Текст книги "Выродок (СИ)"

Автор книги: Павел Лец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Дэвид Хитвол. Дуэль.

Дэйв опаздывал. Пришлось заменять заболевшего однокурсника. Вечеринка, на которую позвали их с женой, являлась встречей выпускников Академии Экономики. Приглашались члены семей и друзья. Старший брат Элеоноры окончил учебное заведение пять лет назад, и Эля с удовольствием отправилась с братом, так как с детства помнила многих его товарищей. Для Дэйва среда управленцев являлась малознакомой, подобные мероприятия он не очень любил, но возможность побыть с женой устраняла сомнения. Ближайший выходной Дэйв значился в наряде по Академии, следовательно, увидеться можно только сегодня. Единственный шанс в течение двух недель. Так что Хитвол согласился приехать, не раздумывая ни секунды. Покинуть казарму Академии вечером рабочего дня помогло звание офицера и умение обосновать увольнительную. Выйдя из трансполёта, Дэйв изменил внешний вид костюма на гражданский, чтобы не выделяться формой Историка в среде отдыхающих. Официальную часть он уже пропустил, собравшиеся перешли к свободному общению, танцам и развлечениям. В огромном зале царило оживление, множество людей двигалось в самых разных направлениях, и Дэйв немного растерялся, как в подобной сутолоке разыскать жену. Огибая группки, маневрируя среди отдельных граждан, улыбаясь и используя подсказки Помощника, он продвигался к заветной цели, с трепетом ожидая встречи. Элеонора сообщила ориентир ‑ третья колонна в правой части зала, отделанного под старину. Сердце уже трепетало в радостном предчувствии, когда Дэйв уловил разговор группы подвыпивших молодых людей:

‑ Да, да. Вот та ‑ очень даже ничего.

‑ Нет, ты не туда смотришь. Левее. Вот. Видишь?

‑ У, какая телка! Вот это да! Всё, иду на штурм, ‑ пьяный парень, по виду ровесник Хитвола, швырнул бокал роботу-официанту и двинулся было вперед. Но один из собеседников схватил его за руку:

‑ Стой. Подожди. Здесь не тот случай…

‑ Пусти. У меня всякий случай тот, ‑ попытался освободиться ловелас. ‑ Какая фигура! Какая задница! Иду на абордаж.

‑ Говорят тебе, не получится, ‑ вмешался ещё один участник тусовки. ‑ Девчонка ‑ Элеонора Давыдов. Она тебе не даст. И с мужем её лучше не связываться.

‑ Мне?! Даст! Умолять будет. А муж поблагодарит, получит от меня премию, ‑ и молодой человек направился к цели.

Дэйв, заметивший наконец жену и поглощенный стремлением быстрее преодолеть оставшиеся метры, слышал перепалку краем уха, вдруг до него дошел смысл последних фраз. Голову захлестнуло волной гнева, тело затряслось, Дэйв развернулся и оказался прямо на пути обидчика. Удар правой рукой в челюсть настиг нахала на ходу. Противник по инерции налетел на кулак Хитвола и оказался резко отброшенным назад. Не медля ни мгновения, Дэйв отработанным движением добавил хаму ногой в пах. Тот упал на пол, корчась от боли, а Хитвол взлетел в прыжке в воздух с расчетом приземлиться на голову врага и разом прикончить. За секунду до приземления Дэйва перехватили два бдительных робота охраны и, навалившись, потащили в сторону от корчащейся жертвы. Вокруг столпился народ, женщины кричали. Враг Дэйва лежал без сознания, запрокинув назад залитое кровью лицо. К нему спешил робот-врач. В кругу людей мелькнуло испуганное лицо жены. Хитвол вдруг представил её в объятиях этой сволочи и рванулся так, что почти освободился. Только подоспевший третий робот смог спеленать его. Связанный по рукам и ногам, Дэйв в бессильной ярости наблюдал за окружающими, а пробравшаяся к мужу Элеонора успокаивающе гладила его по голове.

Дэйва посадили под домашний арест. Его жертву с переломом носа, челюсти, сильным сотрясением мозга и травмой паха отправили в больницу. Происшествие произвело переполох в обществе и захватило внимание элиты. Пострадавшим оказался Макс Саид, блестящий молодой человек, представитель многочисленной семьи Саидов, людей незнатных, но чрезвычайно богатых ‑ нуворишей, поднявшихся за последние три десятилетия. Макс приходился старшим сыном и наследником, сорил деньгами, кутил и прославился столь непристойным поведением, что выделялся даже среди своих друзей, представителей «золотой молодежи». Однако самым мрачным обстоятельством для Дэйва являлась вовсе не принадлежность противника к богатейшей семье. Проблема в том, что сестру Макса прочили в невесты наследнику престола. Президентский дом не опровергал слухи, и дело считалось практически решенным.

Разбирательство ссоры отправили в Совет по правильному поведению, где председательствовал Джон Фрэнк, и, учитывая их прежние конфликты с Игнатом Хитволом, подобное развитие событий приближало шансы Дэйва выбраться из данной истории к почти нулевым. Чувствуя силу и ожидая поддержки со стороны Президентской семьи, Саиды развернули наступление. На первом заседании комиссии их представитель обвинил младшего Хитвола в преступлении правил Порядка, покушении на жизнь правильного гражданина, неспровоцированной агрессии и потребовал отправить Дэвида на перевоспитание в лагерь. Однако Комиссия состояла из людей опытных, разобравших на своем веку множество дел, и нахрапом их не возьмешь. К тому же традиционно они представляли аристократические кланы, и выскочки вроде Саидов не пользовались особой популярностью. По распоряжению Комиссии собрали данные с Помощников свидетелей, записи Дома Празднований и роботов, восстановив полную картину происшествия. На этом этапе в процесс негласно включились сторонники Хитволов и Давыдовых. Защита не стала отрицать очевидный факт избиения, зато оспорила прочие. Дэвид Хитвол не планировал нарушать Порядок и нападать на другого гражданина. Он прибыл на мероприятие и внезапно столкнулся с грубым нарушением правил поведения Максом Саидом. Последний нанес оскорбление Элеоноре Хитвол и направлялся к ней с агрессивными намерениями, таким образом, именно Макс первый переступил Правила. Далее, ни о какой попытке убийства речь идти не может. Лейтенант Хитвол боевой офицер и, имея целью уничтожить противника, сделал бы это быстро и эффективно. Прыжок, который перехватила охрана, не доведен до конца и, как показывает анализ траектории, не обязательно был бы смертельным. Дальше ‑ больше. Дэвид ‑ официальный член большой Президентской фамилии, следовательно, его супруга тоже. Значит, поведение Саида есть оскорбление всей правящей семьи, и в нём просматриваются элементы покушения на государственную безопасность. Офицер Хитвол известен своим открытым характером, примерным поведением, приверженностью Порядку, что доказал не раз, в том числе на поле боя. Лейтенант Хитвол имеет тяжелые ранения (спасибо главврачу госпиталя на Марсе), и его реакция на нарушение Порядка особенно болезненна. Таким образом, Дэвид Хитвол не является организатором нарушения правил, Макс Саид не может быть признан потерпевшей стороной, и предложенное наказание поступку Хитвола неадекватно. Большинство членов Комиссии одобрительно встретили приведенные аргументы, но председатель колебался. Тогда Саиды решили использовать последний козырь:

‑ Хитволы, ‑ заявил один из них, ‑ известны своим неправильным поведением. ‑ Помните, ‑ обратился он к Джону, ‑ как вел себя его отец?

Однако намёк на застарелую вражду с Хитволом вызвал у брата Президента совсем иной, неожиданный ответ. Брезгливо поморщившись, он сказал:

‑ Мы с Игнатом морды друг другу не били. И я ничьи задницы вслух не оцениваю.

В итоге Комиссия постановила: Дело касается одного из членов Президентской семьи, в связи с этим мы просим Президента разобрать случай и вынести решение. Подтекстом читался и второй вопрос: как оценивать Макса Саида, он ведь потенциальный близкий родственник Президента или нет?

Пока происходили указанные перипетии, Дэйв пребывал Дома. По Правилам к арестанту никого не пускали, контакты с внешним миром запрещены, и Дэвид не представлял, что за баталии развернулись вокруг. Он, конечно, знал Правила и отдавал себе отчёт, какие последствия может иметь его поступок, но если и сожалел, то только об одном: обидно, не успел прикончить эту сволочь ‑ Саида. День шёл за днем, Дэйв больше и больше волновался и вымещал тревогу на тренажере, буквально не прекращая тренировок. Ни отец, ни дядя с ним не встречались. Отец слишком осторожен и не станет подставляться на нарушении Правил, а дядя, наоборот, чересчур открыт. Дэйв не сомневался и, как выяснилось потом, абсолютно верно, что Василий уже объехал, кого мог, и всячески выгораживал поступок племянника. Арестанта очень бодрила поддержка жены. Элеоноре так же, как прочим, не разрешалось видеться и писать, но Правила запрещали получение посланий, а вот сообщать о них… Дом не нашел такого ограничения и исправно докладывал хозяину о полученных и отправленных назад сообщениях, регулярно поступавших с адреса жены. Дэйв, как ребенок, радовался каждому, а за сутки их набиралось с десяток. Единственной персоной, кому доступ к арестанту остался открытым, оказался Блонд. Пёс переживал счастливые дни. Подумать только ‑ хозяин круглосуточно пребывал дома, постоянно привлекая собаку то к тренировкам, то просто играл с ним! А узнав о самом первом письме от Элеоноры, от восторга подхватил здоровенную овчарку и, как щенка, подбросил на руках в воздух. Однако к исходу второй недели нервы начали сдавать. Дэйв уже не мог толком ни есть, ни пить, похудел и впал в мрачное настроение. Как-то вечером он сидел в кресле, тупо уставившись в противоположную стену. Никаких мыслей не было. Постепенно переживания ушли, осталось лишь равнодушие и готовность смириться с любым приговором, только бы быстрее. Вдруг Дом доложил:

‑ Хозяин, Вам письмо.

Дэйв не сразу понял смысл происходящего:

‑ Что, что ты сказал? ‑ переспросил он, выходя из ступора.

‑ Письмо. Вам письмо, хозяин.

‑ Какое письмо?! Решение Комиссии?

‑ Нет. Письмо частное.

‑ Не может быть. От кого?! Читай, не тяни.

«Тебе нечего опасаться. Я на твоей стороне». Подписи нет.

‑ Нечего опасаться… Как ты получил послание?

‑ Письмо доставлено роботом без идентификационного номера.

‑ Что?! ‑ Дэйв подпрыгнул в кресле.

Иметь робота без регистрации ‑ это преступление против Порядка, и наказание ‑ смертная казнь.

Оставшийся вечер Дэйв прослушал короткий текст раз двадцать. Столько же заставил Дом пересказать детали происшествия и, так ни-чего и не поняв, отправился спать, надеясь на помощь неведомого покровителя.

Между тем за стенами Дома события развивались своим ходом. Президентский дворец молчал, зато из больницы вышел Макс. Он тут же начал «размахивать кулаками после драки», рассказывая встречному и поперечному, как уничтожит младшего Хитвола. Основательно набравшись спиртного, он как-то раз завершил очередной монолог в кругу друзей:

‑ И всю их семейку прихлопнем. Как мух. Сегодня его папаша член Верховного Совета. Когда-то нынешний старик помрёт, следующий в наших руках, а мы с сестрой постараемся ни про кого не забыть.

Пьяная болтовня глупого мальчишки получила соответствующую обработку и усилиями Игната Хитвола попала на стол Президенту. Может, это послужило последней каплей или что другое, но вскоре обнародовали решение по делу Хитвола/Саида. Президентское распоряжение гласило: «Конфликт между гражданами ‑ Дэвидом Хитволом и Максимилианом Саидом имеет личный характер. Признаки преступления против Порядка отсутствуют. Решение проблемы есть правильная дуэль». Гром среди ясного неба поразил бы граждан куда меньше короткого послания. Все, даже члены семьи Хитволов, не говоря уже об их друзьях, сторонниках и прочих, были уверены в жестком наказании. И вот такое. Фактически Президент отрёкся от своих будущих родственников и отдал Макса на растерзание младшему Хитволу. Шанс выжить в дуэли против заслуженного ветерана у плейбоя явно отсутствовал. Дэйв, узнав новость и получив свободу, прыгал до потолка. Макс же просто исчез. Перестал появляться в институте и на вечеринках. Зато взбудораженное «светское общество» бурлило. Ссудам и пересудам не видно конца. Впрочем, вывод напрашивался очевидный: Макс Саид ‑ живой покойник.

Распоряжение Президента вышло в первый день недели, и на следующий, Дэйв прибыл в Академию к началу занятий. К удивлению Хитвола, его встретили как героя. Товарищи радостно здоровались, пожимали руки и всячески выражали поддержку. Не удержались преподаватели, даже сам ректор зазвал лейтенанта в кабинет и высказался в том смысле, что все они гады и проходимцы, теперь одним станет меньше. Старая вражда Историков и «торгашей» проявилась в полной мере. Сокурсники развлекались как могли. Адрес Макса забросали посланиями, наполненными советами, какой гроб выбрать, и просьбами передать привет давно умершему прапрадедушке. Нашелся умник, соорудивший в музее подарков Академии рядом с марсианским монстром чучело Макса с табличкой: «Убит Дэвидом Хитволом на честной дуэли». Апогеем издевательств стала полная копия расправы Хитвола с мутантами в пещере на Марсе. Кто и откуда добыл данную закрытую информацию, неизвестно, но она стала хитом просмотров, и даже самые преданные друзья Саидов признали: против такой машины Макс не продержится и полминуты. Именно данный пункт и превратился в предмет споров и пари, как долго и каким способом Хитвол будет убивать соперника.

Дэйв блаженствовал. Свобода! Даже казарма казалась ему очень милой. С женой болтали дни и ночи напролёт, используя каждую свободную от учебы минуту. Встреча на выходные обещала стать незабываемой. До дуэли осталось два дня, и Дэйв остановил свой выбор на любимом тяжёлом ружье десантника, сообщив противной стороне об этом. В исходе поединка Хитвол не сомневался. Наученный жизнью и помня советы дяди, Дэйв не расслаблялся и продолжал тренировки, решив не играть с врагом в кошки-мышки, а покончить с ним разом и без шансов на глупую случайность.

* * *

Монстр оказался быстр и сноровист. Дэйв, напрягаясь изо всех сил, уже настигал убегающую тварь, но каждый раз жертва выкидывала какой-нибудь кульбит и ускользала в последний момент. Наконец-то он загнал зверюгу в угол и нажал на курок. Вместо выстрела ружье дернулось в руках и плюнуло жалкой каплей пламени. Дэйв попытался ещё и ещё ‑ результат прежний. Монстр между тем исчез куда-то. Хитвол в бессильной злобе бросил оружие в сторону и… проснулся.

Сон Дэйву очень не понравился. Приводя себя в порядок и автоматически выполняя утренние обязанности, он размышлял над содержанием. К сновидениям, часто посещавшим его после года практики, Дэйв привык. И постепенно научился их анализировать. Сегодняшнее, очевидно, сулило неудачу. Вот в чём вопрос. То, что сон сбудется, Дэйв не сомневался. Он усвоил: видения показывали будущие события, и изменить их невозможно, следует терпеть и надеяться на «мягкий» вариант реализации.

Учебный день был насыщен контрольными работами, однако Дэйв не боялся проверок. До дуэли ещё двое суток, так далеко сны не заглядывали. Если бы поединок состоялся сегодня, то есть повод для волнения, а в данном случае…

К вечеру Дэйв уже подзабыл утренние тревоги и, добираясь домой, находился в прекрасном расположении духа. Оставалось время для последних тренировок, и наконец, наступит момент дуэли. Всё-таки определенное волнение имело место, и Дэйв уже мечтал покончить с данной проблемой побыстрее.

Машина зависла над парковочной площадкой Дома, и Хитвол ощутил неприятный холодок, разливающийся по всему телу. На земле стояли трансполёты отца, дяди и родителей жены, такое редкое сборище родственников явно не к добру. Старшие Хитволы встречались лично лишь при чрезвычайных ситуациях. Настраиваясь на непростой разговор и гадая, что же им нужно, Дэйв направился в большую гостиную, где по подсказке Дома собрались прибывшие. Только открыв дверь, Дэйв понял: худшие опасения подтверждаются, ждут именно его, и вести недобрые. «Тянуть кота за хвост» не хотелось, и Дэйв с порога, не здороваясь, мрачно бросил:

‑ Ну, и что это значит?

«Честь» объясниться выпала отцу, который изложил сущность вопроса, как всегда, предельно ясно и коротко. Саиды попросили аннулировать дуэль. Они признают себя полностью виновными, просят прощения и готовы совершить акт публичного покаяния. И это не всё. Их просьбу поддерживает жена Президента. Она специально связывалась с Игнатом Хитволом и очень настойчиво рекомендовала избежать кровопролития. Отказать в просьбе невозможно, поэтому придется пойти на примирение.

Дэйв слушал и мрачнел с каждым словом. Завершая изложение, отец сослался на обсуждение ситуации ближайшими родственниками и их единогласное решение. Дэйв обвел взглядом собравшихся. Василий и Давыдовы дружно кивали, поддерживая Игната. Дэйв понял: не дадут. Не дадут убить этого вонючего хорька, отнимут сладостный миг, о котором он так мечтал, ‑ увидеть, как эта падаль исчезает в пламени выстрела. Дэйв буквально взорвался. Напряжение последних недель вылилось в грандиозный всплеск эмоций, остановить который оказались не в состоянии ни Помощник, ни члены семьи. Он носился по гостиной с такой скоростью, что Дом не всегда успевал убирать мебель с его пути, брызгал слюной и, кидаясь от одного к другому, орал о предательстве фамилии, тупой старухе, на которую он плевать хотел, будь она хоть трижды женой Президента, о готовности идти под расстрел, лишь бы прикончить падаль ‑ Макса Саида, которого он обязательно выловит и прирежет в каком-нибудь тёмном углу. Буйство продолжалось минут двадцать, пока госпожа Давыдов не догадалась вызвать на связь дочь. Элеонору буквально выдернули с вечерних занятий, зато она успокоила мужа почти мгновенно. Дэйв послушно кивал, соглашаясь с увещеваниями жены, и дал ей слово исполнить волю родителей. Завершив разговор, он забился в угол дивана, подтянув колени к подбородку и раскачиваясь в такт, повторял:

‑ Пожалуйста, дайте мне его убить. Ну, пожалуйста, дайте мне его убить… ‑ И так до бесконечности.

Здоровенный молодой человек в форме офицера напоминал несмышлёного капризничающего ребенка. Постепенно подействовали лекарства (ими обильно накачал хозяина Помощник), и Дэйв заснул. Впечатленные бурной сценой родственники разъехались.

Уютно расположившись в кресле трансполёта, Роберт Давыдов обратился к супруге:

‑ Но тебе не кажется, дорогая, мы перехвалили зятя? Парень невыдержан, и такая истерика. Вот тебе и хладнокровный солдат! Я даже задумался: не ошибку ли мы совершили, отдав нашу девочку за него?

‑ Ты, как обычно, сделал неверные выводы, ‑ Елизавета Давыдов поправила слегка сбившуюся прическу. ‑ Мы поступили правильно, и сегодняшний вечер как нельзя лучше подтверждает это.

Заметив замешательство мужа, она продолжила:

‑ Подумай сам: после истории с дуэлью (а знает о ней весь свет) много на планете найдется людей, готовых рискнуть и просто косо посмотреть на нашу дочь?

‑ А-а-а-а… Не представляю таких. Это же чистой воды самоубийство. Он любого на клочки разорвёт.

‑ Именно! За нашу любимую девочку. И не все у нас Саиды, и не за каждого станет заступаться президентский дворец. То-то.

‑ Всё же смущает истерика. Как-то…

‑ Как-то что? Вспомни, Эля успокоила Дэйва за секунду. Он ручной просто. Жена сказала ‑ значит точка. Прекрасно!

‑ Конечно, так. Но беспокоюсь о будущем…

‑ Сегодня любит, а завтра нет? И что тогда делать? Этого боишься?

‑ В том числе.

‑ Дэвид типичный однолюб. Посмотри на Игната. Такая семейка. Не усложняй. Наш зять ‑ мальчишка. Огромный, много переживший, но ребёнок.

Дэвид Хитвол. Академия.

Первый день наступившей недели начался со шквала сочувствия. В Академии каждый считал своим долгом подбодрить Хитвола. Правда, многие полагали достаточным унижение, перенесённое Максом. Действительно, на процедуре покаяния и принесения извинений, которая по Правилам происходила на месте конфликта, то есть в Доме развлечений, в зал набралось битком народу. Трясущиеся руки Саида, заплетающаяся речь, пришибленный вид удовлетворили бы любого, но не Дэйва. Он выслушал молча и, преодолевая себя, под бдительным контролем жены подал сопернику руку, имитировав рукопожатие лёгким касанием пальцев.

Последние пару дней Дэйв сидел на успокаивающих, и сознание было затуманено лекарствами. Соображал Хитвол туго, и преподаватели, оценив состояние курсанта, под благовидным предлогом отправили его дежурить в библиотеку. Дэйв томился там целый день, когда примерно за час до окончания занятий его вызвали в зал церемоний. Прибыв, Дэйв обнаружил свой курс, выстроенный в шеренгу перед ректором.

‑ Дэвид Хитвол, получен приказ о присвоении вам звания старшего лейтенанта. Данное решение принято во время прохождения Вами практики, но по ряду причин обнародовано сегодня. Поздравляю Вас!

Ректор ритуально прикоснулся к плечу Хитвола, и новое звание отобразилось на форме. Строй распустили, и Дэйв с полчаса принимал поздравления. Освободившись, он отправился домой, так как в связи с повышение получил внеочередную увольнительную. Оставшись один в трансполёте, он долго размышлял над случившимся, однако ответа не нашёл. Басне о «забытых» заслугах марсианской войны могут верить другие, ‑ он-то знал: это неправда.

Прибыв домой, Дэйв получил сообщение:

«Не огорчайся. Мы их потом прикончим. Прими в утешение новый чин».

Доставил записку, как всегда, незарегистрированный робот.

На семейном совете Дэйв долго обсуждал с женой случившееся.

‑ Не могу никак понять, кто мой неведомый высокий покровитель. Сказать честно, звание старшего присвоили ни за что. Откуда подобная щедрость?

‑ Ты сам никого не подозреваешь? Может, командование с Марса?

‑ Куда им! Не способны они. Силёнки не те. Вот Хименес был ‑ тот да, хитрая бестия. И то не его уровень.

‑ Хорошо, так чей? Господина Хитвола исключаем?

‑ Отец?! Что ты! Не его стиль. Дядя тоже не подходит. Зачем ему это таинственность?

‑ Тогда только один из твоих родных.

‑ Я же говорю, отец с дядей ‑ исключено, ‑ немного раздраженно ответил Дэйв.

‑ Нет, я не о них, ты не понял.

Элеонора прошлась по комнате.

‑ Посуди сам, такое решение по плечу ‑ Президенту, его жене и сыну, Джону Фрэнку, Герберту…

‑ Стой, стой, ‑ перебил супругу Дэйв. ‑ Есть тут что-то. Но к чему я Президенту? Я для него пешка.

‑ Исключаем. Полагаю, Джона можно вычеркнуть?

‑ Смело. Любви у нас с ним нет.

‑ Тогда Герберт с братьями.

‑ Да ну… Мы с ним не видимся. И отец его моего отца терпеть не мог. Вряд ли, ‑ Дэйв в сомнении покрутил головой.

‑ Вице-Президент?

‑ Этот пацан? Брось. Бред.

‑ Почему бред? Ты с ним как?

‑ Ну, как… Играли в детстве пару раз. Про собак переписывались. Пожалуй, и всё.

‑ И всё же, моё мнение, покровитель ‑ кто-то из правящей семьи. Кроме них, никого не осталось.

‑ Слабо верится. Да и этому инкогнито моя карьера зачем?

‑ Вот и ключевой вопрос. Что они от тебя хотят.

‑ Ладно, подождём. В конце концов, повысили, не разжаловали. Плохого здесь нет.

‑ Нет. Но будь осторожнее, ‑ жена присела к Дэйву на колени. ‑ А то ты у меня такой глупенький…

Она начала ласково гладить мужа по голове.

* * *

Празднование Дня Академии проходило стандартно. С утра слушателей выстроили на плацу, и началась торжественная часть. Дэйв стоял во главе курса и рассматривал невысокую щуплую фигурку Вице-президента, который прибыл в качестве почётного гостя. Высокопоставленных лиц приглашали всегда, по традиции они произносили высокопарные речи и вручали награды как учебному заведению в целом, так и отдельным учащимся. Наследник выполнял эту обязанность впервые. Видимо, в президентском дворце решили, что, раз парню вскоре исполняется восемнадцать, пора активнее приучать к нему общество. Дэйв встречался с ним нечасто. Помнится, в детстве бабушка водила внука на семейные праздники, когда во дворце собирались члены большой президентской семьи. Взрослые решали свои проблемы, а дети играли между собой. Единственный сын Президента был ребенком болезненным и нелюдимым. Прочие двоюродные братья и сестры не особо его любили. Как-то они упорно не хотели брать малыша в компанию, и только Хитвол вступился за готового расплакаться родственника. Дэйв, воспитываемый бабкой в уважении к личности человека, искренне не понимал подобного поведения. В итоге их обоих выставили вон, но Дэйв из принципа провозился с кузеном до вечера, делая вид, что очень удовлетворен общением. Позже, пойдя в школу, Дэйв всегда был занят и перестал встречаться с родными. К тому же отец не являлся членом президентской семьи, и ходить оказалось не с кем. Через несколько лет Хитвол достаточно регулярно пересекался с подросшим наследником в элитном клубе собаководов. Дэйв тренировал Блонда, а царственный кузен оказался страстным любителем собак. Благородным животным и посвящались короткие беседы.

Погрузившись в воспоминания, Дэйв едва не пропустил вызов из строя.

«Вас», ‑ вынужденно вмешался Помощник. Очнувшись, Хитвол сделал два шага вперед.

‑ За особые заслуги перед Порядком старший лейтенант Хитвол награждается медалью «За службу Порядку» второй степени.

Дэйв направился в центр площади и застыл перед начальством. Вице-Президент, приветливо улыбаясь, возложил на плечо награжденного руку, и на форме старшего лейтенанта появилась новая награда.

‑ Поздравляю.

‑ Служу Порядку, ‑ рявкнул Дэйв, словно сквозь сон воспринимая происходящее.

‑ Отлично служите, ‑ Вице-президент, нарушая Устав, протянул руку.

Дэйв растерянно судорожно пожал её и, окончательно стушевавшись, произнес:

‑ Благодарю Вас, господин Президент.

‑ Вице-президент, ‑ поправил стоящий рядом с милостиво кивающим наследником ректор и поперхнулся от короткого жёсткого взгляда последнего.

‑ Идите, Хитвол, ‑ благосклонно разрешил Вице-президент. После церемонии начался торжественный обед. Однокурсники поздравляли Дэйва вяло. Одни привыкли к потоку наград, что получал Хитвол, другие завидовали. Те и другие гадали, откуда ветер дует, какая персона столь основательно протежирует товарища. Часть полагала бесспорным факт помощи со стороны отца. Бывалые люди, поумнее, считали, что так широко Игнату Хитволу не развернуться, и здесь есть иные силы. Находились наивные, искренне верящие в заслуги Дэйва на тайном поприще борьбы за Порядок.

Сам Дэйв недоумевал, отлично понимая, что старший Хитвол к происходящему не причастен. Кто же тогда?

Впрочем, долго утруждаться лень, и вечером, позвонив жене, Дэйв лишь вскользь упомянул полученную медаль.

Однако вскоре пришлось задуматься. Буквально через пару месяцев Дэйв получил приказ прибыть в Президентский дворец на официальный приём по случаю совершеннолетия наследника. Он уже догадывался, зачем, и поэтому нисколько не удивился, получив из рук самого Президента медаль «За службу Порядку» первой степени и погоны капитана. Собралась элита планеты, а награжденных оказалось всего-то четверо, кроме Дэйва. Очередные звания достались семерым. Включая Хитвола. Вот и гадай теперь об уровне поддержки. Дядя, поздравляя племянника, пошутил:

‑ Подобными темпами меня через годик-другой догонишь.

Отец промолчал. Дэйв подумал: «Почему нет?»

* * *

День Молодой семьи, традиционный выходной для чествования недавно создавших семью, Дэвид и Элеонора мечтали провести в уединении. Редкая законная возможность побыть вдвоём. Тщательно лелеемым планам сбыться оказалось не суждено. Накануне поступило сообщение: семья Хитволов признана образцовой, и молодожёны удостоены звания Правильная семья года. Разочарованию Дэйва не было предела. Вместо отдыха с ненаглядной супругой получалась дополнительная работа. Элеонора перенесла известие легче и с раннего утра погрузилась в атмосферу игры в Правильную ячейку общества, организованной нахлынувшими представителями Комиссариата пропаганды Порядка, организовавшими трансляцию на всю планету. Подбадриваемый женой, Дэйв стоически переносил испытание. Апогеем празднования являлось прибытие неженатого гражданина или незамужней гражданки, должных брать пример с образцовой пары, как бы ручавшейся воспитывать и поощрять одиночку, направляя его/ её на верный семейный путь. Ибо создание семьи ‑ долг гражданина перед Порядком и обществом. Суета и обилие нахлынувшей охраны смутило Дэйва, он насторожился ‑ и точно! С гигантским букетом цветов в доме появился Вице-Президент. Массовка заученно взвыла от восторга, Хитволы почтительно склонили головы. Однако Вице-Президент полностью соблюдал положенный ритуал. Кланялся ниже, выражал восторг и готовность брать пример. Балаган продлился пару часов. Прощаясь, Фрэнк воспользовался мгновением, когда остался с Дэйвом один, и шепнул:

‑ Я тебя из проблемы с Саидами вытащил. Цени.

Дэйв искренне сказал:

‑ Век не забуду!

‑ То-то. Квиты. Я помню твою доброту ко мне. В детстве.

‑ Ваш покорный слуга.

‑ Именно. Держись меня, служи честно ‑ и станешь большим человеком.

Вице-Президент удалился.

«Вот и ответ, ‑ констатировал Дэйв. ‑ Незачем голову теперь ломать».