Текст книги "Под звездами (ЛП)"

Автор книги: Павлов Лора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

33 Джорджия

Я вошла в офис и увидела лицо, которое мне было незнакомо. Женщина выглядела немного старше меня, с доброй, приветливой улыбкой.

– Привет, я Джорджия. Ты, наверное, наша новая секретарь?

– Джорджия, привет! Да, я здесь всего неделю. Меня зовут Холли. Я начала работать, когда ты была в больнице. Все так переживали за тебя. Я очень хотела познакомиться – ты как раз была на встрече в тот день, когда я проходила собеседование у твоего парня, – сказала она и тут же прикрыла рот рукой, покачав головой. – Мне вообще можно об этом знать? В общем, я с тех пор его не видела. Он сегодня будет?

– Всё в порядке. Это не секрет, что мы вместе. – Я решила опустить тот факт, что о «парне» я не слышала уже несколько дней. – Он не появлялся?

– Нет. С тех пор как я начала, его не было.

За последнюю неделю с лишним столько всего произошло, что казалось, будто прошли годы.

Мэддокс и я признались друг другу в любви, я провалилась под лёд, умерла, вернулась, впала в кому, восстановилась так же стремительно, как и пострадала, а мужчина, с которым я раньше разговаривала по сто раз на дню, который не отходил от меня ни на шаг всё время, пока я была без сознания, исчез, не сказав ни слова.

Но он владелец компании. Вечно скрываться не получится.

– Он скоро появится. Очень рада познакомиться. Добро пожаловать в команду. Тебе здесь точно понравится.

Я направилась к лестнице, и сотрудники один за другим выходили из своих кабинетов, чтобы поприветствовать меня. Все они присылали цветы, печенье и прочие вкусности, пока я лежала в больнице. Я обнимала каждого в свою очередь, даже Надя выглядела растроганной, когда крепко сжала мою руку.

– Мы скучали по тебе. По вам обоим. Мэддокс сегодня тоже вернётся?

Ком встал в горле, но я выдавила улыбку:

– Он скоро вернётся. Нужно кое-что уладить.

Фредди и Крейг сказали, что будут ждать меня за обедом, чтобы защитить свои титулы в пинг-понге.

Сидни рассказала, что у неё накопилось масса сплетен, и пошла со мной вверх по лестнице.

– Я как-то раз даже расплакалась в офисе, так переживала за тебя, – призналась она. – Фредди меня тогда утешал. С тех пор он пригласил меня на ужин, и мы вроде как тайно встречаемся.

– Обожаю это, – покачала я головой с улыбкой. – Два моих любимых человека вместе. Это замечательно.

– Ах, нам так не хватало твоей солнечной энергии, Джорджия. Так рады, что ты вернулась. А где начальник?

Я прочистила горло:

– Он занимается кое-какими семейными делами. Скоро вернётся. Увидимся за обедом.

– Спасибо. Угадай, это он прислал все те цветы сегодня утром? – сказала она, уже сбегая вниз по лестнице.

Цветов я сегодня не получала. Вчера приходили ещё несколько букетов, и я, как всегда, отправила ему сообщение: мол, получила, спасибо, скучаю. Я не собиралась умолять его вернуться. Не после всего, что между нами было. Я знала, он что-то переживает. И зная его, он должен пройти это сам.

Он не отвечал на мои сообщения. Только присылал новые цветы.

Босс никогда не искал лёгких путей.

Вроде того, чтобы просто позвонить и сказать, через что он проходит.

Нет. Он предпочитал заполнять мой дом пионами, гортензиями и открытками, на каждой из которых было одно и то же.

Я тебя люблю. М.

– Джорджия! – раздался радостный визг Вирджинии из-за моего старого стола. Сердце сжалось, увидев её на моём месте. Там, где всё начиналось.

Казалось, с того времени прошла целая вечность.

– Привет! Спасибо тебе огромное за все вкусняшки, что ты передавала мне в больницу.

– Конечно! Ох, как же мы скучали. Босс звонил с утра, чтобы убедиться, что твой кабинет готов.

– Правда? А он не говорил, когда собирается прийти? – старалась я спросить как можно спокойнее.

Она посмотрела на меня с лёгким недоумением. Очевидно, все знали, что мы вместе, но никто не догадывался, что он ушёл после того, как я очнулась, и что мы не разговаривали уже несколько дней.

– Он не говорил. Но, думаю, это он прислал все эти потрясающие букеты. Я велела их поставить в твоём кабинете.

Я свернула за угол, и она пошла за мной следом. На стене рядом с дверью висела табличка: Джорджия Рейнольдс, креативный директор.

Дыхание перехватило, когда я вошла внутрь и увидела белоснежный стол, книжные полки от пола до потолка вдоль стены, и каждую свободную поверхность, заставленную цветами.

Мне нужно было перевести дух.

Я чувствовала себя сбитой с толку, усталой, и внезапно накатил гнев: мужчина, который был мне нужен, продолжал заваливать меня цветами, которые ничего для меня не значили, вместо того чтобы просто прийти и поговорить со мной.

– Я пока устроюсь тут. Спасибо за всё.

Она улыбнулась:

– Принести тебе кофе?

– Пока не надо, но спасибо. – Я закрыла дверь, отчаянно нуждаясь хотя бы в минуте покоя.

Было больно от того, что все спрашивали о нём и ждали, что я, конечно же, буду знать, где он.

Ведь он мой парень.

И человек, которого я люблю.

Но он не имел права убегать от меня каждый раз, когда ему становилось страшно.

Я взяла телефон и тяжело выдохнула.

Привет. Хватит слать мне эти букеты. Достаточно цветов погибло ради того факта, что ты слишком труслив, чтобы сказать мне, что происходит.

И, конечно, ты не ответишь. Это же твоя фишка, да? Ладно, я заканчиваю с этой абсурдной ситуацией.

Да, это было страшно. Мне не нравится, что наш первый День святого Валентина оказался омрачён всем этим ужасом. Но ты не видишь, чтобы я сбегала, правда?

Я умерла. Ты меня вернул. Всё в порядке. Прими это.

Я выброшу все эти цветы в мусор. Больше не приму ни одной доставки, пока ты не поговоришь со мной.

Я провела несколько следующих часов, просматривая электронные письма и читая несколько заявок.

– Привет, – сказала Сидни, стоя в дверях. – Мы заказали еду на вынос, чтобы отметить твой первый день обратно. Можешь вырваться на обед?

Она оглядела комнату, заметив букеты цветов, и ахнула. Я не довела до конца угрозу выбросить их в мусор. Это было просто моё эмоциональное вспышка.

– Никогда бы не подумала, что Мэддокс Ланкастер такой романтик. Он всегда кажется таким устрашающим и угрюмым для всех остальных. Но с тобой… – Она подошла к одному из букетов и наклонилась, чтобы понюхать пионы. – Он совсем другой с тобой.

– В чём именно? – спросила я, потому что мне нужно было напоминание в этот момент.

– Это трудно объяснить. Но ты же знаешь, как мы обе любим наши романтические книги?

– Да.

– Так вот, герой всегда полностью поглощён героиней, верно? Вот что нам так нравится. И Мэддокс именно такой с тобой. Словно больше никто не существует. – Она пожала плечами, направляясь к двери. – Все мы представляли, как он приклеился к твоей стороне, когда ты была в больнице, и никто не знал, проснёшься ли ты вообще. Наверное, это было для него пугающе. Понимаешь, когда ты осознаёшь, что нашёл свою половинку, а потом думаешь, что можешь её потерять… Ах… Не могу себе даже представить.

Я думала о её словах, спускаясь за ней по лестнице. Грудь сжималась, и я остановилась в лаунже, где уже была готова пицца и салаты. На торте было написано: «Добро пожаловать назад!» С изображением конька и большим красным крестом, что на самом деле рассмешило меня впервые после того, как я вспомнила об этом несчастном случае.

Мой отец немного покопался и выяснил, что какой-то парень взял снегоход на лёд в тот день, и кто-то сообщил в парк, за что его оштрафовали. Но проверку безопасности льда ещё не проводили.

На лёд не выходили многие, так что, к сожалению, я, скорее всего, была первой, кто ступил на него после этого.

Я не особо хотела есть с тех пор, как вернулась домой из больницы, но всё же взяла пару кусочков пиццы и пыталась сосредоточиться на разговоре.

Но мои мысли всё время ускользали к Мэддоксу.

И к тому, что сказала Сидни.

Я достала телефон и отправила ещё одно сообщение.

Игнорируй те сообщения, что я писала раньше. Цветы в порядке. Можешь продолжать их присылать, сколько нужно. Я тебя люблю, Босс.

Фредди уговорил меня сыграть партию в пинг-понг, и единственная причина, почему я выигрывала, была в том, что он всё время отвлекался на Сидни, которая подбадривала нас и хихикала, пока мы обменивались ударами. Я не могла сосредоточиться.

А моё сердце... оно уже не было моим.

– Обеденный перерыв закончился, – произнес глубокий голос за моей спиной. – Возвращайся к работе.

Я быстро обернулась и увидела Мэддокса, стоящего в тёмных джинсах, белой рубашке с длинными рукавами и тёмно-синем спортивном пиджаке. В руках он держал большую белую коробку с красивым красным бантом.

Все поспешили поприветствовать его, но, конечно, он их совершенно проигнорировал.

Но его тёмные глаза были направлены на меня.

– Такая энергия героя, – прошептала Сидни, сжимая мою руку и направляясь в свой офис.

– Привет.

– Привет, – сказала я, не двигаясь с места, всё ещё держа ракетку для пинг-понга в руках.

– Я получил твои сообщения, и знаю, что тебе надоели цветы, так что я решил прийти и увидеться с тобой.

– Мне не нужны цветы, Мэддокс, – прошептала я, пока слеза скатилась по щеке.

– Что тебе нужно, Динь-Динь?

Я поставила ракетку, когда он подошёл ближе, и посмотрела на него.

– Мне нужен ты.

– Я твой. Я был твоим с первого дня, когда ты влетела в мой офис. – Он поставил коробку на стол для пинг-понга, а его рука оказалась на моей шее, пальцы касались моей щеки.

– Почему ты ушёл?

Он глубоко вздохнул и выдохнул.

– Потому что почти потерять тебя заставило меня понять, как сильно я тебя люблю, и это меня до чёртиков напугало. Я не хочу жить в мире, в котором тебя нет, Джорджия.

– Я тоже не хочу. Но я не убегаю от тебя из-за этого. – Я приподняла бровь, вызывающе.

– Ну, если ты убежишь, я поймаю тебя. Каждый раз, черт возьми.

– Ты не можешь убежать от этого, – прошептала я.

– Знаю. Прости, Динь-Динь. Поэтому я здесь. Это было трусостью с моей стороны, и у меня нет оправдания, кроме того, что я был в ужасе, что потеряю тебя. Даю тебе слово, что этого больше не повторится. – Он наклонился вперёд и вытер слезы с моего лица, при этом его лоб коснулся моего.

– Я принимаю твоё извинение. Пожалуйста, не говори мне, что это те самые коньки, которые ты собирался подарить мне на День святого Валентина, – сказала я, глядя на белую коробку.

– Чёрт, нет. Ты больше не наденешь коньки, если я смогу что-то с этим сделать. Мы будем держать тебя на твёрдой земле, двигаясь вперёд. – Он отступил и передал мне коробку. – Но в той коробке с коньками было что-то, что я так и не успел тебе подарить. Так что я выбрал нечто другое.

Я сняла бантик, когда его рука лёгким жестом оказалась на моём бедре, и он улыбнулся. Я достала розовый шлем с моим именем, написанным белыми буквами сбоку.

– Для чего это?

– Для пиклбола, детка. Я не позволю тебе играть в спорт без подходящего снаряжения. На самом деле, ты должна носить его, когда играешь в пинг-понг. Кто знает, что может случиться с этим маленьким мячиком?

Моя голова откинулась назад, и я расхохоталась. Так давно я не смеялась, и это было так приятно.

– Я не буду носить этот шлем в офисе, чтобы играть в пинг-понг, ты, перегруженный мужик.

– Посмотри внутрь шлема. Там в верхней части спрятан сюрприз.

Я перевернула шлем и увидела что-то золотое и блестящее. Вытянув ключ из внутреннего ремешка, я подняла его.

– Что это?

– Это ключ от дома. Я хотел попросить тебя переехать ко мне, до того как ты, черт возьми, провалилась под лёд, и мне показалось, что весь мой мир рухнул. – Он потянул меня к себе.

– Ты хочешь, чтобы я жила с тобой, да? – Я прикусила нижнюю губу.

– Очень хочу.

– Но я же подписала контракт на аренду в своём доме, – сказала я, пожав плечами, зная, что ему это не имеет значения.

– Я купил твой арендованный дом пару недель назад. Я твой хозяин, детка. И настаиваю, чтобы ты переехала к своему парню. Я ненавидел каждую секунду, что был вдали от тебя.

– Я тоже.

– Так это да? – Он немного присел, чтобы быть на одном уровне с моими глазами.

– Для тебя всегда да.

Его губы налетели на мои, его язык проник внутрь, и ему было абсолютно всё равно, что мы находились прямо в офисе. Я услышала аплодисменты и восторженные крики, и мы оба отстранились.

Мэддокс посмотрел на всех, кто нас наблюдал, и закатил глаза.

– Никто не умеет работать больше?

Его голос был полон шутливого насмешливого тона, и он аккуратно поцеловал швы, которые ещё остались на моём лбу, прежде чем подхватить меня и прижать к себе, как младенца, пока все смеялись. Он поднялся на лестницу двумя шагами, торопясь в мой офис, мимо Вирджинии, поднимая руку, словно не имел времени на вопросы. Я засмеялась, сжимая ключ в руке, как спасительный предмет.

Наш спасательный круг.

Начало нашего будущего.

И я не могла дождаться, чтобы начать.

34 Мэддокс

– Вот как это делается. Победители побеждают, а неудачники проигрывают! – закричала Джорджия, выполняя какой-то безумный танец, вертясь в своей маленькой юбке с колготками, потому что в Коттонвуд-Коув всё ещё было прохладно.

Она отказалась надевать тот шлем, который я купил ей, несмотря на то, что чёртов мяч прямо врезался ей в щеку, когда она играла с её братом Кейджем на прошлой неделе. Он посмотрел на меня виновато, когда я рычал на него, а остальные её братья и сёстры смеялись.

Обычно я ненавижу проигрывать. Но проигрывать этой девушке – это как победа.

Я любил её энтузиазм и страсть к самым мелким вещам в жизни. Она уже многому меня научила. Я был тем, кто родился в богатой семье, где у меня никогда не было нужды ни в чём. Я путешествовал по миру и пережил то, о чём большинство людей может только мечтать. Но Джорджия Рейнольдс учила меня жизни.

Учила, как жить.

По-настоящему жить.

Игра в пиклбол, пикники в парке, прогулки вдоль залива и воскресные ужины с семьёй.

Мы жили вместе уже два месяца, и сказать, что всё было хорошо, – это было бы огромным преувеличением.

Я захотел того, о чём никогда не думал, что буду желать.

И всё это вращалось вокруг неё.

Я следовал за ней в дом, когда солнце только начинало садиться, и она сказала, что у неё для меня сюрприз.

– Чем ты занимаешься? – спросил я, когда мы прошли через открытие в задней части дома, которое было полностью застеклено, и вся стена открывалась в сторону улицы. Мы всегда оставляли её открытой, когда были дома, потому что сзади нас были горы и потрясающий вид на океан.

– Я знаю, как трудно проигрывать, так что сделаю для тебя что-то приятное. Сиди на этом диване, Босс. Я скоро вернусь.

Я закатил глаза, потому что она обожала подшучивать, когда побеждала меня. Я притворялся, что раздражён, хотя, чёрт возьми, я наслаждался каждой секундой этого.

Я откинулся на большой угловой диван и оглядел комнату. На стенах теперь висели фотографии.

Фотографии меня и моего брата, а также фото с приёма у моего отца в красивой рамке висело на стене. Фото меня и брата с мамой было увеличено и висело среди других. На стенах также были фотографии семьи Джорджии. Но моя любимая фотография была та, где я и моя девушка сидим под звёздами. Это то, что мы делаем каждую ночь перед сном.

И как бы банально это ни звучало, я каждый день благодарил свои чёртовы звёзды за эту девушку.

За то, как она вдохнула в меня жизнь.

Ирония не ускользнула от меня. Хотя формально именно я спас её, сделав искусственное дыхание, по-настоящему это она вернула меня к жизни.

– Готов? – крикнула она из-за угла.

– Всегда готов, детка, – ответил я, используя её же фразу, которую она говорила мне сотню раз.

– Алекса, включи Foghat – «Slow Ride», – скомандовала она нашему маленькому динамику на кухне.

В следующую секунду по дому загремела эта странная, но уже ставшая для нас особенной песня. Она ставила её каждый раз с тех пор, как я признался: именно в тот день влюбился в неё, сам того не осознавая. День, когда она носилась по моей гардеробной, как настоящая рок-звезда.

Она вышла из-за угла – в короткой юбке для пиклбола, без колготок, в белой майке и в ковбойской шляпе, которая раньше принадлежала моему деду. Её фирменная широкая улыбка сияла, а босые ноги легко скользили по полу.

Она начала подпевать, глядя прямо на меня, а я откинулся назад, наслаждаясь представлением. Она подошла ближе, забралась ко мне на колени, перекинув ноги по обе стороны, усаживаясь верхом.

Мои руки скользнули вверх по её стройным, подтянутым бёдрам, а она продолжала петь, улыбаясь мне сверху вниз. Пальцы добрались до самой середины её бедер, и я провёл по тонкому кружеву её трусиков. Она запрокинула голову назад и выдохнула, сдавленно.

Нам друг друга всегда было мало.

И не сказать, чтобы мы не старались насытиться.

Её руки легли мне на плечи, пока я скользнул пальцами под её бельё.

– Хочешь медленную прогулку, детка? – пробормотал я, и она прикусила свою сочную нижнюю губу, когда я провёл пальцами по всей её влажности, и из её груди вырвался стон.

Я опустил руку, стянул свои спортивные штаны до бёдер, выпуская на свободу свой нетерпеливый член, который, похоже, никогда не мог насытиться этой женщиной.

Она поймала мой взгляд, улыбнулась так, что я увидел обе ямочки на её щеках, и медленно, чертовски красиво, опустилась на мой толстый член, поглощая его сантиметр за сантиметром.

Я удержал её на месте, когда оказался полностью внутри, потому что хотел просто насладиться этим мгновением. Потому что рядом с этой женщиной я был именно там, где всегда хотел быть.

Я нашёл свой дом, свою радость и своё счастье в этом маленьком, прекрасном создании с синими, как сапфиры, глазами, золотым сердцем и самой сладкой киской на свете.

Я обхватил её бёдра, помогая ей скользить вверх и вниз по моему члену – медленно, не спеша. Потянулся к её майке, спустил лямки, мне нужно было видеть её тело, это красивое тело. Сдвинул вниз лифчик, а губы уже накрывали её идеальные груди поочерёдно. Я обвёл языком её затвердевшие соски, и она резко вдохнула, запрокинув голову назад.

Она скакала на мне до чёртиков в глазах.

И я не хотел, чтобы это когда-либо заканчивалось.

Её пальцы вцепились в мои плечи, и я знал точно, что ей нужно. Потому что я знал каждую черту, каждую линию её тела.

Я опустил руку между нами, рисуя крохотные круги на её клиторе – именно так, как ей нравилось.

– Да-а-а, – прошипела она, ускоряя движения.

Я обхватил её шею, потянул её лицо к своему и впился в её губы жадным поцелуем. Мой язык скользил в её рот и обратно в том же ритме, в каком я в ней двигался.

Она простонала прямо мне в рот как раз в тот момент, когда её тело задрожало. Её губы разрывались короткими вздохами, и я вогнал себя в неё ещё раз.

Этого было достаточно.

Я сорвался за ней следом.

Как это всегда и происходило.

Уайл

Думаю, я куплю домик в Коттонвуд-Коув. Теперь, когда я живу в городе, хочется иметь место, куда можно сбежать на выходные.

Я рассказывал ему, как мы в последние выходные выходили на лодке, и он знал, насколько мне теперь нравится жить здесь.

Отец сказал, что тоже хочет обзавестись домом здесь. Вы все такие, чёрт возьми, навязчивые.

Уайл

Это всё твоя вина.

С чего вдруг это моя вина?

Уайл

Когда самый хмурый парень на планете вдруг начинает жить в своё удовольствие – люди это замечают, придурок.

То есть, раз я счастлив, вы решили наказать меня тем, что собираетесь переехать сюда?

Он знал, что я шучу, потому что на самом деле приятно было иметь Уайла рядом. Моя семья понемногу залечивала старые раны – всю ту злость и утраты, через которые мы прошли. Отец так и не стал моим любимым человеком, и я никогда не думал, что мы станем близки, но и отталкивать его больше не собирался. Клэр была хорошей женщиной, и у них скоро должен был появиться ребёнок, и почему-то мне не хотелось упустить этот момент. Нам ещё предстояло многое исправить, но мы двигались в правильном направлении.

Уайл

Ещё бы. Слушай, а Джорджия не могла бы свести меня с кем-нибудь из своих подруг?

Ну, сам факт, что ты хочешь, чтобы она свела тебя сразу с несколькими женщинами, – уже плохой знак. Она на такое точно не пойдёт.

Уайл

Не знаю, брат. Твоя девушка ко мне, похоже, неравнодушна. На прошлой неделе, когда я был в городе, она испекла мои любимые печенья. Так что смотри в оба.

Без шансов. Ей нравятся мрачные и умные.

Уайл

Хотя ты самодовольный ублюдок, я рад за тебя, Мэддокс. Ты это заслужил.

Ты что, теперь и сам размяк?

Уайл

Не размяк я, брат. И если хоть кому-то скажешь, что я это ляпнул, я всё наотрез буду отрицать и расскажу всем, как ты до тринадцати лет спал с тем плюшевым пингвином, которого тебе мама подарила.

Это был ты, придурок. Я тебя тоже люблю.

Уайл

Ладно, ладно. Тоже тебя люблю, придурок. Увидимся через пару дней. В субботу поедешь со мной смотреть дома под заказ, не отвертишься.

Я усмехнулся, отложив телефон, и снова уставился на монитор. Наши показатели в этом году шли вверх, мы подписали нескольких новых авторов – и всё это благодаря её невероятному таланту замечать потенциал.

Хотя, если честно, мне никогда не нравилось называть её просто «девушкой». Слово «девушка» не отражало и малой доли того, кем она для меня была. Потому что она была не просто девушкой. Не просто коллегой. И даже не просто другом. Она была всем.

В дверь постучали, и прежде чем я успел что-то сказать, она уже толкнула её и вошла.

Шла ко мне, как всегда уверенно, в белой рубашке на пуговицах, чёрной обтягивающей юбке-карандаш и сексуальных розовых шпильках. Обошла стол, оперлась на край, а её ноги устроились между моими.

– Ну как прошло? – спросил я.

– Подписали контракт на две книги. Легко и просто, – она дважды хлопнула в ладоши и широко улыбнулась. – Эшлан Томас теперь официально клиент Lancaster Press.

Джорджия сама настояла на том, чтобы провести встречу со своей кузиной – она собирала собственное портфолио авторов. И тот факт, что она уже работала напрямую с Марой Скай и Эшлан Томас, был впечатляющим для кого-то в первый год в издательском бизнесе.

Но она знала книги.

Знала рынок.

Обладала потрясающим чутьём в дизайне и тесно работала с художниками, чтобы создать идеальную обложку.

– Ты потрясающая. Каково это – знать, что две из самых востребованных авторов сами просят работать именно с тобой? – Я провёл руками по внешней стороне её бёдер.

– Чертовски приятно. Даже не верится, если честно.

– Почему?

– Ну, когда я сюда пришла, я и понятия не имела, чего хочу от жизни. Только что вырвалась из отвратительных отношений. Училась на художника, мне всегда нравилось творить, но на меня давил груз реальности, надо было искать работу, которая бы меня обеспечивала. – Она пожала плечами, а пальцы нашли мои и переплелись с ними. – А потом я встретила тебя, и всё буквально встало на свои места. Я знаю, чего хочу – и в личной жизни, и в работе. И всё это потому, что я влюбилась в тебя, Босс. Ты помог мне понять, кто я есть.

Я притянул её к себе, усадил к себе на колени и обнял.

– А ты помогла мне понять, что в жизни есть нечто большее, чем просто работа и деньги.

Её голова откинулась назад, опираясь о моё плечо, и она взглянула на меня.

– И что же ты нашёл?

– Что могу, блядь, наслаждаться той жизнью, что у меня есть, а не ненавидеть её. Что я, оказывается, ещё умею смеяться, хотя думал, что забыл как. А ты у нас, детка, смешная до безобразия. – Я прикусил её нижнюю губу, и она тихо рассмеялась.

– Что ещё?

Я провёл большим пальцем по её скуле.

– Что могу снова любить, Динь-Динь. Вот что ты мне подарила. Потому что после того, как я потерял маму, я был уверен, что больше никогда не позволю себе кого-то так сильно любить, чтобы потом было больно терять. И я понял это в тот день, когда ты провалилась под лёд. Этот страх... Я знал, что не переживу. Но вот мы здесь. Любим. Живём. И меня это больше не пугает.

– То есть, по сути, ты мне говоришь, что без меня жить не можешь?

Её губы, блестящие от розовой помады, изогнулись в знакомой улыбке, ямочки на щеках, а сапфировые глаза смотрели так, будто видели мою душу лучше, чем я сам.

– Именно это я и говорю. Поэтому в выходные мы тебя обмотаем пузырчатой плёнкой для семейного турнира по пиклболу, который ты придумала.

– Не дождёшься! Если меня закутают, я не смогу всех уделать. – Она рассмеялась. – Уайл написал, что тоже приедет на турнир.

– Говорил мне. Он теперь тоже дом здесь ищет. Посмотри-ка на себя – все разбитые Ланкастеры вокруг тебя исцеляются и по кусочкам собираются обратно.

– Я ж говорила, у меня талант к странным видам спорта.

– У тебя талант всё делать лучше, Джорджия Рейнольдс.

– А у тебя талант заставлять меня чувствовать, будто я единственная девушка в комнате, – прошептала она.

– Ты и есть единственная девушка в комнате, – усмехнулся я, поднимая бровь.

Но она была права. Неважно, были мы вдвоём или среди толпы.

Я видел только её.

И только она мне была нужна.

– Такой остроумный, – пробормотала она, тёршись носом о мой.

– Знаешь, как мы каждый вечер сидим под звёздами, потому что это наше любимое занятие?

– Да? – Она отстранилась, чтобы посмотреть на меня.

– Так вот, когда ты смотришь на звёзды и рассказываешь обо всём, что видишь, а я дразню тебя, потому что ничего этого не вижу?.. – Я замолчал, встретившись с её взглядом.

– Да. Именно поэтому я хочу, чтобы ты сходил проверил зрение.

– Мне не нужно проверять зрение, детка. Дело не в глазах. Причина, по которой я ничего этого не вижу, в том, что я всегда смотрю на тебя. Даже когда вся ночь усыпана звёздами, я не хочу смотреть никуда больше. Потому что всё, что мне нужно, всё, чего я хочу, прямо передо мной.

– Сейчас ты только что превзошёл всех книжных героев, которых я когда-либо ставила на пьедестал, – прошептала она. – Ты идеальный главный герой.

– Да ну? – Я запустил пальцы в её волосы, притягивая ближе, её губы были всего в одном вздохе от моих.

– Да, – выдохнула она. – Ты безумно красивый, заботливый, угрюмый. Чертовски властный. Но, когда мы остаёмся вдвоём, ты такой нежный и романтичный. И даже не начинай про твой грязный рот в постели. Ты – полный комплект, Босс. Я самая счастливая девушка на планете.

– Мы оба. Я люблю тебя, Динь-Динь.

– Я тебя тоже люблю. И мы сами напишем свой хэппи-энд, правда?

– Ещё бы. Мы начали писать его с того дня, как ты вошла в мой офис.

И это была правда.

Я и не верил ни в какие хэппи-энды до встречи с Джорджией Рейнольдс.

Но теперь я стал тем самым сентиментальным ублюдком, который хочет всё и сразу.

И теперь, когда я нашёл её, отпускать не собирался.