Текст книги "Сирруш (СИ)"

Автор книги: Павел Марков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

Глава 11

– А до Хараппы далеко? – поинтересовался Каран.

– Около трех дней пути, – ответил Шанкар, – если поторопимся.

Они покинули Мохенджо-Даро на трех белоснежных лошадях, предварительно набрав воды и заготовив мяса зебу на несколько дней. Возвращаться к месту битвы было неприятно, но выбора не оставалось. Пока Абхе и Шанкар свежевали туши, они несколько раз замечали в окрестных джунглях какое-то движение. Девушка боялась увидеть очередного бешеного слона. Дикий рев и острые бивни животного были слишком свежи в ее памяти. Шанкар же опасался появления демона. То, что он находится где-то неподалеку, охотник не сомневался ни на секунду. Поэтому торопился покинуть мертвый город, как можно скорее. Однако их опасения оказались напрасными. Кто бы ни мелькал между стволами деревьев, на опушке он так и не показался. Вскоре они закончили все приготовления и двинулись на север по дороге вдоль реки Синдху. Прежде, чем Мохенджо-Даро окончательно скрылся за поворотом, Шанкар обернулся. С того места, где он остановился, город казался точно таким же, как раньше. Словно и не было ничего. Не было обезображенных тел на улицах. Не было сгоревшего зернохранилища… Стены все также возвышались над небольшой равниной, а створки восточных ворот гостеприимно раскрыты перед путниками. Но охотник знал, что это не так. В груди защемило. Он покидал Мохенджо-Даро. Покидал свой дом. Навсегда… А впереди ждала лишь неизвестность…

Цокот копыт гулко отдавался в тишине. Слева от дороги несла свои воды Синдху. Ее журчание и пение нектарниц в цветках лотоса навевали покой. Из джунглей, подступающих справа к обочине, доносились отдаленные крики обезьян. Но путники не придавали значения звукам природы. Слишком глубоко они погрузились в себя.

Двигались не слишком быстро. Незачем попусту загонять лошадей. К тому же Каран хоть и неплохо держался в седле, рисковать им Шанкар не хотел.

Солнце стремительно приближалось к закату, когда они заприметили небольшую поляну по правую сторону от дороги.

– Может, устроим привал здесь? – предложила Абхе.

Шанкар уже готов был дать согласие, однако в следующий миг его взор заприметил нечто такое, от чего ему стало нехорошо. Остатки походных палаток. Порванные в клочья. Он узнал их. И от этого сделалось дурно.

– Нет, не здесь, – быстро ответил он, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.

Абхе недоуменно воззрилась на него:

– Но… почему?

– Здесь опасно.

Она еще раз окинула взором поляну и теперь тоже заметила остатки палаток:

– Что тут произошло?

Шанкар поджал губы. Он не хотел говорить.

Однако видя, что Абхе не сводит с него пристального взгляда, выдавил:

– Здесь погибла Нилам.

Девушка не ответила. Она разумно решила, что сейчас ни к чему дополнительные расспросы. Тем более охотник выглядел так, словно из него комары всю кровь высосали. Каран, следовавший за ними, с интересом рассматривал поляну, пытаясь разглядеть на ней что-нибудь помимо палаток. Но густая трава тщательно скрывала то, что могло бросаться в глаза.

Он старался не смотреть. Не смотреть в ту сторону. Ибо боялся вновь увидеть ее. Не растерзанный труп… а живое видение. Как она снова протягивает к нему свои руки… зовет…

Только когда поляна осталась позади, Шанкар начал понемногу приходить в себя.

Солнце коснулось своим нижним краем горизонта. Его косые лучи заливали округу оранжевым светом. Недалеко от дороги по-прежнему несла свои могучие воды река Синдху, а в прибрежных кустарниках пели пурпурные нектарницы. Джунгли отбрасывали на тракт причудливые тени. Но сегодня они не выглядели пугающими. Не казались хищными птицами, тянущими к неосторожным путникам свои когтистые лапы. Они навевали покой. А вкупе с пением птиц и стрекотанием кузнечиков еще и сонливость.

– Поищем другое место для ночлега, – молвил охотник.

– Скоро стемнеет, – подметил Каран.

– Выше по течению будет небольшой привал. Там и остановимся.

Шанкар вспомнил, как скакал по дороге, в тщетных попытках успеть спасти Нилам. Как загнанная лошадь выкинула его из седла. Как он отбил себе ребра при падении. И как бывший Верховный жрец Девадат оттащил его на тот самый привал. При мыслях об этом человеке, охотник непроизвольно сжал поводья.

«Он знал. Он знал уже тогда. Наверняка Девадат приложил руку к тому, что произошло в Мохенджо-Даро. И пусть демон мог затуманить его разум, это не обеляет того, что он натворил».

На дороге стали сгущаться сумерки, когда их процессия достигла, наконец, привала и стала обустраиваться на ночлег.

***

Девадат стоял на потрескавшейся каменистой почве и смотрел на запад. Небо окрасилось в оранжевый цвет, а небесное светило уже скрылось за горизонтом. На востоке выступили звезды. Впереди же расстилалась бескрайняя пустыня. Камень медленно и неумолимо сменялся песками. С той стороны доносился жар, несмотря на позднее время.

«Иди туда, где день заканчивает свой путь».

Бывший Верховный жрец вздрогнул. Он знал, что посланник воли Богини-матери сейчас находится далеко. В долине Синдху. Но Девадат отчетливо услышал голос в своей голове. Его голос.

«Иди-и-и-и».

Непроизвольным движением Девадат утер ладонью лицо. В правой руке он сжимал грубый деревянный посох. Левая скрывалась под походным плащом. Решительно выдохнув, он сделал первый шаг по направлению к пустыне.

***

Шанкар вздрогнул и открыл глаза. Он сам не заметил, как уснул, хотя обещал себе бодрствовать всю ночь. Абхе и Каран спали рядом на траве. Первые лучи восходящего солнца играли на темном лице паренька, казавшегося в этот миг таким безмятежным. Он прижался к девушке, чтобы ночью не было так холодно. Та обняла его за плечи. Охотник невольно улыбнулся. Впервые за долгое время он увидел картину, которая не вызывала отвращение. Не заставляло сердце сжиматься от страха и отчаяния. Сидя здесь на привале, посреди небольшой, но уютной полянки возле дороги, могло показаться, что все хорошо. Что ничего не произошло. Издалека доносилось журчание Синдху. Прекрасный рассвет заливал округу золотистым свечением, а слабый ветерок шелестел в кронах деревьев над головами. Охотник закрыл глаза и шумно вдохнул свежего воздуха, позволяя себе укрыться на мгновение одеялом покоя и умиротворения.

«Как же может быть хорошо… утро… прохлада. Ветер и вода. Пение птиц… пение птиц…».

Охотник резко поднял веки.

«Я его не слышу…».

Покрывало покоя было резко сдернуто. Шанкар ощутил холод по всему телу, словно его внезапно выдернули из теплой постели и выставили на улицу в морозную ночь. Быстро схватив копье, он вскочил на ноги. Сердце забилось в груди с такой скоростью, что он уже не различал его ритма. Грудь вздымалась от глубокого дыхания. Лихорадочно оглядываясь по сторонам, охотник развернулся в сторону дороги, идущей на Хараппу, и замер.

Он стоял там.

Красные немигающие глаза на вытянутой морде смотрели прямо на него. И Шанкар не мог отвести своего взгляда. Он словно прилип к нему. Как зазевавшаяся мошка попадает в ловушку древесной смолы. Длинный тонкий рог был устремлен в сторону охотника. Хвост демона, увенчанный наростом, рассекал воздух, подобно огромному хлысту. Его кончик светился янтарно-зеленым светом. Передвигая массивными передними лапами с острыми когтями, чудовище сделало шаг вперед. Шанкар хотел вскинуть руку с копьем, но в этот момент невидимая сила заставила его разжать пальцы. Оружие выскользнуло из них и бесшумно упало в траву. Бронзовый наконечник сверкнул в лучах восходящего солнца. Охотник услышал позади себя сдавленный крик, который мгновенно оборвался. Он хотел развернуться. Развернуться, чтобы помочь. Но не смог. Красные глаза демона словно пригвоздили его к земле. Намертво. Шанкар чувствовал, как пот заливает его лицо. И чем ближе приближался зверь, тем труднее становилось дышать. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Он хотел совершить хоть какое-то движение, но не мог двинуться с места. Демон сделал еще несколько медленных шагов и остановился. Его огромная тень нависла над охотником, а массивная туша закрыла собой солнце. При этом немигающие красные глаза продолжали буравить Шанкара, словно два острых кинжала.

«Сейчас все закончится».

Пронеслось у него в голове. В эту секунду он жалел только об одном – что ничем не сможет помочь Абхе и Карану.

И тут охотник услышал голос. Голос, очень похожий на шелест опавших листьев в лесу. Он уже слышал его раньше. Тогда, когда демон показывал ему страшные видения погибшей Нилам.

«С-и-и-и-и-рру-ш-ш-ш-ш».

«О, нет! Только не показывай мне ее снова! Только не показывай!».

Шанкар зажмурил глаза в отчаянной попытке отгородиться от навязчивых видений… и увидел… себя. Как в тот раз, когда чуть не пронзил свою шею собственным кинжалом.

Вот он снова склоняется перед какой-то коричневой тушей убитого животного. Охотник не сразу сообразил, что это за зверь. И только когда видение стало отчетливее, показывая, как он, Шанкар, начинает свежевать труп, стало ясно. Дикий зубр. Охотник не встречал их уже очень давно. Поэтому он так и не принес кузнецу Брасиду необходимые шкуры. Их просто неоткуда было брать. Видение слегка переместилось, и Шанкар обратил внимание, что у убитого зубра белоснежные рога. Охотник вспомнил, что именно такие были у последнего зверя, встреченного им на охоте. А затем он увидел шкуры… Тысячи шкур, аккуратно сложенных рядом. А чуть поодаль – груда костей, блестящих своей белизной. И нетрудно было догадаться, кому они принадлежат. Множество рогатых черепов, напоминавших по форме головы диких зубров. Шанкар хотел отвернуться. Прекратить созерцать эту картину. Но не мог. Демон словно заставлял его вновь и вновь смотреть на груду костей, шкуры и освежеванное тело последнего зубра.

«Хватит!».

«С-и-и-и-и-рру-ш-ш-ш-ш».

Видение начало расплываться. Груда костей сменилась джунглями. Охотник увидел группу людей. В белых рубахах. Счастливые улыбки на их загорелых лицах сверкали также ярко, как бронзовые топоры в руках. И они рубили. Рубили нещадно. Одно дерево за другим. Пальмы. Салы. Затем вспыхнул огонь. Всепоглощающее пламя, которое оставляло после себя лишь черный след пепелища.

«Поселенцы Нараяна».

«С-и-и-и-и-рру-ш-ш-ш-ш».

И вновь видение начало расплываться, подобно утреннему туману. Теперь Шанкар был на востоке. На левом берегу Сарасвати. Перед ним предстали селяне. С упорством, которому позавидовали бы быки, они вспахивали землю и пасли скот. Жилы вздулись на руках мужчин. Мозоли проступили на пальцах женщин. Мешки набивались зерном. Скот увеличивал поголовье. Но чем больше было урожая, тем серее становилась земля под ногами. Она трескалась. Крошилась. Трава на лугах приобретала желтый и болезненный вид. А затем с востока налетел песок. Обжигающий ветер иссушал кожу селян, превращая их в ходячие скелеты…

«Зачем ты мне это показываешь?!» – закричал охотник, но не услышал своего голоса.

Ответа не последовало. Вместо него видение снова стало меняться. Перед Шанкаром опять появились селяне. Однако на этот раз они не использовали одну и ту же землю многократно. Они перешли в другое место, не дожидаясь, пока та превратится в серую сухую массу. Жители деревни стали возделывать новые поля и, спустя время, вернулись на прежнюю почву, успевшую отдохнуть.

Шанкар с замиранием сердца следил, как видение переходит с одного на другое. До него постепенно начинало доходить, что именно хочет показать ему демон.

Картина со счастливыми лесорубами не повторилась. Ведь теперь не было надобности в вырубке леса под новые посевы. Отдохнувшие поля давали достаточно урожая. На месте выжженной просеки росли густые джунгли, полные диких зверей. Среди них он различил и зубров. Берега не обвалились, преграждая полноводным притокам путь к Сарасвати. Могучая река продолжала питать всю долину, даруя жизнь и процветание.

А затем охотник снова увидел себя. Он опять склонился над телом дикого зубра и освежевывал тушу. Только теперь рядом лежало всего несколько шкур. И груда костей не слепила взор своим блеском. Ее теперь попросту не было.

«Неужели? Неужели ты и вправду вестник Богини-матери…»

«С-и-и-и-и-рру-ш-ш-ш-ш».

Видение внезапно исчезло. Шанкар поднял веки. Демон продолжал нависать над ним, буравя своим немигающим взглядом. Его пасть начала медленно раскрываться, обнажая ряды мелких и острых зубов.

Шанкар попытался дернуться, но у него ничего не вышло. Когда из пасти показался длинный раздвоенный язык, охотник осознал, что пришла и его пора отправиться на суд. На суд Богини-матери.

«Абхе… Каран…».

В этот момент дюжина стрел впились в шею и голову чудовища.

***

Оцепенение спало мгновенно. Шанкар будто бы освободился от невидимых цепей, сковывающих его по рукам и ногам. В уши ударило оглушительное шипение. Закрыв их ладонями, охотник повалился на землю. И это спасло ему жизнь. В следующую секунду хвост чудовища рассек воздух в том месте, где располагалась голова Шанкара. Слегка оправившись от всего этого, охотник открыл глаза.

Демон, перебирая сильными лапами, стремительно несся к дороге. Именно оттуда, со стороны тракта, ведущего в Хараппу, прилетела та дюжина стрел. То, что увидел охотник, заставило глаза вылезти из орбит. Нижняя челюсть непроизвольно отвисла.

Там были люди. Высокие с бледными вытянутыми лицами и светлыми волнистыми волосами. Они носили одежду, напоминающую обтягивающую белую юбку. Но не их облик заставил Шанкара так изумиться. Нет. Его поразило то, на чем они передвигались.

Это были повозки, запряженные двойкой лошадей. Но они не походили на те телеги, в которых передвигались погонщики зебу. Небольшая повозка, в которой стоя располагались три человека. Возничий, лучник и копейщик.

«Те самые повозки! Кто они? Что здесь делают?!».

Однако порассуждать на эту тему охотник не успел.

Демон с силой влетел в ряды незнакомых воинов. Воздух заполонили истошное ржание лошадей и испуганные крики людей. Повозки взмывали вверх, а вместе с ними и тела тех, кто в них находился. Чудовище нещадно орудовало своими мощными лапами. Подбрасывало рогом предметы в воздух и разрывало хвостом тела на части. Вновь перед глазами Шанкара начали проливаться реки крови.

– О, боги, – услышал он сдавленный стон позади себя.

Шанкар обернулся.

Абхе сидела на траве и во все глаза смотрела на то, как демон расправляется с новоприбывшими незнакомцами. Она прижимала к себе Карана, не давая тому возможности лицезреть побоище.

Охотник понял, что это их шанс.

– Уходим! – он подобрал копье и схватил Абхе за руку.

– Куда? – испуганно спросила она, поднимаясь.

– В джунгли, – бросил Шанкар и огляделся в поисках лошадей.

Но было поздно. В том месте, где они их оставили, валялись деревянные колышки, вырванные из земли. Очевидно, животные испугались чудовища и убежали.

– В джунгли?! – выдохнула Абхе. – А как же Хараппа?

– Идем!

Перехватив у нее Карана, Шанкар ринулся в сторону леса с такой скоростью, на которую только был способен. Позади них раздавались отчаянные крики, истошное ржание лошадей и грохот опрокинутых повозок.

***

Они остановились только тогда, когда Шанкар не смог больше бежать, а крики стихли вдали. Рука, придерживающая Карана, бессильно опустилась, и тот соскользнул на землю. Паренек сильно побледнел. Он испуганно озирался по сторонам. Их окружало множество деревьев и лиан разной величины. Охотник облокотился на копье, стараясь перевести дух. Он тяжело дышал. Пот покрыл все его тело, изо рта вырывался свист.

Абхе прислушалась:

– Вроде ушли.

Продолжая глубоко дышать, Шанкар поднял голову. Где-то недалеко кричали обезьяны. В кронах деревьев пели птицы. Вдали прорычал синха.

– Да, – вытирая лоб, согласился он, – вроде.

Охотник прислонился к пальме и выдохнул.

– Кто были те люди? – спросила Абхе.

– Не знаю, – он покачал головой, – не знаю. Но выглядели они… странно и… и…

– Враждебно, – впервые подал голос Каран, – а еще у них какие-то страшные грохочущие повозки.

– Они пришли со стороны Хараппы, – подметил Шанкар и громко сглотнул, – но дороги закрыты для перемещения Верховным жрецом. Чудамани говорил, что дозорные на северных границах сообщали о странных повозках, движущихся со скоростью галопа. И вот теперь они здесь, – охотник на секунду прикрыл глаза, – из северной столицы давно не было никаких вестей. Со всеми нашими проблемами мы напрочь забыли об этом. Я думаю… я думаю, что… в Хараппу нам нельзя.

– О-о-о! – застонала Абхе и прикрыла лицо руками. Ее голос дрожал от волнения и испуга.

– К тому же демон теперь может поджидать нас там.

– А куда тогда?! – в отчаянии спросила она.

После короткой паузы, Шанкар предложил:

– На восток. Через джунгли, вдоль Обители снегов.

Девушка округлила глаза:

– На восток?

– Да.

– Ты с ума сошел! Там же непролазные леса!

– Есть идеи получше? – иронично хмыкнул Шанкар, а затем, поморщившись, добавил. – В любом случае, выбора у нас нет. На востоке очень густые джунгли. Они замедлят демона, если тот решит преследовать нас. На западе пустыня. Там делать нечего. Скоро она доберется и до юга.

Абхе со стоном провела руками по лицу.

– Идем на восток, – внезапно заявил Каран. – Вдоль Обители снегов. Рано или поздно мы куда-нибудь, да придем… найдем людей.

Девушка посмотрела на паренька и нервно хмыкнула:

– Ну, раз так, то…

– Это лучшее решение, – добавил Шанкар.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – произнесла Абхе, полностью сдаваясь.

Охотник видел, как две пары глаз смотрят на него с нескрываемой надеждой. В этот момент Шанкар осознал, что не в праве подвести их. И он сделает все возможное, чтобы этого не произошло.

Эпилог

Ночь опустилась на джунгли. Вдалеке раздавалось уханье совы. Повсюду стрекотали кузнечики.

Свернувшись калачиком у подножия крепкого сала, Каран спал, забывшись тревожным сном. Шанкар и Абхе сидели напротив, облокотившись о ствол пальмы. Охотник устремил взор вверх, пытаясь рассмотреть звездное небо, но оно было полностью скрыто зеленой завесой из крон и веток деревьев. Нежная ладонь Абхе легла на его предплечье. Он опустил взор и посмотрел в ее большие черные глаза.

– Как думаешь, у нас получится? – спросила она.

– Да, – ответил он, не отводя взгляда, – все будет хорошо.

Его уверенность передалась и ей. Шанкар увидел, как она успокоилась. А еще он заметил тот самый огонь в ее глазах. Огонь, который, казалось, потух с тех самых пор, как он уехал из долины Сарасвати.

Да, впереди ожидал долгий путь, полный опасностей. Неизвестно, с чем им придется столкнуться посреди густых джунглей. Но это лучше, чем угодить в пасть демона, пусть тот и являет собой волю Богини-матери.

Внезапно с соседнего дерева раздался слабый шорох. На покрытую опавшей листвой землю посыпалась сухая кора. Абхе вздрогнула и испуганно обернулась на звук.

– Что это? – прошептала она.

Шанкар непроизвольным движением сжал рукоятку кинжала и проследил за взглядом девушки. Однако в следующий миг успокоился и бесшумно выдохнул.

– Все в порядке, – тихо ответил он.

– В порядке? – неуверенно переспросила Абхе.

– Да, только не шевелись.

– Не понимаю…

– Вон там. Где ствол сала раздваивается пополам. Видишь?

Ее взор скользнул по дереву и, наконец, она увидела. Пара маленьких глаз, словно бусинки, сверкали в ночи и внимательно рассматривали людей, примостившихся у подножия пальмы. Коричневатые ушки, подобно двум распущенным веерам украшали слегка вытянутую мордочку с желтой шерсткой. Ближе к хвосту окрас переходил в коричневато-черный… но что это был за хвост! Длиной не меньше своего хозяина, он столбом поднимался ввысь, как опахало.

– Кто это? – восхищенно прошептала Абхе.

– Разве не знаешь? – удивился Шанкар.

– Нет.

Брови охотника поползли вверх:

– Всю жизнь прожила в деревне и ни разу не видела ратуфу… поразительно.

Абхе непременно закатила бы глаза, если бы хотела. Она не могла оторвать взгляд от прекрасного существа, внимательно наблюдающего за ними с соседнего дерева.

– Я редко покидала селение, – только и прошептала девушка.

– Тогда все ясно.

– Чем мы ее привлекли?

– Мы? – Шанкар беззвучно рассмеялся. – Нет, мы ей совсем не интересны.

– Тогда, почему она смотрит на нас?

– Слева от тебя.

– Что?

– Только не делай резких движений.

Абхе скосила взгляд и увидела, что рядом растут несколько кустиков лапчатки[1]. В сумраке можно было разглядеть грозди маленьких спелых ягод. Каплевидной формы красные плоды так и манили, чтобы взять их в рот.

– Сорви немного, – прошептал Шанкар, – только осторожно.

Она послушалась, аккуратно срывая несколько ягод и стараясь их не раздавить.

– Взяла.

– Хорошо. Теперь протяни руку и раскрой ладонь.

Абхе выполнила наставление Шанкара, раскрывая в ладони горсть заветных плодов. Ратуфа вздрогнула. Ее мордочка вытянулась, а тоненькие усы быстро задвигались. Однако с места она не сдвинулась, продолжая внимательно следить за людьми.

Так прошло около минуты.

– У меня рука устает, – разочарованно прошептала Абхе. Тем не менее, она не сводила с ратуфы восхищенного взгляда.

Шанкар в свою очередь вытянул руку и коснулся пальцами тыльной стороны ладони Абхе, поддерживая ее на весу. Та слегка вздрогнула от этого прикосновения. Охотник тоже ощутил некий разряд. Словно молния прошла через тело…

В этот момент ратуфа пришла в движение. Скребя лапками по стволу дерева и осыпая сухую кору прямо на голову Карану, она быстро преодолела расстояние от сала до предлагаемого угощения. Абхе и Шанкар продолжали сидеть без движения. Девушка по-прежнему восхищенно следила за крупным зверьком. На ее пухлых губах играла счастливая улыбка. Скосив взгляд на Абхе, охотник подметил, что давно не видел дочь старосты такой. Словно не было тех страшных несчастий, кои произошли с ними за все это время. В какой-то момент он осознал, что ее настроение передается и ему.

«Пора двигаться дальше, – вспомнил он слова, которые они произнесли, покидая долину Сарасвати, – и начнем мы прямо сейчас».

Тем временем ратуфа наконец-то решилась. Абхе почувствовала, как пушистые лапки хватают ягоды из ее ладони. Маленькие, но острые коготки царапали нежную кожу, но девушка будто не замечала этого. Она была полностью поглощена тем, как ратуфа расправляется с угощением. Ягоды мгновенно исчезали в пасти зверька. При этом тот забавно хрумкал челюстями. Когда же с угощением было покончено, ратуфа мигом развернулась и стрелой взлетела по стволу дерева, на котором еще недавно сидела, наблюдая за людьми. Махнув на прощание хвостом, она исчезла в ночи.

– О, – разочарованно произнесла Абхе.

– Что такое?

Девушка обернулась:

– Она даже не дала прикоснуться к ее прекрасному хвосту.

Шанкар улыбнулся, а затем нежно накрыл ладонь Абхе своей рукой. Их губы встретились…

***

Колесница, подгоняемая возничим, на полных порах неслась в сторону городских ворот Хараппы. Колеса вздымали дорожную пыль. Из пасти лошадей выделялась пена.

Возле городских стен выстроился крупный отряд из воинов, вооруженных топорами, лезвия которых угрожающе блестели в оранжевых лучах заходящего солнца. Они с изумлением наблюдали, как возничий резко тормозит колесницу, а затем спрыгивает на землю и бежит навстречу их предводителю. Тот, высокий статный муж с хмурым лицом и густыми бровями, окинул прибывшего презрительным взглядом.

– Раджа! – крикнул возничий и рухнул перед ним на колени, уткнувшись лицом в пыль.

– В чем дело? – грозно спросил тот, к кому обратился возничий.

– Вритра[2], раджа! Вритра! – простонал прибывший, продолжая вдыхать легкими дорожную пыль.

По рядам воинов прошелся озабоченный гул.

– Тихо! – рявкнул раджа. – Могучие арии не склонятся перед демоном хаоса. Они дадут ему отпор! – затем он обратился к возничему. – Вы ведь дали ему отпор, верно?

Возничий задрожал, подобно пальмовому листу на ветру.

– Не слышу!

– Мы попробовали, раджа, – забормотал возничий, не поднимая головы, – наши ядовитые стрелы жалили демона, словно укусы кобр, но… – он запнулся.

– Ну?!

– Но он оказался слишком силен.

– Вот как?

То, что случилось дальше, произошло слишком стремительно. Подобно молнии. В воздухе сверкнуло бронзовое лезвие топора, и уже в следующую секунду голова возничего покатилась по грунтовой дороге, собирая на себя комки пыли.

Громовой бас раджы прорезал округу:

– Мы арии! Нас ничто не остановит! Ни враг, ни демон! А кто проявит трусость – умрет от моей руки!

По рядам воинов пробежал одобрительный гул.

– Созвать всех кшатриев[3]! Мы идем на юг! За добычей и славой!

***

– Ты что натворил, а?

Разъяренный вавилонский стражник обернулся к Абару. Шлем-шишак на голове воина блестел под лучами заходящего солнца. Бронзовые пластины, нашитые поверх коричневой рубахи, отливались подобно серебру. Глаза метали искры из-под черных бровей. Тонкие губы, обрамленные густой завитой бородой, разошлись в зверином оскале.

– А… я… – пробормотал резчик, не в силах связать и двух слов.

Его ученик Арманис заблаговременно скрылся под самодельным навесом и с интересом наблюдал за перепалкой.

– Ты чего навырезал там, а?! – продолжал орать страж, указывая пальцем на работу резчика. – Все ворота нам испортил! Да покарает тебя Иштар!

Покрывшись гусиной кожей, Абару проследил за жестом стражника и посмотрел на деяние своих рук. Он сам не понимал, как это у него получилось. Словно некий голос нашептывал ему, какой именно рельеф нужно создать на оставшемся месте у ворот богини Иштар.

«Сирруш. Сирруш. Сирруш. Сирруш».

– Сирруш, – прошептал Абару, ощущая, как руки ходят ходуном.

– Что? – грозно переспросил воин.

– Великолепный змей, – постарался взять себя в руки резчик, – я подумал, что такое грозное существо сможет защитить наш город получше стаи львов. И богиня будет довольна. К тому же, он… он привнесет… привнесет…

«Равновесие».

– Равновесие, – добавил Абару, услышав подсказку в своей голове, – равновесие между нами и тем, что даруют боги.

Стражник насупился:

– Это мы еще посмотрим. Убирайся с глаз моих! Твою судьбу решит наместник Вавилона.

На негнущихся ногах Абару поплелся под навес и рухнул на циновку рядом с Арманисом. Тот тут же наполнил кружку пивом и протянул резчику. К искреннему изумлению ученика, мастер резким движением отвел его руку с напитком в сторону.

– Нет! – твердо произнес он. – Сегодня больше ни капли в рот не возьму! Хватит с меня! Если Иштар смилостивится надо мной, так вообще пить брошу!

И Иштар смилостивилась. Наместнику Вавилона, аморейскому царю Син-мубаллиту пришлась по душе работа резчика и смысл, вложенный в нее. Так, что Абару сохранил голову на плечах. Как и поклялся в тот день, он всю оставшуюся жизнь не брал в рот и капли пива или вина. Странные нашептывания также прекратились, чем еще больше убедили резчика в том, что от хмеля одни беды.

***

Раджа стоял в своей колеснице и с интересом осматривал стены города. Судя по всему, здесь не стоит ожидать сопротивления. Да и то, как их встретили в Хараппе, нельзя назвать сопротивлением. Местные жители оказались совершенно не способны противостоять могучим ариям.

– Смотрите, раджа, – молвил его возничий указывая на дорогу, – кажется, здесь тоже пробежал безумный носорог.

Тот скосил взгляд влево. Недалеко от ворот города распростерлись десятки раздавленных и обезображенных тел. Повсюду валялись обломки телег и порванные мешки с зерном. Даже до места, где остановилась его колесница, доходило зловоние и шум жужжащих мух.

– Может, и вправду Вритра? – прошептал возничий.

– Неважно, – отрезал раджа, – мы уничтожим всех, кто встанет у нас на пути.

– Смотрите! – кивком головы возничий указал в сторону леса.

Там, на опушке, показались несколько человек. Полностью обнаженные, они подозрительно косились на боевые колесницы ариев и пехоту топорников.

– Омерзительно, – сморщил нос раджа, – просто омерзительно.

– Что с ними делать?

– Ничего. Жить захотят – сами прибегут. Но не вздумайте их трогать. Вдруг они переносят заразу какую? И выглядят отвратительно, – раджа немного подумал, а затем презрительно добавил, – неприкасаемые.

***

Мощные лапы тяжело ступали по земле. Под острыми когтями хрустели ветки. Из пасти вырывалось прерывистое дыхание. Мир в джунглях вокруг него замер. Не было слышно ни пения птиц, ни криков обезьян, ни рычания синха. Только его тяжелое дыхание. Поле боя осталось далеко позади. Скрылось за зеленой завесой густого леса. Единственным воспоминанием от схватки осталась лишь дюжина стрел, торчащая из шеи. Он устал. Очень устал. Все, что он хотел, так это вернуться домой. В глубокую дремучую чащу. И если новые жители долины, называющие себя ариями, возомнят себя хозяевами Земли, то ему вновь придется выйти на охоту. Как же он устал. Эти стрелы в шее… от них странно пахнет. Он не встречал ранее таких стрел. Местные не использовали подобные…

Лапы подкосились, и он рухнул посреди джунглей. Дернувшийся хвост задел несколько пальм. Те с треском повалились на землю. Из пасти вырывалось тяжелое дыхание. Красные немигающие глаза были устремлены вперед. Он просто устал. Сейчас… еще немного… и продолжит путь. Нужно найти того охотника. Ведь он один из тех, кто нарушил равновесие… Веки медленно опустились, закрывая красные очи от мира. Он просто устал… Хвост слабо дернулся, ломая упавшие деревья. Из пасти вырвалось тяжелое дыхание. Затем оно остановилось. Веки дрогнули, и он уснул. Навсегда.

***

– Ладно, на этот раз твоя хибара.

– Договорились.

Один из ариев, стоявших в проулке, взмахнул бронзовым топором. Из двери хижины полетели щепки. Раз за разом здоровенный детина со светлыми волосами и бородой, которую тронула седина, опускал лезвие на преграду, пока в ней не образовалась широкая щель. Протянув сильную руку со вздувшимися венами через дыру, он подвинул засов и вытащил его из пазов. Тот с гулким стуком рухнул на пол, отворяя перед пришельцами дверь. Эта оказалась обычная хижина, коих они видели уже не мало. С привычной обстановкой.

– Ну, и что мы здесь ищем, Бандхул? – поинтересовался второй арий у седого.

Тот промолчал, медленно осматривая комнату.

– Как они вообще тут жили? – продолжал его спутник. – Все дома на одно лицо. Еще какие-то странные дырки в полу, – арию, видимо, наскучило созерцание одинаковых хижин, поэтому, хмыкнув, он вышел наружу. – Зря только время тратим.

Бандхул же продолжал осматривать комнату. Не найдя здесь ничего интересного, он заглянул в соседнее помещение и замер. Прислонившись к стене у входа сидела женщина. Закрытые глаза на бледном изможденном лице. В темных волосах седина… Слишком много седины для ее возраста. К груди она прижимала маленькую девочку. Та покоилась у нее на коленях и не двигалась.

Арий опустился перед ними на колени и дотронулся сначала до шеи женщины, а затем и до ребенка.

– Живы, – прошептал он, – но истощены. Что же здесь произошло?