Текст книги "Искусник Искусств. Дилогия (СИ) "

Автор книги: Павел Миротворцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 39 страниц)

Передача энергии. Единственный выход, который знаю, – применить печать. Однако эту печать я видел всего раз в жизни. Ее придумал Регдан, но вот как она точно действует, я был не совсем уверен. Также не уверен, возможно ли ее использовать без тренировки. Не уверен я был и в том, что смогу ее воспроизвести. И в том, что получится сделать это на снегу. И наконец, не уверен в том, что от этого не станет хуже. А еще я знал насчет…

В голове раздался легкий звон. Это один из психоблоков выразил свое «недоумение». И правильно. Нечего сомневаться. Лучше жалеть о содеянном, тем более что, если не получится, долго жалеть не придется, – чем горевать о том, что мог сделать и не сделал.

Поднявшись на ноги, несколькими хлопками отряхнул свой плащ, после чего, предварительно захватив у лекарей пару зелий, неторопливо двинулся в сторону укрепленной стены. Поднялся на нее по одной из двух лестниц и подошел к краю, осматриваясь. Основная моя проблема сейчас заключалась в том, что снег просто не предназначен для создания на нем печатей. И он абсолютно не был предназначен для создания печатей, которые впоследствии должны использоваться людьми. Мне, Торлу и Шуну предстояло стоять внутри нее, а как это сделать, если один‑единственный шаг сразу же сотрет начерченную линию? Использовать что‑нибудь в качестве помоста? В лагере не осталось ничего подходящего, а использовать повозку или телегу, на которой приедут Видящие… слишком долго. Печать нужно начертить как можно быстрее, тем более не факт, что они выбрали именно такой способ передвижения, и не факт, что мне хватит размеров повозки для моей печати. Вернее, мне точно не хватит!

Сбоку появилась тень, и чья‑то рука, скользнув под плащ, обняла меня за талию.

Переведя несколько рассеянный взгляд на Вейсу, я, положив свою руку ей на плечи, прижал ее к себе.

– Взгляд у тебя такой, будто глупость какую‑то задумал, – чуть насмешливо произнесла она.

Будто и не было прошедшего месяца.

– Ты знаешь, действительно задумал, – вздохнув, признался я.

– Если ты умрешь, я, наверное, на тебя обижусь.

– Ты знаешь, – повторился я, – тогда я, наверное, тоже на себя обижусь. Смерть – это вообще самый легкий способ избежать проблем. Чик‑чик – и ты больше никому и ничего не должен, включая себя.

Немного молчания, и:

– Я смотрю, ты задумал не просто глупость, а большую глупость.

– Где тут можно спуститься со стены?

– Пошли, – потянула она меня в сторону, – там есть веревки.

По краям стены, оказывается, специально приготовили все, чтобы как можно быстрее поднять отступающих людей.

– Передай Карсту, чтобы они действовали согласно своему плану, так как мой может и не сработать.

– Что ты хоть задумал?

– Да вот не нравится мне, что наших Видящих всего двое, а их целых семеро, – попробую уравнять шансы, – перекинув веревку через край, приготовился я слезать.

– Стой, – легла мне на плечо рука девушки. – В старых легендах молодой Искусник всегда получал поцелуй в награду от спасенной им принцессы.

– Так я вроде пока еще никого и не спас, – засмеялся я, посмотрев через плечо на улыбающуюся Вейсу.

– Так и я на принцессу не тяну, – обхватывая мое лицо руками, произнесла она, заставляя полностью повернуться к ней.

– Я недавно слышал, что не рекомендуется целоваться на морозе… хотя сам еще не проверял.

– Ничего, я готова рискнуть, – подмигнула она, уже почти касаясь губами моих губ.

Обхватив ее, прижал к себе.

– А что? По‑моему, вполне нормально, – слегка отстранившись, произнесла она.

Ничего не ответив, вновь подтянул ее к себе.

– Я говорила только об одном поцелуе, – усмехнулась Вейса, опять отстраняясь от меня.

– Да я и против третьего возражать не буду.

– А потом и против четвертого…

– Да и против пятого тоже, – подхватил я.

– Какие нынче наглые молодые Искусники пошли.

– Так и принцессы им под стать! В случае чего ножом кинет, а то и вовсе руки сломает своему кавалеру, если тот их слишком уж распустит.

– Обещаю не ломать.

– М‑м‑м… какие многообещающие слова, боюсь, что мне теперь просто нельзя давать волю своей фантазии.

Обхватив мою шею руками, Вейса заставила меня склониться к ней и, приблизившись к моему уху настолько, что от ее горячего дыхания у меня пробежали мурашки по всему телу, произнесла:

– Тогда я пофантазирую за нас обоих.

– Твою ж мать! – довольно резво отскочил я от нее, хватаясь за голову. – Я же еще чуть‑чуть – и забуду, что вообще собирался делать!

Сложив руки на груди, Вейса насмешливо посмотрела на меня своими серыми глазами:

– Больше не задерживаю.

Сс’аргас! Не задерживает она меня… а весь внешний вид так и говорит: только попробуй мне уйти после этих слов! Выбрал, называется, себе пару. Прекрасно знает, что вскоре будет, что мне надо приготовиться, но все равно не может прекратить играть. Ведь так даже интереснее, эмоциональнее… демонова маньячка! Шун был прав. Я – дурак! И кого только выбрал?

– Мне. Надо. Идти, – едва не скрипя зубами, четко и по слогам произнес я.

– Так иди! – слегка показала зубки эта… эта… не знаю даже, как обозвать!

– Не могу идти, – мотнул я головой, – ты ведь меня не пускаешь.

– Да я вообще в сторонке стою, – произнесла она равнодушным тоном, который никак не вязался с плясавшими в ее глазах искорками.

Сделав два шага, вновь притянул ее к себе.

– Все, – отстранился я, – мне надо идти. Вот тебе даже сувенир на память.

С этими словами я, стянув варежки, достал из‑за пазухи амулеты блокировки и, сняв их через голову, вложил в ладонь девушки.

Источники, раньше придавленные силой амулетов, все как один… потянулись? Пока носил эти амулеты, даже и не замечал, что, оказывается, настолько сильно от них устал. Ведь я не мог их снимать, даже плавая в воде. Понимая, что сейчас от меня требуется, я просто позволил энергии свободно течь через меня. От Вейсы я отступил, уже укутанный в «золотые одежды», но в этот раз все было не настолько просто, как когда‑то на Заставе.

Поверх «золотого покрова» заплясало столь же золотое пламя, небольшое, буквально в палец длиной, но я чувствовал, что оно должно быть не таким маленьким. Слегка склонив голову к плечу, прищурил глаза и сразу увидел, каким должен быть настоящий размер окутывающего меня золотистого пламени. Все в радиусе двух сажен слегка выцвело, как бы очерчивая вокруг меня ровный круг. Вот этот радиус и показывал, каким именно должно быть пламя… только останется ли пламя пламенем после того, как примет свою законченную форму? Да и, собственно, что это вообще такое? Никогда о подобном не читал и не слышал, даже от Учителя. А главное – я слегка обернулся – что это за туман?

Как и больше месяца назад, на Заставе, клубившийся за моей спиной туман, казалось, отчаянно пытался принять какую‑то форму. Однако в этот раз я понял одну вещь, которой не заметил в прошлый раз. Или просто не мог заметить? Ведь на Заставе «золотой покров» был намного слабее нынешнего, и поэтому все выглядело не настолько явно. Суть в том, что окружавший меня свет и пламя определенно мешали туману сформироваться. По какой‑то причине они не могли сосуществовать. Вот только я не имел и малейшего представления как о первом, так и втором, поэтому просто не знал, как убрать покров, но оставить туман, или наоборот. На Заставе мне казалось, что я просто смешиваю энергию, и ничего более, но теперь… теперь я уже не был так в этом уверен. Сейчас я еще не знал точно, скорее просто чувствовал, что смешивание типов энергии служит началом чего‑то… необычного… чего‑то за пределами моего понимания… за пределами? Да, верно, чего‑то ЗАПРЕДЕЛЬНОГО.

А вот последнее – это определенно была не моя мысль… Значит, говоришь, запредельное? Кажется, теперь я знал, изучением чего мне предстояло заниматься всю свою оставшуюся жизнь. И, кстати, о жизни… мне точно надо самым тщательным образом подумать о расстановке собственных приоритетов. Потому что, если я не примусь за дело в самое ближайшее время, моя жизнь будет иметь все шансы стать настолько короткой, что просто не может идти и речи об изучении чего бы то ни было.

Подмигнув Вейсе, которая сейчас смотрела на меня, едва рот не раскрыв от удивления, повернулся в сторону перекинутой через стену веревки. Кстати, насчет удивления. Когда Вейса только начала просто меня целовать, все, кто видел нас, останавливались как вкопанные, а уж теперь, после «золотого покрова», народ и вовсе выпал в осадок. И в обоих случаях удивление оправданно. В первом – потому что Вейсу знали все, особенно ее характер, а во втором… не каждый день увидишь вещи, подобные той, что я умудрился продемонстрировать.

Потянувшись к веревке, недоуменно замер.

Я и раньше не считал свой Источник обычной энергией, но всегда списывал это на свое воображение. Даже на Заставе, когда неожиданно четко воспринял свою изначальную Силу, как некоего умудренного годами старца, сидящего в кресле, я все равно списывал это на свое воображение. Задумчивый Мудрец – моя изначальная Сила. Отмороженный Маньяк – моя приобретенная Сила. И «Я» – моя энергия Души. И вот сейчас, абсолютно неожиданно, от совершенно элементарного действия мое представление о собственной Силе просто осыпалось мелкими осколками.

Похоже, пора было признать, что мое пребывание в Легионе влияет на мою жизнь самым причудливым образом. Мне всегда казалось, что я полностью контролирую свою жизнь, а если и не контролирую, то понимаю ее, как говорится, «от и до». Вот только чем дольше я обретался в Легионе, тем чаще и чаще стали разрушаться сами основы моего представления о вещах, которые всегда казались мне чем‑то незыблемым. Сначала – Легион, совершенно не соответствующий моему представлению о нем. Затем был Легион в Легионе, а недавно и вовсе вскрылось третье дно. Причем я уже был не уверен, что под третьим не скрывается четвертое. К этому еще следует добавить Тирма с его двойным дном. Карста с его тремя вариациями и опять же двойным дном. Еще не следует забывать и про неизвестную тварь, что жила на Лирте и чуть не угробила меня, – она вообще не пойми кто и что. Вдобавок к этому всему оказалось, что вся моя жизнь – это чья‑то игра, и я больше похож на детскую куклу, управляемую невидимыми ниточками. И вот теперь вообще полный сс’аргас, как говорится!

В тот момент, когда я потянулся к веревке, чтобы соскользнуть со стены, Мудрец мрачно насупился, Маньяк презрительно скривил губы, а, казалось, шагнувший прямо из моей «тени» Третий, который «Я», примирительно положил руки им на плечи. Мудрец отвернулся, Маньяк, тоже отвернувшись, раздраженно сплюнул в сторону, а Третий виновато улыбнулся, будто извиняясь передо мной за такую реакцию своих… коллег…

Выпрямившись, я недоуменно посмотрел на свои охваченные золотистым огнем руки.

Источники НЕ ХОТЕЛИ, чтобы я спускался по веревке. Я чувствовал их недовольство мной, будто едва не опозорил их, чувствовал злость Маньяка, явно хотевшего дать мне по голове, чувствовал сожаление Старика, тяжело вздыхавшего на нерадивость собственного ученика, и чувствовал смущение Третьего за всех нас. Последнего я ощущал как копию самого себя, только копию непостоянную… вот только в чем заключалось его непостоянство, пока понять не мог. И все‑таки как мне приказываете спускаться, если нельзя трогать веревку?

Запрыгнув между ледяными зубьями, я посмотрел вниз.

Три с половиной, а то и все четыре сажени. И как мне спуститься, если веревкой пользоваться нельзя? Спрыгнуть? Снег внизу утрамбован до каменной твердости, поэтому ноги если и не сломаю, то уж отобью так, что мало не покажется. И чего они от меня тогда хотят?

Довольно странное ощущение, когда ты видишь, как на тебя смотрят несколько «человек», и точно знаешь, что это лишь навеянная сознанию картинка. Когда пришло понимание, что все три Источника выжидающе смотрят на меня, я едва сдержал порыв обратиться к ним вслух. Однако вопроса: «Что?» – отчетливо прозвучавшего в моей голове, им вполне хватило. Вся троица дружно посмотрела вниз, будто они стояли прямо рядом со мной… что в принципе вроде как и было, ведь они мои Источники, но ведь… я уже откровенно начал путаться. Пару дней назад я мог с уверенностью сказать, что Источники находятся внутри меня, а теперь… демон бы их знал, где они находятся! По крайней мере, вот так прямо признать, что у меня внутри «сидят» три мужика, мне было откровенно трудно. И мало того что сидят, так еще и заставляют прыгать с высоты в четыре сажени. На всякий случай я решил удостовериться и мысленно спросил: «Точно?» Но три синхронных кивка развеяли мои последние надежды.

Мысленно припомнив Эрсиана, сделав глубокий вздох и ухватившись руками за зубья, мощным толчком отправил свое тело вперед, чтобы не попасть на колья. Позади меня раздалось удивленное восклицание, да не одно, но ветер засвистел в ушах, тут же отрезая все остальные звуки. Буквально секундное падение, хотя я все равно вновь успел вспомнить Эрсиана, а затем… Старик скосил взгляд, Маньяк чуть шевельнул пальцами, а Третий, явно довольный, сложил руки на груди. На мгновение под ногами плеснуло целое море зеленого огня, без труда гася мою скорость и плавно опуская на землю. Огонь, разойдясь от меня, словно круги на воде, бесследно исчез, не оставив на снегу ни единой отметины.

Я уже ничего не понимал.

Еще куда ни шло обладать разумом, но вот самостоятельно пользоваться энергией уже выходило за все рамки. Однако троица лучилась удовольствием. Мудрец довольно щурился. Лицо Маньяка исказила откровенно ненормальная усмешка, а Третий был просто рад, поглядывая то на одного, то на другого и про меня не забывая.

Значит, управляете энергией, да? Посмотрев на «золотой покров», охватывающий мою руку, я уверенно двинулся вперед и к центру Ущелья. Нужно было оставить пространство на случай неудачи, чтобы народ на стене успел среагировать. Именно по этой причине я отошел от стены почти на сотню саженей. Правда, впоследствии выяснилось, что во всем этом не было никакой необходимости. Никто и не собирался отсиживаться за стенами. Стены вообще были сделаны в качестве отвлекающей бутафории, но обо всем этом я узнал уже много позже.

Оглядевшись, похрустел пальцами, настраиваясь на рабочий лад.

– Ну‑с, приступим‑с…

Стоило обратиться к Источнику Жизни, как Мудрец мгновенно встрепенулся, щедро одаривая меня своей энергией. Маньяк было дернулся, но рука Третьего, предусмотрительно положенная на его плечо, не дала ему сделать глупости. Улыбнувшись, Третий сделал приглашающий жест другой рукой в сторону поднявшегося из своего кресла Мудреца.

Первоначально я хотел использовать энергию наподобие карандаша, самостоятельно чертя печать, но теперь… Энергия двумя синими жгутами стекла с моих рук и, все больше и больше удлиняясь, вскоре образовала круг радиусом почти в три сажени. Прервав поток энергии, я некоторое время изучающе смотрел на светящийся круг. Получилось. Причем здорово получилось. И все было бы хорошо, если бы все, что я сейчас сделал, хоть как‑нибудь укладывалось в мои знания. Если о прямом управлении энергией я еще что‑то слышал, то вот об управлении энергией, которая уже не связана с тобой напрямую… вообще не представлял, что такое возможно.

Два новых жгута энергии сорвались с моих рук и, оборвавшись, будто две светящиеся змеи, соединившись хвостами, самостоятельно расползлись в разные стороны, чтобы вскоре встретиться и соединиться головами. Внутри одного круга, на расстоянии двух ладоней, образовался еще один. Хмыкнув своим мыслям, я образовал по центру третий круг, радиусом в одну сажень. Уже уверенный в своих силах, тем не менее остановился. Один на два или два на одного? Я и Торл поддерживаем Шуна или я поддерживаю Торла и Шуна? Второй вариант предпочтительнее: ведь нужно и атаковать, и защищаться, но вот хватит ли меня на двух Видящих сразу? Я просто не знал, сколько энергии расходуют их атакующие плетения. Похоже, и здесь придется рисковать.

На этот раз с рук одна за другой сорвалось сразу двенадцать светящихся змеек, по шесть с каждой руки, а затем еще три. В противоположной от меня стороне большого круга образовалось еще два небольших двойных круга, затем еще один возле меня, а потом три последних змейки соединили все три круга ровными линиями, обозначая треугольник. Легкая вспышка света – и лишние линии просто исчезли, рисунок приобрел четкие формы. Центрами мелких кругов служили вершины треугольника, а сами круги были созданы на внешнем, большом круге, выдаваясь за его границы.

Внимательно изучив получившуюся структуру и не найдя изъянов, я продолжил.

Теперь энергия часто закапала с моих пальцев. «Капли», падая на снег, тут же спешили занять свое место между внешним и внутренним кругом. Начал я с маленького, ближайшего ко мне. Каждая капля, оказываясь внутри, складывалась в свое слово. «Отдача», «Источник», «Разум», «Резерв», «Помощь», «Энергия», «Жизнь», «Мир». Все слова писались с помощью рун, поэтому для непосвященного человека они выглядели как куча непонятных светящихся закорючек, «вырезанных» между внешним и внутренним кругом. Здесь расстояние было небольшое, с ладонь, поэтому закончил я быстро. Затем стал наполнять основной круг. «Соединение», «Слияние», «Связь», «Группа», «Общее», «Единство». Через десять минут и основной круг заполнился словами из рун.

Пришла очередь оставшихся двух.

«Контроль», «Главенство», «Манипуляция», «Управляющий», «Приемник». Еще десять минут – и последние два круга были готовы.

Так‑с, последние штрихи.

«Отдача», «Отдача» – эти слова засветились над двумя линиями треугольника, идущими от круга возле моих ног.

«Связь», – подписал я последнюю линию треугольника, соединяющую круги, в которых будут стоять Торл и Шун.

Я огляделся.

Так‑с, вроде бы все верно и ничто не забыто. Линии все целостны, назначения всех кругов подписаны, сами круги соединены… вот демон! Сглупил, сглупил, ничего не скажешь. Я ведь создаю один на два, а не два на один. Надписи‑то переписал, а вот про линии забыл. И как же мне теперь тебя стереть? Мысленный приказ не помог, пришлось отпускать с руки еще одну змейку. Соскользнув на снег, она шустро добралась до линии треугольника, легкая вспышка света – и линия с подписью «Связь» бесследно исчезла. В итоге от треугольника остались лишь две линии в виде «V», расходящиеся от центра маленького круга, расположенного возле моих ног. Все? Нет. Еще кое‑что забыл.

На снег упали еще три змейки, каждая из которых вскоре образовала маленький, буквально в палец длиной, круг у концов получившегося знака «V».

Вот теперь точно все, осталось дождаться Торла и Шуна. После того как мы втроем займем круги, печать будет полностью закончена и активирована. И тогда я стану Источником для них, причем Источником не только энергии, но и Разума. Насчет последнего ничего точно сказать не могу, но, по словам Учителя, мой мозг будет использоваться как некий вычислительный центр. Правда, как это все будет выглядеть в действии, я представлял себе довольно слабо. Вернее, вообще не представлял!

Саженях в двухстах впереди, где ущелье сильно сужалось, создавая отвесными скалами некое подобие туннеля, и резко изгибалось, из‑за поворота на лыжах выскочило двенадцать человек. Наши, сразу определил я их, а вот они остановились как вкопанные. Да оно и понятно. Стоит какой‑то тип, горящий золотым огнем, перед ним фигня какая‑то светящаяся нарисована, тут любой бы остановился.

Подняв руку, я сначала помахал им, затем потыкал себя в грудь и указал на стену. После третьего раза пятеро из них устремились в мою сторону, остальные остались ждать.

– Ты кто? – первый вопрос запыхавшегося капрала.

– Свой. А вы кто? Послали следить за обстановкой? Где Видящие? Или вы из отступающих? Я думал, все наши уже там, – показал себе за спину.

Взгляд пятерки потемнел еще больше.

– Сс’аргас! – невольно вырвалось у меня. – Да я сам час назад сюда притащился, так что о ситуации знаю только самый минимум, – раздраженно произнес я.

Хотя сам виноват, нужно было уточнить, а еще лучше – самому подумать. Теперь, увидев еще людей, сообразил, что вряд ли Эксвай мог напасть на самую крайнюю сотню, а затем терпеливо сгонять людей в кучу, пока не наткнулся на наших Видящих. Скорее всего, они атаковали где‑то в середине цепи наших постов, сразу разбивая Легион на две части, и вот эти люди – как раз из отрезанной части, обошедшие эксвайцев по дуге, пока Тор и Шун их сдерживали. Или, второй вариант, разведчики, раз у них у всех есть лыжи. Ведь должен же кто‑то следить, чтобы предупредить о приближении!

– Так ты вообще кто? – опять повторил свой вопрос капрал. – У нас в Легионе, насколько я знаю, только двое Видящих.

– Да свой я, свой, – примирительно поднял руки. – Помнишь парня возле Заставы, который использовал амулет Видящих? Так вот это я и был, только тогда не амулет использовал, а свои Силы.

Насчет «использовал», конечно, приврал чуток, но ведь исключительно для пользы дела.

– Так ты Видящий?

– Сейчас лишь наполовину, но подробности объяснять долго, а времени мало. Вы мне лучше скажите, где Торл и Шун? А заодно – сколько вас самих?

Имена наших Видящих назвал специально, чтобы еще снизить градус недоверия.

– И… – глубже просчитав ситуацию, решил добавить я, – для объяснения мне хватит одного человека, а сами вместе с этими, – махнул в сторону окруживших меня воинов, – отправляйтесь лучше в лагерь. Доложитесь Миствею как можно скорее.

Недоверие все еще осталось, но капрал все‑таки послушался. Кивнув, он жестом приказал одному из солдат остаться, а сам, отвернувшись от меня, вместе с остальными, резво работая лыжными палками, заскользил в сторону лагеря.

Оставшийся рядом со мной солдат, проводив их взглядом, распахнул свой меховой плащ и достал из пришитой петлицы желтый флаг, после чего помахал им в сторону оставшейся на повороте пятерки. Такой флаг был у каждого солдата, посланного в разведку, и не только он, но еще красный и зеленый. Выбор цветов сразу понятен. Зеленый – все хорошо, можно идти. Желтый – есть сомнения, лучше быть наготове. А красный – он и у Крани красный.

– Так вы кто? – дождавшись, когда солдат вернет свой флаг обратно в петлицу, спросил я.

– Лиран Маккой, – как младший перед старшим вытянулся он, хотя из‑за лыж это выглядело как‑то не так. – Приписан к сотне капитана Свольда. Конница Эксвая напала на седьмой пост… – Сразу на Видящих, отметил я. – Поэтому четыре сотни оказались отрезаны. Пока Видящие сдерживали нападающих, мы обошли их по кругу, и прежде чем наши Искусники стали отступать, успели проскочить им за спину.

– В смысле – проскочить? Десятком или всеми сразу?

– Десятком.

– А остальные?

– Идут параллельно Эксваю, поэтому готовятся атаковать со спины.

Четыре сотни – это больше пятисот человек, однако насколько близко они к эксвайцам? Сильно не подойдешь – ведь если заметят, конница может просто развернуться и без единой потери перебить их всех, а если идти слишком далеко, то и особого толку от них не будет. Стоп! Еще один момент. Если Видящие уже три дня ведут бой… не сходится. Скажем, первый день они простояли на одном месте, давая возможность Легиону собраться вместе и приготовиться, но тогда почему они уже целых три дня не могут оторваться от своих преследователей? Не может быть, чтобы Эксвай наступал без сна и отдыха!

– Почему Видящие отступают так долго?

– Так ведь у них приказ генерала Миствея задержать эксвайцев настолько, насколько смогут.

Я бы сказал, довольно смелый приказ. И даже более того, подобный приказ означал, что Миствей уже заранее был готов убить эксвайских Искусников без помощи Торла и Шуна. Похоже, о реальной силе Карста и самого Арварда я еще не знаю. Нет, фраза о тысяче солдат, которых он способен убить в одиночку, как бы говорит сама за себя… но как в нее на полном серьезе можно поверить? Вернее, даже не поверить, а принять, понять? Он, конечно, силен, но тысяча… ведь явное преувеличение… если бы не уверенность Карста, с которой он об этом говорил. Ведь он совершенно искренне ВЕРИЛ тому, что говорил. Стоп. Приоритеты, приоритеты!

– Когда появятся Видящие?

– В пределах пары часов.

Уточнив еще несколько деталей, я замолчал, чтобы тщательно все обдумать и построить несколько Схем на случай… на разный случай.

Спустя какое‑то время молча стоявший рядом со мной воин встрепенулся. Заметив, что он вновь распахнул плащ и достал зеленый флажок, я, обернувшись, посмотрел на стену. Зеленый флаг, большой. Похоже, добравшись до людей, капрал первым делом поинтересовался насчет меня.

Солдат рядом со мной усиленно замахал флагом оставшимся воинам, так до сих пор и стоявшим на повороте. Увидев сигнал, они двинулись в нашу сторону и уже через несколько минут остановились рядом с нами. Заинтересованно поглядывая то на печать, то на меня, они окружили солдата, шепотом выспрашивая подробности. Плетение «слуха», не найдя других источников, мгновенно подстроилось под шепот говорившего, поэтому разговор не стал для меня секретом, но ничего интересного я все равно не услышал.

Обменявшись информацией, они, вновь перейдя на бег, устремились в сторону лагеря.

– А ты чего? – поинтересовался я у оставшегося со мной солдата.

– Эрл, – подтянулся он, – разведчики, посланные следить за ситуацией, ведь о вас не знают?

– Нет, – качнул я головой.

– Вот для того, чтобы не повторилась ситуация, как с нами, я и остался.

– Молодец, – дежурно похвалил я его, так как, услышав вопрос, и без того уже знал, каков будет ответ, а потому просто перестал обращать на солдата внимание.

Сейчас я, пользуясь моментом, больше был занят анализом своего Искусства. Потому как, набросав в уме несколько Схем развития событий и придя к мнению, что сейчас, по большей части, строить их бесполезно, переключился на более занятную вещь. Вдобавок все построенные Схемы так или иначе заканчивались моей смертью, поэтому, немного подумав, я решил, что незачем портить себе настроение. Вот потому и переключился на Искусство.

Например, если рассуждать о «золотом покрове», становятся заметными несколько вещей. Во‑первых, резкое снижение энергозатрат организма, будто вокруг меня неожиданно стало тепло. Во‑вторых, при нынешнем расходовании энергии Силы я могу «носить» покров вечно. Затраты энергии на его поддержание значительно уступали скорости их восполнения. Однако оставалось непонятным – зачем мне вообще этот покров и что из него может получиться в дальнейшем?

Я посмотрел на свои руки.

«Золотистый покров» неплотно прилегал к моей одежде. Вдобавок сам покров имел толщину с палец, как бы служа прослойкой между телом и пляшущим поверх покрова огнем. Наблюдая за золотистым пламенем, случайно перехватил любопытный взгляд солдата.

– Эрл, – заметив, что я смотрю на него, обратился ко мне солдат. – Разрешите вопрос?

– Разрешаю.

Обращаться к старшим по званию уже давно привык, но вот слышать подобное обращение к себе самому мне было в новинку. Почему‑то на лицо так и пыталась наползти глуповатая улыбка.

– А почему вы… горите?

– Почему? – Я задумчиво посмотрел на свои руки. – Честно говоря, и сам не знаю. Это какой‑то странный побочный эффект, и мне еще предстоит с ним разобраться.

Неожиданно в голову пришла интересная мысль, после которой я оценивающе посмотрел на солдата.

– Что? – довольно громко сглотнул он, явно занервничав от моего взгляда.

– Сделай одолжение, кинь в меня снежок.

– Эрл?! – вытаращился солдат.

– Снежок, обычный снежок! Сделаешь?

– А‑а‑а… это не опасно?

– Да вроде бы нет… но кто его знает! На всякий случай лучше отойди подальше.

– Хорошо.

Про приоритеты я вспомнил лишь после того, как солдат уже слепил снежок… вернее, когда он вырезал мечом из снежного наста приличного размера кусок. Все‑таки я идиот. Вскоре ожидается сражение, а меня на эксперименты потянуло, но и отказываться уже вроде как было не с руки. Однако, пожалуй, мне всерьез надо подумать об установке какого‑нибудь блока, чтобы он каждый раз встряхивал мне мозги, когда меня будет заносить. Вот сейчас «долбануло» бы по нервам – так я бы моментально забыл о любых экспериментах. Впрочем, не могу отрицать и того факта, что я просто скучал по своей Силе. Сначала печать, потом необходимость носить амулеты блокировки, а то ведь с моим «сиянием» меня верст за тридцать учуять можно… хм… а ведь верно.

Я с еще большим интересом оглядел свой «золотой покров». Занятно. Пусть внешне я и выглядел достаточно впечатляюще, но вот энергетически не «сиял»: покров скрывал мою энергию под собой. Однако срабатывал и обратный эффект – я совершенно не чувствовал приближения Видящих, хотя должен был. Искусники ниже десятой ступени ощущались за пару верст, Искусники с десятой по шестую ступень могли «светиться» на добрую милю, а Арх‑Гарны пятой ступени – и вовсе мили на две. Ранл‑Вирны – мили на четыре, а Арх‑Дайхары – от четырех и до бесконечности… в теории. На практике не больше десяти миль, но и этот результат более чем впечатляющ. Правда, «засекать» можно лишь тогда, когда Искусник создает плетения, а вот в обычном состоянии его и не почувствуешь – за таким исключением, каковым стал я сам. Не способный управлять своими Источниками, я становился навроде зазывалы, только зазывал не в какое‑либо заведение, а к себе любимому.

– Эрл? – вопросительно посмотрел на меня солдат, держа в руке… снежный кубик.

– Давай, – уверенно тряхнул я головой. – Только отойди еще подальше.

Парень… хотя какой парень? Лет на двадцать старше меня, даром что выглядит моим ровесником. Впрочем, подобным образом можно выразиться о большей части Легиона, поэтому пусть будет парнем.

– Кидаю, – предупредил он и, размахнувшись посильнее, кинул свой «кубик».

Я проводил взглядом пролетевший мимо меня снежок, после чего с немым укором посмотрел на солдата.

– Простите, эрл! – отстегнув лыжи, бросился он еще за одним «кубиком». – Я сейчас!

В этот раз он кидал с таким лицом, будто от этого зависела его жизнь. Снежок полетел прямо мне в голову, поэтому я инстинктивно вскинул руки, невольно напрягаясь, и неожиданно, буквально на мгновение, ослеп. Будто резко посмотрел на ярс и тут же отвернулся. Опустив руки, я наткнулся на недоуменный взгляд солдата.

– Эрл?

– Что произошло?

– Э‑э‑э… я не уверен.

– Где снежок?

– Ну… сгорел.

– …

– Давайте я лучше еще один кину.

Я согласно кивнул.

Парень, остановившись шагах в десяти от меня, легонько кинул очередной «кубик», метясь мне в живот. Он попал, но я ничего не почувствовал, а сам снежок просто упал на землю.

– Сгорел, говоришь? – уточнил я.

– Так точно, эрл! Будто черным пеплом осыпался, но пепел еще в воздухе исчез.

– Пеплом, значит… а больше ничего не было?

– Ну… вроде ваше пламя делалось сильнее, но я не совсем уверен.