакомит нас с жизнью консервативной русской дворянской семьи в ее имении в том виде, в каком она протекала за поколение до нашего времени (1889 г.). Интерес рассказа увеличивается,

197

как только действующим лицом в нем становится Достоевский. К концу рассказа писательнице всего тринадцать– четырнадцать лет;. Книгу закрываешь в напряженном ожидании продолжения, которое, как мы надеемся, не замедлит последовать» [214, с. 241—242].

«Воспоминания детства» восхищали и русскую публику, и русских литературных деятелей. Историк М. И. Семевский, хорошо знавший Корыш-Круковских во время их жизни в Палибине, отметил, что описание этой жизни Ковалевской верное и правдивое [93].

Другое большое по объему произведение Ковалевской—повесть «Нигилистка». Она была опубликована в 1892 г. в Женеве с предисловием, написанным М. М. Ковалевским, затем много раз переиздавалась разными издательствами. В Швеции в 1893 г. вышел другой вариант этого произведения в сборнике под названием «Вера Воронцова», и через год Г. Брандес написал очерк, относящийся к нему. Приведем лишь начало обширной статьи Брандеса, так как продолжение ее в основном содержит пересказ повести Ковалевской, поразившей воображение критика.

«Главное содержание сборника «Вера Воронцова» заключается в повести, заглавие которой дало название всей книге – последнему произведению Софьи Ковалевской. Эти полтораста страниц оставляют по себе впечатление, которое без преувеличения может быть названным весьма сильным. Действует в этом случае на читателя не столько особенное искусство изложения, так как все рассказывается в высшей степени просто, по-старинному, притом на языке, на котором не говорили главные действующие лица и который не есть родной язык писательницы. Говорит за себя само дело, гениально выхваченный из жизни сюжет с простыми грандиозными линиями; он овладевает читателем вместе с беспритязательной, но верной по тону обработкой» [214, с. 253].

Роман Ковалевской «Нигилистка» был запрещен в царской России. Он был напечатан уже в советское время, в 1928 г. [61]. В этом произведении излагается история молодой девушки, стремления которой принести пользу народу участием в деятельности революционных кружков привели к тому, что она вышла замуж за совершенно незнакомого ей человека, осужденного революционера, чтобы облегчить его тяжелую участь. Ковалевская подчеркивает идейную сторону поступка девуш-

198

щг. «Вера находила социализм единственным средством к решению всех вопросов» [67, с. 143],.

Прототипом героини романа была Вера Сергеевна Гончарова, племянница жены Пушкина, H. Н. Гончаровой. Она обращалась к Софье Васильевне, у которой был контакт с революционерами, с просьбой ввести ее в революционные кружки.

В письме к М. В. Мендельсон-Залеской от 7 октября 1890 г. Ковалевская сообщает, что пишет повесть о Чернышевском: «Теперь я заканчиваю еще одну новеллу, которая, надеюсь, заинтересует тебя. Путеводною нитью ее является история Чернышевского, но я изменила фамилии для большей свободы в подробностях, а также и потому, что мне хотелось написать ее так, чтобы и филистеры читали ее с волнением и интересом. Я окончу ее через несколько дней, и если ты пожелаешь перевести ее на французский язык, то я пришлю тебе рукопись» [64, с. 311].

Часть этой рукописи, считавшейся утерянной, была обнаружена Л. А. Воронцовой [215, с. 18] в Архиве Академии наук СССР. Она состоит из 32 страниц большого формата, переписанных с оригинала, с пропуском отдельных слов. Найденный отрывок помещен в книге [67] под названием «Нигилист», поскольку, по свидетельству Эллен Кей, так хотела назвать ее Ковалевская.

Но даже как отрывок эта рукопись представляет чрезвычайную ценность, так как характеризует политические взгляды Ковалевской. Теперь мы можем положительно утверждать, что из современных ей революционных течений Софья Васильевна выделяла революционно-демократическое, возглавлявшееся Н. Г. Чернышевским. Ковалевская показывает не только Чернышевского (Михаил Гаврилович Чернов) и его жену Ольгу Сократовну (Маруся), но и некоторых деятелей журнала «Современник» – Некрасова, Слепцова и других. Она описывает также окружение «Современника» – женщин, поборниц равноправия: Надежду Суслову, Корсини, Яковлеву, Панаеву.

Повесть Ковалевской важна не только как новый материал о Чернышевском, но и как свидетельство человека, близко соприкасавшегося с соратниками великого революционного демократа и членами его семьи. С самим Н. Г. Чернышевским С. В. Ковалевской не пришлось встретиться, но известно, что она давала совет сыну Чернышевского Александру заниматься математикой [64, с. 515].